Текст книги "Бизнесвумен, или Tomorrow starts at midnight"

17

Марина рано отправилась спать. Из забытья ее вырвал телефонный звонок. Не проснувшись окончательно, она пошарила рукой по тумбочке, пытаясь быстрее отключить этот ненавистный звон. Нажала кнопку.

– Да, – ответила сонным голосом.

– Простите, я, кажется, разбудил вас.

– Да. Кто это?

– Это Дмитрий, мы познакомились с вами на выставке.

Сон мгновенно прошел, Марина с ужасом перевела взгляд на половину кровати Андрея – к счастью, она была пуста. Зачем-то перейдя на шепот и прикрыв телефонный микрофон рукой, она сказала:

– Вы с ума сошли – звонить мне в такое время? И откуда у вас мой номер телефона?

– Простите, Марина. У меня есть оправдание: я влюблен.

Марина была удивлена и польщена одновременно. Но все же решила уточнить:

– Вы пьяный?

– Нет, я абсолютно трезв.

Затем он стал говорить о том, что, впервые увидев ее, почувствовал, что это судьба. О том, что ждал этой встречи всю жизнь, и прочее, от чего Марина впала в ступор. Собравшись с духом, она остановила его:

– Послушайте, я не понимаю, что, собственно говоря, происходит. Перезвоните мне завтра часов в двенадцать.

Марина повесила трубку. Спать совершенно расхотелось. Настроение поднялось. «Что ему надо? А то, что ты женщина и что в тебя могут влюбиться – ты об этом забыла?»

Утром она чувствовала себя превосходно. Плотно позавтракав, долго ходила по гардеробной, просматривая вешалки с одеждой. Ей хотелось произвести впечатление. Она искала неброский, но эффектный и в то же время сдержанный наряд. В итоге остановилась на бежевом платье от Valentino. Красивое белье, плотные колготки, туфли, кулон и серьги в уши. Волосы подвязаны лентой, на лице естественный макияж – она осталась довольна своим отражением в зеркале.

Дмитрий перезвонил ровно в полдень, и они договорились встретиться в неприметном ресторанчике. Марине пришлось исхитриться, чтобы остаться одной, без водителя и охранника. Она была немного скованна. Дмитрий встретил ее перед рестораном и проводил к угловому столику под лестницей у стены. Кошмарное место! Но лучше уж так, чем встретить кого-нибудь из знакомых. Она не была уверена в правильности своего поступка, так что место соответствовало ее переживаниям. Он почувствовал ее настроение и взял ситуацию в свои руки:

– Марина, вы превосходно выглядите!

Марина кивнула:

– Давайте закажем.

Дмитрий махнул рукой официантке.

– Кто вы, Дмитрий?

Дмитрий неторопливо рассказал о себе и о своей работе, закончив вопросом: «А ведь в вас, Марина, чувствуется коммерческая жилка. Вы работаете?»

– Дмитрий, вы, наверное, не знаете, кто мой муж. У меня нет необходимости работать.

– Вы отличаетесь от московских жен, даже от тех, кто играет в бизнес на деньги супругов. Из вас бы получилась успешная деловая женщина.

Марина была польщена. Более того, она была бы счастлива, будь она той, за кого он ее принимает. Но она не такая, хотя, Бог свидетель, как ей надоела жизнь, похожая на день сурка. Дмитрий, явно смущаясь и немного краснея, продолжил:

– Марина, не считайте меня грубияном, но я действительно влюблен.

– Дмитрий, я… Я не знаю, что вам сказать. Мне это… Ну, не то чтобы я вам не верила, просто как-то неожиданно.

Дмитрий пожал плечами:

– Я свободный художник. Конечно, я не могу бросить к вашим ногам весь мир, но у меня есть амбиции!

Марина нетерпеливо кивнула. Он отметил это и продолжил:

– В ближайшее время планирую выйти на другой уровень бизнеса – хочу обслуживать большую стройку.

– Что вы имеете в виду? Вам заказы нужны? От меня рекомендации?

Дмитрий накрыл ее руку своей:

– Мне ничего от вас не нужно, кроме одного. Я хочу видеть вас чаще, – свои слова он подкрепил пронизывающим взглядом, от которого она почувствовала приятную дрожь и зарделась.

– Анжелика Станиславовна, неужели это правда? Вы от нас уходите?

