Текст книги "Верхом на Ланселоте"

Детективное агентство было на первом этаже офисного здания и имело дурацкое название «Шпион». Глупее название захочешь не придумаешь. Они бы его еще «Алиби» назвали или «Шерлок Холмс» … Тупость и заскорузлость мышления некоторых индивидов из рода человеческого ее откровенно бесила. Но ей было некогда искать другое, тем более что она верила в судьбу. А по дороге других агентств не попадалось. Значит, ей надо сюда. Она просто зайдет в этот долбанный офис, просто посмотрит и поговорит… А там будет видно, стоит ли с ними связываться. На сайте были указаны расценки за услуги по Москве и Питеру. Ее они вполне устраивали. Правда, почему-то в Москве цены оказались дороже на четверть… Дискриминация какая-то…

Детективное агентство работало с десяти. Придется подождать открытия. Но торчать целый час на улице не комильфо. Решение пришло быстро: надо пойти в кафе и попить кофейку. Она развернулась и пошла в сторону, откуда пришла. Там была приличная кафешка, и кофе там был приемлемый: не высший пилотаж, но вполне сойдет, чтобы согреться. Бариста, правда, был вертлявый и картавый. Создавалось впечатление, что он не может разговаривать, если не вихляется всем телом. И уж наверняка этот биоробот не выдаст вам порцию кофе, если не вильнет своим тощим задом.

Дорога до кафе заняла пять минут. Снег хрустел под ногами, и это было так здорово. Завтра потеплеет, белое покрывало растает, и красота исчезнет. Вместо снежного одеяла появится противная серого цвета жижа. А потом ночью образуется ледяная корка, и всем придется ходить, как будто они разом стали беременными и боятся упасть. Но падать пешеходы все равно будут, и машины будут биться. Каждый год одно и то же: зима наступает всегда неожиданно…

В кафе было тепло, и играла еле слышно какая-то ненавязчивая мелодия. Это ее вполне устраивало: под музыку ей всегда проще было думать. Мелодия как будто отсекала чужие разговоры, и они ей переставали мешать. Впрочем, в этом кафе не было никого, кроме унылой официантки и вертлявого бариста. Но музыка не мешала думать, скорее наоборот, а это главное. Подумать было о чем. Если она наймет детективов, сделают ли они свою работу на совесть? Да и возьмутся ли? Детективы наверняка сочтут ее сумасшедшей или эксцентричной девицей, которой надоело варить борщи, и она кинулась во все тяжкие чудить…

Кстати о чуде… Бариста за барной стойкой все так же вихляется. И как он при таких интенсивных телодвижениях не разливает приготовленный для клиентов кофе? Эквилибрист, однако… Бариста чем-то был похож на клоуна. Ему надо в цирк идти работать: цены бы ему не было. И внешность подходящая: сам рыжий и нос картошкой. Еще и уши, как у Чебурашки. И кто-то же такого «красавца» любит: вон и кольцо на пальце. Значит, жена есть. Интересно, что за клуша на такое пугало клюнула? Может, он ей милее всех на свете. Любовь зла… По фигу ей этот бариста: она за кофе пришла, а не на парней любоваться.

Кофе этот живчик варил средненький: не помои, но и не шедевр. Так, серединка на половинку: чтобы согреться от холода – пойдет, но чтобы сидеть, смаковать и наслаждаться напитком богов – уровень профессионализма недостаточный. То ли самоучка, то ли у него отсутствуют вкусовые рецепторы, то ли сам ничего слаще этого пойла не пробовал. Варит что-то несуразное и учиться не хочет. Никто специально сюда ради такого кофе не пойдет и уж тем более не поедет – не тот уровень. Хотя черт с ним, что ее на этом рыжем зациклило? Уже пора идти в агентство.

