Текст книги "Весь мир на блюдечке сметаны"

Глава 3

Сегодня я понял, отчего каждая богатырская история начинается со слов «выехал он в чисто поле». Просто по лесу богатыри ходить совсем не умеют.

За дядькой Хреногором оставалась такая просека, куда там медведю. Вот если Змия за хвост протащить, получится похоже. Хотел я богатырю об этом сообщить, но остерегся, с этого станется поймать Змия и проверить.

А хуже всего, что богатырь без подвигов свою жизнь и не мыслит. Увидел в реке русалку – спас. Вытащил на берег, откачал, повесил на ветку сушиться. Как она слезать будет с рыбьим-то хвостом, его и не волнует нисколько.

Увидел лешего – дал в морду. Это вместо того, чтобы хлебом да молоком попотчевать. Леший в долгу не остался, завязалась драка. Тут я истинную мощь карлы и оценил. Чтобы Хозяина вот так на кулачках носить – это кем же надо быть, спрашивается? Хреногор загнал лешего в озерцо, а у того, как назло, вражда была с местным водяным. На сем одна драка завершилась, началась другая.

Леший был сильнее, водяной – на своей территории. Как результат, лес пострадал изрядно, а от озерца только тина на дне и осталась. В которую по уши вбили водяного, чтобы не мешался, когда двое на кулачках отношения выясняют.

Но это еще не самое странное. Куда непонятнее для меня, что было потом. Леший хлопал обидчика по плечу и угощал бражкой, а русалка так вообще намекала на переспать, что и сложилось бы, несмотря на невесту, если б эти двое разобрались как.

В результате мы все-таки поехали дальше, а русалка пообещала сходить к ведьме и выменять пару ножек в обмен на голос. И знаете, что я вам скажу? Хорошие ножки на такой вот голосок не выменяешь. Кривые, как плетень деревенский, – это в лучшем случае. Правда, есть еще вариант. Если недельку-полторы распевать песни под ведьмиными окнами, цену можно здорово сбить. Но я бы не советовал – ведьмы отличаются хорошей памятью и изощренной мстительностью. А заставить русалку заткнуться можно ведь и не только этим самым обменом…

Но это были еще цветочки. Русалка убулькала в озеро, бражки у лешего всего ничего оказалось, богатырь хоть и покачивался в седле, но не так, чтоб заметно.

Вот когда Хреногор вместе с конем сверзился в непонятно откуда взявшийся овраг (не иначе, привет от лешего), я понял, что и этот день не удался. Но не задумался, а счел совпадением.

– Да что за ёлы-палы? – донесся из оврага возмущенный голос дядьки Хреногора, и я понял, что с богатырем ничего страшного не случилось. Поразительно, если принять во внимание глубину оврага и крутизну склона, но леший существо не злое, просто шутки у него дурацкие.

– Эй, Совран! Ты там как? – донесся до меня голос Хреногора.

– Да со мной-то что случится? – удивился я. – Ты вылезти сможешь?

– Я-то смогу, – грустно вздохнул богатырь (с пары деревьев сдуло листья). – Только пешим. Лошади не выбраться, склон больно крутой. А без лошади я не богатырь, понимаешь?

– Да брось, ты и сам по себе недешево стоишь, – попробовал я успокоить Хреногора, но тот резко оборвал меня на полуслове:

– Не трепись, лови лошадь.

– Что? – переспросил я, и не потому, что плохо расслышал. Просто бывает так, слова все знакомые, а смысл ну никак не ухватишь.

Воздух протяжно загудел, и на меня обрушилась визжащая туша с безумно вытаращенными глазами. И если вы считаете, что лошади не визжат, попробуйте закинуть одну хотя бы на крышу дома.

Именно в этот момент я понял, что богатырем мне не стать никогда. Это сколько же Превеликий им силы дает, что ума вообще не надо?

Дух из меня вышибло сразу и напрочь. Я лежал на сырой земле, смотрел в небо и понимал, что сейчас умру. Если у вас будет возможность поймать лошадь, постарайтесь увернуться. У меня не вышло.

