Текст книги "История Российская. Часть 2"

ПРИМЕЧАНИЯ

291. Сии казары, по-видимому, подданными были, потому что, изменою Олега поймав, грекам отдали, а после в 1082 году Олег возвратился в Тмутаракань и оных, именуя торками, казнил. И здесь торков переяславских упомянул; из чего явно, что они их по-разному именовали: видно ж, что в одном месте у одного торки или казары, у другого берендеи или черные клобуки, и сие последнее более в Никоновском, а в Голицынском берендеи, в Радзивиловском торки чаще, а иногда учтивее торпеи именованы.

292. В сие время летописец никакого похода в Польшу не упоминает, только в 1076 в помощь против чехов Владимир и Олег ходили, н. 285. Но Стрыковский из Кадлубека, кн. 5, гл. 6, в 1079 сказывает: «Русские князи Владимир новгородский, Давид и Олег переяславский, Владимир перемышльский и Ярослав Ярополкович луцкий, усмотрев время удобное, разделенными на четыре части войсками вошли в Польшу во время короля Владислава Германа, брата Болеслава, и разоряли Польшу до Вислы, огнем и мечем пустошили; но Болеслав Кривоустый, возвратившись, их порознь и без опаски идущих догнав, неожиданно ночью напал и победил, а добычу свою возвратил». Сие, может, несколько лет после учинилось, когда Всеволод Ярославич примирился, или тот же вышеописанный поход, но весьма сомнительно из-за того, что Сильвестр историк сам при Владимире был и при кончине его говорит, что никогда ни от кого побежден не был, кроме, что у Триполя.

293. В сие время был император Генрик IV, зять Изяслава, и по Истории германской с Гейсом венгерским за Соломона, сына Андреева, вступившись, несколько битв проиграл, и короля богемского в союз призывал, но о русских ни в германской, ни в польской не нахожу; может, сие как не нужное или из-за неведения пропущено. В Олмуце же епископы тогда были, но по росписи, кто в сие время был, не нахожу нигде.

294. Сей Дорогобуж на реке Горыни близ Луцка на Волыни, а в Белой Руси Дорогобуж построен после. Олеши урочище на Днепре, но где, неизвестно, может, близ порогов, где и печенеги обыкновенно на русских купцов нападали, гл. 16, н. 40.

295. Звенигород у Стрыковского и в наших манускриптах более Свиноград именован. Звенигород же упомянут близ Киева, но, может, писца ошибка, ибо далее Стрыковский и здесь более именует его Свиногород, который и ныне на Волыни известен; а в Белой Русии на Москве реке Звенигород построен после, как то многие города в Белой Руси для памяти под теми же именами строены.

296. Рюрик, сын Ростислава Владимировича, брат Володаря и Василия, или Василька, и явно, что Василько с ним вместе жил в Перемышле; ибо Давид, обвинив его, Святополку говорил, якобы он велел Ярополка Изяславича убить по той причине, что убийца к нам в Перемышль ушел, и за то Василька ослепили.

297. Здесь точно изъясняет показанное об именах построенных церквей, н. 242, 257, 280, ибо выше сказал, что церковь святого Петра построил.

298. О приходе болгар и взятии Мурома во всех манускриптах кратко только, что, придя, болгары взяли Муром, но в Нижегородском и в Макарьевском точно против сего.

299. О сем походе на поляков Бельский, стр. 85, пишет: «После приезда короля Болеслава Смелого из Польши русские напали на Польшу, разоряя и грабя волости те, которые Болеслав от них достал, а особенно Василько перемышльский, имея с собою половцев, великое разорение учинил». Сие не в одно время было, так как о Василькове походе ниже в 1092 показано.

300. В Степенной Киприановой написано: «Анна, дщерь Всеволода, девою будучи, постриглась и потом пошла в Цареград к родственникам, так как мать ее была царевна, дщерь Константина Мономаха». О матери смотри выше, н. 260.

301. Сие есть второе Нестеровой летописи доказательство, о котором в предуведомлении, гл. 5.

302. Рогалия есть снасть такая, которая за недостатком железа в древности представляла собой рог, насаженный на палку, и оную вместо заступа употребляли к копанию земли, а потом хотя железные уже имели, но имя то тогда сохраняли, а после от ступания ногою заступ назвали; точно так же и рогатина от того самого рога именовалась.

303. Здесь Нестор пространно жизнь Феодосиеву и других преподобных описывает, и в разных манускриптах по-разному, либо пространно, либо сокращенно; а поскольку оное в Патерик внесено, того ради здесь, как не относящееся к достоверной летописи, кратко внесено.

