Текст книги "Личный трофей опального генерала. Часть 2"

Реза Парвизи, проводив Кирсанова, быстро направился к Елисеевскому.

– Где ты, брат? – поинтересовался у него Фархад. – Мы уже подъехали.

– Я тоже подхожу, – спокойно заметил Реза. – Прогулялся тут по району. Красиво.

– В самом центре очень дорогая недвижимость, – пробурчал Фархад. – С какой стороны ты идешь? Я пойду навстречу.

– Разминемся, – недовольно фыркнул Реза. – Стой на месте.

Потом, вернувшись обратно в гастроном, он подошел к витрине с шоколадом.

– Моя невеста любит конфеты? – с усмешкой поинтересовался он. – Купить ей?

– Не знаю, – поморщился Фархад. – Эта дурочка рыдает дни напролет по своему Камилю. Не думаю, что от сладкого ей полегчает.

– Намекни ей, что я не потерплю ее слез. Тем более из-за какого-то гяура.

– Может, тебе лучше взять в жены другую сестру? Лейла моложе на год, она тоже красивая и пока не просватана.

– Фотку покажи, – осклабился Реза и, увидев нарядную девушку, поморщился. – Нет, она мне не подходит. Хочу Кристину.

– Как скажешь, – пожал плечами Фархад, – пойдем в чайхану, обсудим.

Реза кивнул, направляясь вслед за родственником.

– Она знает, что станет моей женой?

– Да, – торопливо заверил Фархад. – Ревет не переставая. Мы ее в доме заперли…

– Камиля сразу прогнали? Она с ним не видится?

– Да. В тот же день, как ты написал, Реза, – пробурчал Фархад. – И Камиля мы к ней больше не подпускаем. Из дома ей выходить запрещено. Мать и тетка держат Кристину взаперти. Даже еду приносят в комнату.

– Правильно, – довольно обронил Реза и настойчиво поинтересовался. – К акушерке водили? Кристина не понесла?

– Нет, – промямлил Фархад, смущаясь таких подробностей. – То есть к врачам ходили. УЗИ делали и анализ крови брали. Сестра не беременна от Камиля.

– Значит, – усмехнулся Реза. – Давай зайдем в ювелирный, хочу купить украшения на махр.

– Конечно, – пробубнил Фархад. – Я помогу выбрать, чтобы сестре понравилось.

– Я сам, мальчик, – криво усмехнулся Реза. – А ты подумай, есть ли доверенный мулла в вашем окружении.

– Так в любой мечети… только необходимо договориться заранее, – удивился Фархад.

– Мне нужен человек, что, узнав мое настоящее имя, не побежит к властям, понимаешь? – Реза крепко ухватил родственника за локоть. – Кто не выдаст меня.

– Хорошо, – кивнул Фархад. – Но я не совсем понимаю, как ты потом вывезешь Кристину в Швейцарию…

– А кто тебе сказал, мой дорогой, что я собираюсь вернуться туда? У меня здесь есть дела. Пока их не решу, никуда не поеду.

– Дела? – изумился Фархад, открывая дверь в чайхану и пропуская вперед старшего родственника. – Ты же только приехал в Москву!

– Ну и что? – ощерился Реза, и Фахад увидел, как у него на скулах заиграли желваки. – Тут обретается Бек. Пока не вырву из его груди сердце, а из горла кадык, не успокоюсь.

Они прошли в дальний угол и сели за небольшой липкий стол. Реза поморщился.

– Что мы тут делаем, брат?

– Поговорим с людьми и поедем домой, – кратко бросил Фархад и махнул рукой толстому старику.

– Здравствуй, Реза, – улыбнулся тот, подходя поближе. – Прошу к нашему очагу.

– Благодарю тебя за приглашение, но мы очень спешим, – растянул непослушные губы в подобии улыбки Реза.

– Моему брату нужен мулла, надежный и проверенный. Реза женится на моей сестре.

– Это не проблема, – заверил хозяин чайханы. – Я помогу. Когда свадьба?

