Книга: К «последнему морю» - Василий Ян

Заключительный роман начинается не со вступительных высокопарных слов Хаджи Рахима, как это было ранее, а с описания волнений на западе. Страшатся правители Багдада прихода монгольского войска во главе с непобедимым Бату-ханом, страшатся грабежей и убийств, ждут, но страшатся. Потому готовы заранее выслать дары повелителю мира. Дары преподносят хану и новгородцы. Первым походом на Русь монгольское войско смяло многие города русичей, словно картон, но все же в борьбе за Великий Новгород Батый проиграл, оставшись в остальном первым. До Новгорода монголы просто не смогли дойти, застряв в северных болотах. Оказавшись до поры до времени в безопасности, новгородцы стремятся выкупить плененных русичей, отправляя к Батыю послов с подарками. Читатель знакомится с боярином Гаврилой Олексичем. Муж сей оказывается весьма любопытным персонажем, переговоры ведет с повелителем мира как равный, не пресмыкается; автор даже позволяет нам проследить его путь обратно до Новгорода, где Гаврила спасает жену свою от глупости, доказывая, что, несмотря на подарок от Бату-хана в лице прекрасной танцовщицы, есть для своей суженной любящий муж. Жаль было расставаться с этим боярином. Как сложилась его судьба дальше? Именно от Олексича много нового и интересного узнает Батый о новгородском князе Ярославе и его сыне Александре. Великим чувством проникается монгол к этим полководцам, восхищается их отвагой и стремлением победить, но продолжает считать сам себя самым великим. И этому есть причины.

Центральное место в романе занимает битва под Киевом. После двухлетнего отдыха в столице Орды Бату-хан желает двинуться войной на Европу, но на пути у него стоит мать городов русских. Киев во времена монгольского нашествия считался самым богатым городом Руси, монголы даже думали, что золотые купола киевских церквей действительно сделаны из золота; Батый обещал воинам, что у тех будет возможность самолично оторвать по куску с "золотых крыш", ах, Киев.. Участь его была незавидной. Несмотря на доблесть защитников, город пал очень быстро. Василий Ян в работе над этим эпизодом слегка грешит гиперболизацией. Киевляне выглядят чуть ли не богами, они отказываются от плена и сами лезут в петлю, только бы не служить поработителям. На защиту столицы встают все, от мала до велика. Возможно, так оно и было. Однако, Киев был сожжен монголами дотла не только потому, что защитников оказалось в разы меньше, чем нападавших, но и в результате хорошей стратегии монгольских полководцев. Ведь промедли Батый хоть немного, и к Киеву могла подоспеть подмога. Следует, таким образом, киевлян считать героями, а военным искусством монголов пренебрегать не следует.

После разграбления Киева Батый повел свое войско дальше на запад. И тут автор позволяет себе расслабиться, потому что про этот этап захватнической войны известно еще меньше, чем о порабощении Руси. Рассказывает Василий Ян лишь одну из версий развития дальнейших событий, расплывчато рассказывает. Тут уже не встречаются великие герои, все остались на Руси. Европейские правители показаны трусами, не способными вступить в открытый бой. Добравшись до "последнего моря", Батый наблюдает, как сверкают их пятки. Войско, конечно, собиралось, но некому было возглавить это войско. Монголы были уже под самой Италией, когда внезапно повернули обратно.

Что заставило великого и ужасного Бату-хана вернуться назад? Автор выдвигает свою гипотезу. Победа в Киеве и штурм ряда европейских городов обескровили монгольское войско. Также позади остался непокоренным Новгород. Возможно, Батый не рискнул продвигаться дальше на запад, дабы не оказаться в кольце вражеских войск; возможно, Русь оказалась для Европы спасительным утесом, о который разбилась непобедимая волна монгольской армии; все возможно.

Роман (а вместе с ним и трилогия) завершается возвращением Бату-хана в столицу Орды. Половина мира склонила перед ним колени, да вот только кому передать сие наследство? Сын от любимой наложницы отравлен в младенчестве недоброжелателями, а живой, хотя не вполне здоровый, сын Сартак, не горит желанием постигать воинское искусство. Так кто же продолжит дело Бату-хана, как сам он продолжил дело деда своего Чингиз-хана? Теперь мы достаточно знаем о развитии дальнейших событий, но тогда, прощаясь с повелителем мира, уставший Хаджи Рахим не ведал будущего. Чудесным образом совпало: кончилась его летопись о делах великих монголов, завершилось их нашествие.