Текст книги "Идеология: pro et contra"

Вилен Иванов
Идеология: pro et contra

Посвящается десятилетию Совета по культуре, науке, образованию, творчеству и публицистике при Московской городской организации Союза писателей России.

Утверждено к печати Ученым советом ФНИСЦ РАН

Автор благодарит Е.К. Иванову и Т.Д. Соколову за помощь в подготовке рукописи к изданию

© Иванов В.И., 2021

© Оформление. Издательство

«У Никитских ворот», 2021

Уважаемые члены Совета![1]1
  В октябре 2011 года при МГО СПР создан Совет по культуре, науке, образованию, творчеству и публицистике, объединяющий ученых и литераторов соответствующего профиля.


[Закрыть]

Уважаемые участники круглого стола!

Мы сегодня по инициативе ученых Института социально-политических исследований Федерального научно-исследовательского социологического центра Российской академии наук проводим круглый стол, посвященный обсуждению замысла научно-исследовательского проекта «Идеология и культура». В заслушанном докладе профессора МГУ им. М.В. Ломоносова, члена Союза писателей России И.В. Анненковой было дано определение культуры как философской категории. Мой доклад посвящен всецело идеологии с учетом сложившейся в стране идейно-политической ситуации.

1. Идеология как теоретический конструкт

Идеология как научное понятие многозначна (о чем было сказано в первом докладе). Я предлагаю в качестве исходного с учетом предстоящих дискуссий использовать понятие «идеология», содержащееся в «Новой философской энциклопедии»: «Идеология – система концептуально оформленных представлений и идей, которые выражают интересы, мировоззрение и идеалы различных субъектов политики – классов, наций, общества, политических партий, общественных движений – и выступает формой санкционирования или существующего в обществе господства и власти (консервативная идеология), или радикального их преобразования (идеологии «левых» и «правых» движений). Идеология и форма общественного сознания – составная часть культуры, духовного производства» (см. подробнее: Новая философская энциклопедия. В 4-х т. Т. 2. М., 2010. С. 81).

Следует особо отметить такое свойство идеологии, как разновидности теоретического знания: она всегда в той или иной мере отражает интересы социальных (политических) общностей и институтов (классов, социальных групп, партий, государства). Она всегда являлась и является инструментом отстаивания, защиты (а иногда и навязывания) определенной системы ценностей, целей и установок в процессе социально-политического взаимодействия акторов на разных уровнях общественной организации (от международных до национальных и профессиональных).

На это обстоятельство обращали внимание многие исследователи. Так, французский философ, профессор Фернан Дюмон, автор книги «Идеология», отметил, в частности, что понятие «идеология» относится потому к наиболее трудно понимаемым и трудно объяснимым, что оно связано с бесконечной конфронтацией различных классов и политических сил, отстаивающих разные, по сути, интересы. В их соперничестве Ф. Дюмон увидел «жизненные корни идеологии». «Именно столкновение превращает идеологию в реальность» (см.: Dumon Е Ideologies. Paris, 1976. Р. 9). Он подчеркивал, что идеология не «описание вещей, а выражение воли» (там же, Ibid., р. 19).

Другой известный французский философ Р Арон рассматривает идеологию как «систему интерпретаций социального мира, навязывающую порядок ценностей и указывающую на необходимость реформы, на переворот, которого стоит опасаться или на который стоит надеяться» (см.: Aron R. Е Opium des intellectuels. Paris: Gallimard, 1968. P. 375).

Связь идеологии с интересами и целями противоборствующих классов вызвали в свое время значительный интерес к ней К. Маркса и Ф. Энгельса. В «Немецкой идеологии» (первая глава), в «18 брюмера Луи Бонапарта», они характеризуют идеологию как иллюзорное, ложное сознание, упрекают философов, своих современников, авторов модных в те времена концепций, в отрыве от действительности, в искажении реальных интересов классов, в настойчивом воспроизводстве иллюзии абсолютной самостоятельности общественных идей.

В XX столетии некоторые известные мыслители (В. Парето, Ж. Сорель, К.-Г. Юнг) рассматривали идеологию как социальную мифологию.

