Текст книги "Беседы о Гите"

Предположим, на нас кто-то злится. Если это происходит по нашей вине, мы начинаем его успокаивать. Но он отказывается с нами говорить. Влияние его молчания, отречения от действия речи – огромно! Другой человек в такой ситуации может поливать нас оскорблениями. Оба злятся, но один хранит молчание, а другой выговаривается. И та и другая реакции выражают гнев. Молчание – тоже выражение гнева, и оно тоже имеет силу. Когда мать или отец перестают разговаривать с ребенком, молчание действует на него сильнее любого физического наказания. Смолкание может оказать такое воздействие, которого никогда не окажет слово. Таково и состояние джняни. Его акарма, его недвижимость делают очень много; он производит огромную силу. В состоянии акармы он совершает работу, которую невозможно совершить никакой деятельностью. Таков другой тип санньясы.

В таком типе санньясы нужно оставить все начинания, все беспокойные усилия. Святой Тукарам описывает его:

उद्योगाची धावं बसै ली आसनी^ं

पडिलें नारायणी ंर्ोटळें ह।ें

सकळ निश्चत^िं ी झाली हा भरंवसा

नाही ंगर्भवासा येणें ऐसा।

आपुलिया सत्ते नाही ^ंआमां जिणें

अणभर्ान तेणें नेला दरेिें।

तकु ा म्हणे चळे

एकाचियेसत्ते

आपुलें र्ी रितपे णें असें ।।

«Отныне прекратились всякий почин, всякое дело.

Тело лежит, словно мешок, у стоп Господа.

Отныне позади остались все заботы.

Отныне я уверен, что не буду рожден снова.

Отныне не нужно жить, полагаясь на свои силы,

Ведь Господь избавил меня от моей самости.

Я больше не хозяин своей жизни;

Мною движет Его сила. Я обратился в ничто».

Тукарам пуст – его чувство «я» растворилось. Но эта пустота содержит в себе огромную силу. Солнце никого не призывает; но когда оно встает, в небе начинают летать птицы, ягнята начинают прыгать, коровы идут на пастбища, торговцы открывают свои лавки, фермеры выходят на свои фермы. Весь мир приходит в движение, потому что солнце появляется на горизонте. Солнцу достаточно просто быть; тем самым оно порождает бесчисленные действия. Его состояние акармы способно порождать эту деятельность; оно переполнено мощью. Это другая прекрасная грань санньясы.

21. Слова бессильны, чтобы сравнить эти два

В Пятой главе два вида санньясы сравниваются между собой. В одном из них человек ничего не делает, хотя трудится круглые сутки – в [действии] присутствует недеяние, а в другом – он реально не действует ни секунды, все совершается само собой – он вызывает действие. Первая форма показывает, что можно говорить и внутри хранить безмолвие, а вторая – что можно физически молчать и при этом общаться. Так они сравниваются. Рассматривать их, обдумывать их, размышлять над ними приносит чистое блаженство, небывалую радость.

Вообще, этот вопрос – совершенно новый и благородный. Идея санньясы поистине величественна и священна. Как стоит благодарить того, кому впервые пришла столь возвышенная идея! Ее можно считать высшим достижением человеческого воображения и разума, хоть человек пытался и ныне пытается взлететь все выше. Насколько мне известно, это высшее достижение человеческого интеллекта и его силы мысли. Одно созерцание этой идеи приносит редкостную радость. Радость уходит, когда мы входим в сферу речи и обыденной жизни. Затем мы чувствуем, что падаем. Я постоянно обсуждаю с друзьями эту идею. Много лет я размышляю о ней. Язык не в силах ее описать. Она, конечно, превосходит уровень слов.

Делать без действия и ничего не делать, действуя непрерывно, – какая благородная, чарующая и поэтичная идея! Может ли поэзия дать больше? В сравнении с радостью, пылом, вдохновением и восторгом, которые выражает эта идея, меркнут великолепнейшие стихи. И это выводит Пятую главу на очень высокий уровень. Вплоть до Четвертой главы объяснялись карма и викарма, а теперь, в Пятой главе, мы воспаряем в небо. В Пятой главе два вида акармы непосредственно сравниваются между собой. Языку не одолеть такой задачи. В ком больше величия: в карма-йогине или санньясине? Нельзя сказать, кто трудится больше. Вообще, и сохранение внутреннего бездействия при постоянном действии, и постоянное действие при внешнем бездействии – виды йоги. Но в целях их сравнения одно называют йогой, а другое – санньясой.

