Текст книги "Код экстраординарности. 10 нестандартных способов добиться впечатляющих успехов"

Откуда берутся такие ограничивающие модели реальности, как «я недостаточно хорош» и ей подобные? Для большинства из нас все начинается с детства.

Я вырос в Куала-Лумпур, столице Малайзии, но так как я происходил из северной Индии, то внешне отличался от одноклассников, которые были китайцами или южноазиатами. Другой цвет кожи, нос, больше чем у других, и больше волос на теле. Сложно быть ребенком из этнического меньшинства. В начальной школе меня обзывали Гориллышем (из-за волос на ногах) и Крючконосым (из-за большого римского носа). Я вырос в убеждении, что отличаюсь от других, и ненавидел свои «горилловые» ноги и длинный нос.

Когда мне исполнилось тринадцать, отец записал меня в частную школу для экспатов[17]17
  Экспат – сленговое название иностранцев, от анг. expatriate, «нахождение вне родины».


[Закрыть]. Среди очень разных детей – в одном моем классе учились дети пятнадцати национальностей – я почувствовал себя более-менее нормальным. Но у подросткового возраста есть свои трудности. Сначала у меня развилась хроническая угревая сыпь, я стал посещать врачей-дерматологов и к шестнадцати годам часто принимал лекарства от угрей. В школе меня наградили новой кличкой – Прыщавый. Потом стало хуже. В том же подростковом возрасте у меня стало стремительно ухудшаться зрение, и мне пришлось носить очки с супертолстыми стеклами. Очки часто ломались, и я склеивал их липкой лентой, что превращало меня в стереотипного компьютерного фрика со склеенными очками. Как вы можете себе представить, подростковые годы были для меня нелегкими.

Первые пару десятков лет моей жизни я был убежден, что выгляжу ужасно, и это подорвало мою уверенность в себе. Я плохо умел общаться с людьми. Я редко выбирался куда-либо с друзьями. Я влюблялся в девушек, но мне не хватало духу пригласить хоть одну на свидание.

В Мичиганском университете я считал себя занудой-программистом, с которым девушки, возможно, захотят дружить, но не станут встречаться. Так и получилось, что мне было двадцать два, я уже получал высшее образование, но у меня еще не было девушки.

Но вскоре все изменилось. А началось все с поцелуя.

Это произошло на танцах. Тогда я выпил слишком много пива и, наверное, именно поэтому внезапно обнаружил, что танцую с самой красивой девушкой в зале. Ее звали Мэри. Я знал ее несколько лет, всегда ею восхищался, но считал, что я ее не достоин.

По сей день понятия не имею, что на меня нашло, ново время танца я наклонился и поцеловал ее – и тут же отскочил, бормоча что-то вроде: «Извини, я не хотел…» Я ждал, что Мэри оскорбится. А она посмотрела на меня и сказала: «Шутишь? Ты же красавчик!» Самая красивая девушка в зале схватила меня и прижалась к моим губам. Так я провел одну из самых прекрасных ночей в моей университетской жизни.

Когда меняется модель реальности, меняется ваш способ действий в мире. На следующее утро я проснулся, ощущая, что вокруг меня новый мир. Если Мэри, самая красивая девушка в зале, думает, что я красавчик, может, я и правда не такой уж противный, и, может, другие девушки с ней согласятся.

Одно-единственное осознание разрушило мое убеждение, что женщины меня не замечают. Оно радикально изменило мои возможности общения с противоположным полом. Благодаря Мэри я стал ходить на свидания. Моя внешность не изменилась. Но я обрел новую модель реальности, установившую, что я привлекателен, и внезапно оказалось, что женщины обращают на меня немало внимания. Поразительно, как измененное убеждение способно изменить мир.

Вскоре я должен быть поехать на встречу с еще одной прекрасной женщиной – Кристиной. Я давно был в нее влюблен. Много лет мы дружили, и я всегда считал, что она – идеальная женщина. Очень красивая, смелая, очень умная. И рыжая. Мне очень нравились рыжие.

Но в этот раз, так как моя модель реальности изменилась, я стал общаться с Кристиной иначе. Мы начали встречаться. Через три года я сделал ей предложение. Сегодня, спустя пятнадцать лет, мы по-прежнему вместе и у нас двое прекрасных детей.