Девушка жестом показала официантке, что деньги на столе, и вышла на улицу. Назад она шла чуть подольше: растягивала удовольствие, получаемое от хруста снежного, от запаха свежести, от чувства свободы… Хотя, если честно, не торопилась она по одной простой причине: боялась неизбежного. Боялась того, что последует после ее рассказа. Она не была уверена, что поступает правильно. Как ее примут в этом детективном агентстве? Начнут смеяться? Станут крутить пальцем у виска и вызовут психушку? Скорее всего, просто откажут: сделают непроницаемую мину, скажут, что это дело им не подойдет, и они за него не возьмутся. А вот когда она покинет помещение, станут стебаться на ее счет. А что она хотела? Она на их месте в аналогичной ситуации поступила бы так же. Вот и агентство. Пора перейти Рубикон… Затаив дыхание, как будто ныряет в ледяную воду, она пересекла порог детективного агентства…

Совещания в детективном агентстве «Шпион» обычно проводили по понедельникам. Все приезжали пораньше и готовили свои отчеты. Сегодня был понедельник. Леха встал с дивана, не выспавшись. Вчера закончили дело о розыске родственника клиентки. Пока Леха написал отчет о проделанной работе, пока подбил затраты, часы показывали два часа ночи, и ехать домой не было смысла. Дома его никто не ждал: жена сбежала от него через пару месяцев после того, как он уволился из органов и устроился в агентство к другу.

Сбежала не потому, что не любила, а потому, что он перестал приносить домой даже те крохи, которые получал на прежней работе в полиции. Наступила голимая нищета: не было богатых клиентов, не было больших заказов, не было денег, не было даже офиса. Не было ничего, кроме работы. Вот работы было вагон и маленькая тележка: они с другом цеплялись за любую работу, за любой контракт, чтобы получить хоть какой-то гонорар. Полученные деньги тут же вкладывали в спецаппаратуру и аренду офиса. Поэтому уезжал он по делам постоянно и отсутствовал дома сутками. Жена стала устраивать истерики, говорила, что раньше денег не было, но был в наличие муж, пусть и чисто номинальный: намекая на то, что давно не было секса. А теперь у нее вообще мужа не стало в постели.

Хватило ее ненадолго. На третий месяц жена не выдержала «счастливой жизни» и сбежала к своей маме, посылая проклятия и Лехе, и его работе, и его другу, который сбил ее мужа с пути истинного. Так что покормить дома его никто не покормит, постель не согреет, колыбельную не споет и не приласкает холодной зимней ночью. А тогда и смысла нет нестись домой на всех парах. Проще переночевать на удобном диване в офисе. Это не приветствовалось, но в случаях форс-мажора дозволялось. Тем более, что Леха – совладелец агентства.

Со временем агентство стало процветать, у них уже была заработанная репутация честных и исполнительных знатоков своего дела. Леха стал прилично получать, и жена сочла необходимым вернуться. Она так, видите ли, решила. Как будто и не было позорного развода с полосканием исподнего белья на потеху публике, как будто и не обзывала его последними словами, как будто и не оставила она его голым и босым, подрезав в его отсутствие не только совместные накопления, а даже телевизор и холодильник. Бывшая попросила его забыть все плохое, что было. Он и забыл. И ее забыл, поскольку отнес ее в разряд плохого прошлого…

Мысли эти промелькнули быстро в голове и вернулись опять к нудному делу о потерявшемся брате. Столько мороки было с этим делом. Немеряно. А денег на выходе получили шиш да маленько. Детективное агентство ничего не заработало с этого долгоиграющего дела. У бабульки в оплату оказалось всего лишь несколько тысяч рублей. И никто в здравом уме и твердой памяти за такие крохи не стал бы столько валандаться с этой бабкой.

И Леха бы не стал: не из-за денег, а просто старушенция показалась ему подозрительной. Но шеф, а по совместительству друг Лехи и партнер, счел, что они могут себе позволить взяться за это дело в рамках благотворительной акции. А все этот идеалист, которого шеф взял в их контору. Родственничек дальний: седьмая вода на киселе шефу, а все туда же, командовать лезет. Он, видите ли, пришел в агентство, чтобы помогать простым людям. И считает, что они должны помогать всем, кто просит их о помощи. Короче, с пустого места нашел мороку всему агентству на голову. Бабка эта, «одуванчик в поле чертополоха» сразу Лехе не понравилась. Слишком уж она была стереотипной: как будто заученную роль играла. Леха до сих пор считает ее появление в их агентстве плохим знаком. Он помнит, как по спине у него пробежал неприятный холодок, лишь только он увидел бабульку на пороге. А это верный признак надвигающихся неприятностей.