22. Две аналогии: геометрия и миманса[47]47
  Одна из шести систем индийской философии. Она делится на две части: пурвамиманса и уттарамиманса. Первую обычно называют мимансой. Она занимается толкованием ведийских ритуалов.


[Закрыть]

Как нам сравнить эти аспекты? Для этого придется прибегнуть к некоторым аналогиям. Если мы так делаем, может показаться, будто мы падаем с горных вершин этих идей, но другого пути нет. В сущности, совершенная карма-санньяса и совершенная карма-йога – слишком великие идеи, чтобы найти выражение в живом человеке. Эти идеалы невозможно осуществить до конца, пока человек ограничен телом. При попытке воплотить эти идеалы здесь, в этом мире, тело разрушится. Стало быть, нужно брать примеры из жизни великих людей, которые осуществили эти идеалы, насколько было возможно. Аналогии всегда имеют погрешности, но мы на время предположим, что они совершенны.

В геометрии говорят: «Пусть ABC – треугольник». Почему здесь говорится «пусть»? Потому что линии, которые образуют треугольник, – на самом деле не отвечают определению линии. Линия, согласно определению, имеет длину, но не ширину. Как нарисовать такую линию на доске? Ширина всегда будет сопровождать длину, когда мы попробуем провести линию. А значит, нужно использовать слово «пусть». Приходится предположить, что нарисованная черта – линия. Разве не так обстоит дело и в бхакти-шастре – науке бхакти (преданности)? Здесь преданный тоже говорит: «Пусть этот крошечный образ будет владыкой Вселенной». Если кто-то скажет, что это бредни, можно спросить: «А геометрия – не бредни? Мы видим весьма широкую линию, а вы просите предположить, что у нее нет ширины!»

В геометрии выдвигают определенные постулаты, так же происходит и в бхакти-шастре. Здесь нас просят предположить, что в идоле есть Бог. Если кто-нибудь cкажет, что Бог нерушим, а идол разрушается от удара, это непродуманное утверждение. Если постулаты работают в геометрии, почему они не могут работать в бхакти-шастре? В геометрии нам также предлагают принять, что существует точка. Определение точки схоже с определением Брахмана. Точка по определению не имеет ни длины, ни ширины, ни толщины. Она лишена измерений, тем не менее мы пытаемся рисовать ее на доске. На самом деле мы рисуем круг, но его считают точкой. Истинный треугольник и истинная точка существуют только в определениях. Но нам нужно опираться на предположение, что они действительно существуют. В бхакти-шастре также приходится постулировать, что в идоле присутствует нерушимый всепроникающий Бог.

Поразительно, что в этой связи сделали мимансаки (приверженцы системы мимансы). В Ведах говорится о различных божествах, таких как Индра (царь божеств), Агни (бог огня) и Варуна (бог дождя и воды). В отношении этих божеств задают вопрос: «Как выглядит Индра, какова его природа, где он обитает?» Мимансаки отвечают: слово «Индра» – это и есть форма Индры; он обитает в слове «Индра». То же самое касается Варуны, Агни и т. д. Слова, составленные из конкретных слогов, расположенных в конкретном порядке, – формы божеств; божества не отдельны от этих слов.

И вообще-то это потрясающее представление: что форма божеств – слова. На самом деле представление о божествах не может вместить ни одна форма; точно их описать невозможно. Поэтому адекватным представлением можно считать слоги, из которых состоят слова. На что похож Бог? Вот ответ: «Он похож на слово „Бог“, состоящее из букв Б, О, Г». Самый яркий пример такого явления – слог ॐ (Ом). ॐ означает «Бог». Таким образом появился термин, означающий Бога. Следует создавать такие термины для великих идей, которые не вмещаются ни в какую конкретную материальную форму. Не что иное, как искреннее и сильное стремление заставляет человека изобретать для них символы.

