Текст книги "Антиполиграф для чайников. Вся правда о детекторе лжи"

4. Многоликая Полиграмма,
или Как зарождается магия…

Между стимулом и нашей реакцией на него всегда есть время. За это время мы выбираем, как реагировать. И именно здесь лежит наша свобода.

Виктор Франкл

Физиологические реакции человека, регистрируемые полиграфом, отражаются на полиграмме, которая может быть записана на бумажном или электронном носителе. Иными словами, полиграмма – это запись показаний полиграфа.

Каждая полиграмма регистрирует три составляющие: фон, стимул и реакцию. Всё предельно просто.

Фон – это состояние физиологических систем организма в состоянии покоя. Фон является для человека индивидуальной нормой, для которой характерна стабильность физиологических процессов без дестабилизирующих факторов.

В самом начале тестирования к человеку подключают датчики, и он некоторое время просто сидит не двигаясь, ему не задают никаких вопросов. В этот момент полиграф снимает фоновые реакции, которые у каждого индивидуальны.

Стимул (от лат. «stimulus» – остроконечная палка, которой погоняли животных) – воздействие или система приёмов, направленных на усиление деятельности организма; побуждение, эффект которого опосредован психикой человека, его убеждениями, взглядами и чувствами.

Обычно под стимулом подразумевают вопрос, который полиграфолог задаёт тестируемому. Это аудиальный стимул. Но бывают и другие варианты. Вместо вопроса могут предъявляться какие-то изображения, картинки – тогда это будет визуальный стимул. Кинестетические стимулы как-то не вошли в арсенал современной детекции лжи, хотя надо признать, что упоминавшийся ранее профессор Марстон ставил интересные опыты с поцелуями девушек, подключённых к полиграфу. Таким образом он хотел выяснить, как реагирует женская физиология на поцелуй жениха и на поцелуй постороннего мужчины. Разница, кстати, была значительная.

Реакции – заметные изменения физиологических показателей после предъявления стимулов. Все реакции являются индивидуальными для каждого человека и отражают его физическое и психическое состояние.

Реакция на стимул регистрируется полиграфом в течение заданного периода времени. Обычно он колеблется в диапазоне от 15 до 30 секунд, чаще около 20. На практике это субъективно воспринимается человеком как довольно большие паузы между вопросами, на протяжении которых ничего не происходит. Именно в это время полиграф и считывает реакцию на стимул.

Иными словами, вначале человеку подключили датчики и в течение некоторого времени снимали состояние его фона. Затем начали задавать вопросы (стимулы), на которые он должен давать односложный ответ («да» или «нет»). После ответа на каждый из вопросов следует пауза около 20 секунд, после чего полиграфолог задаёт следующий вопрос, за которым следует такая же пауза. И так, пока тестируемому не будет озвучен весь вопросник.

Абсолютные значения психофизиологических реакций значения не имеют.

Имеет значение только разница реакции на стимул и фона.

Не важно, как сильно человек реагирует на стимул, и не важно, как сильно проявлены его реакции в фоне. Важны только отличия одного от другого. Вся суть в изменениях, в разнице реакций.

Но помимо этой триады: фон – стимул – реакция, – есть ещё помехи, которые полиграфологи называют артефактами.

Артефакты – это «ложные» сигналы, вызванные случайными помехами или целенаправленным противодействием.

Пошевелился человек совсем чуть-чуть – к примеру, у него нога затекла, – и результатом будет всплеск реакций на полиграфе. Но эти реакции имеют физическую природу и никак не относятся к задаваемым вопросам. Или во время тестирования, например, человек вдруг подумал: «А выключил ли я, когда выходил из дома, утюг или нет?» И эта мысль пронзает его, как стрела, что также отражается на полиграфе изменением реакций. Это тоже будет артефакт.

Из этого следует, что артефакты могут объясняться внешними или внутренними факторами.

Внешние факторы: посторонние звуки, вибрация, появление новых раздражителей.

Внутренние факторы: кашель, механические движения, болевые ощущения.

Артефакты являются помехами для тестирования, поэтому их стремятся минимизировать. По этой причине полиграфные тесты, как правило, стараются проводить там, где минимум отвлекающих факторов. В идеале это отдельное звукоизолированное помещение, где, кроме полиграфолога и тестируемого, никого нет. Также именно для минимизации артефактов и используются датчики тремора, которые способны обнаружить или отсечь большинство физических помех.

