Текст книги "Научиться любить"

***

Альберт Браш посвящал свою жизнь искусству живописи. Грег даже как-то сказал ему, что тот родился с кистью для рисования в руке. Альберт по-своему ценил Грега, молодого художника всегда забавляло его остроумие и восхищал нестандартный взгляд на жизнь.

Альберт жил в съемной квартире, в доме, расположенном на окраине города. Внешний вид дома оставлял желать лучшего. Он больше походил на давно заброшенное здание, в котором разве что бездомные и наркоманы могли собираться в ночное время для своих посиделок. Внутри все оказалось так же неутешительно, как и снаружи: разбросанные кругом пивные бутылки, окурки от сигарет и прочий мусор, на который Грег постоянно натыкался, поднимаясь по лестницам в этом подъезде. Как такой человек как Альберт вообще мог жить в подобном месте?

Благополучно добравшись до пятого этажа, Грег позвонил в дверной звонок квартиры номер двенадцать.

– Открыто! – послышался знакомый голос. Живя в таком не внушающем доверия месте и не запирать дверь в свою квартиру?! Иногда у Грега в голове проносилась мысль, что Альберт – ненормальный. Пронеслась эта мысль и в данный момент.

Квартира Альберта состояла из одной комнаты, которая представляла собой и кухню, и спальню, и гостевую комнату, и личный кабинет. В квартире постоянно присутствовал запах краски, лака и кофе – пожалуй, предметы первой необходимости для Альберта.

Конечно, в квартире художника не было разбросанных бутылок от пива и окурков сигарет, но их место занимали всевозможные «неудачные» произведения искусства, отвергнутые Альбертом, кисти, палитры, эскизы, наброски и прочие элементы художественного творчества.

От взгляда Грега Альберта закрывал большой мольберт, на котором тот, очевидно, создавал свое новое произведение искусства. В очередной раз.

– Ну и что на этот раз тебя вдохновило, Рембрандт? – усмехнулся Грег.

Из-за мольберта, наконец, показалась голова и самого «Рембрандта». Светло-русые волосы на голове были аккуратно подстрижены и причесаны – Альберт не был из тех творческих людей, которые, увлекаясь своим делом, забывают о своем внешнем виде, тем более, когда имеют успех у противоположного пола. Красивые зеленые глаза мягко глядели на вошедшего посетителя. Вообще, Альберт был довольно-таки симпатичным молодым человеком, что даже и Грег вынужден был признать.

– Такую красивую девушку увидел сегодня! Она сидела на скамейке в Большом парке под ивой, у озера, и о чем-то думала… Ты бы видел ее лицо… Такое сосредоточенное, загадочное… Не каждый день увидишь у молодых девушек такое выражение лица, – вдохновлено рассказывал Альберт своему другу. – Я хочу нарисовать это лицо.

Альберт, как и многие художники, был натурой чувственной и романтичной. Он легко мог влюбиться с первого взгляда в случайную прохожую и грезить о ней не более двух дней, потом забывая, и потом снова находя новый объект своего восхищения. Память у него была феноменальная. Увидев человека один раз, он мог без проблем воспроизвести его портрет у себя на холсте. Этот человек был полностью отдан своему любимому делу и не представлял своей жизни без него. Да, у него бывали творческие кризисы, порой ничего не приходило на ум, и рука долгое время не бралась за кисть, чтобы создать очередное произведение искусства. Но Альберт никогда не решался бросить свое страстное увлечение, потому что иногда даже простому солнечному лучу, пробившемуся сквозь занавески на окне, или маленькой бабочке, случайно залетевшей в комнату, удавалось вернуть художника в привычную колею.

Несмотря на столь восторженный отзыв Альберта о выражении лица незнакомой ему девушки, Грег нисколько не заинтересовался и даже не захотел взглянуть на набросок, который Альберт уже успел нанести на своем холсте.

– Кстати, ты все еще не хочешь, чтобы я нарисовал твой портрет? Самому хоть неинтересно посмотреть на себя моими глазами? – спросил своего друга Альберт.