Леха до сих пор помнит, как ранним осенним утром в приоткрытую дверь агентства протиснулась маленькая старушка с носовым платочком и засеменила мелкими шажками к столу, за которым восседал шеф, попивая кофе. Она с порога стала канючить про потерянного брата, которого очень сильно любит и хочет перед своей смертушкой повидать. При этом теребила свой носовой платочек, в котором, как оказалось, завернуты все ее сбережения, накопленные за такую трудную и долгую жизнь. Сбережений, как оказалось, кот наплакал: то ли старушка была тунеядкой, то ли она не умела копить и была транжирой. Попутно хитрая старушка своими душещипательными рассказами пыталась манипулировать сыщиками и вызвать жалость, для чего рассказала про одну пару валенок, что была в их семье на троих: на нее, на ее сестру и на этого разыскиваемого брата.

Леха сразу заподозрил, что этот «божий одуванчик» хочет найти брата спустя столько лет, чтобы наказать за валенки, которые он тогда умудрился измахратить, и отомстить за то, что целую зиму девчонки ходили в школу в старых папкиных чеботах. При воспоминаниях о своем брате у бабки зажигался в глазах стальной огонек ненависти. Леха не мог ошибиться: именно ненависть, а не любовь испытывала бабулька к своему разыскиваемому родственнику. Уж ненависти Леха в своей жизни навидался много за время службы в органах правопорядка. Ее он мгновенно мог отличить среди всех остальных чувств человеческих по первому взгляду, по первому жесту, по первому слову, сказанному сквозь плотно сомкнутые губы. В ненависти Леха был большой специалист. И точно знал, что никакая не любовь руководит бабкой, а лютая ненависть к родственнику. И чем он ее так зацепил много лет назад, что спустя столько лет она ему мстить собралась?

Когда бабка ушла, Леха пытался втолковать Ярославу, что с этой бабкой не все так однозначно. Нюх у Лехи был феноменальный: выработался за много лет в полиции. Он за версту чувствовал подвох. Вот и тут интуиция ему орала, что связываться с бабкой опасно. Но шеф на чуйку Лехину наплевал, посмеялся над его страхами, сказал что-то о мнительности и подписал с бабкой договор на следующий день. Слава богу, что теперь это нудное дело закончено. Родственника нашли и вручили бабке торжественно адрес брата. Пусть теперь старушка сама свои проблемы утрясает и сама находит общий язык со своим родственничком. Когда Леха передавал адрес бабке, у той было лицо маньяка, который наконец-то выследил свою жертву, и теперь ничто не помешает ему над жертвой учинить расправу. Леха четко понял, что они еще не раз пожалеют, что связались с этой бабкой. Обернется им эта благотворительность кровью в прямом и переносном смысле: в этом он был уверен на все сто процентов.

Совещание началось намного раньше обычного: Ярослав подбил итоги по прошедшим договорам, распределил новые дела и наметил план работы по ним. Леха опять напомнил про странную бабку, пророча неприятности, на что Ярик со смешками и подковырками посоветовал ему отдохнуть, а то «интуиция у бывалого следака явно стала давать сбой и семафорит по чем зря». Леха остался при своем мнение: он доверял интуиции, которая его ни разу в жизни не подвела. Он взял новое дело и пошел к своему столу, чтобы его изучить. И тут появилась она…

– Можно войти? – раздалось от дверей.

– Заходите, – разрешил шеф.

– Это детективное агентство? Я правильно пришла?

– Да. Чем обязаны? – поинтересовался шеф.

