Текст книги "Роман длиною в лето [Тем летом в Испании]"

Маленький Луис торопливо бежал к ним, поднимая сверкающие брызги. Увидев морского конька, он радостно закричал:

– Мы возьмем его домой и пустим в аквариум! Девушка наполнила водой пластиковый пакет, и Луис Капдевила осторожно выпустил в него морского конька. Случайно их руки соприкоснулись. Джейн резко вздрогнула, как от удара током, и чуть не упустила ценный трофей.

– Осторожнее, мисс Джейн! – в один голос испуганно заверешали дети. Джейн, избегая смотреть на Луиса, перетянула узлом пакет и отнесла его в большую плетеную корзину, где они хранили другие находки.

Луис Капдевила не отказался пойти вместе с ними и на ярмарку, которая открылась в ближайшем поселке. Там они ели горячие пончики и мороженое. Затем он наблюдал за соревнованием в стрельбе между Хорхе и Джейн, из которого девушка вышла победительницей, получив в качестве приза бутылку шампанского. Затем он сам принял участие в таком же состязании с Джейн и оказался стрелком более удачливым, чем она.

Девушка предложила ему провести повторный тур.

– Мисс Джейн, у вас меткий глаз. – Луис признал ее ловкость. Затем он добавил: – Пара очаровательных глазок.

Джейн отвернулась, почувствовав необычное волнение, от которого у нее закружилась голова.

В воскресенье с утра была ветреная погода. Хорхе сбегал на берег, надеясь, что можно будет заняться серфингом. Вернувшись, он обратился к Джейн:

– Море бурное, волны – просто фантастика! Представьте, как вы ныряете в приближающуюся волну и разрезаете ее. Незабываемое ощущение. Вам обязательно понравится.

Джейн украдкой бросила взгляд на Луиса, который небрежно заметил:

– Вы хорошо плаваете, мисс Джейн, но это занятие для людей не робкого десятка.

Этих слов было достаточно, чтобы задеть ее самолюбие. Она немедленно согласилась пойти на пляж.

– Не пускайте в воду детей! – крикнула им вдогонку сеньора.

На берегу Джейн охватило радостное возбуждение. Она не замечала даже резкого ветра, налетавшего с моря. Могучие волны вздымались, как вставшие на дыбы лошади. Нужно было улучить момент, когда на тебя катится огромный вал, поднырнуть под него и выйти с другой стороны. Несколько раз ей не удавалось выждать нужного мгновения, и тогда бурун подхватывал ее и выбрасывал на песчаный берег, как пушинку.

Одна волна оказалась столь мощной, что сначала подняла ее, затем резко швырнула вниз и накрыла с головой. Беспомощная, как слепой котенок, она ударилась о Луиса. Пока волна шла к берегу, их беспорядочно крутило и вертело, словно они были в гигантской стиральной машине. Напоследок их выбросило на песок, смеющихся и сдавшихся на милость стихии.

В понедельник после завтрака Луис Капдевила уехал, Джейн испытывала одновременно и грусть, и радость. Она не могла точно определить, как-то назвать, что в тот момент ощущала, но то, что вся неделя показалась ей очень долгой и она с нетерпением ждала уик-энда и возвращения Луиса, было ясно как божий день. Она мечтала наконец с ним увидеться. А когда в пятницу вечером он не приехал, Джейн почувствовала себя глубоко несчастной и готова была расплакаться от отчаяния. На следующее утро, когда она спустилась к завтраку, Луис сидел за столом, пил дымящийся кофе и читал газету. У нее засосало под ложечкой, потом перехватило дыхание и пропал голос.

– Ой, здравствуйте! Когда вы приехали? – запинаясь, произнесла она.

– Час назад. Я люблю ездить ночью. Испытываешь удивительное чувство, когда по горной дороге поднимаешься навстречу звездам, сияющим в темном небе. Да и машин на шоссе мало.

– Должно быть, вы ужасно устали? – Да нет, не больше, чем обычно.

Джейн обрадовалась его приезду. Помимо приятного волнения, которое вызывало его присутствие, она получала искреннее удовольствие от разговоров с ним. Он был прекрасным собеседником. Дети его любили и приходили в восторг, если он принимал участие в их прогулках.

Инес и Луисито беспрекословно его слушались, полностью доверяли ему свои секреты. Они прекрасно знали, насколько далеко им позволено заходить в своих шалостях и когда следует остановиться, чтобы не рассердить своего дядю. Как и дети, сеньора полностью полагалась на Луиса, не держала от него секретов и делилась своими мыслями. Хорхе был единственным человеком, кто еще как-то пытался сопротивляться его властности, но и ему приходилось считаться с волей Луиса.

С Джейн Луис был мил и обходителен. Иногда ей казалось, что она серьезно увлеклась им и что вот-вот безумно в него влюбится. Она всячески сопротивлялась этому, и погасить в своем сердце пока еще тлеющий, но готовый вспыхнуть в любой момент огонь любви ей пока удавалось.

Наблюдая за девушкой, сеньора видела, как она быстро расположила к себе детей и стала всеобщей любимицей. Алисия Капдевила была рада, что профессор Харрис, друг Луиса, рекомендовал им именно Джейн.

Из довольно милой, симпатичной девушки она, словно по волшебству, превратилась в красавицу. Щедрое солнце окрасило ее кожу ровным золотистым загаром. От нее исходили волны энергии, юного задора и здоровья. Светло-русые волосы, которые она ежедневно ополаскивала в пресной воде после купания в море, всегда выглядели блестящими и шелковистыми. Изумрудно-зеленые глаза были добры и излучали мягкий свет, шедший, казалось, из глубины души. И это делало ее необыкновенно привлекательной и сказочно обворожительной, а ее движения отличались неуловимой природной грацией. Сеньора так и не смогла понять, как Джейн удавалось сочетать непринужденную живость и пленительную женственность.

Хорхе был оглушен, ослеплен и покорен ее красотой. Однажды вечером, когда она появилась к ужину в свободном, ниспадающем складками платье бледно-розовых и палевых тонов, сраженный юноша сравнил ее с бутоном розы, который только-только раскрыл свои нежные лепестки и превратился в благоухающий цветок. Джейн сердечной улыбкой поблагодарила его за комплимент. Вся эта сцена происходила на глазах Луиса.

Сеньора потеряла покой, и ее стало одолевать беспокойство. Луис был чрезвычайно привлекательным мужчиной, но он отличался сложным характером. Она опасалась, что Джейн будет ужасно разочарована в своих чувствах. Ведь Луис может нанести глубокую душевную рану молодой девушке, если между ними завяжется роман.

Алисия Капдевила не слышала, чтобы о Луисе отзывались, как об утонченном соблазнителе, покорителе женских сердец. Но что-то изменилось в его душе, чего она не могла понять: он стал часто приезжать в Кабо-де-лос-Анхелес, гораздо чаще, чем обычно; ходил вместе с Джейн и детьми на прогулки, к которым был равнодушен в былые годы, с интересом поглядывал на Джейн. Это пугало ее. Раньше он редко навещал их на побережье, не то что теперь. В этом месяце он не пропустил ни одного уик-энда.

Очаровательная мисс Джейн стала всеобщей любимицей. Свободно, изящно она скользила в воде. И всем без исключения нравилось наблюдать, как она плавает. Сеньору мучило беспокойство, когда она видела, что Луис, как и Хорхе, не отрывает взгляда от ее стройной фигуры. В том, что между девушкой и ее старшим сыном не возникнет ничего серьезного, она была уверена.

Джейн уже сумела его «приручить». Другое дело – Луис. Он взрослый мужчина, у него на двадцать лет больше жизненного опыта, чем у Хорхе. Он встречался с женщинами, гораздо более искушенными в сердечных делах, чем Джейн.

Например, Кета дос Сантос. Утонченная, томная красавица, всегда в безупречных нарядах, всегда прекрасно выглядит. Перед ее выходом в общество подготовкой туалетов занята целая команда служанок, а на сооружение прически уходит не один час. Она упадет в обморок, если ее попросят облачиться в выцветшие, линялые джинсы или шорты, блузку из хлопка, купленную в магазине готового платья, белые парусиновые тапочки – во все то, что не считает зазорным носить Джейн. Кета не может появиться на людях, не затратив уйму времени на макияж, как и купаться в море без шапочки, а затем просто встать под душ и высохнуть на солнце.

Инес нравилось расчесывать и заплетать волосы Джейн в длинную косу, украшать ее красными гвоздиками и розами. Как-то раз, когда ее дочь с сосредоточенным видом крутилась вокруг Джейн с расческой и зеркалом в руках, сеньора случайно перехватила взгляд Луиса, устремленный на девушку, и у нее похолодело внутри.

Она заметила, что с Луисом в последнее время творится что-то странное, даже загадочное. Нельзя сказать, что он замкнулся в себе – наоборот! По-прежнему были слышны в доме его шутки и веселый смех, но она чаще обычного стала находить его погруженным в тяжелое раздумье. На ее вопросы он отвечал невпопад и рассеянно. Но с Джейн Луис был неизменно корректен. Он с удовольствием вел с ней беседы, иногда шутил, и было видно, что им интересно беседовать и нравится находиться в обществе друг друга. Сеньора поспешила сделать утешительный для себя вывод – их взаимная неприязнь исчезла. Они забыли об острых разногласиях и размолвках и перестали обмениваться резкими, колкими замечаниями. Кажется, между ними установились вполне дружеские отношения.

Но сеньору беспокоило другое: она заметила, как изменилась Джейн, которая в его обществе почувствовала себя женщиной, причем желанной.

Все эти наблюдения и выводы ее очень тревожили. Однако она не переставала полагаться на благоразумие Луиса. Он никогда не стремился обидеть или уязвить самолюбие Джейн. Куда подевалось его насмешливое к ней отношение? Зачем он так часто наведывается в Кабо-де-лос-Анхелес? Неужели ему нужна Джейн? Ведь она еще очень молода, а Луису ни много ни мало, а тридцать восемь.

Он никогда не испытывал недостатка внимания со стороны женщин. Наоборот, они буквально преследуют его, и ему есть из кого выбирать. Но сеньора подозревала, что его чувства к Джейн более нежные, более глубокие, и это ее беспокоило. Алисия знала, что о своих размышлениях лучше ему ничего не говорить, и решила ни во что не вмешиваться, но спокойно наблюдать за естественным развитием событий.

Время бежало. Ежедневно Джейн прилежно занималась с Хорхе. Она держала свое слово и разговаривала с ним только по-английски, и он уже мог похвастать значительными успехами. Двойняшки также не отставали от него. Их английское произношение заметно улучшилось.

Сеньора любила проводить время на открытой веранде, куда долетало веселое щебетание детей, строивших вместе с Джейн на берегу замок из песка с мощными крепостными стенами, с высокими башнями, над которыми развевались разноцветные бумажные флажки. Вокруг замка они разбили огромный сад, используя вместо деревьев причудливые раковины. В другие дни до нее доносились их веселые возгласы, когда они играли на пляже в мяч или ныряли в прозрачную воду лагуны, чтобы достать со дна монету. Мисс Джейн умела увлечь детей и каждый раз придумывала для них новые игры.

Хорхе не отставал от девушки ни на шаг. Он так и норовил дотронуться до нее, обнять за талию, запечатлеть быстрый поцелуй на щеке или шее. Он приглашал Джейн на вечеринки к своим друзьям, а иногда всей компанией они выходили в море под парусом или устраивали пикники на берегу. Он влюблялся и отчаивался с каждым днем все сильнее и сильнее, и Джейн было жалко смотреть на его страдания.

Погода стояла чудесная. По утрам их встречало чистое небо, не омраченное ни единым облачком, и спокойная гладь моря. Жители соседнего поселка со временем познакомились с Джейн и полюбили «белокурую англичанку», так они прозвали девушку. Им нравилось, что она свободно говорит по-испански, и они по достоинству оценили и воспринимали как комплимент ее любовь к их стране.

Часто вместе с Хорхе они ходили в единственный в поселке магазин, истинное царство ароматов и запахов, в котором продавалось все, начиная от гитарных струн и кончая вяленой треской. Внутри магазина по стенам и с потолка свисали связки чеснока, косы лука и пучки пахучих трав, копчености, разнообразные колбасы и окорока, а на прилавках лежали круги сыров и полные свежих фруктов подносы, среди которых Джейн обожала чиримойю с нежным, непередаваемым вкусом и хрустящими черными крупинками семян. В углу магазина горой были навалены зеленые арбузы.

В ранние часы серого утра она вместе с Антонией, служившей в доме кухаркой, совершала набеги на рыбные ряды, где любила сначала азартно поторговаться с рыбаками, а затем, договорившись о цене, купить шевелящихся крабов, блестящих тунцов, устриц и кальмаров.

Она умела располагать к себе людей. Никто не оставался равнодушным при виде ее светящегося открытой улыбкой лица, озорных глаз и жизнерадостности. Джейн всем сердцем полюбила Испанию и даже прониклась ее духом. Как-то вечером, за ужином, Луис в шутку сказал ей:

– Наверное, в душе вы стали испанкой. Джейн с серьезным видом ответила:

– Иногда мне кажется, что так оно и есть. Тут я не ощущаю себя иностранкой.

– Вы были бы не против жить здесь… э… постоянно? – Он пытливо посмотрел на нее.

– Думаю, что я смогла бы жить в Испании, – не задумываясь, ответила Джейн. – Мне нравится здесь все.

Он удивленно поднял бровь и произнес: – Все?

Она встретилась с его глазами, отвела смущенный взгляд и уткнулась в тарелку. Лицо Луиса осветилось добродушной улыбкой.

– Ну-у-у, не все, конечно, – осторожно произнесла девушка, – кое-что меня не устраивает.

– Например? – настаивал Луис. Не поднимая глаз, она ответила:

– Наверное, я никогда не смирюсь с тем, что должна спрашивать разрешения сделать что-то, или отчитываться за каждый свой шаг, или объяснять, почему я поступила именно так, а не иначе.

– Для вас это так важно?

– А как же! Я хочу оставаться такой, какая я есть. Меня не устраивает та второстепенная роль в семье, которую вы отводите женщине. Каждый из нас имеет свою индивидуальность, свой образ мыслей, характер и свои права.

– Ах, опять вы про права!

Девушка была готова разразиться гневной тирадой, но, вспомнив, что между ними установилось что-то вроде перемирия, промолчала. На этом их разговор закончился.

Вечером того же дня Джейн допоздна засиделась на веранде. Негромко играла музыка. Она, устремив мечтательный взгляд на кроваво-красную луну, край которой появился над морем, слушала трансляцию концерта инструментальной музыки. Темный бархатный небосвод был усыпан звездами, которые собирались в созвездия, вытянутые широкой полосой, мерцающей алмазным блеском.

Джейн, плененная величественной картиной, прислушивалась к звукам гитары и безмолвно наблюдала, как луна поднимается в ночном небе и меняет свой цвет, становясь светлее и ярче. Дети уже спали, сеньора уехала навестить своих друзей и поболтать о том о сем, Хорхе где-то пропадал со своими приятелями, а Луис Капдевила задержался по делам в соседнем городке.

Был уже час ночи. Легкий ветер с моря стих, и стало душно. Море застыло черной зеркальной гладью, через которую дрожащими блестками пролегла лунная дорожка. Джейн, удобно устроившись в шезлонге, наслаждалась очарованием ночи и проникновенной лирической музыкой. На ее душу снизошел покой, и она подумала, что никогда еще не чувствовала себя такой счастливой. Глубоко вздохнув, она провела рукой по мягким волосам и стала перебирать пальцами шелковые пряди. Повсюду разливался аромат цветов из сада, который усилился с опустившимся ночным безветрием.

Ей казалось, что она перенеслась в иной, сказочный мир, полный волшебства и загадок, и что море заботливо укачивает ее на ласковых волнах, навевая сон. Душа Джейн была спокойна, но ее сердце испытывало тревожное томление. Девушка еше раз вздохнула и медленно потянулась, вытянув руки над головой. Ее тело напряглось, затем она выдохнула воздух и расслабилась.

Минутой раньше к дому подъехал Луис. Поставив машину в гараж, он бесшумно вошел в гостиную. Его внимание привлекли приглушенные звуки музыки, доносившиеся через открытое окно. Он прошел через холл и сквозь тонкие, воздушные гардины увидел на веранде Джейн. В лунном свете волосы девушки струились серебристыми нитями по обнаженным плечам. Свободное, легкое платье мягко облегало стройные линии ее фигуры.

Она непринужденно откинулась в шезлонге, подняв лицо к темному небу. Глаза ее были закрыты, а на губах блуждала умиротворенная улыбка. Таинственные чары ночи, волшебные звуки музыки полностью поглотили внимание девушки и вызвали в ее воображении сказочные видения. Мягкий перебор гитарных струн ласкал слух и убаюкивал сознание, как падающие капли тихого теплого дождя. Луис видел, что ее волосы податливо струятся сквозь пальцы, переливаясь сверкающими волнами в рассеянном свете луны.

До него чуть слышно донесся ее вздох, и он стал свидетелем, как она томно потянулась и затем бессильно опустила голову. Но неожиданно изменился темп музыки, и гитарные струны зазвенели в ускоряющемся, страстном ритме. Девушка вскочила с кресла, мгновенно скинула с себя одежду, под которой оказался купальник, спустилась по ступенькам на пляж и изящно, почти бесшумно нырнула в море. Вскоре над водой показалась ее голова, и она быстро поплыла к платформе. Луис стоял и смотрел, как ее постепенно скрывает темнота.

Джейн плавала, пока не выбилась из сил, стараясь избавиться от колдовской дремоты, навалившейся на нее. Устав, она повернула к берегу и подумала, что теперь ей уж точно удастся крепко заснуть. Чем ближе девушка подплывала к берегу, тем явственней доносились звуки музыки. Она перевернулась на спину, а ее волосы светлым нимбом окружили голову. Джейн закрыла глаза и вытянула руки, плавно покачиваясь в воде. На сердце она чувствовала щемящую тяжесть, которая наполняла душу легкой грустью, ранее ей неведомой. Слезы бесшумно потекли из ее глаз, медленно скатываясь по щекам в воду.

«Что со мной происходит? – в отчаянии подумала Джейн, и один за другим на нее посыпались вопросы. – Почему мне так грустно? Неужели я влюбилась? Да, я влюбилась в Луиса. Я люблю его! О господи, что же мне теперь делать?» Словно испугавшись темной воды, она резко перевернулась и мгновение спустя достигла причала. Подтянувшись на руках, она одним махом выбралась из воды и поднялась на веранду. Там ее ждал Луис Капдевила. В руках он держал мягкое широкое полотенце.

Девушка никак не ожидала кого-то увидеть и от неожиданности вздрогнула.

– Мисс Джейн, ночью в одиночку не следует купаться, – строго произнес он. – Мало ли что может случиться. Даже у опытного пловца может внезапно свести судорогой мышцы.

– О, извините, – заволновалась Джейн. – Я не подумала.

– Неужели? На вас не похоже, – перебил он ее.

– Это был внезапный порыв, необъяснимое желание, – смущенно оправдывалась она. – Я почувствовала, что…

– Я догадываюсь, – уже миролюбиво произнес Луис. – Летние теплые ночи на юге Испании и луна над морем могут сильно разбередить воображение.

Джейн еще больше смутилась и ожесточенно принялась вытираться полотенцем, которое ей протянул Луис.

«Лунная ночь здесь ни при чем, дело в тебе», – подумала Джейн, содрогаясь от внезапно охватившего озноба.

– Вам холодно? – забеспокоился Луис.

– Нет-нет, вода изумительно теплая. – Ее голос выдавал сильное волнение, и Джейн, чтобы скрыть его, начала сосредоточенно стряхивать с себя оставшиеся капли.

– Похоже, вам нравится испанская музыка, – продолжил Луис. Трансляция концерта к этому времени уже подходила к концу.

– Да, вы знаете об этом, – пробормотала Джейн. Она стала выжимать волосы, из которых потоком хлынула вода. Он наблюдал за ней, облокотившись о стойку веранды.

– Мисс Джейн, вам нравится то, как вы проводите здесь лето?

Подчиняясь душевному порыву, она чистосердечно призналась:

– Да, нравится. Очень. Я никогда не была столь…

– Счастлива, – подсказал Луис.

– Да. Здесь все так добры ко мне.

– Я рад, что вы согласились заниматься с детьми и мы позабыли о наших прежних разногласиях. – Голос его звучал искренне. – Я думаю, что к концу лета Хорхе и двойняшки будут говорить по-английски не хуже, чем по-испански. Вы хороший преподаватель, мисс Джейн. Мой добрый друг, профессор Харрис, оказал нам неоценимую услугу, когда порекомендовал вас в качестве учителя.

Джейн покраснела от удовольствия.

– Я стараюсь, – застенчиво произнесла она.

– Не скромничайте – успехи детей очевидны. А чем вы думаете заняться, когда вернетесь в Англию? – спросил Луис.

– Мне надо закончить диссертацию. Вначале я планировала немного поработать здесь, но, увы, не получается. – Джейн сокрушенно вздохнула.

– Да, целыми днями вы заняты с детьми, – согласился Луис. – А как называется ваша работа?

– «Романтичность и жестокость в испанской литературе».

– Правда? – заинтересовался Луис, удивленно подняв брови. – Ну и что вы об этом знаете?

– В Испании очень богатая литература, и мне удалось найти немало интересных примеров. Я много читала испанских авторов.

Джейн обернула полотенце вокруг пояса. Влажный купальник прилип к телу, подчеркивая женственные формы ее стройной фигуры. С распущенными волосами, которые повисли длинными мокрыми прядями, она походила на высеченную из мрамора скульптуру.

– Книги не могут заменить жизнь, – сказал Луис и после паузы добавил: – Мисс Джейн, мне кажется, что по натуре вы романтик. Слушаете испанскую лирическую музыку, вам нравится лунный свет, ночное море…

Его голос завораживал, как тихо журчащий ручей. Джейн встряхнула головой и потерла пальцами виски, пытаясь стряхнуть странное наваждение. Присутствие Луиса, его близость, его взгляд заставляли вибрировать каждую клетку ее тела. Между ними повисла напряженная тишина.

– Уже поздно, – спохватилась Джейн. – Пора отправляться спать. – Она закусила губу и с тревогой подумала: «Черт меня дернул за язык!»

– Для Испании это не позднее время, мисс Джейн, – попытался убедить ее Луис. Он повернулся лицом к луне, уже проделавшей немалый путь по темному небосводу. – Прекрасная ночь для влюбленных, не правда ли?

– В Англии такой луны не бывает. – Джейн отчаянно пыталась уйти от щекотливой темы и вернуть разговор к обыденным вещам.

– Быть может, именно по этой причине англичане не столь романтичны. Вы же – редкое исключение среди своего народа.

Джейн почувствовала, что ее сердце перестало биться. Сколько времени он будет продолжать так пристально смотреть на нее? Что ему нужно? Девушка испугалась. От этих разговоров о луне, о музыке и влюбленных ей стало не по себе.

Она подобрала с пола одежду и стала искать сандалии. Одну она нашла сразу, а вторую обнаружила под креслом. Луис нагнулся, поднял ее и замер, устремив на девушку немигающий взгляд.

– Да, определенно, в вас таится испанская душа. – Казалось, он рассуждает сам с собой.

– Это не мешает мне оценивать события по-своему, на английский манер, – добавила Джейн, отчаянно пытаясь вырваться из опасной паутины, которую он соткал вокруг нее из слов и взглядов.

– Разве это возможно? – спросил он. – Мне кажется, что испанская душа и английский взгляд на жизнь – несовместимые веши.

«Как ты и я», – грустно вздохнула Джейн.

– Должно быть, вам нравится спорить и отстаивать свое мнение? – Луис продолжал настойчиво задавать вопросы.

– Возможно. – Джейн тщательно обдумывала ответ. – Но не всегда, а лишь когда это необходимо.

– Отлично! – Он возвысил голос. Джейн почувствовала, как ее тело покрывается гусиной кожей. – Интересно, а вы сможете когда-нибудь поступиться вашими убеждениями? – Его голос звучал мягко, но глаза выжидающе смотрели на девушку.

– Если найдутся достаточно серьезные причины, чтобы изменить их, то – да.

Ей показалось, что она услышала его облегченный вздох.

– Значит, вы не столь упрямы и можете принимать во внимание обстоятельства? – усмехнулся он.

«Опять он издевается надо мной!» – Джейн разозлилась, выставила вперед подбородок и надменным голосом произнесла:

– Я всегда считаюсь с обстоятельствами и способна многое увидеть и понять.

– Мисс Джейн, я нисколько в этом не сомневаюсь. Ведь у вас зоркие глаза. – Немного подумав, он добавил: – Как у тигрицы, зеленые и красивые.

Джейн потеряла дар речи. Она потупила взор, но чувствовала кожей, как он ее разглядывает. В воздухе разносился тонкий аромат туалетной воды, которой он пользовался, и запах крепкого табака сигары, дымившейся в его руке. Она ощущала на себе его пронизывающий взгляд и боялась поднять глаза.

Молчание, возникшее между ними, затянулось и стало гнетущим. Тело Джейн сотрясала мелкая дрожь, и, когда она запинаясь обратилась к нему, обнаружилось ее волнение.

– Вы позволите мне взять сандалию?

Луис улыбнулся.

– Вот ваш хрустальный башмачок. – Он поднял руку. – Если вы помните, Золушка была далеко не вольна в своих поступках и подчинялась определенным правилам.

– Сказки, – презрительно фыркнула Джейн. Луис рассмеялся.

– Подумать только – я назвал вас романтической душой. – Затем он в притворном удивлении поднял брови и добавил: – Неужели вы сами, без посторонней помощи, будете надевать ваш башмачок?

Джейн вообще-то и не собиралась обуваться, но в его словах был слышен вызов, и она, протянув руку в повелительном жесте, сказала:

– Отдайте.

Их глаза встретились, и они оба застыли в молчании. Не нарушая тишины, он безмолвно подал ей сандалию. Их пальцы соприкоснулись, и Джейн отдернулась, словно обожглась о раскаленный утюг.

Дрожа от волнения, она склонилась, чтобы застегнуть кожаный ремешок, но все ее поспешные, чересчур торопливые попытки не увенчались успехом.

– Позвольте, мисс Джейн, я вам помогу, – поспешил предложить свои услуги Луис.

Он склонился у ее ног и помог девушке обуться. Джейн закусила губу и еле сдерживалась, чтобы не вздрагивать каждый раз от его прикосновений. Когда с застежками было покончено, Луис распрямился. Они застыли в тишине, глядя друг на друга. Их молчание было выразительнее всяких слов.

Джейн охватило непреодолимое желание пройти разделявшие их два шага, обнять его и ощутить его поцелуй на своих губах. Ей хотелось хоть что-нибудь сделать, потому что стоять в немом бездействии было невыносимо. Она почувствовала тянущую, щемящую пустоту в груди, закрыла глаза и судорожно проглотила комок в горле.

Когда она вновь их открыла, то увидела, что Луис направляется к дому.

– Спокойной ночи, мисс Джейн, – учтиво попрощался он с ней и скрылся в дверях.

Девушка не поняла, что по ее глазам и выражению лица Луис догадался о ее тайном желании. Она осталась в неведении и о том, каких огромных усилий стоило Луису превозмочь себя и отвернуться от нее.

Горло Джейн сдавили тиски. Упавшим голосом она попрощалась с ним и бросилась к себе в комнату. Оказавшись в спальне, девушка прислонилась к стене. Ее всю трясло от возбуждения. Она быстро скинула с себя полотенце, мокрый купальник и забралась под одеяло. Она свернулась в клубок, словно хотела спрятаться от чужих глаз, и попыталась расслабиться. Дрожь не оставляла ее.

Повернувшись на спину, Джейн заставила себя сделать несколько глубоких вдохов, чтобы избавиться от страшного внутреннего напряжения, превратившего ее в натянутую струну. Сквозь открытое окно до нее донеслось чирканье спички о коробок и скрип кресла.

Уткнувшись лицом в подушку, она снова и снова как безумная повторяла его имя. Девушка еще раз, точно наяву, пережила прикосновение его нежных рук. Во рту у нее пересохло, а сердце безумно колотилось.

Прошло немало времени, прежде чем она успокоилась. «Кто знает, чем бы все кончилось, если бы он меня поцеловал! – подумала Джейн. – Возможно, я рассыпалась бы на мелкие кусочки, как пролетающая комета, и превратилась бы в звездную пыль. Может, он и не хотел меня целовать? Неужели я ошиблась?» – ужаснулась Джейн, терзая себя вопросами, на которые не находила ответа.

Ноющая боль продолжала сдавливать ей грудь. Джейн провела пальцами по губам, представляя себе его поцелуй. Никогда раньше она не испытывала столь сильного чувственного томления и не желала так неистово ласк мужчины. Ее впечатления были столь сильны и свежи, что не шли у нее из головы, она ничего не могла с собой поделать и продолжала предаваться мечтам. Ее воображение рисовало ей упоительные, сладостные мгновения его крепких объятий и страстных поцелуев.

Она металась по кровати, но спасительный сон не шел. Джейн знала, что их чувства были взаимными. Но он не пересек черты и не сделал шага ей навстречу, который бы сблизил их.

«Почему он этого не сделал? Почему? – Этот и другие вопросы бесконечной вереницей возникали в мыслях Джейн. – Может, я выдаю желаемое за действительное? Нет, такого просто не может быть!» В свои двадцать четыре года Джейн достаточно хорошо разбиралась в мужчинах и знала, что они находили ее привлекательной и желанной.

Вот уже долгое время ее отношения с Луисом складывались как нельзя лучше. Она видела, что в разговорах с ней он скрывал свои истинные чувства под маской неизменной учтивости и веселых шуток. Она, верно, опять ошиблась – он все время просто смеялся над ней. Скорее всего он не одобряет ее смелые, современные взгляды на жизнь, ее принципы и поведение. Скорее всего Луис не настолько увлечен, чтобы отказаться от своих консервативных взглядов.

Она ворочалась с боку на бок, не смыкая глаз, и предавалась тягостным мыслям. Более всего ее угнетало то, что с этого момента им трудно будет находиться в обществе друг друга. Их взаимная увлеченность и невысказанные чувства будут препятствовать продолжению прежней дружбы. Джейн казалось, что она хорошо изучила характер Луиса. Она вспомнила его взгляд, который может быть добрым и насмешливым, сочувствующим и суровым. Сколько времени она сможет бороться с собой и со своими чувствами, которые в любой момент грозят выплеснуться наружу? А ведь ей предстоит работать еще довольно долго – полтора месяца. «Лучше мне не оставаться с ним наедине, – приняла решение Джейн. – Хорошо бы он перестал сюда приезжать». Но даже мысль о том, чтобы с ним не видеться, отозвалась в ней невыносимой болью. «Господи, – в глубоком отчаянии обратилась она к всевышнему, – что мне делать?» Джейн уткнулась лицом в подушку и горько разрыдалась.

Утром, когда она спустилась к завтраку, Луис уже уехал. Он покинул виллу на день раньше, чем обычно.

– Может, у него срочные дела, кто знает? – пожала плечами на вопрос Джейн сеньора. Ее не удивил скорый отъезд Луиса. – Он и так проводит с нами много времени. Наверное, у него накопилось много нерешенных вопросов.

Алисия пристально посмотрела на Джейн, измученную бессонницей, на ее бледное лицо. Когда она вернулась от друзей, то обнаружила Луиса сидящим в одиночестве на веранде, но не стала донимать его расспросами, потому что по выражению его лица поняла, что он в плохом расположении духа. Луис отвечал ей односложно и отрывистыми фразами, думая о чем-то своем.

Ей хватило одного-единственного взгляда на Джейн, чтобы сообразить, что между ними что-то произошло. Она расценила, что в такой ситуации отъезд – самое лучшее решение, которое можно было придумать. За это время Джейн могла успокоиться и вновь обрести твердость духа. Если бы Луис остался, то девушке труднее было бы справиться со своими чувствами. Сеньора сокрушалась, что не может найти слов и поддержать Джейн, впавшую в отчаяние.