Сейчас я выхожу выступать и чувствую себя отлично. Перед телекамерами я не беспокоюсь о том, как выгляжу. И все потому, что одна милая девушка помогла мне перевернуть старую модель реальности. У меня тогда хватало и других вредных убеждений, но эта ситуация доказала, что даже глубоко засевшие модели можно полностью искоренить. И когда это происходит – все меняется.

В 2015 году произошло событие, которое помогло удалить еще одну невероятно мешающую мне модель реальности: я не умел копить деньги. Бизнес шел хорошо, но я чувствовал себя неловко, когда приходилось иметь дело с прибылью. Например, мой фестиваль – A-Fest – принес немалые деньги, но я отдал всю выручку на благотворительность и не оставил себе ничего. Я был соавтором нескольких курсов по саморазвитию, но никогда не пытался выторговать себе больше авторского гонорара, чем, мне казалось, я заслуживаю. Отсутствие привязанности к материальному богатству вроде бы не такая уж плохая черта, но я чувствовал, что у нее есть свои недостатки, например это мешало мне развивать мой бизнес и мои проекты.

В 2015 году я завершал еще один A-Fest (фестиваль, который я начал проводить в 2010 году), на этот раз он проходил в хорватском городе Дубровник. Фестиваль только что закончился, сотни участников разъезжались по домам. В ресторане с видом на Адриатическое море, куда я заглянул, сидели и завтракали гипнотерапевт Мариса Пир и ее муж, британский предприниматель Джон Дэви.

УРОК 2. У нас много вредных моделей реальности, унаследованных с детства. Но когда появляются доказательства того, что они неверны, эти модели можно разрушить и удалить.

Мариса – невероятный человек, который помогает людям с серьезными затруднениями быстро совершить прорыв в личностном росте. Среди ее клиентов – британская королевская семья и голливудские звезды из списка «Самые богатые и знаменитые».

Речи Марисы на фестивале аплодировали стоя, ее выступление общим голосованием было признано лучшим на мероприятии. Мариса говорила о том, что самый большой недуг человечества – это мысль «я недостаточно хорош». Из детства это убеждение следует за нами во взрослую жизнь и становится источником множества трудностей.

Мы завтракали и обсуждали работу Марисы, и тут я спросил ее, не могла бы она поработать со мной. Меня никогда еще не гипнотизировали, и мне было интересно.

Через несколько часов мы с Марисой встретились у меня в номере и обсудили цели сессии. Моя цель была такой: я хотел понять свое отношение к деньгам. Я предполагал, что оно может быть связано с какими-то моделями реальности, от которых нужно избавиться.

Мариса направляла меня в путешествии в глубины памяти, просеивая воспоминания и образы моей жизни. Я чувствовал себя словно в легкой дреме, куда доносился ее голос. «Вернитесь в тот момент в прошлом, когда это убеждение впервые сформировалось», – сказала она.

Внезапно я увидел Джона, моего учителя в средней школе. Я обожал его, он был великолепным преподавателем. Его любили все в классе и все его жалели. Он был таким одиноким. Мы знали, что от него ушла жена, что он живет в маленькой квартирке и у него мало денег. Но мы любили его; мы часто обсуждали, какой он хороший человек и как жаль, что у него все так плохо.

«Видите ли вы систему, которая могла возникнуть в тот момент?» – спросила Мариса, и я осознал, что принял вот такое дуравило:

Хороший учитель должен страдать.

Я считал себя учителем, потому что управлял компанией, которая занимается образованием, а также говорил и писал о личностном росте. Подсознательно я был уверен, что для того, чтобы быть хорошим учителем, я должен страдать, и в моем случае это выражалось в том, что я должен быть на мели.

Мариса не остановилась на этом и продолжила регрессию в еще более далекое прошлое. Я увидел себя на заднем сиденье родительской машины. Мне было девять или десять, и это был мой день рожденья. Родители везли меня в магазин, чтобы я выбрал себе подарок. Я притворялся спящим, но на самом деле слушал их разговор – они беспокоились о деньгах. В то время мы не были богаты, но нам хватало. Мама работала учительницей, отец был мелким предпринимателем. Я помню, как чувствовал стыд из-за того, что предстоят траты на подарок. В магазине я выбрал книгу. «Это все? – спросила мама. – Выбери что-нибудь еще». Я выбрал хоккейную клюшку. Мама сказала: «Это твой день рожденья. Найди себе еще что-нибудь». Но я не хотел, чтобы родители на меня тратились. Это воспоминание превратилось в еще одну модель реальности.

Не проси слишком много, потому что от этого кто-нибудь пострадает.