304. Змий с неба спал. Сие есть басня, вымышленная для удержания государей от охоты псовой, как то и Никон в возражение царю Алексею Михайловичу и Симеон Полоцкий в поучении сию басню в пример приводили. Сие правильно тогда, если государь, правление государства оставив, предается единственно какой-либо охоте; тогда обязанность духовных и вельмож ему с честию и добрым рассуждением напоминать и просить. Но когда государи или правители для облегчения своих трудов и успокоения мыслей некоторое время на такие безгрешные и безвредные забавы употребляют, то не только безгрешно, но и полезно. Этому мы пример читаем у Геродота, кн. 2, п. 173, о короле египетском Амазие, который до обеда упражнялся в правосудии, а после в забавах. И когда услышал нарекание, то он уподобил себя луку, который, будучи всегда натянут, повредится. Сей ответ Амазиев хотя есть хвалы достоин, однако ж такие притчами государям и ближним своим увещания должны быть, нужны и полезны, как то видим в священном писании Давиду от Ионафана и в светской истории царю Иоанну II от Филиппа митрополита представленные; но притом должны быть с любовию, верностию и покорностию, как нас закон Божий учит, государей не только добрых и милостивых, но и строптивых следует почитать и им повиноваться; но много того видим, что некоторые, рвением злобы преисполня сердце свое, забыв оный закон Божий, дела государей не только страстные, но самые обычные, иного рассуждения достойные, как и сие, во зло вменяя, народу к возмущению, всевая и клевеща на Бога ложными чудесами или откровениями, утвердить прилежат, как то я для интереса несколько бы таких в пример привести мог, но здесь место не терпит.

305. Тутон, видно, что слово сарматское, переведено на русское навье, или мертвец, по-фински же таута – болезнь, у кроатов теуто – мертвец, который встает и ходит. В Новгородской написано: «В Полоцкой земле ходили теутоны бесы». Но сему всяк благоразумный не поверит, ибо ни мертвому чрез диавола встать, ни бесу человека убить или оскорбить невозможно, н. 84, 94. А кроме того по-видимому, что некоторые плуты для грабления суеверных и несмышленых выдумали, чтоб, в страх приведши, грабить, каких примеров в памяти нашей довольно.

306. Круг около солнца и луны, также как и радуга, многие солнца и луны, по сути видения воздушные, ибо они не действительно бывают, но только в очах видящих и то не всюду, но на невеликом пространстве представляются. Причина сих видений радуги мокротный или дождевыми каплями наполненный воздух, против солнца лежащий, и точно всегда середина оного, от направления солнца половина окружности или 180 градусов, которое те только видят, которые прямо между солнцем и оными точными облаками стоят. Бывает же и радуга от месяца видима, но она не так явна в цветах, как от солнца, как то я ныне в 1747 году, октября 31 числа, сам видел, и еще луна не была полна, к тому и мороз, но весьма тихо было. Круг же около солнца и луны более случается зимою, когда в воздухе капли дождевые замерзнут, и по преломлениям лучей во оных делается круг оный обыкновенный или светлый, или с несколько красками, радуге подобно, а средина к солнцу или луне темнее. И сие не дивно, что бывает круг виден в один день около солнца и луны, как я в Астрахани 1743-го, декабря 7, со многими людьми смотрел. Сие же и некоторые приметили около планет и звезды Сириуса или Пса Большого; предвещание же от сих видений: естественным порядком дождь или мороз последует, о чем писал Картезий, Гугений[35]35
  Гугений, Гюйгенс Христиан (Huygens, Hugenius Christiaan, 1629—1695), голландский математик, физик и механик. Его работа «Dissertatio de coronis et parheliis» напечатана в издании «Christiani Hugenii Zuilichemii, dum viveret Zelhemi Toparchae, opera reliqua» (Amstelodami, 1728).


[Закрыть], но внятнее Вольф[36]36
  Имеется в виду сочинение Вольфа «Vernünfftige Gedanken von den Absichten der natürlichen Dinge» (Franckfurt und Leipzig, 1726). Это сочинение является одной из частей «Физики» Вольфа.


[Закрыть] во Мнении естественных приключений, гл. 5, 6, н. 7. Но что здесь писатель летом сушу великую из сей причины производит, оное нисколько истине не подобно, для того скорее должно бы иной причине в воздухе быть, чего он без науки физики не мог приметить.

