Текст книги "Последний костер"

– Погоди-погоди, – перебил жреца Янар. – О чем ты говоришь? Что менять?

– Янар, подумай головой! Наш бог заточен в ледяном замке, и, очевидно, сам оттуда выбраться не может. Значит, нужно ему помочь.

Священник вздохнул, наконец поняв, о чем говорит его друг. Странное стремление Лери менять мир вокруг себя порой глубоко удивляло Янара, но никогда еще жрец не замахивался на столько глобальные цели.

– Лери, друг мой, скажи, а как ты собрался помочь богу? Что ты, уж прости, один простой человек можешь сделать?

– Ну, во-первых, я не один…

– С Хеленой? – усмехнулся Янар.

– Не только, – жрец ненадолго замолчал, глядя в огонь, а потом решился, и, махнув рукой, принялся рассказывать. – Примерно с год назад мы с Хеленой впервые встретились с Велизаром. Уже тогда виконт поразил меня своими знаниями о Нем, но только спустя некоторое время я понял, в чем причина. Ты когда-нибудь слышал о «Сынах грозы»?

Даже зная ответ, Янар все равно мысленно пробежался по своим воспоминаниям и покачал головой.

– Тогда послушай. «Сыны грозы» – это общество людей, которым не безразличен наш мир, которые хотят что-то изменить, исправить. Очевидно, что самой большой проблемой нашего мира является потеря огня, именно поэтому «Сыны грозы» поставили своей целью возвращение Анвара.

Несколько мгновений Янар недоуменно смотрел на друга, а потом расхохотался. Он смеялся долго, от души, как не смеялся уже давно. Наконец, когда приступ прошел, жрец все же смог спросить:

– Лери, опять? Ты опять спутался с какими-то сектантами?

От его слов старший жрец отчаянно покраснел, вспомнив случай, анекдотом разошедшийся в ордене. В те времена Лери был более наивным и доверчивым, и только поэтому не понял, что тайное сообщество, в которое его пригласил приятель на самом деле было самым что ни на есть борделем с сектантским уклоном.

– На этот раз все по-другому! – горячо возразил жрец. – Да и «Сыны грозы» действительно что-то делают, а не просто собираются для долгих разговоров и перемывания косточек.

– Ну-ну, – скептически хмыкнул Янар. – И кто же в это ваше сообщество входит? Ты, Хелена, как я уже понял, кто еще?

– Нас много, – с гордостью ответил жрец. – Например, виконт Велизар. Именно он и рассказал нам про сообщество. Купцы, жрецы разных орденов, чиновники и ремесленники – это не просто группка энтузиастов Янар, сейчас это уже реальная сила!

– Глупых людей больше, чем я ожидал, – пробормотал под нос мужчина. К счастью, старший жрец не услышал его слов. – И что же, ты действительно веришь, что вы сможете что-то изменить?

– Конечно, – добродушно улыбнулся Лери. – Мы ведь с тобой знаем, что вера – это самое главное. Да и, по-твоему, откуда я узнал про тот артефакт? Мне рассказал об этом один из «сынов», жрец Ульга. Он ведет исследования, которые могут помочь нам в нашей миссии.

Янар хотел было сказать, что доверия словам ульговых жрецов нет, всем известно, что они страшные лгуны, сам их бог покровительствует выдуманным историям, но уже открыв рот, остановился. Разубеждать Лери? Гиблое дело. Да и не имеет это смысла. Пускай его друг верит, во что хочет, вступает в любые тайные и не очень сообщества, Янар не собирается его останавливать, а уж тем более доказывать его неправоту. Сам жрец не мог представить себе способа, которым обычные смертные могли бы помочь в освобождении бога, и не хотел тратить силы, объясняя это Лери. В конце концов, какая с этого польза самому Янару? Верно, никакой. Поэтому, в очередной раз покачав головой, и осушив кубок, жрец поднялся с кресла и направился к выходу из гостиной.

– Я устал, Лери. Это вы с Хеленой разъезжаете вслед за виконтом, а я на своих двоих обошел половину графств, помогая простым людям. Поэтому, уж прости меня, все твои громкие слова о бедах мира пришлись не по адресу.

