Текст книги "Генератор реальности. Рассказы"

– Сумку расстегни, а то может у тебя, что спрятано там. – Ко мне подошла конвоирша.

– Конечно, спрятано.

Резким движением я открыл портфель. Крысы, ослеплённые солнечным светом, замерли от неожиданности. Я вытащил их за длинные хвосты. Духи подземелья задёргались, пытаясь вырваться и укусить меня за руку. Спецконвой с воплями бросился в разные стороны. Рефлекс сработал, как я и думал. Моя полицайша, выронив дубинку и оцепенев от ужаса, не мигающим взглядом уставилась на извивающихся крыс.

– В машину, быстро! – крикнул я

Заложница – совсем нехорошо, а куда деваться? Дороги я сам всё равно не найду, а так будет хотя бы какой-то шанс выбраться из этого города. Потом и отпустим на все четыре стороны.

Женщина прыгнула в клетку, предназначенную для меня, и захлопнула за собой дверь. Духов пришлось запихать назад в портфель, мало ли, ещё могут и пригодиться.

Всё! Первая передача, вторая, третья…. Туша броневика медленно, но верно набирая скорость, с грохотом вынесла решётчатые ворота. Вот вам и «хи-хи», как и обещал.

Не оборачиваясь, я прокричал.

– Где отключается радиомаяк?

– Не знаю!!

– Знаешь, быстро, а то крыс к тебе в клетку запущу!

– Вон та синяя кнопка на панели, только не делай этого!

– Где неконтролируемая зона, говори, ну!

– На север, на север, прямо по улице, только сумку не открывай! Пожалуйста.

Уже лучше. «Пожалуйста» появилось. Броневик катит по загородному шоссе. На трассе совсем никого. Ненормальный город с ненормальной жизнью остался далеко позади. Асфальтовое полотно постепенно превратилось в просёлочную дорогу. Незаметно изменилась и погода, ласково, не по-осеннему, светит солнце, вокруг светлый бор с высоченными соснами.

Я остановил машину и заглушил двигатель. В конце концов, всё не так уже и плохо, хотя в очередной раз пора думать, как отсюда выбираться. Сдаётся мне, что это можно сделать только так же, как я сюда попал. Опять придётся возвращаться в город, и опять искать эту недоделанную «машину времени». В кустах раздался треск сучьев. Видимо к нам пожаловали гости, или хозяева, если уж правильно. Посмотрим, кто бы это мог быть. Да, кстати не мешало бы познакомиться поближе и со своей заложницей. Я открыл дверь отсека и выпустил женщину из машины.

Шлем сними с головы, – попросил я, – а то шея заболит.

– Хорошо, как скажешь.

Передо мною была совсем молодая женщина – шатенка с большими карими глазами, немного похожая на мальчишку из-за своей короткой стрижки.

– Как тебя зовут, – продолжил я допрос, хотя по нашивке на униформе и так было ясно, что передо мною – сержант второго класса Лина.

– Лина, – ответила женщина, – а тебя как?

– Николай, можно просто – Ник. Сколько тебе лет?

– Тридцать.

– А выглядишь лет на десять моложе. Не врёшь?

– Нет, зачем же? Для своего возраста я в норме. Мне же не семьдесят, когда в отставку можно выйти. – Женщина кокетливо посмотрела в стекло двери, словно в зеркало.

– Во сколько у вас уходят со службы!?

– В семьдесят, я же сказала, а если кто сможет нормы сдать, тому дают служить ещё пять лет.

Бабушка в полиции? Это что-то новое. Хотя не мне судить, ведь я даже не знаю, где нахожусь на самом деле.

– Какова продолжительность жизни у вас?

– Обычно мы живём лет до ста, а кто и больше. После того как наше общество трансформировалось и мужчины заняли достойное их место, продолжительность жизни увеличилась. Послушай, Ник, там кто-то есть, – женщина кивнула на кусты.

– И что?

– Я боюсь.

– Но ведь ты же в полиции служишь, разве вас не учили тому, как надо себя вести в таких случаях?

– Конечно, нет, нас учили работать только в городе, да и в полиции я уже не служу, – она грустно улыбнулась, – я совершила должностное преступление. И даже если я вернусь назад, сначала меня ждёт наказание – пять лет тюрьмы, а потом перевод в девятую, самую низшую категорию.