– Тебе уже давным-давно должна надоесть моя физиономия, так ты еще хочешь, чтобы она смотрела на тебя каждый день со стены? Мне самому от такой мысли страшно становится. Просыпаешься ты такой утром, а мое лицо всю ночь наблюдало, как ты храпел и ворочался в постели, так еще и ехидно улыбается тебе с самого утра. Я бы не выдержал, – в своем духе ответил Грег.

– Может, когда-нибудь ко мне заглянет девушка, которая влюбится в твой портрет и попросит меня познакомить ее с тобой? – улыбнулся художник.

– А я буду тогда уже сорокалетним лысым дядей с плохим зрением и большим пузом, – сострил Грег, осматривая висящие на стенах картины своего друга, хоть он и видел их уже очень много раз. – Зачем мне это?

– Как, зачем? Чтобы познакомиться с красивой девушкой и начать с ней отношения! Грег, тебе не десять лет, зачем ты начинаешь свои: «Да кому нужны эти девчонки?»

– Мне это совсем не интересно. Мне никогда не хотелось строить с кем-либо отношения. Что в этом такого? Что мне это даст? Какую пользу я получу от того, что начну с кем-то встречаться? – недоумевал Грег.

– А ты не пытайся искать в этом пользу для себя. Любовь – это тот случай, когда ты делаешь что-то для другого человека и тебе хорошо от этого. Почему бы тебе не попробовать просто потому, что ты еще ничего такого не испытывал?

– Это уже какие-то «сопли» начинаются, Ал.

– Заботиться о ком-то – это неплохо.

– У меня для этого есть кот.

– Кот не даст тебе столько любви и внимания, сколько может дать девушка, – подметил Альберт.

– Ты просто не видел его, когда я однажды уехал на пару дней к родителям, и у него за один день весь корм в миске закончился. Когда я вернулся, я понял, что столько любви и внимания мне еще никто не оказывал, – усмехнулся Грег.

– Грег, любовь кота и любовь девушки – это совершенно два разных понятия, – уверял его Альберт.

– Заведи кота, тогда и поговорим.

«Как ребенок, честное слово!» – подумал Альберт.

– Вот, например, что тебе дала твоя влюбленность, кроме вдохновения на твои картины? – после недолгой паузы решил спросить Грег.

– Интересные, волнующие ощущения, которые придают твоей жизни какой-то новый, пикантный вкус. Это как блюдо, которое ты всегда ел пресным, а тут вдруг решил добавить в него новых специй. И оно стало гораздо вкуснее, – выразил свою мысль Альберт.

– А гастрит тебя не пугает, нет?

– Грег, какой еще гастрит…

– Слушай, я понимаю, новые ощущения, пикантный вкус и все такое, но ты не задумывался, что и хорошо приправленная еда может вскоре надоесть? – неожиданно спросил Грег.

– Так в этом все дело? Ты боишься, что рано или поздно тебе надоест кого-то любить? Что любовь станет чем-то обыденным для тебя? – с хитрой улыбкой посмотрел на Грега его приятель.

– Я не боюсь. Я просто не вижу в этом смысла. Я не считаю любовь волшебством. Для меня любовь – не «бабочки в животе». Это самое обыкновенное чувство, я бы даже сказал, один из инстинктов. Что-то вроде дополнения к инстинкту продолжения рода. Чтобы он не казался таким скучным, люди решили прилепить к нему что-то с любопытным названием «любовь». И людям понравилось. Именно поэтому по всему миру открываются всевозможные магазины разного рода безделушек, которые люди дарят друг другу «во имя любви». Поэтому снимаются тысячи фильмов «про любовь». Этой любовью буквально тычут вам в морду, и вам нравится! Шикарный маркетинговый ход, однако. Интересно, а с любовью к наркотикам и алкоголю такое прокатило бы? – высказался Грег.

«Неисправимый циник», – пронеслось в голове Альберта.

