Текст книги "Наша революция. Век Октября"

О покушении на Ленина
(еще одно интервью с Владимиром Соловьевым)

Телеканал НТВ совершил очередной налет на нашу историю. Первой темой объявленного нового цикла «Дело темное» стало покушение на В.И. Ленина 30 августа 1918 года. Всяческие спекуляции, фальсификации по этой теме появлялись и раньше. Например, подвизались здесь автор детективных романов Полина Дашкова и телеведущий Алексей Пушков. А теперь вот, как было сказано в многообещающей рекламе, за «исторический детектив» взялась та же команда, что создавала «докудрамы» «Ржев. Неизвестная битва Георгия Жукова», «Москва. Осень 41-го», «Брест. Крепостные герои», то есть компания уже получившего скандальную известность Алексея Пивоварова.

Но если речь идет о памятной исторической странице, не лучше ли обратиться к истинным знатокам ее? В данном случае один из тех, кто обстоятельно изучал дело о покушении на Ленина, – уже знакомый нам старший следователь по особо важным делам Владимир Николаевич Соловьев. Вот я и попросил его рассказать о результатах проведенного расследования.

– Владимир Николаевич, прошло уже много лет со дня того покушения на Владимира Ильича Ленина. Советские ученые и политические деятели утверждали, что совершила его Фанни Каплан, входившая в партию правых эсеров. Но за последнее время этот вроде бы общеизвестный факт стал опровергаться. Появилось множество разных гипотез, подчас самых неожиданных. И вот теперь – передача на НТВ, где артист Вениамин Смехов, известный зрителям по фильму о мушкетерах, пытается доказать, что покушение явилось результатом «кремлевского заговора», во главе которого стоял председатель Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) Яков Михайлович Свердлов. Мне известно, что вы имели отношение к расследованию обстоятельств покушения. А телепередачу эту смотрели?

– Смотрели/

– И что можете сказать?

– Ну, в погоне за пресловутым рейтингом на телевидении чего только нынче не делают…

– Вот именно поэтому о столь остром деле и хотелось бы услышать мнение человека, который занимался им профессионально. Когда это для вас произошло?

– В начале 90-х годов началась кампания за пересмотр дела Фанни Каплан. В различные высокие органы потоком пошли обращения о необходимости ее реабилитации. Суть этих обращений сводилась к тому, что больная, полуслепая, не имеющая навыков обращения с оружием, Фанни Каплан не имела физической возможности совершить террористический акт. Стрелял, дескать, кто-то другой, а чекисты силой «выбили» из невинной женщины показания, заставили ее пойти на самооговор, а потом, чтобы скрыть свои беззаконные деяния, без суда и следствия расстреляли.

Учитывая большой общественный интерес, Генеральная прокуратура Российской Федерации приняла решение о возобновлении следствия по делу о покушении на Ленина. Расследование террористических актов находилось в ведении органов госбезопасности (ныне Федеральной службы безопасности), и следователи там приняли к производству это дело. Но в какой-то момент уголовное дело было передано оттуда для расследования в Генеральную прокуратуру России. Я в это время расследовал уголовное дело по факту гибели членов Российского императорского дома на Урале и в Петрограде в 1918–1919 годах. Темы дел соприкасались – это события периода Гражданской войны, близкие по времени, – думаю, поэтому расследование покушения на Ленина передали мне.

Некоторое время я занимался им, а после восстановления следствия в ФСБ уголовное дело вновь было передано в этот орган. В конце концов, дело прекратили в связи с тем, что вина Фанни Каплан в покушении на Ленина нашла свое подтверждение. Реабилитирована Каплан не была. А свое отношение к многочисленным выступлениям в средствах массовой информации на эту тему я выскажу несколько позже.

