Текст книги "Буди надежду добрым словом! Рубежи"

 
Мы встретились в расцвете сил,
Когда мечты в умах роились,
И хмель любви в крови бродил,
И мы без памяти влюбились.
Тогда нам не хватало слов,
Минут свиданья не хватало,
Всего, чем сладок тьмы покров,
Казалось нам ужасно мало.
Но миг разлуки наступил —
Судьба надолго разлучила,
Казалось, я тебя забыл,
И ты меня совсем забыла.
Но что-то светлое в груди
Все годы неизменно тлело
И, словно путника в пути,
Надеждой и вело, и грело.
И вот опять держу в руках
Твои взволнованные руки,
Опять ловлю в твоих глазах
Любовь сквозь горький след разлуки.
И вновь, как много лет назад,
Всё повторяется сначала:
Опять стремглав часы спешат
И счастья вновь ужасно мало!
 

 
Так сладко дышится в саду,
Так сердце от восторга бьётся,
Когда, как в призрачном бреду,
Твой локон перед взором вьётся!
Ты словно этот вешний сад,
Таинственной росой умытый,
Где пчёлы гимн ему трубят,
Целуя в сладкие ланиты.
И я к губам припал, но страх
Волненьем сердце мне сжимает:
Вдруг эта сладость на устах,
Как сахар, навсегда растает!
И словно песня, что звучит
Из окон загрустившей дачи,
Меня разлукой огорчит
Каприз изменчивой удачи.
Тебя судьбе не уступлю,
Скорей сгорю в пожаре страсти:
Ты – счастье! Я тебя люблю!
Нет жизни для меня без счастья!
 

Галине Ловчиковой

 
Осень расплескала слёзы над землёю,
Холодом дохнула в рощи и сады,
И они поникли жёлтою листвою,
С грустью отражаясь в зеркале воды!
Я иду по скверу, к Яузе спускаюсь,
Там, за этой речкой, ждёт меня вокзал,
Я деревьям рыжим с грустью улыбаюсь,
В них твои тоскуют рыжие глаза.
 
 
Как деревьям встречным мне сегодня грустно,
Нас зима венчает участью одной:
Им с густой листвою расставаться трудно,
Мне расстаться трудно, милая, с тобой.
Но недаром осень расплескала слёзы,
Непременно радость будет впереди:
Зацветут деревья, пережив морозы,
Встретятся и наши по весне пути.
 
 
В город твой, родная, птицей прилечу я,
И к тебе на встречу вихрем поспешу.
Без вина хмелея, в сквере зацелую,
И, от счастья пьяный, к дому провожу.
Пусть шумят деревья, шепчутся соседи,
Пусть найдут друг другу, что про нас сказать.
Быть готов для них я всех глупей на свете,
Лишь сияли б счастьем рыжие глаза!
…………………………………………………………………
 
 
Знает сквер тенистый, помнит ветер быстрый,
То, что на прощанье я тебе сказал:
Изо всех, что вижу, – нет милей и ближе
Чем твои, любимая, рыжие глаза!
 

 
За твоим окошком – солнце и берёзы,
За моим мрак ночи, тундра да снега,
И к окну в узорной росписи мороза
Часто из-за сопок мечется пурга.
Здесь полярной ночью в зимних буднях люди
Ждут, когда зарёю улыбнётся день;
И, явившись, солнце тундру вмиг разбудит,
На берёзку-крошку гриб набросит тень!
А когда последний лёд сойдёт с лимана,
Закипит охота нерпы на кету,
Принесут на гребнях волны океана
На причалы тундры в трюмах суету.
Пусть встревожит воздух тучей комариной,
Пусть не сразу сбросишь зимние унты!
Всё ж весна напомнит стаей журавлиной
Стороны далёкой близкие черты!
Знай, к берёзке милой, к дубу-великану
Я хочу вернуться, встретиться с тобой,
Но слова прощанья тундре и лиману
Вынужден промолвить новою весной.
Жди, когда украсит май сады цветами
И поля покроет шёлком зеленей,
Под берёзкой звонкой вместе с соловьями
Мы друг другу скажем о весне своей!
 