Мы продолжили работу. Я вспомнил еще одно происшествие. Мне было шестнадцать, я стоял на баскетбольной площадке под палящим солнцем. Я был наказан. Директор моей школы, мускулистый бывший тяжелоатлет, почему-то питал ко мне неприязнь, хотя я хорошо учился. В тот день была физкультура, и я забыл шорты. За эту мелочь директор заставил меня два часа простоять на жаре. Я не был напуган, поэтому он решил усилить наказание – прямо у меня на глазах он позвонил моему отцу и сказал мне: «Ты исключен». И ушел.

Когда отец примчался в школу, директор объяснил: «На самом деле я не исключил вашего сына. Просто хотел напугать его и преподать ему урок». Отец был в ярости и высказал ему все, что думал о такой реакции на небольшой проступок.

Я терпел, когда со мной так обращались.

«Теперь вы взрослый человек. Вы видите, почему он так с вами обращался?» – спросила Мариса, и я осознал еще одно дуравило.

Не выделяйся. Выделяться опасно.

Я немедленно понял, как многообразно мне мешали три детских убеждения. Я верил, что выделяться опасно, что хороший учитель не должен быть богатым и что если я буду просить чего-то большего, то огорчу или разочарую кого-то. Они саботировали меня. Я даже не знал, что они у меня есть. Как только они были удалены, в моей жизни произошли разительные перемены.

Последующие месяцы оказались невероятными. Так как мое убеждение о том, что выделяться нехорошо, ушло, я стал больше выступать. Почти сразу же я получил два приглашения выступить, и оплата за одно из них была самой высокой по сравнению с тем, что я получал до сих пор. Я стал больше появляться на телевидении и нанял первую команду пиара. Казалось, приглашения на интервью и выступления посыпались из ниоткуда. Мою фотографию трижды помещали на обложках журналов; я стал активнее в соцсетях и увидел, что число моих подписчиков на Facebook резко выросло.

Также я решил, что больше не буду страдающим учителем. И повысил себе зарплату – впервые за пять лет.

Что в итоге? Всего за четыре месяца мой доход удвоился. Мой бизнес начал расти. Наша прибыль достигала все новых и новых высот. Оказалось, что мои убеждения мешали не только мне, но и всему бизнесу и всем, кто на меня работал. Я снова осознал, как меняется наша жизнь, когда мы убираем старые модели реальности.

УРОК 3. Когда вы удаляете ослабляющие вас модели реальности и заменяете их новыми, придающими сил, ваша жизнь меняется очень быстро и очень сильно.

Почти у всех нас есть собственные мешающие убеждения: о внешнем виде, об отношениях с деньгами, о собственном достоинстве. Источники убеждений бывают разные: придирчивый учитель, случайно услышанный разговор родителей или других значимых людей, внимание (или его отсутствие) от близких.

Когда мы начинаем верить в услышанное, оно становится правдой. Каждый из нас смотрит на мир через очки, окрашенные опытом, чувствами и смыслами, накопленными за годы жизни.

Как будто в голове стоит генератор смыслов, создающий дуравила из любого ощущения. Меня дразнят и обзывают в школе, значит, я урод. И не важно, что больше подходит другое объяснение: просто детям иногда нравится смеяться над другими. Я сам, будучи ребенком, не мог этого понять, поэтому принял модель реальности, которая сообщала мне, что я некрасивый.

Генератор смыслов никогда не спит. Он работает и в детстве, и когда мы вырастаем: на свидании, в отношениях с супругом и детьми, в отношениях с начальником, когда мы пытаемся совершить деловую сделку, когда просим о повышении зарплаты (или когда не просим) и много когда еще.

Мы придаем смысл каждой увиденной ситуации, а потом делаем из него упрощенную, искаженную и опасную модель реальности. А потом ведем себя так, словно эта модель – закон. Ранее я описывал истории из моего личного опыта, но сейчас ученые начинают изучать это явление, и результаты потрясают. Плохо то, что модели реальности вызывают стресс, печаль, одиночество и беспокойство, но хорошо то, что их можно обновлять. Заменив старую модель на новую, можно значительно улучшить жизнь.

Ниже я приведу еще несколько исследований, которые показывают, насколько велика сила убеждений.

