Текст книги "Новогодний калейдоскоп и легенды Дрыгунца"

Глава 5
Не всё так просто!

– Чего нам про этого Зубрагана сказки слушать? Мы ж по делу пришли. Амбар с Зимой открыть. Нишке, наверно, позабыл совсем, что Новый год на носу, – перебила Дрыгунца Вера Чудовна.

Блокнот недовольно пошелестел страницами и захлопнулся.

Саше на мгновение показалось, что она очень даже обрадовалась, что блокнот не стал продолжать историю. Он взял Дрыгунца с колен Азравки, повертел его в руках и положил в карман.

Азравка снова плакать начала:

– Так Зубраган и виноват во всём. Он к пятому амбару подлетел, щёлкнул замком и исчез. Я двери-то дёрнула, а они закрыты. Зима там сидит, стонет. Её пора пришла. А ей-то и не выйти.

– Вот почему снега нет! – обрадовался своей догадке Саша. – Так давайте её откроем. Можно ломом, можно отмычкой или вообще динамитом.

– Занятные знания для ученика четвёртого класса, – строго заметила Вера Чудовна.

– Я… я просто фильм смотрел про мошенников, – попытался оправдаться Саша.

– Надеюсь, эти знания ты не будешь применять на практике. – Вера Чудовна вытащила из волос шпильку и направилась к пятому амбару, где была заперта зима на тяжёлый круглый замок с толстой дужкой.

Зима стонала и охала. Было слышно, как она тяжело ступала из угла в угол. Сквозь узкую щель летели крохотные колючие снежинки, но тотчас же таяли. Вера Чудовна просунула шпильку в отверстие замка и провернула её. Замок остался неподвижен. Она снова и снова крутила шпилькой, пока та не сломалась.

– Тьфу ты! – в сердцах воскликнула Вера Чудовна. – Что за…

Но договорить не успела. Подул сильный ветер, листья на хрустальных деревьях зазвенели, и рядом с амбаром опустился белоснежный голубь. Азравка вскрикнула и закрыла лицо руками. Голубь взмахнул крыльями, и вокруг него заплясали крошечные лучи света, будто светлячки. А в следующее мгновение он обернулся старцем в белоснежной ниспадающей на пол одежде. У него были длинные серебряные волосы и такая же борода.

– 3-здрасьте, – прошептал Саша и попятился.

– Нишке! – бросилась к нему Азравка. – Нишкепаз! Прости! Прости меня!

– Что случилось? – громогласно спросил седовласый старик.

– Я… Я амбар отворила, – снова собираясь заплакать, проговорила Азравка.

– Как посмела? – взревел он.

– Не пугай девчонку, не виновата она, – вмешалась Вера Чудовна.

– А вы кто такие и что здесь делаете? – Нишке только сейчас обратил на них с Сашей внимание.

– Я – Вера Чудовна…

– А, слыхал, слыхал. Это ведь ты озеро утопила? – усмехнулся Нишке.

– Исправляюсь. Вот новое вяжу, – смутилась она.

– Ну, то-то же. Что это за мальчишка с тобой?

– Это Саша, наш помощник. Мы вообще-то к тебе по делу от Деда Мороза.

– Некогда мне теперь, – устало проговорил старец. – Азравка амбар отворила, на волю Зубрагана выпустила. Вместе с ним теперь придёт на землю печаль и горе.

– Послушай, – перебила его Вера Чудовна, – ты мне мальчишку не пугай. Вон стоит, аж трясётся весь. – Она махнула рукой в сторону Саши, у которого от страха даже кончик носа побелел. – Зиму выпусти, а потом уж решай свои дела.

– А чего ж это она ещё не вышла? Заснула, что ли?

– Тут такое дело… – вкрадчиво произнесла Вера Чудовна. – Не может она. Заперли её.

– У-у-у, безобразие! – снова взревел старец и бросился к пятому амбару, где стонала Зима.

Он изо всех сил дёргал дверь, но она не поддавалась.

– А запасного ключа нет? – наконец решился спросить Саша.

Нишке устало вытер лоб:

– Нет, хотел я дубликат сделать, да подумал – зачем? Всё равно никто не посмеет сюда явиться. А теперь здесь на небесах проходной двор.