– Ты живешь разумом, Грег. Ты не хочешь подпускать к себе близко какие бы то ни было чувства. Ты привык быть один. Ты окружил себя каким-то невидимым куполом, сквозь который никому еще не удавалось пробиться. Но зачем? Что в этом хорошего? От чего ты пытаешься себя оградить?

– От людей. Людей нынешнего века, которые мне противны. Почему я должен испытывать какие-то чувства к этим полулюдям-полуроботам? Что их может интересовать в жизни, кроме Интернета, трясок задницей в клубе, дорогих шмоток, порнографии, выпивки и тупых телепередач?! – негодовал Грег.

– Ты думаешь, что все люди вокруг тебя именно такие. Но ведь это не так. Постарайся не отталкивать от себя людей. Разнообразь свой кругозор чужими мыслями, пусть даже ты не найдешь в них чего-то необычного и полезного для себя. Но именно тогда ты начнешь понимать других людей и их жизнь и, возможно, перестанешь так цинично думать о других людях, – пытался объяснить Альберт, оторвав взгляд от холста и глядя на Грега.

– С чего ты взял, что я не понимаю людей? – ухмыльнулся Грег.

– Потому что тебе нет дела до других. Как ты можешь понимать людей, если ничье мнение, кроме твоего, тебя не интересует? Тебе пора перестать сравнивать всех с самим собой и научиться принимать людей такими, какие они есть.

Глава 2

Почему человеку обязательно нужен такой же человек рядом? Неужели невозможно во всем положиться только на себя и не рассчитывать на чью-либо помощь? Ведь так тебя никто никогда не подведет, никто не предаст, никто не оставит. Ты предоставлен самому себе, и тебе не нужно думать о ком-то еще, о жизни кого-то другого. Почему многие так боятся одиночества и страдают от него, если им удалось с ним столкнуться? Почему пытаются найти человека, который бы вытащил их из этого одиночества, как из глубокой ямы, из которой невозможно выбраться самому?

Хайхилл вполне можно было назвать городом одиноких людей. Но всегда было заметно, что состояние одиночества им в тягость, и в голове их только и существуют мысли о том, чтобы найти человека, с кем можно было провести час, день, месяц, а может быть, и всю жизнь. Это были люди, которые по утрам и в обеденное время ни о чем не думали, кроме своей работы и повседневных обязанностей, но вечером, усталые и словно как-то по-особому опустошенные, они садились за свои компьютеры и начинали поиски своей «второй половинки». Для них жизнь казалась бессмысленной, если никто не ждал их хотя бы в Интернет-чате. Им обязательно нужен был кто-то, с кем была бы возможность поговорить, пусть даже этот человек находится на огромном расстоянии от тебя: в другом городе, в другой стране, на другом континенте. Пусть даже это был бы какой-нибудь пришелец с другой планеты. Разницы нет. Лишь бы не быть одному и иметь возможность хоть с кем-нибудь пообщаться, рассказать о своих переживаниях, поделиться своими мыслями.

Сам же Грег никогда не имел подобной потребности, но, несмотря на это, он не мог совсем отказаться от общества. Все-таки, наслаждаться одиночеством и быть социофобом – это две разные вещи. Тем более, некоторые люди могли оказаться вполне интересными и незаурядными личностями, с необычными взглядами на жизнь и такими же необычными увлечениями. Но все же иногда Грегу казалось, что стоит ему завернуть за угол, и он встретит еще пару таких же «необычных» людей. Как будто бы даже у такой черты как индивидуальность есть свои стандарты.

День выдался дождливый, но Грегу не хотелось из-за этого откладывать свой поход в книжный магазин. Надев свой осенний, бежевого цвета плащ, который был его любимой вещью из всего его гардероба, он пешком по мокрым, блестящим от дождя улицам и переулкам направился в книжный магазин, носивший название «Страна чудес».