307. Сие примечания достойно, какое великое божеское правосудие и по делам воздаяние на сих детях Ярослава изъявлено. Изяслав был простого ума и весьма не осторожен, а кроме того, советам других следуя, престола два раза лишился. Святополк, сын его, хотя после престол получил, но, оставив жену без причины, с наложницею детей имел и тем род свой пресек. Святослав был властолюбив и завистлив, а кроме того отческое клятвенное завещание преступил, и от него хотя много детей было и не малыми уделами владели, но престола великого княжения удержать не могли; от коих хотя и до сих пор еще несколько родов в шляхетстве знатных, как в табелях родословных показано, есть, но многие страстию гордости и зависти побеждены, за что в разные времена множество их и пострадало. Всеволод, младший сын Ярославов, поскольку более из-за его почтения и покорности отцом любим был, более всех завет отцов сохранил, справедливость, любовь к братии и кротость изъявил, потому его Бог пред всеми братьями благословил, что его род, на престоле утвердясь, более 500 лет Россиею владел, и еще оставшиеся от того рода до сих пор скромно и кротко в посредстве содержатся и нигде в порочных и злых предприятиях не показались, разве только за государей и отечество с честию пострадали. От него в шляхетстве роды произошедшие Смоленских, Ростовских, Ярославских, Белозерских, Суздальских, по разным названиям до 50, как в табелях родословных сих княжений означено.

12. ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ СВЯТОПОЛК II МИХАИЛ, СЫН ИЗЯСЛАВА I

Владимира умеренность. Владимир после смерти отца своего хотя киевлянами прошен был принять престол, но рассудив, что ему то весьма многотрудно будет мимо более старших Святополка и Святославичей принять, поскольку те по старшинству отцов их имеют причину того требовать, и войны междоусобной миновать не сможет, послал ко Святополку Изяславичу в Туров объявить о смерти отца своего и чтобы он, как старейший в братии, придя, престол русский принял; а сам поехал в Чернигов. Ростислав Всеволодич возвратился в Переяславль на свой удел.

По прошествии седмицы Пасхи, в воскресенье Антипасхи, апреля 24-го, прибыл в Киев Святополк Изяславич. И встретили его за градом все киевские вельможи со множеством народа, а у ворот во граде епископ юриевский Марин с игуменами и попами со святым крестом, и приняли его с великою радостию. Он же войшел по обычаю в церковь, потом в дом великого князя, и принял престол отца своего и деда с миром.

