Текст книги "Маленькая помощница большого босса"

– Что за дичь? – рычу, не сдерживаясь. – Какого хрена?

– Ты бросил ее. Она не выдержала…

– Пойми, малыш, – кидаю снисходительно. – Чтобы бросить, нужно держать. А я никогда ничего не обещал Юле. И совместных планов у нас не было.

– Какой же ты… – задыхается от возмущения моя личная полиция нравов.

– Продолжай, мальчик, – рыкаю глухо. – Какой я?

Малой сразу же снижает обороты. Понимает стервец, кто оплачивает его счета.

– В какой она больнице, знаешь?

– Кажется, в тройке, – вздыхает братец. – Только, пожалуйста, если у тебя нет серьезных намерений, не отправляй ей цветы или подарки. Ей и без тебя тошно. А после промываний наверняка посадят на диету. Я не знаю, какой дряни она наглоталась…

– Я смотрю, ты в теме, Матвей, – замечаю равнодушно. –  У тебя там свой интерес или как?

– Мне нравится Ира Червинская, – вздохнув, признается младшенький. – Я думал, мы с ней будем встречаться и тусить с вами.

– А вышел облом, правда? – усмехаюсь нехотя и, попрощавшись с братом, устало тру лоб. В переводе на русский, последняя фраза брата означает только одно. Давай я буду трахать сестру твоей подружки, а ты, придурок, за всех заплатишь. Хороший подход! Только вот я – пас.

– Ната, – быстрым шагом выхожу в приемную. Девчонка тут же поднимает голову из-за стойки ресепшена. Бросаю мимолетный взгляд на черную натертую до блеска стойку и сразу замечаю, как тут все неуловимым образом изменилось. Во-первых, все черные блестящие поверхности  сверкают как новые. А во-вторых, со стойки исчезли пачки документов, которые так любила выкладывать Даша. А на смену всей этой макулатуре  пришла цветущая орхидея в горшочке.

– А если вода прольется на стойку? – киваю я на цветок.

– Исключено. Это «Личуза». Специальные горшки для офиса, – мотает головой Ната и смотрит внимательно. Ждет указаний.

Ох, люблю дрессированных! А тут уже готовая досталась.

– Найди в моем личном справочнике телефон профессора Белореченского. Это срочно.

– Мне нужно дозвониться?

– Нет, просто найди телефон. Дальше я сам.

– Хорошо, – кивает девчонка и тут же открывает мой личный раздел в справочной системе коопорации.  Доступ сюда имеем только я и мой личный помощник.

– Кстати, ты договор о коммерческой тайне подписала?

– Да, в первый же день. Дарья вам на стол положила, – рапортует девица. Преданно смотрит огромными зелеными глазами. И у меня в башке внезапно закрадывается подозрение, что если я еще с минуту поговорю с этой красавицей, то потом придется срочно принимать душ. А этого я себе позволить в рабочее время не могу. – Я к продажникам, – вру сходу. – Найдешь телефон профессора, скинь мне в ватсап.

– Обязательно, – кивает девчонка, утыкаясь носом в монитор.

– Исполнительная маленькая мыша! – закрывая дверь, хмыкаю себе под нос, а подходя к отделу продаж, чувствую, как на меня накатывает дикое раздражение.

«С чего бы? – останавливаю сам себя. – Дашка отличную замену нашла. Вот только…»

Выдыхаю, запрещая себе думать о новой помощнице.

Кому я вру? С такой бы запереться в спальне на все выходные, потеряв ключи и последние мозги.

Глава 7

Стелла

– Что за бардак? – недовольно фыркает Исаев. Он стоит около стеклянного шкафа с папками и что-то там деловито высматривает.

– Я могу помочь? – спрашиваю настороженно. Мой великий шеф сегодня не в духе. Впрочем, как и обычно. Только в самый первый день Константин Иванович смеялся и шутил. А сейчас ходит мрачный и вечно недовольный.