Агрипине Ловчиковой

 
В печаль окутана постель,
И трудно осознать,
Что из родных привычных стен
Уходит в вечность мать.
Последний вздох, терзает боль,
И нет пути назад…
Но и прощаясь, лишь любовь
Её роняет взгляд.
Язык не в силах повернуть,
Чтоб доброе сказать,
Сумела нам в глаза взглянуть
И слёзы показать.
Все рядом, взрослые давно,
Но и в последний час
Ей было трудно всё равно
Одних оставить нас.
И только вырастив детей,
Мы в силах осознать:
Что из святых всего святей
И всех роднее – Мать!
 

Ловчиковой Галине Николаевне

 
Всегда идёшь ты провожать
Меня от дачного посёлка,
Как будто должен уезжать
Я от тебя надолго-долго!
«Любви вам!» – шепчут камыши;
Им, вторя, кланяются ивы,
И радость рвётся из души,
Иду восторженно-счастливый.
А ты, простившись, молча ждёшь,
Пока дойду до поворота,
Я оглянусь – рукой взмахнёшь
И на прощанье крикнешь чтото…
И будешь всю неделю ждать
И говорить при встрече много,
Но не сумеешь то сказать,
Что скажет дачная дорога.
 

Ловчиковой Г. Н.

 
Полвека вместе шли вперёд,
Оставив позади
Всё то, что в памяти живёт
И теплится в груди.
Нелёгкий выдался маршрут,
Путь начали с нуля,
В запасе молодость да труд
Без лишнего рубля.
Жизнь промелькнула, словно миг,
Все вехи за спиной,
Но не предел для нас двоих
День свадьбы золотой.
Пусть годы птицей не летят —
Нам некуда спешить!
Сей день, но с цифрой шестьдесят,
Готовы повторить.
За то, что на двоих с тобой
У нас судьба одна,
Давай бокал осушим свой
С друзьями и – до дна!
 

4 сентября 2007 года

 
Дорога дачная всё та же,
Всё те же шепчут камыши,
И ивы, кланяясь всё так же,
Меня приветствуют в тиши.
И я, изрядно поседевший,
Всё тот же меряю маршрут,
Хожу один, осиротевший,
Как никому не нужный тут.
И всё ж, дойдя до поворота,
Я каждый раз остановлюсь,
И, будто вынуждает что-то,
Назад невольно оглянусь.
Но там, где ты всегда стояла,
Как прежде, тополь смотрит вслед,
Тебя ж, что мне рукой махала,
Давно уже, к несчастью, нет.
И нету тех речей при встречах,
Журчавших счастьем, как ручей.
Лишь след любви застрял навечно
В душе тоскующей моей…
 

 
Вновь в глаза заглянула весна,
И, как хлынувший в гавань прибой,
В моё сердце с собой принесла
Позабытую в прошлом любовь!
Снова верой коснулась души,
И надежда, как прежде, опять
Все невзгоды души заглушив,
Научила вздыхать и мечтать!
Все желанья ожили весной,
Пробудившись, как в юности, вновь,
И в душе подружили с мечтой
Снова: вера, надежда, любовь!
О мечте этой светлой моей,
О любви, что воскресла в груди,
Мне с восторгом поёт соловей,
Словно знает, что ждёт впереди.
И теперь мне совсем не до сна,
Все сомненья отхлынули прочь,
В моём сердце ликует весна,
Словно трель в соловьиную ночь!
И хотелось, чтоб новой весной,
Пробудившись, как в юности, вновь,
Не старели, дружили с мечтой
Наши: вера, надежда, любовь!
 

Ж. Н. Т.

 
Скромна, умна, не суетлива,
Достойный возраст – не предел,
Неувядаемо-красива,
А взгляд на жизнь – и прост, и смел!
Ты, как природа, что не знает,
Каков грядущий грянет год,
Порой ликует и страдает,
Но держит твёрдый курс вперёд.
И ты идёшь, верстая годы,
Шагая через сонм невзгод,
Упорно покоряя броды,
И даже счастья трудный брод.
Тебя любить легко и трудно,
Порой упряма и горда,
И всё же ты земное чудо,
Как дар божественный Христа!
И пред тобой, словно иконою,
Склоняюсь, веря и любя,
Как пред Судьбой, с тобой покорною,
И непокорной без тебя.
 

Ж. Н. Т.