Половцев послы о мире. Святополка неистовство. Война половцев. Торческ в осаде. Совет молодых вредный. Распря князей. Скупость Святополка. Триполь гр. Стугна р. Бой половцев. Русские побеждены. Братолюбие Владимира. Умер Ростислав Всеволодич. Половцы, услышав, что Всеволод умер, а Святополк престол принял, пришли немедленно к Переяславлю с немалым войском и послали ко Святополку послов для подтверждения мира. Святополк же, не учинив совета со старейшими вельможами и не обменявшись известиями с племянниками, учинил совет с пришедшими с ним. И по совету оных, не ведающих обо всем, а кроме того своею гордостию и скупостию, презрев силу половцев, велел послов оных, как пленников взяв, заключить в темницы. Половцы, уведав о том, стали пределы русские всюду воевать и, придя с большим войском, обступили Торческий град (308). Святополк, слышав то, велел немедленно войска собрать, хотел на них идти. Но вельможи благоразумные советовали ему, чтоб один не ходил на них и не вдавался в великий страх, представляя ему, что войско, которое он в готовности имеет, весьма против такого множества половцев недостаточно. Но он отвечал им: «Я имею своих отроков 800, которые могут им противиться». В чем, несмышленые, с ним согласны будучи, советовали, чтоб шел, не боясь. Но киевские вельможи все против того были, а советовали, чтоб послать и дарами довольными их примирить, поскольку подлинно известно было, что их не меньше 8000, а Русская земля от войны оскудела. Ежели же, конечно, воевать хочет, то надлежит послать ко Владимиру просить, чтобы сам в помощь пришел или войско прислал. И едва склонили Святополка, что, послушав их, послал ко Владимиру просить, чтоб ему помощь учинил. Владимир же, собрав войско, послал наперед себя к Киеву; послал же в Переяславль к брату Ростиславу, велел ему идти в помощь ко Святополку. И вскоре сам, приехав к Киеву, переправился чрез Днепр, и совокупились у монастыря святого Михаила на Выдобычи. Тогда Владимир порицал Святополка за то, что он поймал и обесчестил послов половецких, не советуясь с ним и с прочими братьями, а также со старейшими вельможами киевскими, о чем была у них распря великая, особенно оттого, что Святополк гордостию уничижал Владимира и прочих племянников, а половцы между тем всюду разоряли. Вельможи киевские, видя то и опасаясь, чтоб та вражда не расширилась, стали обоих увещевать, дабы, оставив сию распрю, шли на неприятелей и, оборонив отечество, потом между собою в своих обидах разобрались. «Того ради нужно ныне на неприятелей идти, которые, если не захотят без войны мириться, можете совокупно войском удержать и землю от разорения охранить». По сему представлению Владимир крепко налегал советом, чтоб, послав к ним, склонить к миру. Но Святополк, жалея дары по обычаю им давать, стоял на том, что прежде войском надо постараться их отогнать, а потом о мире говорить. И едва Владимир на то согласился, на этом, пресекши споры, друг другу клятву учинили и, крестным целованием утвердив, пошли с войсками к Триполю. И когда пришли к реке Стугне, князь великий Святополк призвал Владимира, Ростислава и всех знатнейших воевод на совет, представляя им, что он намерен идти чрез реку, чтобы тем половцев более в страх привести и не давать им вида, что, боясь их, чрез реку не смеют русские перейти. Владимир, выслушав оное, говорил, что половцев войско много больше, нежели их русское, и из-за того лучше стоять в безопасном месте за рекою и стараться умирить половцев; при том обещал Святополку в убытках помощь учинить. С сим Владимировым советом все благоразумные вельможи согласны были, но некоторые киевляне и все Святополковы вельможи не хотели мира и сказали по слову Святополкову: «Мы лучше хотим биться, того ради пойдем за реку». Что Святополку приятно было слышать. И вскоре перешел чрез реку, которая тогда разлилась, и переход был весьма труден. Однако ж и Владимир последовал со своими полками, и стали близь реки: Святополк на правом крыле, а слева Владимир, в средине между ними Ростислав. И, так устроясь, перешли вал мая 26-го, в день Вознесения Господня. И в тот же день половцы со всею их силою пришли, имея впереди стрельцов устроенных. Князи же русские стали между валами. А половцы, подняв стяги свои, сначала наступать стали на Святополка и после недолгого сражения полк его смяли. И хотя Святополк со своими долго держался, но когда киевляне все, не стерпев нападения и не оказав надлежащего сопротивления, побежали, за ними и Святополк принужден был бежать. Между тем Владимир и Ростислав, жестоко с половцами бившись, уже одолевали и далеко отогнали; но после разбития Святополка все половцы на Владимира наступать стали, и был некоторое время прежестокий бой. Но Владимир с Ростиславом, видя что такому великому множеству противиться невозможно, велел помалу к реке Стугне отступать. И стали насколько удобно переправляться, не допуская половцам пехоту разорвать. Ростислав же, въехав в реку на коне, быстротою воды сбит был с коня и стал утопать пред очами братьев. Владимир тотчас сам въехал в реку и хотел подхватить брата своего, но быстротою воды и теснотою коней смялся конь его, и едва сам не утонул. Ростислав, сын Всеволодов, утонул, Владимир же, перейдя Стугну с оставшимся войском своим, но многие его вельможи и воеводы с лучшими воинами побиты и пленены были, немедля пошел за Днепр, оставив нескольких искать тело брата своего. И перейдя на ту сторону Днепра, плакал неутешно по брату своему, не меньше же печалился о столь великом несчастии своем и с великою печалию возвратился в Чернигов. Святополк же с бою ушел в Триполь и тут пробыл до вечера, а ночью прибежал в Киев. Половцы, хотя, бившись со Владимиром, весьма много своих потеряли, но тем еще более рассвирепели, а русские полки видя побежденными, разошлись по земле, пленя и разоряя всюду без сопротивления, а другие возвратились добывать Торческ.

Посланные же от Владимира едва тело Ростислава могли сыскать и принесли в Киев, где встретила тело мать его с великим плачем, и все киевляне плакали о нем из-за юности его. Также встретили епископов со священниками и монахами, проводили оное в церковь святой Софии и погребли с обычным пением во оной возле гробов отца его и деда.