– По итогам вашей работы в чем видится вам причина покушения на Ленина? Кто был заинтересован в его гибели? Вениамин Смехов в телепередаче весьма странно доказывает, что больше всех это было нужно Свердлову…

– После 25 октября 1917 года, то есть после падения Временного правительства, произошла резкая конфронтация в социалистическом движении России. Собравшееся в январе 1918 года Учредительное собрание, тон в котором задавали эсеры и меньшевики, прозаседав несколько дней, прекратило свою работу. «Учредиловцы» разъехались по всей России и начали формировать силы для вооруженного сопротивления большевикам.

В коалиционное, в основном большевистское, правительство вошли левые эсеры. Но к моменту покушения на Ленина в стране создалась сложнейшая военно-политическая обстановка. Напомню лишь некоторые моменты. 6 июля 1918 года в Москве левый эсер Яков Блюмкин убил германского посла Мирбаха. Целями левых эсеров были дестабилизация политической обстановки, разрыв Брестского мира и возобновление войны с Германией. К их позиции оказались близки некоторые видные большевики – так называемые левые коммунисты. На сторону левых эсеров перешла часть сотрудников ВЧК. Был арестован Ф.Э. Дзержинский, захвачены почта и телеграф.

Однако Ленин сплотил вокруг себя соратников, и ценой огромных усилий удалось арестовать активнейших участников эсеровского мятежа во главе с Марией Спиридоновой, коренным образом переломить обстановку. Это не было дискуссией в ходе «парламентских слушаний» – в ход пошли пушки.

– Можно сказать, что эсеры тогда проявили свою сущность?

– Да, до революции эсеры были главными террористами в России. За период с 1902 по 1911 год боевая организация при Центральном комитете Партии социалистов-революционеров (ПСР) совершила больше двухсот террористических актов. Убили двух министров, 33 губернаторов, генерал-губернатора и вице-губернатора, 24 начальников тюрем, 26 шпионов и провокаторов. Эсерами были убиты генерал-губернатор Москвы великий князь Сергей Александрович, министры внутренних дел Д.С. Сипягин и В.К. Плеве. 1 сентября 1911 года в киевском городском театре эсером Дмитрием Григорьевичем (Мордко Гершковичем) Богровым был смертельно ранен председатель Совета министров Петр Аркадьевич Столыпин.

– А в 1918 году в развертывавшейся Гражданской войне большинство эсеров было ведь в лагере, противостоявшем советской власти?

– Именно это я и хочу напомнить. Причем их роль в антисоветской борьбе была весьма активной. Всюду, на всех фронтах. А обстановка в стране была накалена до предела. С мая 1918 года Москва находилась на военном положении. В Архангельске высадились английские и американские десанты. В Самаре образовалось правительство из бывших членов Учредительного собрания, в том числе эсеров, шли бои с его войсками и с чехословацким корпусом в Поволжье и на Урале, белогвардейцы захватили Сибирь. В Ярославле произошло вооруженное восстание правых эсеров-«савинковцев». На Дону и Кубани генералы Краснов и Каледин формировали полки и дивизии, где также заметное место занимали представители правых эсеров. Украина, Белоруссия и Прибалтика были оккупированы немцами, под эгидой которых там возникли «национальные» правительства. А как не вспомнить, что в день покушения на Ленина произошло убийство председателя Петроградской ЧК Урицкого?!

Я назвал только некоторые события, перечислять остальные можно бесконечно долго. Подпольные белогвардейские организации разрабатывали конкретные планы по захвату власти в Москве и Петрограде. В течение недели, предшествовавшей покушению на Ленина, сотрудниками ВЧК было арестовано свыше ста человек, подозревавшихся в причастности к «заговору послов».

Подпольные отряды правых эсеров в Москве, Петрограде и других городах можно назвать диверсионными отрядами войск, сражавшихся с Красной армией на фронтах Гражданской войны. Часть знаменитых террористов из боевой организации ПСР уцелела и очень активно участвовала в борьбе. Нельзя сбрасывать со счета и монархистов, меньшевиков, анархистов, а также другие силы разнообразнейших политических ориентаций.