– В этом твоя и проблема, Янар, – пробормотал жрец. – Ты всегда был какой-то… вялый. Что ни скажи – просто смотришь в ответ, никакой реакции. Ничего не хочешь менять, просто плывешь по течению.

Янар вздрогнул, услышав последние слова – именно так, слово в слово, сказала Ивон во время последней их встречи. Но Лери ведь не мог знать…

– Что ж, я и не надеялся, – продолжал тем временем жрец. – Но ты все же подумай. Если что, просто найди милорда Велизара, мы с Хеленой не собираемся пока его покидать.

– Хорошо, Лери. Я запомню. Спокойной ночи.

– Спокойной.

Поправив лямку и широко зевнув (ночные посиделки с вином не могут хорошо сказаться на отдыхе), Янар легко сбежал с крыльца господского поместья. Быстро словив привычный ритм, он размеренно зашагал по влажной после вчерашнего дождя дороге навстречу недавно взошедшему солнцу.

Глава вторая

Окинув тяжелый полог, Хаган вошел в палатку, которую единолично занимала младшая жрица Иштар при его отряде. Как он и ожидал, палатка оказалась пуста.

– Проверить все же стоило, – пробормотал молодой мужчина и вышел наружу.

Повертев головой в разные стороны, и по-прежнему не увидев ни единого признака наличия поблизости жрицы, Хаган отправился на поиски. Вокруг него кипело настоящее людское море – орда обустраивалась на ночлег. Людские голоса, ржание коней, бряцанье оружия и прочие звуки, привычные слуху молодого воина окружали Хагана со всех сторон. Угадать, в какую сторону отправилась младшая жрица не представлялось возможным, поэтому Хаган начал останавливать попадавшихся на пути соплеменников и задавать им один и тот же вопрос:

– Здесь случайно Каару не пробегала?

Конечно, было бы странно, если бы рядовой воин знал всех младших жриц, но Каару была не обычной жрицей, она была дочерью хана, поэтому ее знали все. И, как назло, никто не видел ее сегодня. Похоже, Хаган отправился не в ту сторону.

Молодой воин по широкой дуге пошел в обратную сторону, продолжая задавать все тот же вопрос. И наконец ему повезло, какой-то десятник, чье лицо показалось удивительно знакомым указал направление, в котором ушла жрица. Отправившись в указанную сторону, Хаган обнаружил воинов, гревшихся у разведенного костра – ночи в степи были весьма прохладны, особенно по сравнению с жаркими днями. На вопрос о жрице, воины утвердительно закивали, но ни один не смог внятно сказать, куда же она отправилась дальше.

«Да где же ее Безымянные носят?!», – возмутился про себя Хаган.

Он потратил уже никак не менее часа на поиски неуловимой жрицы, а толку чуть. Да, была; да, видели; куда пошла – не знаем. Урчание в животе служило аккомпанементом к его недовольным мыслям и напоминаниям о том, что во рту у воина не было ни крошки с самого завтрака. Он собирался поесть сразу после того, как найдет Каару, но кто же знал, что поиски могут так затянуться.

Внезапно его глаза уловили небольшое скопление людей на пустом пространстве между палаток. Чутье подсказывало, что цель его поисков именно там, да и что еще могло привлечь воинов кроме жрицы за работой? Протолкавшись сквозь неплотную толпу, Хаган удостоверился в правильности своих рассуждений.

Необычайно красивая, смуглая даже по меркам своего народа и неприлично молодая жрица стояла на коленях перед уложенным хворостом, вытянув вперед сильные руки. Голос ее, пока еще по-девичьи звонкий, но в скором времени угрожающий перейти в сводящее мужчин с ума бархатное звучание, громко возносил молитву Иштар. Размеренный ритм молитвы вводил Хагана в транс, однако мужчина, с силой проведя рукой по лицу, вернул свое сознание на место. Тем временем Каару ловко вынула откуда-то из-под одежды огниво и, не прекращая молитвы, высекла несколько искр. Сквозь мгновение яркие язычки пламени охватили трут, и воздух огласили радостные крики. Сегодня ночью здесь будет огонь.

