Текст книги "Уркварт Ройхо"

– Что со мной будет дальше?

– Кажется, я тебе это уже говорил.

– Да, говорил. Но я спрашиваю не про ближайшее время, месяц или два, а про жизнь.

Маг рассмеялся, как мне показалось, несколько натужно и фальшиво.

– Ты будешь жить долго и счастливо. Овладеешь всеми навыками и умениями благородного дворянина, и сможешь сам выбрать свой жизненный путь. Разумеется, это все при том условии, если тебя не убьют.

– Кстати, насчет, убьют… Как погиб прежний Уркварт?

– Граф бывший военный, полковник, командир 2-го конно-егерского полка. Он честный человек, никогда не трусил, не лебезил перед начальством, не отступал перед врагом и не воровал. Прямой как меч, всю жизнь за честь цепляется, и с этого имеет одни неприятности. Раньше в своих владениях он бывал только от случая к случаю, а два года назад его вышвырнули вон из имперской армии, говорят, что место полковника понадобилось кому-то из столичных хлыщей. Граф это принял, осел в родовом замке, принялся вникать в дела хозяйства, и тут выяснилось, что все его деревни находятся под властью герцога Андала Грига, редкостной скотины, и у него не осталось ничего кроме этих стен, моря и небольшой суммы денег. Естественно, как честный человек, Квентин стал искать правду, но ничего не добился, ибо государство наше прогнило с самого верха и донизу. И тогда Ройхо сделал то, что был должен сделать, то есть назвал Грига трусом и подлецом, и вызвал его на дуэль. Герцог драться отказался, но оскорбления, конечно же, простить не мог, и организовал покушение на тебя, то есть, на прошлого Уркварта.

– Ясно, – произнес я, и поморщился от острой рези в мочевом пузыре.

Койн, словно понимая причину моей гримасы, хмыкнул, и на этом наш второй разговор был окончен. Появился слуга, широкоплечий усатый мужик лет сорока пяти, который помог мне справить нужду и обтер мое тело теплой водой. Как выяснилось позже, звали его Гради Тайфари, и он был воспитателем и учителем графского наследника.

После этого, я провалился в очередной сон. И так началась моя новая жизнь, первые две недели которой я прожил в комнате мага, поставившего в комнате еще один топчан, дабы держать меня под неусыпным контролем. Распорядок дня в эти четырнадцать дней был достаточно прост. Я сплю и ем, а когда просыпаюсь, то вижу рядом с собой Ангуса Койна, который расспрашивает меня о Земле, а попутно рассказывает о своем мире. И по прошествии этого срока, будучи человеком неглупым, я смог более или менее четко понять, где нахожусь, что из себя представляет местное общество и к чему мне готовиться, если я хочу выжить в новом для себя мире. Ну, а чтобы не запутаться и более четко сформулировать свои мысли, я выпросил у мага пару листов бумаги и графитовый карандаш, и на русском языке, по пунктам, кратко записал некоторую информацию, которую узнал.

Итак, пункт первый – планета, которая каждым из многочисленных местных народов, называется по-своему. Но поскольку я нахожусь в Империи Оствер, и Уркварт Ройхо этнический оствер из древнего рода, то буду использовать имперское название – Кама-Нио, что значит, Добрая Мать. В целом, эта планета по климату и биологии ничем не отличается от моей родной Земли, так что рассказывать особо нечего, пять материков, куча островов и архипелагов, и шесть океанов.

Пункт два – государство, в котором я оказался. Как уже было сказано, это Империя Оствер, созданная на основе Королевства Оствер ровно 1400 лет назад, для империи это солидная сумма лет. Правит в этом государстве, естественно, император. Да вот только власти и силенок у него нет. И властитель огромной державы, на данный момент тринадцатилетний Марк Четвертый, всего лишь марионетка Верховного Имперского Совета, в котором заседают восемь человек. Пять великих герцогов, патриарх объединенных религий и верховный жрец бога Самура Пахаря, архимаг, отстаивающий интересы всех магов империи, и глава Торгово-Промышленной Палаты. Простой народ, как водится, на политику державы влияния не имеет.