В кабинет зашла замурованная в одежду малолетка. Судя по щуплой фигуре, ей лет четырнадцать. А судя по одежде, ей не объяснили, что шмотки перед покупкой можно примерить и не покупать на глазок. Единственное, что заслуживало внимание – это классные ботинки. Наверняка подделка: откуда у малолетки деньги на такие фирменные боты? Шарфом замотана по самые глаза, в темных очках. Это вызывало смех: девочка явно пересмотрела детективов и решила поиграть в тайного агента. Конспираторша, блин…

Леха пытался просчитать, с каким делом могла прийти в детективное агентство эта соплюха. Еще подростков им не хватало. Надо Ярику маякнуть, что не стоит связываться с малолеткой. Во-первых, она несовершеннолетняя и любые договора может оспорить и не заплатить за услугу. А таскаться по судам, чтобы вернуть свое кровно заработанное – это удовольствие ниже среднего. А во-вторых, у них в этом возрасте бушуют гормоны, и неизвестно, как себя поведет эта клиентка, если ее что-то не устроит. Геморроя будет больше, чем прибыли. Но Ярик, видимо, уже принял какое-то решение, и переубедить его теперь будет трудновато…

Шеф показал ей жестом, что посетительница может раздеться и повесить свое безразмерное барахло на вешалку, что она и сделала. Сняла сначала шапку. По плечам рассыпалась копна великолепных волос, которую она моментально скрутила в какое-то сооружение на голове, как будто стесняясь этой роскоши. Но богам показалось этого мало. Малышка сняла свою куртку, и под хламидой обнаружилась точеная фигурка, которую облепила кофта толстой вязки. Девица повернулась к Лехе лицом и стала смотреть ему прямо в глаза. А дальше случилось то, чего Леха от себя никак не ожидал. Сердце подпрыгнуло, на секунду замерло, совершило кульбит с переворотом… и пустилось вскачь…

Перед благодарными зрителями предстал шедевр, созданный природой. Из под челки выглядывали яркие очи, способные опозорить своим цветом все моря и океаны мира вместе взятые. Они переливались всеми оттенками: от голубого до цвета небесной лазури. Лицо было того цвета, который японки называют идеальным. Что она живое воплощение человека, а не Снегурочка из сказки, говорил нежный румянец на щеках и отсутствие соответствующего наряда. Маленький задорный носик шмыгнул: видимо, простыла кроха, пока добралась до их агентства. Но, к несчастью Лехи, всю эту живописную картину завершали пухлые губы, склоняя к грехопадению и рисуя подсказки, как их можно ласкать и целовать. Да и пахло от нее чем-то сногсшибательным: хотелось прижаться к малышке и тут же заняться любовью. В общем, коварные боги Олимпа будто специально сговорились, чтобы добить его стойкость и подвергнуть жестоким испытаниям красотой.

Леха как стоял, разинув рот, так и застыл. Очнулся только после того, как услышал звон разбившегося стекла. Это шеф засмотрелся на красотулю и уронил свою любимую кружку, которую берег пуще зеницы ока. Кружка эта пережила с ними все тяготы становления детективного агентства, поэтому была не просто кружкой, а символом стойкости и мужества. Потому-то он к этой святыне никого не подпускал. Все работники агентства, зная это, обходили эту реликвию с надпись «Memento mori» за километр и никогда не брали в руки, даже желая сделать шефу приятное и принести ему кофейку. Помнили, видимо, о смерти за порчу шефского имущества и боялись ее разбить. А тут шеф даже не обратил на осколки внимание, как будто и не святыню расколошматил. До Лехи дошло, что шеф избрал себе новую святыню…

Девица спокойно подошла к венику с совком, собрала осколки, скинула их в ведро, свергнув тем самым прежнюю святыню с пьедестала окончательно. Потом также молча помыла руки и обратила свой взор на нас, смертных. Видимо, малышка не осознавала, какое производит впечатление на мужиков. А что она произвела в этом агентстве настоящий фурор, так это как дважды два.

– Куда можно присесть? – спросила она.

– Прошу, – выдавил из себя шеф и показал жестом, куда мы приглашаем присесть своих клиентов.

