Текст книги "Антистерва. Выбери меня"

Когда она пришла в комнату, Михаил спал, а телевизор работал. Клара захотела выключить телевизор, но остановилась. Тихо вернувшись в прихожую, она подкралась к телефону. Телефон был старый дисковый, и Кларе казалось, когда она набирала нужные цифры, аппарат издавал очень громкие скрипящие звуки.

– Алло, – быстро ответил грубый мужской голос. Это был Максим.

– Алло.

– Клара?

– Да. Я не могу громко говорить.

– Понятно. У тебя какие-то проблемы? Трудности?

– Что-то вроде того.

– Я хочу тебе помочь. Давай встретимся.

– Хорошо.

– Когда?

– Я не знаю.

– Завтра. Завтра в два часа дня. У тебя выходной?

– Да. Я постараюсь.

– У метро Планерная.

Они встретились. Максим приехал на машине. У него был старый подержанный «мерседес» оливкового цвета. Он подарил Кларе большой букет белых роз.

– Пройдёмся по улице, – предложил Максим.

Был конец февраля, но день был не очень холодным.

– Я хочу, чтобы ты ушла от него. Я вижу, что тебе плохо с ним, – сказал Максим.

– Я о вас ничего не знаю, – сказала Клара.

– Я сильный человек и смогу заботиться о тебе.

– Мне некуда идти, я неместная.

– Хочешь, я сниму для тебя квартиру?

– Это сделает меня обязанной вам.

– Нет. Будем считать это знаком проявления только дружбы.

– Всё так просто. Я боюсь, что мой гражданский муж что-то натворит. Он может покончить с собой или убить меня.

– Его я беру на себя.

– Не надо только его трогать он такой несчастный.

10 глава.

На следующий же день Клара отпросилась на несколько часов с работы и вместе с Максимом перевезла свои вещи в его квартиру; в то время как Михаил был на работе. В прихожей на тумбочке перед зеркалом Клара оставила записку, написав синим фломастером на вырванном из ежедневника листке:

«Уехала к другому мужчине. Не беспокой меня, пожалуйста».

Вечером Максим забрал Клару с работы, приехав за ней на своей машине.

У Максима была двухкомнатная квартира в доме около Садового кольца с внешней его стороны. В квартире всё было обставлено со вкусом, и бросалась в глаза склонность хозяина к аристократизму и утончённости. Спальная комната была устроена в красных тонах. Другая большая комната была отделана, как гостиная. Здесь: обои были оливкового цвета, на стенах висело много чёрно-белых и цветных фотографий в рамочках.

Клара рассматривала фотографии, держа в руке бокал с коньяком.

– Этого человека я где-то видела. – Клара пальцем указала на широко улыбающегося темноволосого мужчину, обнимающего за плечи Михаила.

– Может быть, по телевизору? – Максим улыбнулся. Он держал свой бокал с коньяком аристократично, зажав его ножку меж пальцев.

– Это спортсмен?

– Хоккеист.

– Я так мало знаю, Максим. Для вас я наверно слишком глупая?

– Многознание – не есть мудрость, так сказал Конфуций. Так что Клара не заморачивайтесь по поводу ваших знаний. Вы – прелесть.

Максим мягко обнял Клару за талию и поцеловал в губы.