Пункт три – краткая история. Планета Кама-Нио очень древний мир. Первое серьезное государство здесь возникло еще двадцать пять тысяч лет назад, и этому имеются достоверные подтверждения в виде сохранившихся от былых эпох книг и памятников культуры. Но меня больше волновали остверы, и все мое внимание было сосредоточено на них. Сначала Оствер был горным королевством на окраине империи Ишими-Бар, и когда она развалилась под напором кочевников с севера (есть тут такие, на оленях скачут и хотя их немного, они сильные бойцы) остверы начали экспансию, и когда подмяли под себя три близлежащих провинции, объявили себя империей. Во главе народа стоял могучий род Анхо, и император сосредоточил в своих руках все нити управления. Он Верховный Главнокомандующий, Великий Понтифик и Архимаг. Три в одном, как говорится, суперчеловек, как он есть, практически бессмертный воин и маг, проживший порядка четырехсот семидесяти лет. За этот срок, могучее государство, по любому можно было создать, и первый император Иллир Анхо, спокойно и без надрыва, это сделал.

Однако, к сожалению барона Койна, великий властитель погиб, как и отчего, до сих пор толком неизвестно. И на одного из потомков великого Иллира свалилась огромная власть, а он, как водится, глядя на бессмертного папашу, о правлении не думал, и к нему не готовился. В итоге, второму императору до первого было очень далеко. Но система, построенная Иллиром, работала как швейцарские часики, надежно и без сбоев, так что все шло своим чередом. Дворяне служили обществу. Крестьяне сеяли и жали. Священники взывали к богам, а маги развивались и исследовали новые горизонты своего ремесла, превратившегося в искусство.

В общем, все было более или менее нормально. Императоры сменялись один за другим своим чередом, и каждый последующий был слабее предыдущего, а развитие государства сначала замедлилось, а затем остановилось и застыло в стагнации, а лет четыреста пятьдесят назад начался откат в прошлое. Сначала, один из императоров проиграл три войны подряд и потерял четыре экспедиции за океан. И за такую бездарную политику некогда верные дворяне его убили. После этого аристократы почувствовали вкус крови, и наследник убитого превратился в марионетку и символ. И понеслось. Закрепощение крестьян. Города отдаются во владение самопровозглашенным великим герцогам, храмовникам, магам и торговым магнатам. А внутри правящих слоев, после убийства главы государства, прокатилась такая волна насилия, которая за сорок лет вымыла из общества практически всех, кто мог бы встать за императора. В результате, многие знания утеряны, связывающие крупные города Оствера транспортные телепорты приходят в негодность, а починить их не всегда удается, регулярные войска разлагаются и заменяются частными армиями, и на границах неспокойно. Впрочем, не смотря ни на что, империя все еще очень сильна.

Пункт четыре – население и территории империи. По размерам, владения Оствера просто огромны и бросив один взгляд на весьма точную карту империи, я подумал о том, что она больше такой страны как Россия, поскольку раскинулась сразу на трех материках и омывается четырьмя океанами, не считая морей. А помимо материковых земель на Эранге, Мистире и Анвере, было еще несколько крупных островов и архипелаги, колонизированные имперцами. Что касательно людей, то общая численность народонаселения в государстве немногим больше шестисот миллионов. Но Койн говорил, что официальная перепись делалась пятнадцать лет назад, и местные владетели зачастую занижали количество своих подданных, дабы не платить за них налоги в имперскую казну. И получается, что на территории Оствера вполне спокойно может проживать хоть миллиард людей.