– А сейчас ты в какой?

– В третьей.

– Извини Лина, не надо было меня шокером бить. И карьера бы сейчас твоя по-другому пошла.

– Я не сама, мне старшая наряда приказала, еще до того как мы тебя нашли. Там кто-то есть, – она опять посмотрела на придорожные кусты.

– Ладно, садись в машину, и поехали дальше, только не надо залезать в клетку.

Дорога скоро совсем закончилась и путь нам преградила поваленная сосна. Видно было, что это не упавший от бури сухостой. Мох вокруг пня усыпан опилками. Тот, кто спилил дерево, сделал это весьма грамотно. Оно легло точно поперёк колеи, и ствол намертво заклинило между осин, росших возле дороги. Объехать такое препятствие можно разве что на трелёвочном тракторе или на танке. Минут пять у меня ушло на то чтобы, притаптывая придорожные кусты колёсами развернуть машину кормой к препятствию. После того как манёвры были закончены можно немного передохнуть. Да и подкрепиться не мешало бы тоже. Судя по всему время уже обеденное.

– Лина, продукты в машине есть?

– Да, в специальном холодильном отсеке с левой стороны.

– Принеси.

– Я не пойду, там кто-то есть, она показала рукой на кусты.

– Чего ты боишься?

– В эту зону трижды отправлялся наш спецназ, и никто назад не вернулся. Все погибли. Местные даже наших парламентёров уничтожили. Мы хотели вернуть их тела. Не вышло, наверное, потому что возвращать было нечего. На здании полиции есть мемориальная доска с именами тех, кто остался здесь навсегда. Ты очень рискуешь, когда без оружия выходишь из машины.

– Ну, да? Я ещё больше рисковал, оказавшись у вас, – не вспомнилось то, что рассказывал Сталкер. – Машину водить умеешь?

– Да, нас этому учили.

– Если что-то случится со мной, возвращайся в город, сдашься своим. Они точно не съедят.

– Не хочу назад, не хочу в девятую категорию! Ты не представляешь что это такое! Пусть лучше я здесь погибну! – и она расплакалась как ребёнок.

Вот это полиция! Только мокроты сейчас не хватало. И куда девалась крутизна, встретившая меня около поликлиники? А есть всё равно хочется. Риск ради еды – дело благородное, и в данном случае он оправдан. Люк был закрыт на обычную защёлку, поэтому никакого ключа не потребовалось. Внутри лежали четыре свёртка, упакованные в алюминиевую фольгу, почти как завтрак в самолёте. Продукты оказались весьма свежими. Что-то похожее на большой бутерброд с мясом, картонный пакет со сладковатым напитком и плитка шоколада в разноцветной блестящей упаковке.

Я устроился поудобнее в кабине и приступил к трапезе. Наконец, обед закончен, и надо думать о том, что делать дальше. А для того чтобы принять правильное решение, информация должна быть и полной и достоверной. Однако моё внимание привлекли два пятна немного выделявшихся на фоне кустов. «Объекты», не торопясь обогнули броневик и оказались прямо около люка с продуктами. В зеркало было хорошо видно как из одного «пятна» показалась маленькая рука, которая попыталась дотянуться до защёлки. Но видимо этого не позволил сделать рост. Пришлось нажать клаксон, и тут же взвыла сирена.

Совсем забыл – это полицейский броневик, а не такси. «Объекты» моментально исчезли в кустах. «Если этот мир материален, также как и наш, то на дороге около машины должны остаться следы» – подумал я. И точно, на сыром песке рядом с колеёй чётко отпечатались две пары обуви! И всё бы ничего, только размер оказался совсем маленький! «Кто же это в разведку догадался направить детский сад?» – мелькнула в голове мысль.

Взрослый человек вряд ли стал бы шарить в чужой машине, зная, что в кабине сидят люди. А раз так… то есть ещё и шоколад. Это всё же шанс познакомиться, хотя и небольшой. Одну плитку я положил на сваленное дерево, сам сел в машину и стал наблюдать в зеркало. Мне хорошо было видно, как буквально через минуту лакомство исчезло! Вторую шоколадку я оставил уже на переднем крыле нашего броневика.