– Но-но! – вскипела Вера Чудовна. – Мы вообще-то по делу. На земле Новый год пропадает. Снега-то нет.

– У-а-а-а-а-а-а-а! – снова зарыдала Азравка.

– Ну, перестань же ты плакать, – Вера Чудовна вытащила из сумки яблоко и бросила девушке. – Попробуй лучше, какое сладкое.

Азравка поймала его и втянула носом дивный, давно забытый аромат.

Нишке потоптался на месте, подёргал замок и сказал:

– Придётся вам к Якшамо Атя сходить. Может, он ключ по забывчивости с собой прихватил? Потом возвращайтесь сюда. Откроем амбар, Зиму выпустим.

– Минуточку! – Вера Чудовна полезла в сумку и вытащила ворох бумаг. – Так-так, что тут у нас с Дедом Морозом прописано? Ага, слетать к Нишке, напомнить о Зиме. Про Якшамо Атя ни слова не сказано.

– Вы что, договор с ним подписывали? – удивился Саша, заглядывая в бумаги.

– Время сейчас такое, – нехотя ответила Вера Чудовна. – Мне подумать надо, что дальше делать.

– Неужели мы сейчас вернёмся назад? – спросил Саша, снова вспомнив о Ромыче. Каким бы сном всё здесь ни казалось, но это был шанс спасти друга, пусть и самый нереальный.

– Хорошо, – подозрительно быстро согласилась Вера Чудовна. – Назад и правда глупо поворачивать.

Она вытащила пузырь из клетчатой сумки и бросила его под ноги, но ничего не произошло.

– Что такое, – сказала она, – неужели опять бракованный?

Вера Чудовна принялась копаться в сумке. Достала из неё пудреницу, топор, моток верёвки, учебник по алгебре за седьмой класс, пчелиный улей, переносной холодильник, красную туфлю на высоком каблуке, раскладной стул, набор иголок.

Саша в который раз удивлялся, как в её сумку столько всего влезает.

– Да куда же он запропастился? – раздражённо проговорила Вера Чудовна. – Точно помню, брала запасной.

– Погодите, – Нишке отвел недоумённый взгляд от сумки, – я вас на своей лодке спущу. Так быстрее будет.

Он дотронулся до бороды, и в то же мгновение перед ним появилась сверкающая бледным лунным светом лодка-месяц.

– Обалдеть! – Саша дотронулся до неё. – Нет, мне точно никто не поверит, если расскажу.

– Поживее, – подтолкнула его Вера Чудовна. – Что ты как тюлень на льдине застыл!

Когда все сели в лодку, Нишке опустил весло, и они стали спускаться на землю. Дрыгунец в кармане Сашиной шубы заёрзал. Выскочил к нему на колени и раскрыл страницы.

Третья легенда Дрыгунца

Динь-дзынь, динь-дзынь. То бубенцы звенят-переговариваются. Это Якшамо Атя свои владения обходит, духов злых прогоняет. Песня колокольчиков на его посохе далё-о-о-ко разносится, бежит за леса, за болота, летит в морозное небо. Когда на землю холода опускаются, Якшамо Атя к людям выходит. Помогает им в горестях, где советом, где делом. Чудеса да добро творит, путникам дорогу указывает, под Новый год детей подарками радует. Шуба его, как и душа, чистая, белая. На голове очелье огнём горит. Борода седая да длинная. Он ту бороду гребнем дубовым расчёсывает.

Есть у него верная помощница и сестра Масторава. Пышная барышня, в белом платье с красным орнаментом, поверх шубка меховая накинута. Масторава гостей привечает, хлебом-солью угощает.

У Якшамо Атя забот много. Одних колдунов прогнать чего стоит! Увидит, как из печной трубы дома огненный шар вылетит, вмиг там оказывается.

– Куда это ты летишь? – спросит Якшамо Атя.

– В соседней деревне корова телёнка родила, – ответит шар, – мне душа его нужна.

Якшамо Атя посохом стукнет – звон колокольчиков по округе разнесётся.

Завизжит огненный шар, зашипит и обратно в печную трубу нырнёт. А там уж в доме человеком обернётся. Сидит колдун, зубами скрипит, пятками стучит, чёрные онучи вокруг ног обвязывает. Опять ничего не вышло.

