Текст книги "Британия. Mind the Gap, или Как стать своим"

Общаясь с бриттами, нужно прислушиваться не к словам, а, скорее, к тону, интонациям, покашливаниям и прочим сигналам, а также присматриваться к мимике – закатываниям глаз, поджатым губам и прочим невербальным признакам того, что они в действительности имеют в виду. Для чувствительного и быстро обучаемого человека это наука нехитрая, и многие иностранцы ей в совершенстве овладевают. Те же, кто на это не способен, так и остаются блуждать впотьмах и ругать за глаза «этих гнусных высокомерных англичан».

В Британии вы не то, что вы одеваете или чем вы владеете. Вы – то, как вы говорите. По выговору и манере речи легко определить, из какого региона вы приехали, в какой семье выросли и, главное, какое образование получили.

Так что если вы – прекрасная блондинка, но «спикаете на кокни», вряд ли вам светит престижная работа. Максимум, что вам уготовано, – прилавок супермаркетов Tesco или Primark. И это при том, что за последнее время бритты стали гораздо лояльнее к речевым особенностям друг друга. Так, еще совсем недавно, всего лет 20–30 назад, людей с ирландским акцентом в Лондоне не брали на работу. Сегодня ирландца можно встретить на престижном посту и в банке, и в крупной финансовой корпорации. А еще этот акцент считается «веселым и сексуальным». Но, попав как-нибудь на вечеринку сливок британского общества, просто прислушайтесь: вы наверняка уловите чистый английский выговор и, быть может, французские и испанские акценты. Но никогда, слышите, никогда там не будет «кокни».

Ребенок, рожденный у необеспеченных и малообразованных родителей, скорее всего, вырастет в каком-нибудь council house (дом, принадлежащий муниципалитету). Эти здания своим видом мучительно напоминают российских блочных уродцев. Ни один уважающий себя бритт никогда не купит квартиру в таком месте, потому что уж слишком они страшные с английской точки зрения. Бритты любят свои викторианские домики (а что за дом без сада?). Как правило, квартиры в council houses получают бесплатно (либо на очень выгодных условиях) беженцы, молодые матери-одиночки, безработные и прочие представители «зоны риска». В принципе, такие дома есть в любом, даже самом престижном районе Британии. Однако чем район беднее, тем больше там council houses. Взять, к примеру, Elephant & Castle, который почти полностью состоит из таких строений. Несмотря на то что это один из центральных районов Лондона, атмосфера депрессии там настолько сильная, что на вопрос «А не сэкономить ли нам денег и пожить в Elephant & Castle?» англичанин ответит: «Я лучше сразу повешусь».

Из такой семьи и дома ребенку нет дороги ни в престижную частную школу, ни в более-менее приличную государственную, так как качество бесплатных public schools тоже в значительной степени зависит от района. Многочисленные государственные программы поддержки молодежи, спортивные секции, бесплатные библиотеки до последнего времени хоть как-то спасали ситуацию. Однако в последние годы многое изменил экономический кризис и наплыв эмигрантов из Восточной Европы, готовых взяться за ту низкоквалифицированную работу, на которую раньше могла рассчитывать молодежь из непривилегированных районов. Выбор работодателя очевиден: эмигранты, в отличие от «молодежи зона риска», приходят вовремя, не жалуются, не болеют и не отлынивают от работы.

Сокращения бюджета на социальные программы во время последнего финансового кризиса, недостаток дисциплины в школах и культура must have now («Я должен получить это сейчас») привели к росту преступности среди малообеспеченных подростков, которые не могут ни найти работы, ни хотя бы оформить кредит на новенький iPhone. От безнадеги молодые британцы сначала похватались за ножи, а затем – за керосин и спички. В августе 2011 г. Британию повергли в шок беспорядки на улицах, в результате которых многие магазины были разграблены и сожжены. В России эти волнения до сих пор ставят в пример: мол, как ужасны всякие несанкционированные народные акции протеста. Но те беспорядки были отнюдь не идеологическими.