Пункт пять – расы и нации. В мире Кама-Нио основная раса люди, преимущественно европейского типа, хапнувшие под себя три материка и все водное пространство вокруг. Кроме них, имеются дари – нечто вроде эльфов, которые за океаном держат один из лесных материков, по размерам как Австралия. Затем душихи-малаи, которые своим образом жизни напоминают сказочных гномов, но они люди, просто подслеповатые, лысые, приземистые, в основном, живут под землей, а на голове у них небольшие рожки. Они проживают на пятом материке Кама-Нио и достаточно мирно сосуществуют с манкари, еще одной расой планеты, достаточно развитыми людьми, с ярко выраженным красноватым оттенком кожи. Не как у индейцев, загар и оттенок, а конкретно, красная кожа, как сказал Ангус, сохраняющая цвет, даже если ее снять и высушить. Помимо всех вышеперечисленных народов и рас имеются какие-то редкие промежуточные полукровки и мутанты из древних времен, около сорока видов и подвидов, на которых мой главный источник информации, маг Койн, внимания не заострял.

Пункт шесть – социальные уровни. Наверху император – символ и не более того. За ним Верховный Имперский Совет, где каждый человек это верхушка айсберга и государство в государстве, со своими армиями, территориями и политическими интересами. Далее следуют герцоги, вроде Андала Грига, которых на данный момент в империи сорок восемь человек, и князья, наследственные владетели национальных территорий на основе покоренных государств, принявших власть Оствера, и этих еще пятнадцать. Под герцогами и князьями, стоят графы, богатые и бедные, всякие, и этих представителей благородного сословия еще четыреста родов. Далее бароны, мелочь аристократическая, в общей сложности восемьсот пятнадцать семей, и это только старые фамилии, которым не менее трехсот лет. А помимо этого имеются так называемые 'домашние бароны', то есть те, кто получил титул от одного из великих герцогов. За низшими аристократами, как водится, вольные и пока еще не закабаленные люди, торговцы и ремесленники, различные вспомогательные сословия, жрецы мелких божков и имперские чиновники самых разных рангов. Далее, крепостные из народов империи и остверов, что-то вроде холопов времен царя Петра Первого, или римских колонов-арендаторов. И последняя ступенька, разумеется, рабы, бесправные животные, рабочая скотина, являющаяся движимым имуществом.

Пункт семь – магия. Насколько я понял, существует некое пространство, называемое дольний мир, и некоторые люди могут качать из него силу, использовать ее и называть себя магами. И если раньше, чародеем мог стать почти любой человек империи, обучившийся управлению силами, то теперь это очень закрытая каста, со своими школами, городками, доходами, жизненными приоритетами и внутренней иерархией. При этом провозглашается, что магия для избранных, а кто не состоит в одной из пятнадцати официальных магических школ, тот опасен своей неученостью, могущей навредить людям, и поэтому подлежит смерти, конечно же, если он вовремя не встанет под руку архимага. Дядя Ангус, как и все дворяне, в которых сильно развита способность оперировать силами дольнего мира, исключение из правил, ибо оно касается только простолюдинов и рядовых вольных граждан империи. Впрочем, даже Койн приписан к одной из магических школ, кажется, что-то связанное с боевым применением энергетик дольнего мира. И он является своего рода свободным художником и исследователем, который напрямую никому не подчиняется, но который может, в случае большой нужды, обратиться за помощью к сообществу магов. Короче говоря, потомок обедневшего благородного рода Ангус Койн в этой жизни пристроился нормально.

Пункт восемь – религия. В империи многобожие. Семь основных богов и непомерно большое количество малых. Самый главный бог – Самур Пахарь. Жрецы, как и маги, являются закрытой кастой со всеми вытекающими из этого последствиями. И словно чародеи, они могут оперировать силой дольнего мира. Но если маги используют свободные энергетические потоки, то служители богов энергетику своих небесных покровителей, для которых дольний мир является родным. И вся остальная разница между этими двумя группами вытекает именно из этого. У одних заклятья и руны, у других молитвы и свитки. И если у магов школы, то у жрецов культы. В общем, та же балалайка, только вид сбоку.