– Вот и все. – Из оврага выполз довольный Хреногор. – Сейчас почищусь, и поедем дальше. Кстати, хреново ты, парень, лошадей ловишь.

Вот тут меня накрыло. Не волной – океаном ярости.

Вы знаете, что такое павера? Сила, мощь, энергия – это все слова, а я сейчас на пальцах растолкую.

Павера – это чувства, контролируемые разумом. Любовь, ненависть, зависть – все чувства и страсти, что бурлят в твоей душе, это овощи для похлебки под названием «павера». Чарун переплавляет эмоции в чистую силу, необходимую для колдодейства, и чем сильнее эмоции, чем больше их может через себя пропустить, тем мощь его выше.

А ведуны живут в гармонии с миром, свою силу черпают из него. Зелья да заговоры, для которых паверы нужно самую малость – вот чем они (то есть мы) сильны.

О колдодействе я не знал практически ничего, кроме того, что оно существует. Меня как раз ведовству учили, и когда кто чаруном называл – смешно становилось, вот же люди, ничего не понимают в тайных делах. И сам я себя чаруном не представлял даже – до того момента, как разнесчастная, только что вставшая на ноги лошадь полетела в довольно улыбающуюся физиономию богатыря, сметая его обратно в овраг.

– Хреново ты, парень, лошадей ловишь! – крикнул я злорадно и поморщился от боли, ребрам все-таки изрядно досталось.

И знаете, что я услышал в ответ? Ругань, проклятия, угрозы? Да, уважаемый, ты прав, – смех. Чувствуется, дядьки мои, что вы имели дело с богатырями.

А потом он вылез из оврага, неся лошадь на закорках. Та, кстати, нисколько не дрожала, очевидно, такие полеты были ей привычны. И то сказать, если с хозяином не повезло, остается либо приспособиться, либо сдохнуть. Я бы, наверное, сдох.

– Ну ты силен, ведун, – уважительно покачал головой богатырь. – Сколько с вашим братом общаюсь, ты первый, кто в меня Буркой обратно кинул. Знаешь, я начинаю думать, что подвиг наш все-таки завершится успехом.

– А вот я боюсь, что убью тебя раньше, – мрачно ответил я, ощупывая поврежденные ребра. После героического броска лошадью накатила жуткая слабость, даже подняться с земли сил не было. Но я все-таки сумел. Сначала оперся о колено, потом рывком выпрямился во весь рост.

Меня шатало, голова кружилась. Увидев это дело, дядька Хреногор понятливо кивнул и принялся раскладывать костер.

– Ты уж извини, ведун, – сказал он виновато. – Не доверяю я вашему брату. Да и сестре тоже, охмуришь какую, а потом окажется, что ей за пятьсот давно… Бабку-то твою я давно знаю, своя в доску старуха была, а вот насчет тебя уверен не был. Теперь вижу – характер есть, и человек ты честный.

– Это как же ты выяснил? – недовольно спросил я.

– Ответил сразу, обиду таить не стал.

Хм, а богатырь-то совсем не так прост, как казалось. Вот ведь взял да проверку устроил. Прав он, желания горло резать у меня точно нет. Вот в ухо ему заехать я бы не отказался, только он ведь ответит, а я на ногах и так не стою.

Тьфу, о чем вообще моя голова думает? Ведуны кулаками не машут, если замыслю отомстить, по другому надо, комаров, к примеру, приманить, а лучше клещей да под кольчугу. И посмотреть, как он почесаться сумеет.

– Без обид? – спросил богатырь и протянул руку.

– Без обид, – подтвердил я, не без сожалений обрывая картины страшной мести. В конце концов, когда два человека дают друг другу по морде лошадью, хуже всего приходится как раз животине. А раз уж она не возмущается, так нам тем более не след.

Лошадь от пережитого ужаса на ногах не стояла, пришлось богатырю положить ее на плечи и так с ней идти.