В нашем обзоре различных подходов к определению сущности идеологии и ее роли в жизни общества нельзя обойти вниманием теоретиков Франкфуртской школы. Одним из первых ее представителей изложил свои взгляды на идеологию Макс Хоркхаймер в статье «Новое понятие идеологии?», посвященной критике книги К. Маннгейма «Идеология и утопия». Соглашаясь с классовой обусловленностью идей, он подчеркивал, что эта обусловленность всегда исторически конкретна и социальное познание в целом носит идеологический характер.

У М. Хоркхаймера прослеживается общий для всей Франкфуртской школы расширительный подход к идеологии. Ее представители видят причины ложности идеологических систем в самой действительности. При этом сама действительность рассматривается как «насквозь» идеологичная. Этот «гиперидеологизм», как отмечает В.Н. Ходанович, характерен для всех разновидностей неомарксизма (см. подробнее: Ходанович В.Н. Современные американские концепции идеологии. Харьков, 1991. С. 34–35).

Среди американских теоретиков, исследовавших феномен идеологии, следует обратить внимание в первую очередь на труды Райта Миллса, обосновавшего тезис о том, что любая идеология является теоретическим выражением политических интересов определенных социальных групп. Он считал, что любая политическая философия представляет собой идеологию, которая оправдывает или опровергает существующий порядок вещей, как совокупность идеалов дает представление о желаемом образе будущего. Она к тому же служит руководством к действию, воплощаясь в политических программах, резолюциях, манифестах и т. п.

Взгляды последователей классиков марксизма на идеологию существенно отличаются. Так, В.Н. Ленин считал возможным и необходимым развивать идеологию и пропагандировать ее на научной основе. В своей знаменитой работе «Материализм и эмпириокритицизм» он подчеркивал, что «исторически условна всякая идеология, но безусловно то, что всякой научной идеологии (в отличие, например, от религиозной) соответствует объективная истина, абсолютная природа» (см.: Ленин В.И. ПСС. Т. 18).

В первые годы советской власти были достаточно популярны идеи А.А. Богданова, создателя так называемой всеобщей организационной науки (тектологии), отводившего значительное место в своих рассуждениях идеологии. Он, в частности, отмечал: «Идеология – есть выражение и понимание жизни… Идеология – многообразна и изменчива» (см.: Богданов А.А. Познание с исторической точки зрения. Наука об общественном сознании (краткий курс идеологической науки в вопросах и ответах). М., 1999. С. 10–11).

Весьма обстоятельное определение идеологии дал известный советский философ и социолог А.А. Зиновьев: «Идеология… совокупность понятий, суждений, идей, концепций, убеждений, мнений и т. п. обо всем том, что в данных условиях и в данной человеческой общности считается важным для осознания человеком самого себя и своего природного и социального окружения» (см.: Зиновьев А.А. Идеология партии будущего. М., 2003. С. 8).

В Советском Союзе правящая партия коммунистов всегда уделяла проблемам пропаганды идеологии, называемой марксистско-ленинской, первостепенное внимание. Ее развитием занимались главным образом научные учреждения партии: Академия общественных наук, Институт марксизма-ленинизма, Институт общественных наук. В меньшей мере – Академия наук СССР. Широко известен исторический эпизод напутствия И.В. Сталина вновь избранному секретарю ЦК КПСС, известному ученому Д.И. Чеснокову: «Вы вошли в Президиум ЦК. Ваша задача – оживить теоретическую работу в партии, дать анализ новых процессов и явлений в стране и в мире. Без теории нам смерть, смерть, смерть!» Это предостережение руководителя партии и государства не было в должной мере учтено. Явное отставание в развитии теории и непреодоленный догматизм сыграли свою губительную роль. Многие актуальные проблемы общественного развития так и не получили своего своевременного объяснения и решения. Сама идеология не становилась предметом критического анализа. Обновление научного общественно-политического знания, от которого зависела разработка программ и планов общественного развития, как правило, запаздывало и не отличалось высоким качеством. На это обратил внимание известный советский и российский ученый профессор С.Г. Кара-Мурза в работах: «Незнание общества, в котором мы живем» и «Кризисное обществоведение» Часть 1; Российское обществоведение. Становление, методология, кризис» (см.: Приложение, с. 36).

