Книга: Дети разлуки - Васкен Берберян

Дело начинается в Греции, в лагере армянских беженцев (как и было обещано, и это то немногое, в чем аннотации не соврали). Сероп и Сатен счастливо живут в браке и ждут первенца. Пылкие и совершенно нелепые высказывания типа «ах, любимая! Свет жизни моей» я старалась не замечать, думаю, ладно, молодые, эмоции прут, можно поверить. Вместо одного ожидаемого ребеночка рождаются сразу двое, Микаэль и Габриэль. Тут и начинаются метаморфозы. То ли нервная обстановка виновата, то ли Сероп просто двинутый на голову (склоняюсь ко второму варианту), но он вбивает себе в мысли, что Микаэль-де злой ребенок и приносит несчастья (примечательно, что Сероп вообще-то способен различать близняшек только по разноцветным ленточкам). Я могла бы понять в таких подозрениях Сатен, списать все на тяжелые роды и послеродовую депрессию, но как раз Сатен вела себя очень адекватно и окружала детей любовью. И что делает Сероп? Э, не из-за того, чтобы спасти одного из близнецов от голода, как утверждает аннотация, нет, испугавшись, когда Сатен вдруг свалилась с простудой (простудой, Карл!), он хватает ненавистного мальчугана (все еще бессловесного младенца) и тупо продает его. Боится, трясется, но слишком расчетливо совершает не особо короткий путь и договаривается с покупателем, чтобы списать все это на стресс. Пугается и рвет на себе волосы он только в тот момент, когда – ха-ха – обнаруживает, что Сатен, которой осточертели наезды мужа на Микаэля, сняла ленточки.

Судьба, к удовлетворению читателя, наказывает Серопа (ни в чем не повинную семью, впрочем, жалко). Микаэля усыновляют хорошие люди, приемная мать отправляет его учиться в Венецию, в престижный колледж. Микаэль – одаренный юноша, у него много друзей и поклонников, его любят учителя. Но с ним постоянно происходит что-то странное – иногда он будто видит себя другим человеком… И этот человек страшно страдает. Как вы понимаете, этот человек – его брат-близнец Габриэль, которого вместе с Серопом забирают в ГУЛАГ (к тому времени семья эмигрировала в СССР). Пройдут годы, почти вся жизнь, прежде чем братья узнают, что они есть друг у друга.

Теперь постараюсь объяснить, чем плох роман, кроме повсеместного карикатурно-юношеского поведения (взросление и жизненные невзгоды персонажей не спасают) и обилия лишних и недостающих деталей в сюжете. Во-первых, повествование выстроено очень неудачно – разными временными отрезками и местами действия. Обычно это делается для того, чтобы держать читателя в напряжении, но как раз этого автору не удалось вообще – все очень предсказуемо (кроме съехавшей крыши Серопа), а перемешивание разных временных отрывков выглядит пустой и совершенно лишней декорацией. Во-вторых, слишком разные среды: Греция, Италия, Россия, Канада. Совершенно неудобоваримый коктейль. И, что важно, в большинстве случаев от них одни названия. Я не могу судить со всей строгостью о Греции, Италии и Канаде, поэтому ограничусь только тем, что не чувствуется атмосферы, но вот в России автор явно плавает, а ГУЛАГ у него описан так, словно как минимум 50% литературы для его описания прочитано собственно не о ГУЛАГе, а об Освенциме. Но еще до ГУЛАГа меня убили описанием сталинского режима – обыски, допросы, все дела. Та же карикатура, зыбкая, почти смешная – если б не было горечи, которая и при самом плохом описании не может никуда деться.

В-третьих, сироп. Книга пропитана этой сладкой липкой дрянью от корки до корки. Тем нелепее выглядит в нем насилие (от силы одна «громкая» сцена, но и та карикатурная, только не в сторону смеха, а в сторону плохонькой драмы). Как будто автор, краснея, все-таки вписал под давлением редактора слова «сперма» и «вагина», и тут же с закрытыми глазами отодвинул рукопись – дальше, мол, сами.

В общем, разочарование чуть менее чем полное. Книгу могу посоветовать только тем, кто хочет погрузиться в состояние «рука-лицо» (такое бывает?).

Обычно хотя бы из уважения к автору я начинаю за здравие, иногда, увы, переходящее за упокой. И здесь хотела также, но эмоции… эмоции! лупят по мне и рвутся наружу, так что я схематично опишу те, возможно, новые знания, которые вы сможете почерпнуть из этой книги. Для понимания: автор армянского происхождения живет в Европе, пишет на итальянском языке. Поехали?

- Камчатка – это Сибирь. - Музыка нашего авторадио – смесь баяна и барабанов. - В российских ресторанах привычно витает запах вареной капусты. - На завтрак в них же подают копченый лосось, сельдь с луком и борщ. А в камчатских еще иногда – неплохой джем из лепестков роз, который делают прямо там же, на месте, в ресторане. - В 1992 году в порт Петропавловска-Камчатского так и перли, так и перли иностранные шпионы, причем немалая часть из них приплывала туда на собственных яхтах и кораблях. Ну, там это… было много причалов для яхт, в общем. Вы не забыли, это в том Петропавловске-Камчатском, который в Сибири? - Еще там есть или был в 90-х рыбный рынок, совершенно аналогичный тем, что так любят наши туристы во всяких там милых средиземноморских городках в Италии, Греции, Испании. Рыба только там другая и живые крабы сразу оранжевого цвета, как из кастрюли. - В СССР годах так в 60-х люди избегали смотреть друг другу в глаза. Ну, не то чтобы это запрещалось нам, но не приветствовалось. - Ельцин Борис Николаевич запретил КПСС. - Имейте в виду, один из героев – одноглазый агент КГБ, больной простатитом. Если вы подумали, что его постоянный атрибут – черный пистолет, то вот и нет! Это фляжка с водкой. - Бордель российский выглядит абсолютно идентично российской же поликлинике: коридор, регистратура, живая очередь клиентов. - В Барнауле, опять же в 1992-м году существовали «суперсовременные» отели не хуже западных (даже погордилась чуток!). - Человек с именем Евгений Козлов происходит из семьи (нет, не евреев, не торопитесь придумывать отсебятину) мусульман. (Ааа, срываюсь, простите, обещала же безэмоционально.) - Курсантов КГБ в конце 50-х обучали по примеру японских ниндзя. - Военная академия на Камчатке, где «водка рекой и постоянный приток проституток», была «целым миром, в котором хватало всего, что молодой человек мог пожелать». - Дипломная работа выпускника данной академии называлась так: « О пропагандистском значении кинематографа на примере лент великих режиссеров: Эйзенштейна, Пудовкина и Вертова». - Самосочиненные автором факты из биографии Сталина, рассказы о гаишниках-«пиратах», думаю, приводить смысла нет, это так, мелкие штрихи к портрету книги.

Вы еще живы, читаючи? Или вам остро не хватает расписанной матрешками балалайки в лапах у медведя? Сама-то я держу себя в руках, размышляя, чего ж автор насочинял про Грецию 30-х годов, Венецию и Армянскую ССР 50-х и Канаду 90-х… Короче, кто соскучился по «Красной жаре» - велкам! Это ничего, что книга на самом деле подразумевала рассказ о трагедии армянского народа, трогающую душу семейную историю, человеческую драму и пробуждение сильных эмоций, с последним-то она точно не обманула. А ведь по такой горько-кислой клюкве зарубежный читатель-обыватель, на которого и рассчитана книга, судит о нашей стране! Ой-вэй!..