Пункт девять – технологический уровень. Смута в империи, разумеется, аукнулась всем, и сказалась на промышленном потенциале государства. Раньше, во времена сильных императоров, имелись заводы и мануфактуры, выпускающие продукцию конвейером, постоянно изобреталось что-то новое, и даже были попытки ввести в войсках артиллерийские части. Сейчас все сошло на нет. Вокруг снова царит кустарное производство, а что осталось, в основном это большие доменные печи, какие-то мануфактуры и ткацкие фабрики, все находится во владениях одного из великих герцогов, жрецов, магнатов или магов. Так что в Оствере, как и в окружающих его государствах, по меркам Земли, примерно, позднее Средневековье или Ранний Ренессанс.

Пункт десять – войска империи Оствер. Первым императором была создана превосходная военная машина, которая состояла из четырех частей и делились на гвардию, боевые полки первой линии, территориальные войска и стражу. Начну с последней части, то есть со стражи. Она сохранилась, но утратила общее руководство и централизацию, и теперь подчиняется непосредственно правителю или чиновнику, который держит тот или иной город или провинцию. Территориальные войска, как их раньше называли, учебные полки, давным-давно распущены, а их казармы по всей империи заняты дружинами феодалов, жрецов, магов и местных богатеев. И все, что от них осталось, это восемь учебных военных заведений, которые готовят кадры для дворянских войск и, частично, для регулярных полков. Кстати, этих самых армейских подразделений осталось не так уж и много, вполовину от прежнего числа, всего шестьдесят полков по две тысячи воинов в каждом. И разделенные на четыре армии, эти воинские формирования, неравномерно раскиданы по всем обширным границам Оствера. Ну, а что касательно гвардии, то это полнейший мрак. Давным-давно имелось десять элитных полков, а осталось три, и служить в гвардейской части, было равносильно тому, что написать себе на спине: 'Предатель! Вор! Человек без чести! Плюнь в меня!' Думаю, что сразу становится понятно, из кого формировались эти подразделения, конечно же, из отребья и неудачников.

Пункт одиннадцатый, последний – семья. Род Ройхо, в котором я имею честь пока что быть наследником, очень древний и знатный и в свое время дал империи трех канцлеров, шесть маршалов, около пятнадцати генералов, большое количество магов и множество чиновников и управленцев. Герб – руна Справедливость (вертикальная палочка, на которой два луча сверху направлены вниз, а два снизу вверх) на фоне Красного Солнца. Незатейливый герб, без финтифлюшек и цветочков, мечей, львов и грифонов с коронами, а значит, древний. И вот именно тяга к справедливости и привела семейство Ройхо к тому, что есть сейчас. Один замок, надо сказать, отличнейшее укрепление в хорошем состоянии, несколько десятков слуг и полторы сотни дружинников. С одной стороны враждебные земли герцога Грига, а с другой холодное море. Глава семейства бывший полковник без доходов, надеется на то, что по весне налетит на неблагородного соседа и разгромит противника. Жена графа, урожденная баронесса Койн, была бесприданницей, но чрезвычайно красивой девушкой, и могла бы выйти замуж за кого-то более благополучного и богатого, чем граф Квентин. Но Катрин пошла на поводу чувств и теперь она графиня и мать пяти детей, трех сыновей и двух дочерей. Найду ли я свое место в этом семействе? Пока не знаю, но, конечно же, надеюсь только на лучшее, а сам готовлюсь к худшему.

Таковы итоги моих первых двух недель в замке Ройхо. И помимо того, что я понемногу начал осваиваться и смиряться с тем, что отныне мое имя не Алексей, а Уркварт, новое тело стало подчиняться мне, словно родное. И как только я смог твердо встать на ноги, то незамедлительно начал передвигаться по комнате Койна и делать максимально возможное количество приседаний, отжиманий и качков прессом. Нужны были нормальные мускулы, и пока имелось свободное время, я готовил себя к будущим испытаниям, ибо мир вокруг меня опасный и неприветливый. И хотя, порой, мне хотелось выкрикнуть что-то вроде: 'Млять!!! Домой хочу!!!', я сдерживался, старался принять все происходящее вокруг как данность, продолжал наращивать мышцы и усиленно потреблять продукты питания.