Такими мы к деревне и вышли – я, спотыкающийся на каждом шаге, и плывущая по воздуху лошадь. Богатыря, ясное дело, местные жители не заметили.

А потому встретили нас с лошадью дрекольем, как и положено приветствовать заезжих колдодеев.

Многие, особенно среди витязей, силу деревенского оружия недооценивают. Мол, полено, оно полено и есть, да еще в мужицких руках, – ну скажите, дядьки мои, какую опасность оно представлять может? Однако ж в умелых и сильных руках обычный кол дорогого стоит. Что с того, что дядька воин весь из себя в железе? Дерево кольчугу, ясно, не пропорет, но руку – ногу перебить – как орех разгрызть. А уж всадника спешить, вообще дело плевое.

– Хреногор, – сказал я негромко, – кажется, у нас проблемы.

– Еще какие, – подтвердил здоровенный мужик, поигрывая топором. – Сталбыть, конягу твою Хреногором зовут? Ну и имечко ты выбрал, колдодей!

Точно, проблемы. Если деревенские кого колдодеем величают – не иначе к костру. Или к воде, если дело летом. Деревенские, надо отдать им должное, парни вполне практичные.

Однако сейчас их ожидал сюрприз, и не малый.

– Хреногором зовут меня. – Богатырь поставил настрадавшуюся коняшку на землю и выпрямился во весь свой невеликий рост. – Что-то против имеешь?

Дядька с топором оторопел, вся толпа дружно сдала назад на пару шагов. Я с облегчением подумал, что вроде обошлось. И конечно же ошибся.

Мужик с топором, но, по-видимому, без мозгов, начал ржать. Громко, со вкусом и, что самое страшное, заразительно. Все еще могло обойтись выбитыми зубами и парой переломов. Но, когда гогот с радостью подхватила стоящая за спиной мужика толпа, я понял – быть беде. И отошел в сторону. Не умно это – беде дорогу загораживать, когда она уже к булаве потянулась.

– Дядька Хреногор, только без смертоубийства, – только успел сказать я, убираясь с дороги. И началось…

Я упоминал, что меня сызмальства богатыри, порой даже знаменитые, всяким ухваткам обучали? Так вот, именно в тот миг, когда Хреногор начал драку, понял я, что ничего о богатырях не знаю, хоть и повидал разных-всяких. Потому как не видел, как они дерутся.

А посмотреть было на что. Булаву Хреногор сразу отбросил, уважил мою просьбу. Зато вытащил из ближайшей избы бревно (это было первое разрушенное жилище, но праздник еще только начинался) и пошел крушить. Далее – как в сказках: махнет направо – улица, махнет налево – переулочек… Архитектор хренов! Правда, меру знал, люди у него выше облака стоячего не летали. Говоря откровенно, даже за верхушки деревьев немногие.

Кто поумнее да посообразительнее, сразу бухнулись на землю. А вот те, кто подраться не прочь был – получили по полной, наелись от пуза и еще с собой захватили. По сказкам я себе это все по-другому представлял. Поверженные, как я полагал, должны быть аккуратно уложены в штабеля, а не развешены беспорядочно по деревьям. Избы вообще можно было не трогать, а им как раз досталось сильнее всего – попасть легче, а увернуться только одна попыталась, наверное, Баба-яга в ней жила.

В общем, полдеревни Хреногор снес особо не напрягаясь и остановился. Те, кто летать не учился, тишком отползали за обочину дороги, в канаву. Прочие висели на ветках и признаков голоса не подавали. Богатырь вроде стал успокаиваться. Я уж было понадеялся, что на сегодня все. И опять промахнулся – ну что за день такой!

Из-за угла чудом уцелевшей перекошенной избы вышел дюжий заросший мужик в старой, изрядно обносившейся рубахе и вовсе уж рваных на коленях штанах. Посмотрел на Хреногора недобро, ухмыльнулся тоже… нехорошо.

– Мы тут, – объявил торжественно, – чужаков не любим.

Подхватил с земли бревно, покрутил его, как посох легкий, и шагнул вперед.