23. Санньясин и йогин едины, как Шука и Джанака

Санньяса и йога воплощают в себе высший полет человеческого духа. Санньяса и йога – идеалы, которых нельзя достичь полноценно здесь, на Земле, пока нас ограничивает тело, но человеческая мысль способна достичь таких высот. Истинный йогин и истинный санньясин существуют только в определениях; идеалы всегда останутся недостижимыми. Но нам следует брать за образец людей, которые приблизились к этим идеалам, и сказать в согласии с принципами геометрии: «Пусть этот будет совершенным йогином, а тот – совершенным санньясином». Говоря о санньясе, обычно упоминают имена Шуки и Яджнавалкьи. Как образцовые карма-йогины в самой «Гите» упоминаются Джана-ка и Кришна. Локманья Тилак перечисляет в своем трактате «Гита-Рахасья» ряд йогинов и санньяси-нов. Он пишет, что царь Джанака, Господь Кришна и другие выбрали путь карма-йоги, а Шука и Яджна-валкья – путь санньясы, чтобы показать, что эти два пути исключают друг друга. Но если немного подумать, становится ясно, что это не так. Яджна-валкья был санньясином, а Джанака – карма-йо-гином. Джанака, карма-йогин, был учеником Яд-жнавалкьи, санньясина, а Шука, ученик Джанаки, встал на путь санньясы. Это означает, что йогины и санньясины – звенья одной цепи; йога и санньяса составляют единый порядок; это не взаимоисключающие пути.

Вьяса сказал Шуке, своему сыну: «Шука, сын мой, ты, безусловно, обрел познание Самости, но на нем нет печати подтверждения со стороны гуру[48]48
  В индийской традиции духовные искатели обязательно должны были иметь гуру (учителя), который их направляет.


[Закрыть]. Потому я бы желал, чтобы с этой целью ты отправился к царю Джанаке». И вот Шука поехал на встречу с царем Джанакой. По пути во дворец он проезжал по столице, наблюдая городскую суету, незнакомую юному отшельнику. Когда он добрался до дворца и встретился с царем, между ними был такой разговор:

Джанака: Что привело тебя сюда, юноша?

Шука: Я пришел за знанием, господин.

Джанака: Кто тебя послал?

Шука: Вьяса, мой отец, попросил меня встретиться с тобой.

Джанака: Откуда ты пришел?

Шука: Из ашрама[49]49
  Ашрам здесь означает скит, жилище подвижников.


[Закрыть].

Джанака: Когда ты пришел сюда из ашрама, что ты увидел на рынке?

Шука: Я видел везде горы леденцов из сахара.

Джанак: Что еще ты видел?

Шука: Я видел статуи из сахара, которые ходят по улицам и говорят друг с другом.

Джанака: Что ты видел потом?

Шука: Потом я увидел ступени дворца из сахара.

Джанака: А потом?

Шука: Я везде видел картины из сахара.

Джанака: Что ты видишь сейчас?

Шука: Одна статуя из сахара разговаривает с другой.

Джанака: Хорошо, теперь иди. Поистине, ты обрел познание Самости[50]50
  Человек, достигший познания Самости, видит, что все в мире – различные формы одной и той же сущности. Шука использовал слово «сахар», чтобы указать на эту сущность.


[Закрыть].

Так Шука получил желаемое – подтверждение Джанаки, что он познал Самость. Важно, что Джанака, карма-йогин, принял Шуку, санньясина, себе в ученики.

Рассказывают другую интересную историю о Шуке. Царя Парикшита прокляли, сказав ему, что он умрет через семь дней. Он хотел подготовиться к неминуемой смерти; и пожелал получить наставления от гуру о необходимых приготовлениях. Он послал за Шукой. Шука пришел к нему, сел, скрестив ноги, и непрерывно рассказывал ему «Бхагавату»[51]51
  Великий религиозный и духовный эпос, который по преданию написан Вьясой.


[Закрыть]полные семь дней. Все это время он не менял позы. Поразительно, что он совсем не напрягался, хотя ему пришлось немало потрудиться. Хоть он неустанно трудился, казалось, что он ничего не делает. Он не ощущал усталости. Отсюда очевидно, что йога и санньяса не исключают друг друга.

Поэтому Господь и говорит:

एकं साखं यं् च योगं च, पशय्तिसपशय्ति

«Истину видит тот, кто видит единство санкхьи и йоги, то есть знания и бескорыстного действия».