 
Творца за то благодарю,
Что в дар за горькую потерю,
Тебя, как светлую зарю,
Он мне на склоне лет доверил.
Сей дар – за боль, не за грехи,
За жизнь несладкую солдата,
В кредит за новые стихи,
За всё свершённое – расплата.
Поверь, я дару Бога рад,
Хоть внешне и не щедр на ласки,
Увы, на них я не богат,
Как благородный принц из сказки.
Но в сердце я, как он, ношу
Твою любовь и в счастье верю,
И об одном Творца прошу —
Не дать мне вновь познать потерю.
Не дать вновь очерстветь душой,
И вновь изведать неудачу,
И усомниться в мысли той,
Что для тебя я что-то значу.
Хочу любить, но не страдать,
И это чувство вечно славить,
Тебя, как Божью благодать,
От тяжких дум и бед избавить!
 

 
Вдалеке от вашего порога
Затерялся где-то след детей,
А взамен тоскливая тревога,
Как болезнь – не выгнать из дверей!
Не судьба быть детям рядом с вами
И тревогу за порог спугнуть:
Жизнь неумолимыми руками
Каждого на свой толкнула путь.
Чтоб они ваш опыт повторили,
Как в воде бегущие круги,
И своё потомство окрылили,
Пережив прощальные шаги.
Чтоб, как вы, затем роняли слёзы,
Вглядываясь вдаль за косогор,
Где тоскуют голые берёзы,
Растерявши лиственный убор.
Не печальтесь, не судите строго
За бездушность мнимую детей:
Их сердца у вашего порога
Часто грезят юностью своей.
И добреют добротою мамы,
И мужают мужеством отца:
Не беда, что нет их рядом с вами —
Важно, если рядом их сердца.
Знайте, то хорошее начало,
Что сумели вы в детей вложить,
Словно эстафета без финала,
Будет вами в поколеньях жить!
 

Сонеты

1

 
Багрит вечерняя заря,
Смущая вешний день закатом,
Льёт ладан в звёздные лампады,
День гаснет, и они горят.
Спустилась ночь и, серебрясь,
Ручей сияет лунным взглядом,
И звёзды сгрудились над садом,
Где соловьи всю ночь царят.
Но ждёт Восток сигнал зарницы,
Чтоб, разомкнув от сна ресницы,
Согнать с небес покров ночной,
Блеснуть, зардясь, весёлым светом,
Подняв над спящею планетой
Светильник лучезарный свой!
 

2

 
Нехитрый частокол вокруг сосны,
Вдоль леса небом светится река,
В реке туманной дымкой облака
Смягчают яркий цвет голубизны.
Уходит май. Последний день весны.
Трава за частоколом высока.
В ней вспыхнули оттенки желтизны,
И к косовищу тянется рука.
Так быстро изменилось всё кругом,
Как будто дни промчались здесь бегом.
Блестит коса. Звенит о сталь брусок.
За взмахом взмах, и следом – свежий ряд,
Он источает терпкий аромат,
А по косе слезой струится сок.
 

3

 
Июльский зной, жарою изнуряя,
В жаровню превратил покров земной;
И водоём, словно котёл в парной,
Мелеет, постепенно испаряясь.
Невидимый подъём паров встречая,
Зенит диктует им порядок свой,
Гоняет облаками над землёй,
Их в тучи грозовые собирая.
А всё земное изнывает, ждя
Живительного летнего дождя;
И жаждущих предупреждая громом,
На землю тучи падают дождём,
И вновь волною плещет водоём,
Наполнившись вернувшимся уроном.
 

4

 
Морским простором даль теснит река
Приволжских перелесков вереницу,
И в новой водной шири с островка
Взметнула в небо колокольня спицу.
Она, как стон надгробный городка
Калязина, что под водой томится,
Зовёт людей сюда издалека
Ему – невинной жертве – поклониться!
Но не спешит, как в прежние года,
Сюда народ толпою богомольной,
Лишь, как удав, безжалостно вода
Сжимает холм под скорбной колокольней,
Да облака по-прежнему грядой
Теснятся у неё над головой.
 

5

 
Блестит звезда, и теплится Восток.
Мне не уснуть. Я чем-то растревожен.
В соседнем доме вспыхнул огонёк.
Иду во двор. Мороз сжимает кожу.
Сад опустел. Дрожит сухой листок.
Умолк ручей – он за ночь подморожен.
Но с Юга веет теплый ветерок,
Ещё сентябрь, и лёд растаять может.
Нет, мне сегодня явно не уснуть!
Душа, как потревоженная птица.
Предчувствие беды волнует грудь,
Что и во сне мне от неё не скрыться.
И днём узнал, к несчастью, от других:
Погиб один из сверстников моих!
 