Три года назад Максим развёлся. Он прожил в браке двенадцать лет. У него была хорошая жена, но ему было с ней неинтересно. Он её считал серой мышью. Она родила ему двоих детей мальчика и девочку. Его некоторое время терзали чувство вины перед женой и детьми, потом он сумел себя настроить на позитивное отношение к жизни. С детьми он виделся очень редко, возложив их воспитание полностью на плечи бывшей жены, которой помогал материально. Максим был адвокатом. До тридцати пяти лет он не имел успеха. Ему приходилось вести дела мелких уголовников, конфликтующих друг с другом родственников, которые не могли поделить имущество и недвижимость. Всё это были птицы невысокого полёта. Максим решил уже сменить работу и начал думать над выбором новой профессии; когда однажды к нему обратились с просьбой взяться за дело одного авторитетного бандита крепкие спортивного вида парни. У милиции не было достаточно серьёзных улик против него, и Максим удачно развалил это дело так, что его подзащитного выпустили из зала суда. Максим получил щедрое вознаграждение. Теперь к нему обращались за помощью небедные люди: бизнесмены, представители криминального мира, спортсмены. Образ жизни Максима изменился. Он бросил курить и начал посещать спортзал. У него появился круг серьёзных друзей и знакомых, с которыми он встречался и общался в дорогих ресторанах, элитных клубах и шикарных загородных особняках.

Прошло три дня. До конца рабочего дня Клары оставалось три часа. Клара и Вика вышли через служебный выход во двор покурить. Вика курила тонкие дорогие сигареты.

– Как твой новый? – поинтересовалась она.

– Хорошо.

– И в постели?

– Да. Ты какая-то серьёзная.

– Он такой крутой, как мне кажется, поэтому я боюсь.

– Чего?

– Что потом будет плохо.

– Не надо так думать: мысли имеют свойство материализовываться. А мой что-то в кровати совсем не огонь; много курит, и я подозреваю, что балуется запрещёнными препаратами. Я за него возьмусь и заставлю заниматься собой; через полгода он будет у меня, как новенький. Эх. Его благоверная совсем за ним не следит. Курица.

– Она ещё не знает о вашем романе?

– Скоро узнает.

– Откуда такая уверенность?

– Я позвоню ей и всё расскажу.

– Тебе не жалко её?

– Меня-то кто пожалеет? Это тебе повезло с Максимом, а мне самой приходиться всё устраивать.

Во двор резко въехал и остановился микроавтобус Михаила. Он вышел в сером распахнутом пуховике без шапки и стремительно направился к подругам.

– Ты, что творишь?! – с ходу он начал предъявлять обвинения Кларе.

– Чего тебе надо? – Клара немного испугалась.

– Какого мужика ты нашла?! Ты мне изменяла?!

– Нет! Как нашла, так сразу ушла от тебя.

– Врёшь!

– Кто ты такой ей? Ты ей не муж, чтобы с неё что-то спрашивать, – вступилась за подругу Вика.

– Не лезь в чужие дела! – рявкнул на неё Михаил.

– Убирайся отсюда, идиот! Ищи в другом месте лохушек, которые будут тебе стирать носки и трусы. Ты не знаешь, кто Кларкин теперешний муж. Он тебя уничтожит, – пригрозила Вика.

Михаил жалобно заглянул в глаза Кларе, спросив:

– Ты вернёшься?

– Нет. Уходи.

Клара повернулась к нему спиной и пошла к двери.

– Проститутка! Гадина! – бросил зло ей вслед Михаил, сжимая кулаки от негодования и бессилия.

Прошли десять месяцев.

Клара жила с Максимом.

Близился Новый год. В углу гостиной стояла пышная искусственная ёлка с мигающими гирляндами. Рядом работал телевизор. Посреди гостиной стоял столик на колёсиках сервированный фруктовой нарезкой, бутербродами с ветчиной и красной икрой. Максим разлил коньяк по бокалам. Клара обвила его шею руками. Они сидели на большом кожаном диване.

– Милый, почему ты меня не познакомишь со своими детьми? – спросила Клара.

– Это никому не нужно, и в первую очередь детям. Ты думаешь, они мечтают с тобой встретиться? Держи.

Максим вручил Кларе бокал. Чокнулись и выпили без тоста. Клара, сделав небольшой глоток, поставила бокал на столик.

– Я хочу детей, – сказала она.

Максим посмотрел в сторону.

– Это очень большая ответственность, – сказал он. – Готова ли ты к этому?

– Ты не готов.