От Роберта я знаю о неудавшемся суициде Юли Червинской. Дурная баба! Разве можно из-за мужика себя травить? Тем более из-за Исаева. Это же не человек, а робот для заколачивания бабла.

Моя богатая фантазия тут же рисует тяжелую строительную машину, забивающую в грунт огромную железобетонную сваю. Удар – тысяча баксов. Прям как в игрушке Марио. Вылетают золотые монетки и оседают в кармане Исаева. Еще удар, другой, третий… тысячи за день. И таких свай сотни, и все зарабатывают денежку для Константина Ивановича.

– Ната, – обрывает мои раздумья Исаев. – А где отчеты по марже? Что-то я не нахожу папку…

– Я поставила ее на полку в вашем кабинете, – рапортую бодро. И пройдя мимо обалдевшего шефа в его кабинет, направляюсь к невысокому комоду. Распахиваю нужную дверцу.

– Здесь все отчеты экономистов, бюджеты по компаниям. А здесь, – открываю следующий отсек. – Договоры с топ-менеджерами. Я решила…

– Что? – гневно зыркает на меня Исаев. – В этой корпорации решаю я…

– Поэтому все папки стояли в приемной по цветам? И все кому ни лень могли бы ознакомиться с важной коммерческой информацией?

– Ната, – рычит шеф, пожирая меня злым взглядом. – Убирайся…

Демонстративно разворачиваюсь и спокойно, будто по подиуму, шествую к себе за стойку.

В который раз за прошедшую неделю ругаю себя. Анька была права. Не стоило идти на поводу у эмоций. Исаев – это худший представитель человечества. Его ничем не проймешь. Хотя в первый день мне удалось пробить брешь в этом броневичке.

Он, конечно, обалдел, когда увидел цветы вместо скучных стопок бумаги и до блеска натертую стойку. А еще наверняка заметил вымытые и пересаженные цветы.

Люди делятся на тех, кто любит чистоту, и тех, кто не замечает грязь. Так всегда мама говорила. И если я отношу себя к первым, то моя предшественница Даша явно была из второй категории.

Ну что стоит нагнать местных уборщиц? Метод кнута и пряника еще никто не отменял.

В последний день работы Дарья уходит домой пораньше.

– Не могу, – кладет руки на пузико. – Мне бы полежать, Ната. Если что-то понадобится, звони.

– Ну конечно, – легко отпускаю ее. И как только за ней закрывается дверь, звоню своему агенту. Тому самому безопаснику Витале, который проверял мои документы при поступлении на работу.

– Можешь зайти? – спрашиваю небрежно.

– Да, пять минут, – весело соглашается Виталя. Молодой коренастый парень, вечно надувающий щеки. Это ему и кадровице я скормила историю о великой любви.

– Только так я смогу добиться Костю, – заявила, печально уперев глазки в пол.

Актриса, блин!

– Что случилось, Ната? – вваливается в приемную Виталя. Довольно осматривает пустое помещение и заявляет развязно. – Беременный дракон улетел? И слава богу!

– Если ты имеешь в виду Дашу, то она уехала домой, – ставлю на место зарвавшегося придурка. Понимаю, что он себя еще покажет. И кажется, я связалась с плохим человеком. Ну да ничего! Мне только обольстить Исаева и смыться.

– В кабинете шефа и в приемной нужно навести генеральную уборку. Невозможно в грязи работать. Я могу вызвать клининговую компанию?

– Ни в коем случае? – мотает головой Виталя. – Доступ в здание посторонним запрещен. Это во-первых, – надувает губы куриной жопкой. – А во-вторых, у нас есть своя служба. Набери Дрыгалева. Это наш завхоз. Они ему подчиняются.

– Хорошо, – киваю и уже тянусь к справочнику «Иван-города», когда Виталя хмыкает недовольно.

– Но у Дрыгалева обычно куча отмазок. Тебе лучше этим вопросом озадачить Светлану Петровну…

– Главбуха? – изумленно смотрю на надменную морду Витали.