«Ладно, – думает колдун. – Скоро у соседей лошадь жеребёночка родит, я к ним полечу».

А Якшамо Атя уж наперёд его мысли знает, и посох с бубенцами у него всегда наготове.

Глава 6
По кривой дорожке

– Ну, дальше уж вы сами, – взмахнул веслом Нишке, высадил их и обратно на небо поплыл.

А Саша с Верой Чудовной на земле стоять остались. Оглянулись, смотрят – лес кругом. А прямо под ногами две дороги в стороны разбегаются. Одна прямая да гладкая. Другая между деревьев петляет, сухой крапивой заросшая, камнями заваленная.

– Не нравится мне здесь, – поёжился Саша.

– Хорошим манерам вас, молодой человек, не научили. Сначала вообще-то здороваются, когда в гости приходят.

– К кому в гости? С кем здороваться? – удивился Саша. – С деревьями, что ли?

– С Вирявой, хозяйкой леса. – Вера Чудовна низко поклонилась и дотронулась до земли рукой.

– Кик-кик! Кик-кик! – послышалось в глубине леса.

– Ой! – вскрикнул Саша и за Веру Чудовну спрятался, – на нам ответила.

– Чудак! – рассмеялась Вера Чудовна. – Это Куй-горож.

– Кто?

– Куй-го-рож, – по слогам произнесла Вера Чудовна. – Вот бы нам его заполучить! Тогда б зиму открыли. Жаль, времени нет его высиживать.

– Вы хотя бы раз можете что-то нормально объяснить? – рассердился Саша. – Без этих ваших загадок.

– Ты смотри-ка, с характером парень, – усмехнулась Вера Чудовна.

Дрыгунец в Сашином кармане захихикал.

– Ну хорошо, уговорил. Расскажу. В большом совином дупле дуба два яичка лежат. То, что с краю – и есть Куйгорож. Его три недели высиживать надо. А когда вылупится, он у тебя работу попросит. Любую, какую только пожелаешь.

– Вот бы мне такого. Он бы уроки за меня делал, – размечтался Саша, – в комнате прибирался. А ещё бы посуду мыл. И пылесосил.

– Вот оно, современное поколение бездельников! А про подвох ты не подумал? Он в любой сказке есть. Если Куйгорожу не дашь работу, он всё вокруг в щепки разнесёт. Камня на камне не оставит.

– Да понял я, понял, – махнул рукой Саша и по прямой дороге пошёл. Той, что гладкая да ровная.

– Я тебе разве про подвох не говорила? – крикнула ему в спину Вера Чудовна.

– Ну, говорили.

– Так вот, пойдём по кривой дороге. Так быстрее будет и надёжнее. Главное, ничего по пути не трогай, никуда не заглядывай, – наставляла Вера Чудовна, пробираясь сквозь сухую крапиву.

– А, ну да, понял. Прямо пойдёшь – коня потеряешь… – Саша перелезал через камни, будто специально сваленные на дорогу. – Надеюсь, в этом лесу хотя бы Бабы-яги нет? Чтоб я окончательно не свихнулся.

– Ой, брось ты. Она в своей избушке на печке лежит, носом посвистывает, зубами пощёлкивает, ушами мух отгоняет.

– Это шутка сейчас такая была?

– Понимаю, ситуация не типичная. Только Баба-яга на свой промысел обычно в туристический сезон выходит. А сейчас зима, пусть и без снега. В лесу из живых людей, кроме нас, и нет никого.

Саша припустил за Верой Чудовной, стараясь не отставать. Она хоть и в годах, но её резвости любой спортсмен позавидует. А ему ещё шуба мешает, в ногах путается, да и в валенках особо не разбежишься.

Пока шли, Саша совсем из сил выбился. Он хотел уже пожаловаться на усталость, как вдруг вдалеке бубенцы зазвенели. Тоненько так, еле слышно.

– Я же говорила, кривая дорожка – самая надёжная, – сказала Вера Чудовна и шаг прибавила. – По гладкой дороге прямиком бы к Бабе-яге попали или к Анчутке.

– К Анчутке? – Саша с трудом поспевал за ней.