Довольно, но слегка устало улыбнувшись, Каару пружинисто поднялась на ноги и огляделась. Возможно, она раздумывала, куда отправиться дальше, но Хаган не собирался упускать с таким трудом найденную жрицу.

– Каару! – позвал воин, привлекая внимание девушки.

– Хаган? Что ты здесь делаешь?

– Тебя ищу. Ты перемещаешься по стоянке словно ветер – никак не словить!

– Не преувеличивай, брат. Чтобы меня найти достаточно спросить любого. У меня и вовсе такое ощущение, что за мной следят! А зачем ты меня искал?

– Думаю, пара-тройка наблюдателей точно найдется. Как же не следить за такой красоткой? – привычно увернувшись от не менее привычного подзатыльника, Хаган продолжил: – А искал я тебя потому, что ты обещала потренироваться с Мэргеном. Он, вообще-то, ждет.

– Ой, я совершенно забыла! Он сильно расстроится, если я не приду?

Не купившись на показное раскаяние сестры, Хаган сурово заметил:

– Если бы это было в первый раз, то нет. Но ты кормишь его обещаниями уже четвертый вечер.

– Я просто не думала, что у меня будет столько работы. Похоже, старшим жрицам не очень хочется ходить по стоянке и добывать огонь, и они все время придумывают разные причины, чтобы спихнуть это на меня.

– Как будто тебя это удивляет, – улыбнулся Хаган.

– Конечно нет, – фыркнула жрица. – Просто по сравнению с теми интригами, что творятся в Священном городе это так… мелочно. Ладно, пойдем найдем Мэргена. В конце концов, я же обещала, а обещания надо держать.

Что ж, для поисков сегодня определенно был не подходящий день. Если Каару знал каждый встречный, то найти Мэргена просто спросив не представлялось возможным. Так что брат с сестрой решили пройтись по его излюбленным местам в лагере, но даже там не смогли обнаружить своего друга.

– Как сквозь землю провалился, – проворчала Каару. – А ты еще говорил, что меня сложно отыскать.

– Я знаю один верный способ… вот только затевать драку что-то не очень хочется.

Мэрген, удивительно добрый парень, обладал одной очень странной способностью – если где-то завязывалась драка, то он обязательно был где-то рядом. Причем чаще всего он пытался разнять дерущихся, и в итоге получал сам, отчего постоянно ходил с синяками. Да и сказать по правде, так было не только с драками, Мэрген постоянно умудрялся влипать в самые невероятные и нелепые ситуации, попутно втягивая в них своих друзей и отряд в попытке спасения «невинных».

Живот Хагана урчал не переставая. Он уже всерьез подумывал начать драку, чтобы «приманить» друга и со спокойной душой отправиться ужинать, когда буквально столкнулся с Мэргеном нос к носу.

– Мара и все ее Безымянные! Я уже думал никогда вас не найду, – воскликнул Мэрген.

– Не поверишь, но мы думали также, – фыркнула Каару.

– Пойдем, скорее! – внезапно заторопился Мэрген. – Хан приказал привести вас к нему.

– Зачем мы могли понадобиться отцу, тем более в такой час? – удивился Хаган, но все же поспешил за другом.

– Мне он не докладывал, – весело заметил Мэрген, виляя между снующими туда-сюда воинами, которых при приближении к центру стоянки становилось все больше и больше.

Друзья уже почти подошли к шатру хана, когда Каару внезапно резко затормозила и уставилась куда-то в сторону.

– Что такое? – недовольным голосом спросил Хаган.

Задерживаться, когда зовет вождь, молодой воин не хотел. И пусть хан приходился ему родным отцом, в первую очередь он был его военачальником, приказы которого следовало выполнять неукоснительно и незамедлительно.

– Там жрец! – воскликнула Каару и решительно свернула в сторону от их пути.

– Кто там? – удивился Мэрген, последовавший за девушкой.

Каару не обратила на него никакого внимания, целенаправленно двигаясь к замеченному мужчине в странной, нездешней одежде. Хагану не оставалось ничего другого, кроме как последовать за сестрой и другом.