Торческ в осаде. Воду отъяли у граждан. Половцы к Киеву. Хитрость военная. Русские побеждены. Половцы крепко доставали Торческий град, но их торки, сильно противясь, не подпускали близко ко граду и, выходя из града, многих половцев побивали. Половцы, видя, что силою не взять, умыслили воду, текущую возле града, перекопать, что с великим трудом и потерей многих людей учинили и, пересыпав реку, пустили лугом не близко от града. Тогда люди во граде стали жаждою изнемогать и, посовещавшись, послали ко Святополку просить о помощи. Святополк же послал к ним 500 человек и запасов довольно, но оные множеством половцев не пропущены и едва сами без беды смогли возвратиться. Половцы, держа в осаде град 9 седмиц, разделились надвое: половина или меньше остались город доставать, а большая часть пошли к Киеву для пленения сел, и, придя, стали между Киевом и Вышгородом. Святополк, собрав снова войска сколько мог, не желая мириться, как ему еще прилежно советовали, пошел сам из Киева июля 23 дня, думая, что у половцев невеликое войско. И, придя, жестокое на оных нападение учинил. Половцы же, видя Святополка храбро наступающем, учинили хитрость, велели с обоих сторон войска своего на несколько отступить, якобы побежали. А Святополк, не дознавшись о коварстве том, велел за бегущими гнаться. Но как только войска русские разделились, половцы, увидев то, снова все совокупясь, со всею силою напав на Святополка, немедленно в смятение привели, множество от войск его побили и попленили. И сия беда более была, нежели у Триполя; едва сам Святополк с остальными в Киев смог уйти. На следующее же утро после сего несчастия, в день святых мучеников Бориса и Глеба, июля 24 дня, был в Киеве и по всей Руси вместо празднования плач великий.

Торческ взят. Окончание Несторово. Половцы, получив победу, возвратились снова к Торческому и, крепче обступив, оный стали доставать. Торчане же, изнемогши от голода, принуждены были отдаться в плен. А половцы, взяв град, сожгли, людей всех разделили между собой и возвратились со множеством плена в свои жилища. Было же сие за премногие грехи наши, как и я грешный много и часто Бога грехами моими прогневляю; но по милости своей, Господи, спаси нас, поскольку ты один безгрешный, сильный, милостивый и дивный во святых твоих, и тебе слава и честь со всеми святыми да будет во веки веков. Аминь (309).

Умер Ростислав Мстиславич. Октября 1-го преставился Ростислав, сын Мстиславов, внук Изяслава Ярославича, и положен в церкви святой Богородицы десятинной.

6602 (1094). Женился Святополк II. Святополк, видя от половцев великое земли своей разорение и что силою с оными сделать ничего не может, особенно же, что Владимир и другие князи, озлобленные им, помогать ему не хотели, одумался после великого вреда, послушав советующих ему вельмож, учинил с половцами мир. Но чтоб оный от великой его скупости не дорого купить, взял половецкого знатного князя Тугоркана дочь себе в жены, и тем их умирил.

Война междоусобная. Владимир II из Чернигова. Олег в Чернигове. Половцы помощные разоряют. Олег Святославич тмутараканский, хотя давно завидовал Владимиру о владении Черниговым, но не смел против него дерзнуть. Уведав же, что Владимир у Триполя лучших своих воинов погубил, собрав войско и множество половцев наняв, пришел к Чернигову и обступил град. Владимир же, не имея войска в готовности, не мог противиться, учинил с Олегом мир, уступил ему Чернигов, сам перешел в Переяславль на княжество отцово, а Олег вошел в Чернигов, во град отца своего. Половцы же, озлобясь, что им из-за мира пленить области не допущено, стали сами около Чернигова разорять. И Олег не мог им того возбранить, поскольку сам их на пленение христиан привел. И сие третий раз навело язычников на Русскую землю, и множество христиан погублено и в плен по иным землям растащено. Боже, отпусти ему грех сей по милости твоей.

Саранча. Умер Стефан еп. владимирский. В том же году пришла саранча на Русскую землю августа 26-го и поела всю траву и много жит по полям, чего прежде не слыхано было, что ныне видели очи наши (310). В сем же году апреля 27 дня преставился епископ владимирский Стефан, бывший прежде игуменом Печерского монастыря.

6603 (1095). Половцы в Грецию и погибли. Половцы, собравшись во множестве, с князем их Девгеневичем пошли в Грецию и большое разорение учинили. Царь же, победив их, пленил самого Девгеневича и ослепил, а прочие побиты и пленены, мало из них назад возвратилось (311).