Началось все с того, что полицейские застрелили в Лондоне 29-летнего драгдилера Марка Даггана по кличке Звездный Марк. Тут же возмутились местные общины: Марк был… нет, сложно назвать его черным (по этому поводу в Интернете велись долгие дебаты, какого же все-таки цвета был Марк), скорее мулатом. Мирная демонстрация протеста плавно переросла в беспорядки. Их география была вполне предсказуема. Как всегда, одним из первых восстал неблагополучный Хакни, где группа подростков ни с того ни с сего атаковала полицейские машины с металлическими ломами и палками в руках. А затем толпа почему-то принялась за соседние магазины. Peckham, Lewisham, Croydon, Lavender, Hill 2. Беспорядки в этих непривилегированных районах Лондона нельзя назвать сюрпризом. Удивительно, но грабители были слишком ленивы, чтобы пойти в районы для богатых – Ноттинг-Хилл, Южный Кенсингтон, и тупо крушили супермаркеты по соседству. К лондонским бесчинствам вскоре присоединились города Бирмингем, Ноттингем, Бристоль и Ливерпуль, славные своими подростковыми бандами и уровнем алкоголизма среди населения.

В истории Англии это далеко не первое восстание с такими последствиями. Как-то раз мои друзья, пожилые журналисты, переехавшие в Лондон из Шотландии, показали мне старые слайды с фотографиями тех времен: выбитые окна магазинов, сломанные заборы, злые взгляды. Они тогда тоже участвовали в боях с полицией. Тогда неблагополучные районы, студенты и интеллектуальная элита выступали против расизма. Однако беспорядки 2011-го были иными: это было восстание потребителей, когда люди врывались в магазины не выместить злость, а утащить новый холодильник, микроволновку или хотя бы джинсы.

На улицу вышли молодые chavs (так островитяне называют существ, которых русские характеризуют кратким словом «гопники». Британские chavs и русские гопники даже внешне похожи на удивление: спортивный костюм, тупой взгляд и бутылка пива в руках). Эти люди отнюдь не были голодными: пособия по безработице в Британии вполне хватает на еду и одежду, а при скромных аппетитах – даже на алкоголь и наркотики. Но, увы, может не хватить на активный шопинг и навороченный компьютер.

В России часто показывали тогда ужасающие картины лондонских беспорядков. Причем в основном с негативным подтекстом: вот, мол, что делает эта их демократия, вседозволенность, отсутствие жесткой руки и огромное количество этих мерзких «понаехавших» эмигрантов – представителей других культур. О чем забыли рассказать российские СМИ, так это о том, как быстро объединились жители Лондона, Бирмингема, Ливерпуля и других городов, где бушевали беспорядки. Чтобы помочь полиции, британцы образовали отряды ночного дозора и патрулировали свои районы.

Не остались в стороне и национальные общины. Защищать свои магазины с палками в руках вышли лавочники-мусульмане. Индийские сигхи, облачившись в национальную одежду, с традиционными мечами в руках, собирались на улицах, чтобы дать отпор грабителям. «Ох уж эти проклятые эмигранты, которые понаехали защищать наши дома и районы», – шутили британские комики. А потом, когда беспорядки утихли, жители пострадавших городов списались по Facebook и Twitter, вместе собрали мусор, подмели улицы и расчистили завалы в разоренных магазинах.

Да, британцы не дают советов, не лезут в душу и никому не позволят вторгаться в их личное пространство. Но они умеют и любят объединяться в сложные для общества моменты. Да и community для них не пустой звук, а важная часть жизни. Потрясая метлами и совками, бритты кричали «Очистим наш город!» и подбадривали друг друга. А еще через несколько дней на улицах все было так же тихо, мило и спокойно, как обычно, и от унизительного и безумного восстания «чавс» не осталось и следа.

Такое впечатление, что британцы рождаются с гражданской позицией и русское народное «моя хата с краю» – концепция для них непонятная. Впрочем, в экстремальные моменты в британцах просыпается некая медлительность и легкая заторможенность. Но происходит она, скорее, от типичной европейской расслабленности, нежелания вмешиваться в чужую жизнь и лезть со своей помощью туда, куда не просят. К тому же бритты нередко теряются, сталкиваясь с любой грубостью, а уж тем более с насилием.

Один из примеров – трагедия 2010 г. на станции «Виктория», когда на этой одной из самых перегруженных станций метро в Лондоне в час пик был убит подросток. Толпа из 12 человек гналась за ним по станции и заколола на глазах у многочисленных пассажиров подземки. Вообще-то knife crime (в дословном переводе – «ножевое преступление») – обыденное для Британии явление. Бесплатные бульварные газеты нередко напоминают сводки с фронта: почти каждый день в Лондоне и других крупных городах кого-то ранят или убивают ножом. Делают это в основном подростки из неблагополучных семей и районов. Однако случай на станции «Виктория» заставил бриттов еще долго посыпать голову пеплом и размышлять о том, «куда катится наше общество».

