Электронная библиотека » Василий Кузьменко » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 29 ноября 2016, 11:40


Автор книги: Василий Кузьменко


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]

Шрифт:
- 100% +

В. Кузьменко
Мы серые ангелы

© В. Кузьменко, 2016

© ООО «Написано пером», 2016

***

Я верю в человека, и эта вера вселяет в меня надежду, с которой я живу и люблю.



Мы серые ангелы

Я журналист, Прохор Налётов, работаю в хорошей городской газете. По заданию редакции пишу статьи на социальные темы, но истинная моя страсть писать рассказы о человеческих судьбах. Как же порой они переплетаются, запутываются, сколько при этом различных страстей, приключений, порой очень загадочных и необъяснимых. Вот именно о таких судьбах и будет мой рассказ.

Я иду к своему старинному другу Косте. Когда-то очень давно мы вместе учились в медицинском институте. Я, доучившись до третьего курса, понял, что это не моё – копаться в человеческих внутренностях, ушёл и стал копаться в человеческих судьбах, то есть стал журналистом. Костя закончил медицинский и уже работал главным врачом в одной психиатрической клинике. Встречались мы редко, но, как говорится, метко. Всякий раз, когда я приходил к нему на работу, а встречались мы всегда именно там, он с вожделением доставал из сейфа пол-литровую банку с медицинским спиртом, я присоединял к ней принесённую мной пиццу, и мы предавались воспоминаниям бурной студенческой жизни и рассуждениям на общечеловеческие темы. Это уже стало некой традицией, вот так встречаться раз в полгода. Его жена Татьяна, в общем, не возражала против этих встреч, хотя мне кажется, ревновала своего Костеньку к нашим посиделкам, потому что мы вспоминали наши студенческие набеги на общежития и массу коротких романов с иногородними студентками, которых было великое множество и у него, и у меня. Хотя именно в одном из таких набегов на общежитие Института культуры они с Татьяной и познакомились. Надо сказать, Татьяна, кроме того, что была очень красивой и стройной женщиной, была ещё очень волевой, чувствовалась бывшая спортсменка, гимнастка. Поэтому Костеньку она очень быстро загнала под каблук. Через месяц после знакомства Костя был представлен её родителям, а ещё через три я уже закрутил страстный и как всегда короткий роман со свидетельницей на их свадьбе. Думаю, что именно из-за этой Ларисы, которой, как оказывается, я разбил сердце, Татьяна меня немного и недолюбливала. Хотя прошло уже десять лет и у Татьяны и Кости подрастали два замечательных сына, ну а я так до сих пор не нашёл свою вторую половинку.

Костя, как всегда, был рад нашей встрече, засуетился, давая различные распоряжения, чтобы нас не беспокоили, и накрывал нашу скромную мужскую полянку. Я же, оглядывая его просторный кабинет, приготовился слушать рассказ обо всех тяготах семейной жизни. Наконец всё было готово, я присел к столу, и мы выпили по первой. Моё внимание привлекли бумаги на столе, сдвинутые в сторону. Наверху лежала история болезни с прикреплённой старинной фотографией мужчины и женщины. Заметив мой интерес, Костя сказал:

– Иногда беру из архива и для самообразования сравниваю диагнозы, там типичная шизофрения, старый чекист утверждал, что встретил знакомых людей, которые за шестьдесят лет совершенно не изменились, весьма странная история, но лечение прошло успешно, и он успокоился.

Я стал всматриваться в фотографию. На меня из далёкого прошлого смотрели красивые, молодые женщина и мужчина. Костя всё понял, вздохнул и разрешил взять мне эту историю болезни на некоторое время. Мы продолжили наши посиделки. В основном это был монолог Кости, в котором он вначале жаловался на свою семейную жизнь и завидовал моей холостяцкой жизни, но по мере опустошения банки он всё более и более влюблялся в свою жену. Постепенно мы подошли к той точке, когда Костя всю свою любовь к ней должен был изложить по телефону и немедленно.

Костя заплетающимся языком объяснялся в любви своей жене, я просматривал историю болезни.