Иногда простое высказывание способно изменить наше представление о себе и даже наше тело – изнутри и снаружи. В отчете о горничных, опубликованном в Psychological Studies, исследователи отметили, что «после того, как горничным сказали, что их работа (уборка номеров) – это значительная физическая нагрузка и соответствует требованиям министра здравоохранения по активной жизни», женщины «осознали, что получают значительно больше нагрузки, чем им казалось» и «у них снизился вес, давление, процент жира, соотношение объемов талии и бедер и индекс массы тела», по сравнению с теми, кому об этом не говорили.

В 1994 году провели еще одно исследование: десять человек, страдавших от боли в коленях, согласились на необычное предложение. Им должны были сделать артроскопическую операцию, но не всем десяти – полностью. Доктор Дж. Брюс Мосели собирался доказать, что эффект плацебо, известный по опытам с лекарствами, может также работать и в более тяжелых случаях, требующих операции. Пациентов должны были полностью подготовить к операции, и после нее они должны были покинуть больницу на костылях и с таблетками от боли. Но доктор Мосели выполнил только две операции. Еще троим он сделал часть процедуры. Остальным пяти он только надрезал кожу, чтобы пациенты думали, что операция была, и видели шрамы, которые должны были свидетельствовать о ней. Даже доктор Мосели не знал заранее, кого он будет оперировать, а кого нет, чтобы случайно не дать подсказку. Все десять покинули больницу, будучи уверенными в том, что их оперировали.

Через полгода никто из них по-прежнему не знал, был он прооперировал или нет. И тем не менее все десять сообщили, что боли беспокоят их намного меньше.

Только подумайте! Значительное улучшение состояния, которое требовало операции, – но без операции.

Эффект плацебо настолько силен, что перед тем как лекарства выходят на широкий рынок, их обязательно проверяют в тестах с плацебо. Как сообщалось в журнале Wired, «половина лекарств, выбывающих на последнем этапе проверок, отсеиваются, потому что не могут побить» эффект плацебо. Эксперимент Мосели поразил медицинское сообщество, так как доказал, что этот эффект применим и к серьезным случаям, требующим операции. Наши убеждения о собственном теле поразительно влияют на тело – к добру или к худу.

Раз наши убеждения так сильно влияют на наши тела, что еще они могут? Могут ли они влиять на окружающих нас людей?

Эпохальное исследование ожидаемого эффекта, которое провел доктор Роберт Розенталь[18]18
  Роберт Розенталь – профессор психологии Калифорнийского университета.


[Закрыть], показало, какое влияние на нас оказывают модели реальности – ложные или нет – других людей. Сначала доктор Розенталь обнаружил, что даже лабораторные крысы показывали лучшие или худшие результаты в лабиринте, в зависимости от того, чего ожидали работавшие с ними экспериментаторы (исследователям говорили, что некоторые крысы умные, а некоторые глупые, хотя все они были просто обычными крысами). Тогда доктор Розенталь решил продолжить исследование уже в школах. Сначала он проводил с учениками тест на IQ. Затем учителям говорили, что у пяти учеников очень высокие показатели, и эти дети, скорее всего, будут учиться лучше других. На самом деле этих пятерых выбирали случайным образом. Но догадайтесь,

что случилось? Хотя за год у всех учеников повысился уровень IQ, у этих пяти он стал заметно выше. Результаты исследования опубликовали в 1968 году и открытие назвали «эффектом Пигмалиона» – в честь мифа о скульпторе Пигмалионе, который создал статую прекрасной девушки и влюбился в свое творение, и она ожила – точно так же, как стало реальностью то, что учителя ожидали от учеников.

Доктор Розенталь и его коллеги в течение следующих тридцати лет работали над тем, чтобы подтвердить этот эффект и понять, за счет чего он происходит. Оказалось, что он действует и в деловом мире, и в суде, и в родильных домах. Итак, ваши ожидания влияют и на вас, и на тех, кто рядом с вами. Что ожидаете, то и получите.

Мы создаем модели реальности о поведении партнеров, любимых, начальников, подчиненных, детей, но, как показали исследования, убеждения влияют на то, как реагируют на нас окружающие. Какие отрицательные или раздражающие черты вы видите в людях только потому, что сами на них это проецируете?

Итак, закон 4.

Закон 4. Модели реальности можно переписать.

Незаурядный разум обладает такими моделями реальности, которые дают ему силы ощущать свою ценность и менять мир в соответствии со своим видением.

Каждая модель, которая нам мешает, – это дуравило, которые мы сами себе и установили и которое, как и любое дуравило, необходимо разобрать.