Отметив, что я уже практически здоров, маг провел со мной несколько дополнительных бесед и краткий экспресс-опрос по знанию мира Кама-Нио и, предупредив всех домочадцев замка о том, что в связи с перенесенной болезнью у меня возможны провалы памяти, он выпустил меня в замок. Так что сегодня, тридцатого юнара, обновленный Уркварт Ройхо вышел на волю. При этом я понимаю, что доверия со стороны сурового графа Ройхо и Ангуса, который, обманчиво, кажется добрым человеком, ко мне по-прежнему нет, и в случае проблем, они меня сразу же прирежут. Однако деваться мне некуда, и поэтому, пока, я принимаю правила навязанной мне игры, дабы как-то выкрутиться из той паутины, в которую попал. Ведь, не смотря на то, что маг, считает меня копией, все равно я полноценный человек и индивидуальность, а значит, мне хочется жить.

Глава 3.

Империя Оствер. Замок Ройхо. 15.02.1401.

Граф Ройхо и барон Койн, оба закутанные в тяжелые, подбитые мехом, плащи, прогуливались по стене замка, осматривали засыпанные снегом окрестности, и время от времени бросали взгляды на внутренний двор, где шла тренировка дружинников, махавших деревянными мечами.

– Завтра утром за мной прибудет повозка под охраной воинов нашей школы, и я буду должен на время уехать, – сказал маг. – Но к весне обязательно вернусь.

– Что-то важное?

– Да. Меня вызывает мой учитель Асим Вишнер, перед которым я должен отчитаться о своих успехах за последние два года.

– А это не может подождать?

– Нет. Если я имею намерение продвинуться в иерархии школы 'Торнадо', а такое намерение у меня есть, то просто обязан поддерживать своего покровителя Вишнера и держать его в курсе всех моих дел.

– Мог бы и через медиума перед ним отчитаться.

– Это само собой, но не все можно передать через другого человека.

– Ты имеешь ввиду наследие моего прадедушки и твой неудачный поиск его дневников и изделий? – Ройхо усмехнулся и затянутой в черную перчатку ладонью, дружески, похлопал Койна по плечу.

– Ну, – маг поморщился как от зубной боли, – кое-что я все-таки нашел.

– Пару кристаллов, несколько не очень ценных артефактов и разгромленную лабораторию? Ой, как много за два года.

– И это немало. По крайней мере, известно, что Руфус Ройхо, в самом деле, вел какие-то работы в области защиты от боевой магии, чего-то достиг, и перед тем как погибнуть в бою с лучшими воинами тогдашнего архимага, он успел спрятать все свои самые ценные амулеты.

– Дальше можешь ничего не говорить, – граф взмахнул рукой. – Все твои доводы я слышал уже тысячу раз. У него не было времени. Он спрятал клад в своем замке или где-то рядом. И чтобы его найти, надо просто хорошо поискать. Чепуха, Ангус! Не было ничего, а иначе, за двести с лишним лет, наша семья, хоть что-то, но нашла бы.

– Возможно, что так и есть, но я рук не опущу.

– Поступай, как знаешь, упрямец, тем более что я всегда рад тебя видеть, а в весеннем боестолкновении с герцогом твоя сила нам понадобится. Ты ведь не откажешься погонять Грига?

– Не откажусь, для меня это хорошая практика. Однако, герцог не слабак, у него свои маги есть, надо сказать, что неплохие, и полторы тысячи мечей в постоянной дружине, не считая трехсот стражников в Изнаре.

– Вот и отлично, будет с кем всерьез подраться.