– Конечно! – со знанием дела вещает он и, прищурившис, оглядывает приемную. – Да тут чисто, вроде, – тянет с видом эксперта.

– Ну да, ну да, – киваю ехидно. И когда в приемной появляется толстая и веселая Светлана Петровна, будто мимоходом спрашиваю изумленно. – А шеф разве за грязь не ругает?

– Ой, ты права, – всплескивает пухлыми ручками Света. – Сейчас дам по башке Дрыгалеву. Пусть пришлет уборщицу.

– Одна быстро не справится, – вздыхаю я. – Тут или двух девочек нужно отрядить, или вообще не затеваться…

– Нет, – мотает головой Светлана. – У нас уборщиц мало. Постоянно увольняются. У Дрыгалева выбьем одну, но шуструю. А если что, ты ей поможешь…

Киваю недовольно. Но что делать? Сама себя втравила в эту глупую историю. Теперь придется тут у Исаева прибираться. Как же! Сейчас!

Меня убирать не учили, а организовать работу других я отлично умею.

– Работы много, но мы справимся, – говорю пожилой уборщице Нине Николаевне. Нужно натереть все поверхности до блеска и перетереть цветы. Это на вас. А я уберу в шкафчиках и помою посуду…

Перенести папки из одного ящика в другой  и сполоснуть чашки несложно. Зато какая имитация деятельности.

Поэтому, когда в понедельник утром в приемную вваливается Исаев и немного обалдевает от идеального порядка, мне хочется заорать в все горло «Ты попал, Костя! Как же ты попал!».

– Сделай мене кофе, – просит он по внутренней связи. И это еще один удар точно в цель.

– Да, сейчас, – бормочу в трубку и быстрым шагом направляюсь в небольшую кухоньку, расположенную рядом с приемной. У Исаева, в отличие от многих бизнесменов, нет комнаты отдыха. Зато имеется небольшое темное помещение с мощной вытяжкой. Именно здесь надлежит нарезать бутерброды и  готовить кофе. Судя по обилию техники, Исаев -фанат этого напитка. А иначе зачем ему столько оборудования. Офисная кофемашина «Джура», которой пользовалась Даша, теперь пылится в сторонке. А я нашла в одном из шкафов специальный агрегат для приготовления кофе на песке. Даше не хотелось возиться с джезвами и песком. А мне в радость.

Ставлю в горячий песок турку. Устанавливаю на аппарате нужную температуру и любовно разглядываю его медные бока. Красивая штуковина. Да еще кофе варит вкусный. Плюс секретный рецепт самого напитка. И Исаев поплыл.

Я, конечно, хожу по белой нитке и могу спалиться в любой момент, стоит только Костику включить мозги. Но видимо там заело тумблер. Исаев пьет чашку за чашкой. Требует новую порцию и никак не может сложить два плюс два. Это и к лучшему.

Константин

Как же меня бесит Ната! Ее пунктуальность и безупречность. Даже придраться невозможно! Совершенство, блин!

Прикрываю глаза, стараясь сосредоточиться на делах. Куча инвестиционных проектов, десятки действующих предприятий. А я думаю о помощнице.

«Ну, вот как она работает без оплошностей!» – подавляю непроизвольный вздох. Даже наорать не за что! Теперь нужно найти, на ком бы сорвать плохое настроение.

Машина медленно катит по центру. И я, лениво выглядывая в окно, стараюсь думать о бизнесе. Но мысли в который раз сворачивают на идеальную Нату.

Как же она меня фрустрирует. Кто бы знал!

Ни одна баба не вызывала такого стойкого желания придушить. Ни одна не раздражала до бешенства.

Айфон тренькает, отвлекая от глупых размышлений. Но увидев, от кого входящий звонок, я готов выкинуть трубку в окно.

Ната! Чтоб тебе!