И опять исчезновение повторились. Остался последний «шанс», который я не съел за обедом. Выйдя из машины, я устроился на поваленной сосне и затолкал шоколадку в наружный карман куртки, но так чтобы её было видно. Тут же оба «объекта» оказались рядом со мной. В верхней части «пятен» появились щели, из которых высунулись белобрысые головы мальчишки и девочки. На меня уставились четыре любопытных глаза.

– Дай! – мальчик пальцем показал на шоколадку.

– А, «пожалуйста», где?

– Дай, пожалуйста.

Я достал плитку из кармана и протянул её пацану, но моя рука упёрлась во что-то невидимое. Оценив ситуацию, мальчик деловито сказал.

– Ты положи конфетку в то же место.

– Хитрый, какой, схватишь и убежишь.

– Нет не сбегу, нас с сестрой папа отправил, чтобы мы встретили вас и проводили в посёлок, где мы живём. А как тебя зовут?

– Меня – Ник, а вас с сестрой?

– Меня – Дан, а её – Дин, а там тоже твоя сестра? – мальчик кивнул на открытую дверь кабины.

– Почти, её зовут Лина. Ваш папа знал, что мы едем к вам, и отправил таких малышей, которые любят шоколадки? А если я поймаю вас, Дан? Что он будет делать?

– А ты попробуй, – мальчишка ухмыльнулся. – Такой большой, и не понимаешь! Ты в гостях, а мы у себя дома. Ну, так вы идёте с нами или нет?

– Конечно, идём. – Я заглянул в кабину. – Лина, выходи не бойся, самое страшное уже позади.

– Почему ты так уверенно говоришь об этом?

– Ты посмотри, кто и как нас встречает! Слабые и беззащитные создания, до которых мы, кстати, и дотронуться не можем. Зачем нужны такие «парламентёры»? Только для одного – создать атмосферу доверия, хотя бы видимого, и хотя бы в первый момент встречи. Ни один нормальный папа не будет даже курице голову рубить в присутствие детей, если сам хочет дожить до старости без проблем. Это значит, что нам пока ничто не грозит, и предполагается дальнейшее общение. В противном случае нас давно бы уже стёрли в пыль с их возможностями. Этот железный сарай на колёсах, в котором мы сюда добрались – не защита от тех, кто может создать костюм-невидимку для детей с непробиваемым силовым полем. Убедил?

– Почти да.

– Почему почти?

– Потому же что я – «почти сестра».

О! Это что-то новое! Однако разбираться в тонкостях отношений некогда. Возможно, это всего лишь Стокгольмский синдром, когда жертва начинает симпатизировать захватчику. Я захлопнул дверь, и мы с Линой двинулись вслед за ребятишками.

– Странно, – сказала она, – такие маленькие и смешные люди…

– Вообще-то это дети, разве ты не была такой?

– Я? Конечно, была, но меня сразу окружали взрослые. Со сверстницами я встретилась, только когда пошла на учёбу в полицейскую школу.

– А кто твоя мама?

– Ты имеешь в виду, женщину, которая дала биологический материал? Но я не знаю кто это, у нас не принято интересоваться этим.

Совсем забыл, что передо мною продукт новых технологий с местной «птицефабрики». Говорить в этом случае об отце, смысла совсем нет. Через некоторое время деревья начали редеть, и перед нами открылась опушка, с которой было видно небольшое кирпичное строение. Возле двери на лавочке сидел пожилой мужчина и читал книгу. Завидев нас в сопровождении «проводников» он не торопясь встал и пригласил жестом войти внутрь.

– Прошу, молодые люди, мы совсем заждались, уже подумали, что вы собрались возвращаться в город. Если не ошибаюсь, Ник и Лина?

– Да, простите, а вас как зовут и кто вы, собственно?

– Начнём, пожалуй, с должности. Я привратник, а это мой КПП, который здесь стоит уже полтораста лет, зовут меня Максом или просто – дедом.

– Вам сто пятьдесят лет? – Лина удивлённо посмотрела на привратника.

– Конечно же, нет, гораздо больше, – улыбнулся мужчина. – КПП здесь построили ещё, когда в этом месте был закрытый город, которого давно нет, а свободная зона осталась.