Софену Белмуаддину было 15 лет. Как и большинство жертв подобных преступлений, он погиб от рук подростков из собственного района в результате разборки между молодежными бандами. Он умер в метро, в переходе к линиям Circle и District. Всего за два дня до убийства Софена в парке Амхерст в Хакни был заколот 17-летний Гудвин Лоусон. За несколько недель до своей смерти он поступил в футбольную академию «Оксфорд Юнайтед», чтобы скрыться от банд родного северного Лондона.

«Knife crime» среди молодежи из непривилегированных семей (алкоголиков, наркоманов, эмигрантов из стран третьего мира) – серьезная проблема для Великобритании. Убивают и ранят везде: в метро, возле школ, даже на выставках. Моя подруга, работавшая как-то на ярмарке вакансий для подростков и молодежи, стала свидетельницей смерти 16-летнего мальчика прямо у стенда какой-то крупной технологической компании, набирающей молодых сотрудников. Только в Лондоне в 2009 г., по статистике Metropolitan Police (местная полиция), было совершено 12 611 преступлений, связанных с ножевыми ранениями и убийствами.

«Почему наши дети убивают друг друга?» – вопрошают британцы и не могут найти ответа. Причина «knife crime» в Англии – отнюдь не расизм и национализм, как можно было бы подумать. Сами бритты считают, что к такой ситуации привел целый ряд причин, в том числе – ограниченные возможности для молодежи из бедных районов. Ведь, казалось бы, такое толерантное британское общество всегда оставалось классовым. Причем сейчас классовость эта определяется не количеством денег или происхождением, а, скорее, манерами, образованием и речью.

Английский стиль юмора

«Английский стиль» сегодня – это не консерватизм, а провокация во всем. Особенно ясно это можно увидеть на примере уличной моды. Вряд ли еще где-либо в мире можно найти столько необычно, странно, вызывающе, сумасшедше одетых людей, как в столице Британии.

Именно творческая среда создает уникальную живую атмосферу острова, в которой так приятно находиться. Благодаря эпатажу и толерантности – неотъемлемым признакам британского характера – любые самые невероятные идеи находят в Британии благодатную почву для развития. Бристоль, Эдинбург, Манчестер и многие другие города полностью изменили представление о том, что значит «жизнь в английском стиле». Но Лондон, конечно же, вне конкуренции. Воображение креативщиков не знает границ. То привезут песка и пляж вдоль берега Темзы насыпят. То соберутся вместе и поползут на коленях к Букингемскому дворцу в рамках творческой акции, осуждающей монархию.

По данным UK Trade & Investment, в 2003–2010 гг. Лондон в качестве площадки для реализации креативных проектов привлек в два раза больше иностранных инвесторов, нежели любой другой город Европы. Однако основная заслуга в создании вечного праздника тут принадлежит отнюдь не масштабным проектам, а людям: уличным музыкантам, поэтам, актерам, художникам. В свою очередь, городская администрация, вместо того чтобы подавлять или штрафовать всех этих сумасшедших творцов за попрошайничество, просто дает им свободу самовыражения, причем нередко на конкурсной основе. К примеру, большинство туристов в Лондоне поражает уровень музыкантов в метро. А секрет в том, что их отбирает специальная комиссия. Хочешь играть и зарабатывать деньги? Да пожалуйста! Только для начала покажи, что ты можешь делать это хорошо. И тебе будет приятно, и людям радостнее ехать в подземке.

Британское чувство юмора довольно своеобразно. Настолько своеобразно, что не все иностранцы способны понять его и оценить. К примеру, что смешного в шутке: «Совет для тех, кто хочет купить щенка: не надо»? Тем не менее это пример так называемого типичного «комического совета». Еще, конечно же, есть «черный юмор», в котором британцы профессионалы, и даже «голубой» (оскорбительные шутки о сексе, физических недостатках или частях тела). Если в обычной жизни британцы сдержанны и толерантны, то в шутках они по-настоящему отводят душу и очень часто не знают границ.

Самый распространенный жанр – «стенд-ап»-комедия в пабе, в нем попробовал себя чуть ли не каждый третий британец. Уровень подготовки «комедианта» зависит от дня недели и престижа заведения. Обычно такие выступления в пабах проходят совершенно бесплатно: самодеятельные артисты шутят «для души», публика рада развлечься в расслабленной обстановке с кружкой пива. Да и заведению дополнительная прибыль от любителей пива и комедии.