Материал был весьма интересен. По словам Мельникова Егора Петровича, то есть больного, в 1922 году, будучи сотрудником ВЧК, он курировал вопросы внешней разведки на территории Германии. Его подопечными и были эти люди с фотографии – Синицкий Станислав Георгиевич и Полетаева Марина Фёдоровна. На деньги ВЧК Синицкий создал и выпускал журнал о новейших достижениях в области науки и техники. Это было прикрытие, на самом деле они вместе с женой занимались промышленным шпионажем в пользу Советской России.

Посиделки закончились, попрощавшись, мы с другом расстались теперь, как нам казалось, на неопределённое время. Материал был для меня плодотворен, и я приступил к рассказу о суровых буднях ВЧК в те далёкие годы и их влиянии на нашу современную жизнь буквально на следующий день.

Когда я закончил писать свой рассказ, у меня в руках опять оказалась эта фотография. Я вновь и вновь пристально всматривался в лица этих людей. Решение уже было где-то в моём журналистском подсознании, мне надо было просто решиться проверить этот невероятный факт. Я посмотрел в окно, там было утро и тёплая солнечная весна. Вздохнув и с мыслями, что всё равно не успокоюсь, взяв фотографию и адрес, я пошёл к своей машине, ехать было не очень далеко, в соседний областной центр.

К вечеру я был уже на месте. Припарковав машину, я подошёл к указанному в адресе дому. Это была старая облупленная хрущёвка. Люди, которые меня интересовали, должны были жить на третьем этаже вот этого подъезда. Странно, но перед входом в подъезд я почему-то стал волноваться. В конце концов, поборов непонятно откуда взявшееся волнение, я позвонил. За дверью послышались лёгкие шаги, дочка, подумалось мне, дверь открылась…

Я сразу понял причину своего волнения. Дверь мне открыла она, Мария Фёдоровна Полетаева, такая же красивая, как на фотографии. Она, улыбаясь, смотрела на меня, я на неё, подозреваю, что нижняя челюсть у меня начала отвисать, потому что она улыбнулась и коротко, но настойчиво бросила: «Да заходите уже, Прохор Алексеевич, мы вас ждём» и пошла по коридору в комнату. Я закрыл дверь, остолбенев от увиденного, мой мозг решительно ничего не понимал и, кажется, совсем отключился. Я стал простым созерцателем, неспособным что-либо анализировать. Откуда она знает, как меня зовут, и почему меня здесь ждут. Из состояния ступора меня вытащил женский голос из глубины комнаты: «Проходите сюда, Прохор Алексеевич». Я довольно нерешительно стал продвигаться на голос, отметив, что квартира небольшая двухкомнатная. Пройдя мимо закрытых дверей на кухню и во вторую комнату, я оказался в освещённой только светом от балконного окна довольно просторной комнате, и мне стало не по себе: на диване сидели и смотрели на меня Мария Фёдоровна Полетаева и Синицкий Станислав Георгиевич – штабс-капитан Императорской армии, и они оба улыбались. Мне почему-то захотелось сесть. Рядом стояло кресло, и я просто молча опустил в него свою пятую точку. Да, это были они, но им уже должно было быть далеко за сто, ведь напротив меня сидели люди с фотографии 1922 года. Они внимательно смотрели на меня, пауза затягивалась, и, немного придя в себя, я спросил:

– А почему меня здесь ждали?

Они заулыбались ещё шире, затем Станислав Георгиевич встал и, подойдя к окну, сказал:

– Знаете, что во вселенной люди – самые красивые из разумных существ, но, к сожалению, не самые умные, – и, обернувшись и всё так же приятно улыбаясь, заметил: – В данном случае лично к вам, уважаемый Прохор Алексеевич, это не относится.

Я по-прежнему был в ступоре, а он молча смотрел на меня.

– А откуда вам это известно, – наконец я выдавил из себя, продолжая лихорадочно размышлять, что старый чекист не ошибся.

– Мы, Прохор Алексеевич, знаем о вас даже больше, чем вы сами о себе, – усмехнулся Станислав Георгиевич.

– Это как? – спросил я, начиная потихоньку приходить в себя.

– Нам, например, известно, что ваш прадед в начале прошлого века служил в городской управе Калуги и дослужился до чина титулярного советника.