– Константин Иванович, – весело щебечет девчонка. И каждое ее слово отдается рефреном в башке. – У вас на завтра назначен совет директоров. Нужно ли подготовить закуски? Вы ничего не говорили…

– Да, закажи в «Рафинаде», – бурчу я, мысленно отвешивая себе бодрящий подж.пник. Как я мог забыть про совет? Совсем мозги растерял. Хорошо хоть Ната напомнила. Дашка бы точно все профукала, а потом бы, сложив на животе руки, хлопала глазами. А эта прыткая коза, не стесняется позвонить и уточнить. Огонь-девка!

Откинув затылок на подголовник, прикрываю веки. Тяжелый месяц выдался. Юля с попыткой суицида обошлась мне в кругленькую сумму. Одни визиты Белореченского стоят целое состояние. Но хоть ему удалось вычерпать чайной ложкой кашу из Юлькиной головы. Теперь бы еще причесать  мозги. Разложить их по кучкам и навсегда забыть друг о друге. Но Белореченский хорош. И на него у меня вся надежда. А там постепенно Юля займется делом или найдет себе нового мужика. Здесь, в городе, на нее навряд ли кто-то клюнет. Истерички-суецидницы не нравятся никому. Но страна у нас большая. И сыскать богатого осла не составит труда.

Опять звонит сотовый. На этот раз новая подружка Арина-как–ее-там.

– Да, слушаю, – рыкаю в трубку, предвкушая сегодняшнюю капитуляцию. Девица в моем вкусе. Студентка юрфака. Умеет поддержать беседу. Да и в койке, надеюсь, не разочарует.

– Костя, – ласково воркует она. Слышатся в голосе извиняющиеся нотки. Или мне кажется? – Прости, мы не сможем с тобой встретиться…

– Что-то случилось, малыш? – спрашиваю, призывая на помощь все свое хладнокровие.

– Нет… то есть… да, – заикается Арина. – Мои тетки дружат с матерью Юли Червинской…

– А какое это имеет отношение к нам? – тяну, недоумевая, и, достав из кармана сигареты, на автомате одну отправляю в рот. Чиркаю зажигалкой. Приоткрываю окно.

Нервы ни к черту, блин! Когда я вообще курил!

– Костя, прости, пожалуйста, – ноет Арина. – Но моя семья против. И не такая уж у нас великая любовь, правда?

– Да, милая, – соглашаюсь непринужденно. – Мы с тобой уж точно не Ромео с Джульеттой. Найдешь нового кавалера, Арин. Какие проблемы?

– А ты? – спрашивает она тоненьким голоском. – Тебе нужно помириться с Юлей и сделать ей предложение… Я думаю, она простит тебя. Должна… Я бы простила…

– Нет, малыш, – замечаю, осклабившись. – Если я женюсь, то только на Стелле Щербетовой…

– На Стелле? – удивляется Арина. – А разве вы с ней….

– Помолвлены с колыбели, – заявляю совершенно серьезно, забывая сказать, что между мною и наследницей Платона двенадцать лет разницы. И когда родилась Стелла, я уже курил за гаражами и лапал Леську из седьмого «В».

– Тогда тем более, – решительно отрезает Арина. – Прощай.

– До свидания, – усмехаюсь я и, откинув на сиденье трубку, ругаю себя.

Какого хрена я впер в разговор Стеллу? На фиг вспомнил о ней? Да еще назвал своей невестой! Последний дурак!

– Возвращаемся в офис, – отдаю короткую команду водителю Мите и, пока он умудряется объехать пробку на перекрестке, лениво тянусь к бару. Достав оттуда мой любимый односолодовый виски, наливаю на одну треть в стакан.

Выпиваю залпом и морщусь. От собственной дурости и слабости. Три часа дня. Какого я решил приложиться к бутылке?

В офис я приезжаю не вовремя. Народ был точно уверен, что до конца дня меня уже не будет. И расслабился маленько. Ну да ничего, я сейчас всем расслабленным впердолю по самое здрасьте!