В ходе борьбы все стороны использовали жесткие, даже жестокие методы. Нельзя говорить только о «зверствах ВЧК». Белогвардейцы не были «мягкими и пушистыми» интеллигентами. В их арсенале – кровь и жестокость. Не зря даже патриарх Тихон отказался благословить борьбу белогвардейцев на фронтах Гражданской войны.

– Что вы можете сказать о Фанни Каплан? Кто она была – террорист-одиночка или представитель серьезной тайной организации, во главе которой стояли, возможно, неизвестные нам лидеры политических движений? Была ли Каплан самостоятельной личностью или ею манипулировали, как роботом? Словом, что за человек оказался в центре дела о покушении на Ленина?

– О Фанни Каплан известно немного. Все ее основные биографические данные, приведенные в каторжном деле, а также в деле о покушении на Ленина и в материалах процесса 1922 года о правых социалистах-революционерах, займут листа два. Люди из ее окружения, допрошенные в ходе следствия, по понятным причинам старались не говорить лишнего. Правда, остались довольно подробные воспоминания политкаторжанок, одновременно с Каплан отбывавших срок в Мальцевской и Акатуйской тюрьмах Нерчинской каторги. Постараюсь рассказать то, что известно мне.

На допросе у чекиста Петерса Фанни Каплан так изложила свою недолгую жизнь: «Я Фаня Ефимовна Каплан. Под этой фамилией жила с 1906 года. В 1906 году я была арестована в Киеве по делу взрыва. Тогда сидела как анархистка. Этот взрыв произошел от бомбы, и я была ранена. Бомбу я имела для террористического акта. Судилась я Военно-полевым судом в гор. Киеве. Была приговорена к вечной каторге. Сидела в Мальцевской каторжной тюрьме, а потом в Акатуйской тюрьме. После революции была освобождена и переехала в Читу. Потом в апреле приехала в Москву. В Москве я остановилась у знакомой каторжанки Пигит, с которой вместе приехала из Читы. И остановилась на Большой Садовой, д. 10, кв. 5. Прожила там месяц, потом поехала в Евпаторию в санаторий для политических амнистированных. В санатории я пробыла два месяца, а потом поехала в Харьков на операцию. После поехала в Симферополь и прожила там до февраля 1918 года.

В Акатуе я сидела вместе со Спиридоновой. В тюрьме мои взгляды сформировались – я сделалась из анархистки социалисткой-революционеркой. Там же сидела еще с Биценко, Терентьевой и многими другими. Свои взгляды я изменила потому, что я попала в анархисты очень молодой.

Октябрьская революция меня застала в харьковской больнице. Этой революцией я была недовольна, встретила ее отрицательно.

Я стояла за Учредительное собрание и сейчас стою за это. По течению в эсеровской партии я больше примыкаю к Чернову.

Мои родители в Америке. Они уехали в 1911 году. Имею четырех братьев и три сестры. Все они рабочие. Отец мой еврейский учитель. Воспитание я получила домашнее. Занимала в Симферополе [должность] как заведующая курсами по подготовке работников в волостные земства. Жалованье я получала на всем готовом 150 рублей в месяц.

Самарское правительство принимаю всецело и стою за союз с союзниками против Германии. Стреляла в Ленина я. Решилась на этот шаг еще в феврале. Эта мысль во мне назрела в Симферополе, и с тех пор я начала подготовляться к этому шагу».

Во время другого допроса она упомянула свою предыдущую фамилию: «Я, Фанни Ефимовна Каплан, жила до 16 лет на фамилию Ройдман».

– Никаких сомнений рассказанное ею не вызывает?

– По-видимому, все это правда. Подтверждается и то, что родственники Каплан выехали из России в Америку. В каторжном ее деле находится письмо от обеспокоенных родителей начальнику Акатуйской тюрьмы:

«…Мы поэтому обращаемся к Вам: сделайте это благотворительное одолжение, поддержите наши старые годы и уведомите нас хоть одним словом, жива ли она, здорова ли. Если Вы сами не хотите писать, то будьте любезны уведомить ее и заставьте ее нам писать немедленно. Пусть она уведомит нас о ее здоровье. Просим Вас опять, не откажите нам в нашей маленькой просьбе и удостойте нас немедленным ответом. Бог вознаградит Вас за Ваше благотворное деяние.

