Текст книги "Секретные инструкции спецназа ГРУ"

Глава II
Отбор в спецназ ГРУ и его подготовка в советский период

В советские времена в каждом штабе военного округа было Управление по кадрам, которое проделывало большую работу по изучению личных дел офицеров, отбору и назначению офицеров. По инструкциям, исходящим от начальника штаба военного округа, Управление по кадрам каждого округа искало офицеров, которые соответствовали бы стандартам спецназа. При этом теоретически любой молодой офицер мог быть приглашен присоединиться к спецназу независимо от своей предыдущей специальности в Вооруженных Силах.

Каждый офицер был представлен своим досье, что было отправной точкой при отборе. Но досье не являлось решающим фактором. По прибытии в Управление кадрами молодого офицера опрашивали несколько опытных офицеров, специализирующихся на кадровых делах. Во время этих собеседований с достаточной ясностью вырисовывалось, действительно ли он выделяется из массы сотен других волевых и физически сильных людей.

Когда офицер по кадрам выявлял такого претендента, собеседование передавалось другим офицерам из Управления разведки, и именно они предлагали кандидату работу в спецназе.

Помимо этого на факультете специальной разведки (созданном в 1968 г.) Высшего воздушно-десантного командного училища им. Ленинского Комсомола в Рязани также производилось обучение профессиональных разведчиков специального назначения – офицеров для советского спецназа ГРУ. Их отбору для этого училища уделялось самое пристальное внимание. Тот, кто поступал на данный факультет, считался лучшим из лучших.

Четыре года тяжелого обучения являлись также четырьмя годами постоянных проверки и отбора, для того чтобы установить, достойны ли кандидаты стать офицерами спецназа или нет. Но после окончания обучения большинство из них посылались в воздушно-десантные или воздушно-штурмовые войска. Лишь некоторые направлялись в спецназ ГРУ, но даже и после этого молодой офицер в любой момент мог быть «сослан» в воздушно-десантные войска. Только те, кто выказывал абсолютную пригодность делу спецназа, оставались служить в нем.

Хотя в советское время при отборе в спецназ ГРУ кандидат не подвергался изнурительным, буквально нечеловеческим испытаниям (как это имеет сейчас место в некоторых видах спецназа), тем не менее в физическом плане спецназовец ГРУ изначально являлся неплохим спортсменом, обладающим большой силой воли, который преодолел свою лень и трусость (если таковые у него имелись), который заставил себя бегать до упаду каждый день и тренировался до полного изнеможения. Спецназовец советского ГРУ – это человек, зараженный духом здорового соперничества, который желал победить в соревнованиях или бою более сильно, чем средний человек, и его не нужно было для этого гонять до седьмого пота из-под палки.

Но могучего телосложения боец являлся только одним из типов советского спецназовца ГРУ. Был и другой тип, чье телосложение, ширина плеч и тому подобное не особо принимались во внимание, хотя этот человек тоже должен был иметь хорошие физические данные и не менее сильный характер. Этот тип можно было бы назвать «интеллигенцией» спецназа, и он включал офицеров, которые напрямую не поставлены в боевой строй, а работают больше головой, чем руками. К их числу относились офицеры-переводчики с беглым знанием по крайней мере двух иностранных языков. Но их контакт с бойцами не ограничивался только тем, что они в классах обучали спецназовцев иностранным языкам. Ведь переводчик прыгал с самолета вместе с подразделением и проводил много дней с разведывательно-диверсионной группой, совершая марши через горы, песок и снег. Переводчик являлся первым, кто должен был получить от пленных необходимую информацию.

Переводчики для Советской армии готовились в Военном институте. А среди студентов этого института были и физически сильные, с крепкими нервами и характерами как гранит. Именно таких и приглашали в спецназ.

Поэтому, хотя переводчик и мог обладать всеми внутренними качествами представителя «интеллигенции», но по физическим данным его чаще всего трудно было отличить от строевого бойца.

Касаясь темы физической подготовки советского спецназа ГРУ, следует упомянуть о боевом самбо – борьбе без правил, которая появилась в Советском Союзе в 1930-х годах.