Известные мастера «комического искусства» тоже не брезгуют выступать в пабах, но уже за деньги, и стоимость билетов на такие выступления может составлять от 10 фунтов и более. Кстати, как ни странно, на пике финансового кризиса пабы во время комедийных вечеров, даже платных, просто ломились от посетителей: бритты точно знают, что хорошая шутка поднимает настроение. Можно, конечно, keep calm and carry on («Сохраняй спокойствие и продолжай» – английский девиз, родившийся во время Второй мировой войны). Но лучше все-таки как следует осмеять собственные финансовые проблемы, политиков, банкиров и аристократов. Это уж точно поднимет настроение.

Иногда британские комики переходят все пределы. Слишком далеко зашедшая «шутка» стала причиной Саксгейта (по аналогии с известным скандалом Уотергейт в США, закончившимся отставкой президента страны Ричарда Никсона). Конечно, Саксгейт отличался гораздо меньшими масштабами, чем Уотергейт, да и вообще, по сути, не имел с ним ничего общего. Однако этот скандал не только сильно ударил по репутации Би-би-си, но и напомнил британцам, что в каждой оскорбительной шутке есть доля правды, за которую когда-нибудь придется ответить.

Свое название Саксгейт получил благодаря британскому актеру Эндрю Саксу, лауреату премии BAFTA, сыгравшему более 70 ролей в кино, в том числе в сериале «Чисто английское убийство». В октябре 2008 г. радиоведущий Джонатан Росс и шоумен Рассел Брэнд, известные своими скабрезными шутками, оставили на его автоответчике несколько, с их точки зрения, забавных посланий. Некоторые из них затрагивали внучку пожилого актера Джорджину Бэйли. Когда-то Рассела Брэнда и 23-летнюю Джорджину связывали отношения, так сказать, далеко не платонического характера, о чем тот и сообщил актеру в послании на автоответчике.

Конечно, юная Джорджина была далеко не ангелом: она танцевала в бурлеск-группе с говорящим названием The Satanic Sluts («Бесноватые шлюхи»). Но такое вмешательство в частную жизнь семьи, да еще и в эфире радиопередачи – это было уже немного чересчур. К тому же программа шла в записи, и времени о том, чтобы подумать о своем поведении и вырезать самые оскорбительные из их «шутливых» замечаний у комиков было немало.

Может, эфир прошел бы незамеченным, но тут эстафету подхватили газетчики, у которых, видимо, был период затишья. После публикации статей о «шуточном» оскорблении актера и его внучки на Би-би-си обрушилась лавина жалоб от широкой публики, которая привела к отстранению «шутников». Менеджер Лесли Дуглас, который «недосмотрел», ушел сам. А Ofcom, независимый британский регулятор в области медиа и коммуникаций, оштрафовал Би-би-си на 150 000 фунтов. Даже члены парламента и премьер-министр страны Гордон Браун выступили с критикой шуток Росса и Брэнда.

Скандал действительно был очень серьезным и неожиданным: Джонатан Росс был самым высокооплачиваемым радиоведущим Би-би-си с зарплатой около 6 млн фунтов в год, этаким «неприкасаемым». Его отвязными проделками и шутками беспредельщика восхищалась вся страна. Говорят, после скандала Росс был готов на многое, лишь бы остаться на прежней должности, уже за половину своего гонорара, но Би-би-си не продлило его контракт. Даже оскорбленная Джорджина Бейли пожалела об этом решении радиостанции, сказав, что «мир без Джонатана Росса и Рассела Брэнда был бы скучным местом».

Впрочем, Саксгейт скорее исключение для Британии. Конечно, за последние годы эпатажный и абсурдный английский юмор подвергся огромному влиянию простоватого и грубого американского. Но бритты все так же короли иронии и недосказанности. В стране сохранились и некоторые уникальные юмористические традиции. К примеру, Christmas Crackers. Это хлопушки, которыми декорируют рождественский стол. Обычно перед тем, как начать самый главный ужин в году, хлопушку тянут за концы два человека. Раздается хлопок, и оттуда вываливается бумажная шляпка, дешевое кольцо из пластика или бумажка с какой-нибудь глупой и абсолютно не смешной шуткой. К примеру: «Что получится, если скрестить овцу и кенгуру? Шерстяной джемпер» (a wooly jumper может обозначать как предмет одежды, так и попрыгунчик). Или «Как Санта зовет своего слепого оленя? Олень без глаза». Ха-ха-ха-ха. Не смешно.