Итляр кн. Китан кн. Половцы к Переяславлю. Славата. Ратибор. Итляр убит. Другие половцы, Итляр и Китан, пришли к Переяславлю для требования даров от Владимира, чтоб его пределы не воевать. Владимир же договорился с ними дать залоги, до тех пор пока он со Святополком о том не согласится и с ними договор не учинит. Из-за чего от Владимира дан половцам сын его Святослав. А от половцев пришел во град сам князь их Итляр с лучшими людьми, Китан же с войском стал пред градом между валами. В то же время приехал из Киева Славата от Святополка ко Владимиру для некоего дела. И оный Славата, уведав, что Итляр во граде стоит в доме у Ратибора, тотчас склонил Ратибора советовать Владимиру, чтоб Итляра с товарищами, а если можно и Китана, побить. И, придя, стал Славата Владимиру о том представлять. Но Владимир им отказал, что он не может против закона Божия и своей чести клятву нарушить; также неудобно ему за убиение Итляра отдать на равное убийство сына своего, что в залоге. На оное отвечали ему: «Поскольку половцы всегда клятву дают, что им Русской земли не вредить, а взяв за то дары, снова придя, землю разоряют, людей пленят, кровь христианскую проливают не переставая, извиняясь только тем, что не они сами, но их братья или дети то учинили, того ради и тебе таким клятвопреступникам клятву преступить греха нет. Да сие же тебя не касается, что мы учиним, если только нам не воспретишь. О сыне же не имей печали, мы потрудимся его сей ночью от половцев возвратить. Ты же видишь, что сих злодеев Бог к тебе в руки привел, не следует их отпускать». Владимир же сказал им: «Вы можете делать, как хотите, но я не хочу ни ради чего, дав единожды клятву, преступать ее и век о том сожалеть». Они же, пойдя от Владимира, послали вечером в станы половецкие Славату с несколькими торками, которые придя, словно к мирным, ибо половцы ничего не опасались и Святослава не стерегли, оного похитили и Славата в ту ночь привез во град. И так как Славата усмотрел половцев Китана со всеми без опаски и без стражи спящими, собрав несколько войска, пришел пред светом в станы их и всех их побил, лишь без нескольких, которые бегом спаслись. Сие учинилось с субботы на воскресенье. Итляр, будучи во граде, ничего о том не ведал и вечером поздно с прибывшими с ним пил и веселился в доме Ратибора. Утро же рано в заутрени Ратибор несколько товарищей своих, вооружив, приготовил и велел избу, где Итляр будет обедать, истопить тепло. Владимир, уведав, что половцы, за градом стоявшие, все побиты, как только рассветать стало, послал служителя своего Байдука, велел знатнейших Итляровых товарищей звать к себе опохмелиться, но чтоб прежде у Ратибора позавтракали. И Байдук, придя, им повеленное от князя объявил. Итляр же сказал: «Я сам со всеми немедленно буду». И слыша, что у Ратибора в избе тепло и завтрак приготовлен, пошли во оную. И как только в избу собрались, тотчас их всех заперли. Тогда Олбяг, сын Ратиборов, взойдя на избу, поднял с товарищами несколько потолочин и начали в них из луков стрелять. Сначала Итляра застрелил Олбяг в самое сердце, затем и прочих всех побили, не оставив ни одного живым. И так сии злодеи испустили коварный дух их февраля 20 в неделю Сыропустную.

Союз против половцев. Олега Святославича коварство. Война на половцев. Половцы побеждены. Распря с Олегом черниговским. Славата прислан был от Святополка ко Владимиру просить, чтоб ему помог половцам отмстить кровь людей его и пролитие крови христианской, но чтоб для лучшего успеха самим идти, а к тому пригласить Олега черниговского и других князей. Владимир же отвечал: «Если Олег с нами пойдет, то довольно войска имеем и без опасения можем идти». На этом Святополк со Владимиром, согласясь, послали к Олегу в Чернигов просить его, чтоб, собрав войско, шел с ними на половцев. На что Олег обещал вскоре к ним с войском быть, как только они со своими войсками выступят. Но сие с хитростью отвечал, ибо он по своему злостному нраву думал, что Святополк за изгнание отца его от отца Олегова и за убийство его, а Владимир за собственное изгнание из Чернигова мстить будут, хотя они о том и не думали, и весьма их боялся и не верил, а к тому по ненасытному властолюбию рад был бы их погубить и пределами их обладать, и потому ни сам не пошел, ни войска не послал. Святополк же и Владимир, собрав войска свои, уведав Олегово мнение, положась на милость Божию, не ожидая его, пошли в поле на станы половецкие. И, дойдя, оных вскоре разбили, множество людей, скота, верблюдов и коней, пленив, привели в дома свои. Видя же Олегово коварство, имели причину на него озлобиться и послали к нему с выговором таким: «Ты ведаешь и видишь, насколько половцы Русскую землю разорили и непрестанно разоряют, людей побивают и в плен отводят, за что мы, желая им мстить, в согласие пришли на них идти с войсками и за то им отмстить, а русских от плена освободить, к чему тебя, как брата, просили, и ты нам лукаво обещал идти с нами, когда мы пойдем. И мы, надеясь на милость Божию, ходили, половцев победили и со множеством плена возвратились. А ты ни сам не пошел, ни войска не послал, думая, если нам несчастие приключится, нас наших владений лишить. Но не по твоему хотению учинилось. Ныне же ты имеешь у себя Итлярова сына. Если ты верен и доброжелателен отечеству твоему Русской земле более, нежели половцам, то отдай его нам или сам вели убить». Но Олег не послушал их, и стала между ними распря великая.