Вот же везенье наше! Сколько деревень на свете, нет, надо было непременно на такую наткнуться, где богатырь честно отсиживал свои законные тридцать и три солнца на закопченной печи. А уж за столько солнц силы можно преизрядно накопить!

– Как звать тебя, богатырь? – спросил Хреногор, перехватывая бревно поудобнее.

– Зови меня Смерть, – гордо ответил местный дядька богатырь, явно сочинивший ответ заранее. За тридцать три солнца еще и не то придумать можно.

– Совсем дурак, – пожурил Хреногор. – Кто ж смерть по своей воле зовет?

Местный на «дурака» обиделся, а достойный ответ придумать не сумел. И не удивительно, за тридцать и три солнца сидения на печи привыкаешь к этакой неторопливости мышления. Зато си-и-илы! За таким глаз да глаз нужен, а ну как, не дай Превеликий, найдет точку опоры, что ж выйдет-то?

Хреногор ловко отбил бревно противника и торцом влепил прямо в лоб. На печи силу можно высидеть (Превеликий дураков любит!), но никак уж не мастерство.

Местный заревел, бревном закрутил шибче. Недобитые деревенские сползались отовсюду, боясь пропустить невиданное зрелище.

– Задай ему, Ванька! – азартно крикнул с дерева мужик без топора. Иван, стало быть. Ну, не Илья – уже хорошо. Иваны же, как известно, бывают дураки и царевичи. Так вот, этот на царевича нисколько не походил.

Хреногор, надо отдать ему должное, ситуацию постарался исправить, как мог. Три раза его бревно вправляло противнику мозги, выбивая попутно зубы и пуская носом кровь. Все-таки богатыри, наверное, не совсем люди. У меня бы, к примеру, голову с первого же удара оторвало, а этот стоит, даже сопли кровавые не вытрет.

– А ну давай на кулачки! – взревел Иван, отбрасывая бревно. Хреногор пожал плечами и отшвырнул свое тоже. И ударились они грудь в грудь… Попытались, точнее. Хреногор-то намного ниже. Да еще в шлеме… Некрасиво получилось. Отбил противнику боевой дух… всмятку, судя по звуку.

– Что ж ты, гад, делаешь? – провыл Иван, складываясь пополам.

– Ну извини, – без особого сожаления ответил Хреногор. – Смотреть надо, куда прешь.

– Чего хотели-то? – спросил богатырь, с трудом принимая вертикальное положение.

– Переночевать у вас думали, – сознался Хреногор.

– Не выйдет, – злорадно сообщил Иван, обводя взглядом раскатанные по бревнышку избы. Как я и предполагал, целых домов в деревне не осталось. Потому, наверное, богатыри и предпочитают сходиться в чистом поле. Разрушений меньше.

– Да я уж понял, – миролюбиво ответил Хреногор. Ярость вытекала из него, как вода из худого кувшина – по капле, быстро и неудержимо.

– А миром решить было нельзя? – возмущался Иван. – Что я людям скажу теперь?

Он мотнул головой на пригорок, где немым укором стояли бабы, старики и дети. Последние разве только не прыгали от восторга – не каждый все же день пришлые богатыри деревню по бревнышку раскатывают.

– Скажи, чтоб заново отстраивали, – покаянно вздохнул Хреногор. Иван безнадежно махнул рукой.

– Идите уж с Превеликим. Откель хоть будешь, дядька Хреногор?

– Из Топорянска, – беспечно махнул рукой Хреногор.

– Из столицы, значит. – Глаза Ивана нехорошо блеснули, но мы оставили это без внимания. Не будет же человек, хоть и дурак, в отместку столицу по бревнышку раскатывать?

А если и будет, так в Топорянске богатырей хватает, найдется кому урезонить. Да и вообще, гори она синим пламенем, столица эта, что мне до нее?

Забегая вперед, скажу, что раскатать Топорянск Ивану, конечно, не удалось. А участок стены и башню через солнце отстроили заново.