Для обнаружения внутренних артефактов приборов или иных работающих технологий на сегодняшний день не существует. Поэтому прав Виктор Франкл, цитату которого мы поместили под заголовком.

Мы не роботы, запрограммированные автоматически выдавать реакции в ответ на стимул. Мы имеем свободу воли и можем сами решать, на что, как, когда и для чего реагировать. Именно эта возможность выбора собственных реакций существенно расширяет пространство личной свободы человека.

Вопрос к читателю:

Были ли в вашей жизни стрессовые ситуации, когда вместо всплеска эмоций вы внутри оставались совершенно спокойны? И напротив, были ли случаи, когда вы испытывали сильные эмоции, для которых не было особых причин?

Задание для продвинутых:

Обратите внимание на процесс зарождения эмоций. Попробуйте поймать момент появления негативной эмоции и не отреагировать, остаться спокойным. Важно не просто внешне не подать вида, а сделать осознанный выбор в пользу внутреннего спокойствия. Развивайте своё внимание, пока не наработаете навык сознательного реагирования на события собственной жизни.

5. Беседа с полиграфологом,
или Театр одного актёра

Хороший полиграфолог может работать даже на сковородке.

В. В. Коровин

Тестирование на полиграфе состоит из двух частей: из беседы с полиграфологом и собственно теста с подключёнными к полиграфу датчиками (на полиграфном сленге это называется «на проводах»).

Беседа с полиграфологом обычно происходит до начала теста. Хотя возможна и внутритестовая беседа, когда между предъявлениями стимулов полиграфолог делает паузу, чтобы что-то уточнить. Также бывает вариант и послетестовой беседы, хотя это более редкий случай. В основном к нему прибегают при служебных расследованиях или иных серьёзных ситуациях, чтобы «дожать» тестируемого, добиться от него признания.

Многие ошибочно полагают, что самое главное на полиграфе – это именно тест «на проводах», когда датчики регистрируют психофизиологический отклик организма. На самом деле это не так.

На это стоит обратить особое внимание! Правильное поведение во время беседы с полиграфологом – чрезвычайно важный, во многом определяющий элемент успеха. От того, насколько качественно проведена эта беседа, зависят и формулировки вопросов на полиграфе, и настрой полиграфолога по отношению к тестируемому.

Большую часть информации полиграфолог получает из открытых источников: из кадровой анкеты, данных службы безопасности, соцсетей тестируемого, от его коллег, которые ранее проходили тестирование, от самого человека (вербально и невербально).

Для полиграфолога тест на полиграфе начинается не тогда, когда проверяемый входит в его кабинет, и заканчивается не после того, как человек его покидает. Приличные полиграфологи заранее изучают кандидата, смотрят его анкету, наводят справки, собирают другую доступную им информацию. В теории считается, что всё это за них должен делать заказчик, но на практике так бывает крайне редко. Среднестатистический заказчик полагает, что полиграфолог – это почти что Дельфийский оракул! Действительно, зачем оракулу ещё какая-то уточняющая информация, если он и так всеведущий?! В общем, как говорится, если хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам! Если сам информацию не подготовишь, никто её не подготовит.

Отдельно стоит отметить роль социальных сетей. Если кандидат на высокую должность обычно понимает, что можно размещать на своей страничке в соцсетях, а чего нельзя, то отдельные члены его семьи, особенно дети, более непосредственны в своём поведении. Весьма интересно изучать профили чиновников, которые ради позитивного имиджа размещают в соцсетях фотографии, как они одухотворённо любуются красотами нашей родины, и одновременно с этим их дети постят фото с яхты на фоне пальм, где пьяный папа лежит на заднем плане, а на палубе разве что белый порошок дорожками не выложен (а бывает, и выложен).

Какая информация о вас есть в открытом доступе?

Вроде бы эти прописные истины давно ни для кого не являются секретом, но тем не менее чем проще причина, тем меньше на неё обращают внимание. Действительно, гораздо удобнее думать, что СБ годами собирала информацию, кадровики складывали в папочку каждый чих, коллеги строчили доносы, а в мозг во время сна был вживлён микрофон. Труднее будет признать, что сын-раздолбай просто хотел похвастаться перед друзьями, чтобы поднять свой статус в компании, и поэтому залил во всемирную сеть о-о-очень много лишнего.

Он не обладает пророческим даром или иными сверхспособностями, а оперирует только известными данными. В современном цифровом мире о нас известно гораздо больше, чем мы думаем. Весь вопрос только в сборе и анализе этой информации.