Тот, кто осознаёт единство йоги и санкхьи, понимает их суть. Пускай истинный санньясин с совершенно чистым и неподвижным умом, который достиг божественного сознания, побудет с нами всего несколько дней. Представьте, каким озарением и вдохновением наполнится наша жизнь! Один его взгляд, одно его присутствие позволит достичь того, чего мы не сможем достичь, если много лет будем творить благодеяния. Даже фотография может очистить ум, изображения умерших могут пробудить в сердце преданность, любовь и очистить его. А теперь представьте, как может вдохновлять присутствие живого санньясина!

И санньясин, и йогин выполняют локсанграху[52]52
  Здесь это значит объединять людей, удерживать их вместе и направлять на пути добродетели и праведности.


[Закрыть]. Кажется, будто санньясин отрекается от действия, но видимое бездействие наполнено деянием. Оно излучает бесконечное вдохновение. Джняни-санньясин и джняни-карма-йогин находятся на одном уровне. Слова различаются, но смысл одинаков. Йога и санньяса – два модуса одной и той же реальности. Колесо, которое быстро движется, выглядит неподвижным. Это случай санньясина. Махавира, Будда, Нивриттинатх[53]53
  Старший брат и гуру святого Джнянадевы.


[Закрыть] – такие реализованные души. Хотя вся деятельность такого санньясина как будто приостановливается, он совершает гигантскую работу. Таким образом, йогин – это санньясин, а санньясин – йогин. Эти понятия – синонимы и заменяют друг друга.

24. И все же йога лучше санньясы

Однако же Господь придает йоге немного больше веса. Он говорит, что карма-йога выше санньясы. Почему Он так говорит, если между ними нет разницы? Что это значит? Говоря так, Господь выражает точку зрения ищущего. Постоянно действовать и не быть деятелем способна только реализованная душа, а не ищущий. Однако ищущий может, по крайней мере, отчасти идти этим путем – постоянно действовать и не привязываться к работе, т. е. действовать внешне при внутреннем бездействии. Как можно работая не действовать – головоломка для ищущего; ему этого не постичь. Для ищущего карма-йога – и путь, и цель. Но санньяса – это только цель; она не может быть путем. Стало быть, с точки зрения ищущего, карма– йога – выше и предпочтительнее санньясы.

По тем же соображениям Господь в Двенадцатой главе говорит, что сагуна предпочтительнее ниргуны[54]54
  Слово «сагуна» означает «со свойствами», а «ниргуна» – «без свойств». Это два аспекта Брахмана, или Бога, который может быть как сагуной (личным Богом со свойствами), так и ниргуной (безличным, непроявленным и абсолютным). Сагуна-садхана, или бхакти, предполагает служение и поклонение образам [Бога]. Брахман также может быть сакар (имеющим форму) или ниракар (бесформенным). Разные религии и традиции принимают один или несколько из этих аспектов. Например, для преданного почитателя образов Бог – сагуна, а также сакар. В исламе Бог – сагуна, но ниракар.


[Закрыть]. В сагуна-садхане[55]55
  Садхана означает духовное стремление, т. е. усилия, направленные на реализацию Самости, или обретение познания Себя.


[Закрыть]можно использовать все органы [действия и восприятия]. Это не так в ниргуна-садхане, где органы [действия и восприятия] не задействованы. Ищущему трудно так действовать. В сагуна-садхане можно созерцать образ Господа глазами, слышать Его восхваление ушами, поклоняться Ему и служить людям руками; ноги можно применить, чтобы отправиться в паломничество. В этом смысле каждому органу есть чем заняться; используя их таким образом, можно постепенно впитать божественное сознание.