– Откуда вам это известно, я знаю лишь то, что он жил в Калуге, – удивился я.

– Представляете, любезный Прохор Алексеевич, а мы с Машей знали его лично, – усмехнулся Станислав Георгиевич.

Мария Фёдоровна улыбнулась и кивнула в знак согласия. Теперь заговорила она:

– Прохор Алексеевич, у нас совсем немного времени, и мы хотели бы кое-что вам пояснить, сейчас вам многое станет понятным, вы согласны?

– У меня разве есть выбор?

– Нет, выбора у вас как раз и нет, ведь мы ждали именно вас, – улыбаясь, сказала Мария Фёдоровна, – слушайте и не волнуйтесь.

С этими словами они встали с дивана и, взявшись за руки, остановились в центре комнаты. Заговорил Синицкий:

– Занимаясь разведывательной деятельностью, мы, как нам тогда казалось, совершенно случайно вышли на человека, который занимался реализацией идеи Эйнштейна об искривлении пространства и времени. Мы встретились с ним, его звали Вальтер Либерт…

Я, улыбаясь, смотрел на них, Синицкий продолжал говорить, но его голос стал внезапно перемещаться внутрь меня и становился всё более звонким, они оба внимательно смотрели на меня. Внезапно появилось зеленовато-голубое свечение, постепенно они стали скрываться. Мария махнула мне рукой: «Прощайте, Прохор, вы всё очень скоро поймёте, она вам напомнит!» – были её последние слова, свечение скрыло их. Внезапно свечение пропало…

Я стоял перед входной дверью и давил на звонок, в голове был полный туман. Звонок не работал. В руках у меня была старая фотокарточка с мужчиной и женщиной.

Я точно помнил, зачем я приехал в этот город и пришёл к этой двери. Звонок не работал, и я постучал в дверь. За дверью была тишина, я постучал ещё раз уже громче. Мне очень надо было попасть в эту квартиру, правда, я не совсем помнил зачем. Я постучал ещё раз. Внезапно открылась дверь соседней квартиры, из которой вышла благообразная старушка. Внимательно посмотрев на меня, она спросила:

– Тебе кого надо, милок?

– Здесь кто-нибудь живёт? – выдавил я из себя, вернее из тумана в моей голове.

– Дак уехали они, ещё почитай месяц назад, путешествовать, – затем посмотрев на фотографию, слегка улыбнулась и сказала: – А про тебя они говорили, сейчас приду, – и исчезла.

Я стоял перед дверью и смутно вспоминал, я же только что с ними разговаривал, как мог пройти целый месяц, я опять ничего не понимал. Старушка опять бесшумно возникла передо мной, в руках её были ключи. Она открыла дверь в квартиру и повела меня в ту самую комнату. Там никого не было, на стене висела точно такая же фотография. На столе лежала записка. В ней было написано всего два слова: «Мы вернёмся!». В голове по-прежнему был туман. Поблагодарив старушку, я спустился к своей машине. Просидев в машине минут сорок, пытаясь привести свой разум в порядок и не найдя ответа, я решил, что мне всё привиделось, просто моя бурная фантазия разыгралась не на шутку. Постепенно я упокоился и поехал домой, в Питер. Дома я сел и дописал свой рассказ с учётом всего произошедшего со мной.

Через неделю после публикации рассказа мне неожиданно позвонила Татьяна. Я не удивился, она всегда читала мои новые рассказы и была самым беспощадным критиком, поэтому приготовился выслушать очередные нотации. Татьяна попросила меня срочно приехать к ней. Я сразу забеспокоился за Костю, но она коротко бросила: «Костя тут ни при чём, дело касается тебя лично». Я прыгнул в машину и через полчаса был у неё. Татьяна открыла дверь, чмокнула меня в щёку и позвала на кухню. На кухне сидела та самая Лариса, выглядела она феерично. Каштановый волос, красивое лицо, блестящие глаза, точёная фигурка, рождение дочери пошло ей явно на пользу. Лёгкий румянец на щеках показывал её смущение. Моё мужское естество посадило меня рядом с этой, когда-то мне не чужой и такой обворожительной женщиной. Татьяна, ухмыльнувшись, сразу перешла к делу:

– Проша, – она любила меня так называть, – в твоём рассказе есть упоминание о твоём прадедушке, так ведь?