Самбо – форма боя без оружия, с помощью которой боец мог атаковать или обороняться против одного или нескольких противников, в том числе вооруженных разнообразным оружием. Частично эта новая система, боевое самбо была основана на дзюдо, но без искусственных «благородных» ограничений и правил. Создатели боевого самбо рассуждали так: если в настоящем бою никто не соблюдает никаких правил, то зачем вводить их в тренировки? Таким образом, боевое самбо в отличие от спортивного допускало применение любых хитростей. Правда, на тренировке бойцы только имитировали некоторые из наиболее сильных приемов (например, удушающие захваты или воздействие на уязвимые точки), применяемых в настоящем бою.

Хотя термин «самбо» – самооборона без оружия – предполагает отсутствие оружия у обороняющегося, слова «без оружия» по отношению к боевому самбо звучат не совсем корректно, т. к. последнее разрешает использовать любые предметы, которые попадутся под руку. Поэтому можно сказать, боевое самбо – это по своей сути синоним рукопашного боя, где на практике позволено использовать все. И, например, армейская лопатка в руках у тренированного бойца будет настоящим полноценным оружием, а приемы ее использования являются одним из элементов боевого самбо. Боец спецназа может убить человека лопаткой с дистанции в несколько метров так же легко и свободно, как и из пистолета. В руках спецназовца лопатка является эффективным бесшумным оружием, и каждый боец спецназа тренируется в использовании лопатки намного больше, чем пехотинец. Лопатка может использоваться в рукопашной схватке против ударов штыком, ножом, против другой лопатки.

Бойца учат метать лопатку так же точно, как нож или боевой топор. Это оружие хорошо подходит для метания, представляя собой одноразовый, хорошо сбалансированный объект, 32-сантиметровая рукоятка которого действует как неплохой рычаг для броска.

Боевое самбо было эффективно против врага, вооруженного ножом, пистолетом, кастетом, металлическим прутом или лопаткой. Были разработаны и различные боевые комбинации. Так, бойцы поочередно отрабатывали приемы: один – с большой лопатой, против другого – с короткой лопаткой; один – с лопатой, другой – с пистолетом; один – с металлическим прутом, другой – с куском веревки и т. п. В советские времена боевое самбо являлось обязательным атрибутом в обучении каждого бойца спецназа.

На тренировках против бойца, у которого нет другого оружия, кроме лопатки, могут выпустить агрессивную собаку. Каждый спецназовец в свое время тренируется в различных действиях против собак. В теории считается, что если просто смотреть собаке в глаза, то она не выдерживает человеческого взгляда, и человек таким образом может остановить пса взглядом. Но на практике, наверное, лучше, если действие взгляда будет усилено действием лопатки.

Термин «выживание» по отношению к спецназу подразумевает его особенность сохранять или быстро восстанавливать свою способность к выполнению боевой задачи в соответствии с предназначением при ведении своей разведывательно-диверсионной деятельности. Выживание, или живучесть подразделения, обеспечивается помимо прочего его вооружением, целесообразной организационной структурой, технической оснащенностью, высокой боевой выучкой и подготовкой, использованием средств защиты, защитных свойств местности, своевременным рассредоточением и сменой местоположения.

Выживание спецназовцев не в последней степени обусловлено живучестью вооружения, которое в свою очередь обеспечивается прочностью его конструкции, устойчивостью к воздействию ударной волны высоких температур, приданием изделиям обтекаемых и рикошетирующих форм, уменьшением габаритов, нанесением маскировочной окраски, облегчением восстановления (ремонта) оружия. Живучестью называют также способность оружия (ствола, др. деталей и узлов) выдерживать определенное количество выстрелов без ухудшения его баллистических характеристик. Повышение живучести оружия достигается изначальным применением высококачественных материалов при его изготовлении и тщательным уходом при эксплуатации.

Но при всей важности оружия не только оно обеспечивает успех операции. Ведь спецназовец ГРУ – это в первую очередь разведчик, в задачу которого входит работа на чужой территории, выживание на которой одним оружием не обеспечишь. Тут необходимы особые знания и умения, и чтобы успешно действовать в стане противника, необходимо иметь четкое представление о той местности (стране), где придется действовать.