– Галина Николаевна, – Анжелика, не останавливаясь, повернулась, сложив руки у груди, – я спешу, простите меня.

– Ну, Анжелика Станиславовна, а как же мы? Нас-то на кого бросаете?

– Не переживайте, Галина Николаевна, ваш Костенька замечательный мальчик, все схватывает на лету.

Пожилая женщина, бабушка воспитанника детского сада, старалась не отставать от Анжеликиного шага. Уже несколько недель ходили слухи, что Линт увольняется.

– Да постойте же вы!

– Галина Николаевна, ну действительно не могу, у меня дела, я спешу, завтра буду на работе и поговорим.

Анжелика ускорила шаг, мельком взглянув на часы, отметила, что уже на двадцать минут опаздывает на встречу с агентом.

Партнеры определили основные критерии помещения для частной школы раннего развития «Ториченок». Просматривать доверили Анжелике, чем она и занималась. Выбор был большой, но все совсем не то, что нужно. Чтобы открыться в сентябре, предстояло проделать очень большую работу. Список дел, составленный подругами, изумил Анжелику. Это невозможно! Она попробовала робко протестовать, но Алина тут же пресекла эти попытки. Дополнительная сложность заключалась в том, что Анжелика не могла оставить основную работу. Спасибо заведующей, которая пошла ей навстречу и закрыла глаза на многочисленные отгулы.

Анжелика отдавала себе отчет в том, что не очень хорошо разбирается во всех тонкостях бизнеса. И все же не испытывала беспокойства. Может быть, ее малюсенький мирок, в конце концов, был не так уж и плох, но она сама приняла решение выпорхнуть из него и подбила подруг принять участие в этом предприятии. Отец хотел сделать из нее разносторонне развитую женщину, подконтрольную себе. Ну что ж, папа, как видишь, я и без тебя справилась! Подбежав к машине, около которой ее ждал мужчина лет тридцати, покуривающий сигарету, Анжелика первым делом извинилась:

– Простите, не в моих правилах опаздывать, но сегодня все с самого утра не так, как надо.

Мужчина обошел машину и открыл перед Анжеликой дверь:

– Прошу вас, садитесь.

Анжелика смутилась:

– Вы же сказали, что помещение здесь.

– Планы поменялись, и мы едем в противоположном направлении. Надеюсь, этот день вам запомнится.

– Заинтриговали.

Анжелика села на переднее сиденье трехлетней «ауди» и пристегнула ремень безопасности. Чем ближе они подъезжали к центру Москвы, тем загадочнее становилось выражение лица ее попутчика. Когда он остановил машину, Анжелика недоуменно на него уставилась.

– Выходите.

И, как только Анжелика вышла из машины, тут же начал свою презентацию:

– Дворовая территория, утопающая в зелени. Метро «Охотный ряд» в сотне метров. Отдельно стоящее здание триста восемьдесят шесть квадратных метров. Использовалось для хозяйственных нужд, находится на балансе города. В связи с тем, что аренда прямая, ставка значительно ниже, чем мы с вами рассматривали до этого.

Анжелика слушала его вполуха. Она не могла похвастаться бизнес-интуицией, но то, что она видела перед собой, заставляло нечто трепыхаться в желудке.

– Я не знаю, что сказать. Мне хочется вас обнять, расцеловать и кричать от восторга.

– Я не возражаю, – он расставил руки в стороны.

– Алексей, не смейтесь надо мной. Что нужно делать? Мы берем его, вне всяких сомнений.

– Несмотря на то что это двор, желающие, безусловно, найдутся. Объявление об аренде должно появиться в публикации, но этот вопрос я решу. С вас комплект документов и ужин, – он подмигнул.

– Спасибо вам.

– Спасибо чуть позже, когда договор подпишете и ключи получите. Вы едете?

– Нет, спасибо, я прогуляюсь.

– Тогда я прощаюсь, а по поводу обещанного ужина созвонимся?

Он задержал ее руку в своей дольше положенного. Анжелика это отметила, но руку не убрала:

– Хорошо, позвоните мне.

Оставшись одна, Анжелика исследовала здание вдоль и поперек, заглядывая в окна. Ее распирало от восторга, и она позвонила Нине:

– Нин, знаешь, где я сейчас гуляю?

Нина, сидящая за рабочим столом в офисе, автоматически посмотрела на часы, висящие на стене:

– Одиннадцать сорок семь. Где ты гуляешь, Анжелика?