– Ага, чёрт он. На дне болотной трясины живёт. Известный проказник.

И только она это сказала, как тут же на него и наткнулась. Маленький, серенький, тощий хвост дрожит, пятачок от холода побелел, а рога и вовсе посинели.

– Помогите! – пропищал Анчутка.

– А ну признавайся, – Вера Чудовна покрепче сумку к себе прижала, – чего задумал?

– Ничего-о-о, – проблеял Анчутка. – Я в капкан попал.

А Саша стоит, пошевелиться не может. И так в лесу страшно. Чертей ещё не хватало!

– Давно ты тут сидишь? – недоверчиво спросила Вера Чудовна.

– Уж трижды солнце в небе появлялось, трижды луна его прогоняла.

– Да говори ты по-человечески, что три дня здесь мучаешься. – Вера Чудовна высвободила из капкана его копыто. – И смотри мне, чтоб больше не безобразничал.

– Не буду. И злому духу не скажу, что вас видел, – пообещал Анчутка и умчался прочь, только пятки сверкали.

– Какому ещё злому духу? – спросил Саша, когда чёрт остался далеко позади.

– Да не слушай ты его. Важности на себя напускает.

Звук бубенцов нарастал. И вскоре показался крепкий деревянный дом. Около него беспокойно расхаживал седой старик в белой шубе. В руках он держал посох-рогатину, на котором те самые бубенцы позвякивали.

– Якшамо Атя! Якшамо Атя! – замахала рукой Вера Чудовна.

– Здравствуйте, здравствуйте, гости дорогие, – остановился старик, озираясь.

– Потерял чего? – спросила Вера Чудовна.

– Да вот один бубенец с посоха пропал. Ещё утром туточки на своём месте висел. Не иначе как Анчутка стянул.

– Анчутка не мог, – отозвался Саша. – Он три дня в капкане просидел.

– Не мог, говоришь? Ну, может, и вправду я где-то сам его обронил. Что-то не припомню тебя, да и письма не получал.

– Какого письма? – не понял Саша.

– Ну, письмо. Про подарок.

– Ничего не понимаю.

– А, так я ж тебе не рассказала, – спохватилась Вера Чудовна. – Якшамо Атя – это мордовский дед мороз.

– Ещё один? – удивился Саша.

– Ещё, ещё, – кивнул Якшамо Атя. – Брат я его, ну и раздел территории у нас соответственно. Россия-то вон какая огромная, – он неопределённо махнул варежкой, – а подарки всем детям доставить надо, в каждый уголок.

– Якшамо Атя, ты чего же гостей на пороге держишь? Зови в дом! – Из окна показалась красивая женщина в белом сарафане и странной шапке на голове, похожей на длинный твёрдый прямоугольник, обтянутый красной тканью с узорами.

– Масторава права, – согласился старик и открыл перед ними дверь. – Да вы проходите, проходите.

Саша посторонился, пропуская Веру Чудовну вперёд, и прошёл следом. Дом Якшамо Атя оказался простым. Деревянные половицы на полу, бревенчатые стены, в центре белёная печь.

– Угощайтесь! – Масторава пригласила их к накрытому столу. – Вот отведайте цеманат, наше национальное блюдо. Горячий, только из печи.

– Так это же наши пельмени! – сказал Саша с набитым ртом, есть хотелось нестерпимо.

Вера Чудовна с укором посмотрела на него и незаметно наступила ему на ногу.

– Ну, этого вы уж точно никогда не пробовали. – Масторава поставила на стол тарелку с котлетами, посыпанными ржаными сухарями. – Овтонь лапат называется.

– Какая ещё лопата? – переспросил Саша.

– Овтонь лапат, – рассмеялась Масторава, – значит «медвежья лапа». Раньше, прежде чем жениться, мужчина должен был медвежью лапу невесте принести. С этого момента он считался взрослым.

– Я б, наверно, в таком случае никогда не женился, – поёжился Саша.

– Вот расскажу белым медведям, – Вера Чудовна взяла с тарелки котлету, – что с ними может случиться, если они не перестанут мою рыбу с чердака таскать.

Словно в ответ на её слова за печью послышался шорох, будто перекатывают что-то. А затем прямо к столу выкатилось две картофелины.