Догматизм идеологии в послевоенное время имел явную тенденцию к усилению, что свидетельствовало об ее отрыве от реальной жизни. Она становилась все в большей мере выразителем не интересов классов, составляющих советское общество, а интересов партийно-государственной номенклатуры (правящая элита, формируемая путем назначения кандидатур, утвержденных партийными органами на ключевые посты различных уровней государственной системы).

Какая-то ее часть осознавала возникшее неблагополучие на идеологическом фронте, необходимость радикальных перемен под лозунгом «больше социализма». (Кстати, не отказывались от социализма и некоторые находящиеся в оппозиции к власти теоретики, так называемые диссиденты, трактуя последний на свой лад.) Однако предложить обществу реальную программу назревших реформ КПСС (ее руководители и патентованные обществоведы) не смогла. Политико-экономические импровизации второй половины восьмидесятых годов под флагом совершенствования социализма завели страну в конечном счете в тупик. Так называемое «новое мышление» оказалось на практике оправданием капиту-лянства (и не только идеологического) перед Западом. Объявленная на весь мир «перестройка» привела, при активной «поддержке» извне, к развалу Советского Союза. О причинах политической несостоятельности КПСС как руководящей силы общества сказано немало. Хочу привести удачное, на мой взгляд, высказывание известного израильского государственного и общественного деятеля Якова Кедми (взгляд со стороны): «Трагедия советской России – это вырождение и деградация элиты в рамках правящей партии. Партия заменила собой нравственность и веру, как церковь заменила религию во многих странах мира. Государственная партийная чиновничья бюрократия заняла место помещиков старой России. А высшая номенклатура советской власти превратилась в бояр предпетровского периода. Партия не захотела и не смогла развиваться и изменяться» (цит. по: Сергейцев Т., Куликов Д., Мостовой П. Идеология русской государственности. СПб., 2020. С. 681).

Социально-экономический кризис 90-х годов затронул и сферу духовной жизни общества, идеологию в том числе. Пришедшие к власти «демократы» провозглашали лозунги и политические установки типа «вернуться в европейскую цивилизацию», в «европейский дом», интегрироваться в мировой рынок и т. п. Вошли в моду идеи Д. Белла и К. Маннгейма о «деидеологизации», смысл которых для российских условий заключался не только в том, чтобы «разделаться» с советской идеологией, но и не допустить доминирования любой другой, альтернативной набирающему силу олигархическому либерализму. Известный общественный и театральный деятель, последний министр культуры СССР в одном из своих выступлений в 90-е годы, оценивая произошедшее, отметил: «Деидеологизация, которую провозгласили в «новой» России, не просто ошибка, а страшный вирус, который погубил единство и солидарность нации» (см. Губенко Н. Чувствуешь, что Родина ушла // Аргументы и Факты. 2021. № 33. С. 41). На какое-то время в стране возникла ситуация идеологического вакуума, в условиях которого расцвели пышным цветом астрология, хиромантия, нумерология, ясновидение разных мастей и другие проявления мракобесия[2]2
  Характеризуя «реально функционирующее сознание» член-корр. РАН Ж.Т. Тощенко отмечает, что «до сих пор 15 % населения верят в возможность существования неких потусторонних сил, которые воздействуют на их жизнь, на жизнь других людей и общество в целом» (Тощенко Ж.Т. Парадоксальный человек: монография. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2008. С. 89).


[Закрыть]. Не остались в стороне СМИ и ряд представителей «творческой интеллигенции», создавшие, активно постигая рыночные отношения, атмосферу идейно-нравственной вседозволенности.

Характеризуя сложившуюся в результате осуществленных «демократами» трансформаций демократию, доктор юридических наук А.Д. Керимов в частности отметил, что «демократия дозволяет, санкционирует и оправдывает все. Порой создается впечатление, что при ней приемлемо и потому действительно возможно практически все: любые, даже самые жестокие и аморальные, правители, глубоко безнравственные аксиологические установки (а то и полнейшее отсутствие каких бы то ни было ценностных ориентиров), противоестественные и уродливые формы поведения и общения, беспрецедентно порочные и извращенные нравы и т. п.» (Керимов А.Д. Демократия: опыт критического анализа. М., 2019. С. 104–105).