6

 
Мне не забыть цветущий майский сад,
Где вишни пенятся лебяжьим цветом белым,
Румянцем зорьки яблоньки горят,
Сирень кудрей бессчётно навертела.
Вдохнув цветов пьянящий аромат,
Смотрю на кроны взором очумелым
И слушаю, своё забросив дело,
О чём шмели и пчёлы говорят.
Мне жаль, что май уходит, торопясь,
Уносит прелесть буйного цветенья,
Дав нам короткий срок для восхищенья,
Отмерить лишней радости скупясь.
Но этот мир останется со мною
До встречи с новой майскою порою.
 

7

 
Берёзки милые, вновь вас увидеть рад!
Рад насладиться вашей прелестью лесною,
Где свежей зеленью и снежной белизною
Вы душу греете, лаская нежно взгляд.
Люблю проведать вас весеннею порою,
Когда одетые, как будто на парад,
Столпившись вдоль дорожки в тесный ряд,
Вы тихо шепчетесь молоденькой листвою.
Глубокой осенью, когда скользит закат
По вашим кронам золотистым янтарём,
Когда вы делитесь одеждой с октябрём,
Я всё равно быть вашим верным другом рад.
И часто встретив зимний сказочный пейзаж,
Вновь восхищаюсь им, но как поклонник ваш!
 

8

 
Уснул посёлок, утонув в ночи;
Считает звёзды тёмных окон ряд,
И лишь в одном мерцают две свечи,
Две рядом, но по-разному горят.
Одна пылает – веером лучи,
И воск бежит с неё, как водопад;
Другая – как болотные ручьи,
Что стать потоком явно не спешат.
Я двух соратников увидел в тех свечах:
Один горел и рисковал собой,
Другой пылал, но только на словах,
Держа по ветру чуткий флюгер свой.
Увы, борец начальству жить мешал,
Зато второй и сам начальством стал!
 

9. Учителю

С. Ю. Н.

 
Мы все согреты солнцем благодатным,
А часть его – горит в душе у нас;
И ярче в тех, кто людям безвозвратно
Своё тепло несёт в ненастный час.
 
 
И Вы несли, Вы грели, окрыляли!
Теплом, заботой веяло от Вас,
Простою добротой своей не раз
Вы в сумрак наши души озаряли!
 
 
А нынче и над Вашей головой,
Увы, шатёр небес не голубой —
Вас омрачило облако печали.
 
 
Не огорчайтесь – вспыхнет счастья свет:
К таким, как Вы, ему преграды нет —
Вернётся к Вам он Вашими ж лучами!
 

10

 
Плакучая берёзка под окном,
Украсившись серёжек бахромой
И косами с ожившею листвой,
Царит на фоне неба голубом.
И веточка красотки молодой,
Подсвеченная солнечным лучом,
Серёжками и нежною листвой
Через окно заглядывает в дом…
Я видел эту веточку не раз,
Но красоту заметил лишь сейчас.
Мы жить спешим, и всё нам недосуг,
Остановившись, задержать свой взгляд
На том, что украшает мир вокруг,
Чем он богат и восхитить нас рад!
 

11

 
Огромный дуб, размером поражая,
Царит над рощей кроною густой
И хвалится шумящею листвой,
Что бьётся в бури, рощу защищая!
Впрямь шрамами пестрит кора седая,
След молнии – разбитый сук сухой…
И шепчутся дубки между собой,
Его хвалу в легенды превращая.
Вдруг буря! Шум листвы и громкий скрип…
Дубкам почудилось, что их кумир охрип,
Борясь за рощу с бурею жестокой!
Но горе! – Их защитник затрещал
И, рухнув, всех крушил – не защищал,
Прогнив насквозь от старости глубокой!
 

12

С. Е. А.

 
Такой же вечный труженик, как я,
Такой же пленник долга и работы,
Считающий, что выше нет заботы,
Чем – полной чашей дом твой и семья!
Пусть осуждают близкие друзья
За то, что в рвеньи одолеть невзгоды
Ты зря теряешь краткой жизни годы,
В них тонешь, как дырявая ладья.
Не огорчайся, что домой порою
Бредёшь с одной заветною мечтою:
Лишь отдохнуть, чтобы набраться сил!
Зато ты не допустишь, чтобы близкий,
Склонившись до земли в поклоне низком,
Как нищий, подаяние просил!
 