С искренним почтением Файвел и Сима Каплан.

Наш адрес:

m-r Rothblatt, 1250, So. Sawyer ave., Chicago, US America.

Г-н Ройтблат, Чикаго, Америка, Сойер-улица (авеню)».

По неизвестным причинам Фанни ответить отказалась. Несколько позже родители прислали ей из Америки посылку с увеличительным стеклом, единственную передачу с воли, полученную за 11 лет тюремной жизни.

– А каким образом она стала террористкой? Что привело ее на этот путь?

– Из разрозненных источников складывается судьба террористки. Ее отец был меламедом (учителем) еврейского хедера (школы). У Фанни было три сестры и четыре брата. Она родилась 10 февраля 1890 года в Волынской губернии. Получила домашнее воспитание. Хорошо говорила по-русски. В передаче на НТВ Вениамин Смехов рассказывал о «богатстве» семьи Каплан. Скорее всего, это преувеличение. В 14 лет Фанни (то есть тогда Фейгу Ройдман) направили работать в мастерскую белошвейкой.

В 1905 году ее пути пересеклись с анархистами. Она бросила дом, работу и уехала с ними в Одессу. Как и почему произошел полный разрыв с семьей, мы не знаем, но даже в 1916 году Каплан отказалась вступить в переписку с родителями. А в 1905-м Фанни вступила в «Южную группу анархистов-коммунистов», где получила партийную кличку Дора.

В это же время она познакомилась с Виктором Гарским. Ему было тогда 17 лет, он из сапожников, а белошвейке Каплан – 15. По сегодняшним меркам – дети. Дети, но «шкодливые». 7 декабря 1906 года Гарский в составе вооруженной банды ограбил кишиневский белошвейный магазин и бесследно скрылся. 18 декабря 1906 года Гарский и Фанни находились в киевской гостинице «Купеческая», где готовили покушение на В.А. Сухомлинова, служившего с 1904 года командующим войсками Киевского военного округа и одновременно с 1905-го – киевским, волынским и подольским генерал-губернатором.

Сохранилась запись в журнале дежурного Киевского губернского жандармского отделения от 22 декабря 1906 года: «В 7 час. 7 мин. вечера надзиратель Плосского участка по телефону сообщил, что назад тому 20 мин. в д. № 29 по Волошской улице (гостиница “Купеческая”) в номере взорвалась бомба, после чего оттуда бежала раненая еврейка, которую городовой, стоящий на посту, задержал и доставил в участок. При личном обыске у нее обнаружены браунинг, паспорт, который надзиратель еще не читал, и чистая паспортная книжка. Обо всем случившемся тотчас же было доложено г-ну начальнику».

– Для самой Каплан взрыв в гостиничном номере оказался неожиданностью?

– Очевидно, да. За несколько минут до взрыва она побывала в конторе гостиницы и заплатила по счету, собираясь покинуть номер. Вместе с ней находился Гарский. Самодельные бомбы представляли большую опасность не только для жертв, но и для самих террористов. Каким образом взорвалась бомба, мы не знаем, но сразу же после взрыва из комнаты выбежал Гарский и скрылся. Следом за ним из гостиницы пыталась выйти раненая Фанни. Газеты писали: «В момент взрыва из дверей гостиницы выбежала какая-то молодая женщина и побежала по тротуару, вслед ей с лестницы гостиницы слышался чей-то голос: “Держи, держи!” Бежавшую женщину схватил случайно проходивший крестьянин; женщина кричала: “Это не я сделала, пустите меня”, но ее задержали с помощью подоспевшего городового… Задержанная сказала, что она ничего не знает, а как только увидела огонь, бросилась бежать из номера. Вызванный врач “скорой помощи” сделал раненой перевязки, найдя у нее поранения или огнестрельным оружием, или же осколками бомбы».