– Я? Я не знаю. У нас сейчас всё хорошо и это главное. Давай не будем торопиться.

– Зачем я тебе нужна?

– Я очень люблю тебя.

– Ты даже не предлагаешь мне выйти за тебя замуж.

– Мы договорились решить этот вопрос в следующем году.

– Ладно, извини, я требую от тебя невозможного. Ты умнее меня и тебе виднее, как будет нам лучше.

– Я тебя люблю, милая.

Максим поцеловал Клару в губы.

До Нового года осталось три дня. Клара встретилась с Викой в кафе. Вика уже не работала в магазине, в отличие от Клары.

Кафе было недорогое с узкими жёлтыми столиками. Подруги сидели у большого окна, за которым сверкала праздничными огнями улица. Пили виски с колой. Вика много курила.

Кирилл недавно развёлся и переехал с вещами в квартиру, которую снимал для Вики.

– Я не понимаю, что с ним происходит, – жаловалась Вика. – Я его водила несколько раз к психологу и психоаналитику – всё без толку. У него вечные депрессия и апатия. От всего этого у него периодически долгое время не стоит. Я не знаю, что со всем этим делать. Как мы с ним будем рожать детей?

– Возможно, он хандрит, оттого что скучает по детям, – предположила Клара.

– Эта сука запретила ему с ними видеться.

– Её тоже можно понять.

– Ты думаешь, что я сука. Я знаю это сама. Я боюсь, что мне придётся расплачиваться за мои дела. Он становится совсем чужим, а я стала много пить. Его это раздражает и он ругается на меня.

– Ты не передумала о женитьбе?

– Нет! Это мой последний шанс.

– Если он будет совсем плох?

– Я буду бороться за него.

11 глава.

Жизнь Клары сильно изменилась. Максим словно на невидимом лифте поднял её из одного мира в другой высший мир. Люди, которые окружали Максима, казались Кларе богами. Неунывающий с розовыми щеками и несколько курчавой поседевшей шевелюрой депутат Станислав Волгин походил на Аполлона. Волгин пригласил Максима и Клару в гости на вечеринку в свой загородный особняк, построенный в стиле ампир с колоннами, бассейном и фонтаном. Пиршество проходило в зимнем саду. За высокими окнами кружился снег. Шустрая прислуга ловко убирала со стола и приносила новые закуски и напитки. Вокруг длинного стола тусовались гости. Клара стояла, прислонившись спиной к белой холодной колонне с бокалом шампанского в руке. Максим, стоя у окна, разговаривал с краснолицым крепким мужчиной в жёлтом пиджаке Артёмом Ковалёвым. Он походил своим видом на римского бога Марса. Клара знала о Ковалёве только то, что тот когда-то был самбистом, но интуиция ей подсказывала, что он мог быть как-то связан помимо спорта ещё и с криминалом. От гостя к гостю буквально перелетал подобный Гермесу Павел Рыбаков. Это был молодой с маленькой круглой головой бизнесмен. Какой у него был бизнес, мало кто знал. Он всегда улыбался и излучал своим видом счастье и успех. За столом восседал, поедая салаты и рыбу, запивая красным вином из большого бокала, Сан Саныч Гаврилов очень похожий на Юпитера. У Сан Саныча был крупный бизнес, связанный с добычей драгоценных металлов в Сибири. Умную голову Сан Саныча украшала белая с ямочками лысина. Иногда Сан Саныч бросал короткие загадочные взгляды в сторону Клары. Слева от Максима и Ковалёва с двумя мужчинами беседовала Людмила Озерова – начинающая актриса. Она лицом и фигурой походила на Венеру. Её божественный вид и соломенного цвета вьющиеся локоны были убийственны для чувствительных и романтичных мужских натур. Ходили слухи, что за ней чуть ли не в открытую охотится известный режиссёр старый повеса Плотников. Озерова старательно скрывала своё замужество за старым генералом, который сумел пропихнуть её в суровые жестокие джунгли русского кинематографа.