Принятая в 1993 году Конституция РФ закрепила идейный плюрализм и идеологическое многообразие как норму. На практике это позволило отказаться от марксистской идеологии и насаждать идеологию компрадорского типа, позволяющую осуществлять разграбление страны, ограбление большинства населения и ломку национального менталитета, что привело к эрозии единой страновой идентичности и подрыву механизмов социализации.

2. Идеологическое многообразие: status quo

В соответствии с Конституцией РФ, принятой в 1993 году, в российском государстве признается идеологическое многообразие (статья 13 Конституции РФ).

И вместе с тем утверждается положение о том, что «никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной».

Исходя из понимания сущности идеологии как таковой возникает вопрос: есть ли в российском государстве система идей, выражающих интересы общества в целом, представления о желаемом будущем и способах его достижения, общепринятого толкования исторического прошлого страны и его настоящего. Эти сомнения нашли свое отражение в трудах и выступлениях в средствах массовой информации многих ученых и общественных деятелей, представителей творческой интеллигенции. «По моему глубокому убеждению, – отмечает В.И. Добреньков, – все нынешние проблемы нашей страны связаны с отсутствием у нас национальной идеологии, четкого осознания и понимания необходимой стратегии развития. Одной из самых неотложных мер по оздоровлению, возрождению России должно стать формирование национальной идеологии. России сейчас нужна такая идеология, которая отражала бы высшие национальные ценности, четко определяла бы общую цель, задачи развития общества на длительную историческую перспективу. Это значит, что мы можем, во-первых, признать необходимость идеологии для общества, а во-вторых, определить, какой она должна быть по содержанию и направленности» (Добреньков В.И. От социологии кризиса к социологии надежды. М., 2014, С. 48. Приложение, с. 37–38).

Выступая в мае 2019 года на научно-практической конференции в Конституционном суде, академик Т.Я. Хабриева отметила: «В России именно государство должно формулировать положительное и блокировать негативное. Чтобы это происходило, нужна единая идеология, а у нас ее пока нет. И она должна быть указана в Конституции… Пока у нас нет стратегии развития России, которая отвечала бы ожиданиям российского общества и была бы им востребована». По мнению академика, если в будущем придется вносить изменения в Конституцию, то именно мировоззренческого характера. «Но пока ценностные маркеры не будут расставлены, нет смысла в конституционной реформе»[3]3
  Академик РАН призвала найти «генетические ценности» россиян. URL: https://ria.ru/20190514/1553478995.html (Дата обращения: 03.03.2020).


[Закрыть].

В этом же ключе высказались ученые экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, издавшие в 2020 году коллективную монографию «Россия и идеология (Опыт практического философско-хозяйственного концептуализма)» под ред. Ю.М. Осипова, Е.С. Зотовой, Н.П. Недзвецкой.

В предисловии Ю.М. Осипов, в частности, отметил: «Без органичной стране идеологии, пусть четко и целостно не сформулированной, нет и не может быть никакой страны, никакой цивилизации, никакого государства и никакой животворящей экзистенции» (указ, соч., с. 5). (См. Приложение, с. 39–43).

Известный советский и российский писатель Святослав Рыбас отмечает в этой же связи: «Наше общество не имеет внятных идеологических ориентиров и находится, скажу жестко, в западне» (см. подробнее: Рыбас С. Ностальгия по справедливости // Аргументы и Факты. 2021. № 5. С. 39).

Об этом же писал не менее знаменитый классик русской советской литературы Даниил Гранин, отметивший, в частности, что «пессимистические настроения в обществе неслучайны, потому что в нашей жизни отсутствует идея. В советской жизни было много показухи, но был и подлинный энтузиазм… Была цель! Мы хотели превратить свою страну в благополучную, справедливую, в страну, где царит уважение к труду, соблюдается равноправие граждан. Сейчас мы совершили тяжелую ошибку – перечеркнули советскую жизнь» (Гранин Д. Отступать некуда //Литературная газета. 2011. № 5. 22–28 июня. С. 1).