Действительно, для Грега этот магазин был наполнен чудесами. И этими чудесами, естественно, были книги. Романы, детективы, поэзия, биографии, мистика, фэнтези и прочие жанры, какие только существуют в литературе, стояли на деревянных лакированных полках. Уже с витрины заядлого читателя манили новинки и бестселлеры. Посетители могли часами задерживаться в «Стране чудес», осматривая каждую книгу, ощущая кожей рук мягкие или твердые переплеты, вдыхая запах печатных страниц. И всего этого лишались те, кто пользовались модными электронными книгами или читали книги в Интернете. Какие необыкновенные моменты они упускали!

Пока Грег осматривал книги и раскрывал приглянувшуюся ему, он наблюдал за людьми, что находились в тот момент в магазине. В основном, это были люди среднего возраста. Вот эта женщина, что так внимательно пролистывает любовный роман, явно уже мать двоих детей, а муж ее давно не уделяет ей того внимания, которого бы ей хотелось. А вот мужчина, прибравший к рукам остросюжетный детектив. Солидно одет и ухожен. Видимо, холостяк или встречается с хорошенькой девушкой. Грег судил о них не по тому, какие книги они выбирали для прочтения, а по тому, как они рассматривали эти книги, наблюдал за выражениями их лиц, за их взглядом. Но вот Грег заметил недалеко от себя молодую девушку, явно не намного младше него. Она обходила каждую полку, брала в руки то одну книгу, то другую, проходилась пальцами по переплетам, читая авторов и названия книг, и все никак она не могла найти ту книгу, что пришлась бы ей по душе. Грег про себя ухмыльнулся и подумал, что такая девушка, как она, могла бы попросту взять один из любовных романов, написанных современными писательницами, которые пишутся как раз для таких девушек, как она. Хотя, откуда он мог знать: может быть, она увлекается фэнтези или детективами, или вообще в первый раз зашла в этот магазин и просто осматривается.

В конце концов, не найдя ничего, что привлекло бы внимание Грега, он вспомнил про один из учебников, которые для «общего развития» посоветовал прочесть лектор, и дабы не уходить с пустыми руками и ощущением неудовлетворенности, Грег купил именно этот учебник.

«Может быть, хоть что-то полезное вычитаю. Пора бы и за ум взяться, а то хожу в университет, будто от нечего делать. Конечно, в каком-то смысле так и есть, но не очень приятно осознавать, что за эти похождения от „нечего делать“ я плачу немалые деньги и в итоге не получаю ничего, что мне понадобится в будущем», – покинув книжный магазин, рассуждал Грег, съежившись от холодного осеннего ветра.

Дома молодого человека, как всегда, ждал рыжий кот с черным пятном вокруг правого глаза, имя которому было дано Нобель. Нобель с равнодушным видом сидел на кресле, которое по праву считалось именно его креслом, и совсем не обратил внимания на то, что его хозяин вернулся с прогулки. Или же сделал вид, что не обратил внимания.

– Может быть, тебя тоже по такому холоду выпустить погулять? Что-то ты совсем разленился, даже ухом лень дернуть в знак приветствия, – обратился к пушистому домочадцу Грег, войдя в комнату, предварительно небрежно скинув ботинки и повесив пальто на стоящую в прихожей вешалку.

Кот, услышав голос хозяина, все-таки поднял голову, но, казалось, сделал это только из одолжения. Грег выложил свою покупку из пакета и положил на кофейный столик, рядом с креслом, где лежал Нобель. Кот тут же направил свой кошачий взгляд, выражающий интерес, на учебник, но потом даже с каким-то презрением посмотрел на Грега.

– Да, знаю, ты совсем не такого ожидал. Ничего стоящего я не нашел, так что пришлось взять хоть что-то по своей специальности. Я будущий программист, все-таки. Мне теорию тоже необходимо знать, – словно оправдывался он перед своим питомцем. Но коту явно было все равно, кем хочет стать в будущем его хозяин. Это был, в самом деле, необыкновенный кот. Казалось, что он на все и на всех смотрит свысока и смотрит каким-то очень проницательным и мудрым взглядом. Как порой говорил Грег, его пушистый приятель явно в прошлой жизни был философом.

«Или таким же циником, как я».