Клару и Максима разделял стол.

Клара сделала глоток шампанского.

«Он мне изменяет, – подумала она. – Не с женщинами, но со своей работой, со всей этой тусовкой. Я хочу, чтобы он был только моим».

И через минуту, одумавшись:

«Какая же я дура. Максим – это бог, который создал для меня эту сказку, в которой я теперь живу, словно какая-нибудь принцесса».

– Скучаете? – От мыслей Клару отвлёк Павел Рыбаков. На лице его сияла улыбка счастливчика, рядом с которым хотелось бы побыть какое-то время рядом, чтобы подзарядиться от него хорошим настроением и светлой энергией.

– Так. – Клара загадочно пошевелила губами.

– Вы очень милы, Клара.

– Я знаю.

– Странно, что Максим не боится вас оставлять одну.

– Мы доверяем друг другу.

– Дело не в доверии. Вы так очаровательны, что вас может похитить какой-нибудь злодей.

– Как в сказке?

– Точно. Я надеюсь ещё с вами пообщаться, милая Клара.

Павел упорхал к другим гостям.

– Клара. – Максим неожиданно оказался рядом и поцеловал Клару в щёку.

– Дорогой.

– Что от тебя хотел этот тип?

– Иди, отшлёпай его, мне кажется, он хотел меня соблазнить.

– Что он говорил?

– Ничего особенного.

– Видишь, Паша всего лишь балагур и душа компании. Он не способен соблазнить жену друга. Ему нужны всеобщее внимание к его персоне и всеобщая любовь. Его не интересуют личности, как отдельные, особенные типы.

Иногда Клара любила одна гулять по Москве, когда у неё был выходной день и Максима не было дома.

Клара ходила по центру города, заглядывая в дорогие магазины.

В ювелирном магазине она рассматривала в витрине кольца и серьги. Обычное женское любопытство.

– Что вам нравится? – Клара услышала за спиной знакомый голос.

Она обернулась, увидев перед собой в модной голубой кожаной куртке с белым меховым воротником Павла Рыбакова.

– Мне здесь нравятся несколько вещей, – призналась Клара. – Вы охотитесь за мной?

– Право же нет. Гулял и увидел вас с улицы.

Павел привычно улыбался.

– Я бы мог вам купить в подарок несколько вещей, – сказал он.

– Это невозможно. У меня есть, кому делать мне подобного рода подарки.

– Вы само очарование, в вас трудно не влюбиться.

Вышли на старую улицу. Клара подняла воротник соболиной шубки. Было холодно.

– Для вас всё как будто какая-то игра, Павел, – заметила Клара.

– Какая же вы умница. Именно, именно игра. Весь мир театр, а мы в нём актёры. Как же это умно заметил великий классик. Игра, игра. Сколько энергетики в этом слове, будто в небе взрываются и вспыхивают фейерверки. Игра не должна быть скучной. Неужели, вы, Кларочка, хотите жить скучно? Семья, один мужчина, унылый быт, будь он проклят, замкнутый круг. Это плохая игра, совсем грустная, арт-хауз какой-то. И это, когда можно закрутить такую игру, что ахнут небеса!

– Вы таким путём пытаетесь склонить меня к измене?

– Ну, что вы? Я лишь пытаюсь открыть для вас двери в новые миры, где всё будет сверкать яркими красками, а от невероятных приключений будет кружиться голова и захватывать дух.

– Какие ещё приключения?

– Почему бы не отправиться, к примеру, на какой-нибудь тропический остров, где дикая природа и нет людей.

– С вами?

– Не только, с новыми друзьями.

– Что я скажу об этом Максиму?

– Якобы вы поедете на какой-нибудь семинар в Канаду или ЮАР.

– Я не люблю обманывать.

– Вы просто ещё не научились делать это красиво и изящно.