Такого рода высказываний множество. Была надежда, что в вынесенных на обсуждение и в последующем принятых поправках в Конституцию РФ подобные предложения и настроения будут учтены. Но этого не случилось. Причина, очевидно, в том, что в политической практике позиции либералов оказались достаточно сильны, так же как и позиции творцов первоначального текста Конституции. Позицию либералов-западников в свое время откровенно сформулировал бывший министр иностранных дел России А. Козырев (она, увы, не канула в Лету): «Будет любая идеология – будет тоталитаризм. Надо решить, что должно заменить идеологию? Деньги! Место национальной идеологии должны занять деньги» (цит. по: Проект Россия. Изд. второе, доработанное. М., 2007. С. 214). Отсюда родился призыв «обогащайтесь», чуждый российской ментальности. Нельзя не учитывать, что идеологически ослабленное государство вполне устраивает олигархов, обладающих значительными возможностями для лоббирования своих интересов (см. Приложение, с. 38–39). Потребуются время и значительные усилия, чтобы ситуацию изменить и «ремонт» Основного Закона продолжить. Проблема государственной идеологии, обеспечивающей стратегическое целеполагание и интеграцию общества, мобилизацию ресурсов на нейтрализацию перманентно возникающих угроз и адекватный ответ на вызовы эпохи, по-прежнему ждет своего решения (см.: Приложение, с. 42–43).

Уместно напомнить, что еще известный русский философ Иван Ильин утверждал: «Сущность государства состоит в том, что все его граждане имеют и признают – помимо своих различных и частных интересов и целей – еще единый интерес и единую общую цель: ибо государство есть некая духовная община» (Ильин И.А. Путь духовного обновления. М., 2006. С. 301). Государственная идеология и есть выражение этой «духовной общинности». Идеологическое многообразие в настоящее время представляет собой весьма обширное поле взаимодействующих и конкурирующих между собой идеологий, имеющих весьма различный потенциал воздействия на массовое сознание. Их выразителями выступают как отдельные теоретики, так и политические партии и общественные организации (клубы, фонды, движения).

Очевидно, что в духовной жизни российского общества реально сосуществуют, взаимодействуют, соперничают самые различные идеи от неолиберальных и коммунистических до консервативно-патриотических и монархических. Проведенные в последние годы социологические исследования позволяют определить их потенциал, их «удельный вес». Представления об этом могут дать результаты социологических исследований, свидетельствующие о популярности идей, характеризующих базовые элементы той или иной идеологии. Достаточно в этой связи привести данные массовых опросов, осуществленных учеными Института социально-политических исследований ФНИСЦ РАН в рамках двух исследовательских проектов: «Как живешь, Россия?» и «Как живет Москва» и Института социологии ФНИСЦ РАН «История страны в значимых событиях, образах, символах гордости и памяти россиян», позволяющие увидеть, какие элементы той или иной идеологии «оседают» в массовом сознании, находят в той или иной степени поддержку населения и определяют ее реальные перспективы.

Вопрос, заданный в ходе реализации вышеназванного первого проекта: как бы вы определили свои политические взгляды?

Ответы (в процентах к числу опрошенных, опрос проведен в мае 2018 г. в 12 регионах Российской Федерации, объем выборочной совокупности составил 1607 респондентов): как

• демократические – 29,

• патриотические – 28,

• коммунистические – 10,

• социалистические – 9,

• социал-демократические – 7,

• либеральные – 9,

• консервативные – 4,

• националистические – 3,

• затруднились ответить – 20.

(См. подробнее: Левашов В.К., Афанасьев В.А., Новоженина О.П., Шушпанова И.С. Экспресс-информация «Как живешь. Россия?». М., 2018. С. 57).

Интересны и ответы на вопрос о периодах истории страны, в которые хотели бы жить россияне (в процентах к числу опрошенных, опрос проведен осенью 2020 г. в 22 субъектах Российской Федерации, объем выборочной совокупности составил 2000 респондентов):

• в современной России – 34,

• в СССР в период Л. Брежнева – 25,

• в России последней трети XIX – начале XX столетия – 4,

• в СССР в период Сталина – 3,

• в период «перестройки» М. Горбачева – 1,

• в России времен Б. Ельцина – 1,

• затруднились ответить – 31.

(См.: История страны в значимых событиях, образах, символах гордости и памяти россиян (опыт социологического измерения). М., 2021, С. 17).