Нередко все сидящие за столом одновременно скрещивают руки и тянут за концы. Традиционно шутки зачитываются вслух, все сначала хохочут, а потом возмущаются их глупостью и бессмысленностью. Затем празднующие надевают бумажные шляпы и наконец приступают к ужину. Все это повторяется из года в год. Без хлопушек британцы не мыслят Рождество, причем объяснить их культурную значимость и ценность совершенно не могут. «Почему мы смеемся над этими несмешными шутками каждое Рождество? – спрашивают сами себя бритты. – Мы единственная нация в Европе, которая сознательно это делает», – вздыхают они. И тут же успокаивают себя: «Просто это комфортно. Да, все знают, что шутка будет несмешная, но что-то в этом есть такое… домашнее, семейное».

Хлопушку изобрел в 1847 г. простой английский парень Том Смит. По легенде вдохновился он французской бонбоньеркой. А уж концепцию додумал сам. Хлопушки принесли Тому целое состояние. Их раскупали и простые англичане, и аристократы, и высшие чины армии. В 1927 г. некий джентльмен даже отправил компании пакет, вложив обручальное кольцо с бриллиантом и десять шиллингов: он хотел сделать специальную хлопушку для девушки, на которой собирался жениться.

К сожалению, джентльмен так волновался, что забыл указать обратный адрес. Позже он также не дал знать о себе, поэтому кольцо, письмо и даже десять шиллингов до сих пор хранятся в сейфе компании Tom Smith Group Limited. В 1910 г. царствующий монарх Георг V даровал компании Тома Смита официальное право быть поставщиком хлопушек для королевского двора. Наследники продолжили дело великого предка: до сих пор Букингемский дворец каждое Рождество пользуется услугами компании Tom Smith Group Limited. Дизайн и, конечно же, содержание шутливых записок в «королевских хлопушках» держатся в строгом секрете.

Свой дом

Главная гордость британцев – их homes and gardens[2]2
  Дома и сады.


[Закрыть]. Действительно, викторианские дома и чудесные сады благополучных английских районов поражают своей элегантностью. Помню, моим любимым занятием было заглядывать в чужие окна и наслаждаться этим гармоничным сочетанием консерватизма и эпатажа, домашней атмосферы и небрежного уюта. Но кто бы мог подумать, что бритты, оказывается, живут в самых маленьких домах в Европе. В среднем их жилище составляет где-то 76 кв. м (естественно, только так называемого используемого floor space – «пространства пола»). Конечно, большинство жителей России, и в особенности Москвы, были бы рады жить на этих жалких метрах. Но в Европе другие критерии.

Для сравнения: у итальянцев в среднем 92 кв. м (хотя, видимо, у них и семьи больше, чем у англичан).

Такие данные содержатся в отчете Центра экономических и бизнес-исследований Брэдфорда и Бингли (Centre for Economics & Business Research for Bradford & Bingley), который сравнил рынок недвижимости в Германии, Франции, Италии и Испании. Для бриттов информация стала неожиданностью: оказалось, жилая площадь в домах острова на 12 % меньше, чем в среднем испанском жилище, на 14 % – чем в немецком и даже на 16 % – чем во французском. Более того, этот разрыв только увеличивается, так как стандарты растут, и размеры нового строящегося жилья на континенте становятся больше. В среднем во Франции это более 100 кв. м, а в Испании – около 95 кв. м. Однако британцы остаются верны традициям и новое жилье строят такое же, как и уже существующее, то есть около 76 кв. м.

Цифры эти немного странные, особенно с учетом того, что, в отличие от европейцев, подавляющее большинство бриттов предпочитают жить в собственных домиках. Так, только 15 % островитян ютятся в квартирах. Остальные наслаждаются независимостью и, можно сказать, изоляционизмом. Как ни странно, британцы опять отстали от остальной Европы по количеству жилья в собственности, несмотря на сложившийся стереотип «рачительных домохозяев». Конечно, 69 % британцев имеют дом в собственности (для сравнения, только 54 % французов и 43 % немцев владеют жильем). Но тут всех переплюнули испанцы: 80 % населения страны являются владельцами недвижимости, в которой они проживают.

При этом бритты, судя по всему, в отличие от большинства европейцев, не очень-то любят сдавать и снимать жилье: только один из десяти британских домов (то есть всего какие-то жалкие 9 %) находятся в частном найме. Для сравнения: в Германии этот показатель достигает 46 %. Впрочем, учитывая стоимость английской недвижимости, одной из самых дорогих по европейским меркам, это неудивительно. Да и сами бритты любят покупать дома за рубежом.