Беседа с полиграфологом может начаться с обсуждения абсолютно любой темы. Например, с уточнения деталей анкеты или автобиографии либо с объяснения устройства полиграфа, приукрашивания его точности и надёжности результатов и прочих сказок для взрослых. Далее следует плавный переход на так называемые «зоны риска», то есть обсуждение тех областей, информация по которым является чувствительной для человека и важной для заказчика тестирования. Полиграфолог может начать интересоваться уровнем дохода, вредными привычками, пристрастиями к алкоголю, наркотикам, азартным играм и т. д.

Для правильного поведения во время предтестовой беседы важно понимать следующее:

Со времён написания в пятнадцатом веке бессмертной книги «Молот ведьм» в методике получения скрываемой информации мало что поменялось. Как тогда, так и сейчас краеугольным камнем являлось и является признание.

Многие тестируемые ошибочно полагают, что на полиграфе проверяется «честность» человека. Они торопятся сообщить о себе максимум информации, пока полиграфолог не нацепил датчики и не выявил всё сам. Также они стараются как бы заранее оправдаться за что-то, что, по их мнению, может с высокой долей вероятности «стрельнуть», заблаговременно объясняя это желательным для себя образом. Обычно это почти не коррелирует с показаниями полиграфа, но зато даёт большую пищу для размышлений полиграфологу. Он начинает развивать темы, которые сам человек затронул, вне зависимости от показаний детектора.

Во многих случаях после правильно проведённой беседы само тестирование превращается в формальность, ведь человек и без полиграфа, сам того не замечая, наговорил про себя «на два пожизненных». В этом случае остаётся только формально надеть датчики, прогнать для вида тест и просто перенести в итоговое заключение то, в чём человек уже и так признался в разговоре. Для полиграфолога это наилучший вариант, так как оспорить такую информацию уже не представляется возможным.

Беседа с полиграфологом на обычных кадровых тестах редко длится больше часа. За это время опытный специалист уже может получить необходимый объём информации. Но бывают случаи, когда беседа продолжается полтора, два и три часа, особенно если тема тестирования важна и от результатов многое зависит. Проверяемый общается с полиграфологом, а полиграф в это время мирно отдыхает в сторонке. Да-да, полтора-два часа беседы – тоже вполне нормально. Более того, это говорит о том, что полиграфолог действительно квалифицированный, профессиональный и добросовестный.

Стилей общения во время беседы существует великое множество. Сколько людей – столько и вариантов. Кто-то ведёт себя подчёркнуто официально, холодно, может даже психологически давить. Такое общение больше напоминает допрос подозреваемого в преступлении. Этим частенько грешат бывшие сотрудники правоохранительных органов. Что поделать, никто не застрахован от профессиональной деформации. Другой же полиграфолог может встретить проверяемого как лучшего друга, поговорить о семье, пошутить, вместе посмеяться, отнестись снисходительно к маленьким грешкам и слабостям. Но не нужно обольщаться. Второй тип полиграфологов гораздо опасней, чем первый, ведь они обладают необходимыми коммуникативными навыками и умениями, позволяющими расслабить человека, расположить к себе, что снижает критичность восприятия ситуации. Если бы опрашиваемые «милыми и понимающими» полиграфологами могли потом ознакомиться с результатами их заключений, они бы поняли, как сильно ошибались в своей оценке ситуации.

В корпоративной среде есть такое выражение:

«Другом полиграфологу может быть только другой полиграфолог».

Не стоит сильно рассчитывать на дружбу с человеком, который по роду своей профессиональной деятельности просто обязан вытаскивать из людей, часто помимо их воли, скрываемую информацию. Чрезмерная доверчивость в таких ситуациях обходится слишком дорого.

В то же время никогда нельзя демонстрировать полиграфологу своё недоверие, пренебрежение, ставить под сомнение его профессиональную компетентность или, не дай бог, усомниться в самом святом – в достоверности «детектора лжи»! В этом случае велик риск, что человек просто пойдёт на принцип или, что называется, «нагадит» из вредности. Только вежливое, доброжелательное и уважительное поведение создаёт благоприятный фон для успеха на полиграфе.

Для корректного и внимательного отношения к полиграфологу есть и ещё одна, возможно главная, причина.