Впрочем, это уже неважно…

Глава 4

Белый кот стремительно вылетел из подворотни, ловко проскочил меж ног молодого чаруна в мантии со знаками Темного Лорда дядьки Темногора.

– Держи! – крикнул тот, силясь развернуться, но запутался в мантии и уселся на мостовую. Его более расторопный напарник бросился преследовать, но это оказалось делом непростым. Кот шустро просочился сквозь дыру в ограде, колдодей не менее ловко использовал псевдолевитацию, перемахнув высоченный забор, как заморский зверь кенгура. И замер – на пути его возникла троица чарунов, носящих серебряные молнии Темного Лорда дядьки Ларабна. И выражение на их лицах молодому колдодею откровенно не нравилось.

– Так-так, и кто же это у нас здесь? – издевательски пропел невысокий рыжий крепыш в сине-желтой мантии. – Никак, парнишка Лорда Темногора? И что же, позвольте спросить, ему здесь понадобилось?

– Пропустите. – Голос чаруна из свиты дядьки Темногора чуть дрогнул, но этого хватило. Гончие псы Темного Лорда Ларабна оскалили клыки и не торопясь взяли его в кольцо. Колдодей отступил на шаг, чтобы держать всех троих в поле зрения, и уперся спиной в забор. Развитие ситуации ему абсолютно не нравилось.

– Не ваши ли ребята вчера потрепали низшего чаруна Вариоха из свиты Темного Лорда Ларабна? – вкрадчиво поинтересовался один из коллег.

– Я ничего об этом не знаю, – соврал чарун, лихорадочно ища путь к бегству. Противостоять троим равным противникам в колдодействе еще сложнее, чем в обычной драке. А что дойдет до схватки, низший чарун не сомневался.

– Врет, – не выдержал светловолосый колдодей. – Точно Лорда Темногора шпана была, Пернах ясно видел. Их золотые ромбы ни с чем не спутаешь!

– В общем, ответить придется, – хищно усмехнулся рыжий и представился: – Низший чарун дядька Оррест.

Называть гильдию он не стал, да это и не было обязательным. Колдодейный дуэльный кодекс требовал назвать имя и принадлежность к тому или иному Лордству.

– Низший чарун дядька Исаль, – подхватил светловолосый.

– Низший чарун дядька Слах, – глухо завершил третий, которого колдодей так и не рассмотрел толком, поскольку лицо тот прятал под капюшоном.

– Низший чарун дядька Лаваль, – нехотя сообщил колдодей из свиты Темногора, который догадался уже, что дуэль будет в регламенте «три к одному», что правилами допускалось, хотя и не одобрялось официально.

Доски забора вдруг взорвались мелкой щепой, дядька Лаваль рефлекторно закрылся нулевым щитом едва ли не раньше, чем это случилось, но и остальные не отстали. Мелькнула алая мантия с золотым ромбом – знаком Темного Лорда Темногора.

– Я не опоздал? – задорно тряхнул гривой серебристых волос лучший в мире напарник. – Низший чарун, колдодей седьмой гильдии дядька Пивогор из свиты Темного Лорда Темногора.

– Сыночек Лорда, – прошипел кто-то из парней Ларабна.

– Мы атакуем, – коротко бросил дядька Оррест, и Лаваль заметил вдруг, что к противникам присоединились еще двое подельников. Но как же так, регламента «пять к двум» в дуэльном кодексе нет!

– Минутку… – начал было он, но атака дядьки Орреста заставила его заткнуться. Дуэль или драка, это потом будем выяснять. Сейчас куда важнее выжить. Просто выжить.

Гончая бросилась наперерез коту, тот выгнул спину, грозно зашипел, обходя извечного врага по кругу, дождался, пока собака сделала рывок, и поймал ее на противоходе. Гончая промахнулась, у кота появился коридор для бегства и немного времени – пока серая тварь развернется и бросится в погоню. Два стука, не более, но тому, кто умеет ловить шансы, больше и не надо. Стук, стук… Гончая с рычанием разворачивается, мчится скачками, но кот уже у дерева, взлетает по стволу так быстро, что на соседней сосне белки верещат от зависти. Собака заливается лаем, прыгает, садится и снова лает. Чего это племя никогда не умело, так это с достоинством принимать поражение. Непременно надо сообщить всему миру о своей бессильной ярости и страшной мести, которая непременно обрушится на подлого кота, едва тот спустится с дерева.