Причем эти знания должны включать как минимум такие сведения:

– названия главных городов;

– основные религии;

– денежные единицы;

– характеристики местного ландшафта (горы, пустыни, плато и т. д.) и климата;

– привычки местного населения.

В идеале хорошо бы понимать и местный язык, но в любом случае нужно хотя бы знать, на каком языке в данной местности люди говорят, имея при этом в виду, что в одной и той же стране люди могут говорить на разных языках.

Редко бывает так, что разведывательно-диверсионную группу забрасывают рядом с объектом. Обычно до него приходится долго добираться по самой разной местности. Поэтому одним из наиболее важных аспектов полной боевой подготовки советского спецназовца ГРУ являлась тренировка техники выживания в сложных природных условиях.

В СССР имелось много мест, где людей можно было не встретить на тысячи квадратных километров вокруг. Метод такой подготовки состоял в выброске на парашютах небольшой группы спецназа из трех или четырех бойцов в абсолютно незнакомое место, где нет людей, нет дорог, нет ничего, кроме слепящего глаза снега от горизонта до горизонта или жгучих песков, простирающихся, насколько видит глаз.

При этом выброска могла осуществляться на самую неблагоприятную местность: на тонкий лед, в лес, на горы. Вдобавок у группы не было ни карты, ни компаса. И хотя у каждого бойца был автомат, но всего лишь один патрон боезапаса. Кроме того, каждый имел нож и лопатку. Снабжение пищей было минимальное, иногда вообще не было никакого снабжения. Группа не знала, как долго придется идти: день, пять дней или, может, две недели. Бойцы могли использовать свой боезапас как хотят. Они могли убить оленя, лося или медведя. Этого было достаточно для всей группы на длительное путешествие. Но что, если нападут волки, а боезапас закончился?

Чтобы сделать занятия по выживанию более жесткими, группе не давался радиопередатчик, и они никак не могли передать сигналы бедствия. Поэтому, что бы в группе ни случилось, люди в ней были предоставлены сами себе до тех пор, пока не встретят на своем пути первых людей.

Прошедшие это испытание бойцы считались сдавшими экзамен на выживание в трудных условиях в безлюдной местности.

Так как советский спецназ должен был действовать при любых погодных условиях и на любых ландшафтах вражеской территории, то тренировки спецназа ГРУ проводились в разных точках Советского Союза. Так, Ленинградский военный округ находился в резких северных условиях, и подготовка там проводилась в лесах, болотах и тундре при арктическом климате. В Кавказском же военном округе бойцы действовали в высоких горах, а в Прикарпатском и Уральском военных округах отрабатывались действия в горах средней высоты. При этом в Прикарпатском военном округе мягкий европейский климат, тогда как в Уральском округе он резко отличается: жесткий, с очень жарким летом и очень холодной зимой.

Каждый приграничный округ имел, как правило, такие же природные условия, как и на территориях, где им пришлось бы воевать. Условия в Карелии очень слабо отличаются от таковых же в Норвегии, Швеции или Финляндии.

Чтобы быть уверенным, что подготовка спецназа ГРУ выполняется в условиях как можно более приближенных к тем, в которых придется действовать, отряды спецназа имели специальные учебные центры с соответствующими природными условиями. Например, в Прибалтийском военном округе природные условия очень похожи на таковые же в Дании, Бельгии, Нидерландах, Северной Германии и Франции. Горы Алтая совершенно схожи с Французскими Альпами. Если спецназ надо обучать для действий на Аляске и в Канаде, то Сибирь являлась идеальным выбором, тогда как для действий в Австралии подразделения спецназа необходимо тренировать в Казахстане. Спецназ, который дислоцировался в Архангельском военном округе, тренировал проведение операции в условиях холодов Арктики, а бойцы спецназа, расположенного в Северо-Кавказском военном округе, учились воевать в условиях горной местности.

Подразделения спецназа имели свои учебные центры, но любое подразделение (или другая боевая единица спецназа) могло в любой момент получить приказ действовать не в своем учебном центре, а принадлежащем другой бригаде.