Среди материалов дела Особого отдела Департамента «Анархисты. По Киевской губ.» есть рапорт киевского губернатора П.Г. Курлова от 23 декабря 1906 года: «Киевский полицмейстер донес мне, что 22 сего декабря, в 7 часов вечера, по Волошской улице на Подоле, в доме № 9, в одном из номеров 1-й купеческой гостиницы произошел сильный взрыв. Из этого номера выскочили мужчина и женщина и бросились на улицу, но здесь женщина была задержана собравшейся публикой и городовым Плосского участка Брагинским, а мужчина скрылся. При обыске у задержанной женщины найден револьвер “браунинг”, заряженный 8-ю боевыми патронами, паспорт на имя Фейги Хаимовны Каплан, девицы, 19 лет, модистки, выданный Речицким Городским Старостою Минской губернии 16 сентября 1906 года за № 190, а также чистый бланк паспортной книжки, обложка которого испачкана свежей кровью…»

– Вы сказали, что у Каплан был браунинг. Значит, уже тогда она не понаслышке знала, что это такое, и, наверное, уже умела обращаться с оружием?

– Очень важное обстоятельство! Сейчас пытаются доказать, будто Фанни до 30 августа 1918 года никогда не имела дела с огнестрельным оружием и даже не знала, как выглядит пистолет или револьвер. Между тем Каплан уже в 1906 году носила с собой браунинг, причем той же модели, как и тот, из которого прозвучит выстрел в Ленина в августе 1918 года. Замечу, что это было любимое тогда оружие террористов – браунинг модели 1900 года, калибра 7,65. Он представлял собой компактное и достаточно мощное оружие, которое легко скрыть под одеждой.

– А сколько все-таки патронов в нем помещалось? В передаче Смехова на этот счет возникло явное противоречие, от которого он постарался уйти.

– Браунинг этот был семизарядный, но при перезарядке один патрон помещался в ствол, а семь оставалось в магазине пистолета. Таким образом, всего – восемь. Один из главных доводов тех, кто утверждает, что в Ленина стрелял не один человек, а два, такой: на месте происшествия нашли четыре гильзы, а в магазине семизарядного браунинга осталось не три, а четыре неиспользованных патрона. Но, как нетрудно понять, секрет превращения семизарядного пистолета в восьмизарядный Фанни Каплан знала еще в 1906 году.

Тогда в гостиничном номере обнаружили чистые паспортные бланки, коробочку с типографским шрифтом и паспорт на имя Фейги Каплан. Военно-полевой суд не тянул с расследованием, и уже 30 декабря 1906 года 16-летнюю девушку приговорили к смертной казни через повешение, которую ей, как несовершеннолетней, заменили бессрочной каторгой. На суде Фанни всю вину взяла на себя. Она ничего не сказала о других анархистах-террористах и даже не назвала своего подлинного имени.

Отныне она будет жить как Фанни Каплан, и жизнь эта превратится в кошмар без всяких перспектив на будущее. Сохранились ее фотографии этого времени и описание ее внешности: «Рост около 156 см, телосложение среднее, средней толщины, лицо бледное, глаза продолговатые, карие, с опущенными уголками, волосы темно-русые, над правой бровью рубец от раны».

– Вы рассказываете все очень подробно, и кто-нибудь может недовольно заметить: а зачем нам знать это?

– Вокруг покушения на Ленина и в том числе вокруг личности Каплан за последние годы нагорожено столько всяческих небылиц, что, я считаю, очень важно по возможности подробнее раскрыть правду. По-моему, чем больше правды, тем лучше.

– Что было с Каплан после ареста?

