Текст книги "Библиотека кота Мортимера"

Глава 9. Эван

В комнате Эвана стоял старомодный телефон с большим пластмассовым диском. Они с Рейфом купили два таких аппарата на чьей-то домашней распродаже – выложили все карманные деньги. Мальчики называли их подпольными телефонами. Родители не покупали Рейфу сотовый телефон – боялись, что у него возникнет «цифровая зависимость».

Эван наконец решил все задачки по математике и плюхнулся на кровать с шоколадным злаковым батончиком. В этот самый миг зазвонил подпольный телефон.

– Я порылся в библиотечке после школы, – без всякого вступления сказал Рейф. – Нашел смешную старую книжку про то, как растить помидоры. Надеюсь, у помидоров нет болячек, которыми можно заразиться. А то родители будут в панике.

Эван рассказал другу все: как нашел карточку с папиным именем в одной из книжек и как папа сбежал, когда ее увидел.

Вернее, не так: он рассказал другу почти все. Эван не стал говорить, что спрятал обе книги у себя под кроватью. Ему показалось, что папе… как-то неловко на них смотреть.

– Постой-ка! – сказал Рейф. – То есть из всех книжек в ящике ты случайно выловил ту, которую любил твой папа? Еще в детстве? Да тут же один шанс на миллион! Или на сколько?

Вообще-то, это был хороший вопрос. Мистер О’Нил только что рассказывал их классу про математическую вероятность. Про нее даже было несколько задачек в той самой домашке, которую он задал на вторник – в последнюю неделю учебного года, когда параллельные классы строили пирамидки из крендельков и мармелада!

– Как ты думаешь, все эти книги из сгоревшей библиотеки? – спросил Эван.

– Моя точно оттуда, – сказал Рейф. – Но есть лишь один способ узнать наверняка.

И тогда Эван сказал:

– Жди меня.

Положив трубку, Эван помчался на кухню. Мама резала морковку и говорила по телефону с очередным клиентом. Мальчик «прошагал» двумя пальцами себе по ладони и указал на дверь. Это значило: «Я иду гулять». Мама подняла большой палец, а потом показала на морковку. Это означало: «Возвращайся к ужину».

Эвану не надо было договариваться с Рейфом о месте встречи. Рейфу разрешалось ходить не дальше угла их улицы, и друзья всегда встречались там. Сейчас Рейф стоял на углу, а Эван быстро шагал через улицу к маленькой библиотеке.

К счастью, близилось время ужина и вокруг никого не было, если не считать рыжего кота, который щурил глаза, словно хотел спросить: «Что это вы затеяли?»

– Я все поставлю назад, обещаю, – сказал Эван. Он разложил книги стопками на траве, а сам сел рядом.

У Рейфа в руке был открытый блокнот.

– Сколько всего? – крикнул он.

– Сорок четыре книги! – ответил Эван. Приходилось перекрикиваться через улицу.

– Точно? Сколько раз ты считал?

– Один! Рейф, я умею считать до сорока четырех!

Рейф неохотно кивнул.

– Ну ладно. Ищи карточки!

Эван открыл верхнюю книгу в ближайшей стопке, нашел учетную карточку и внимательно ее рассмотрел.

– Библиотечная! – крикнул он. – Папы тут нет!

Рейф сделал пометку в блокноте.

За пять минут Эван успел проверить все книги. Почти в каждой был штамп городской библиотеки Мартинвилла. Еще две минуты ушло на то, чтобы вернуть их в шкафчик. Когда мальчик аккуратно поставил все книги на место, рыжий кот одним длинным скачком запрыгнул на самый верх шкафа.

– А ты не такой уж и лентяй, – сказал ему Эван. – Чей ты все-таки?

Кот устроился поудобней, свесив лапы так, чтобы прикрыть стеклянные дверцы.

– Ну ладно, я пошел, – сказал Эван. – Не буду тебе мешать.

Рейф деловито царапал карандашом в блокноте.

– Итак, – сказал он. – Всего сорок четыре книги. Сорок – из старой городской библиотеки.

– Наверное, кто-нибудь уже взял отсюда пару книг и оставил свои, – заметил Эван.

– Согласен. Имя твоего папы есть на десяти карточках.