– Есть такое дело, – отвечал я, не отводя взгляда от Ларисы.

– Сам придумал или они всё рассказали? – серьёзно спросила она.

– Я же написал, Синицкий сказал, – я продолжал любоваться Ларисой. Она, явно смущаясь, повернувшись ко мне, выдавила из себя:

– Прохор Алексеевич, если вы помните, я работаю в архиве.

– Да-да, – отвечал я, лихорадочно вспоминая, где была моя голова, когда я расставался с такой красивой женщиной.

– Ну вот, я сделала запрос по поводу вашего прадедушки, – произнесла она, бросив короткий взгляд на меня, – пришёл ответ, письмо из Подольска, в котором сообщается о том, что Налётову Прохору Васильевичу дан чин титулярного советника, но адресату сообщение не доставлено по причине потери самого письма…

После этих слов в моей голове начало что-то происходить, я начал вспоминать всё, что мне говорил Синицкий. Видимо, я очень сильно погрузился в себя. К действительности меня вернул голос Татьяны:

– Прохор, алло, ты с нами?

– Да, – коротко бросил я, обе женщины вопросительно смотрели на меня.

– Вы всё слышали, Прохор Алексеевич? – тихо спросила Лариса.

Внезапно во мне проснулся океан энергии, я теперь точно знал, что мне надо делать, но в первую очередь я спросил Ларису, глядя ей прямо в глаза:

– Лариса, ты пойдёшь за меня?

– Да, – одними губами без звука и вся пунцовая ответила она, опустив голову.

– Тогда собирайся, поехали ко мне, а завтра в загс, – неистовствовал я.

– Узнаю Налётова, ты всегда оправдывал свою фамилию, вечно налетишь на женщину, и ей просто некуда деться, – язвительно заметила Татьяна, но по лицу было видно, что она не против такого развития событий.

Пока мы одевались, Лариса несколько раз внимательно посмотрела на меня, потом, тихонечко вздохнув, сама себе прошептала:

– К тебе так к тебе, – и повернувшись к Татьяне, – спасибо, Танюша, за чай.

– Да ладно, – чмокнула её Татьяна, затем, повернувшись ко мне, изрекла: – Ну смотри, налётчик, ты знаешь, что я с тобой сделаю.

Не обращая на это внимания, я коротко попрощался и вышел вместе с Ларисой. Мы молча сели в мою машину и так же молча, целуясь, доехали до моего дома…

Утором, когда Лариса ещё спала, я открыл на кухне свой комп и начал писать. У меня в голове было очень много всего и всякого…

Слова Синицкого звучали у меня в голове: «Прохор, мир изменился, слишком много войн и слишком много зла накопилось в нём. Баланс добра и зла оказался нарушен. Создатель, уже не надеясь на свою паству, чёрных и белых ангелов, которые большую часть времени заняты собственными интригами, принял решение призвать серых ангелов. Одним из них будешь ты. Серый ангел – это обычный смертный человек, и он не пользуется никакими привилегиями, но во время сна он отправляется туда, куда решит Творец, и спасает на поле брани человека, от которого впоследствии должны родиться добрые люди.

Таким образом Отец наш хочет выровнять баланс добра и зла в нашем мире. У тебя будут, как и у всех ангелов, крылья, но ты никогда не должен приближаться к белым или чёрным ангелам, тем более разговаривать с ними. Это грозит тебе неминуемой смертью во сне. Одним из первых серых ангелов и был твой прадедушка… Мы с Машей бессмертные, но это отдельный разговор, мы ещё вернёмся к нему. Мы отбираем среди обычных людей достойных кандидатов. Серые ангелы хоть и обычные смертные люди, но обладают бессмертием, когда выполняют задание Создателя в своём сне. Весь мир поделен между ними, но вас ещё мало, так что работы предстоит немало. Слишком много накопилось зла в этом мире, и Творцу нужна ваша помощь. Серые ангелы в обычной жизни совершенно обычные люди. Мы с Машей будем оставлять тебе подсказки, если будут затруднения, но в основном ты должен будешь справляться самостоятельно. Если согласен, то прямо сейчас ты должен на этом листке бумаги написать: “Я, Налётов Прохор Алексеевич, согласен стать серым ангелом”».