Внизу в это время раздался вскрик. И посмотрев на дружинников, дворяне увидели Уркварта, который яростно отмахивался тяжелым учебным мечом от десятника Юнга и, проигрывая, он попытался взять опытного воина на горло. Но Юнг на это не реагировал, и продолжал методично загонять графского сына в угол между стеной и Восточной башней.

– А неплохо паренек держится, – отметил барон Койн. – Не сдается и не трусит. В учебе прилежен и к тебе подольститься не пытается.

– Да, – согласился с магом граф, – молодец. Жаль только, что он не настоящий Уркварт.

– Так в чем проблема? Сделай его истинным Ройхо. Сегодня день необычный, как раз то, что надо. Вспомни предания из старины, как рода остверов после первой войны с Ишими-Бар людьми оскудели, и каждая семья по три-четыре человека со стороны в приемные сыновья брала.

– Помню это предание. Но сейчас, вроде бы время не то.

– Как раз таки именно то, Квентин. Сколько было Ройхо в расцвет империи?

– Около четырехсот.

– А сейчас только твоя семья и осталась, а тут еще потеря наследника.

– Значит, предлагаешь усыновить чужака в теле моего сына?

– Конечно. Катрин и детям этого знать не надо, останетесь один на один, и проведешь обряд. Все по старому закону. Наследником второго сына сделаешь, а Уркварту, как и собирался, волю дай. Затем я 'Ловца Душ' очищу, чтобы не было соблазна парня под жесткий контроль взять.

Граф посмотрел на Уркварта, которого десятник сначала прижал к стене, а затем жестким и быстрым ударом сбил наземь, но тот, все равно пытался подняться, и он одобрительно кивнул подбородком:

– Пожалуй, ты прав, друг, так я и сделаю. Перед духами предков признаю его своим приемным сыном, а наследником объявлю Айнура. Но есть одно 'но'. А что если духи не примут его как своего?

– Мне кажется, что все сложится хорошо.

– Посмотрим.

***

Моя новая жизнь, на удивление, быстро вошла в колею. Семья графа, за исключением самого отца семейства, признала меня за своего. И все мои неправильные построения речи, несвойственные прежнему Уркварту, и странности, домочадцы списывали на болезнь и жалели меня как могли. Ну и я, соответственно, на такое отношение отвечал добротой и теплом, ибо было бы свинством, как сказал один киногерой: 'Злом платить за предобрейшее'. И один раз я даже смог оказать моей новой семье небольшую услугу.

Сестры близняшки, белокурые семилетние милашки Джани и Наири, сбежали от няньки и полезли на чердак, вроде бы, за голубями. Но лестница была старая, основа лопнула, и они повисли в трех метрах над каменным полом. Я оказался рядом, услышал их крики о помощи, и успел поддержать лестницу до того момента, как подоспели слуги. И хотя девчонки не убились бы, а раны им подлечили бы магией, хоть такой малостью, но я все же помог семье Ройхо и был этим доволен.

Дни летели за днями. Я окреп и начал набирать массу тела, и после того как барон Койн вытрусил из меня всю интересующую его информацию о мире Земля, получил свободное время. И воспользовавшись им, я пристально присмотрелся к жизни средневекового замка, которую мог видеть только из Центрального донжона, дальше меня не выпускали, объясняя это тем, что мой организм еще слаб. Затем я пообщался со своими неожиданными братьями по крови, двенадцатилетним Айнуром и девятилетним Трори, смышлеными и верткими пареньками. А после с моим учителем Гради Тайфари, которого, кстати сказать, освободили от обязанности быть дядькой графского наследника и вернули на должность десятника (сержанта) в дружину. После чего, в меру своих способностей, проанализировав происходящие вокруг меня события, я вновь начал всерьез задумываться о планах на будущее.