– Десять из сорока? – уточнил Эван. – Это и в уме посчитать нетрудно.

– Лучше подстраховаться, – Рейф с улыбкой обвел что-то в блокноте. – Твой папа брал ровно четверть из этих книг!

– Я тут еще кое-что заметил, – сказал Эван.

– Что?

– Все эти книги вернули в один и тот же день.

– Серьезно?

– Да, на карточках проставлены даты. У нас в школе тоже так делают, когда сдаешь книги. И последняя дата на каждой карточке – пятое ноября тысяча девятьсот девяносто девятого года. Странно, да?

– Правда странно. Может, твой папа знает почему?

– Это вряд ли. То есть он, конечно, читал много книг, но он же не библиотекарь. А в девяносто девятом году он еще… – Эван призадумался, – учился в школе.

– Говоришь, много читал? – спросил Рейф.

– Раньше да, – сказал Эван. – Теперь у него, по-моему, нет времени. Сплошная работа.

Рейф задумчиво покивал.

– Ну да, я слышал. Он спасает мышей.

– Он их не спасает…

Но тут Эвана прервал долгий и громкий свисток, за которым последовали два коротких. Это был сигнал Рейфу немедленно идти домой.

Рейф закрыл блокнот.

– Ужин! – сказал он и ушел.

* * *

Только после ужина Эван сообразил, что осталась еще одна библиотечная книга, где надо было поискать папино имя: «Как написать детективный роман». Она лежала под кроватью вместе с потрепанным томиком, который папа перечитывал снова и снова. Прижавшись щекой к полу, Эван выудил ее из-под кровати и отнес к столу.

Учетная карточка оказалась на месте. Эту книгу, как и все остальные, вернули в библиотеку 5 ноября 1999 года. Имя в карточке было только одно – не папино.

Эван потянулся к телефону.

– Х. Г. Хиггинс? – прошептал Рейф, услышав новость. – Тот самый Х. Г. Хиггинс?

– Да! Ты представляешь? У нас, в Мартинвилле!

– Это, наверное, шутка, – сказал Рейф.

– Ты о чем?

– Ну, это же книжка про то, как писать детективы. Видимо, кто-то ее взял и решил подписаться «Х. Г. Хиггинс, автор знаменитых детективных романов». Подумал, что так будет смешно. Понимаешь?

– Да… – разочарованно протянул Эван. – Скорее всего. Ты прав, глупо, что я повелся.

– Это не глупо, – быстро возразил Рейф. – Ты сейчас сам расследуешь дело. Нужно учитывать любые варианты.

– Конечно, – но Эван все же чувствовал себя дурачком.

– Как поужинали? – спросил Рейф. – Твой отец опять был странный?

Папы за ужином не было. Мама сказала, что его вызвали на работу.

Эван знал: папа все-таки спасает мышей.

* * *

Вечером, лежа в кровати, Эван еще полистал книгу про детективы «Как написать детективный роман». Мальчик и не знал, что бывают такие книги, по которым учатся писатели. Разве можно объяснить, как придумать историю? Ни один учитель про такое не рассказывал, даже мистер О’Нил.

Откинувшись на подушку, он открыл книгу на случайной странице и вздрогнул. Прямо ему на грудь выпало что-то маленькое и легкое. Это была фотография. Эван немножко посмотрел на нее и снова потянулся к телефону.

– Рейф, – спросил он, все еще глядя на снимок, – а почему библиотеку не отстроили? После пожара?

– Ну, библиотека – это же, наверное, дорого. А может, из уважения к памяти.

– Какой памяти? Не понял.

– Ну, потому что… ты знаешь.

– Нет, не знаю. Давай выкладывай.

– Потому что были жертвы!

Сердце как-то странно трепыхнулось у Эвана в груди.

– При пожаре кто-то погиб?

Глава 10. Эл

Увы, это правда. Пожар унес несколько жизней.

Наверное, нам пора познакомиться. Я помощница библиотекаря. Я работала в Городской библиотеке Мартинвилла в тот самый вечер, когда она сгорела дотла.

Меня зовут Эл.