За окном шел самый настоящий ливень. Из окна кухни Грег наблюдал, как бегут потоки воды по улицам, намереваясь заскочить в чьи-то ботинки, как скачут по крышам домов капли дождя, издавая звуки, похожие на звуки удара по барабанам. О! Взгляните на это! Какой-то парень решил совершить благородный поступок и перенес на руках девушку через большой поток воды на дороге. Интересно, она оставила ему свой номер? Она ведь явно оценила его неравнодушие, его добросердечность. А вот бегут еще одни парень и девушка, держа над собой, очевидно, куртку парня. Смеются, улыбаются. Для них дождь – и вовсе не помеха. Дождь думал, что застал их врасплох, а, на самом деле, только дал им очередной повод для милых улыбок друг другу.

«Не прокатит, дружище, это – любовь. Тут и град величиной с куриное яйцо был бы бесполезен», – мысленно обратился к погодному явлению Грег, усмехнувшись. Влюбленный человек ни на что не обращает внимания, кроме объекта своей любви. Случись хоть конец света, влюбленный будет смотреть в глаза дорогого ему человека до самой своей смерти, не обращая внимания на хаос и ужас вокруг. Даже в таких обстоятельствах любовь не позволит тебе видеть все в истинном свете. Она всегда все приукрашивает. К лучшему это или к худшему, кто знает?

От мыслей Грега отвлек свист чайника, который тот ранее поставил нагреваться на плите. Грег решил выпить чаю. Причем он был очень принципиален в выборе сорта чая и всегда отдавал предпочтение зеленому с жасмином. Черный чай ему никогда не нравился. И другие виды чая тоже. Кофе он пил редко, лишь в тех случаях, когда ему самому предлагали. Все-таки, как бы романтично и красиво не звучало бы словосочетание «кофе и сигареты», но совсем уж угробить свое здоровье Грег не решался. По крайней мере, не сейчас. Не в двадцать лет.

***

Суббота. Грег и Айви решили совершить небольшую прогулку по городу. После дождя лужи на дорогах еще не успели высохнуть, и потому каждый раз проезжающая машина умудрялась облить грязной водой из лужи случайного прохожего. В этот раз «жертвой» такого происшествия стал Грег.

– Твою же …! – взбесился Грег. Вовремя отскочившая в сторону Айви звонко засмеялась.

– А я говорила тебе: не иди слишком близко у проезжей части!

– Айви, посмотри, на кого я похож теперь! – все еще негодовал Грег.

– Зато девчонок на той стороне дороги позабавил, – хитро подметила Айви, обратив внимание Грега на двух хихикающих девушек, идущих на противоположной стороне дороги.

– Я очень рад, что им весело, – проворчал в ответ Грег.

– Да перестань ты! С каждым такое случается!

– Меня этот факт нисколько не успокаивает.

Грегу пришлось снять с себя любимый бежевый плащ и нести его в руках. На улице было прохладно, но радовало, что погода оказалась безветренной. Под пальто у Грега оказалась простая серая футболка, которая, по словам Айви, «подчеркивала его развитые дельтовидные мышцы», хотя Грег не занимался абсолютно никаким видом спорта.

Внезапно Айви хитро улыбнулась и шепнула на ухо Грегу:

– Смотри, кажется, это твоя однокурсница Эмилия.

И в самом деле, прямо на них шла, ухватившись за ремень сумки, отличница Эмилия Уэдер. Завидев впереди себя двух молодых людей, девушка смущенно опустила взгляд, но понимала, что должна будет поприветствовать их.

– Привет, Эм, – сказал девушке Грег, когда та почти что вплотную подошла к нему и Айви. Он не часто здоровался с этой девушкой, да и вообще редко разговаривал с ней лицом к лицу. Как было замечено ранее, кроме ее затылка с высоко собранными в хвост волосами, Грег мало что помнил во внешности Эмилии.

– Привет, Грегори, – робко ответила девушка, мимолетно взглянув на Грега своими маленькими темно-зелеными глазами. Грег очень не любил, когда его называли полным именем, но девушка об этом вряд ли могла знать.