Монах у бассейна помог мне разглядеть дуравило, которое заставляло меня постоянно доказывать свою ценность. Поцелуй Мэри уничтожил мое дуравило непривлекательности. Сессия с Марисой разрушила мои дуравила о том, что только страдающий человек может быть хорошим учителем и что мой успех может кому-то повредить.

Где первоисточник дуравил?

Это связано с тем, как нас воспитывали.

Во второй главе на стр. 34 я цитировал историка Юваля Ноя Харари, который говорил, что дети подобны расплавленному стеклу. Дети поразительно податливы. Вырастая и осмысляя мир, они собирают массу убеждений. До девяти лет мы особенно подвержены опасности заражения ложными смыслами, а затем мы цепляемся за них, несмотря на то что на самом деле они только ослабляют нас.

Пока мы разрушаем те модели, которые тормозят наше развитие, очень важно обращать внимание на то, чтобы не навязать детям того, что будет мешать им. То, о чем пойдет речь ниже, можно применять и при общении со взрослыми. Помните, генератор смыслов никогда не останавливается, и не важно, что мы уже не дети. Всегда можно помочь человеку выработать новые убеждения и избавиться от старых.

Как появляются убеждения

Автор Шелли Лефкое и ее муж Морти, ныне покойный (он умер в то время, когда я писал эту книгу), ясно понимают, как убеждения влияют на жизнь. Однажды я спросил Шелли: «Какой самый главный совет вы могли бы дать родителям?»

Шелли ответила: «Независимо от того, в какой ситуации оказались вы с ребенком, всегда спрашивайте себя: какие убеждения из этого вынесет мой ребенок? Что он будет думать: я только что совершил ошибку и узнал что-то новое или я ничего не стою?»

В жизни будет масса возможностей воспользоваться этим мудрым советом.

Представьте себе, что вы ужинаете с детьми и сын роняет на пол вилку. Вы говорите: «Билли, не делай так». Теперь он кидает на пол ложку. Вы говорите: «Билли, Я ЖЕ ГОВОРИЛА ТЕБЕ не делать этого. Встань в угол на десять минут и подумай о своем поведении».

Возможно, вы считаете, что это нормально, ведь вы были спокойны и просто отправили Билли в угол. Но мы теряем возможность повлиять на убеждения, которые, возможно, сейчас вырабатывает Билли. Помните вопрос: какие убеждения из этого вынесет мой ребенок?

Может быть, Билли сначала уронил вилку случайно, и когда вы сделали ему выговор, он озадачился: почему мама мне не доверяет?

Он роняет ложку, чтобы убедиться, и конечно, мама сердится и ставит его в угол. У ребенка появляется еще одно убеждение: мама мне не доверяет. В углу его дополняет и второе: я плохой, я не имею права говорить, что думаю.

Видите, как работает генератор смыслов?

Шелли предлагает в завершение подобной ситуации спросить ребенка: «Билли, что случилось? Что случилось дальше? Чему ты научился?»

Шелли подчеркивает, что не стоит спрашивать: «Почему ты это сделал?» Вопрос «почему» загоняет ребенка в угол и заставляет обороняться. К тому же дети эмоциональны, а ведь даже многие взрослые в порыве эмоций не способны ответить, почему они поступили так или иначе. Также не стоит ожидать, что ребенок окажется психологически подкован, заглянет в себя и опишет свои внутренние побуждения.

Сформулируйте вопрос иначе: «Билли, что случилось, что ты уронил ложку?» Так он сможет остановиться и подумать. Может быть, он ответит: «Я ее уронил, потому что думал, что ты меня не слушаешь». Этот вопрос позволяет добраться до сути проблемы и быстрее с ней разобраться.

Шелли отмечает, что вопрос «почему» связан со смыслом, а смысл всегда придуман – это умственный конструкт из мира относительной истины. Даже если Билли и знает, почему он уронил ложку, это ничем не поможет. Чтобы добраться до сути проблемы, нужен вопрос «что» – он позволит разобраться в ситуации вместе. Шелли предлагает задавать себе такой вопрос после общения с ребенком: что мой ребенок только что вынес из нашего взаимодействия? Что он о себе сейчас думает: я победитель или я неудачник? Я ошибся и узнал что-то новое или я дурак?

Даже если вы не родитель, вы понимаете, насколько все это серьезно. Только представьте себе все вредные убеждения, которые вы впитали в детстве, хотя у ваших близких и были благие намерения, не говоря уже о тех случаях, когда они не были такими уж благими.