– Через три дня, – решил Реза, а у Фархада глаза чуть не вылезли из орбит.

– Я передам сестре, – тихо прошептал он.

Александра проснулась уже под вечер, когда по коридору под звук торопливых шагов прогрохотала каталка, а затем хлопнули двери лифта.

«Кому-то еще хуже, чем мне, – внутренне вздохнула Александра. – Кого-то повезли в реанимацию. Дай бог, чтобы спасли», – мысленно взмолилась она и перевела взгляд на кресло, где, откинув голову на изголовье и приоткрыв рот, дрых Сергей. Воспользовавшись тем, что муж спит, Санька достала из-под подушки телефон и написала короткий пост в инстаграм. Вся суть сообщения сводилась к фразе.

«Как хорошо, когда есть здоровье. Мы его не замечаем, когда ничего не болит». И тут же сотни незнакомых людей прислали пожелания скорейшего выздоровления.

«Всем большое спасибо! – напечатала Александра, вспомнив предостережения Кирсанова и не желая с ним ссориться. – Я в порядке, – соврала Александра. – Просто подумала, как все изменчиво в мире. Сегодня ты ни на что не жалуешься, а завтра тебя выносят на носилках. Берегите себя и любимых! Наша жизнь полна неожиданностей».

«Что случилось, мать?» – тут же пришла эсэмэска от Эли.

«Что за похоронный настрой? – фыркнул в личке Красный Перец. – Наш генералиссимус захворал от перенапряжения?»

 
«Что не весел генерал?
Али корью захворал,
Али брагою опился,
Али в карты проиграл?
Али служба не мила,
Али армия мала,
Али в пушке обнаружил
Повреждение ствола?
Докладай без всяких врак,
Почему на сердце мрак, —
Я желаю знать подробно,
 

Кто, куда, чаво и как!..» – следом поинтересовался Женька.

Александра улыбнулась любимым стихам Леонида Филатова и, надиктовав сообщение Эле, отправила негодующий смайлик Красному Перцу. Она уже собралась спрятать телефон, чтобы его не заметил Кирсанов, когда в личке замигал красный пятачок. Кристина, недавняя невеста из Грибоедовского, попросила о помощи.

– Уважаемая Саша, – написала она. – Нас с мужем разлучили родственники и планируют насильно выдать меня замуж за престарелого дядюшку. Он специально приехал в Москву из Швейцарии. Вся надежда на вас. Если вы знаете каких-нибудь юристов или людей в полиции, помогите нам, пожалуйста! Мы с Камилем не можем жить друг без друга. У него в полиции заявление не принимают, так как мое местоположение известно. Я не пропала, а просто нахожусь в доме родителей. И мне ничего не угрожает. Но я не желаю становиться женой незнакомого мне человека. Пожалуйста! Напишите хотя бы пост! Умоляю вас! Ваш блог читают многие. Может быть, если предать нашу ситуацию огласке, ни один мулла не захочет освятить такой брак! Спасите нас!»

Александра охнула. И от ее вздоха в кресле, моментально проснувшись, заворочался Кирсанов.

– Что, Санечка? – пробормотав спросонья, подскочил он. – Как себя чувствуешь?

– Тут сообщение пришло. Наверное, оно больше тебя касается, – мяукнула Санька, открывая в инстаграме личную переписку и протягивая телефон мужу. – Эта девушка, Кристина. Помнишь?

– Конечно, – кивнул Кирсанов. – Внучка Джамиля, – криво усмехнулся он и ткнул пальцем в только-только поступившую эсэмэску.

Глава 7

– Что это? – рыкнул Кирсанов, уставившись в экран Санькиного телефона.

– Сообщение Кристины, – слабо отмахнулась Александра. – Прочти, и нужно решить, что с этим делать. Я уж точно сама не справлюсь.