Весьма показательны результаты опросов москвичей, проведенных сотрудниками ИСПИ ФНИСЦ РАН в рамках проекта «Как живет Москва» (июнь 2020 года, выборочная совокупность 872 респондента). Первое, на что следует обратить внимание – это признание москвичами необходимости объединяющей страну национальной (общенациональной по сути) идеи, составляющей ядро государственной идеологии. Так, на вопрос, нужна ли обществу общенациональная идея, сплачивающая россиян независимо от их национальности, вероисповедования, положения в обществе и достатка, были получены такие ответы (в процентах к числу опрошенных):

• да-67,7;

• нет – 18,4;

• затруднились ответить – 14,1.

Вопрос: «Какие из перечисленных политических идей или ценностей близки лично для вас?»

Ответы:

• свобода и права человека – 62;

• социальная справедливость – 56,7;

• общественный порядок – 50,9;

• патриотизм – 43,7;

• национальная гордость – 38,9;

• социализм – 16,2;

• либерализм – 9.

(Очевидно, что наименьшим потенциалом идейного воздействия на массовое сознание обладает в настоящее время либерализм.)

Как отмечают социологи, в российском обществе наблюдается явная идейно-политическая разобщенность, проявляющаяся в противостоянии различных идеологических течений, концепций, теорий, отражающих интересы разных социальных и политических общностей и институций. И в этих сложных условиях власти предержащие обязаны осознать необходимость предложить обществу объединяющую его идею, идею общего дела.

 
Хочу их убедить, когда сумею:
Судьба нам многое дала,
Но чтоб творить великие дела,
Нужна Великая Идея.
Провалов нынешних секрет —
В том, что такой идеи нет.
 

Осознавая необходимость разработки объединяющей общество идеи, целесообразно иметь в виду, что в массовом сознании сложилось достаточно определенное представление о желаемом для страны будущем. (Что чрезвычайно важно и в плане реализации мобилизационной функции идеологии в условиях «футурологического хаоса».) Сошлюсь на данные, приведенные академиком М.К. Горшковым в лекции в Санкт-Петербургском Гуманитарном университете профсоюзов:

«В ответах на прямой вопрос: «Какая идея, лозунг в наибольшей степени выражает мечту о будущем России?», первая позиция – «социальная справедливость, равные права для всех, сильное государство, заботящееся о своих гражданах» получила поддержку 45 % населения, а вторая – «права человека, демократия, свобода самовыражения личности» – поддержку 28 % россиян». М.К. Горшков подчеркнул, что «в каком-то смысле этот запрос можно интерпретировать в качестве мечты, причем труднодостижимой, поскольку в нашей стране соединить идеи демократии, свободы и справедливости с идеей государственности, а все в совокупности, в свою очередь, трансформировать в эффективную дееспособную власть, до последнего времени еще никому не удавалось» (Горшков М. Гражданское общество и гражданская культура в современной России: опыт социологической диагностики. СПб.: СПбГУП, 2013, С. 28). Конечно, это не означает, что подобная «трансформация» в принципе невозможна. Для ее осуществления должны «созреть» условия, нужна соответствующим образом организованная целенаправленная деятельность, основанная на научном знании.

Несомненный интерес представляет выяснение мировоззренческих позиций «творцов идеологии» – гуманитарной интеллигенции. Исследование, проведенное Институтом социологии ФНИСЦ РАН в рамках проекта «Как живешь, интеллигенция?» в мае 2016 года в 14 регионах страны, в ходе которого было опрошено 1350 работников образования, здравоохранения, культуры, в частности показало, что каждый 7-й (14 %) из опрошенных представителей гуманитарной интеллигенции придерживается социалистических и коммунистических взглядов, неолиберальные взгляды близки 14,1 % опрошенных; 39,4 % опрошенных затруднились в определении своих политических предпочтений. Последнее заставляет о многом задуматься.

Если согласиться с тем, что «истинное признание нашей интеллигенции сегодня: помочь обществу обрести Альтернативу – новую историческую перспективу» (см.: Панарин А.С. Российская интеллигенция в мировых войнах и революциях XX века. М., 1998. С. 261), то можно ожидать появления новых обоснований и аргументов в пользу торжества в России «левой идеи». Обострение глобального кризиса в условиях пандемии COVID-19, затронувшего и нашу страну, делает подобный вывод еще более убедительным. Нельзя не видеть, что система рыночных отношений, основанная на идеях либерализма, повсеместно находится в кризисном состоянии. Возрастает значение регулятивных функций государства. Возрастает роль государства и в защите человеческой жизни в условиях периодически возникающих кризисов (не только связанных с пандемией или природными катаклизмами).