Итак, что я имею? Пока, меня никто не пытался убить или лишить разума, хотя сделать это было очень просто. Маг Ангус Койн прямо сказал, что имеет возможность подчинить меня своей воле, поскольку именно его магический артефакт перенес мою копию в тело Уркварта Ройхо. Однако пока я никому не мешаю, вокруг меня все тихо и относительно спокойно. И я являюсь обладателем неплохого тела, которое поначалу, хоть и выглядело худосочным и рахитичным, быстро приходит в норму.

Вне всякого сомнения, спокойствие, хорошее отношение семьи Ройхо и справное молодое тело, это хорошо. Но постоянно возникало множество вопросов. А что дальше? Кто я в этом мире, если не могу вернуться на Землю? Какова моя стезя? Что мне готовит граф Ройхо? Ответов пока не было. Маг отшучивается или постоянно уводил разговор в сторону, ограничиваясь самыми общими фразами. А к Квентину подойти было немного боязно. Когда он меня видел, сначала улыбается, а потом становился хмурым словно туча, и мне казалось, что он готов кинуться на меня и разрубить тело Уркварта напополам, типа, так не доставайся же ты никому. Умирать не хотелось. И я пару раз подумывал о побеге из замка. Но эти мысли быстро улетали прочь, как нереальные, ибо за стенами замка суровая зимняя пора, незнакомая местность и разведчики герцога Грига, пару раз замеченные патрулями. Они меня не упустили бы, даже если бы удалось выбраться из замка. Впрочем, точно так же как и дружинники Квентина, которые бы кинулись за мной в погоню. И здраво оценивая свое положение, я приходил к выводу, что надо поговорить с графом Ройхо, так как именно от него зависит вся моя дальнейшая жизнь. И вот, три недели назад, я решился, и вместо полуденного сна, отправился в библиотеку, где граф, в это время, обычно, проводил один час за чтением военных трактатов и планированием операций против герцога Грига.

На входе я остановился. Вобрав в себя воздух, задержал его на пятнадцать секунд, и выдохнул, и так три раза. Это метода старая, она помогает успокоить сердцебиение и, открыв широкую резную дверь, я оказался в просторном помещении. У высокого стрельчатого окна находилась пара столов и кресла, и в одном из них сидел человек называющий себя моим отцом.

Лишь только моя нога переступила через порог, как старший Ройхо посмотрел на меня, и его правая рука, непроизвольно, опустилась на рукоять широкого кинжала, который всегда висел у него на поясе. Взгляд у местного владетеля был тяжелый и на миг я засомневался в себе. Но отступить, значило упасть в рейтинге графа на один пункт. И переборов свое смущение, твердым шагом, я прошел между сундуков с книгами, которые стояли вдоль стен, приблизился к Квентину, и в полутора метрах от него, молча, слегка поклонился.

– Чего тебе? – убирая руку с кинжала, пробурчал хозяин замка.

– Я бы хотел поговорить с вами, господин граф, – ответил я.

Старший Ройхо мотнул головой влево:

– Садись, пообщаемся.

Сев на указанное мне место и, не дождавшись вопроса от Квентина, я сам начал:

– Господин граф, так случилось, что я оказался в теле вашего сына. Это было ваше решение, а не мое, поэтому не надо смотреть на меня как врага.

Квентин немного втянул голову в плечи, вроде как набычился, и сказал:

– Дело не в тебе, землянин, а в том, что я не уберег своего первенца и наследника. Поэтому я и смотрю на тебя хмуро, может быть, иногда даже с угрозой. Однако беды от меня не жди, по крайней мере, до тех пор, пока ты соблюдаешь нашу договоренность.

– Благодарю за разъяснение.

– Это все, из-за чего ты хотел увидеть меня один на один?

– Нет. У меня накопились вопросы, на которые ответить можете только вы.

Граф откинулся на спинку кресла, посмотрел в серый потолок, и сказал:

– Давай поговорим… – он выдавил из себя: – Уркварт. Что тебя интересует?

– Какую судьбу вы мне готовите?