– Твое дело сейчас выздоравливать и ни о чем не думать, – пробурчал Кирсанов и снова перечитал присланное сообщение. – Поймаю придурка, оторву рога и яйца. Поменяю местами и скажу, что так и было…

– Это ты про дедушку Кристины? – изумилась Санька и даже приподнялась на подушках. – Ты говорил, что его выслали из страны.

Кирсанов покосился на жену, смешно вытягивающую шею из корсета, и весело усмехнулся: «Сань, ну ты как черепаха!», за что тут же получил слабый пинок ногой.

– На, смотри, – фыркнул он, протягивая жене телефон, в глубине души сердясь на себя, что не сумел сдержаться и, пока Александра не видит, удалить сообщение Красного Перца. Теперь Санечка прочтет и расстроится.

«Сашенька, – писал этот идиот. – Мне известно, что ты сейчас находишься в «Нейроне» с гематомой и сотрясением мозга. Зная твоего муженька, я почти уверен, что это он к тебе приложился. Не молчи, дорогая! Дай интервью, и я обещаю, что мы найдем управу на этого троглодита. Красть журналистов и избивать женщин не позволено никому. Ты не виновата в том, что произошло. Тиран должен понести наказание».

– Ёптиль, – выругалась Александра и добавила еще пару витиеватых ругательств. Кирсанов мысленно охнул, таких выражений он не слыхал даже от Боцмана в учебке, а тот слыл главным матерщинником полка.

– Вот так, – довольно хмыкнул он, – женился я на тонкой и хрупкой девушке, а ты, оказывается, Санечка, применяешь табуированную лексику. Ай-яй-яй!

– Я ему сейчас напишу пару ласковых, – прошипела Санька. – Идиот кромешный…

– Можно я сам? – улыбнулся Сергей. – Тут нужно так ответить, чтобы никто не придрался.

– Пожалуйста, – вздохнула Александра, положив телефон в ладонь мужа. – Только матом его не крой.

– Да я таких слов не знаю, Санечка, – пробурчал Кирсанов и быстро потыкал в экран Санькиного смартфона. – Готово, шеф! – пророкотал негромко и повернул экран к Саньке.

Она скосила глаза в телефон и обалдела.

 
«Ты чавой-то не в себе!
Вон и прыщик на губе!
Ой, растратишь ты здоровье
В политической борьбе!..
Спробуй заячий помет!
Он – ядреный! Он проймет!
И куды целебней меду,
Хоть по вкусу и не мед.
Он на вкус хотя и крут,
И с него, бывает, мрут,
Но какие выживают —
 

Те до старости живут!..» – написал Кирсанов Красному Перцу.

– Ты Сказку про Федота – стрельца знаешь наизусть? – удивилась Александра.

– Ага, – довольно хмыкнул Кирсанов, – мы в училище ставили. Я Бабу-ягу играл, – добавил смущенно. – А что… самый выигрышный персонаж.

– Ой, не могу, – хихикнула Санька. – Сережа-а…

– Зря я тебе рассказал, – поморщился Кирсанов, поправляя одеяло у нее в ногах.

– Это еще почему? У супругов не должно быть никаких тайн.

– Тебе смеяться нельзя, – улыбнулся он, заглядывая ей в лицо. – А по глазам вижу, что хочется.

– Даже представить тебя не могу, – ухнула Санька и взяла его руку в свои. Кирсанов перевернул ладошку жены и ласково чмокнул в тыльную сторону.

– Я тебе потом покажу, – прошептал он, целуя ее в лоб. – Фотки остались. Ларка хранит всю эту мишуру. Типа на память.

– Ну и хорошо, – пролепетала Александра и поморщилась от боли. – Что-то опять голова разболелась.

– Действие лекарства закончилось. Сейчас попрошу тебе еще обезболивающего вколоть.

Кирсанов выскочил в коридор и бросился на пост.

– Быстрее сюда! – велел молоденькой медсестре.

Когда укол и таблетки подействовали, Санька задремала, а потом и вовсе заснула крепко.