Поднимаясь в лифте, пытаюсь сообразить на ком первом отыграться. Вызвать директора по маркетингу? Или лучше начать с бухгалтерии? Там всегда найдется за что отодрать…

Пожалуй, начну со Светки…

– Зайди ко мне с расчетом по НДС, – заглядываю в кабинет к главбуху и довольный собой важно шествую к себе. А распахнув дверь в приемную, замираю на месте, как малолетний пацан.

По широкому пространству залитой солнцем комнаты в сверкающем красном сари кружит восточная красавица. А ей навстречу плывет вторая – только в зеленом. Взмахивают свободными шелковыми концами и расходятся в стороны. Словно две птицы из сказки…

А на диване, поджав кулаками пухлые щеки, сидит Машка и улыбается радостно-радостно.

– Что тут происходит? – рычу, прокашлявшись. Но ком застревает в горле. И вместо сурового рыка получается странный хрип.

– Ой, Константин Иванович, – всплескивает руками Ната. На ходу разматывает красный шелк и спрашивает деловито. – Кофе сделать? Или чай с круассанами?

– Что за бардак вы тут устроили? – хмыкаю, проходя в кабинет. Машка и вторая райская птица сбегают, стоило Нателле включить режим «лучший помощник руководителя».  – Что это вообще было?

– Технический перерыв, – небрежно роняет девица. И даже не удосуживается извиниться или опустить глаза. Та же Дашка…

– Какой еще перерыв? – переспрашиваю ошалело.

– Технический, – повторяет как недоумку Нателла. И даже не скрывает веселой улыбки.

Смеется она надо мной, что ли?

– А где это записано? – против воли усмехаюсь я.

– В Трудовом Кодексе, – нахально заявляет Ната.

– Ссылку на статью дай, – смеюсь, плюхаясь в кресло. Лениво разглядываю девчонку, замершую напротив. И добавляю весело. – Особенно меня интересует раздел, где описано использование шелковых тряпок. Откуда вы их выдрали?

– Портьеры, – пожимает плечами Ната. – Я из чистки в обед забрала.

– А где они висели? – спрашиваю обалдело. Девчонка разводит меня как кролика, блин! А я ведусь. Ну какие занавески в офисе? Их тут отродясь не было.

– Красные в спальне, зеленые в зале, – рапортует Нателла и, пожав плечами, роняет изумленно. – А зачем вам эта информация?

– Может, тоже захочу завернуться и побегать, – пожираю взглядом тонкую фигурку и высокую грудь помощницы. – Или введу на работе новый дресс–код. Все женщины будут ходить в сари, а мужики в белых кальсонах… Как тебе идея?

– Нормально. Только заранее закажите новую вывеску.

– Это еще какую? – интересуюсь настороженно.

– Клиника душевных болезней имени Константина Исаева, – фыркает девчонка и, увернувшись от брошенного мною ластика, скрывается в приемной.

«Ты совсем бахнулся, Константин Иванович! – мысленно пеняю самому себе. – Над тобой уже в открытую подшучивают. А ты резиночками вслед кидаешься. Заигрываешь, как школьник, блин!»

Глава 8

Стелла

День не задается с самого утра. Во-первых, совет директоров, назначенный на одиннадцать, Константин Иванович по велению левой пятки переносит на десять. Во-вторых, Артем, который должен был заехать в «Рафинад» и забрать Исаевские плюшки, попадает в мелкое ДТП. Поэтому мне приходится самой сунуться в папину кондитерскую и лично убедиться, что  мой камуфляж работает.

Дешевые сапожки на плоской подошве, блеклый пуховик из «Зары» и копна волос, которую вот уже три недели не касался утюжок «Дайсон», делают меня человеком-невидимкой. Настя, стоящая за прилавком, привычно хамит посетителям. Нужно с этим что-то решать. Но уж точно не сейчас. Мне бы успеть на работу. А отправить сообщение Роберту можно и позже. Но Настя копается. Ей плевать на людей и торопиться она не намерена. Не спеша плывет в подсобку. Долго там возится. Уже собирается очередь. Народ  нервничает. Так и хочется, отбросив инкогнито, вломить нерадивой девице по первое число.