А тот комфортно развалился на ветке, не слишком высоко, но куда выше, чем гончая способна допрыгнуть. И с интересом наблюдал за собачьими прыжками.

Кот

Комментарий

А ты тут еще откуда, тварь? Караул! Спасите! О, рябина, как вовремя… Ну, попрыгай, глупая, еще попрыгай. Люблю клоунов. Ну, прыгни еще, смотри, какой хвост, мняу!

На три вещи можно смотреть бесконечно: на текущую воду, на рыбок в пруду и на то, как бесится собака под твоим деревом…

– Собака кого-то нашла. – Низшая колшебница радость Перилла из свиты Светлой Леди Иллиары дернула за рукав своего напарника. – Пойдем посмотрим?

– Ой, да тут этих котов пропасть, – махнул тот рукой. Низший колшебник дядька Рагунс не желал отвлекаться на какого-то там зверька. Хотя радость Иллиара отдала вполне однозначный приказ – выловить белого кота с необычной аурой. Более того, на всякий случай ловить следовало каждого белого кота.

Причина, по которой дядька Рагунс столь беспечно отнесся к приказу Светлой Леди, была до очевидности проста – целоваться с Периллой ему нравилось несравненно больше, чем ловить котов любой окраски и возраста.

– Нет, пойдем посмотрим, – отстранила настойчивого кавалера радость Перилла. Целоваться ей нравилось ничуть не меньше дядьки Рагунса, но чувство ответственности ставило приказ Леди на первое место в списке приоритетов.

Низший колшебник нехотя подчинился. Он, разумеется, понимал важность приказа Леди Иллиары, но душа к этому заданию не лежала. Как-то по-детски это, за котами гоняться. Дядька Рагунс был еще слишком молод, чтобы не бояться выглядеть смешным.

– Да нет там никого, – недовольно бросил он, внимательно осмотрев дерево.

– Это и странно, – задумчиво сказала радость Перилла. – Кота на дереве не видно, а собака с ума сходит. Одно из двух – либо гончая сошла с ума, либо кот на дереве есть. Именно наш кот, а не приблуда какая.

– Просканируем? – предложил дядька Рагунс. Его потихоньку захватывал азарт, желание утереть нос подельникам прочих Лордов, Темных и Светлых. Раз уж поцелуи откладываются на неопределенное время…

Чары обнаружения невидимости довольно сложны в исполнении. Рагунс и Перилла должны были изучать их не ранее чем через пару солнц, но радость Иллиара изменила учебный план, поставив поисковые чары в число приоритетных. Причем задолго до того, как Темный Лорд дядька Унорас создал кота Всевластия. Недаром поговаривали, что Светлая Леди способна прозревать будущее – единственная на всем белом свете.

– Давай, – согласилась радость Перилла. Дядька Рагунс тут же начал читать заклятие, старательно выговаривая каждое слово. Голос его вибрировал, пробегая по всему диапазону доступных звуковых волн, цепляя крючки чар в окружающее пространство. И когда каркас был готов, щедро влил свою паверу, давая заклятию жизнь.

Все напрасно. Никакой невидимый кот на рябине не сидел.

– Странно, – радость Перилла была в недоумении. – Собака же ясно показывает – кот здесь. Ну или белка хотя бы, так и ее нет!

– Сдурела она, собака твоя, – обиженно отозвался дядька Рагунс. – Эй, псина! Пошли уже, хватит деревья пугать.