«Опять зона, да что же это такое?! Интересно кто здесь держит власть в руках? Женская зона была, мужская – тоже, осталась только детская?! Вот это да!». – Однако привратник, словно прочтя мои мысли заметил.

– У нас здесь всё по-человечески, все живут семьями, женщины, мужчины, ребятишки, дедушки бабушки – всё как положено. Их папа, – он кивнул в сторону ребятишек, – глава нашего посёлка и уже давно ждёт вас. Дан, Дин, проводите гостей к папе, он вас уже потерял, наверное. Прошу прощения молодые люди пройдите, пожалуйста, через технический контроль. Оружие, средства связи, боеприпасы придётся оставить здесь. Всё отдадим, когда будете возвращаться, если конечно пожелаете.

У меня ничего запретного не оказалось с собой, а вот у Лины дед-привратник конфисковал наручники вместе с чехлом, самые настоящие, металлические и с трещоткой.

– Ловить вам здесь никого не придётся, поэтому пусть полежат у меня, – пояснил он.

Улица посёлка, по которой вели нас «парламентёры» напомнила обычную деревню, правда на редкость чистую и ухоженную. Такие в природе найти чрезвычайно трудно, особенно в нашей стране и в наше время, если вообще возможно. Дома хотя и небольшие, но аккуратные, построены были по одному проекту. Однако схожесть на этом и заканчивалась.

Особенный колорит усадьбам придавали различные детали – наличники, ограды палисадников, цветники – всё то, что на языке профессионалов называется малыми архитектурными формами. Да и окраска каждого дома походила, скорее всего, на иллюстрации из книг, видимо художников здесь хватало. Местные жители с интересом разглядывали нашу процессию. Чувствовать себя объектом внимания публики для меня дело хотя и непривычное, но это не особенно меня тревожило в отличие от моей спутницы. Это стало понятно после того как нам навстречу попалась женщина, катившая перед собой коляску в которой мирно дремал мальчишка двух трёх – лет. Увидев её, Лина на мгновение замерла, словно перед ней оказалось невидимое препятствие, но потом как нив чём не бывало, двинулась дальше.

– Ты узнала кого-то? – спросил я.

– Не уверена, возможно, мне показалось, – ответила женщина.

Судя по всему, наша экскурсия подошла к концу. Около одного из домов, высокий мужчина в рабочем комбинезоне красил наличник.

– Папа, мы гостей привели, как ты просил, – с гордостью доложил наш провожатый.

– Замечательно, теперь идите домой, мама ждёт, а с ними мы сейчас поговорим, – он положил кисти в банку с водой, чтобы не засохли, и снял перчатки.

– Порошу, проходите в офис. – Хозяин любезно распахнул перед нами дверь.

Скорее всего здесь и раньше была администрация. Знакомая коридорная система, которая пригодна разве что для общежития или места обитания представителей муниципальной власти.

– Подождите пожалуйста в моём кабинете, он в конце коридора, а я сейчас немного приведу себя в порядок.

Мужчина скрылся за дверью одной из комнат. Кабинет, в котором мы оказались, был под стать самому посёлку. Чисто аккуратно и ничего лишнего. Обычный стол с «приставкой» несколько стандартных офисных стульев и шкаф в углу – вот, пожалуй, и всё убранство помещения. Никаких намёков, ни на государственный флаг, ни на подобающий в таких случаях на стене портрет вождя или президента. Через некоторое время в дверях появился сам хозяин офиса. Вместо рабочего комбинезона на нём был обычный деловой костюм.

– Прошу, присаживайтесь, – он кивнул на стулья около «приставки», – постараюсь быть кратким. Я – глава этого посёлка, мэр, бургомистр, староста, сити менеджер, называйте как вам удобнее. И поскольку я есть власть, то хочу сразу обратить ваше внимание на то, что вы находитесь на свободной территории и поэтому обязаны соблюдать все наши законы, хотя территория свободная.

– Простите, господин мэр, ваше имя?