– О-хо-хо! – рассмеялся Якшамо Атя, вставая из-за стола.

– Только не говорите, что это домовой!.. – Саша на всякий случай поджал ноги.

– Он самый. Куд Атя за печкой живёт. Проказничает иногда. – Якшамо Атя взял из деревянного кузовка горсть сахара и рассыпал его прямо за печкой.

– Страсть как сладкое любит, – улыбнулась Масторава.

– Любит – не любит, – проворчала Вера Чудовна и спохватилась. – Ты случайно ключ от амбара не брал, где Зима живёт?

– Не брал, – помотал головой Якшамо Атя. – Сам думаю: что же Нишке Зиму не выпускает? Новый год скоро, а снег не идёт никак.

– Вот-вот, ключ пропал, а запасного нет. Что теперь делать? Как открыть?

– Так я знаю, кто вам поможет. Отправляйтесь-ка вы к Тол Бабаю в Удмуртию. У него трава особая есть, из которой он снадобье варит. Оно не только замки́, оно и сердца открывает.

– Спасибо тебе, Якшамо Атя! – Вера Чудовна встала из-за стола и протянула Саше калейдоскоп. – Не будем терять время.

– А кто такой Тол Бабай? – спросил Саша.

– Брат мой, – ответил Якшамо Атя.

– Ещё один дед мороз? – Саша чуть не выронил калейдоскоп.

– Ещё, ещё, – улыбнулся старик, и его смех растворился в воздухе.

А Саша с Верой Чудовной полетели в Удмуртию.

Четвёртая легенда Дрыгунца

Когда день с ночью силой мерялся, когда ворон ещё белой птицей по небу летал, когда деревья ходить не разучились, жили на земле великаны алангасары. Глупые были, неразумные. Солнце палкой с неба смахивали, из рек воду ладонями вычерпывали, в звёзды камни бросали тяжёлые. И пришли однажды на ту землю люди. Испугались алангасары их разума да прозорливости и решили спрятаться в глубокой яме забвения, что на самой вершине Кар-горы находится. Побежали великаны к той горе. А самый маленький алангасар затосковал по родному краю. Перед тем как в яму прыгнуть, оглянулся он, чтобы в последний раз взглянуть на свою землю. Залюбовался травой изумрудной, небом лазоревым, реками шёлковыми. Да в то же мгновение глубокая расщелина исчезла. Навсегда поглотила других великанов.

И остался маленький алангасар совсем один. Отправился он бродить по белу свету, уму-разуму набираться. Со временем познал язык птиц и зверей, научился заклинаниям волшебным, чудодейственный посох себе выстрогал. Сторонился людей алангасар, нехожеными тропами ходил. Весной и летом изучал он целебные силы растений, а зимой в пещерах от непогоды да метели прятался.

Однажды в зимний морозный день засветило солнце ярче прежнего. Заиграло на небе, засияло. Вышел алан-гасар из укрытия полюбоваться чудом радостным. Не заметил сам, как пошёл навстречу солнышку. А верный помощник-посох ветки деревьев со снежными шапками раздвигал. Вдруг послышался весёлый смех да визг, и увидел алангасар детей хохочущих. Стали они играть да снежки в него бросать. Рассмеялся алангасар, ещё никогда его сердце так не радовалось. Тогда кликнул он шустрых белок, те детишкам шишек пахучих принесли. Ударил посохом о землю – на поляне снег растаял да цветы невиданные появились. Обрадовались ребята и стали называть его Тол Бабаем, что значит «зимний дедушка».

Глава 7
Вниз по реке

Где это мы? – Озираясь, Саша вцепился в рукав шубы Веры Чудовны.

В темноте было почти ничего не разобрать. На небе тускло светили звёзды, а прямо у ног мерцала небольшая река. Вдалеке ухнула сова, и всё вдруг погрузилось в густую тишину.

– Не знаю, – прошептала Вера Чудовна. – Отойди подальше от берега. В воду свалишься. Суши тебя потом на семи ветрах.

Бултых! Плюм. Плюм.

– Ай, – взвизгнул Саша, – меня кто-то за ногу схватил!

– Да не кричи ты так! – раздался квакающий голос из реки. – Я просто посмотреть хочу. Интересно же.