Пока она шла к столу, покачивая бедрами, шеф пожирал ее жадным взглядом. Леха сразу понял, что эта девица для него табу: не потому, что шеф на нее явно глаз положил, а потому, что он с малолетками не связывается: себе дороже. Леха почувствовал, что этот визит чреват неприятностями, и стал жестами намекать Ярику, что с этой фифой не стоит связываться вообще, а в профессиональном плане тем более. Ярик сделал вид, что его не понял, и кривляния Лехи принял за нервный тик.

Клиентка села на диванчик, скромно сложила руки на коленях, потупила глаза и начала бубнить свою историю.

– Я долго думала, идти мне сюда или нет. Потом решилась. Дело в том, что за мной следят.

– Ясен пень, – стал ерничать Леха, намекая на ее внешний вид.

– С чего вы взяли? – заинтересовался Ярик.

– Меня хотят убить, – проговорила она чуть слышно.

– За что? – спросил Леха.

– Не знаю.

– Может, с подружкой парня не поделили?

– Нет у меня подруги.

– А парень есть? – быстро спросил шеф.

– Есть.

– Чем занимается?

– Не знаю. Студент вроде бы.

– Может, это вам от его друзей привет?

– Почему мне? Не проще ему передать? Зачем такие сложности?

– Может, вас пугают, чтобы оказать на него давление?

– Вы не поняли. Меня хотят убить. Меня не предупреждают о чем-то: меня пытались убить.

В агентстве воцарилось молчание. Настолько новость всех ошеломила: не вязалась проблема с внешностью этой малышки. Во-первых, что за изувер поднял руку на малолетку? Да еще на такую лапушку? Это кем надо быть? А во-вторых, если ее пытались убить, то почему она до сих пор жива? И вообще: что-то тут не так. Леха понял, что надо расспросить поподробней.

– Давайте поподробней: сколько раз вас пытались убить и кто?

– Пять попыток было.

При этих словах Леха все понял: это либо розыгрыш дурацкий, либо их агентство просто разводят с целью… да по фиг, с какой целью. Поиздеваться над старыми опытными следаками – чем не цель? Заказал этот спектакль кто-то обиженный ими в прошлом. Вот и подослал им эту девицу. Рассчитывал, что опытные сыщики на яркую внешность клюнут и не просекут фишку. Пранкеры чертовы веселятся. Или эта девушка просто сумасшедшая. Если бы ее пять раз пытались убить, то она давно была бы мертва. Но Леха не был бы опытным следаком, если бы не задал каверзный вопрос в лоб, заколотив крышку гроба.

– И как же вам удалось выжить после пяти попыток? – спросил он.

– Меня спас другой киллер.

Вот на этих словах все агентство заржало. Хором и во весь голос. Такой каламбур они пока еще не слышали: киллер киллера замочил. Леха ржал до слез.

– Посмешила, красотуля, и будет! – сквозь смех проговорил он.

Слава богу, что ему, в отличие от шефа и всех остальных, не снесло крышу от неземной красоты посетительницы. Есть еще порох в пороховницах. Он молча указал ей на дверь. Она поняла, что глупый розыгрыш не удался. Молча поднялась, даже не проронив ни слова. Оделась, вернее, опять замуровалась в свою хламиду, нацепила дурацкие очки и вышла из агентства. Ярик сидел на диване, растерянно хлопая глазами, сыщики уже ржали, не стесняясь. Когда еще их так повеселят красивые девушки? Вот уж спасибо ее горе-нанимателям за бесплатное цирковое представление. Клоунесса, блин…

– Что это было? – поинтересовался шеф.

– Неужели не понял? Розыгрыш.

– Чей?

– А я знаю?

– Надо было узнать.

– Зачем? Он же все равно не удался.

– Это не было похоже на розыгрыш, – проговорил Ярик.

– Было. Просто ты временно от этой фифы ослеп и оглох, а мозги у тебя к другому месту переместились. Ярик, очнись: она не настоящая!

– Почему?

– Намалевали малолетку, нанесли ей на лицо макияж, волосы уложили красиво, линзы в глаза вставили, одели специально так, чтобы, снимая нелепые шмотки, обнажить ее красивую фигурку. На контрасте тебя поймали: вот лягушонка была мерзкая и вдруг шкурку сбросила, и красивая принцесса перед царевичем возникла со стрелой в руках. Напоследок, как последний штрих, ее духами специальными побрызгали с ферономами, чтобы всем мужикам в агентстве башню от хотелок снесло…

– С феромонами, – автоматически поправил Ярик своего друга.