«Зато есть время отправить сообщение Роберту, – думаю я, одним пальцем печатая короткую эсэмэску.

– Уволь Настю! Мы так клиентов растеряем.

– В чем дело, систер?

– Стою в очереди уже десять минут, бро. Это возмутительно.

– Оборжаться, Стелка! В собственной кондитерской, ты заняла очередь и терпеливо ждешь?

Дальше сыплется куча смайлов со страшными рожами.

– Придурок! – отправляю сообщение и с ужасом гляжу на улицу. Крупные капли дождя падают на витринные стекла.

– Спасибо, Настя, – шиплю забирая коробки закусками. Девчонка дергается. Видимо узнала по голосу. Внимательно вглядывается в мое чисто умытое лицо и облегченно вздыхает. Показалось!

Выхожу на улицу, лихорадочно соображая. Вызвать такси? Но пока оно проберется по пробкам, я точно опоздаю и совет директоров начнется без меня. А этого нельзя допустить.

Быстрым шагом спешу по проспекту. В одной руке открытый зонт, в  другой – перевязанные коробки.

«Когда ты в последний раз так носилась по улицам? – усмехаясь, спрашиваю саму себя. Идти очень неудобно. При каждом порыве ветра я рискую остаться без зонта или без драгоценных закусок.

Если даже авантюра с Исаевым завершится в ничью, то бесценный опыт последних трех недель мне точно поможет стать настоящей. Все это время я живу одна. Обслуживаю себя сама. Хожу по магазинам, покупаю продукты и вечерами пытаюсь приготовить ужин. Конечно, можно заказать в любом папином ресторане. Но я не хочу светиться. А уж расплачиваться собственными картами тем более. Зарплата за работу в «Иван-городе» идет сразу Нателле. Такой у нас был договор. А я ежемесячно перевожу себе на карту аналогичную сумму и пытаюсь на нее прожить. Трудно. Но приходится изворачиваться.

Из тридцати тысяч рублей пятнадцать я плачу за съемную хату. Естественно, будь на моем месте обычная девчонка, нашла бы что-то подешевле. Или снимала бы квартиру с подружками. Но как и во многом другом я допускаю незначительные поблажки, делающие мою жизнь более-менее сносной. Такой социальный эксперимент на собственной шкуре.

В кармане куртки вибрирует сотовый и я, остановившись на улице, прижимаю подбородком зонт, пытаясь выудить самсунг – старую простенькую трубочку, выданную Робертом.

– Да, папа, – вздыхаю устало. – Мне не очень удобно сейчас разговаривать…

– Стелла, дочка, – зовет отец. Слишком мягко и вкрадчиво. И от этих сладких интонаций на душе становится тревожно. – Ты могла бы в течение дня заехать ко мне? Кое-что нужно обсудить…

– Вечером, пап, – вздыхаю устало и поднявшись на крыльцо «Иван-города» тщетно пытаюсь открыть дверь.

– Чем-то занята? – добродушно интересуется отец.

– Да-а, – мычу я в трубку и при этом тяну дверь на себя. И обалдело поворачиваюсь, когда рядом на длинную ручку ложатся крепкие холеные пальцы.

Исаев рывком распахивает дверь, пропуская меня вперед. Весело косится, наблюдая, как я, зажав между плечом и ухом  старенький самсунг, пытаюсь справиться с открытым зонтом.

– Я перезвоню, – шепчу в телефон и сразу же сбрасываю звонок. Мне, конечно, потом попадет от отца. Но зато сейчас такой маневр дает возможность обойтись одной рукой. Кладу телефон обратно в карман и ставлю зонтик около стойки охраны.

– Попозже за ним вернусь.