Подойдя ближе, Каару все же остановилась и жадно впилась глазами в немолодого уже мужчину, который, как она совсем недавно, стоял на коленях у разложенного костра. Мужчина читал молитву, но слова ее совершенно не походили на те, что слышал Хаган когда-либо. Очевидно, это был какой-то диалект или же древняя форма языка, на котором говорят в графствах – старого наречия. Сын хана достаточно хорошо знал старое наречие, но большинство слов жреца казались ему какими-то искаженными.

– Никогда прежде не встречала настоящего жреца Похищенного бога, – прошептала Каару, словно громким словом боялась нарушить молитву. – Тем более в самом сердце степи.

– Ну, мы уже достаточно далеко ушли на запад, чтобы говорить о сердце степи, – ответил Мэрген.

Он, в отличие от девушки, не испытывал перед чужестранным жрецом никакого трепета. Хотя ему доводилось слышать разные истории о тех, кто посвятил свою жизнь Похищенному богу, и некоторые из них заставляли кровь стыть в жилах. Например, та, в которой рассказывалось о жрице, потерявшей возлюбленного. Она, по словам рассказчика, совершенно сошла с ума, и принялась сжигать все и всех на своем пути, сам ее взгляд заставлял людей вспыхивать точно факелы…

Мэрген поежился, вспомнив ту историю. Кто знает, правда это или лишь байка, рассказанная подвыпившим путешественником? Лучше держаться подальше от всех этих жрецов и их молитв. Но, конечно, это не относится к Каару и Манзан, жене Хагана. Хотя нет, от Манзан все же тоже стоит держаться подальше, только по другим причинам.

– Насмотрелась? – спросил Хаган, тоже не думая понижать голос. Все равно жрец не обращал на собравшихся никакого внимания.

– Нет еще. Хочу увидеть… Ах!

Восклицание вырвалось не у одной только Каару. Все собравшиеся выдохнули в одном порыве и отпрянули назад. А все дело в том, что подготовленный хворост внезапно загорелся, абсолютно весь! Жрицы Иштар, наделенные в Великой степи даром разжигать огонь, все же делали это с помощью подходящих инструментов, а не вот так, просто протянув руку.

– Колдовство, – прошептал Мэрген.

Несмотря на то, что голос его был очень тихим, жрец все же услышал и с улыбкой повернулся к друзьям.

– Вера, – с легкой полуулыбкой поправил он.

Затем жрец заметил Каару и низко поклонился, особым образом сложив руки на груди. Девушка повторила его поклон, а потом долго смотрела вслед скрывшемуся среди степняков мужчине.

– Видели, где у него татуировки? – задумчивым голосом спросила жрица брата и друга и сама же ответила. – Почти у самого локтя.

– Это значит, что он сильный жрец, верно? – нахмурил лоб Хаган. – Тем более интересно, что он делает в степи. Как бы там ни было, нам нужно спешить – хан не любит ждать.

В ответ Каару одарила его долгим взглядом, который сын вождя не смог расшифровать. Порой так же на него смотрела Манзан, только взгляд жены был намного более пронзителен, и выдержать его было куда как сложнее.

Не сказав более ни слова, молодые люди поспешили к шатру хана. Кешиктены, личная гвардия хана, узнав их, пропустила внутрь. Мэрген остался ждать у входа.

– Вы звали нас, отец? – спросила Каару, быстро сориентировавшись в обстановке.

Пока только Хаган осматривался вокруг, выискивая глазами хана, его сестра уже поняла, что в палатке не было посторонних, а значит, можно было позволить себе некоторую вольность. Впрочем, для любимой дочери великий хан всегда готов был сделать исключение.

– И уже достаточно давно, – проворчал хан, отходя от стола, на котором одиноко стояла пустая миска.

Несмотря на то, что тон отца не был грозным или обвиняющим, Хаган поспешил выдать объяснение.

– Войско наше столь велико, что Мэргену потребовалось очень много времени на поиски. Кажется, скоро нам придется вводить отдельную должность – вестовых.