– Сейчас, Санечка, я тебе не нужен, – пробурчал под нос Кирсанов и вызвал своих верных оруженосцев. – Проехаться кое-куда надо, – туманно объяснил он. Потом нашел санитарку, уже собравшуюся уйти домой, и, заплатив ей пятьсот рублей, попросил подежурить около жены.

– Мне на пару часов отлучиться нужно, – заявил он, точно зная, что управится за это время.

Когда подъехал его собственный Рэндж, Кирсанов уже поджидал внизу. Быстро вскочил на заднее сиденье своей машины и обронил раздраженно:

– В Никифоровку, Слава! Хочу осмотреть то место, где моя жена гематому получила.

– За нами хвост, Бек, – повернувшись, бросил Крепс. – Пытались оторваться, но в городе, да еще на коротком отрезке, ничего не вышло.

– Пусть болтаются, – поморщился Кирсанов. – Им же делать нечего, пусть едут следом. Главное, что вхолостую прокатятся. Но тут я не виноват.

– Они переврут факты и устроят сенсацию.

– Пойдут под суд, – передернул плечами Кирсанов. – Я сейчас шутить не настроен, – рыкнул он и позвонил собственному заместителю, срочно вернувшемуся из горячей точки в связи с вынужденным отпуском шефа. – Игорь Палыч, что там с камерами наблюдения? Удалось выяснить, где околачивался наш давний друг? Отлично, отлично… – кивнул Бек. – В чайхану отправил кого-нибудь? А-а… ФСБшники подключились? Вот пусть и проследят, где логово у этого чучела. Думается мне, ему в центре квартиру сняли.

Он внимательно послушал собеседника и заметил лениво:

– Когда с хозяином распивочной наш человек потолкует, пришли мне запись разговора.

И нажав на кнопку отбоя, серьезно глянул на своих парней.

– Вы лопаты взяли? Или руками рыть будем?

– Ага, – в зеркало заднего вида довольно ухмыльнулся Асисяй. – В контору заезжали. Начхоз осведомился, зачем нам три лопаты…

– А я сказал, что собираемся чистить снег на Красной площади.

– Юмористы, – хмыкнул Кирсанов и набрал сообщение заму.

«Игорь, мне нужна вся информация о Евгении Миляеве, он же Красный Перец. В течение двух часов жду».

В Никифоровке ничего не поменялось. Все так же светило солнышко, подсвечивая толстую корку смерзшегося снега. Лишь из часовни выносили кого-то после отпевания. Слышались крики. Люди рассаживались по машинам, а кто-то под руки вел безутешную вдову.

«Такая жизнь, – поморщился Кирсанов, внезапно почувствовав боль совершенно чужой женщины. – Если с Санечкой что-то случиться, – пронеслось в голове, – то и мне не жить».

Взгляд скользнул по крепко сколоченной высокой фигуре. Хромой старик торопливо шагал вниз по улице, тяжело опираясь на палку. В любом другом случае Кирсанов точно бы предложил подвезти. И не боясь, что кто-то натопчет в машине, сделал бы небольшой крюк. Но сейчас Сергей Юрьевич знал, что человек откажется.

– Бек, вон идет Николай Петрович, – мотнул головой Крепс. – Наверное, прикольно посмотреть, каким в старости будешь, – бросил он невзначай.

– Не-а, – рыкнул Кирсанов. – Ему, говорят, еще в детстве ногу сломали, и она срослась неправильно. Вот и ковыляет. Злой черт. Ни семьи, ни детей. Даже нас, родных племянников, на дух не выносил. Никчемный человек.

– А если журналисты прознают? – настороженно поинтересовался Асисяй. – Вот вой начнется…

– Ага, – раздраженно перебил Кирсанов. – Давай вернемся и укокошим моего дядьку из табельного оружия. Ну чтоб не проболтался…

– Да я…

– Спокойно, Слава! Как только наши отважные борзописцы переступят границу дозволенного, получат по башке. Ты это… у церкви не тормози. Не хочу палиться.

– Так точно, – кивнул Лунин.

– Я представляю, как народ ахнет, увидев нас с лопатами, – весело хмыкнул Крепс.