– Александр или Алекс, как меня здесь обычно называют. Если удобно, так и зовите. Правила простые – самое главное, не мешать никому жить. Всё написано в памятке для перемещённых лиц, – он достал из ящика стола две брошюры и протянул их нам. – Ознакомьтесь обязательно. Но прежде чем вы начнёте читать я бы хотел спросить, не хочет ли кто из вас здесь остаться совсем?

– Алекс, вопрос преждевременный, – сказал я. – Мы не знаем, куда мы попали и какие здесь порядки.

– Я не тороплю, у вас время есть, Лина, а вот с вами Ник дело обстоит иначе, ваш случай особый, я думаю, мы сейчас отпустим вашу спутницу, и поговорим об этом более обстоятельно. Её ждёт небольшой сюрприз, и надеюсь приятный. – Алекс посмотрел на Лину. – Прямо сейчас вы можете покинуть нас, вас встретят в офисе для перемещённых лиц. Это совсем недалеко, на этой же улице – большой оранжевый дом стены которого расписаны цветами. Заблудиться невозможно.

– А как же Ник? – спросила Лина.

– Как только наша беседа закончится, мы вместе с ним обязательно зайдём к вам.

После того как дверь за женщиной закрылась, мэр достал из стола небольшой плоский предмет, похожий на книгу и положил его перед собой.

– Что это? – спросил я.

– Иллюстратор, мне он может пригодиться, ведь ты будешь задавать вопросы, не так ли? Ничего что на «ты»?

– Конечно, буду, только ответишь ли?

– В меру своей компетенции.

– Дан и Дин – действительно твои дети?

– Странно, вот уж не думал, что это тебя интересует. Да, это так, но почему ты спросил об этом?

– Неужели так важно установить с нами контакт, что для этого надо рисковать детьми? И даже если вы можете многое, то как можно решиться на подобное? Или я что-то не понимаю? Они ведь сами не знают, что будут делать через минуту. И мало ли что у нас сможет быть на уме?

– Почти так. Ты правильно заметил, наши технические возможности достаточно велики, и моим «парламентёрам» ничего не угрожало. Я видел всё, что с ними происходило там, в лесу и полностью контролировал ситуацию. Кстати, ты очень быстро сориентировался. Вот, смотри.

Перед нами вместо стены возникла лесная дорога, на которой стоял наш броневик. Тут же на обочине стояли старые знакомые в своих плащах «невидимках», над которыми был виден голубоватый ореол. Изображение стало объёмным и разделилось на четыре квадрата, будто за нами следили сразу четыре камеры видеонаблюдения. «Я» вышел из машины и положил шоколадку на поваленное дерево.

– Дальше показывать надо?

– Не стоит.

– Как догадался, что перед вами ребятишки? – хозяин выключил иллюстратор.

– Следы на песке, и всего лишь. Да и потом, кому в голову придёт шарить в машине и искать там сладости, зная, что внутри люди. Практика, Алекс, практика.

– У тебя точно она есть, это я заметил, а вот для Лины такая встреча оказалась, похоже, открытием. Однако мы всё правильно делаем, не она первая и не она последняя. Все кто сюда попадает из города, остаются здесь сами и первый этап адаптации – это знакомство с маленькими детьми. Срабатывает рефлекс материнства. Все три десанта, которые пришли сюда «победить», победили самих себя. Твою спутницу дожидается её хорошая знакомая, которую она считала погибшей. Но давай лучше поговорим о твоём появлении здесь. Пока мы не можем определить причину, по которой ты оказался в городе, но склоняемся к тому, что она имеет технический характер.

– Разве бывает по-другому?

– Да конечно. Знаешь, кто вас встретил на КПП?

– Откуда же?

– Настоящий конкистадор.

– А этот как сюда попал?

– Их корабль выбросило штормом на прибрежные скалы. Местные индейцы захватили в плен тех, кто остался в живых, а потом продали ацтекам. Те по своим обычаям решили принести жертву богам. Макса уложили на жертвенный камень и жрец начал читать заклинание, но началась страшная гроза и молния ударила прямо в жреца, превратив его в обугленную головешку на глазах у многотысячной толпы.

– Наверное, жрец что-то перепутал, вот и получил «двойку».