Последняя фраза, задуманная Хаганом как шутка, к его удивлению вызвала задумчивое выражение на лице хана. Похоже, слова сына породили в нем некую идею, которую мужчина счел весьма удачной. Вскоре морщины его разгладились, а взгляд стал более осмысленным – верный признак для знающих его людей, что принято некое важное решение. Конечно, никто из собеседников хана кроме Верховной жрицы и, быть может, его юной невестки, не ожидал, что он поделится решением с ним, и Хаган был счастлив самим тем фактом, что отец принял во внимание его слова.

Выйдя из задумчивости, хан жестом предложил своим детям сесть, и сам устроился напротив. Некоторое время они молчали. Нет, подобное поведение отца не было необычным, но в походе у хана столько дел, что не успеваешь со всеми справиться, а сейчас вождь просто молча сидел, как будто в праздности.

Хаган уже открыл было рот, чтобы прервать молчание, но Каару незаметно ткнула его локтем. Девушка всегда лучше разбиралась в настроениях отца, и в отличие от брата поняла, что хан собирается с мыслями в желании что-то поведать им обоим. Неясно, было ли это умение видеть в людях врожденным, или приобретенным в годы ученичества в Священном городе, однако в очередной раз оно ее не подвело.

– На завтрашний день орда останется здесь, – вдруг сказал хан. – А в день после этого сюда доберется войско Сохора, и мы дадим ему бой.

– Почему бы не выступить ему навстречу? – не удержался от вопроса Хаган.

– Он знает, где мы стоим. Он будет стремиться сюда изо всех сил, и, по нашим расчетам доберется сюда ровно на восходе второго дня. Его воины будут уставшими, не выспавшимися, голодными.

– Даже уставшие, его воины – свирепые бойцы, – заметила Каару.

– Свирепые, но неорганизованные, а главное не преданные Сохору, – улыбнулся хан. – Нет, исход этой битвы давно предрешен, и я позвал вас сюда не за тем, чтобы обсуждать ее.

Великий хан встал, и в некоем нетерпении принялся ходить по шатру.

– Хаган, ты молодой, но уже опытный воин. Каару, ты еще ни разу не была в битве, но о твоей проницательности говорят повсюду, ты жрица яростной Иштар. Скажите, дети мои – чем вы видите нынешний поход? Понимаете ли вы его цели?

Юные степняки задумались над вопросом хана. Внезапно совсем с других сторон начали открываться им все передвижения орды, все приказы вождя. Непонятные ранее, но уже показывающие результаты реформации армии открылись в другом свете, стали ясны намеки Манзан, которые не понимал ранее ее муж.

– Завоевание степи? – тихо сказал Хаган. – Отец, ты хочешь покорить всю Великую степь?

– Это моя цель, – кивнул хан. – Цель, к которой мы близки. Цель, навстречу которой мы уже не идем, но летим быстрее ветра. После поражения Сохора путь на запад будет открыт перед ордой.

– Северные племена будут недовольны, – нахмурила лоб Каару. – И покорить их мечом и стрелой будет много сложнее, чем Сохора и всех тех, кто стоит за ним.

– А это уже не моя задача, – сухо улыбнулся хан. – Верховная жрица вынашивает свои планы, и отказалась делиться ими даже с Манзан, но уверяет, что через несколько лет более преданных подданных мне не видать.

Каару была уверена, что даже если Верховная жрица отказалась делиться своими планами с помощницей, это вовсе не означает, что Манзан их не знает. Младшая жрица восхищалась женой своего брата, и во всем старалась походить на нее. Впрочем, все кто знал Манзан восхищались ею – такой красавицы и искусной воительницы больше не было во всей Великой степи.

– Это ведь не все, что ты имел сообщить нам? – поинтересовалась Каару.

– Нет, есть еще кое-что. Плох тот вождь, что желает остановиться на достигнутом, и у меня есть чем занять орду после завоевания западных племен, до которого остались считанные дни.

– Графства? – округлил глаза Хаган. – Отец, не слишком ли это самонадеянно?

– Графства раздроблены, – поморщился хан. – Захватим одно-два, а они даже не заметят этого, продолжая грызться между собой. А коли Мара не будет сурова, мы сможем продолжать войну и с наступлением зимы.

– А огонь? – тихо спросила Каару. – Мы не сможем разжигать огонь за пределами степи, орда просто замерзнет насмерть.