– Опаздываешь, – заявляет Исаев, стоит нам только войти в лифт. – У тебя рабочий день с девяти, а сейчас уже половина десятого…

Здрасьте, приехали! Мне же еще и влетело!

– Я заезжала в «Рафинад», – гордо показываю на коробки, пытаясь оправдаться. Так бы на моем месте поступила любая другая девушка.

– Отправила бы кого-нибудь, – равнодушно пожимает плечами Костик. Он наверняка в курсе ДТП Артема. Вот и ищет на ком отыграться.

– У меня нет таких полномочий, – вздыхаю примирительно.

– Да ну? –  усмехается шеф и добавляет менторским тоном. – Теперь ты не успеешь подготовиться к совету. Нужно еще из типографии отчеты забрать.

Так и хочется отвесить театральный поклон и заявить гнусавым голосочком «не извольте беспокоиться, барин!».

Но  в тесной кабине лифта не развернуться. К тому же Исаев, стоящий рядом, нависает скалой. А от запаха пряного мужского парфюма сносит башку. Запах рома, пачули и нотки древесного. Кажется это Вайт Кристалл от Киллиана. У Роберта точно такой же.  Видимо примешивается запах кожи Исаева, раз меня так вставляет. Хочется ладошкой слегка коснуться его щеки. Почувствовать как  подушечки пальцев покалывает от не сбритой щетины. Ощутить, как сильные руки прижимают меня к себе, а жесткие губы Исаева  накрывают мои…Наверняка Костик хорошо целуется. Опытный гад.

От дурацких мыслей внизу живота скручивается пружиной желание и становится трудно дышать. Поэтому, вывалившись из лифта, на нетвердых ногах я спешу в приемную. Наскоро стаскиваю куртку.

– Займись конференц-залом, – бросает на ходу Исаев. – Я сам позвоню в типографию. Пусть принесут отчеты.

– Спасибо, – блею как последняя дурочка, желая смыться от Костика куда-нибудь подальше. Несусь в большое и светлое помещение, расположенное напротив приемной. Проверяю, вытерта ли пыль с длинного стола. И еще раз до блеска натираю его фибровой тряпочкой. Раскладываю тоненькими стопками чистую бумагу и ручки. Расставляю маленькие бутылочки с водой. На квадратные блюда, стоящие на отдельном столе, выкладываю пестрые канапе, нарядные тарталетки, мини-круассаны, начиненные  семгой и сырным кремом. Очень изысканно и лаконично. Как и положено на важном совещании у большого босса.

Включаю кофе-машину и проверяю, чистые ли чашки. От голода или от глупых фантазий кружится голова.

« Я сегодня не успела позавтракать!– успокаиваю саму себя, прилипая взглядом к красивым закускам. – Если съем один  круассанчик, от Исаева и его директоров не убудет, – только успеваю подумать, когда пальцы сами подхватывают маленький шедевр кулинарного искусства и отправляют его в рот.

«Да-а! Да-а! – жую, внутренне ликуя. И испытываю нечто похожее на оргазм. – Это восторг, детка!»

Заслышав сзади чьи-то шаги, отряхиваюсь от дурацких фантазий.

– Все готово? – слышится над ухом Исаевский бас.

– Да, конечно, – поворачиваюсь к нему, стараясь взять себя в руки.  – Осталось только разложить отчеты. Где они, кстати?

– Сейчас Маша принесет, – улыбается шеф и в два шага оказывается рядом. Подходит слишком близко. Почти вплотную. Подняв голову, смотрю на него удивленно.

Исаев на работе ни к кому не пристает. Дашка говорила, да и другие девчонки…

Но большой палец Кости медленно касается моих губ. Осторожно скользит возле самого уголка. И я с ужасом вижу чуть испачканную белым подушечку пальца.

Капелька сырного крема!

Натыкаюсь на потемневшие глаза Исаева, на его кривую ухмылку. И неожиданно понимаю, что пропала.