– Вполне возможно, – Алекс немного задумался, – среди индейских племён Южной Америки были и те, кто мог управлять погодой, вызывать ливни и грозы на головы своих противников. Однако когда Макс оказался здесь, то он решил, что попал на тот свет, и нам стоило больших усилий разубедить его в этом. Способность к обучению у него превосходная, и он скоро приспособился к этой жизни. Ни о каком возвращении в свой мир, наш конкистадор и не думал, хотя мы ему предлагали такой вариант.

– Обратно на жертвенный камень ацтеков? И я бы тоже ни за что не согласился.

– Конечно же, не туда.

– Стоп, а как же принцип «невмешательства» или здесь он не действует?

– Мы нашли нейтральный вариант, – продолжал Алекс, – такой, когда его возвращение ни на что не влияет, ни здесь, ни там.

– А моё?

– С тобой всё иначе. Как мы предполагаем, произошёл квазиэквивалентный обмен, кто-то оказался у вас, а ты здесь, поэтому я вынужден тебя огорчить. Тебе придётся возвратиться туда, откуда прибыл, твой «противовес» – автоматически вернётся сюда. Либо вы оба остаётесь там куда попали, либо оба возвращаетесь. Сейчас наши специалисты работают над математической моделью этого путешествия, и они скоро закончат.

Всё должно произойти в течение суток и не обязательно синхронно. В противном случае наступают необратимые изменения. Связь с твоим миром будет разорвана. Ты иногда сможешь наблюдать, что там происходит, но вернуться, туда не удастся. По закону я всё равно должен спросить – хочешь ли ты остаться здесь навсегда? Подумай, не торопись.

– Во-первых – не огорчить, а обрадовать, потому что мне надоело бегать непонятно от кого и непонятно почему. А во-вторых – я уже подумал, у меня и дома забот хватает. Ты лучше расскажи, что и как я должен делать, чтобы оказаться там, откуда сюда прибыл.

– Тебе придётся возвратиться в то место, где ты появился в городе. Я думаю, всё пройдёт нормально, если мы не ошибаемся.

– А если ошибаетесь?

– Именно поэтому я и спросил тебя о желании остаться здесь. Стопроцентной гарантии мы дать не можем, риск всё равно есть.

– Ай, ладно, – я щёлкнул пальцами, – где наша не пропадала! Домой!

– Я так и думал, – Алекс усмехнулся, – домой, так домой. О, кажется, расчёты уже закончены, – он посмотрел на лист бумаги, лежащий на его столе, – у тебя совсем немного времени. Завтра утром нужно быть в исходной точке.

– Послушай, Алекс, этот листок, сам вычисления производит? – я кивнул на стол.

– Конечно же, нет, это всего лишь некоторое подобие ваших мониторов. Скажем – сверхтонкий гибкий экземпляр.

– Понятно, теперь объясни, как я могу попасть на стартовую позицию?

– До города доберёшься, так же как и приехал сюда, на машине. Потом мы поможем тебе пройти через шлюз. Периметр охраняется достаточно хорошо, и сам ты вряд ли сможешь пробиться через систему охраны.

– Странно, я ничего не заметил, когда выезжал за пределы городской черты.

– Наблюдение в городе ведётся с помощью сотен скрытых видеокамер, и у охраны в тот момент не было возможности остановить броневик, поскольку ты угнал самый лучший их спец автомобиль. Они просто не рискнули тебя задерживать, видимо побоялись, что ты пойдёшь на таран. А вот обратно тебя не пропустят, я в этом абсолютно уверен. Поэтому придётся немного схитрить.

Мы заблокируем на некоторое время наблюдение в месте перехода, и не только там. Ты пройдёшь незамеченным, а уж дальше – проще, маршрут мы определим. Твоя задача проникнуть в то здание, так чтобы никто тебя не увидел и в этом мы поможем. У нас есть свои люди и там.

– А нельзя ли, скажем, меня просто возвратить туда, откуда я прибыл? Без лишних телодвижений. Так чтобы я снова оказался в своей поликлинике?

– С тобой не получится, Если ты возвратишься, а твой визави нет, будет нарушен принцип равновесия, а это чревато весьма неприятными последствиями. Чтобы этого избежать нам придётся разыскать его у вас, и вернуть сюда. Это тоже очень непросто, сам понимаешь. Мало ли где он может оказаться? Готовить в этом случае нейтральный вариант достаточно сложно. Поэтому мы решили, либо вы оба возвращаетесь каждый к себе, либо оба остаётесь там, где есть. Его в вашем мире мы пока не нашли, поэтому выбор за тобой, и ты его сделал, как я понимаю, или есть сомнения?