* * *

Я живу в Историческом музее Мартинвилла, неподалеку от места, где раньше была библиотека. Перебралась туда после пожара вместе с моей начальницей миссис Скоггин и нашим заведующим, мистером Броком. Здесь мы никому не мешаем. Ведь три привидения (даже с котом) занимают очень мало места.

Миссис Скоггин говорит, что музею наше присутствие пошло на пользу, ведь мы умеем о нем заботиться. Я протираю посуду и слежу, чтобы она аккуратно стояла в деревянной сушилке над раковиной. Я мою окна и по ночам выбиваю в саду ковры, чтобы никто не увидел (увы, я так и не научилась исчезать). Еще я проветриваю погреб, чтобы яблоки и картошка в нем не гнили. И готовлю: яблочное пюре, картофельную запеканку, пироги с яблоками, печеный картофель, яблочные кексы, картофельные лепешки, а когда не хватает вдохновения – опять яблочное пюре (даже привидениям иногда надо есть).

Мистер Брок тоже работает – подметает полы. Он почти прозрачный, но все же научился держать в руках метлу. Кот охраняет нас от мышей. А миссис Скоггин, если верить ей самой, заботится о нашем душевном комфорте. Это значит, что она заставляет мистера Брока побольше читать (она же библиотекарь), гладит кота (потому что им обоим это нравится) и на правах начальницы ходит за мной по пятам, то и дело выдавая Замечания и Напоминания.

По вечерам, когда я уже все приготовлю и вымою, мы отдыхаем. Приятно чувствовать, что все идет как надо.

Только не для меня, как любит повторять миссис Скоггин.

* * *

Вообще-то, наш дом не совсем музей. Давным-давно в нем жило семейство Мартин – основатели Мартинвилла. Здесь все осталось точно так же, как было сто пятьдесят лет назад. Электричества нет, только камин и свечи. В единственном туалете для смыва нужно дергать веревочку. Детей это всегда смешит (по вторникам и субботам у нас бывают экскурсии).

Отличное место для привидений.

Иногда к нам на крыльцо приходят играть дети, ведь совсем рядом сквер с большой лужайкой. Вот только сегодня утром я поглядела сквозь щель в занавесках и увидела двоих ребят на качелях – они сидели рядышком, голова к голове, о чем-то шептались и хихикали.

– Кажется, опять играют в прятки, – сказала я остальным.

Миссис Скоггин и мистер Брок не обращают ни малейшего внимания на детей и туристов. Неделю назад группа третьеклассников прошла прямо через гостиную, где сидели с книгами заведующий и начальница, иногда отвлекаясь на чай и разговоры. Никто ничего не заметил.

А вот я, к сожалению, не умею становиться невидимой и поэтому всегда прячусь на время экскурсий. В последнее время я забиваюсь в чулан, где хранятся метлы. Не хочу никого пугать, особенно детей. За эти годы я нашла в нашем доме десятки отличных тайников.

Если б меня когда-нибудь позвали играть в прятки, я бы всех победила.

* * *

Конечно, мы с миссис Скоггин не собирались жить под одной крышей. И я уж точно не думала, что когда-нибудь моим соседом окажется мистер Брок. Он часто бродит по комнате, уткнувшись носом в книгу. Время от времени он распахивает дверь и громко объявляет:

– Миссис Скоггин! Эта собака – просто героиня! Поразительная отвага!

Или:

– Миссис Скоггин! Они почти добрались до вершины! Наконец-то! Что же они там найдут? Какие храбрецы!

Или чуть сдержаннее:

– Миссис Скоггин, эти трое братьев – просто удивительные молодые люди. Какое мужество!

Мистер Брок очень любит читать про героев и подвиги.

* * *

Свои объявления он всегда адресует миссис Скоггин, а не мне. Видимо, надеется, что меня нет дома. Я знаю, как это звучит – будто он недобрый человек. Но на самом деле мистер Брок просто хочет, чтобы я чаще гуляла.

Моя начальница миссис Скоггин тоже думает, что я слишком много сижу дома. «В мире столько важных дел!» – говорит она.

«Но что же может сделать одно маленькое привидение вроде меня?» – спрашиваю я.