Например, большинство людей когда-либо делали кардиограмму. Процедура похожая: подключаются датчики, прибор снимает показания, после чего из аппарата вылезает длинная бумажная простыня (но это может быть и просто файл), которую складывают гармошкой и прикладывают к заключению врача по итогам анализа кардиограммы. Если человек сомневается в адекватности расшифровки «кривых» своим лечащим врачом, он может взять эту «гармошку» и перепроверить информацию у другого специалиста.

В детекции лжи это просто исключено. Абсолютное большинство заказчиков получают только текстовое заключение полиграфолога без приложения самих полиграмм, на основании которых эти заключения были сделаны. Как говорится в известном анекдоте: «Оказалось, что в том покерном клубе карты можно не открывать, ведь джентльменам верят на слово. Вот тут-то мне и попёрло!»

Что это означает на практике? Да то, что при желании можно написать всё что угодно, независимо от того, показал это полиграф или нет. Конечно, это уже крайний случай, и полиграфолог должен основательно «закуситься» на человека, но теоретически такая возможность у него имеется, и забывать об этом не стоит.

По той же причине в последнее время полиграф стал занимать лидирующее место среди способов относительно легко остановить или обрушить продвижение человека по карьерной лестнице. Редкий руководитель захочет дальше двигать сотрудника с негативными результатами теста на полиграфе. Ведь полиграфолог же не может врать! А перепроверять его результаты – это дополнительные траты, которые никому, кроме опрашиваемого, не нужны.

Вопрос к читателю:

Как вы думаете, спорить с полиграфологом, давить на него, сомневаться в профессиональной компетенции – это эффективная стратегия поведения?

Задание для продвинутых:

Посмотрите, какая информация о вас размещена на страничках соцсетей членов вашей семьи и ваших близких. Проверьте, какая ещё информация о вас есть в открытом доступе.

6. Ловушки полиграфологов,
или Как завалить тест при неработающем полиграфе?

Знать, где ловушка, – это первый шаг к тому, чтобы избежать её.

Фрэнк Гербер

Многие, несмотря ни на что, продолжают считать, что беседа с полиграфологом – это пустая формальность. У них в голове прочно сидит мысль, что самое главное – это с чемоданным выражением лица стойко выдержать все неприятные вопросы. Следующая непридуманная история специально для них.

Не буду рассказывать, при каких обстоятельствах я её узнал. Пусть это будет мой маленький секрет.

Обычное рутинное тестирование, которое проводится в подразделении, специализирующемся на закупках. Сама организация, можно сказать, полувоенная, поэтому люди в ней работают дисциплинированные и подтянутые, но не всегда сообразительные. Единственный минус – место их дислокации довольно унылое, да и находятся они на значительном отдалении от города. Ну очень уж они далеко забрались. Нужно вставать в шесть утра, чтобы к 8:30 добраться до этого забытого всеми филиала. В общем, второй раз полиграфологу туда приезжать не хотелось совсем.

Заходит он в кабинет, готовит полиграф, подсоединяет датчики, и… полиграф не работает. Специалист пытается его оживить, перепроверяет несколько раз все возможные причины, включает и выключает аппарат – всё бесполезно. Он просто умер.

Вообще, в трудовых буднях искателей правды это исключительный случай. Полиграф – прибор очень надёжный. Там просто нечему ломаться, если его, конечно, не бить молотком. А вот датчики и шнурочки – это узкое место. Но если запасные датчики на всякий случай специалисты иногда возят с собой, то главный провод, соединяющий полиграф и компьютер, никто с собой не берёт, так как он никогда не выходит из строя. Ну, или почти никогда. Это был как раз тот самый редкий случай. Полиграф не включался вообще.

Что делать? Собираться и уезжать? А в коридоре уже сидит угрюмый проверяемый. Видно, что заметно нервничает. Тут полиграфолог вспоминает, что заказчик требует по результатам проверки только заключение, полиграммы к нему прикладывать не нужно. В момент осознания этого очевидного факта злорадная улыбка скользнула по его лицу. Решение на поверхности: разворачивать полиграф, как обычно, задавать вопросы. Словом, делать всё, как если бы полиграф работал.