– По Красной площади!

– Супер, – Нина просматривала макеты афиш. – Как я жила раньше, не зная о твоих утренних прогулках?

– Ты не представляешь! Я его нашла! И оно потрясающее!

Нина отложила в сторону бумаги:

– Анжелика, умоляю: не говори загадками. Ты знаешь, меня это раздражает!

– Я нашла помещение!

– Да что ты!!! – Нина отложила ручку, откинувшись на спинку кресла.

– Почему мне первой не пришло в голову, что лучшее место для детского сада – это Кремль? А в кремлевских подвалах организуем СПА! Умница, Лика. Я горжусь тобой!

Анжелика засмеялась:

– Слушай, ты, противная змея, на Тверской, рядом с Охотным рядом, в зеленом дворе, отдельно стоящее здание! Ясно?!

– Ясно. Сколько стоит?

– Как говорит Алина, в бюджете.

– Хорошо, надо будет посмотреть.

Нина не спешила радоваться. Она все еще скептически относилась к их проекту в целом. Но все же в глубине души ей хотелось, чтобы все получилось. Охотный ряд, конечно, неплохо, но наверняка было бы в новостройках, где клиент обеспечен априори, в силу фактического проживания.

– Съездим, посмотрим. А сейчас ты меня отвлекаешь. Пока.

– Пока, змеюка, – Анжелика показала язык в телефон.

Нина фыркнула и вернулась к работе.

Мишины пробы утвердили, на него обратили внимание специалисты. Это еще не значило, что Нина стала знаменитым агентом и менеджером, но она определенно к этому стремилась. И точно знала, что нужно делать.

В данный момент она готовила шоу в необычном формате. Миша идею поддержал, и Нина работала. Не все складывалось, как хотелось бы, несмотря на все ее старания. Мишу, если была такая возможность, она предпочитала держать в неведении. Справедливо ожидая, что после премьеры фильма все изменится. В это же время в Мишку влюбилась молодая особа семнадцати лет. Ее папочка владел заводами и пароходами, поэтому она привыкла получать свое и преследовала Мишку всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Вначале он был польщен. Она была юна, обворожительна, богата.

– Хочешь, папочка инвестирует в какой-нибудь фильм, где ты сыграешь главную роль? – небрежно бросила она в один прекрасный день. – Я могу его попросить.

– Почему бы и нет? – раздумывал он. – А что для этого нужно?

– Ерунда типа белого платья и колечка, – ответила она невинным тоном.

Свадьба, брак – эти слова его удручали. Первый раз он женился в девятнадцать лет, и ничего хорошего из этого не вышло. Был развод и второй брак, рождение сына, которого он не воспитывал и не видел толком, потому что ему было всего двадцать четыре, и он был занят своей карьерой. Следующий развод, следующий брак и рождение второго сына. Он честно пытался стать примерным мужем и отцом, но какая женщина выдержит реки алкоголя и тотальное безденежье.

– Прости, но я и брак – вещи несовместимые.

Олеся надула очаровательные губки и попробовала убедить его в обратном:

– Ты не понимаешь, брак – это сделка. Для меня – статус жены преуспевающего актера, фестивали, премьеры, Сочи, Канны, Голливуд. А для тебя – возможность сниматься в хороших фильмах.

Он искренне удивлялся:

– Олеська, а как же принципы? А желание добиться всего самому? А любовь, в конце концов?

– Какие глупости, Мишаня! Все это пережитки прошлого.

– Неужели в тридцать пять лет я так стар, что не только не понимаю молодежь, но и презираю их ценности? – делился он своими переживаниями с Ниной. – Что в голове у этого юного создания?! Извращенная психика.

– Расслабься, ты не первый и не последний; папаша мечтает сбыть ее с рук, девочка в семнадцать лет переспала с половиной Москвы. И я не исключаю, что, если ты избавишь его от проблемы, женившись на ней, он действительно может щедро профинансировать такую сделку. Может, подумаем об этом? Деньги лишними не бывают.

– Иди к черту.

18

Поддавшись сиюминутному желанию, Андрей набрал номер:

– Добрый день. Как вы?

– Здравствуй, дорогой, твоими молитвами.

Андрей засмеялся:

– Гостей принимаете?

– Ну, а почему же нет? Хорошему человеку всегда рады.