И если меня не будет дома, кто же принесет мистеру Броку тарелку с сыром в четыре часа? Уж точно не миссис Скоггин. Она уже много лет не заглядывает на кухню – предпочитает руководить мной из мягкого кресла у камина в гостиной. До того как уйти из дома, кот любил лежать рядом с ней (когда не сидел на подоконнике и не вынюхивал мышей в подвале). Поэтому мне часто приходилось чистить кресло щеткой – без электричества от пылесоса толку нет. Кот был настоящим утешением, по крайней мере для миссис Скоггин. Хоть бы он скорей пришел домой.

Я вот не утешение. Миссис Скоггин частенько говорит, что я – «испытание на прочность». Чего же здесь утешительного?

Не могу добиться от нее ответа: почему же я «испытание»? Сама я испытаний не люблю и не хочу никого испытывать. Миссис Скоггин только закатывает глаза – точь-в-точь как раньше, когда мы работали в библиотеке.

«Иди на место!» – кричала она мне, готовясь открыть красивые синие двери читального зала ровно в половине девятого. И я мчалась за конторку выдачи книг. «Встань прямо! – одергивала она. – Библиотекари не сутулятся!» И я выпрямляла спину.

Поначалу эти окрики меня задевали, но потом я поняла, что в такой вот ворчливой манере миссис Скоггин проявляет заботу. Возможно, так делают матери. Я попала в библиотеку прямо из детского дома, так что мало знаю о родительском воспитании.

* * *

Каждое утро, когда я приношу ей в постель первую чашку чая и помогаю прикрепить бейдж с надписью «Библиотекарь», миссис Скоггин приветствует меня теми же словами, что когда-то в читальном зале: «Иди на место, милочка!»

Но если я спрашиваю, какое же место лучше подходит для трех привидений (и кота), чем этот старый дом, она лишь сверлит меня взглядом.

Она зовет меня «милочкой», потому что в глубине души любит. А еще потому, что у привидений плохая память на имена. Но в библиотеке она всегда звала меня по имени – когда указывала на тележку с книгами, которые надо срочно вернуть на полки, или размахивала очередным листком бумаги и жаловалась, что мой почерк невозможно прочесть.

Или сообщала, что опять видела в подвале мышь.

Или напоминала, что в принтере кончилась бумага.

Или что лампочки на балконе очень пыльные.

В общем, думаю, все понятно.

Теперь, в нашем уютном доме, миссис Скоггин меньше волнует пыль. Но каждый понедельник, когда я выхожу по делам в город, она часто кричит мне вслед с крыльца:

– Выше голову, милочка! Подними глаза! Займи свое место в мире!

И я стараюсь держать голову выше. Но если бы мистер Брок прочитал книгу обо мне, он никогда бы не воскликнул: «Какое мужество!»

Глава 11. Мортимер

По ночам Мортимер часто видел в окне луну, но даже не представлял себе, что такое ночь под открытым небом.

Небо!

«Бессчетные звезды, – шепнуло ему сердце. – Крупицы сверкающей пыли».

Воздух!

«Теплый и мягкий, – шепнуло сердце. – И нежный щекочущий ветер».

Звуки!

«Это лягушки поют ночную песню. То все вместе, то по очереди».

И как у них получается замолкать в один и тот же момент?

Очень, очень интересно.

* * *

Когда у него в голове мелькала мысль, Мортимер часто слышал странное эхо. С ним так было всегда, с самого детства.

Однажды вечером, незадолго до того, как их с сестрой разлучил пожар, Мортимер спросил Петунию, бывает ли у нее такое эхо. Они тогда лежали в подвале библиотеки в своем любимом углу и понемногу задремывали.

– Дурачок, – сказала Петуния. – Это не эхо. Эхо просто повторяет звуки.

– А что же это?

– Наверное, голос твоего сердца.

– У сердца есть голос?

– Вроде того, – Петуния пристроила одну лапку на шею Мортимеру и крепко уснула.

* * *

Кот вытянулся на траве под ящиком с книгами, поглядел на звезды, вспомнил Петунию и почувствовал себя частичкой Вселенной.

Правда, чуточку одинокой.

Он многое повидал из окна второго этажа за эти годы. Но теперь невольно задумался: а чего же еще он не видел?

Внезапно Мортимер услышал голоса. Громкие голоса. Мышиные голоса.