Прохор подумал, что это всё просто бред, но всё же написал, как было сказано. В тот же миг буквы, написанные им, стали гореть голубоватым и совсем не горячим пламенем, бумага почернела и исчезла. Прохор стоял на кухне как вкопанный. Послышались шаги Ларисы, он быстро смахнул пепел и выбросил в ведро. Вошла Лариса, слегка растрёпанная после сна, и, сладко потягиваясь, прильнула к нему.

– Как спал, милый, что так рано встал? – спросила она, положив свою голову ему на грудь.

– Да так, журналистские дела, – уклонился он от прямого ответа.

– Что-то горелым пахнет? – спросила она.

– Наверное, с улицы нанесло, – отвлёк Прохор внимание Ларисы.

– Хочешь кофе? – спросила Лариса, всё ещё не отпуская его.

– Да, – машинально ответил Прохор, лихорадочно размышляя над всем произошедшим.

Лариса варила у плиты кофе, Прохор смотрел в окно и думал – получалась сплошная мистика, но это было неплохо, хорошая тема для рассказов, подумал Прохор об утреннем происшествии.

Затем они с Ларисой за чашкой кофе обсудили их дальнейшую совместную жизнь. Ночь поставила всё на свои места. Они как будто бы и не расставались. Прохор умчался в редакцию, а Лариса ушла в свой архив. Дочь Ларисы Алиса в это время ещё жила у бабушки в деревне в Тверской области.


Дневные заботы в редакции отвлекли Прохора от утренних событий. Вечером, прихватив бутылку хорошего шампанского и букет любимых Ларисой цветов, он появился дома. Лариса уже хлопотала на кухне. Они провели чудесный вечер. Прохор с удивлением отметил для себя, как же ему не хватало этой женщины, таких вечеров, этого неуловимого и приятного запаха её тела, этих тёплых и нежных рук. Позже, в спальне, Прохор, когда она утомлённая и счастливая пристроилась у него на плече, понял, насколько дорога ему именно эта женщина. Он начал проваливаться в сон…


Прохор парил над землёй. Это ощущение полной свободы. Под ним метрах в ста проплывали зелёные поля и луга. Несколько взмахов крыльями, и он ускорял своё движение. Он сложил крылья и спикировал вниз, земля понеслась навстречу. Расправив свои большие, метра по два, крылья Прохор снова взмыл в небо. Солнце садилось, и теперь он точно знал, куда летит. Впереди открылось Бородинское поле. Сражение уже закончилось, и всё поле было усеяно телами солдат. Прохор ещё никогда не видел столько обезображенных войной людских тел, и этот ужасный запах распоротых человеческих животов и свежей человечьей крови. В фильмах это всегда остаётся за кадром, но, когда видишь воочию, это просто непередаваемо, до тошноты ужасно.

По полю бродили солдаты, искали раненых. Прохор долго выбирал место, но потом уселся на мёртвого солдата даже непонятно какой армии. Он очень хорошо знал, кого ему предписано спасти. Он сидел рядом и ждал, когда уйдёт похоронная команда. В ожидании Прохор стал осматриваться. На поле кроме похоронных команд и санитаров он увидел несколько чёрных и белых ангелов. Они тоже делали свою работу. Судя по всему, из серых ангелов сегодня Прохор был один.

Наконец похоронная команда ушла, и Прохор увидел того, кому он должен был помочь. Солдат лежал на боку весь залитый кровью. Рядом с ним на земле лежали его кишки. Он умирал. Прохор перевернул его на спину, достал из-за пояса фляжку и налил несколько капель ему в рот. Солдат открыл глаза и еле слышно прошептал: «Ну, всё, кажись, ежели ангел при мне, значит, отмучился Фролка, Боже, как же мне больно». Прохор молча неуловимым движением заправил кишки солдата в брюховину и обильно полил их из фляги. Солдат всё ещё молился.