Видный политик восьмидесятых и самого начала девяностых, Кирилл Афанасьевич Жрецов доживал свой век на родной тверской земле. Перестроил родительский дом, прикупил земли и за высоким забором занимался хозяйством. Сын с семьей – в Америке, дочка с семейством – в Англии. Дети и внуки частыми визитами не баловали, но по их распоряжению в доме помимо Жрецова проживали домработница и охранник.

Договорившись о встрече, Андрей вызвал Стаса.

– Купи «Столичной», черной икры пару банок и селедки. Вернешься – и свободен. Джип проверь, чтобы заправлен был.

– За рулем поедете?

– Да.

– Антон в сопровождении?

– Нет.

– Андрей Всеволодович!

– Нет, сказал.

Стас вышел, мотнув головой. Он пока еще начальник службы охраны и сам знает, что надо, а что – нет. Вытащил телефон из куртки и набрал пост: «ML-ка с Ласточкой». На том конце провода ответили: «Такточно», – и связь разъединилась.

Андрей любил скорость и любил классическую музыку. Выехав на трассу, отжал педаль газа под пятую симфонию Бетховена. Классическая музыка успокаивала и взбадривала одновременно. Пока ехал, провел переговоры с Канадой. Он все еще планировал купить золотодобывающую компанию. Позвонила Кира и отчиталась по текущим вопросам. Между деловыми звонками – Никита:

– Пап, ты когда будешь сегодня?

– Завтра буду.

На том конце молчаливое сопение.

– Никита, говори.

– На сафари хочу с ребятами прокатиться.

– Когда? – Андрей прикурил сигарету и приоткрыл окно.

– Завтра.

– На чем?

– На бизнес-джете Савицкого.

– С Маратом, что ли?

– Ну да, и еще парочка ребят.

– Ну, лети. Это все?

– Нет, мне тысяч триста надо.

– Почему тебе не хватает ежемесячных переводов?

– Ну, пап, так получилось.

– Ладно, скажи Сергею, что я в курсе. Но пора подумать о собственном рубле.

– Я думаю, пап. Спасибо, люблю, пока.

Андрей выкинул в окно окурок и глубоко вздохнул. Когда ему было двадцать пять, у него совсем о другом болела голова. Маринка Никиту разбаловала, а у него времени на сына не было. Почему родная кровь не гарантирует взаимной любви и понимания? Андрей честно пытался сблизиться с сыном. Но все попытки оказались неудачными. Они – словно два незнакомца разных национальностей, говорящие на разных языках и живущие в разное время. Андрей чувствовал себя немного виноватым перед ним, поэтому потакал подобным просьбам, надеясь, что, в конце концов, сын повзрослеет и образумится.

Он подъехал к воротам и не успел нажать кнопку, как ворота открылись.

– Добрый день, Андрей Всеволодович.

– Добрый, – Андрей кивнул. – Дома?

– В магазин пошел.

Андрей присел на скамеечку в беседке, достал сигареты, но курить не хотелось. Пересел в шезлонг в саду и, вдыхая аромат цветов, задремал.

– Приехал, что ли?

Андрей открыл глаза, встал:

– Здравствуйте.

– А я в магазин сходил: гостя-то угощать надо.

– Не стоило беспокоиться, – Андрей подхватил пакет и поднялся по лестнице вслед за хозяином.

В доме с классической русской отделкой царил порядок, в прихожей – шкура медведя, в комнате – большая русская печь, высокие сводчатые потолки, отделанные массивным брусом, удобные кожаные диваны, кованые люстры и светильники. Андрей обратил внимание на еще теплые пирожки, в кухне на плите и подмигнул Жрецову:

– Соседушка не оставляет попыток вас соблазнить?

– Как Любовь Михайловну похоронил, так и словом перемолвиться не с кем. А Марья Ивановна – широкой души человек.

Андрей ловко орудовал на кухне, накрывая на стол.

Жрецов громко высморкался в платок:

– Ну. что нового в Первопрестольной?

Андрей усмехнулся:

– Власть прежняя, законы добрые, деньги новые.

– Остряк. Давай не темни, больно шебутной приехал, с деньгами решил что?

– Решаю. Купил контрольный пакет «Граснефти» и «Русинтербалта»!

Жрецов вскинул бровь:

– С чего это Микартечян решился продавать? Что за игры?

– Это Диана.