13

 
Привет тебе, малиновый закат!
Да и тебе, ласкающий прибой!
Но больше всех, шар солнца золотой,
Сейчас тебя приветствовать я рад!
Я видеть рад, как яркою тропой
Ты к нам сюда, где чайки чтут закат,
От горизонта морем бросил взгляд,
Играя золотистою волной.
Мне только жаль, что короток твой срок,
Уже соперник точит острый рог.
Но не спеши, он далеко пока,
Пусть на волнах твой поискрится след,
Пусть поцветут малиной облака,
Что дарят нам закатный твой привет!
 

14

 
Как будто с нарисованной картины
Предстал в осеннем украшеньи клён,
В цвет позолоты и багрец рябины,
На зависть всем, раскрасил крону он.
И, как петух расправив хвост и спину,
Стоит, завидным видом упоён,
Презрительно взирая на поклон
Плакучих ив, берёзок и осины.
Но, шевеля губами, ветерок
Уж каждый посчитал его листок,
Чтоб после легче конницы летучей
Примчаться, и по воле октября,
Сорвать покров, чем клён хвалился зря,
Не ради пользы – так на всякий случай…
 

15

Сыну Алексею

 
Спешит экспресс, со стыками болтая,
А за откосом – царствует весна,
Там яблонька-дичок в наряде мая
Окрестность красотой лишила сна!
Стоит, в соцветьи снежном утопая,
И яркая с румянцем белизна
Невольно убеждает, что она
По красоте и есть царица края!
Казалось, что экспресс понизит скорость,
Решив полюбоваться красотой,
А он спешит, быть может, зная то,
Что красота её увянет скоро,
И осенью царица красоты
Подарит лишь с оскоминой плоды!
 

16

 
Восьмой этаж – так высоко окно!
А за окном – цветущая весна,
И льётся сквозь стекло голубизна,
Подкрашивая веток волокно!
То ивушка, ожившая весной,
Ветвями дотянулась до окна,
А дотянувшись, лёгкою листвой
Доверчиво о чём-то шепчет нам.
Мне трудно её шепот разобрать,
Хоть встрече с нею здесь, на высоте,
Я, как мальчишка, бесконечно рад:
Она сняла тоску высоких стен.
Да и она мне шепчет, может быть:
«Тянулась вверх, чтоб было с кем дружить».
 

17

С. В. Ф.

 
Душой светла, добра, не суетлива,
Приветлива, божественно мила,
В восторг гостеприимством привела
И слушала, как ангел, терпеливо.
А я читал, восторженно-счастливый,
Свои стихи: плоды добра и зла —
Всё то, что жизнь мне щедро поднесла,
И что озвучила моя скупая лира.
Я тронут был вниманием твоим,
Казалось, неподдельным восхищеньем,
Когда терзал, возможно, нудным чтеньем,
И даже, может, был невыносим!
Я не считал тогда себя поэтом,
А ты сочла! Благодарю за это!
 

18

 
Бежит шоссе, мелькают сосен шторы,
Над головой – синь неба глубока,
На горизонте всплыли облака,
Напомнив мне заснеженные горы.
Жму на педаль, дав вволю петь мотору;
Спешу на зон знакомых снежных скал,
Туда, где синь небесная близка
И так доступна жаждущему взору.
Но тучи тают, отрезвляя взгляд,
За поворотом смотрятся иначе,
Напомнив мне, что ждёт не Сен-Готард,
А те шесть соток, что зовутся дачей.
И я не жму, как прежде, на педаль,
Сменяв на дачу голубую даль.
 

Русские сонеты

19

 
Ещё вчера в саду старался
И черепицей крышу крыл,
Глаза ладонями прикрыв,
Гусиным клином любовался;
За взмахами широких крыл,
Пока их горизонт не скрыл,
Всё наблюдал и улыбался…
 
 
Сегодня – смерть сдавила грудь.
Как будто жизнь отмерив летом,
Решился он за стаей этой
Отправиться в далёкий путь,
Туда, где, как гласят заветы,
Не ждут заботы и запреты,
И есть возможность отдохнуть!
 

20

 
Был беспощаден к жертвам он,
Его их стоны не смущали,
А злость и алчность вдохновляли
Быть адским дьявольским перстом!
И всех припомнить мог едва ли,
Кто в страшных муках умирали,
Чей он алкал предсмертный стон!
 
 
Но зло настигло и злодея:
Другой мучитель, как и он,
Бесовской властью опьянён,
Над ним куражился, потея.
Палач, рождавший боль и стон,
Был сам в мученьях обречён
Найти конец в руках злодея!
 