Прохор знал, что он невидим для живых, но солдат Фролка уже почти умер и поэтому видел его, он нагнулся над ним и тихо сказал: «Фрол, ты будешь жить, тебе повезло, вернёшься с войны к жене и нарожай с ней побольше детишек». Фрол закивал головой и забормотал: «Спаси и сохрани, ежели ангел со мной, так и сделаю, она у меня баба молодая, справная, скока получится, столько и зробим…» – продолжал бормотать Фрол, только теперь он уже не видел Прохора, значит, ожил.

Прохор, взмахнув крыльями, взмыл вверх, улетая с этого страшного поля. Он ощущал лёгкость всего своего существа от полёта и от выполненного какого-то своего, внутреннего долга.


Прохор открыл глаза. В теле была необычайная лёгкость. Он повернул голову. Рядом, на боку, отвернувшись от него, лежала Лариса, без одеяла, в совершенно прозрачном пеньюаре. Красивое тело, упругие ягодицы, он потянулся к ней. Неожиданно Лариса повернулась и обрушила на него целый ураган ласки и всё приговаривала: «Сколько же я этого ждала, просто так проснуться с тобой, милый». Прохор вначале опешил, но потом крепче прижал к себе Ларису. В Прохоре проснулось просто космическое желание обладать этой женщиной, так что из своих объятий он освободил её минут через двадцать…

Они лежали и тихо, устало спорили, кому из них идти варить кофе. В конце концов, Прохор, как истинный джентльмен, сдался. Он встал и не одеваясь прошёл в ванную.

Лариса с любовью смотрела на его подтянутое мускулистое тело, да, годы его не брали. Она, в приятной усталости, откинулась и легла на спину, мечтательно смотря в потолок. Бабочки внизу её живота мягко усаживались на свои места, прислушиваясь к этому удивительному ощущению, она прикрыла глаза…

Прохор шёл на работу и вспоминал свой сон. Какой-то бред, причём полный, как во сне можно помогать человеку. Что-то в последнее время в его жизни появилось много необъяснимого. Пожалуй, кроме одного, и это Лариса. Повторная встреча с этой женщиной перевернула всю его жизнь. С этими мыслями Прохор дошёл до редакции. Там, конечно, его ждала куча неотложных дел, он почему-то понадобился всем сразу, включая главного.

Только к обеду Прохор немного разгрёб всю текучку и залез в свой компьютер. В поисковой системе про серых ангелов он ничего не нашёл. Прохор задумался обо всём, что происходило с ним в последнее время. По словам Синицкого, Создателю понадобились серые ангелы из числа живых людей для того, чтобы изменить баланс добрых и злых сил. Но как может простой смертный человек, пусть даже во сне, заниматься божьим промыслом?

Человек ведь слаб и грешен в своих желаниях, помыслах, а следственно, и в своих поступках! Разве не написано где-то в священном писании, что всё предрешено?


Прохор летел над морем в полной темноте. Где-то рядом шёл бой, но ему надо было торопиться. Броненосец «Наварин» в Цусимском проливе только что получил ещё одну пробоину и мог уйти под воду в любой момент. Нет, конечно, как ангел он мог всё видеть даже в полной темноте, но было непривычно и немного жутковато, даже ему. Наконец он увидел барахтающегося моряка. Прохор схватил его за шиворот и поволок к ближайшему крупному обломку. Матрос завращал головой, пытаясь понять, откуда появилась нежданная помощь, и, выскользнув из рук Прохора, тут же ушёл под воду. Прохор, сильно взмахивая крыльями, начал кружить над этим местом. Моряк всё не всплывал. Тогда, сложив крылья, Прохор устремился вглубь морской пучины. Среди множества пузырьков воздуха он увидел матроса, его звали Иваном, и он медленно погружался на дно. Прохор схватил его за шиворот и потащил наверх. Мимо них медленно погружались на дно другие моряки. Именно тогда в первый раз у Прохора в сознании шевельнулась мысль, а может ли он помогать другим людям, если видит, что они гибнут.