– Вот ты о чем, – протянул Квентин. – О будущем думаешь, планы строишь. Хм, быстро ты оклемался и освоился.

– Стараюсь.

– Через два месяца, может быть, раньше, ты покинешь замок и отправишься в военный лицей 'Крестич', во владениях великого герцога Канима, и там проведешь три года. Затем, будешь предоставлен сам себе. Тебя устраивает мой ответ?

– Да. Но по сравнению с другими учениками школы, которые уже являются неплохими фехтовальщиками и хорошими наездниками, я слаб. Поэтому хотел бы попросить вас о том, чтобы мне разрешили более свободно перемещаться по замку, а также, конные прогулки, тренировки с дружинниками и общение с воспитателем Гради Тайфари, который занимался с вашим сыном.

– Думаешь, что тебя сразу же загнобят соученики или достанут убийцы Грига?

– Есть такая думка, господин граф.

– Хорошо. С завтрашнего дня ты не ограничен пределами Центральной башни, выберешь себе лошадь, сможешь выезжать вместе с дружиной на проездку, и посещать тренировочный зал.

– Благодарю.

– Свободен.

– Но…

Я хотел задать графу еще пару вопросов, в частности, почему у всех обитателей замка на шее или на руке висят защитные амулеты и различные обереги, а у меня ни одного. Но старший Ройхо так посмотрел на меня, что я решил не искушать судьбу, покинул библиотеку и направился к себе в комнату.

Далее этот день прошел как обычно, а вот следующий, начался с резкого подъема. Еще до рассвета меня разбудил Тайфари и в одних свободных штанах, перетянутых ремнем, я вылетел на замковый двор, где вместе с воинами графа сделал зарядку и обтерся свежим снежком. Затем оделся, посетил конюшню, выбрал лошадку поспокойней, и через полчаса впервые выехал за стены. Это заняло час времени, еще полчаса ушло на то, чтобы почистить лошадь, и двадцать минут на завтрак. Утро, явно, было бодрым.

После завтрака вместе с дядькой-учителем мы оказались в оружейной комнате. И какого оружия я там только не увидел. Мама моя родная! Одних мечей самых разных типов и видов было порядка семисот штук, а помимо них имелись тяжелые рапиры и даже пара тонких шпаг. А были еще копья и рогатины, луки и арбалеты, палицы и топоры, кинжалы, шестоперы, тяжелые метательные звезды, трезубцы и многое другое.

– Выбирай.

Произнес мой воспитатель, неразговорчивый и нелюдимый, но по какой-то причине, преданный Уркварту словно собака. При этом совершенно случайно, на автомате, он посмотрел на меч в простых деревянных ножнах, который находился не в связке и не на стене, а в стойке, немного в стороне. Это был широкий клинок сантиметров шестьдесят в длину с рукоятью оплетенной кожей, и он сильно напоминал римский пехотный меч, который кажется, назывался гладиус. Мне подумалось, что это оружие прежнего Уркварта. Я взял его, примерился к рукояти, почувствовал, что меч сидит в руках как влитой, и понял, что не ошибся, ранее клинок, действительно, принадлежал наследнику графа.

– Вот же, – вытаскивая клинок из ножен и, всматриваясь в чистую сталь, услышал я позади себя голос Тайфари, – колдовство и болезнь тебя памяти лишили, а руки сами к любимому оружию тянутся.

– Что это за меч? – спросил я дядьку.

– Пехотный корт для ближнего боя, стандартное оружие линейных имперских частей и егерей.

– Угу, – буркнул я, и все так же, не оборачиваясь, резко сменил тему и поинтересовался: – Гради, слушай, а как мы с тобой познакомились?

Тайфари шмыгнул носом.

– Это два с половиной года назад было, Уркварт, в твой тринадцатый день рождения. Ты тогда к папеньке в гости приезжал, и он тебя в полк взял. А там как раз меня плетьми наказывали, восьмой десяток ударов пошел.