21

 
Он полон сил и страсти пылкой.
Отцовских избежав забот,
Вольготно, празднично живёт,
Любовью тешась и бутылкой.
А сын оставленный растёт
Среди заброшенных сирот
Под ветром гнущейся былинкой…
 
 
Отец состарился, а сын
Достиг высот завидных ныне,
И старец вспомнил вдруг о сыне,
Оставшись без гроша один!..
Но зря тащил с надеждой к сыну
Свои морщины и седины
Жизнь промотавший господин!
 

22

 
Врача, что выкупа не дал,
Не стал поклонником Аллаха,
Ты безоружного, без страха
Перед Всевышним, расстрелял.
Но, к счастью, выжил врач-бедняга —
Другой, достойный раб Аллаха
Погибнуть смертнику не дал.
 
 
Теперь ты сам смертельно ранен,
Твой под вопросом путь земной,
Смерть с беспощадною косой
Спешит к тебе на поле брани!
Но спас тебя не кто иной,
Как врач, наказанный тобой, —
Христианин – не мусульманин!
 

23. Просчитались

 
Как видно, англосакс спесивый
Привык себя судьёй считать:
Под дулом НАТО Мир держать
Иль прессом санкций непосильных.
Тех, кто осилит санкций пресс,
Ждёт НАТО безответный стресс —
Урок кровавый – агрессивный.
 
 
Жаль, Русь, как прочих, обуздать
Не рвутся НАТОВЦЫ и Штаты:
РИСК крахом РУССКИМ угрожать,
Хоть санкций меркнут результаты.
Казалось, в крах загнали Русь,
А крах к самим им гонит грусть —
Как БУМЕРАНГ спешит, проклятый!
 

24. Лжедемократ Байден

 
Лжедемократ, решив возглавить Штаты,
Лжевыборами Трампа одолел,
В хохлах фашистский гонор разглядел
И воевать за доллары сосватал!
Властолюбивые и жадные хохлы,
Потомки бывших негодяев злых,
Взялись грешить усердно за зарплату.
 
 
За злобу их – не все в стране народы
Признали англосакский профашистский курс,
Узрели в нём зла дьявольского груз,
Далёкий от прогресса и свободы!
И за достойный курс свободы свой
Сплотились неприступною стеной,
Создав заслон от геноцида твёрдый!
 

25. Русь под охраной Бога!

 
Все, кто на Русь ходил с войной,
Иль проклят, иль лишился жизни,
Поскольку Бог – страж сей Отчизны,
И враг Руси – Его изгой!
Так что учти, безмозглый Байден:
Как Гитлер, с Русью не бодайся,
Не рвись дожить его судьбой!
 
 
Остепенись, пока не поздно!
Довольно подлости творить!
Зря Русь стремишься покорить —
Её осилить невозможно.
Умерь амбиции свои
И Бога больше не гневи,
Иначе кара будет грозной!
 

15, 16 июля 2022 год

Очередной фюрер

 
Цель Гитлера и Бонапарта
Толкнула Байдена на грех:
Потомков полководцев тех
Он Русью запугал до старта,
Чтоб впредь на Русь обрушить всех,
Победный им суля успех
И сверхдоход иметь богатый.
 
 
Русь мнил угробить не войной,
А связкой санкций с геноцидом,
И реваншистов сброд сердитый
Увлёк, как ФЮРЕР, за собой!
Но, как на смех, суд реваншистов
Банкротить стал самих фашистов,
А Русь нашла расцвет в нём свой!
 

В краю чудес

 
Загляни за сосны и за ели,
Где застыл при встрече с полем лес,
Где уснули буйные метели
И искрятся снег да синь небес!
Посмотри: в просторе необъятном
Скирды спят и видят сны о том,
Как на этом поле благодатном
Красовались золотым ковром.
 
 
Тишь кругом, всё замерло зимою,
Лишь бежит, маня за горизонт,
Та лыжня, что тонкою струною
Породнила этот край и тот.
Может там, за речкой говорливой,
След замрёт, не убегая вдаль,
Зазывая в сказочно красивый
Городок, закованный в хрусталь.
 
 
Где в убранстве кварца и бетона
Труд людей пленяет красотой,
Но мечты подстриженного клёна
Всё же здесь – в обители лесной.
Загляни за сосны и за ели —
В мир чудес, где поле встретил лес,
Где уснули буйные метели
И лыжня зовёт за край небес!