Корсуняне, напав, русские корабли разбили и многое богатство забрали, о чем Святополк и Владимир посылали к царю Алексию просить и к корсунянам, но не получили достойного награждения. Из-за чего Владимир с Давидом Игоревичем и Ярославом Ярополчичем, имеющим войсками Святополковы, к тому взяв торков и казаров, пошли на Корсунь. И сошедшись с войсками корсунскими, у града их Кафы победли. После чего корсуняне, заплатив все убытки Владимиру, мир испросили. И Владимир возвратился с честию и богатством великим (312).

Ефрем митр. В то же лето пришел из Константинополя Ефрем митрополит, бывший епископ переяславский, муж ученый и великий рачитель о церкви, поучал людей весьма часто.

Мстислав I в Ростове. Владимир представлял Святополку, что Олег с братьями, видя землю Ростовскую и Суздальскую без князя, много от оной забирают и, надеясь на силу свою, их уничтожают. Того ради рассудили Владимиру послать в Ростов и Суздаль сына Мстислава из Смоленска на княжение, а Изяслава послал Владимир в Смоленск с надежными вельможами.

Умер Герман еп. Новгорода. Герман, епископ новгородский, поехал в Киев и тут преставился при митрополите Ефреме.

Война половцев. Юриев опустошен. Святополч гр. Половцы во множестве пришли к Юрьеву и стояли около оного лето, все разоряя. Святополк же, послав, умирил их. Но они, взяв дары, отступив в поле и собравшись с другими князями их, по обычаю их снова пришли на Русь. Юриевцы же боясь, чтоб не быть плененным, оставив град Юриев, вышли в Киев и в другие грады. Святополк же велел для них построить новый град на Вятичеве холме и назвал оный во свое имя Святополч (313), где епископу Марину с юрьевцами, засаковцами и прочих городов выбежавшими велел во оном поселиться. А половцы, придя к Юриеву, оный пустой сожгли.

Давид Святославич в Смоленск. Мстислав Великий в Новгороде. Новгородцев клятва Владимиру. Брак Мстислава с Крестиною. Изяслав Владимирович в Муроме. Давид Святославич хотя был князь кроткий, милостивый и справедливый, но не мог новгородцам из-за их непостоянства во всем угодить, потому выехал в Смоленск и тут остался на княжении, а Изяслава сына Владимирова выслал. Новгородцы же послали ко Владимиру просить, чтоб им дал сына своего Мстислава из Ростова. Владимир же, согласясь со Святополком, поехал сам в Новгород и Мстиславу из Ростова велел туда ехать. И как прибыли, Владимир отдал новгородцам Мстислава с тяжкою клятвою, что им иного князя не призывать, но содержать его в чести до кончины его, на чем все новгородцы Владимиру и на все его племя после него крест целовали. И Владимир, женив Мстислава на Крестине, дочери посадника, сам возвратился в Переяславль, а к Изяславу сыну послал, чтоб он ехал в Муром на княжество Давидово, Давиду же Смоленск оставил в покое. Но Давид, уведав, что Владимир в Новгород проихал и сына своего там хочет посадить, оставив Смоленск, поехал снова в Новгород. А новгородцы, уведав, что он идет, а у них уже был Мстислав, послали ему сказать, чтоб он не ходил к ним, поскольку они князя имеют. Он же, слышав то, возвратился к Смоленску. Изяслав сын Владимиров пришел к Мурому, и муромцы, слыша, что князь их Давид взял у Изяслава Смоленск, приняли Изяслава с честию. Он же посадника Олегова, бывшего в Муроме и противящегося ему, велел поймать и посадить в заключение.