Это возможно в сагуна-садхане, но не в ниргуна-садхане, где органы [действия и восприятия] не применяют; где есть как бы запрет на применение любых органов. Такой абсолютный запрет может напугать ищущего. Как тогда ниргуна сможет отпечататься в его уме? Если он будет неподвижно сидеть, его ум заполонят всевозможные бесполезные и нежелательные мысли. По природе своей органы чувств неизменно желают делать то, чего им не разрешают. Не это ли эксплуатируют в рекламе?! [Порой] рекламу начинают с заголовка: «Не читайте дальше». Читатель заинтригован и обязательно прочтет дальше. В этом и состоит цель объявлений – заставить людей внимательно их прочитать. В ниргуна-садхане ум будет бесцельно блуждать, а в сагуна-бхакти у него будут занятия. В рамках сагуна-бхакти возможно поклонение, служение и сострадание. Здесь органам есть применение. Если органы [действия и чувств] занять, ум не станет отвлекаться, даже если отпустить его на волю; он погрузится в деятельность и автоматически сосредоточится, даже не сознавая этого. Но если пытаться сосредоточиться через силу, ум мгновенно рассеется. Потому лучше занять органы [действия и чувств] хорошим делом и позволить уму свободно блуждать; но он не станет этого делать. Если же вы пытаетесь заставить его оставаться в одном месте, он обязательно начнет убегать.

Для человека, заключенного в телесную оболочку, сагуна лучше ниргуны, потому что она проще. Лучше искусно видеть, что действия не оставляют следов в уме, даже при их выполнении, чем трудиться без действия, – потому что это проще. В карма-йоге есть простор для усилий и практики. Здесь можно контролировать органы [действия и чувств], а затем постепенно ментально отстраняться от любой деятельности. Однажды эти усилия могут увенчаться успехом, пусть и не сразу. Таким образом, карма-йога дается легче. В этом ее особый плюс. В остальном карма-йога и санньяса в своих идеальных проявлениях – одно и то же. В карма-йоге внешне мы видим активную деятельность, внутри же царит совершенный покой, а в санньясе человек способен привести в движение весь мир, не шевельнув пальцем. Поэтому обе практики – не таковы, какими кажутся. Совершенная карма-йога – это санньяса, а совершенная санньяса – карма-йога; нет никакого различия; но ищущему легче выполнять карма-йогу.

Чангдева отправил Джнянадеве письмо. Он отправил чистый лист бумаги, поскольку не смог решить, как обратиться к Джнянадеве; тот был намного младше, но превосходил его в мудрости. Стоит ли обратиться к нему почтительно, как к старшему, или же как к тому, кто моложе? Не в силах ничего решить, он отправил пустой лист. Сначала письмо попало в руки Нивриттинатха. Тот «прочел» его и передал Джнянадеве, который тоже «прочел» его и передал Муктабай, их младшей сестре. Прочтя письмо, Муктабай воскликнула: «Эй, Чангдева, ты такой старый, но все еще пуст[56]56
  Тем самым подразумевается, что он еще не обрел истинного знания.


[Закрыть]!» Нивриттинатх увидел в этом письме другое. Он сказал: «Да, Чангдева пуст, и это значит, что он чист и невинен, и потому заслуживает, чтобы его учили». И он попросил Джнянадеву ответить на это письмо. Джнянадева отправил письмо, состоящее из 65 небольших строф. Поэтому его называют «Чангдева Пашашти»[57]57
  «Пашашт» означает 65.


[Закрыть]. Вот какая чарующая история у этого письма. Легко прочесть написанные слова, трудно те, которые не написаны. Их можно читать бесконечно. Санньясин выглядит пустым и чистым, но он исполнен безграничными деяниями.

Хотя санньяса и карма-йога в своей совершенной форме равноценны, карма-йога имеет большую практическую ценность. Купюра и золотая монета одного достоинства имеют равную ценность, пока правительство стабильно; но если правительство свергнут, денежная купюра станет бумажкой, а золотая монета при любых обстоятельствах останется в цене, поскольку заключает в себе драгоценный металл. В совершенном состоянии карма-йога (действие) и отречение от действия имеют равную ценность, ведь и там, и там есть познание Самости. Такое познание имеет безграничную ценность. В математике есть такой принцип: если к бесконечности прибавить любое число, сумма будет равна бесконечности. Карма-йога и отречение от кармы, когда их сопровождает познание Самости, равноценны, но если из того и другого вычесть такое познание, то ищущему лучше выбрать карма-йогу. Действие через бездействие – головоломка, которую ему не осилить. Карма-йога, как уже говорилось, – это и путь, и цель пути, в то время как санньяса – только цель пути. В понятиях священных писаний карма-йога – средство, так же как ништха, тогда как санньяса – только ништха, то есть высшее состояние.