Не отводя взгляда, Константин Иванович облизывает палец и, нависнув надо мной, закрывает мой рот поцелуем. Нежным и требовательным.

Не отталкиваю. Но и не поощряю. Хотя очень хочется кинуться на шею. Отдаться этому мужчине и навсегда забыть об обидах.

«С ума сошла!» – пресекаю мысленно любые действия.

И изумленно таращусь на шефа. Поцелуй уже закончился. Но он не спешит отпускать меня.

– Вкусно. Очень, – сообщает мне хриплым шепотом и собирается сказать еще что-то, когда сзади раздается радостный Машин голос.

– Я принесла отчеты, Костя! Куда положить?!

В ужасе отскакиваю от Исаева. Отворачиваюсь к столу, пытаясь хоть немного успокоиться. Бесцельно нажимаю кнопки на кофе-машине и, подставив чашку, тупо наблюдаю, как черная жидкость льется на белоснежный фарфор. Руки трясутся от глупого мандража. Щеки горят от стыда, а внутри предательски полыхает пламя. И все от одного поцелуя!

Блин! Блинский блин! Я ведь все иначе спланировала. И от себя не ожидала такой сумасшедшей реакции.

На автомате кладу на блюдце салфетку и ставлю чашку.

Кому я приготовила кофе, кто-нибудь знает?

– Спасибо, – коротко бросает Константин, забирая кофе. Стаскивает с блюда тарталетку с красной икрой. – Ты как мысли мои читаешь, Ната.

– Я рада, – шепчу еле слышно. Выскакиваю из конференц-зала, желая забиться куда-нибудь в угол и там отдышаться. Подумать. Хоть на секунду сбежать от Исаева. Не слышать его парфюм в предательской близости. Не ощущать его руки на моей спине и затылке. А еще лучше навсегда удрать из «Иван-города».

«От одного поцелуя? – ехидно интересуется внутренний голос. –   Я тебя умоляю!»

Старый самсунг противно дребезжит в кармане куртки.

Папа! Как же невовремя!

– Ты где, дочка? И что происходит? – сурово требует ответа.

– Меня нет в городе, – вру, не задумываясь о последствиях.

– Где ты?

– Не могу сейчас говорить. Но все нормально, пап! – тараторю поспешно. Если отец заподозрит неладное, то натравит на меня своих безопасников. А мне только этого сейчас не хватало. – Роберт в курсе,– добавляю, испытывая легкое злорадство.

Это тебе за утренний стеб, дорогой братец. Выкручивайся теперь.

– Ну я понял, – бухтит папаша и отрезает грозно. – В воскресенье чтоб была дома, Стелла!

Мне кажется, или к  голосу отца примешивается стереоэффект.

– Да, папа. Хорошо, – заверяю быстро. И закончив разговор, осторожно выглядываю в коридор. И в ужасе вижу знакомую до боли спину и коротко стриженный седой затылок.

Отец! Здесь в «Иван-городе»! Куда бы спрятаться на время совета? И каким ветром сюда занесло папу? У нас нет совместного бизнеса с Исаевым. Я точно знаю.

“Трынде-ец!” – вою мысленно и лихорадочно думаю, что предпринять.

Отец меня видел без макияжа. И узнает сразу же в любом прикиде. И тогда конец маскараду и позор на мою бедную голову. Представляю с каким презрением и насмешками Исаев будет рассказывать о моей неудавшейся авантюре.

– Подмени меня, – спрятавшись за стойкой, тихо прошу по внутренней связи Леночку, помощницу Морозова.

– С удовольствием, – смеется она и через минуту вплывает в приемную. Яркая соблазнительная блондинка в узкой юбке и на высоких шпильках. Такая более уместней на важном мероприятии.

– Что-то случилось? – спрашивает, напряженно вглядываясь в мое лицо.

Театрально всплескивая руками, сочиняю на ходу.

– Позвонили из дома. У меня прорвало кран. Нужно срочно бежать.