– Друзья наши меньшие не отстали? – с надеждой в голосе пробурчал Кирсанов, но оборачиваться не стал.

– Едут, – охнул Асисяй. – Я машину поперек дороги поставлю, чтобы близко подъехать не смогли.

– Ага, – кивнул Кирсанов. – Рэндж полностью проход перекроет. Да и, пока они сообразят, как обойти, мы уже и закончим. Там дел на пять минут. Никак не могу понять, обо что Александра Андреевна ударилась.

– Да там овражек и небольшой перепад высоты, – пробурчал Крепс, пару раз ездивший с шефом к матери на кладбище. – Может, просто о мерзлую землю припечатало.

– Разберемся, – поморщился Кирсанов и в который раз отругал сам себя за дурацкий поход на кладбище вместе с женой.

«Какого хрена туда меня понесло? – снова поинтересовался мысленно, но так и не получил ответа. – Да еще и Санечку потащил за собой!» – тяжело вздохнул он и, как только Рэндж, круто развернувшись, замер посреди дорожки, вылез из машины и рванул к багажнику.

– Они тут не пройдут, шеф, – кивнул на пустую дорогу Асисяй. – Или нам повезло и журналюги потерялись? – пожал он плечами, наблюдая, как здоровый Крепс вылезает из Рэнджа через дверь водителя.

– Обратно я поведу, – рыкнул он. – Ты худее меня, Асисяй.

– У меня ноги длиннее, – пробурчал Славка и, помахав связкой в воздухе, добавил: – А ключики – вот они! – И закинув на плечо лопату, дал деру.

Крепс бросился следом. Только успел схватить свое орудие труда.

– Идиоты, – незлобливо хмыкнул Кирсанов и, закрыв багажник у поставленного раком внедорожника, отправился к оврагу.

– Кажется, здесь, – пробурчал негромко, махнув рукой в сторону покореженного сугроба. – Работаем осторожно, пацаны.

Но даже копать особо не пришлось. Кирсанов спрыгнул в овраг и расчистил снег ровно в том месте, где приземлилась Санькина голова. И сразу увидел срез. Белый снег, розовый мрамор, а следом коричневая земля.

– Чувствую себя геологом хреновым, – прорычал он. – Если б Санечка о землю стукнулась, до гематомы вряд ли бы дело дошло.

– А тут каменюка, – пробурчал Асисяй.

– Интересно, кому такая глупость в голову пришла, – рыкнул Крепс, – памятник на дорожку выкидывать. Так и убиться немудрено. Споткнулся и нырнул в овраг…

– Ты прав, Дима, – прищурившись, заметил Кирсанов. – Сейчас плиту откопаем и поймем, кто у нас на деревне самый умный, – ощерился он. – За такое можно и в морду дать. Только я, если вдарю, этого героя сразу закопают…

– Ага, – пробурчал Асисяй. – Лучше воздержаться, а то потом еще отвечать.

– Да никого я бить не собираюсь, а вот воспитательную работу проведу, – желчно пробурчал Кирсанов и велел: – Давайте в сторону снег откинем.

Потребовалось пару раз махнуть лопатой, как показалась плита. Потом совместными усилиями перевернули кусок мраморный плиты и резво заелозили лопатами, очищая поверхность от налипших земли и снега. За этим занятием их и застали журналисты. Та самая распрекрасная троица во главе с Красным Перцем. Попробовали пройти между оградой и внедорожником. Не получилось. Тогда парни пролезли под автомобилем, а девица потащилась в обход среди могилок.

– А что вы тут делаете? – удивился один из них, на правах старого знакомца подходя поближе.

– Проводим сеанс экзорцизма, – рыкнул Кирсанов.

– А я думаю, вы Толика Меньшикова закапывать привезли.

– Мыслитель, – заметил, криво усмехнувшись, Кирсанов. – В пору Родена звать. Вы мне надоели, ребята, – бросил кратко и строго глянул на парня. – Шутки закончились.