– Нет, Алекс, нет. Я своих решений не меняю. Только чтобы возвратить моего партнёра по туризму сюда вы же всё равно должны его разыскать там, у нас? Или я чего —то не понимаю?

– В течение первых суток обмен идёт автоматически, а вот потом связи разрываются и начинаются проблемы. Я думаю этих знаний тебе достаточно, а сейчас предлагаю посмотреть, как твоя знакомая осваивается здесь.

«Освоение» шло полным ходом. Перед нами с виду была вполне обычная женщина, которая уже успела переодеться. На руках у неё дремал малыш двух – трёх лет. Увидев нас, она бережно положила ребёнка на диван и подошла к нам.

– Я вижу, Лина, у тебя уже появились друзья? – сказал я.

– Да, это сын моей знакомой, которая попалась нам навстречу, когда мы шли по улице. Ты их видел. Я считала её погибшей. Она мне рассказала, что все те, кого отправляли сюда с военной миссией остались здесь и назад не собираются. А ты, Ник остаёшься, или…?

– Или… Мне пора домой, зашёл попрощаться.

На секунду мне показалось, что в её глазах мелькнула растерянность.

– Я не знаю, что в таких случаях принято говорить. Мне очень жаль, что ты уходишь, —Лина отвернулась к окну, – счастливо тебе, Ник.

По тому, как подрагивали её плечи, мне показалось, что она плачет. Странная штука всё же эта жизнь. Женщина, два часа назад готовая меня растереть в порошок, и которую я фактически взял в заложники, плачет от того что я ухожу. Кто бы мне сказал, что так бывает, не поверил бы ни в жизнь. Хотя, может, это и к лучшему, значит не всё потеряно для неё. Природа сильнее инкубаторского происхождения, и она становится, наконец, нормальным человеком. Это действительно больно – расставаться со своим прошлым, по себе знаю.

Лине предстоит начинать совершенно новую жизнь, а мне возвращаться в свой мир. Судьба. Только сцена прощания получается какая-то «неправильная». И надо бы подойти, и надо бы обнять на прощание, или хотя бы сказать что-нибудь типа – «не грусти, всё будет хорошо». Но будто передо мною невидимая черта, переступив которую, я уже не смогу вернутся назад. И я это знаю, там, где-то в глубине души. Тьфу! Ноги словно приросли к полу, и даже все приличные слова куда-то испарились. Однако в моём роду не было восточных поэтов. Как говорил дедушка – «долгие проводы – лишние слёзы», а потому…

– Прощай, Лина, – и я вышел на улицу, где меня ожидал Алекс.

Судя по всему, он был несколько удивлён.

– Быстро ты.

– Практика, Алекс, практика. А ты думал, останусь?

– Мелькнула такая мысль, если честно. Ну да ладно, тебе надо немного подкрепиться, привести себя в порядок и отдохнуть перед дорогой, очень длинной дорогой. Пойдём ко мне, жена уже приготовила ужин в вашем стиле.

– Это как?

– Так же как у вас кормят в офицерской столовой. Гуляш, картофельное пюре, салат из свежих овощей, чай, кофе, десерт.

– Ну, надо же! И это знаешь.

– Практика, Ник, практика, как ты говоришь, —Алекс улыбнулся. – В комнате для гостей переоденешься и отдохнёшь, а в это время мы почистим твой костюм. А то впечатление такое, будто ты только что выбрался из подвала.

– Именно оттуда я и вылез.

Ужин, так же как и завтрак действительно оказался на редкость вкусным, несмотря на стандартный набор блюд, а быть может именно благодаря этому и кулинарным способностям хозяйки. Ночной отдых практически восстановил мои силы. К этому времени одежда была приведена в порядок и следы путешествия по подвалам, оставшиеся на ней, практически исчезли.