– Дожидаясь этапа, Фанни полгода просидела в Лукьяновской тюрьме, в Киеве, а летом 1907 года осужденную отправили на каторгу в Забайкалье. Зато у первой любви ее – Виктора Гарского – жизнь продолжала бить ключом. 18 апреля 1907 года он в составе вооруженной группы ограбил банк в Кишиневе, и только одному ему удалось скрыться. Бегал недолго. Уже 3 мая он был арестован в Одессе под именем Якова Шмидмана. В январе 1908 года Военный окружной суд Одессы приговорил троих участников нападения к смертной казни, а Виктор Гарский, он же Яшка Шмидман, получил 12 лет каторги. Он не был трусом и 17 мая 1908 года, пытаясь выгородить Каплан, взял на себя ответственность за киевский эпизод с бомбой. Однако это никак не сказалось на судьбе Фанни.

И ее, и Виктора Гарского освободят по амнистии в феврале 1917-го. Каждый пойдет своим путем: Фанни – к правым социалистам-революционерам, Виктор Гарский – к большевикам. В августе 1917 года они встретятся в Харькове, где Каплан проходила курс лечения. У Фанни сохранились чувства к Гарскому. Она продала свою любимую шаль, подаренную ей на каторге знаменитой Марией Спиридоновой, чтобы купить брусок душистого мыла перед свиданием с ним. Но Гарский не захотел поддерживать связь с Каплан. Больше они не встречались. В предпоследний день августа 1918 года Фанни отправится на завод Михельсона в Москве, где должен был выступать Ленин. А двумя днями раньше, 28 августа 1918-го, Гарский выпишется после ранения из одесского госпиталя и проживет еще очень долго. Он умрет своей смертью в 1956 году, все время стараясь держать в тайне свое юношеское увлечение…

– У Каплан была каторга, причем долгая. Как она ее переносила?

– Путь через всю страну до Читы, потом до Нерчинска она, как «склонная к побегу», проделала в кандалах. Ее отправили туда, «куда Макар телят не гонял», – в Мальцевскую каторжную тюрьму, а с 1911 года – в Новый Акатуй, где находилась знаменитая Акатуйская каторжная тюрьма, существовавшая с 1832 по 1917 год. Для Каплан Мальцевская тюрьма стала своеобразным университетом.

«Подкованные» и опытные в спорах террористки-эсерки смогли обратить анархистку Фанни Каплан в свою веру. Особенно большое воздействие на нее оказали Мария Спиридонова и Анастасия Биценко, убившая в 1905-м усмирителя крестьянского восстания в Саратовской губернии генерала В.В. Сахарова.

Фанни погружается в каторжные будни. Все время заключения она не бунтовала. В ее тюремном послужном списке значится: «Поведение одобрительное. Дисциплинарным взысканиям не подвергалась».

– А что было у нее со здоровьем? Что случилось со зрением?

– Осенью 1907 года у Каплан начались сильнейшие головные боли, временами она теряла зрение. Каторжанки не оставляли ее в одиночестве, зная, что Фанни задумала самоубийство. Почти все каторжное дело Каплан состоит из документов, связанных с болезнью заключенной. В деле рапорты тюремных служащих: «Хотя глаза ее и открыты, но ослепла она совершенно. По определению врача Богданова, слепота ее произошла от каких-то внутренних причин. За время заведования мною тюрьмой с политической Каплан были припадки, после которых она переставала видеть, и это продолжалось не более одной недели. Теперь же она после последнего припадка уже два месяца ничего не видит, и для нее специально назначается одна из женщин проводником».

– И долго продолжалось такое состояние?

– Еще один рапорт: «Уведомляю, что освидетельствование сс[ыльно]-кат[оржной] Каплан за отсутствием прокурорского надзора произведено быть не может. При этом присовокупляю, что областной врачебный инспектор в бытность в Мальцевской тюрьме, произведя освидетельствование Каплан, пришел к заключению, что у Каплан глазные нервы и клетчатка совершенно атрофированы и никакая операция ей не поможет». В особых приметах Каплан в это время отмечают: «слепая».