– А в-вы кто? – заикаясь, спросил Саша.

– Ах-ха-ха, – рассмеялась Вера Чудовна. – Напугал. Да отцепись ты от него.

Из-за облака показалась луна и осветила косматое существо, которое Вера Чудовна ухватила за длинные волосы.

– Ой-ё-ёй, больно же! – взвыло оно.

– А нечего мне мальчишку пугать. И вообще, гостей так не встречают.

– А я вас и не звал в гости, – обиженно проквакало существо.

– Только не говорите, что это водяной! – взмолился Саша.

– Вумурт, самый настоящий удмуртский водяной, – подтвердила Вера Чудовна. – Отвратительные у него манеры, я тебе скажу, и никакого воспитания.

Вумурт наконец вылез из воды и уселся на берегу. Тело его покрывала чешуя, а вместо ног у него был здоровый щучий хвост. Длинные зелёные волосы, в которых торчали водоросли, закрывали лицо.

– Да пошутил я. – Перепончатой лапой Вумурт смахнул с лица прядь волос. – Это вон русалки безобразничают, людей топят. А я так, балуюсь. Скучно здесь. Даже река не замёрзла. А я на коньках ух как кататься люблю.

Саша посмотрел на хвост водяного, которым тот легонько бил по воде. Заметив его взгляд, Вумурт сказал:

– Когда надо, у меня и ноги появляются…

– А нам надо Тол Бабая отыскать, – перебила его Вера Чудовна. – Не видел его?

– Давно не видал. А вы идите вниз по реке, куда-нибудь и придёте.

– С этим не поспоришь. До свидания, – выдавил из себя Саша, хотя в глубине души отчаянно хотел сказать «прощайте» и больше никогда не встречаться со странным водяным существом.

Вумурт бултыхнулся в воду, затем вынырнул и прокричал:

– Вниз по реке! Так всем и говорите, кого встретите. Запомнили? Вниз по реке!

– Чудной какой! – Вера Чудовна вскарабкалась на крутой берег.

– А кого это мы можем ещё встретить? – Саша ни на шаг от неё не отставал.

– Кто его знает? Нечисти везде полно. Даже в твоём городе.

– Скажете тоже.

– Если не видел – не значит, что её нет. У нас в Якутии, например, абасу водятся. Это такие одно ногие и однорукие великаны. Ещё и одноглазые к тому же.

Главное – страха им своего не показывать. Один такой повадился ко мне по ночам ходить. То тазик стащит, то макароны из кастрюли унесёт, то вообще одеяло с меня стаскивает.

– Правда?

– Шучу, конечно. Зачем абасу одеяло?

Некоторое время шли молча. Луна будто играла в прятки, то показывалась, то снова уходила за облака. Река то мерцала, то превращалась в тёмную дорогу, на которую так и хотелось ступить, чтобы не спотыкаться о кочки. Слева лес становился всё гуще и выше. Мурашки, как муравьи, не прекращали бегать по Сашиной спине и рукам. А тишина была настолько плотной, что, казалось, до неё можно дотронуться пальцем. Но её разорвал внезапный пронзительный крик младенца.

И ровно в этот момент прямо перед Сашей и Верой Чудовной на дорогу выскочило нечто. Огромный одноглазый, однорукий, одноногий великан.

– Абасу… – выдохнул Саша и почувствовал, как его ноги приросли к земле.

– Абасу, абасу, абасу, – противно захихикало существо и запрыгало на одной ноге.

От смеха из единственного глаза у него покатились слёзы. Затем он протянул руку и начал щекотать Сашу. Саша с криками носился вокруг Веры Чудовны, не зная, как отделаться от жуткого существа.

– Несерьёзная здесь нечисть какая-то, – вздохнула Вера Чудовна. – В догонялки по ночам играет.

Её замечание будто привело существо в чувство. Оно остановилось и пророкотало на весь лес:

– Куда идёте?

– Вниз по реке! – выпалила Вера Чудовна.

Существо шмыгнуло половиной носа, обиженно прикрыло единственный глаз и поскакало на одной ноге вглубь леса.

– Что это было? – едва дыша, спросил Саша.

– Склероз это был.

– Я думал, он совсем по-другому выглядит.