– Да хоть с хреномонами. Неужели ты не понимаешь, что нас развести пытались?

– Кто?

– Да хрен их знает, кто! Думать надо, зачем нам эту куклу силиконовую подсунули…

– А мне кажется, она натуральная.

– Навряд ли. Не бывает таких фигур. Если только она постоянно спортом занимается или в тренажерку ходит… И губы наверняка гелем накачала.

– Она же малолетка. Ты сам сказал. А малолеткам операции не делают, – растерянно отбивается от правды Ярик.

– При наличие денег все можно накачать: и губы, и сиськи, и даже попку, как у Дженнифер «Жопес», – вспомнил Леха про некоторые замечательные части тела клиентки, которые произвели на него впечатление.

– Куда катимся, – расстроенно проговорил шеф и ушел к себе в кабинет.

Потом разогнал всех сыщиков по делам, заперся в агентстве с Лехой, и они стали бухать по-черному: шефу надо было снять стресс после столь глубокого разочарования.

– Я же поверил ей. Как она могла? – изливал душу Ярик.

– Заплатили ей. Наняли исполнить роль.

– Но я-то поверил. Я в ее глазах видел боль и страх.

– Боялась, что ее раскусят. Не к пацанам же малолетним пивка пришла попить: к профессиональным сыщикам. Вот и тряслась от страха.

– Почему? Не такие мы и страшные.

– Может, если ее раскусят, то по договору она гонорар не получит?

До полуночи Леха обсуждал со своим закадычным другом сегодняшнюю гостью, успокаивал его, что все они правильно сделали и это был обычный розыгрыш. Наконец ему удалось втолковать Ярику, что и гостья ненастоящая, а актрисулька – травести, и что покушений на нее не было, и что страх в ее глазах ему померещился. Специально мелкую девицу подобрали на роль, чтобы ее жалко стало: наверняка знают, что Ярик джентльмен в душе и жалеет всех сирых и убогих.

Правда, для внушения этой мысли пришлось выпить пару бутылок дорогого коньяка, который они держали для особо нервных посетителей. Но оно того стоило, а то этот рыцарь все рвался выручать свою царевну-лягушку из темницы Кощеевой. Психотерапия закончилась тем, что пьяного друга Леха загрузил в такси и отправил домой, наказав водителю нигде его по дороге не высаживать и не помогать ему в статусе оруженосца. А то возомнит себя Ярик Дон Кихотом Ламанчским и помчится на Росинанте выручать свою Дульсинею. А для такого гарного идальго крайне важен оруженосец: без оруженосца никак не одолеть врагов и подвиг не совершить. Таксист обещал доставить на своем гнедом мерине славного рыцаря домой и проконтролировать, чтобы он дошел до ворот замка, то бишь до квартиры…

Девушка вылетела пулей из агентства. Было неимоверно стыдно, как будто она принародно обделалась. Это было третье агентство, в котором она побывала. Везде реакция на ее рассказ была одинаковая. Но в первых двух ее хотя бы выслушали. Правда, потешались потом и смеялись ей в лицо. В первом даже справку спросили о психическом здоровье: мол, не стоите ли вы, барышня, на учете в психдиспансере? И благородно предложили дать ей адрес хорошего психотерапевта. Хорошо, что хоть не психиатра. Поехидничали и указали ей на дверь: те еще невоспитанные нахалы оказались. Хотя она их понимала: если бы ей такие страсти-мордасти кто-то рассказал, она бы смеялась не менее заливисто и с помощью логики доказала, что этого просто не может быть. Но это они могут сомневаться, а она точно знает, что ее пытались убить.