Но пришла пора оставить гостеприимный посёлок и возвращаться в странный город. Та же дорога и тот же броневик, только рядом со мною уже не Лина, а сам Алекс. Не доезжая до границы, мы свернули на просёлочную дорогу, как сказал мой провожатый, и через пару километров остановились в лесу. Моим «шлюзом» оказался проржавевший насквозь старый трамвай, стоявший прямо в воротах полуразвалившегося депо.

– Тебе туда, – Алекс кивнул в сторону ворот, – войдёшь в заднюю дверь, и выйдешь из передней, уже внутри депо. Делать будешь всё только по нашим командам. Я дам тебе плащ невидимку и специальные очки. С такой экипировкой доберёшься до нужного места без проблем. На внутренней стороне стёкол очков будет отображаться твой маршрут, указатели – стрелки и команды, которым ты должен следовать. У тебя в запасе пять минут до того как появится охрана в депо. Внутри здания, слева от вагона стоят два электрощита. Один из них, тот, что ближе к выходу – твой. Откроешь дверь этим ключом, – он протянул мне обычный «треугольник», такой же, как у проводников поездов, – заберёшься вовнутрь и запрёшься. Там, в шкафу есть лист фанеры. Положишь его так, чтобы не ударило током. Подожди, пока у тебя не загорится голубой индикатор «разрешено». Это значит, что путь свободен, и тебе надо уходить из здания.

– Связь односторонняя?

– Нет, конечно. Чтобы тебе не пришлось говорить вслух, тем самым выдавая своё присутствие, мы предусмотрели другой канал. Ты должен представить свой вопрос в виде текста, это совсем не сложно. Наши операторы обязательно его прочтут и ответят.

– Значит, вы уже научились мысли читать?

– Технически это возможно, но нашими законами строжайше запрещено. Свободу личности мы чтим. Поэтому и говорю, задавай вопросы в виде текста, это понятно?

– Да. Постараюсь сделать так чтобы «картинки» не мешали.

– В наряде, тоже, будет наш человек, – продолжал Алекс, – обычно, тревожная группа имеет своего кинолога с собакой, поэтому заранее обработай обувь и одежду специальным аэрозолем, перед тем как окажешься в шлюзе.

Он протянул мне небольшой баллончик.

– Упаковку выброси здесь же. Смотри, случайно не налети на кого-нибудь. Ночью, пока ты отдыхал, установили предполагаемую причину твоего появления здесь. Скорее всего, это результат работы какого-то прибора или устройства, создающего мощный импульс магнитного поля. Периодичность его нам уже известна, и как только момент подойдёт, ты должен оказаться в исходной точке. В твоих очках есть ещё и индикатор времени. Он будет работать на обратный отсчёт. Всё расписано по секундам. Пять минут – чтобы пройти барьер охраны и спрятаться. Сорок пять – добраться до места. Сорок минут резервного времени на непредвиденные обстоятельства. На крайний случай есть резервный вариант, но тебе об этом заранее знать пока ни к чему.

– Всё правильно, если возьмут, чтобы не засветил вашего человека. Так что ли?

– Да, Ник. Я говорил о том, что абсолютной гарантии нет, и хорошо, что ты это понимаешь.

За десять минут до старта, зелёные цифры станут оранжевыми, – продолжал он, – за пять – красными, за две – они начнут мигать. Погаснут, когда у тебя останется только одна минута. Дальше считай сам. После этого обязательно сними и плащ, и очки. Упакуй в пакет и сорви с него наклейку. Всё это выбросишь в мусор уже у себя.

– Зачем такие сложности, боритесь за нашу экологию?

– Не только за вашу, и не столько за вашу, этот пакет – дезинтегратор. То, что попадёт в него, превратится в горсть мокрого песка. И даже если всё это окажется в другом мире, то ничего страшного. Любой предмет, не из мира своего, может реально изменить ход событий там. Это настоящая головная боль – найти такой объект и его возвратить туда, где он должен быть, или хотя бы сделать так чтобы никто не понял, что это такое на самом деле. Артефакты время от времени создают нам серьёзные проблемы. Кажется, я всё тебе рассказал, – Алекс на секунду задумался, – да, в случае возникновения нештатной ситуации, мы постараемся помочь, но действуй по обстановке самостоятельно, всего предусмотреть нельзя. Вопросы есть?