Глава 6
Контроль ума

25. Стремление к освобождению Самости

В Пятой главе мы смогли понять и образно представить высочайший полет человеческого духа. Карма, викарма и акарма совместно составляют садхану. Карма имеет грубую природу. В труде, который выполняется ради достижения свадхармы, ум должен быть целиком на вашей стороне. Викарма – работа, направленная на просвещение ума с этой целью. Это особый вид кармы, род тонкой кармы. И карма, и викарма необходимы. Их совершение подготавливает почву для акармы. В предыдущей главе мы видели, что в состоянии акармы карма и санньяса становятся единым целым. В начале этой главы повторяется, что карма-йога и санньяса, хотя их позиции выглядят разными, по сути одно и то же. Различие состоит только во взгляде на реальность. В последующих главах рассматриваются способы достижения состояния, описанного в Пятой главе.

Многие ошибочно полагают, что духовность и духовные тексты, вроде «Гиты», предназначаются лишь для подвижников. Как-то я слышал, что один джентльмен объявил, что он «не аскет», как будто аскеты – некий вид животных, вроде лошадей, львов, медведей, коров и т. д., и духовность – только их прерогатива; прочие люди, занятые мирскими делами, относятся к другой категории, у них свои мысли и пути! Такое разграничение создало пропасть между подвижниками и мирянами.

Локманья Тилак обращает на это наше внимание в своей «Гита-Рахасье». Я всецело поддерживаю Тилака, который утверждает, что «Гита» предназначена для обычных людей, живущих мирской жизнью. В сущности, «Гита» написана для всего мира. Все практики и средства, усвоенные в ходе духовных поисков, нужно применять каждому. Духовность на самом деле учит очищению повседневной жизни, которое дает удовлетворение и душевное спокойствие. Цель «Гиты» – научить нас очищать мирскую жизнь. Неважно, на каком уровне вы вовлечены в мир практических забот, «Гита» обращается к вам. Но она не хочет, чтобы вы стояли на месте. Взяв вас за руку, она приведет вас к высшей цели пути (реализации Самости).

В известной поговорке говорится: «Если гора не идет к Мухаммаду, Мухаммад идет к горе». Мухаммад жаждет увидеть, что его послание доберется даже до неподвижной горы. Гора не движется; поэтому Мухаммад не станет ждать, пока она придет к нему.

То же касается и «Гиты». Она обращается к низшим из низших, к бедным, слабым и невеждам – не для того, чтобы одобрить их состояние, а чтобы схватить их за руку и поднять вверх. Единственное, к чему она стремится, – чтобы человек очистил свою повседневную жизнь и достиг высшего состояния, конечной цели пути. В сущности, в этом состоит цель и предмет «Гиты».

Поэтому никогда не смотрите на себя как на обычное мирское существо, которое захвачено сансарой, никогда не возводите вокруг себя ограду, которая не даст вам двигаться. Не говорите в отчаянии: «Что я могу сделать? Я всего лишь тело в три с половиной локтя». Не оставайтесь в тюрьме, которую сами же и создаете, и не живите подобно животным. Настройте свой дух на движение вперед, на восхождение выше и выше. उ्दरेदातम्नात्मानं नात् । («Пусть человек возвышается своей Самостью, пусть он не принижает себя»). Не сомневайтесь, что вы обязательно возвыситесь до великих высот. Не ослабляйте мощь своего ума мыслью о том, что вы никчемное мирское существо. Не подрезайте крылья видению; пусть оно будет обширным. Взгляните на жаворонка. Ранним утром, когда восходит солнце, жаворонок видит его и смело говорит: «Я воспарю высоко в небо и доберусь до солнца». Таким должен быть и ваш дух. Может ли жаворонок добраться до солнца на своих слабых крыльях? Но воображение, несомненно, может его туда унести. Мы же ведем себя обратным образом. Мы парализуем воображение и возводим вокруг себя стены. Поэтому мы не поднимаемся даже так, как возможно; более того, мы сами становимся виновниками своего падения. Недооценивая свою силу, мы вообще ее теряем. Когда воображение парализовано, человек обязательно падает; может ли быть иначе? Поэтому всегда стоит стремиться подняться выше и выше. Именно благодаря стремлениям человек продвигается в жизни. Поэтому не душите его в себе. Не нойте: «Не стоит сходить с проторенной тропы мирской жизни ради скитаний». Не оскорбляйте свою Самость. Искатель сможет упорно следовать своим путем, только если он обладает видением и уверенностью в себе. Это ключ к освобождению. Не думайте, будто дхарма – только для святых, и что к ним ходят лишь за печатью одобрения: «При таких-то обстоятельствах вы поступаете правильно». Не допускайте подобных мыслей и не сковывайте себя. Без высоких устремлений невозможно сделать ни шага вперед.