Уважаемые коллеги! О том, что жизнь диктует необходимость четкого обозначения государственной идеологии, говорят и события последних лет. Я имею в виду воссоздание в Вооруженных Силах Российской Федерации Главного военно-политического управления. Указом Президента РФ В.В. Путина от 30 июля 2018 года оно было учреждено. В преддверии этого знакового события заместитель председателя Общественного совета при Министерстве обороны РФ Александр Каньшин отмечал, что «в условиях глобального информационно-психологического противоборства неизмеримо возрастает роль морально-политического единства армии и общества», для чего «необходима коренная перестройка и значительное усиление всей структуры в Вооруженных Силах, которая будет организовывать, проводить и отвечать за морально-идеологическую составляющую в Российской Армии» (см.: В Российской Армии будет воссоздан руководящий политический орган. Интерфакс, 5 февраля 2018 г.).

В соответствии с Указом Президента РФ Главное военно-политическое управление организует всю военно-политическую работу в Вооруженных Силах, разрабатывает и реализует меры, направленные на информирование общества о деятельности Вооруженных Сил, повышение авторитета и престижа военной службы, сохранение и преумножение патриотических традиций, организует в этих целях военно-патриотическую деятельность.

Возрождение Главного политического управления, осуществляемые им практические меры повысили интерес к вопросам теории и, прежде всего, к трактовке понятия «военная идеология». Обобщая высказанные по этому поводу суждения, можно утверждать, что военная идеология представляет собой систему взглядов, идей, нормативных установок, выражающих отношение государства к проблемам войны и мира, вооруженному насилию, к армии как главному орудию осуществления военной политики, обеспечению национальной и глобальной безопасности.

Содержание военной идеологии выражается в различных формах. Ее важнейшие положения закреплены в Основном Законе страны, в военной доктрине, в концепциях и программах реализации стратегии национальной безопасности.

Не вызывает сомнения, что военная идеология – неотъемлемая составная часть государственной идеологии.

Оценка идеологического многообразия была бы неполной без учета роли и места в духовной жизни современного российского общества религиозной идеологии. Последняя выступает как система догматов, предписаний, утверждений, содержащих последовательное изложение религиозных взглядов и представлений о мире в целом и о месте человека в нем. Религиозная идеология обосновывается в специальной отрасли религиозного знания – богословии или теологии. (Кстати, в сентябре 2015 года решением Президиума ВАК теология стала новой научной специальностью.)

Разработанная церковными идеологами и утвержденная Церковью, она оказывает значительное влияние на религиозную психологию и поведение верующих. Как отмечается в работе д.с.н. Ю.Ю. Синелиной: «На основании анализа показателей религиозного поведения и сознания, а также участия в жизни религиозных организаций, мы считаем, что можно говорить о том, что в России сформировалось ядро верующего и религиозного населения с высокими показателями религиозного поведения и участия в религиозной жизни, которое составляет 10–15 % населения (около 10 % – православные, остальные мусульмане и представители других конфессий). Вокруг этого ядра сформировалась периферия религиозного и верующего населения, которая составляет 30–35 % (из них около 30 – православные, остальные мусульмане и представители других конфессий), – это люди, у которых показатели религиозного поведения несколько ниже, но их жизнь, тем не менее, связана с религиозными общинами и приходами, они верят в бессмертие души и считают религию важной частью своей жизни» (цит. по: Памяти Юлии Юрьевны Синелиной. Научные труды, воспоминания. М.,2014. С. 135).

России еще предстоит выработать целостную государственную идеологию, идеологию общего дела, социальной справедливости и действительного равноправия, интегрирующую россиян в единое целое в сложном, раздираемом противоречиями постпандемическом мире. И это будет, как отмечают многие исследователи, идеология, исходящая из восприятия России как самостоятельной цивилизации, представляющей собой интегральный социокультурный строй, основанный на приоритете духовных и творческих начал (см. Приложение, с. 61–62, 63–65). На это, в частности, обращают внимание теоретики, входящие в так называемый Изборский клуб. Нам на старте нашего проекта, концентрируя усилия в этом направлении, есть смысл прислушаться к их выводам и предложениям.