В тот момент Айви прошла немного дальше, чтобы не смущать застенчивую девушку своим присутствием. Она явно видела, что та чувствует себя неуютно, боится даже взглянуть на спутницу Грега.

– Что, тебя тоже машина облила? – наивно поинтересовалась Эмили, пытаясь не встречаться взглядом с Грегом, вместо этого глядя по сторонам.

– Нет, мне просто прохладно стало, вот, решил пальто снять, – усмехнулся Грег. Щеки и нос Эмилии начали медленно краснеть.

– Меня уже тоже на днях успели облить. Но я перестала ходить слишком близко у проезжей части и теперь все нормально, – улыбнулась девушка. Айви стояла не так далеко от разговаривающих молодых людей, чтобы не услышать это, поэтому она еле слышно рассмеялась от слов Эмилии.

– Понятно. Ладно, я, пожалуй, пойду, не буду тебя задерживать, ты ведь куда-то спешила, я так понял? – глядя в сторону, спросил девушку Грег.

– Да, я…

– Ну, вот и хорошо! Тогда до понедельника! – наспех попрощался с однокурсницей Грег и быстрым шагом направился к Айви.

– Да, до понедельника! – крикнула ему в ответ Эмилия, но тот уже вряд ли мог ее услышать.

– Ты – бессердечная сволочь, Хайфер, – ухмыльнулась Айви, продолжив прогулку с Грегом.

– Что я опять не так сделал? – недовольно вздохнул Грег.

– Зачем ты так с этой милой девушкой?

– Милой девушкой? Расслабься, это всего лишь Эмилия Уэдер! Она знает, что я со всеми девушками разговариваю подобным образом, – объяснил Грег.

– Со мной ты так не разговариваешь, хоть я и девушка, – ехидно подметила Айви.

– Ты – не девушка, ты – друг, – улыбнулся Грег.

– Спасибо за уточнение, женофоб, – засмеялась Айви, стукнув Грега кулаком в плечо.

– Я не женофоб. Просто я не заинтересован в близком общении с девушками, – оправдывался Грег.

– Ты меня уже бесишь подобными заявлениями, Хайфер, – незлобно сказала ему Айви, остановившись, чтобы завязать шнурок на своих кедах. – Уверена, что в еще в школе явно кто-то уже начал подозревать, что ты нетрадиционной ориентации. Неужели тебе даже ради забавы не хотелось начать встречаться с кем-нибудь? Ну, или, не знаю, повыпендриваться перед школьными товарищами, нет?

– В школе я, вроде как, пытался учиться, – заверил подругу Грег.

– Только не надо изображать из себя примерного ученика! Ты сбегал с уроков практически все время и ходил с друзьями гулять по заброшенным многоэтажным зданиям! По крайней мере, до восьмого класса, пока твои товарищи не завели себе девушек, – ухмыльнулась Айви.

– Ну и что? Ну переспали они с ними потом после выпускного бала, и что дальше? Они даже теперь имена этих девушек не помнят! – вскрикнул Грег. Проходящая мимо них молодая семейная пара удивленно уставилась на Грега, когда тот произнес эти слова.

– Грег, причем здесь это? Я просто говорю о том, что ты ведешь себя цинично даже по отношению к девушкам! Ты как будто боишься их! Такое чувство, что если тебя однажды поцелует девушка, то у тебя случится инфаркт, инсульт и потеря крови одновременно! – горячо заметила Айви. Грег устало выдохнул. Ему довольно-таки надоели подобные разговоры и поэтому уже не хотелось что-либо отвечать своей спутнице.

– Что ты хочешь от меня? – нервно спросил Грег.

– Я хочу, чтобы ты хотя бы раз попытался открыть кому-нибудь свое сердце. Ты – нормальный парень, Грег, но ведешь себя порой как самодовольный придурок. Я хочу, чтобы ты научился любить хоть кого-нибудь, кроме себя самого.