Жрецов задумался:

– Слышал, она погибла…

Да. Трагическая, нелепая смерть, – Жрецов не отводил тяжелого взгляда от Андрея. – А ты, стало быть, в наследники записался? Откуда деньги на такие покупки?

– Кирилл Афанасьевич, я посоветоваться приехал. По поводу Ельцова. Хочу сделать ему предложение.

Андрей разлил ароматный свежезаваренный чай в чашки и присел в кресло у камина. Жрецов пил чай с сахаром вприкуску, с интересом слушая своего протеже. Когда Андрей закончил, он безапелляционно ответил:

– Политикам нужны люди, с которыми можно обсуждать правила игры. Ельцов – прагматичный человек, знает, с кем надо дружить, а кому посоветовать уносить ноги. Помнишь про скандал с трейдерами? Поговаривали, что он имеет отношение к той банковской афере.

– Угу, – Андрей кивнул.

– Так что на кривой кобыле к нему не подъедешь. Но, думаю, твое предложение может его заинтересовать. Скажи-ка мне, кто из вас о стране думать собирается? Внутренний рынок сократился, – он поднял руку, предупреждая Андрея. – Не перебивай, знаю. Поставки за рубеж – это стабильный приток валюты. Но ты – энергичный и честный человек, все схватываешь на лету. Так иди вперед, – в его голосе появились резкие нотки. – Россию поднимать надо! Отрабатывать пора!

Жрецов умел зарабатывать деньги, но масштабы власти не позволяли ему поступать вопреки своей совести. Россия переживала отнюдь не лучшие времена, его это тревожило и тогда, и сейчас. Он неоднократно подталкивал Андрея к политической борьбе на международной арене. Выговорившись, Жрецов взглянул на Андрея, затем молча поставил чашку с чаем на стол и поднялся, положив руку на его плечо:

– Пойдем в сад. Покажу тебе своих красавцев.

Андрей встал и последовал за Жрецовым:

– Я вложил десятки миллионов в покупку технологии. Ученым плачу втрое больше, чем должен. Через год планирую выйти на рынок.

– Давай, давай.

В дверях они столкнулись с женщиной лет шестидесяти с седыми волосами, скрученными сзади в пучок. Она улыбнулась Андрею.

– Здравствуйте, Кирилл Афанасьевич, почему не предупредили, что гость у вас? Вот ягоду вам принесла.

Жрецов принял дар из рук женщины и галантно поклонился:

– Ну, коль пришли, Марья Ивановна, присоединяйтесь к нам, хочу приятелю сад свой показать.

– Идите, идите, не буду вам мешать.

– Как вам будет угодно, голубушка, но партия не отменяется! Проигрывать не привык. Представляешь, Марья Ивановна проштудировала учебники и стала у меня выигрывать в шахматы. Вчера продулся, как мальчишка.

Прогуливаясь по саду, Андрей польстил:

– Кирилл Афанасьевич, вам на цветочный конкурс надо. Гран-при возьмете!

– Да ладно тебе, не умничай, – Жрецов с нескрываемой гордостью и восторгом демонстрировал Андрею свои клумбы и теплицы.

Что бы ни говорили, Андрей считал Жрецова честным, а главное близким по духу, с понятной ему философией жизни человеком. До двух часов ночи они разговаривали в крытой беседке с камином. Потрескивание поленьев, водка в ведерке со льдом, икра, картошка и соленые грибы, приготовленные заботливыми руками Марьи Ивановны.

– Пусти их всех по ложному следу. Надо выиграть время, – подвел итог Жрецов и потянулся. – Как семья? Как сын?

– Да в порядке вроде.

Жрецов внимательно посмотрел на него:

– Жаль мне тебя, Андрюха, молодой ты еще… – он махнул рукой.

– Я распорядился, чтобы тебе постелили наверху, выспишься хоть.

Андрей уснул сразу, как только его голова коснулась подушки.

Проснулся рано. Решил оставить записку Жрецову, чтобы не будить старика. Полностью одетый, вышел в сад. Кирилл Афанасьевич нарезал цветы и помахал ему рукой:

– Ну как?

– Отлично.

– Ага, – старик довольно хмыкнул, – на завтрак каша.

– Опаздываю.

– Успеешь.

Провожая его, Жрецов вышел за ворота:

– Храни тебя Господь.

Он стоял и смотрел вслед удаляющейся машине. А еще через полчаса пожилой человек, сыгравший одну из главных ролей в становлении нового государства, с энтузиазмом подкармливал свои цветы голландским удобрением.