Если вы обладаете этим видением, стремлением и возвышенностью духа, тогда встанет лишь вопрос о подобающих средствах; иначе вы зайдете в тупик.

Мы видели, что викарма в соединении с кармой ведет к божественному состоянию акармы. В Пятой главе мы говорили о божественном состоянии акармы и ее видах. Начиная с этой главы описываются различные типы викармы, разновидности садханы. Прежде чем браться за эти упражнения, «Гита» призывает нас обрести божественные устремления, сохранять свободу ума и силу крыльев, чтобы джива (низшая самость) могла стать единой с Богом, т. е. соединиться с Высшей Самостью. Преданность [Богу], медитация, развитие добродетелей, исследование и анализ, различение Самости и не-Самости – все это разные типы викармы, или духовной дисциплины. В этой главе обсуждается йога медитации.

26. Однонаправленность ума

Йога медитации включает в себя преимущественно три важные составляющие:

– однонаправленность ума;

– умеренность и упорядоченность жизни, что помогает достичь однонаправленности;

– невозмутимость и уравновешенность во взгляде на мир. Истинный духовный поиск без этих трех составляющих невозможен.

Однонаправленность ума требует его сдерживания и контроля его непостоянства. Умеренность в жизни и ее упорядочивание предполагает, что все делается размеренно и в надлежащих пределах. Невозмутимость и уравновешенность во взгляде на мир означают позитивные и созидательные воззрения. Эта тройка составляет йогу медитации. Достичь ее можно двумя способами: через абхьясу (постоянную практику) и вайрагью (непривязанность). Давайте кратко обсудим эту пятерку.

Сначала рассмотрим однонаправленность ума. Без нее не обойтись в любом деле. Даже в мирских делах необходимо сосредоточение. Нельзя сказать, что качества, необходимые для успеха в миру, отличаются от тех, которые требуются для духовного продвижения. Духовность – не что иное, как очищение мирской жизни. В предпринимательстве, научных исследованиях, политике, дипломатии – вообще говоря, в любом занятии, залог успеха – сосредоточение ума. О Наполеоне рассказывают, что, наметив стратегию и разместив войска на поле битвы, он углублялся в математические задачи. Под тяжелым обстрелом, когда гибли солдаты, он сидел, погрузившись в [абстрактные] проблемы. Я не утверждаю, что Наполеон сосредоточивался наилучшим образом; можно найти образцы лучшего сосредоточения. Я лишь хочу обратить ваше внимание на степень его сосредоточения. То же самое говорят и о халифе Омаре. Даже в разгаре сражения он успокаивал ум, вставал на колени и в назначенный час начинал молиться на поле битвы. Тогда он совсем переставал сознавать, что происходит кругом. Именно благодаря такой преданности и однонаправленности ума первых магометан ислам получил широкое распространение.

Однажды мне рассказали историю об одном мусульманском подвижнике. В него попала стрела, которая застряла в теле. Боль была невыносимой. Но при любой попытке вытащить стрелу боль лишь усиливалась. В те времена не было обезболивающих средств, вроде хлороформа. Никто не знал, что делать. Какие-то люди, которые хорошо знали подвижника, сказали: «Сейчас забудьте о стреле. Мы вытащим ее, когда он начнет молиться». Вечером в назначенный час подвижник приступил к молитве. В мгновение ока его ум так сосредоточился, что он не заметил, как вытащили стрелу. Такой уровень сосредоточения поражает!