– Вот тебе! Вот! – пропищал тонкий голосок. – Так я ему и сказал, очень громко! Вот тебе! А потом я это сделал, сам не знаю как. Я ее выпустил. А он остался ее держать. И никак не мог сообразить, куда я делся!

Раздался смех.

Мортимер вглядывался в траву, пока не заметил три серые фигурки, семенившие друг за другом.

Интересно, кто и что выпустил? И кто остался это что-то держать? Но кот знал: если подать голос, мыши громко завопят и удерут. Поэтому он сидел очень тихо.

– Да уж, ты ему показал, Финн! – пискнул другой мышонок. – Вот тебе, глупый старый филин!

– По-моему, это был ястреб, – сказал Финн.

– А, ну тогда – вот тебе, глупый старый ястреб!

– Я тобой горжусь, – сказал другой голос. – А через пару недель у тебя все заживет. Будешь как новенький.

– Да, мамочка.

Мамочка? Мортимер дернул ухом. Раньше он об этом не задумывался, но у мышей, конечно же, были матери. А как иначе?

– Скажи честно, малыш, тебе очень больно?

– Ни капельки!

Мышиное семейство направлялось не к дому. Поэтому Мортимер постарался не переживать из-за пяти мышиных дверей, оставшихся без присмотра.

Он постарался не думать про яблоки, про корзины с картошкой и про шкафчик с сыром, с которого сняли дверцы.

Он просто слушал, пока голоса не затихли.

Мортимер еще помнил собственную мать, хоть и смутно. Она была мягкая. И отважная. Серая, с белыми лапками – будто в носочках.

Кот поглядел на звезды. Хотелось надеяться, что Петуния – где бы она ни была – тоже сейчас их видит.

Глава 12. Эван

– Это «полароид», – сказала мама Эвана за завтраком. – Давно я не видела таких снимков. Компания «Полароид» выпускала первые аппараты, которые сразу печатали кадры. Вставляешь пленку, нажимаешь кнопку, и спереди выпадает фотография! – Мама улыбнулась. – Но вот это, по-моему, самое неудачное селфи в мире. Правда?

– Это точно, – сказал Эван. Мама была права.

На фото был кусок чьего-то лица – половина глаза и краешек очков. На заднем плане виднелась городская улица с красно-желтыми деревьями. Снимок сделали осенью откуда-то с высоты. Наверное, фотограф стоял на холме. А может, у окна?

Мама вытянула руку с карточкой и прищурилась.

– По-моему, это где-то у нас. Похоже на здание совета.

Одно из зданий на фото действительно было точь-в-точь как городской совет Мартинвилла. И все же улица казалась незнакомой. Что-то было не так.

– Слишком мелко, не рассмотреть, – сказала мама. – Где ты ее нашел? – Она вернула карточку сыну.

– Она лежала в книжке из бесплатной библиотеки.

– Правда? Что ж, тут какая-то загадка.

– Как ты думаешь, откуда взялись все эти книги?

– Видимо, с чьего-то чердака. Допивай молоко.

«У кого на чердаке могли оказаться библиотечные книги, которые сдали разные читатели в один и тот же день?» – гадал Эван, прихлебывая молоко. Допив, он сунул в рюкзак два кривобоких яблока.

– Последний вторник в пятом классе! – Мама с театральным вздохом упала на стул. – Как летит время! Кажется, я только вчера забирала тебя из детского сада. Помнишь, как ты любил тот пластмассовый городок на площадке? Часами сидел там и не желал вылезать. Приходилось выманивать тебя печеньем.

– Я помню, мам. – Эван наклонился и быстро ее обнял. Мама уже целый месяц вела обратный отсчет до каникул. Мальчику это не нравилось: напоминало про следующий год, про школу в Грантвилле, про новых учителей и незнакомых учеников. Обо всем этом ему ужасно не хотелось думать.

Эван никому не признавался, но иногда мечтал, чтобы время шло помедленнее. А еще вот бы в начальной школе Мартинвилла открыли шестой класс! И чтобы учил его мистер О’Нил. А они с Рейфом сидели бы за одной партой (на самом деле учителя всегда рассаживали их подальше друг от друга).

Конечно, все это было невозможно. «Не выдавай желаемое за действительное», – так говорил его папа.