Серьёзный человек зашёл в кабинет. Разговор с ним поначалу не задался. На вопросы он отвечал односложно, сдержанно. То и дело косился на висевшие на стене часы, явно ожидая, когда это всё закончится. Перешли к следующему этапу, надели датчики. Волнение заметно усилилось. Начали задавать первые вопросы. Видно, что тестирование даётся бедняге с трудом. В этот момент специалист отодвигает ноутбук и обращается к нему:

– Послушайте меня. Все ваши мелкие грешки и страхи настолько очевидны, что даже смешно. Детектор видит каждую вашу мысль, и он никогда не ошибается. Иначе бы меня сюда не присылали. Огромные корпорации проверяют своих сотрудников. Силовиков всех проверяют на полиграфе. Многие пытаются его обмануть, но это ещё никому не удавалось. Я вижу на экране монитора всё, что вы пытаетесь скрыть. Вопрос времени, чтобы я вытащил то, что мне действительно нужно. Но я предлагаю вам сократить это время, так как у меня ещё много дел сегодня. Да и у вас наверняка работа стоит. Меня совершенно не интересуют мелкие подношения, подарочки, презентики и откатики. Если бы мы обращали внимание на подобные мелочи, основной работой заниматься было бы некогда. Вы же наверняка догадываетесь, какими вопросами мы занимаемся?

Человек удивлённо кивает головой.

– Нас волнуют по-настоящему важные, серьёзные вопросы: наркотрафик, организованная преступность, коррупция глобального масштаба, связь с международными террористическими организациями. Для кого-то это громкие слова, а для нас – каждодневная работа. Вот скажите, выходили на вас представители международных террористических организаций? «Аль-Каиды», например?

– Нет, ну что вы. Где мы, и где «Аль-Каида».

– Хорошо. Возможно, подходили какие-то представители организованных преступных группировок? Предлагали что-то?

– Вроде нет. Ну, я точно не знаю, как их различить.

– Если бы выходили, вы бы об этом знали. Может быть, предлагали совершать хищения в миллиардных размерах? Глобальная коррупция сейчас очень изобретательна.

– Ну откуда у нас миллиарды? Вы видели, какими мы закупками занимаемся. Смех один. Если иногда кто-то какую-то мелочь принесёт, так и это редко бывает.

– Размер «мелочи» не превышает 50 тысяч рублей?

– Да откуда?! Дай бог тридцатка, да и то не так часто.

– Периодичность подарков – не чаще чем раз в месяц?

– Какое там! Раз в два месяца, а то и реже.

– Вижу, это просто дань вежливости. Нормальные дружеские отношения. Такие отношения нужно ценить и беречь, чтобы они длились годами! Так как дружба – это святое!

– Да, мы за людей держимся. Хоть и не очень давно взаимодействуем, года два от силы, но ценим дружбу.

– Это правильно! А подобная мелочь вообще никого не интересует. Если бы всех, кто берёт такие подарки, увольняли, тут бы работать было некому. Мы же всё понимаем. Нас интересуют задачи глобальные, действительно важные. А народ трясётся из-за какой-то ерунды, полагая, что она кому-то может быть интересна! Поверьте, нам и без этого есть чем заняться.

После этих слов проверяемый успокоился, повеселел и расслабился. Дальнейшее уже было простой формальностью. Он вышел из кабинета спокойный, довольный и уверенный в положительном исходе теста. По дороге к себе он наверняка думал: «Вот ведь какой хороший полиграфолог попался. Всё понимает. Ценит отношения. Вошёл в положение. И задачи перед ним стоят ого-го».

Вечером в кадрах по просьбе полиграфолога человеку сказали, что всё отлично, он успешно прошёл тест.

А через три недели его уволили. Нет, не за проваленный на полиграфе тест, потому что он не мог являться юридическим основанием для увольнения. Формальная причина никак не была связана с проверкой.

В заключении по результатам тестирования было указано: «Выявлены факты коррупционного поведения. Проверяемый на протяжении последних двух лет регулярно, с периодичностью раз в два месяца, получает незаконное денежное вознаграждение в размере около 30 тыс. руб. от неустановленных лиц, находящихся с ним в коррупционных отношениях. Выявленные на полиграфе факты признаны проверяемым, который согласился с результатами исследования. Рекомендация по итогам тестирования: уволить».

Поэтому ещё раз напоминаю старый закон установления истины:

Вопрос к читателю:

Вы верите, что есть добрые полиграфологи, с которыми можно подружиться на тесте, поговорить по душам, доверить свои тайны, и об этом не узнают никакие третьи лица?

Задание для продвинутых:

Подумайте, какая безобидная, на ваш взгляд, информация является критической для вашего работодателя? Одинаково ли вы с ним оцениваете одни и те же события и поступки?