В конце концов, появляется сообщение, что по распоряжению «Его Превосходительства господина военного губернатора Забайкальской области отправлена…для помещения во вновь открываемую лечебницу для излечения болезни глаз ссыльно-каторжная вверенной мне тюрьмы Фейга Каплан». Лечение в Чите не помогает. Врач пишет: «Операция Каплан произведена быть не может, и ввиду того, что лечение не оказывает ей ни малейшей пользы, – полагаю, что она может быть отправлена обратно в Акатуй. Января 8 дня 1914 г. Д[окто]р».

Но пока тянутся проволочки с отправлением снова в Акатуйскую каторгу, Каплан лечат всеми возможными способами, и… появляется надежда на восстановление зрения! Тюремный доктор пишет: «У Ф. Каплан мною констатирована слепота на истерической почве. В настоящее время у нее появляется зрение, хотя и в незначительных размерах. В течение всего лечения она подвергалась электризации (сначала постоянным, потом переменным током), впрыскиваниям стрихнина и пила йодистый калий. Это лечение желательно было бы продолжать, так как оно дало и дает несомненный успех. Читинской тюремной больницы врач».

Летом 1914-го она возвращается в Акатуйскую тюрьму. Начинает видеть и получает дополнительное питание. В честь 300-летия Дома Романовых бессрочную каторгу ей заменили на 20 лет, и уже в 1926 году Каплан могла выйти на волю.

– Освободили ее сразу после Февральской революции?

– Да, всех политзаключенных тогда освободили. Десять каторжанок, включая Спиридонову и Каплан, не дожидаясь лучших времен, без денег и не зная политической обстановки, помчались в страшный мороз по разбитым дорогам из Акатуя в Читу. Узнав, что в Чите отсутствует организация эсеров, Мария Спиридонова и Фанни Каплан перед отъездом в центр создали ее «с нуля».

После Сибири Спиридонова, как лидер партии левых эсеров, была избрана членом Президиума ВЦИК. А Каплан отправилась в Крым – поправлять пошатнувшееся здоровье.

– Как ни удивительно, об этом времени ее жизни тоже возникли всяческие слухи и легенды, которые с удовольствием подхватываются определенными СМИ. Например, о связи Каплан с младшим братом Ленина… А что было на самом деле?

– К сожалению, легенд, а попросту говоря – выдумок, действительно гораздо больше, чем правды. Вот недавно в печати появились выдержки из воспоминаний о пребывании Каплан в Евпатории, но они крайне сомнительны. Материалы эти обнародовал Ярослав Леонтьев, кандидат исторических наук, доцент факультета госуправления МГУ имени М. Ломоносова. По его словам, он обнаружил в Мосгорархиве мемуары Виктора Баранченко под названием «Жизнь и гибель Фаины Ставской». Виктор Баранченко – анархист, потом большевик, в Гражданскую войну – член коллегии Крымской ЧК. Был впоследствии членом историко-литературного объединения старых большевиков, умер в 1980 году. Так вот, сообщается о том, что летом 1917 года в евпаторийском Доме каторжан Фанни Каплан встретилась с эсеркой Фаиной Ставской и ее мужем Виктором Баранченко. В это время брат Ленина – врач Дмитрий Ульянов якобы шефствовал над Домом каторжан в Евпатории. Здесь, в этом пансионате, по рассказу Баранченко, вместе жили мужчины и женщины. «После долгих лет каторги вполне естественна была тяга старых революционеров к новым дружбам…встречам, – замечает автор воспоминаний. – Нечего греха таить, во многих случаях дружбы перерастали тут, в знойной Евпатории, в нечто большее. От некоторых старых политкаторжан беременели молодые мартовские социалистки… Был тут роман такой и у подслеповатой Ройтблат [Ф. Каплан]…» И далее о Фанни: «На вид она скорее казалась близорукой. Ходить по городу без сопровождения она не могла. Внешность у нее была импозантная, по-библейски осанистая. На курорте она как-то быстро поправилась».