Гончая расстроенно облаяла напоследок березу и неохотно поплелась за ними следом. Стоило всем троим скрыться за поворотом, как на ветке медленно проявился кот, принявший свой естественный цвет. Невидимость – не единственный способ укрыться от ненужных взглядов…

– Воля твоя, дядька Гаврон, – задумчиво сказал Темный Лорд дядька Тапах Ренадо Гвин. – Но сдается мне, пора вмешаться. Ты видел, что творят Темногор с Ларабном? Это ведь война, дядька Гаврон, настоящая война! Оба Лорда ставят на одну карту, и скоро им двоим весь мир покажется тесным!

– Странно, Темногор вроде как э… сомневался насчет кота – артефакта, и вдруг такое рвение, – покачал головой Темный Лорд дядька Гаврон.

– Будто ты Темногора первый день знаешь, – хмыкнул дядька Тапах. – Всегда темнит, сколь его помню. Сына послал для контроля! Все мы делали вид, что дело баблона медного не стоит, чарунов только низших послали, а он вот рискнул. И сынок его раскатал в тонкий блин пятерых мальчиков Лорда Ларабна. И ничего ему за это не будет, потому как ребятки нарушили регламент дуэльного кодекса.

– Дядька Ларабн ему этого не простит, – хищно ухмыльнулся дядька Гаврон. – На месте молодого Пивогора я бы э… поостерегся. Но это к делу не относится. Если я правильно понимаю, уважаемый э… дядька, ты имеешь ко мне некое деловое предложение?

– Именно так, друг мой. Позволь поинтересоваться, каков твой интерес в этом деле?

– В первую очередь мне не хотелось бы, чтобы кот Всевластия…

– Мощи, – поправил дядька Тапах.

– …кот Мощи достался кому-то из наших уважаемых э… коллег. Желательно также, чтобы Светлые его тоже э… не получили. Ну и, по возможности, неплохо было бы заполучить э… зверушку самому. Однако я прекрасно понимаю, что на это шансов мало.

– Практически нет, – согласился Темный Лорд Тапах Ренадо Гвин. – Я рад, что ты, уважаемый дядька, это понимаешь. Вот что я предлагаю: провести в Краснореченск Демона ПА.

– Демон ПА… – Дядька Гаврон нахмурил брови, старательно вспоминая, что слышал об этом существе. – Это, случаем, не Пожиратель…

– Артефактов, – сладко улыбнулся Лорд Тапах. – Именно так, уважаемый дядька.

– Интересно. – Дядька Гаврон лихорадочно просчитывал варианты. – Да, это должно э… сработать. Демон ПА сумеет найти кота Мощи, это несомненно. И найдя, незамедлительно э… уничтожит, ведь пожирание артефактов – единственное доступное ему э… удовольствие, если я ничего не путаю.

– Именно так. – Дядька Тапах просто лучился довольством.

– Значит, союз?

– Нам с тобой делить нечего, уважаемый дядька. Сейчас по крайней мере. А добиться вместе мы сможем много больше, чем поодиночке. Тем более, мы уже работали на пару, и довольно удачно, по моему мнению.

– Согласен, дядька Тапах. Предлагаю налить по бокалу э… вина и выпить за наше предприятие.

– Ничего не имею против. Есть у меня вино, как нельзя лучше подходящее к случаю. «Роза Лета», урожая солнца Синего Лебедя.

– Настоящая редкость, уважаемый э… дядька. Воистину не откажусь.

– Тогда приступим.

В Заморске, резиденции Темного Лорда дядьки Тапаха, этот день запомнили надолго. Не так уж часто два чаруна уничтожают все запасы вина в городе. До последней бутылки. Даже на опохмел не оставив…

– И что же понадобилось Светлым в этом несчастном городишке? – Дядька Пивогор демонстративно поигрывал паверой. За его спиной стояли трое в алых мантиях с золотыми ромбами, готовые поддержать любое действие лидера. Причем, судя по шнурам аксельбантов, это были не низшие чаруны, а колдодеи среднего звена.

– А ты не знаешь? – с легкой насмешкой ответила радость Перилла. Пивогор снисходительно улыбнулся.

– Я догадываюсь. Всем нам нужно одно и то же, не так ли?

– Кот Мощи, – согласно кивнула радость Перилла.