Тот почувствовал, как его пробирает дрожь. И даже голову вжал в плечи.

– А что вы мне сделаете? – хмыкнул с вызовом. – Народ должен знать…

Кирсанов уже собрался обматерить наглеца, когда Крепс дотронулся до его предплечья рукой и прошептал чуть слышно:

– Смотри, шеф.

Бек перевел взгляд на плиту, на пальцы Асисяя, оттирающего из пустот землю. Но и так все вдруг стало понятно. Со сколотого куска мрамора смотрело до боли знакомое лицо.

– Вот и свиделись, – пробурчал себе под нос Кирсанов, опираясь обеими руками на лопату. – Нежданный поворот. Дальше не оттирай, – бросил он Славке. – И так все понятно. – И снова вгляделся в проступающие грязные буквы. «Кирсанов Юрий Петрович».

– Твою мать, – пробубнил Крепс и вместе с Асисяем загородил спиной находку от докучливых журналистов.

– А что там у вас такое? – попытался разглядеть второй, незнакомый парнишка. Маленький и щуплый.

– Обломок памятника, разве не видите? – спокойно объяснил Кирсанов. – С могилы моего отца. Вот, – махнул он рукой. – Еле нашли. Хулиганы разбили…

– И тут вандалы? – сочувственно покивал тот. – Простите, мы не знали, что вы по семейным делам приехали.

– Бывает, – усмехнулся Кирсанов. – Я вашим коллегам еще позавчера объяснял, а они не поверили… Только время потеряли.

– Извините, – хмыкнул второй и незадачливые папарацци побрели прочь.

Кирсанов посмотрел на удаляющиеся фигуры, внимательно проследил, как два взрослых мужика будто дети пролезают под автомобилем, и тяжело вздохнул.

– Да, парни, не повезло вам. Были в одном шаге от сенсации, – хмыкнул он и огляделся по сторонам. – Отец мой на этом квартале похоронен. Нужно найти могилу и посмотреть, что с памятником. Если и правда хулиганы разломали, подать заявление в полицию.

– А точный номер известен, Бек? – протянул Асисяй.

– Нет, – мотнул головой Кирсанов. – Я к нему на могилу никогда не ходил. Видать, пришла пора, – ощерился он и повернулся к озадаченному Крепсу. – Что-то потерял, Дима?

– Да, эти… представители древнейшей профессии вроде втроем приехали. А в машину сели вдвоем. Я заметил. Выходит, девчонку забыли…

– Из-за Рэнджа не видно, – поморщился Асисяй. – Может, она их около машины ждала. А когда внутрь юркнула, ты и не заметил.

– Так, пацаны, – рыкнул Кирсанов. – Нужно возвратиться к Рэнджу и осмотреть следы. Если девица вернулась назад и села в машину, мы это быстро определим. А вот если она потерялась в кладбищенских куширях, ее обязательно нужно найти, – насупился он и покосился на командирские часы, подарок Гоголя.

– Давайте я сразу пойду искать, – предложил Крепс, прекрасно понимая, что Беку хочется поскорее вернуться к жене. А тут еще с девчонкой полоумной возись. – А вы пока на могилку сходите…

– Разумный план, – кивнул Кирсанов. – Найдешь девицу, сразу позвони, – велел он и пробурчал негромко: – Наверное, нам, Слава, нужно вернуться к тому месту, где лежит кусок памятника. И оттуда начать поиски. Вероятно, плиту несли по прямой. Никто с такой тяжестью не станет окольными путями ходить.

Он осмотрелся по сторонам, замечая почти полностью скрывшиеся в снегу ограды и памятники.

– Хрен тут что найдешь, – скривился, будто от боли. – Лишь бы с девчонкой ничего не случилось. А то влипнем по первое число. Тогда точно обвинят во всех напастях и голову на лобном месте отрубят.

– Времена Ивана Грозного давно миновали, – усмехнулся Асисяй.