Спецназ ГРУ в советское время мог вовлекаться в маневры различных уровней и с разными участниками. Их условными противниками на учениях могли быть войска МВД, милиция, пограничные войска КГБ, войска КГБ сети правительственных коммуникаций и обычные подразделения вооруженных сил.

Во время войны войска КГБ и МВД предполагалось использовать для действий против националистов внутри СССР. Считалось, что партизанские операции будут неизбежно проводиться в прибалтийских странах, на Кавказе, на Западной Украине. Войска КГБ и МВД, которые не управлялись Министерством обороны, были оснащены вертолетами, морскими судами, танками, артиллерией и бронемашинами, и опыт, получаемый ими от действий против спецназа, являлся для них исключительно ценным. Но и начальство ГРУ также проявляло энтузиазм, присоединяясь к маневрам, по своим причинам, считая, что если спецназ ГРУ годами будет иметь успешный опыт действий против таких могущественных соперников, как КГБ и МВД (имеющего элитную войсковую часть № 3111 – дивизию имени Дзержинского), то с более слабым противником сможет справиться быстрее.

Нужно заметить, что КГБ тоже имел свою собственную структуру, которая включала организацию, сходную со спецназом, известную под термином «осназ» – подразделение особого назначения. КГБ использовал осназ для выполнения различных задач, часто сходных во многих случаях с теми, что выполнял спецназ ГРУ. Но советские руководители считали, что лучше не иметь никаких монополий в области секретной войны: соревнование дает более эффективные результаты, чем работа «по разнарядке».

Термин «осназ» обычно встречается только в секретных бумагах КГБ. В рассекреченных же документах этот термин пишется или полностью – «особого назначения», или сокращенно – «ОН». В случаях, когда длинное название сокращено, эти буквы «ОН» ставят вместе с предшествующими буквами. Например, ООН – «отряд особого назначения».

После октябрьского переворота в 1917 г. описания «отрядов особого назначения» появляются уже в самых ранних документах нового государства. Осназ был передан под контроль спецслужб, которые с течением времени меняли свое название: ВЧК (1917–1922 гг.) – ГПУ (1922–1923 гг.) – ОГПУ (1923–1934 гг.) – НКВД (1934–1943 гг.) – НКГБ (1943–1946 гг.) – МГБ (1946–1953 гг.) – МВД (1953–1954 гг.) – КГБ (1954–1991 гг.).

Хотя эти два слова – «особый» и «специальный» – очень близки по смыслу, но вместе с тем разнятся в том смысле, что указывают на принадлежность их в советское время к разным ведомствам: спецназ находился в составе армии, а осназ – в КГБ. Принципиальное же отличие между самими спецслужбами состоит в том, что армейский спецназ почти всегда действовал против внешних врагов; осназ же работал в основном на своей собственной территории – против врагов внутренних. Но даже если спецназу ГРУ и осназу КГБ ставилась общая для обоих ведомств задача, советское правительство не склонно было сильно полагаться на их сотрудничество из-за выраженного «инстинкта» к соперничеству между ними.

Таким образом, на учениях это выливалось в уже как бы естественное «законное» противостояние: задача спецназа – прорваться к объекту и уничтожить его, а задача осназа – всеми силами противостоять этому.

Во время учений КГБ и МВД (вместе с военными подразделениями Советской армии, которые должны были сами себя охранять) использовали против спецназа ГРУ целый набор всевозможных способов защиты: от тотального контроля радиокоммуникаций до электронных датчиков, от самолетов-охотников, снабженных оборудованием последней модели, до вынюхивающих собак.

Что касается сценария учений, то он мог предусматривать длительный – до десяти суток – рейд «по тылам противника» с выполнением ряда учебно-боевых задач. Например, найти спрятанную в лесу резиновую надувную ракету «Першинг» в натуральную величину – точную копию американского оригинала; обнаружить штаб противника или артиллерийскую батарею и пр.

За это время требовалось пройти весь маршрут с темпом порядка 8 км/ч, за день покрывая (с учетом выполнения заданий) 60–70 км. Группа останавливалась через три-четыре часа на пятнадцать-двадцать минут. За обстановкой наблюдали двое бойцов, и двое выходили вперед, остальные могли в это время поспать.