Наверху Прохор, сильно взмахивая крыльями, подтащил Ивана к деревянному обломку, моряк судорожно ухватился за него. Подождав ещё немного и убедившись, что Иван держится теперь крепко, Прохор, тяжело взмахивая крыльями, полетел прочь…


В этот раз Прохор просыпался очень тяжело. Открыв глаза, он обнаружил, что Ларисы рядом нет, судя по запаху кофе, она была на кухне. Во рту присутствовал неприятный солоноватый вкус, и Прохор поспешил в ванную почистить зубы. По сравнению с прошлым полётом – теперь он так стал называть свои сны – чувствовалась некоторая усталость. За завтраком Лариса спросила: «Ты сегодня спал очень беспокойно, снилось что-то?» Прохор, уклонившись от прямого ответа, поблагодарил за завтрак и стал собираться на работу. В прихожей Лариса прильнула к нему и тихо сказала: «Я хочу, чтобы ты знал, я люблю тебя больше жизни» и, положив ему на плечо свою голову, мягко теребила ему волосы на затылке. Прилив такой нежности растрогал Прохора. Он взял её лицо в свои ладони и тихо выдохнул: «И я тебя очень-очень люблю», и, быстро поцеловав Ларису, выскользнул за дверь.

Идя на работу, Прохор постоянно возвращался к своим снам. Ладно, допустим, серые ангелы – это всё есть. Они по решению Создателя спасают нужных ему людей для восстановления баланса добра и зла. Но почему сегодня я не мог спасти ещё кого-нибудь, ведь рядом тонули другие моряки. С этими мыслями он подошёл к редакции, и обычная текучка отвлекла Прохора от этих размышлений.


Прохор летел над пустынным заснеженным городом. Это был блокадный Ленинград. Как обычно, он точно знал, куда и к кому ему надо было лететь. Он спланировал возле нужного ему дома. Прямо возле подъезда лежал замерзший труп женщины. Сложив крылья, Прохор зашёл в промёрзший подъезд. Стояла гробовая тишина. Он поднялся на третий этаж, дверь была не заперта. Прохор зашёл в нужную ему комнату. На кровати лежало тело без признаков жизни. Прохор склонился над ним, это была женщина. Он достал свою фляжку и капнул несколько капель ей в рот, предварительно разжав его пальцами. Через мгновение женщина открыла глаза, она стала оживать. Ещё ничего не понимая, она схватила Прохора за грудки и зашипела, говорить она ещё не могла: «Там, в соседней комнате, умирает дочка, Танечка, мы карточки потеряли, ей всего девять лет, спасите её, мне самой ничего не надо, прошу вас!» – она повторила это несколько раз, пристально глядя Прохору в глаза. Затем она стала говорить это же, отпустив его и глядя в другую сторону.

Это значит, женщина стала оживать и перестала видеть ангела.

Прохор стоял в нерешительности, потом спустился вниз к трупу возле подъезда, вытащил из кармана хлебные карточки, там же был крохотный кусочек замёрзшего хлеба. Он вернулся в комнату и положил карточки на стол. Женщина уже сидела на кровати, ей явно стало лучше. Прохор зашёл в соседнюю комнату и сразу увидел огромные детские глаза. Они видели его. Девочка лежала на кровати укрытая ворохом всякого барахла и умирала. Только умирающие могли видеть ангелов. Прохор подошёл к ней. Она смотрела без всякого страха и спросила:

– Ты пришёл за мной или мамой?

– Нет, вы будете жить.

– Мы потеряли карточки, значит, мы обязательно умрём, – сделала вывод девочка.

– Таня, мама скоро придёт к тебе, – хотел успокоить её Прохор.

– Мёртвая? – не сдаваясь, спросила она.

Тогда Прохор положил в рот Тане тот малюсенький кусочек хлеба. Девочка облизнула губы и, почувствовав вкус хлеба, радостно сообщила:

– Теперь я точно сплю, потому что хлеб мне всегда только снится, дяденька, можно я немного посплю, это самый вкусный сон в моей жизни!

И она, зажмурив от удовольствия глазки, стала засыпать. Прохор улетел.


Прохор проснулся озябшим. Желая согреться, он теснее прижался к Ларисе. Она не спала и тоже прижалась к нему. Вскоре от бурных взаимных ласк Прохор забыл о своём ознобе. Успокоившись, они лежали, обняв шись, и, кажется, каждый думал о своём.

– Роди мне дочку, – вдруг тихо сказал Прохор.