Подумайте сами: за 60 000 фунтов можно приобрести маленький домик на севере Англии, где 300 дней в году идет дождь. В комическом сериале «Little Britain», высмеивающем традиционный британский уклад, даже есть такая сцена: в шезлонгах на ветру под дождем лежат пожилые муж и жена. Слоган: «Мидландс – самое популярное направление среди отдыхающих после Сибири». А ведь жилье в солнечных сельских районах Италии, вилла в Испании или апартаменты на французском лыжном курорте будут стоить примерно столько же, сколько домик в дождливой британской провинции. Вы бы задумались о выборе? Вот и британцы особенно не раздумывают. Не зря же пользуются популярностью такие передачи Би-би-си, как «Жизнь под солнцем» (Living In the Sun), пропагандирующие «разложенческо-паразитический» образ жизни в теплых странах вроде Испании, Австралии, Италии и прочих «хороших местах, где нас нет».

Кстати, интересный факт: на, казалось бы, таком «консервативном» острове до сих пор самая высокая доля в Европе (около 22 %) так называемого «социального жилья» (это недвижимость, которая принадлежит советам районов или ассоциациям и сдается за небольшую сумму либо бесплатно малообеспеченным гражданам, беженцам и прочим непривилегированным слоям населения). Даже в левой социалистической Франции такого жилья меньше, то есть 18 %, а в Испании этот сектор занимает всего 1 %.

Несмотря на внешнюю красоту британских домов, качество их оставляет желать лучшего. Все-таки большинство викторианских зданий, хоть они ремонтировались и обновлялись, построены в прошлом веке. Во многих из них стенки толщиной с картонку, и периодически ломается то одно, то другое. Центральное отопление – большая редкость. Зимой, хоть камины несколько спасают ситуацию, основным средством отопления остаются старенькие газовые бойлеры, которые чуть что (ну, например, если температура на улице опускается ниже +5 °С) сразу ломаются. Или замерзают.

Помню, как-то раз в Кембридже мы с друзьями провели всю ночь, обогревая закоченевшую трубу бойлера кипятком из чайника, тряпочками и чуть ли не теплом собственных тел. Самое печальное, что потребляют эти самые бойлеры энергии немерено. А газ и электричество в Англии дорогие. Поэтому в период холодов народ стремится экономить – кто как может. А потом делится опытом. Зимой на радио особенно популярны передачи о том, как сэкономить на счетах. Оказалось, в холодные дни многие спят на кухне, чтобы не греть весь дом. По-прежнему в моде горячая бутылка с водой или грелка – героиня многочисленных анекдотов о холодности британских мужчин.

Бывают, конечно, и трагичные случаи, которые происходят тогда, когда денег на оплату счетов за энергию не хватает. К примеру, некоторые пенсионеры в холодное время года просто ездят туда-сюда на автобусах весь день или ходят в библиотеки, чтобы хоть как-то согреться и сэкономить. А раз в году зимой обязательно замерзает насмерть какая-нибудь старушка или пожилая пара, не желающие оплачивать энергию. При этом нельзя сказать, что счета уж совсем непомерные, да и выгода не сказать что большая. Просто экономия превратилась для британцев в национальный вид спорта.

Маниакальное вырезание купонов на скидки из газет, охота за распродажами и специальными предложениями объединяет сегодня аристократов и безработных. Конечно, цены в стране не низкие. Но экономия – уже стиль жизни. Устраиваете вечеринку? Что ж, отварить спагетти можно самому, а друзьям написать, чтобы приносили напитки. Как и в России, в Великобритании в гости с пустыми руками не ходят.

«Неужели мы превращаемся в нацию Скруджей и жадюг?» – время от времени грустно вздыхают бритты. Ну а потом вновь начинают нервно рыться в распродажном хламе, шарить по полкам магазинов в поисках предложений в стиле «три тюбика шампуня по цене двух» и покупать продукты, срок годности которых истекает через три часа. Вы думаете, у английской девушки, радующейся тому, что она отхватила в Primark футболку за три фунта, нет денег? Отнюдь. Вполне возможно, что она живет на Бейкер-стрит, а родители ее – преуспевающие финансисты. Но на что не пойдешь ради экономии. И еще: если зимой вы увидите на улицах британских городов явно окоченевших людей в пиджачках и шарфиках, а то и туфлях на голую ногу, это совершенно не значит, что у них нет денег на верхнюю одежду, потому что работодатель не выдает зарплату. Просто зима ведь не такая уж и долгая (всего месяца три, не больше, да и из них очень холодны лишь пару недель). Можно ведь и потерпеть – сэкономить.