– Жрецы Похищенного не зависят от мирских властей, – заметил вождь. – Какая им разница, на какой стороне баррикад разжигать костры? В любом случае это не должно вас занимать, дети.

Эти слова следовало расценивать как прямой запрет, но мысли Каару уже понеслись вскачь. Стало понятно, откуда взялся в степи жрец, и что отец не просто строит отдаленные планы, а уже приступил к их выполнению. Что ж, в таком случае следует ожидать приказов, и они не замедлили последовать.

– Каару, дочь моя, я хочу, чтобы ты воззвала к Иштар за благословением. Мне должно знать, одобряет ли четырехрукая воительница эту войну.

– Но ведь я лишь младшая жрица! – удивилась Каару. – Почему бы тебе не приказать кому-то из старших? Даже те высшие, кои, я точно знаю, сопровождают орду, не откажутся от такой чести.

– Из высших жриц, дорогая моя, я доверяю только Манзан, которой сейчас здесь нет. Кроме того, я хочу, чтобы это воззвание совершила именно ты.

Каару, не говоря больше ни слова, встала и осторожно опустилась на колени посреди шатра. Однажды ей уже пришлось совершать подобное воззвание, и она знала, что сила богини столь велика, что не устоять слабой младшей жрице на ногах.

Закрыв глаза, Каару начала тихо шептать слова молитвы. Здесь не было заученных форм, не было четко выверенных ударений и интонаций. Это была речь души, слова веры и зов посвященной. Отец и брат старались не прислушиваться к ее молитве, это казалось им чем-то постыдным, оскорбляющим жрицу. В отличие от большинства других богов, Иштар не признавала жрецов-мужчин, поэтому лишь женщины Великой степи были посвящены в таинства и наделены ее благосклонностью.

Присутствие Иштар, как это всегда бывало, накрыло вдруг и разом. Мгновение назад это был лишь обычный шатер, хоть и не с простыми обывателями, а сейчас в нем яростно сверкает присутствие могущественной богини.

– Ты звала меня, Каару? – поинтересовалась Мать Грозы и Повелительница Бурь.

Молодая жрица, раздавленная силой богини, не сразу смогла кивнуть.

– Да, повелительница. Мой отец, великий хан, просит Вашего благословения. Он желает войны, каковой еще…

– Я знаю, чего желает твой отец, – перебила жрицу огненная богиня.

Невидимая никем иным кроме своей посвященной, богиня сделала несколько шагов в сторону застывших вождя и Хагана. Очевидно, те ощущали присутствие могущественного духа, но то ли не смели пошевелиться, то ли не могли. Левой верхней своей рукой она коснулась шеи сына, а нижней правой огладила волосы отца. Каару знала, что мгновенно сгоревшая прядь никогда более не отрастет, а ожог на шее Хагана останется на всю жизнь. Метки богини мягко светились, но наверняка видеть это могли лишь сами духи и те, кто на время наделен ими особым зрением как сейчас наделена была Каару.

– Хан исполняет мою волю, – довольно кивнула богиня, и резко повернулась к жрице.

Сила, хлынувшая от нее в этом движении, опрокинула девушку, заставив ее упереться руками в пол и часто задышать, сдерживая рвоту. Четырехрукая Иштар была слишком могущественна и не сдержана для юной жрицы младшей ступени посвящения, едва закончившей свое послушничество. Не замечая реакции Каару, богиня продолжила:

– Вам же с братом я даю свое личное благословение. Скажи хану, пусть совершат воззвание в Улгане.

Фигура Иштар начала меркнуть, богиня собиралась уходить, но вдруг она ярко вспыхнула, снова материализуясь в шатре.

– Ах да, чуть не забыла.

Молниеносная в одно движение оказалась рядом со своей жрицей и легко поцеловала ее в лоб. На мгновение Каару показалось, будто она сейчас обратится в пепел, но это ощущение быстро прошло, оставив лишь приятное тепло во всем теле и боль в голове.

– Удачи в предстоящей битве, жрица! – весело сказала Иштар, исчезая.

Со счастливой улыбкой, изнеможенная и в то же время переполненная силой, Каару провалилась в глубокий обморок.