В ходе учений было запрещено разводить костры, и пищу спецназовцы готовили себе на таблетке сухого спирта.

Днем иногда группа могла залечь в снегу, в кустах, в болоте и переждать. Но ночью этого ей обычно не позволялось. Спецназ работает ночью – это его время, и если днем не отдохнул, то ночью не придется.

Днем работа усложнялась многократно: в небе появлялись вертолеты; на всех дорогах активизировались кордоны; на опушке каждого леса устраивалась засада осназа.

Каждая группа спецназа должна была преодолеть множество линий охраны, и при этом любой боец, пойманный «противником», являлся субъектом для «обработки» его осназом, личный состав которого (и по сценарию, и сам по себе) был достаточно груб, чтобы выбить из бойца любое желание быть пойманным в будущем хоть на учениях, хоть в настоящем бою.

Прежде всего пойманному задавали достаточно чувствительную трепку, затем показывали архивный фильм, снятый в концентрационных лагерях Второй мировой войны (эти фильмы действительно были намного страшнее того, что с ними делали на маневрах).

После «обработки» у «пленного» должна была остаться в голове только одна вбитая в нее, в прямом и переносном смысле, мысль: оказаться пленником хуже, чем умереть.

Затем его отпускали, но в случае повторного попадания в плен все снова повторялось. Это было рассчитано на то, чтобы в очень короткое время у бойца развилась очень сильная негативная реакция на мысль стать пленником и, конечно, что смерть (благородная смерть в понимании советского человека) предпочтительнее.

Иногда на пути группы могли появиться ложные объекты: ракетные батареи, узлы связи, командные пункты. Если группа выходила на них, то попадала в ловушку, и считалось, что ГРУ проиграло.

Если же группа преодолевала все преграды и выполняла поставленную задачу, то ее личный состав отмечался благодарностями в приказе, внеочередными званиями, отпусками.

Для отработки действий против возможных военных целей противника подразделения спецназа ГРУ проходили курс обучения в учебных центрах, где с высокой точностью воспроизводились условия и атмосфера района, в котором они предположительно будут действовать. Для обозначения объектов противника использовались модели ракет «Плутон», «Першинг» и «Лэнс», а также «Мираж VI», «Ягуар» и других вооруженных ядерным оружием самолетов.

Была там также артиллерия для стрельбы ядерными снарядами, специальные типы автомобилей, используемых для перевозки ракет, боеголовок и т. п.

В период учебы разведчика-спецназовца обучали следующему: подрывному делу (подготовленный боец мог самостоятельно пустить под откос эшелон, взорвать ракетную шахту, в считаные минуты заминировать склад с горючим, умел изготовить взрывчатку даже из общедоступных компонентов); прыжкам с парашютом; рукопашному бою; бесшумному снятию часовых; вербовке агентуры и работе с ней (офицеры должны были иметь хорошую языковую подготовку).

Навыки, которые давали будущим офицерам спецназа, значительно отличались от тех, что получали их коллеги из прочих подразделений.

Каждый курсант углубленно изучал один из четырех языков – английский, немецкий, французский или китайский, получая в итоге диплом переводчика. Крайней серьезностью отличались и занятия по боевой и тактической подготовке.

В ходе обучения время от времени между подразделениями спецназа проводились соревнования.

Сценарий этих соревнований мог быть, например, таким: несколько групп выбрасывались на парашютах в определенном месте и должны были пройти маршрут протяженностью около 300 км. На маршруте – несколько контрольных точек, например, ракета, радиолокатор, штаб. Прохождение маршрута группами контролировал высший командный состав разведывательного отдела ГРУ. Его начальник мог постоянно летать на вертолете вдоль трассы соревнований.

В отличие от учений на соревнованиях можно было разводить костер и готовить на нем ужин и пару часов отдохнуть подле него или погреться в холодное время.

Главным на соревнованиях было: точное ориентирование, скорость, определение координат и связь. Остальное было не столь важно.

Группа же, которая первой проходила весь маршрут, обнаружив все объекты и сообщив по радио их точные координаты, поощрялась – личный состав получал отпуск, награждался ценными подарками (часами, фотоаппаратами, электробритвами и пр.).