Выходя, Эван погромче хлопнул дверью. По утрам, услышав, что хлопнула дверь, папа всегда кричал из окошка мастерской:

– Пока, сынок!

Или:

– Удачного дня, Эван!

Но сегодня он ничего не сказал.

За воротами Эван пустился бегом. Добравшись до магнолии, мальчик успел вспотеть, зато сэкономил семь минут. Он сбросил с плеч рюкзак, залпом выпил полбутылки воды и собрался достать блокнот. Но рука почему-то сама собой вытащила из рюкзака книжку про детективы.

Накануне вечером Эван прочел три первых главы: «Место действия», «Атмосфера» и «Главные герои». Чтение отлично убаюкивало. Но четвертая глава называлась «Злодеи», а это уже было поинтересней (в пятой главе автор обещал рассказать про следы и улики). Эван еще раз изучил учетную карточку с одним-единственным именем – Х. Г. Хиггинс. Оно было выведено крупными затейливыми буквами.

Через десять минут Эван поглядел на часы и вскочил как ужаленный. Ну вот, теперь снова придется бежать. А еще он забыл съесть яблоки.

Эван уже собирался завязать на шее воображаемый плащ, когда на ум ему пришел другой образ: кепи сыщика вроде того, что носил Шерлок Холмс.

Плащ и правда стал ему маловат.

Мальчик провел большим пальцем посередине лба, словно поправлял кепи. Жест показался естественным, как будто уже привычным. Эван улыбнулся. И побежал со всех ног.

* * *

На бегу он решил написать письмо. Поэтому Эван устроился поудобней за школьной партой, открыл блокнот и аккуратно вырвал одну страничку.

Дорогой Х. Г. Хиггинс!

Вы меня не знаете, но я сейчас читаю книгу, которую вы, может быть, брали в библиотеке. Это было очень давно. Книга называется «Как написать детективный роман». Мне кажется, что вы ее читали – там в карточке написано ваше имя. Вы когда-нибудь бывали в Городской библиотеке Мартинвилла? Она сгорела еще до моего рождения. Поэтому я там никогда не бывал, хотя живу в Мартинвилле всю жизнь. А вы тоже раньше тут жили? Наверное, если б жили, я бы про это знал, потому что вы знаменитый писатель, а городок у нас маленький. Я еще не читал ваши книги, но знаю, что по роману «Задание принято» будут снимать фильм. А вас в нем покажут?

Осенью я пойду в шестой класс, только уже в другой школе, в Грантвилле. Наверное, это странный вопрос. Но, может, это вы сделали снимок на «Полароид» и положили его в книгу? Вы носите очки? Ваше имя единственное в карточке этой книги.

Заранее спасибо за ответ, хотя вы, наверное, вряд ли вспомните.

Эван Маклелланд

P. S. Если вы здесь жили, то, может, вспомните одного человека? Его зовут Эдвард Маклелланд.

P. P. S. В книге написано, что на пути героя обязательно должен стоять злодей и мешать ему добиться цели. Вы с этим согласны?

* * *

В классе у мистера О’Нила был «уголок творческой переписки». Там стояла коробка с открытками, марками и конвертами, а еще картонный почтовый ящик, куда можно было бросить письмо любимому автору (мистер О’Нил потом сам относил письма на настоящую почту). Эван вывел на конверте: «Х. Г. Хиггинсу, автору детективных романов» – и переписал адрес, который нашел в интернете. Это был адрес издательства, «для пересылки». Наверное, Х. Г. Хиггинс не хочет, чтобы люди знали, где он живет.

Пожалуй, Рейф был прав. Вряд ли настоящий Х. Г. Хиггинс брал книгу в их городской библиотеке почти двадцать лет назад. Но, как сказал тот же Рейф, Эван расследовал дело. А настоящий следователь должен распутать каждую ниточку.

* * *

Даже мистеру О’Нилу не удавалось успокоить пятиклассников в один из последних учебных дней. Ребята без умолку обсуждали пятницу: выпускной в актовом зале, а потом – большой пикник для учеников и их родителей. Вот оно. Наконец-то пришла их очередь. Вопросам и предложениям не было конца.