Таким образом, без однонаправленности ума трудно преуспеть как в мирских, так и в духовных занятиях. Если вы сможете сделать ум однонаправленным, у вас всегда будут силы. Даже если вы пожилой человек, и вам шестьдесят лет, у вас появится воодушевление и сила юноши. На самом деле с возрастом ум должен становиться сильнее. Взгляните на плод. Вначале он еще не созрел, потом созревает, потом гниет; но семя внутри него только твердеет. Оболочка увядает и отпадает; но это не главная часть плода. Главное в нем – семя. Так же с возрастом и память должна становиться лучше, а интеллект – острее и яснее. Но этого не происходит. Люди жалуются на ухудшение памяти и считают, что это из-за старости. Но знание, мудрость, память – что-то вроде нашего семени, это наша сердцевина. Даже когда тело стареет и становится немощным, душа должна крепнуть. Этой цели служит однонаправленность ума.

27. Как достичь однонаправленности ума?

Но как этого достичь? Что для этого нужно сделать? Господь говорит: следует сосредоточить ум на Самости и ни о чем другом не думать. न हकशचिदपि चिनत्येत् ।

Но как это сделать? Крайне важно успокоить ум. Мы не достигнем сосредоточения, если намеренно не остановим вращение колеса мысли. «Внешнее колесо», наверное, можно как-то остановить – можно прекратить мирскую деятельность – но «внутреннее колесо» продолжит вращаться. Пока мы пробуем применять всевозможные средства сосредоточения ума, «внутреннее колесо» вращается все быстрее. Можно сесть в какую-то позу и смотреть в одну точку; само по себе это не сосредоточит ум. Нужно уметь останавливать «внутреннее колесо» – вот что важно.

Ум переполняют мысли безграничной сансары – о делах и событиях внешнего мира. Сосредоточение невозможно, пока все эти мысли не исчезнут. Безграничная потенциальная сила знания, присущая Самости, рассеивается на помыслы о мирских пустяках. Так не должно происходить. Человек, который приобрел богатство не воровством, а собственным тяжким трудом, никогда не станет транжирить деньги. Нам тоже не следует тратить силу Самости на грубые и мелкие проблемы. Эта сила может привести нас к просветлению. Это наше бесценное сокровище. Но взгляните, как мы растрачиваем ее! Заметив за обедом, что овощи не досолены, мы ворчим и жалуемся. Так ли это важно? Мы тратим свою силу познания на такие мелочи. Дети учатся в классе – в четырех стенах. Мы боимся, что если их учить под открытым небом, их отвлекут вороны и воробьи. Бедные малыши! У них получается сосредоточиться, только если они не видят ворон или воробьев. А что сказать о нас? Мы уже не дети! Мы утратили невинность и обрели мирскую «мудрость», и поэтому не сможем сосредоточиться, даже если запереть нас в крепости за семью стенами. Мы непрерывно весело обсуждаем всякие мирские пустяки. Мы снова и снова расходуем силу мысли, которая может привести нас к Господу, на обсуждение вкуса овощей, и за такой «подвиг» еще нахваливаем себя!

Днем и ночью вокруг нас неизменно бушует пугающая сансара, и внутри, и снаружи. Мы даже молимся ради какой-то материальной выгоды. Мы не жаждем единства с Господом, ни на миг не забывая сансару. Мы молимся напоказ. В таком состоянии ума нет смысла сидеть, скрестив ноги, и закрывать глаза. Поскольку ум склонен постоянно отвлекаться на внешние вещи, человек полностью истощает свою силу. Он теряет дисциплинированность и способность к контролю. В нашей стране такое положение дел можно видеть на каждом шагу. Поистине, Индия – страна духовности. Считается, что ее обитатели живут высокодуховно. И все же сколь жалко наше положение! Больно видеть, как мы по косточкам разбираем всякую чепуху. Наш ум всегда погружен в нечто подобное.

कथा पुराण एकता।ं झोपें नाडिलें ततव्त्तां

खाटरेिरी पडता।ं व्यापी चित^ं ा तळर्ळ

ऐसी गहन करवाग् ति। काय तयासी रडती ^ं

«Когда мы слушаем, как излагаются эпосы и легенды, нас одолевает сон; когда ложимся в постель, тревоги не дают нам уснуть. Таков непостижимый путь кармы – действий, накопленных в настоящей и прошлых жизнях. Есть ли толк проливать слезы об этом?»