В дороге Андрея одолевали хаотичные мысли: «Доходность. Объединяться либо строить новые мощности. IPO в Лондоне, восемь процентов акций за четыреста двадцать два миллиона долларов. Необходимо подключить к сделке правительство. Министр может обратиться с письмом к своему коллеге с просьбой оказать содействие. Может, сделать площадкой для консолидации…» Подъезжая к Москве, Андрей точно знал, как и о чем он будет говорить с Ельцовым и компанией.

19

Алина была разочарована, если не сказать больше. Скоро год, как она работает в «Авэте», и все это время словно какой-то рок довлел над компанией, сводя на нет все ее усилия. Артур предпочитал не обращать внимания на происходящее, полагая, что она здесь для того, чтобы разрешить все неурядицы. Но ее возможности лимитировали его распоряжения, за которые она же и должна была бороться, убеждая его позволить ей действовать в интересах компании. Парадокс! А ведь она могла получать свою немаленькую заработную плату и ежеквартальные бонусы и ни о чем не беспокоиться. Именно так, она подозревала, поступали руководители в других компаниях холдинга «Авэта». Но она дала слово Диане, и, в конце концов, ее собственные амбиции тоже нельзя сбрасывать со счетов. Алина не оставляла попыток вразумить Артура. Как только ей сообщали, что он в офисе, она была готова к встрече с ним.

Алина почти весь день была занята обработкой данных, полученных с тендера, который она запустила, чтобы выявить новых поставщиков.

Звонок от секретаря Артура прозвучал ровно в три часа:

– Вас ждут, Алина Николаевна.

– Сейчас подойду, – ответила и быстро собралась, прихватив с собой красную папку-файл.

Артур встретил ее, полулежа на диване. Интересно, а зачем ему кресло?

– Добрый день. Рада вас видеть, – Алина постояла в нерешительности, обдумывая, куда ей сесть. Если она сядет за стол переговоров, то будет сидеть спиной к нему. Если на стул рядом с его столом, то она будет видеть Артура, но окажется спиной к столу. Может, прилечь рядом и поговорить о насущных проблемах? Артур наблюдал за ней, не шевелясь. Алина села на свое место за столом. И начала свой доклад спиной к нему:

– Любую сложную ситуацию можно рассмотреть с разных позиций, я оптимист. Мы проанализировали расположение коттеджных поселков, плотность населения и транспортные потоки, – Алина положила в проектор карту Москвы и Московской области. На карте были выделены точки предполагаемой застройки, – а также изучили статистику продаж у конкурентов, и я с уверенностью могу сказать, что знаю, как заработать вдвое больше. Я подготовила бизнес-план, нам потребуется финансирование. Я провела предварительные переговоры с немецким банком: под финансирование просят выставить подписанные договоры с покупателями. И как альтернативный вариант – взять деньги у венчурного фонда в Азии. Они не инвестируют в стройку, но они окажут эту услугу в обмен на другую, и в наших силах это организовать. Как бы то ни было, я считаю, что ошибки случаются тогда, когда ты сознательно не хочешь их видеть и, как следствие, признавать.

Пока она говорила, он не пошевелился, а когда закончила, он насмешливо взглянул на нее:

– Ты что, готовила свою пламенную речь в течение нескольких недель?

– Артур Маратович! – с горячностью воскликнула она. – Ну, неужели вы не понимаете, насколько все серьезно?!

– Дорогуша моя, – он встал с дивана и потянулся, задрав руки вверх так, что рубашка поднялась и обнажила его живот, густо покрытый черными волосами, – ты здесь для того, чтобы решать задачи. Вот и решай.

– Я и решаю. Утвердите концепцию и подпишите первоначальный транш в землю, без земли со мной никто не будет разговаривать.

В ее доводах был здравый смысл. Но он не был готов их принять.

– А тебе не приходила в голову мысль, что, если бы у меня были деньги, у меня бы вообще не было проблем? – весело заметил он.

Ей было не до смеха:

– Мне сложно управлять компанией, в которой вся выручка идет в офшор. Иногда денег не остается на зарплату рабочим, не говоря уже о развитии.

– Ладно, ты меня убедила. Я увижусь с Ральфом.

– Могу я поехать с вами?

– Думаешь, мне без тебя не справиться?

– В качестве моральной поддержки.