– Да это у меня склероз! – Вера Чудовна в сердцах хлопнула себя по лбу. – За тобой сейчас Палэсмурт гонялся. Это получеловек такой, всё у него в единственном экземпляре: глаз, ухо, рука, нога.

– Как у абасу?

– Почти. Только тем страх свой показывать не нужно, и они уйдут. А этот, Палэсмурт который, злой до жути. Посмеяться он, конечно, любит. Но вот если начнёт щекотать, так только до смерти. Согласна, каждый развлекается как может.

– А чего же он тогда меня не тронул? Ну, почти не тронул.

– Я про водяного вспомнила. Вумурт нас предупредил. «Вниз по реке!» – это и есть заклинание от злых духов. Лучше надо было в школе учиться. Я этот урок прогуляла, потом только по пересказам узнала.

– А что это у вас за школа такая была?

– Какая была, такой теперь нет, – отрезала Вера Чудовна. – Пойдём, нам ещё Тол Бабая отыскать нужно.

Луне наконец надоело прятаться за облаками, и теперь она светила ярко, выпячивая пузатый бок. А Саша не переставал прятаться за спиной Веры Чудовны.

– Что ты как маленький? – выговаривала она ему. – Я в твоём возрасте из чучунов верёвки вила.

– А чучуны – это кто?

– Ну, это кто-то вроде снежного человека. Я ж говорю, здесь главное – не бояться.

– Легко сказать! – Саша с подозрением посмотрел на Веру Чудовну.

Он так и не знал, верить её рассказам или нет. Но почувствовал, как за разговорами стало не так страшно идти. Мурашки прошли, и ноги не такие ватные стали. И ещё он вспомнил о Ромыче. Тот бы ни за что не испугался ни Палэсмурта этого, ни чучунов.

И как только он об этом подумал, послышался жуткий вой. Ему вторил пронзительный крик. А затем и вовсе раздался плач, будто сотня шакалов вышла на охоту. У Саши сердце ухнуло и свалилось в низ живота. Вера Чудовна сохраняла спокойствие, хотя и у неё подозрительно задёргался глаз. Шум нарастал, но на дороге пока так никто и не появился.

Вера Чудовна сделала несколько осторожных шагов вперёд.

– Стойте! – взмолился Саша.

– Здесь что-то не то. Пойдём, не бойся.

Саше захотелось стать Дрыгунцом и залезть в карман шубы, чтобы ничего не видеть и не слышать. Они прошли ещё немного и наконец увидели огромную сосну. Она уходила так высоко в небо, что не было видно её макушки.

У сосны громко кричала косматая женщина с вывернутыми пятками. Она зацепилась волосами за шершавую кору могучего дерева. Бедняжка выла, плакала и всё никак не могла освободиться.

– Да что ж вы здесь все такие лохматые? – в сердцах сказала Вера Чудовна и поспешила на помощь. – Неужели на весь лес ни одного парикмахера?

Она осторожно отцепляла пряди волос от сосны и недовольно цокала языком. Женщина продолжала кричать и топать вывернутыми пятками.

– Да не дёргайся ты! – Вера Чудовна наконец распутала её волосы, отступила на шаг назад и обратилась к Саше. – Знакомься – баба Обыда, местная кикимора. Вредная, конечно, но, когда надо, может и помочь.

– Обыде больно, Обыду обидели, – стонала кикимора.

– Кто тебя обидел?

– У! У! У! Большой! Страшный! Схватил за волосы. К сосне привязал. Нехорошо Обыду обижать. Обыда сильная! Обыда накажет!

Саша даже плечами передёрнул от ужаса. Как представил себе, кого здесь ещё можно встретить!

– Ну-ну, нечего кулаками теперь размахивать. Мы тебя спасли? – наседала Вера Чудовна.

– Спасли-и-и-и-и! – завыла кикимора.

– Теперь ты нам помоги. Рассказывай, как Тол Бабая отыскать.

Баба Обыда прищурилась. Расхохоталась злобно, страшно. Заверещала, заулюлюкала. Топнула вывернутой пяткой. Деревья зашумели, к земле приклонились. Ветер подхватил Сашу с Верой Чудовной, завертел и помчался с ними вниз по реке.