– Ну ты же понимаешь, что кто-то хочет на меня всех собак повесить, – отмахнулся Кирсанов, поднимая с земли лопату. Свернул с дорожки в сторону. Шагнул, осторожно разгребая впереди себя снег, прошел всего лишь пару метров и остолбенел.

На двойном участке, с четырех сторон обозначенном каменными столбиками и чугунной оградой, высился огромный памятник из черного гранита. Лицо отца, выбитое в камне, показалось Кирсанову маской с хищным оскалом, а надпись внизу повергла в ступор.

«Любимому брату, безвинно павшему от руки убийцы».

– Охренеть, – охнул сзади Асисяй, а генерал, оглянувшись, рыкнул:

– Пойдем отсюда!

Уже по дороге в город Кирсанову вдруг подумалось, что такие памятники по доброте душевной или от великого горя не ставят.

«Выдал ты себя, дядя Коля», – мысленно отметил он и осторожно бросил взгляд назад, где за спиной Асисяя сидела девица-журналистка с перебинтованной коленкой. Содранными в кровь пальцами она утирала слезы. Размазывала тушь и еще больше становилась похожей енота.

«Хорошо хоть нашли, – мысленно поморщился он, вспоминая, как застал уже неприкаянную девицу и ее спасителя около машины. Крепс промывал перекисью рану, а его подопечная хлюпала носом. – Детский сад, штаны на лямках», – пробурчал про себя Кирсанов и тут же почувствовал едкую тоску и тревогу. Захотелось побыстрее вернуться в «Нейрон», отпустить сиделку и остаться вдвоем с Санечкой. Поужинать вместе и обсудить с женой найденный памятник и надпись на нем. Пофилософствовать о превратностях злой судьбы. Пожалиться Саньке на свою тяжелую жизнь. Прижать к себе любимую женщину и почувствовать ее запах, пусть сейчас и смешивающийся с больничным духом.

– Где вы живете? – поинтересовался он отстраненно у девицы. – Мы отвезем вас домой.

– Лучше высадите меня около метро, – всхлипнула она. – Я квартиру снимаю на Автозаводской. Вам через весь город ехать.

– Ты по лестнице не сможешь спуститься, Юля, – пробасил новоявленный опекун сирых и убогих. – Если Сергей Юрьевич предлагает, нельзя отказываться.

– Он человек занятой, – мяукнула девица. – А тут я со своей коленкой. Ворона.

– Мы со Славой выйдем в центре, – постановил Кирсанов, – а ты, Дима, отвезешь потерпевшую домой.

– Но… – попыталась возразить она, когда генерал ее перебил:

– Мои приказы не обсуждаются. Это понятно?

– Да-а, – испуганно проблеяла девица. – Хорошо, – пролепетала, собравшись духом.

Кирсанов покосился на ободранную девчонку, больше напоминавшую взъерошенного тощего воробья. Испуганного, с подбитым крылом.

– А что же вы сегодня без Красного Перца? – улыбнувшись, осведомился он у девчонки от нечего делать.

– А у него проблемы, – поджав губы, серьезно пробормотала она.

– Бывает, – усмехнулся Кирсанов. – Наверное, не может придумать новые рифмы для известного слова из трех букв…

– Зря вы так, – в сердцах выдохнула девица. – У него любимая девушка в аварию попала. Теперь с гематомой в больнице лежит! Он к ней поехал! – заявила она, надеясь этой информацией пристыдить Кирсанова.

«Точно ноги выдергаю, чуть только около «Нейрона» замечу» – мысленно прорычал он и всплеснул руками.

– Какая еще девушка? – бросил ворчливо. – По нашим данным у него жена и трое детей, – бодро соврал Кирсанов и заметил, как у девчонки вытянулась от удивления рожица.

– Как трое детей? Мы с ним встречались полгода, и он уверял, что не женат, – не сдержавшись выпалила Юля. – Я с женатыми не встречаюсь!

– Подлец, – емко подытожил Кирсанов и, вглядевшись в освещенную фарами дорогу подумал, что пустит Красного Перца на лечо.