Придется съехать со своей квартиры или нанять телохранителя. Съехать проще. И телохранитель не панацея. Не будет же он с ней дневать и ночевать. Значит, телохранителя исключаем. Радует, что не надо тащиться на работу: их офис перевели на удаленку. Поэтому можно сменить симку и слинять куда глаза глядят. Для нее в данной ситуации все складывается как нельзя лучше. А работать она может откуда угодно, лишь бы был мощный интернет. Сегодня попрощается с бойфрендом. Впрочем, что их связывает, чтобы прощаться? Ничто. Ходили пару раз в кино, в кафе посидели, поцеловались пару раз. Ничего серьезного между ними не было. Все ухаживание было какое-то вялое и без страсти. Как будто она ему неприятна, но он пересиливает себя, изображая ухаживания. И не надо ей этого ухаживания: сегодня она с ним попрощается навсегда. Зачем морочить друг другу голову? Пора расставить точки над «и». Она решила не откладывать в долгий ящик, а позвонить ему и все прояснить. Здесь и сейчас.

– Здравствуй, – сказала она первое, что пришло в голову.

– Лана? – переспросили на том конце.

– Да, это я. Миша, я хотела сказать, что я уезжаю.

– Надолго?

– Не знаю. Как получится. Наверное, приеду не скоро.

– Далеко едешь?

– Да.

– Что-то случилось?

– Нет. Просто надо уехать.

– Я бы хотел попрощаться.

– Зачем?

– Я тебя люблю.

– Понятно. Не думаю, что нам стоит встречаться.

– Ты меня бросаешь? Нам надо поговорить. Это очень важно.

– Хорошо. Приезжай сегодня в семь. Поговорим.

– Я приеду. Я обязательно приеду.

Она отключила телефон, не понимая, что происходит. Миша ее удивил. Никогда такого признания он не делал. Да она на это уже и не рассчитывала. И страсти столько в его голосе она раньше никогда не слышала. Что это с ним? Подсознательно Лана понимала, что здесь что-то нечисто: зачем этот красивый парень с ней познакомился, зачем с ней встречается? Это точно не любовь. Не бывает так холодно, если тебя любят. А ей с ним холодно, как на полюсе.

Она сама себе боялась признаться, что потратила месяцы на отношения с парнем, который так и остался для нее никем. Она вспомнила, как они познакомились: она стояла перед магазином, а Миша налетел на нее, как ураган и потащил в кафе, попутно объясняя, что она и только она может ему помочь, изобразив его девушку. Подоплека этого поступка была такая: Мишу бросила зазноба, погуляла с другим и вдруг решила вернуться, а он не хочет этого, поэтому золотоволосая фройляйн по имени Лана должна сыграть его невесту. В оплату за это представление он пообещал ее накормить, напоить и в кино сводить. Делать Лане было нечего, вот она и согласилась на эту авантюру, тем более, что Миша так смешно рассказывал и показывал в лицах свои отношения с бывшей подружкой, что ей было весело.

А потом он решил за ней поухаживать. И эти пионерские ухаживания длятся уже три месяца. Глупо тратить время на парня, которому ты не нужна и который тебя не хочет. И ладно бы она была страшной, но ведь вполне симпатичная. Тогда в чем дело? Что Мишу тормозит в отношениях? Что с ней не так? Или с ним? Вот сегодня она все и выяснит. Хватит загадок…

К семи часам она вся издергалась: хоть и не любила парня, но все равно чувствовала себя погано, как будто бездомного щенка голодным из квартиры выставила на мороз. Но для себя решила попрощаться с ним по-человечески. Поэтому обула туфли на каблуках и надела платье нарядное. Хотя понимала, что это ничего не изменит: им надо расстаться, не подходят они друг другу. Нет между ними ни искры, ни огня, ни яркого пламени. Ничего нет, кроме холодных поцелуев и таких же объятий. Но как только прозвенел дверной звонок, она собралась и перестала мандражировать. Решила, что терять ей нечего: если не сегодня, то завтра ее прикончат. Зачем она будет хорошего парня подставлять? Надо расставаться…

Миша стоял за дверью с большим букетом цветов и улыбался. Во второй руке был пакет.

– Судя по всему, там наверняка вино и конфеты. Ну что же, посмотрим, что он сегодня будет мне петь в уши, – цинично подумала Лана.

– Здравствуй, любимая! – полез целоваться гость.

– Проходи, – посторонилась Лана, чтобы пропустить его в квартиру, хотя ее чуйка орала, чтобы она гнала его ссаными тряпками за порог.

– Я приехал тебя проводить.

– Зачем?

– Хотелось побыть с тобой подольше.

– Зачем?

– Я тебя люблю.

– Понятно.

– Лана, ты меня слышишь? Я тебя люблю! Выходи за меня, – сказал Миша, привстал на одно колено и протянул открытую коробочку с кольцом.

– Миша, а ты правда меня любишь?

– Да.

– А почему ты мне этого раньше не говорил?

– Хотел проверить свои чувства. Давай выпьем шампанское?

Лана стояла растерянная: она-то собиралась с ним расстаться, а он такие коленца выдает. И что делать? Ладно, понаблюдает за ним и поймет, что он за хороводы вокруг нее водит. Главное, зачем ему это надо? Сначала выпили чай. Шампанское она пить отказалась, считая, что завтра надо быть во всеоружии. Придется в своей квартире убраться и новую квартиру снять. Потом они стояли возле окна в темной комнате, смотрели на звездное небо и обнимались. И все равно она не переставала искать во всем этом подвох. Неловко повернулась и столкнула статуэтку с окна. Потянулась ее поднять с пола, как вдруг дзинькнуло стекло, и Миша с дыркой во лбу стал заваливаться на бок.

В арке старой московской сталинки появился худощавый неприметный парень с гитарой. Судя по футляру, инструмент был дорогой, и парень им явно дорожил. Шел он не спеша, с удовольствием слушая похрустывание снега под ногами, напевая себе что-то под нос. Снег падал крупными хлопьями. Парень подумал, что к утру много осадков выпадет, и его следы скроет толстое пушистое покрывало. Он зашел в первый подъезд в соседнем доме и поднялся на верхний этаж. Быстро огляделся, а потом открыл обшарпанную дверь. Из квартиры напахнуло какой-то дрянью: протухшей капустой, плесенью и еще чем-то неуловимым, но таким же противным. Парень скользнул в квартиру, тихонько прикрыл за собой дверь, стараясь, чтобы она не скрипнула.

На расстоянии трех метров от этой двери, в квартире напротив стояла на страже правопорядка баба Клава, проверенный боец информационного фронта на заслуженной пенсии, а по совместительству самая известная сплетница во дворе. Она подсматривала в глазок. Подсматривать и подслушивать было ее хобби, поэтому она относилась к нему серьезно и отдавалась этому делу со всей страстью и без остатка. Она замерла за дверью и даже перестала дышать на время наблюдения. Клава точно знала, что нет в мире ничего случайного. И то, что к соседу, пьянице и уркагану со стажем Вовчику пришел вполне приличный парень, который не может иметь к нему никакого отношения, если судить по внешнему виду, она сочла очень подозрительным. И раньше она этого парня среди друзей Вовчика ни разу не видела. Он не местный. А откуда у пьянчуги со стажем знакомые гитаристы? Где Вован и где музыка? Они не пересекаются, как полюса земные. В связи с чем она сделала вывод, что ей завтра надо срочно посетить участкового и донести до него информацию. Пусть тот разберется в этих странностях…

Парень подошел к окну, отдернул шторы и посмотрел на нужное окно. Дело плевое. Сегодня он отработает гонорар. Дальше нет смысла тянуть. И по фигу, что про этот заказ идет дурная молва. Это ему только на руку: цена заказа выросла в разы. Ему как раз хватит этих денег на то, чтобы расслабиться и решить свои проблемы на какое-то время. Жертва подошла к окну, отдернула шторы, приоткрыла створку и, как обычно, смотрит на небо. Все оказалось просто для наблюдательного человека. Детка любит постоять вечерами и поглазеть на ночное небо перед сном. Наверняка ждет, когда упадет звезда, чтобы загадать дурацкое желание. Все бабы такие, и желания у них тупые. Интересно, что сегодня она не одна: допустила все-таки к своему телу самца.