– Надеюсь, не завтра, – засмеялась Лариса, ласково целуя его в плечо.

– Да я серьёзно, – коснулся он губами её волос, – Алиса всё время живёт у бабушки, учится там, квартира у нас большая, всем места хватит, – рассуждал Прохор.

– Ты сказал «у нас», но я ведь тебе даже не жена, – напомнила Лариса об его обещанном походе в ЗАГС.

– Хорошо, завтра я выходной, берём документы и идём жениться, а сейчас продолжим одно очень приятное дело, – привлёк он к себе любимую женщину.

За завтраком они решили, что в ЗАГС пойдут после обеда. Прохор пошёл на работу, надо было кое-что доделать. По пути он размышлял о Ларисе. Кроме того, что он теперь не представляет себе без неё свою жизнь, она красива, умна, ей хватает мудрости никогда не спорить с ним, когда он загорается. Ночью она тихий огонь, который всегда может разгореться в пожар. Ему было очень хорошо с ней, сделал для себя вывод Прохор, заходя в редакцию. Видимо, все его мысли отражались на лице, потому что все, кто попадался ему навстречу, загадочно улыбались, здороваясь с ним. Только один коллега, шутя, сделал ему замечание:

– Прохор, не сверкай своей довольной харей, а то аж зависть берёт, влюбился, что ли?

– Не, женюсь, – в тон ему ответил Прохор и пошёл дальше.

Коллега остался стоять, потом, покрутив пальцем у виска, пошёл по своим делам.

За своим рабочим столом Прохор продолжал размышлять о Ларисе. «Как же я ей скажу о своей миссии?» Странно, но он первый раз так назвал свои непонятные сны. Он ведь уже верил во всё происходящее с ним. Прохор почему-то стал переживать за Ларису. А если с ним что-нибудь случится. Он хорошо помнил, как наглотался солёной воды, когда спасал моряка. Значит, опасность всё же есть, и Прохор начал сомневаться насчёт ЗАГСа.

На его рабочем столе лежал чистый лист бумаги. Вдруг Прохор увидел, как на этом листе начали проявляться буквы, сначала бледно-голубого цвета, затем они начали быстро темнеть, и вскоре ярко-синим цветом было написано – ЛАРИСА. Через несколько мгновений буквы пропали, а лист остался девственно чистым. Прохор ещё некоторое время сидел не шелохнувшись. Ничего больше в его ближайшем окружении не происходило. Зазвонил мобильник, но Прохор всё ещё не мог выйти из ступора, затем он всё же взял трубку. Звонила Лариса и спрашивала, не передумал ли он идти жениться. Прохор коротко и твёрдо ответил: «Идём, милая, всё уже решено!»


Стоял жаркий летний полдень. Прохор парил над полем боя возле Константинополя. Очередная атака аваров оказалась неудачной, повсюду лежали тела убитых воинов. Не помогли и пришедшие на помощь на своих лодках с берегов Днепра славяне. На них были доспехи, и они были очень храбрые воины. Тем не менее в 626 году Константинополю не было суждено пасть. Наконец Прохор разглядел цель своей миссии. На берегу реки стояла группа воинов и готовилась к обряду сожжения павшего в сражении, вот он-то и был ему нужен.

Прохор подлетел и уселся рядом с павшим воином. Вокруг его тела стояли другие воины и тихо пели унылую песню. Болеслав, так его звали, был весь изранен, и жизнь в нём едва теплилась. Прохор достал свою флягу и как обычно капнул несколько капель Болеславу в рот, затем полил его раны. Через несколько мгновений воин открыл свои небесно-голубые глаза. Окружающие его воины замолчали и оторопело смотрели на оживающего мертвеца. Болеслав довольно резво встал, чем вызвал трепет у всех, кто был рядом. Его русые волосы развевались на ветру, он поднял руки вверх, и раздался победный рёв всех славян в округе.

Прохор взмыл вверх, его миссия заканчивалась, но было очень жарко, и он решил немного отдохнуть на стенах осаждённой крепости. Он уселся на стену рядом с одной из башен. Внутри башни кто-то разговаривал, и Прохор услышал следующий диалог:


Страницы книги >> 1 2 3 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации