Текст книги "Аэробус смерти"

Глава 7

Ольга без сил опустилась в кресло. Машинально она отметила, что тело не успело окоченеть – смерть наступила не далее как час-полтора назад. Она сидела в полном оцепенении, не представляя, что делать дальше. В хвосте самолета ее ждал больной ребенок, но как теперь она могла отправиться туда? Бросить труп посреди салона на виду у пассажиров?

Она огляделась – слава богу, вокруг пока тихо. Полумрак и пустота салона, где немногие пассажиры терялись за высокими спинками кресел, почти полная темнота за иллюминаторами, сон, сморивший многих, были сейчас как нельзя кстати.

Она быстро осмотрела тело – никаких видимых повреждений, по крайней мере, на открытых участках кожи. Похоже на внезапную смерть – так бывает при мгновенной остановке сердца. Странно, Аркадий казался крепким, да и в разговоре на здоровье не жаловался. Но Ольга знала, что внезапная смерть часто настигает молодых, здоровых с виду мужчин. Наверное, какая-то хворь исподтишка подтачивала организм.

Что нужно еще сделать? Ах да, обыскать карманы. Иногда это помогает правильно поставить диагноз – если человек чем-то серьезно болен, в карманах могут оказаться лекарства, которыми он постоянно пользовался.

В карманах Аркадия действительно оказались лекарства: начатая упаковка омеза, маалокс. Это указывало на наиболее вероятный диагноз – язва! Либо желудка, либо двенадцатиперстной кишки. Именно поэтому он принимал омез.

Могло ли его заболевание иметь отношение к смерти?

Могло. Одно из самых грозных осложнений язвы – прободение. Если больному не оказать своевременную помощь, он может умереть в считаные часы.

Часы? Но ведь сейчас речь идет не о часах, а о минутах!

Ольга напряженно думала, пытаясь вспомнить все, что знала о прободении. Бывают ли при этом случаи внезапной смерти?

Она помнила три стадии прободной язвы. После резкой, «кинжальной» боли наступает рефлекторная стадия, в это время боль очень сильная, больной напуган – сколько же это длится? Кажется, часов шесть – опять часы, а не минуты! На смену приходит стадия «мнимого благополучия» – больному вроде бы становится легче. И это тоже в течение нескольких часов. И только потом развивается перитонит – воспаление брюшины, которое без лечения и является наиболее частой причиной смерти таких больных.

Итак, он не мог умереть в считаные минуты от прободной язвы.

А если это было массивное язвенное кровотечение?

Опять же – смерть не могла наступить мгновенно. Состояние ухудшалось бы постепенно, и Ольга, которая провела с умершим последние часы его жизни, не могла бы не заметить, если бы что-нибудь было не так.

А когда она последний раз разговаривала с Аркадием? Да, точно, как раз перед тем, как она увидела Ивана и Риту. А что же делал в это время Аркадий? Она никак не могла вспомнить. Все ее внимание в тот момент было поглощено созерцанием идиллической картинки болтовни встретившихся одноклассников. А ведь Аркадий, судя по всему, уже тогда должен был почувствовать себя плохо.

Ольга со вздохом накрыла мертвое лицо пледом и нажала на кнопку вызова стюардессы.

– Что-нибудь еще? – Алена появилась довольно быстро и с заговорщицким видом наклонилась к Ольге.

– Да. Сообщи командиру, что у нас смертный случай.

Алена ахнула, закрыла рот рукой.

– Неужели малыш?!

– Нет, с ним пока порядок. Здесь другое… Вот, посмотри. – И Ольга откинула плед с лица мертвеца. – Расскажи командиру и срочно пригласи врача.

Вид трупа не произвел на девушку такое впечатление, как известие о нем. Алена только быстро кивнула и почти бегом направилась к кабине пилотов. Что ж, в полете всякое может случиться, работа стюардессы полна неожиданностей. И все же Ольга не могла не посочувствовать бедолаге – даже врагу не пожелаешь такого в первый рабочий день!

Она снова осталась наедине с трупом. К счастью, никто вокруг не обращал на нее внимания. Теперь, когда она немного пришла в себя, надо было попытаться достовернее определить причину смерти: первый осмотр был слишком беглым и поверхностным. Глядя на мертвое лицо, она вдруг подумала: «Надо же, какое совпадение. В одном самолете – сразу два таких серьезных случая». И тут же ее обожгло новое предположение – а совпадение ли это? А что, если эти случаи как-то связаны между собой? Ей стало не по себе. Если связь есть, это не просто страшно. Это – настоящая катастрофа…

«Стоп-стоп-стоп. А ну-ка прекрати панику. Немедленно возьми себя в руки!»

Наклонившись поближе к трупу, она внимательно вгляделась в лицо умершего. Потом, оглядевшись и убедившись, что никто за ней не наблюдает, быстро расстегнула рубашку, стянула с плеч и осмотрела тело. Трупных пятен еще не было – да, смерть действительно произошла совсем недавно. Не случись несчастья с мальчиком, останься она на своем месте, может быть, такой исход удалось бы предотвратить.

Однако более подробный осмотр провести было невозможно. Едва ли окружающие остались бы безучастными, начни она стягивать с трупа штаны! Так что ничего, кроме пары старых шрамов, Ольге найти не удалось.

Она тщательно застегнула на трупе одежду и вновь накрыла его с головой пледом. Теперь о результатах нужно рассказать Рите и командиру. Скорее всего, диагноз останется прежним – «скоропостижная смерть». Причину же установит вскрытие.

Ольга направилась в хвост самолета и по пути столкнулась с Ритой.

Врач выглядела хмурой и озабоченной.

– Как мальчик? – По лицу Риты Ольга поняла, что новости могут быть и не очень хорошими.

Это оказалось действительно так.

Мальчик был жив и в сознании, однако, когда Ольга спросила о диагнозе, Рита мрачно покачала головой.

– Боюсь, ничего хорошего. Температура больше не снижается, дыхание тяжелое, несколько раз была рвота… Может начать слабеть сердце. Нам срочно нужны растворы и оборудование, иначе мы можем его потерять. Я должна обратиться к командиру.

Рита перечисляла симптомы, и беспокойство Ольги нарастало. Итак, ее опасения не беспочвенны. Острое начало, стремительное развитие и тяжесть болезни, затрудненное дыхание… Да, теперь было трудно не связать оба случая между собой. Для случайности здесь слишком много закономерностей.

Значит, если доктор не ошибается, диагноз мог быть только один – и диагноз страшный.

Птичий грипп.

То, от чего они все бежали, все-таки настигло их здесь, в самолете. И, как назло, ни на ком из по-русски беспечных пассажиров не было маски!

– А у тебя? Что у тебя? – Видно было, что Рита волновалась не меньше Ольги – рукой она то и дело терла себе щеку, и это резкое, похожее на тик движение еще больше нагнетало тревоги.

– Труп.

– Господи! Что ты говоришь?! Еще один заболевший?

Появившаяся рядом стюардесса Алена вскрикнула, зажала рукой рот.

– Эпидемия, – прошептала она. – Это эпидемия!

Рита цыкнула на нее и поспешила к креслу, где покоилось тело Аркадия. Резко откинув плед, она на минуту замерла, сверля глазами мертвое лицо, а потом дрожащим голосом объявила:

– Да. Он мертв. Скорее всего, птичий грипп. Сообщите командиру.

Глава 8

Это было похоже на приговор, не подлежащий обжалованию. Все самые мрачные подозрения и предчувствия подтвердились: на борту самолета действительно начиналась эпидемия – и не банального гриппа, а серьезного и опасного заболевания.

Многие не понимают, как грозны могут быть крошечные, невидимые глазом и едва различимые в электронном микроскопе вирусы – их сила больше и страшнее силы всего созданного человеком оружия, их невидимая работа может стать куда разрушительнее атомного взрыва. За считаные дни эти крошечные существа могут умертвить тысячи, сотни тысяч людей – и это несмотря на колоссальные достижения современной медицины.

Человечество, вышедшее в космос, до зубов вооруженное изощренными видами оружия, все еще бессильно против микроскопических существ. И если с бактериями еще худо-бедно можно справиться с помощью антибиотиков, то против вируса до сих пор так и не найдено сколько-нибудь значительного и эффективного средства. Наоборот, сами вирусы превратились в мощнейшее, опаснейшее оружие – одной пробирки таких «бойцов» достаточно, чтобы умертвить целый город, а двух-трех хватило бы и на небольшую страну.

Все это Ольга понимала, и при мысли о том, что ожидало их всех, становилось жутко. Она знала о случае, когда в лаборатории особо опасных инфекций в руках у лаборантки случайно треснула пробирка. О том, как во время эпидемий заболевали медики, пришедшие на помощь. Невидимый убийца беспощаден, неумолим и жесток.

И все же сдаваться было рано.

– Проведем дезинфекцию? – обратилась Ольга к Рите.

– А? Что? – встрепенулась врач, занятая своими мыслями. – Делай, как считаешь нужным, – разрешила она, устало опустившись в кресло.

– Алена, мне нужна хлорка, много хлорки! – скомандовала Ольга. – И еще большой пластиковый мешок, такой, в который упаковывают одежду, – есть у вас?

– Найду. – Алена убежала и вскоре вернулась с непрозрачным плотным пакетом и несколькими бутылками отбеливателя. – Мы его используем для стирки форменных блузок, – объяснила она. – Тут сплошная хлорка, мне кажется, вам подойдет!

– Да, сгодится, – кивнула Ольга. Она щедро полила отбеливателем труп, затем с помощью стюардессы упаковала в мешок и плеснула остатки жидкости внутрь.

– Хоть какая-то дезинфекция, – со вздохом объяснила она.

В тесном, замкнутом помещении глупо было думать о полноценных карантинных и противоэпидемических мероприятиях. Вирус, если это действительно был тот самый страшный вирус из семейства ортомиксовирусов, уже давно витал по всему самолету, циркулировал по вентиляционной системе и, скорее всего, бешеными темпами размножался в телах ничего не подозревающих пассажиров. В такой ситуации карантин становился простой формальностью: его, конечно же, следовало соблюдать, но вряд ли он мог реально помочь.

Однако была и другая вероятность, хотя и очень маленькая. Вирус птичьего гриппа изучен еще недостаточно. Теоретически он мог бы попадать в организм по-разному – и при контакте с заболевшими птицами, и через воздух (такой путь заражения называется воздушно-капельным), и через различные предметы или при непосредственном контакте с зараженным организмом (контактный путь), и при укусе насекомым, носителем вируса, – так называемым трансмиссивным путем. От того, как вирус попадает в организм, зависит и то, когда и как разовьется заболевание. И в том случае, если бы заражение происходило не через воздух, а по-другому, карантин мог сыграть весьма значительную роль.

Ольга вдруг с ужасом поняла, насколько малы их ресурсы в борьбе с болезнью. Они столкнулись с абсолютно новой нозологической единицей! Заболевание еще не описано в учебниках и руководствах, неизвестно, как лечить и предотвращать его. Хорошо, что в самолете оказался врач! Правда, если эпидемия будет развиваться такими темпами, самолет не долетит до места назначения. Потому что все или почти все умрут.

Труп Аркадия скрытно от пассажиров переместили в один из туалетов в хвосте самолета и заблокировали там. Это удалось сделать незаметно благодаря изобретательности Алены – для перевозки трупа она предложила использовать тележку. Затолкать внутрь тяжелое, упакованное в темный пластиковый пакет тело оказалось непросто, ноги волочились снаружи, но двигающаяся по проходу тележка не вызвала подозрений.

А потом в кабине пилотов собрался чрезвычайный совет.

– Я уже сообщил о случившемся и обсудил возможность экстренной посадки, – прокашлявшись, начал командир. Невысокий, темноглазый, с пробивающейся на висках сединой, он говорил спокойно и уверенно. Вслушиваясь в негромкий, но властный голос человека, привыкшего добиваться подчинения не криком, а авторитетом, она вдруг подумала, что хотела бы иметь именно такого мужа – надежного и уверенного. Вместе с этой мыслью пришло и облегчение. Может, они выкрутятся?

– И что же? – резко и нетерпеливо спросила Рита. Ее беспокойство было понятно – счет времени шел теперь не на часы, а на минуты.

– Плохие новости. О посадке в ближайшие четыре часа не может быть и речи. Прямо под нами – фронт циклона, все аэропорты в радиусе его действия закрыты и на приземление, и на вылет. Порт прибытия тоже предупрежден, нас ожидает приземление на карантинный причал и карантинная бригада.

– А что же нам делать сейчас? – В голосе Риты звучала растерянность.

– Предложено справляться своими силами.

Ольге показалось, что Рита сейчас сорвется, однако та сумела взять себя в руки.

– И что же вы решили? – проговорила она уже довольно спокойно.

– Данной мне властью я объявляю на самолете чрезвычайное положение и назначаю вас старшей по карантину. Если вы, конечно, согласны. Вы имеете полное право отказаться – ведь вы такой же пассажир, как и остальные, и не обязаны взваливать на себя лишнюю ответственность.

Рита, поколебавшись, неохотно согласилась.

В голосе первого пилота прозвучало уважение:

– Что ж, замечательно. Поработаем в одной команде. Однако, пока это возможно, приказываю сохранять происходящее в тайне во избежание паники.

– Мне нужны люди. Необходимо провести противоэпидемические мероприятия и организовать карантин, – потребовала Рита.

– Откуда я их возьму? Две стюардессы – это все, что у меня есть, – проворчал командир.

– Я думаю, что могла бы привлечь еще и Ольгу… если она не возражает.

– Да, конечно, я сделаю все, что смогу. – Ольга кивнула почти не раздумывая. За последний час она уже и забыла, что такое спокойная жизнь. И нельзя сказать, что ей это не нравилось! Наоборот, в первый раз за долгое время она чувствовала, что делает настоящее дело. То, в котором она действительно может быть полезна. Нет худа без добра, повторяла она про себя, нет худа без добра.

Командир обратился к Рите:

– Вот что, доктор. Просветите-ка меня немного. Расскажите-ка, что это за гадость – ваш птичий грипп.

Рита не заставила себя долго упрашивать.

– Заболевание это новое, почти совсем не изученное. Заражение людей от птиц впервые было зафиксировано в Гонконге в 1997 году, половина заболевших умерли. Думали, что это атипичный грипп – несколько подобных случаев возникло в то же самое время. И только потом птичий грипп выделили в отдельную нозологическую единицу. Возбудитель – вирус гриппа типа А из семейства ортомиксовирусов. Предположительно, это продукт природных рекомбинаций, возникший в результате обмена генетическим материалом человека и животных. Не исключено распространение инфекции воздушно-капельным и контактным путем. Контагиозность приближается к ста процентам, летальность чрезвычайно высока.

– Док, извините, я ничего не понимаю. Вы мне не расшифруете, что все это значит? – шепотом, словно нерадивый студент на скучной лекции, обратился командир к Ольге.

– Это значит – все мы скоро заболеем и умрем, – пояснила Ольга.

– Ага. – Летчик кивнул, снова откинулся на спинку кресла и больше уже ничего не спрашивал до самого конца импровизированной лекции.

Рита рассказала, что вспышки заболевания были отмечены в разных странах – Индонезии, Вьетнаме, Таиланде, Китае… Тогда еще не было ясно, в чем причина заболевания, но при современном развитии коммуникаций заболевший мог бы заразить полмира.

– Да, плохи наши дела, – проговорил командир. – Похоже, от этой заразы нет спасения.

– Похоже, что так, – кивнула Рита, и Ольге на секунду вдруг почудилось в ее словах чуть ли не удовольствие… Что ж, она иногда замечала подобное у некоторых коллег-медиков, интерес которых к заболеванию иногда превышал их интерес к самому больному.

– И все же я настаиваю на карантине. – В голосе командира прозвучали стальные нотки. «Нерадивый студент» мгновенно исчез. – Приступайте немедленно. Осмотрите всех пассажиров, максимально скрытно, разумеется, здоровых переведите в салон первого класса, остальных оставьте на месте. Ну и, разумеется, во всех салонах выставьте охрану.

Хоть служба в армии и миновала ее, Ольге захотелось поднести ладонь к виску и ответить: «Есть!» Теперь, когда у нее появилось сразу два начальника, она чувствовала себя значительно лучше – с души словно сняли тяжелую ношу.

– Извините, – в отсек заглянула Алена. Девушка выглядела взволнованной и испуганной. – Там у нас… Еще один заболевший. Я как раз сок разносила, а он… он… кажется, он без сознания…

Что ж, болезнь первой нарушила перемирие. И чтобы оказать ей достойное сопротивление, нужно было действовать не менее слаженно и решительно, чем полчища вирусов, атаковавших самолет.

Глава 9

– Ольга, отправляйся к больному, а мы с Николаем Семеновичем обсудим кое-какие детали, – скомандовала Рита, вернув медсестре мобильник.

Вот как? Ее в одиночку отправили к тяжелому больному? Это было странно – почему же Рита сама не захотела осмотреть его и доверила медсестре? Хотя теперь, когда диагноз был ясен, важнее действительно могли оказаться вопросы организации карантина, а не лечения каждого конкретного больного. Тем более что и лечить-то было нечем.

Обстановка в салоне была далека от спокойной. Фильм закончился, но люди не спали. То и дело загорались лампочки вызова, звучал зуммер. Девушки, запыхавшиеся и усталые от капризов пассажиров, метались от кресла к креслу.

– Аккуратнее! Вы чуть на флэшку не наступили! – набросился на Ольгу паренек с ноутбуком на коленях. – Под ноги смотреть надо!

Он почти из-под ног выдернул упавшую вещицу, загнал в дисковод и вновь уставился на экран, мгновенно забыв о существовании Ольги.

Усмехнувшись, девушка пошла дальше, но тут же наткнулась на новое препятствие – маленького лысого человечка, который в начале полета постоянно чесался. Сейчас он больше не делал этого, однако вел себя не менее странно: ползал по проходу на четвереньках, постоянно пригибаясь к самому полу, как будто что-то вынюхивая. Несколько раз он сильно и оглушительно чихнул от поднятой им же самим пыли.

– Что случилось? – поинтересовалась Ольга.

– Они разбежались… Почти все… Ценнейшие экземпляры… По двести долларов каждый… – Странный пассажир чуть не плакал.

– Вы о чем? – Не хватало им еще и сумасшедшего!

– Об lxodes. Это вся моя коллекция…

– Вам нужна помощь?

– Нет, спасибо… Только, пожалуйста, если можно, не ходите тут! Вы же их всех передавите!

Пропустив Ольгу, странный человечек пополз дальше под хихиканье и насмешки двух парней спортивного вида.

Больной сидел, вернее, почти лежал – неподвижно, скорчившись, с головой укрывшись пледом.

«Спит, – огорченно подумала Ольга, в нерешительности замерев возле кресла. – Разбудить или дать еще поспать?»

«Спит?!» – Девушка одним рывком сорвала с лица плед.

Это был Иван.

Так это он был новым больным?!

К счастью, он был жив, она отчетливо слышала его быстрое дыхание, видела, как шевелятся веки.

Однако когда она принялась трясти Ивана за плечо, то поняла, что радоваться рано.

Иван не спал, а был в забытьи. Лицо его пылало, дыхание, срывавшееся с запекшихся губ, было частым и хриплым, а лоб, когда Ольга приложила к нему ладонь, показался раскаленным.

В ответ на прикосновение он не очнулся, а лишь слегка замотал головой и тихо застонал.

В свете мобильника Ольга увидела, что кожа парня покрыта обильной малиновой сыпью, а у самой ключицы чернеет маленькая точка. Приглядевшись, она увидела клеща, наподобие того, что укусил не так давно и ее.

Надо немедленно удалить его!

Занимаясь маленькой «операцией», Ольга думала о том, есть ли связь между этим насекомым и болезнью Ивана. Если да, тогда можно было бы считать, что найден источник распространения – насекомое, и стал ясен путь передачи инфекции – трансмиссивный. Но подходило ли все это для птичьего гриппа? Переносится ли это заболевание насекомыми? И бывает ли при этом сыпь? Вроде бы нет… Но это надо знать точно! В любом случае следовало немедленно известить Риту.

Вынуть клеща удалось довольно легко – насекомое еще не успело присосаться. Но его нужно было обязательно сохранить и показать врачу, поэтому Ольга завернула трупик в салфетку и кинулась обратно.

Капитан все еще расспрашивал доктора о злосчастном заболевании.

– Значит, прогноз сомнительный?

– Да. Как я уже говорила, смертность чрезвычайно высока. Около пятидесяти процентов.

– Лечение?

– Этиотропного лечения нет. Только симптоматическая и патогенетическая терапия.

– Да не грузи ты, доктор! Говори прямо – если народ заболеет, медицина поможет?

– Поможет только поддержать организм в борьбе с вирусом и провести необходимые реанимационные мероприятия. Но в самолете это, как вы понимаете, невозможно.

– Выход?

– Как можно скорее садиться! Немедленно! Чтобы начать нормальное лечение.

– А это как раз то, чего мы не можем сделать… Ладно. Пора заниматься карантином. Вот и сестричка как раз подоспела. Ну? Что там?

– Иван заболел. Вот. – Ольга протянула доктору салфетку с клещом. – Это было у него на шее. Но, вы знаете, это же меняет…

– Комментарии потом, – перебила Рита, разворачивая салфетку. – И давай без «вы!» Да, это интересно… Очень интересно! Что ж, спасибо. Мой… вернее, наш диагноз полностью подтверждается.