– Он же кот Всевластия, – согласился дядька Пивогор. – Но видишь ли, радость моя, вам здесь не светит. Предположим, вам даже повезет поймать зверушку. Но неужто вы всерьез рассчитываете, что мы уступим ее без боя?

– А вы всерьез полагаете, что мы к этому не готовы? – Голос Периллы стал вкрадчивым. – Или думаете, что мы работаем без прикрытия? Хочу напомнить, что считать других дурнее себя – все равно что протаптывать дорожку к собственной могиле.

– Позволю себе заметить… – начал было дядька Пивогор, но его оборвал один из подельников:

– Вот он! Держи!

Пушистый белый комок стрелой пролетел мимо них и исчез за углом.

– Лови! – завопил дядька Пивогор, бросаясь в погоню. Подельники последовали за ним, открывая очередную охоту на котов.

– Ты куда? – Радость Перилла успела поймать за рукав дядьку Рагунса раньше, чем тот умчался ловить зверушку. – Пусть ребята побегают, им полезно. У колдодеев среднего звена работа, говорят, сидячая.

– Кот! Они поймают кота!

– Да пусть себе ловят, – пожала плечами радость Перилла. – Меня это не слишком волнует.

– Но почему? – Дядька Рагунс превратился в сплошной грамматический знак недоумения.

– Потому что он, – радость Перилла лукаво улыбнулась, – кошка.

– Кошка! – Глаза низшего колшебника лучились восторгом. – Вот оно! Перилла, ты гений! Нет нужды гонять бедолагу по всему Краснореченску. Где он предпочитает гулять, мы знаем. Подсунем ему подходящую, и возьмем голубчика тепленьким и размякшим.

– Думаешь, поведется? – с сомнением спросила радость Перилла.

– Я бы повелся, – честно сознался дядька Рагунс.

– Проклятье! Это не кот! – Лицо дядьки Пивогора исказила гримаса ярости. – Кошка!

– Мяяяу! – жалобно пропела кошка. Колдодей грубо отшвырнул ее в сторону.

Сын Темного Лорда был в растерянности. Легкое дело оказалось далеко не столь простым, как он самонадеянно полагал. Колдодейский поиск ничего не давал. Хотя объект и должен по идее обладать сильнейшей аурой, ничего подобного сканирование не выявило. Наверное, недоброй памяти дядька Унорас предусмотрел чары скрытности, когда планировал свой артефакт. Следовательно, отличить кота от прочих можно лишь в тот момент, когда он проявляет свои особые свойства.

Но есть один безотказный способ. Надо просто пометить всех белых котов (и на всякий случай кошек, чтоб не путали) в городе.

И поосторожней действовать, дядька Унорас был мастером на всякие каверзы. Какую защиту он на свой артефакт ставил, только Превеликий знает, но уж точно не слабую. Потому без третьего-пятого щита как минимум за дело лучше и вовсе не браться.

И еще надо решить, что делать со Светлыми. Это не со своими коллегами отношения выяснять, тут надо соблюдать осторожность, никогда не знаешь, что им взбредет на ум. Безобидная драка на пару трупов с обеих сторон может вполне вылиться в большую войну, были уже прецеденты. Последний раз солнц двести назад, после чего Темные Лорды со Светлых буквально пылинки сдували, чтобы новую войну не спровоцировать. Если и гадили, то только скрытно, исподтишка, дабы можно было от всего отказаться.

Дядька Пивогор сплюнул на мостовую. Лучше бы ему не промахнуться, отец неудачи не простит. Снова задвинет, словно ненужную вещь, и когда представится новый шанс, только гадать останется.

Он решительно развернулся и покинул пустой переулок. Впрочем, безлюдным он только казался. Едва молодой колдодей исчез за углом, от стены отделилась невидимая до того фигура.

– К артефакту моему ручки тянешь? Так я ручки тебе пообломаю! – прошипел дядька Унорас вслед чаруну. – Самое время, дядьки мои, столкнуть вас друг с другом лбами. Пока сами не столкнулись.