Саранча. Августа 28 пришла на Русскую землю второй раз саранча и покрыла землю всю. И было страшно видеть множество ее, ибо шли к полуночной стране, поедая траву и жито всюду.

6604 (1096). Поставлен в Новгород епископ Никита митрополитом Ефремом.

Созывание на съезд Олега. Олега гордость. Льстецов хвала во вред. Войны объявление Олегу. Война на Олега черниговского. Стародуб. Примет или шанцы. Святополк и Владимир послали к Олегу звать его в Киев на съезд, а при том написали ему: «Поскольку ты с братьями, более всех князей о владениях с прочими князями вражду имея, приводите половцев и землю Русскую разоряете и опустошаете, не известив об обиде своей старейшего, того ради мы рассудили за благо, съехавшись всем к Киеву и собрав духовных и мирских старейшин, дать им все те распри рассмотреть и мнение их представить. Того ради зовем тебя, чтоб сказал нам, придя, есть ли от кого тебе какая обида, а также и прочие братья объявили (314). И потом сами рассмотрим и вражды прекратим, чтобы могли мы, в согласии и любви будучи, совокупно и единодушно землю Русскую от иноплеменников оборонять». Олег же, приняв безумное рассуждение и возгордевшись, отвечал: «Непристойно, чтоб меня митрополит с епископами или рабы наши судили, чего никогда не бывало; а если кому на меня жалоба, то пусть бы сам со мною известиями обменялся и в обиде разобрался». И потому не пошел к старшему своему брату, послушав злых советников и льстецов, которые его выхваляли и более всех князей мудрейшего и сильнейшего поставляли. И он, в гордости своей сей лести не разумея, принимал за истину и всех уничижал. Святополк же и Владимир, снова к нему написав, послали: «Ты ныне ни на половцев не ходил, ни к нам на (сьем) съезд для распорядка о владениях и пресечения междоусобной вражды не едешь. Того ради мы признаем, что ты на нас зло умышляешь, а язычникам половцам помогать хочешь, чего мы терпеть не можем, но должны для покою отечества такое зло силою предупредить». И вскоре, собрав войска, пошли к Чернигову Святополк, князь великий, Владимир Всеволодич, Давид Игоревич и Ярослав сын Ярополков, племянник Святополков. Олег, уведав то, оставив в Чернигове воеводу с войском, сам ушел в Стародуб мая 3-го в субботу. Святополк пришел к Чернигову и, слыша, что Олег ушел, не обступая града, пошел со всем войском к Стародубу. И, застав его во граде, крепко обступили и велели ко граду со всех сторон приступать. И так вот бились каждый день со многим кровопролитием, поскольку Олег оборонялся с крайнею возможностию. И хотя некоторые советовали учинить ко граду приметы из дерева и зажечь, что и Святополк хотел учинить, но Владимир тому воспротивился, что могут тем более невинных погубить. Однако ж примет для страха учинили. И продолжилась осада сия 33 дня. Граждане же и войско, видя себе великое утеснение, от чего весьма изнемогли, и крайнюю от примет погибель пред очами их, просили Олега, чтоб умирился со Святополком и прочими князями. Он же едва могши гордость и злобу свою смирить, послал к Святополку просить о прощении и мире, на что Святополк ему ответствовал, чтоб он, выйдя из града, сам его и прочих князей просил, а при том обнадежил его, что ему никакого вреда учинено не будет. Из-за чего он вышел с несколькими вельможами и, придя к Святополку, где были и прочие князи, просил о прощении, обещав Святополку всегда быть послушным. И, так учинив мир, велели ему идти к брату Давиду в Смоленск, и чтоб оба они пришли к Киеву на съезд для разбирания распрей, поскольку Киев есть престол отцов и дедов наших, главнейший град во всей Руси, там достойно съезжаться к великому князю и пред ним суды и правосудие во враждах и обидах между князями отправлять. И уложили между собою Чернигов дать Давиду Святославичу, Олегу из-за его беспокойств – Муром, Ярославу и Святославу братьям – Северу и Тмутаракань, Изяслава из Мурома посадить снова в Смоленске. Но сего Олегу до съезда не объявили. Олег же, обещав все то исполнить, учинил клятву и крест целовал, после чего разошлись каждый в свое владение.