О чем он может говорить с таким финансистом, как Ральф, совершенно не владея вопросом?

– Когда у меня задрожат руки от страха, я брошусь к тебе за помощью.

– Хорошо, – она встала. – Я могу идти?

– Я переговорю с Благовым.

– Конечно.

Зачем тогда она, если любое ее предложение он тестирует на своем консильере? Благову на бизнес плевать, он утверждает только то, что нравится боссу.

Артур обошел стол кругом и встал рядом с ней:

– Ты еще много чего можешь сказать, правда?

– Да, потому что я хочу быть полезной вам и компании.

– Неужели?

Они пристально смотрели друг на друга. Артур первый отвел взгляд:

– Лиза пытается связаться с Ральфом уже битых два часа. Может, ты действительно права, и тебе стоит проехаться со мной?

Она кивнула:

– Конечно.

– Хорошо, я тебе позвоню.

Из своего кабинета Алина набрала номер мобильного телефона Ральфа:

– Это Алина Латурина, Артур Микартечян хотел бы с вами встретиться… Да, конечно… Спасибо…

Алина закончила разговор в тот момент, когда Лена просунула голову в дверь.

– Передай, пожалуйста, Лизе, чтобы подтвердила встречу у Артура.

В этот момент зазвонил ее личный мобильный телефон, на дисплее которого высветилось: Максим Ботовский. Господи, она совершенно забыла о том, что они собирались вместе пообедать.

– Прости, Макс, – извинилась она. – Я не успеваю, только если ужин.

– Вечерний чай подойдет?

– Отлично. Прости, что так вышло.

Она надеялась, что он не будет сильно раздражен – Макс не любил менять планы.

– Я огорчен.

– Извини еще раз.

– Нелегко с тобой.

Она виновато улыбнулась:

– Зато со мной непредсказуемо!

– Не сказал бы, что непредсказуемость – положительная женская черта.

Алина мчалась на встречу к Ботовскому с такой скоростью, что тормоза визжали, когда она резко останавливалась на красный свет. В ее голове вертелось множество вопросов, на которые никто не мог дать вразумительных ответов. Она добралась до ресторана в расстроенных чувствах и злая донельзя.

Макс оценил увиденное:

– Проблемы?

– Даже не знаю, как это назвать! Артур не хочет принимать тот факт, что компании грозит банкротство. Мои попытки обратить его внимание на проблемы ни к чему не приводят.

– Ну, не переживай так, в конце концов, он хозяин и вправе делать то, что ему заблагорассудится.

– Предлагаешь просто смотреть, как он собственными руками разрушает компанию?

– Собственными?

– И да, и нет! Если бы он захотел, он бы смог противостоять давлению, но он не хочет. Макс, мне нужен совет: хочу разобраться с передачей участка за МКАД. По всем канонам сделка ничтожна. А мне очень нужны эти сто восемьдесят гектаров.

– Учитывая, что я не только твой бывший работодатель и друг, но и официальный юридический партнер твоего босса, тащи бумаги, будем решать.

– Спасибо. Артуру сообщу, когда получу твое заключение. Убедить его можно, только закидав проверенными фактами, и чем больше фактов, тем лучше. У тебя такое выражение лица… Тебя что-то беспокоит?

– Позавчера я был на одной встрече. Обсуждали, что Андрей Димчинко собирается двинуть один из своих новых проектов. Это может привести к серьезному финансовому переделу. С одной стороны, денег и влияния у него достаточно для того, чтобы лоббировать свои интересы, а с другой, найдутся и те, кому это не понравится. Вопрос: кого в итоге будет больше – сторонников или противников?

Несмотря на то что Алина запретила себе думать об этом человеке, в моменты острого отчаяния, когда накатывала хандра, она вписывала в поисковую строку Интернета: «Андрей Димчинко», и сердце учащенно колотилось, пока в недрах Сети формировались последние новости о нем.

– Ты его знаешь?

– Лично – нет. Но он один из немногих, с кем я хотел бы подружиться. Он неплохой мужик.

– Почему ты так думаешь?

– Мне нравится многое из того, что он делает.

– Ну, он же один из тех, кто приватизировал Россию.

– Все не так просто, как кажется. Будет желание – поговорим об этом как-нибудь.

– Хорошо.

Знал бы он, как она борется с этим желанием, переросшим в наваждение по фамилии Димчинко.