После большой перемены мистер О’Нил выстроил ребят в шеренгу и поднял обе руки, требуя тишины.

– Когда придем в класс, – мягко сказал он, – вы все возьмете себе по книжке, сделаете два глубоких вдоха и полчаса будете тихонько читать. Вам надо отдохнуть от разговоров. А мне – от вас.

Все засмеялись. В первую минуту им показалось, что учитель будет ругаться. И в самом деле приятно было молча посидеть с книжкой и отдохнуть от шума. Впрочем, до конца возбуждение не спадало.

Эван уже минут десять читал книгу про детективы, когда заметил, что мистер О’Нил смотрит ему через плечо.

– Интересно. Ты собираешься летом писать роман?

Эван попытался угадать, не дразнит ли его мистер О’Нил, и решил (правильно), что не дразнит.

– Нет. Но я… – Мальчик понял, что чуть было не сказал: «Я хочу раскрыть одно дело».

Учитель поглядел на него.

– Я просто кое о чем думаю, – выкрутился Эван.

Мистер О’Нил кивнул.

– Жизнь полна загадок, – сказал он. – И каждый из нас немножко сыщик.

С этими словами он пошел дальше вдоль ряда парт.

Эван немножко посидел, разглядывая парту. А ведь он и в самом деле пытался разгадать загадку: тайну маленькой бесплатной библиотечки. Почему она набита книгами из большой библиотеки, которая сгорела двадцать лет назад? И при чем тут Х. Г. Хиггинс и старая фотография?

И еще почему папа тогда покраснел и выбежал из кухни?

* * *

Мальчик вынул из рюкзака блокнот и открыл его на чистой странице.

«Мой детектив» – вывел он вместо заголовка. Надо было разбить сюжет на составные части: так писали в книге. Если разбивка полезна, когда надо сочинить детективную историю, то наверняка и распутать ее поможет. Эван переписал план из книги и начал его заполнять.

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ. Тут все понятно. Мальчик написал: Мартинвилл.

АТМОСФЕРА. Эван подумал – совсем чуть-чуть, пару секунд – и написал: не страшная. Он не любил страшные истории.

ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ. В книге писали, что главный герой – это «фокус повествования». Именно он ведет расследование и находит отгадку. Он может быть настоящим полицейским-следователем или сыщиком-любителем. А уж сыщик-любитель по роду занятий может быть кем угодно: пекарем, журналистом, директором школы. Пятиклассником?

Я – написал Эван. Сыщик-любитель, пятиклассник. И провел большим пальцем по лбу, мысленно поправляя кепи.

ЗЛОДЕЙ. Обычно злодей-преступник встает на пути главного героя. Но что, если обойтись без него? Что еще может помешать герою? Буря? Бешеный медведь? Эван сам был главным героем, поэтому спросил себя: «Что стоит у меня на пути?» И медленно, весь покрывшись мурашками, вывел ответ: тайны.

ПРОЧИЕ ПЕРСОНАЖИ. До этой главы Эван пока не дошел, так что просто вывел в дневнике: Рейф.

ПРЕСТУПЛЕНИЕ. В этой истории преступлений вроде бы не было. Вот и хорошо. Мальчик оставил графу пустой.

МОТИВ. Эван, кажется, знал, что такое мотив. Это тайная причина, по которой злодей совершает свои преступления. Тут можно было только гадать. Он оставил еще один пробел.

ЖЕРТВА. Пробел.

ПОДОЗРЕВАЕМЫЕ. Пробел.

УЛИКИ И ПОДСКАЗКИ. Наконец-то! Эван быстро застрочил: почему папа так расстроился? Откуда взялся странный ящик и почему он набит книгами из старой городской библиотеки? Почему все книги вернули в один и тот же день? Х. Г. Хиггинс действительно жил в Мартинвилле? Кто сделал тот моментальный снимок? Почему его положили в книгу?

Эван бессильно откинулся на спинку стула. Это настоящие подсказки? Или просто набор вопросов?

Больше ничего написать не удалось. Двадцать девять минут из тех тридцати, что мистер О’Нил отвел на отдых от болтовни, прошли относительно спокойно, но теперь вокруг опять галдели голоса. Эван с облегчением присоединился к этому хору.