– Импозантность что-то не вяжется со всеми предыдущими описаниями внешности Каплан…

– Вы правы. Но слушайте дальше. В воспоминаниях Баранченко ничего не говорится о «романе» террористки с братом Ленина, а вот в публикации беседы, которая якобы имела место между Баранченко и Семеном Резником, выехавшим в начале 80-х годов за рубеж, страсти бушуют. Приведу фрагмент записи этой беседы, опубликованной в 1991 году в альманахе «Литературные записки»: «Дмитрий Ильич был выпивоха и весельчак. Баранченко не раз помогал ему выбираться из винных погребков, в которых Дмитрий Ильич так накачивался легким крымским вином, что выбраться без посторонней помощи ему удавалось далеко не всегда. Дмитрий Ильич любил ухаживать за хорошенькими женщинами. Особое внимание он оказывал Фанни Каплан, которая была очень красива и пользовалась успехом у мужчин».

– Просто поразительно! Я, готовясь к нашей беседе, решил проверить все данные, касающиеся пребывания Дмитрия Ильича Ульянова в Евпатории. Большую помощь оказали мне сотрудники Российского государственного архива социально-политической истории (бывшего Центрального партийного архива) и Дома-музея Ленина в Горках. Еще раз внимательнейшим образом были просмотрены архивные материалы, в том числе и ранее засекреченные. Никаких данных о пребывании Дмитрия Ульянова в Евпатории тогда, когда Каплан отдыхала в пансионате политкаторжан, нет. По архивным свидетельствам, Дмитрий Ильич в это время находился на военной службе в качестве военного врача в Севастополе (не забудем, что весной и летом 1917 года продолжалась война с Германией и Австро-Венгрией), а в Евпатории появился он только в мае 1918 года, когда Фанни Каплан уже давно находилась в Москве. Очередная «утка», компрометирующая брата Ленина, лопнула, как мыльный пузырь.

– Насколько мне известно, после отдыха в Крыму Каплан занималась восстановлением своего зрения, причем с весьма успешным результатом. Это так?

– Совершенно верно. Пробыв два месяца в Евпатории, Каплан отправилась в Харьков лечить глаза. В день Октябрьской революции, 25 октября 1917 года, она как раз находилась в харьковской больнице. Попала Фанни в клинику на десять мест знаменитого офтальмолога Леонарда Леопольдовича Гирша. Это самый знаменитый врач Харькова. Местные жители поставили ему памятник и верят, что он сделал за 81 год своей жизни миллион операций на глазах. То есть, согласно этой легенде, от рождения до смерти, работая без выходных, делал аж по 39 операций в день! Конечно, это сильное преувеличение, но Гирш сделал Фанни Каплан очень удачную операцию.

Я беседовал с серьезными специалистами, которые одновременно занимаются офтальмологией и черепно-мозговыми травмами, и мне объяснили, что не обязательно человек с такими повреждениями, как у Каплан, приобретает «диоптрии». Клиническая картина в таких случаях может быть самой разнообразной. Во всяком случае, вернувшись в Крым, Фанни Каплан, по ее словам, «занимала в Симферополе [должность] как заведующая курсами по подготовке работников в волостные земства. Жалованье я получала на всем готовом 150 рублей в месяц». Обратим внимание: на такой должности она обязательно работала с документами, где слепому человеку делать нечего. И еще: при обыске сразу после покушения на Ленина у нее не обнаружили очков. Так что утверждение о «слепоте» Каплан в момент роковых выстрелов – это только продиктованная определенной заданностью гипотеза.

– Расскажите, пожалуйста, как она все-таки пришла к тем роковым выстрелам.

– Осознавая, что лучшие годы жизни потеряны на каторге, Фанни Каплан жаждала активной политической деятельности. Весной 1918 года она приехала в Москву. Определенного места жительства не имела. В столице повстречала немало знакомых – бывших политкаторжан. Но ни с кем из них близко не сошлась, думая только о террористической работе, прежде всего – об убийстве Ленина, который обозначился для нее как главный враг. Можно представить, что у нее не было желания погружаться в быт. Ведь каждый террорист знал: за террористическим актом почти неотвратимо должна последовать смерть исполнителя.