– И потом мне работа не позволяет надолго уезжать из Москвы.

– Что же это за работа? Бросайте её немедленно.

– Не могу.

– О, это, по всей видимости, очень крутая работа; что-то связанное с шоу-бизнесом.

Вечером Клара вышла из магазина с курносой белокурой девушкой Леной в немодном красном пуховике. Лена теперь работала вместо Вики.

– Пока, – попрощалась Клара с Леной.

– Счастливо. – Лена пошла в сторону большого торгового центра.

Клара двинулась к остановке, но не успела сделать и пяти шагов, как сзади чья-то крепкая рука в чёрной кожаной перчатке взяла её под локоть. Клара обернулась. Мужчина-брюнет без головного убора в сером дорогом пальто отпустил её руку. За ним переминался с ноги на ногу другой брюнет в чёрном пальто.

– Извините, Клара, за беспокойство, – сказал незнакомец в сером пальто.

– Кто вы такие? – Клара испугалась.

– Максим в курсе.

– С ним что-то случилось?

– Нет. С ним всё хорошо и с вами будет всё в полном порядке, поверьте мне.

– Я боюсь вас.

– Вон наша машина. – Брюнет рукой указал на чёрный «БМВ» у края дороги. – Хотите, сядете за руль.

– Я не умею водить.

– Хотите, поедем вдвоём, а он останется. – Брюнет имел в виду второго, своего спутника.

– Куда надо ехать? И зачем?

– Это сюрприз. Милый, невинный сюрприз.

Поехали вдвоём: брюнет за рулём, Клара рядом.

Приехали к большому ресторану с колоннами на входе и жёлто-белым фасадом. К входу надо было подниматься по двадцати пяти каменным ступеням. Клара и сопровождавший её брюнет прошли только три, когда им навстречу вышел Сан Саныч Гаврилов в пальто из крокодиловой кожи с енотовым воротником. В зубах его дымилась толстая коричневая сигара. Он широко распахнул руки, приветствуя Клару, как стародавнюю добрую приятельницу.

– Кларочка, звёздочка моя, как я рад тебя видеть.

Сан Саныч изящно взял левую кисть Клары и поцеловал указательный палец.

– Клара, божественная, незабываемая, несравненная, восхитительная.

– Что это значит? – спросила Клара.

– Я заказал для нас столик с гусем, тропическими фруктами и французским вином.

– Зачем?

– Я хочу побыть с вами в уютной милой обстановке и поговорить тет-а-тет. Тут такая потрясающая музыка – арфа. Такое ощущение, что перемещаешься во времени на несколько сотен лет назад в Элладу. Идём же.

– Я не так хорошо вас знаю, чтобы отдыхать с вами вот так.

– Мы же с вами друзья.

– Да, но.

– Максим? Максим ничего не узнает. Если он вам сделает что-нибудь плохое, я уничтожу его, как клопа.

– Не надо!

– Не бойтесь же меня, Кларочка.

– Мне страшно.

– Страшно? – Сан Саныч хмыкнул. – Знали бы вы, чего боитесь. Ведь в моих руках таких ресурсы. Я могу из вас сделать королеву. У вас будет своя армия: слуг, а если захотите, то и настоящих солдат. Захотите, у вас будет своё королевство, своя земля, где вы будете творить всё, что вам заблагорассудиться. Захотите, я для вас и крепостных заведу. Что вы захотите, я всё смогу сделать.

Клара взялась ладонями за голову.

– Что с вами? – обеспокоился Гаврилов.

– Мне как-то нехорошо.

– Я сейчас немедленно вызову своего личного доктора.

– Не нужно. Пожалуйста, оставьте меня.

– Я надеюсь, что ненадолго.

– Не знаю.

Клара начала быстро спускаться вниз.

– Куда же вы? Мой человек отвезёт вас, – предложил Гаврилов.

– Не надо.

На простыне малинового цвета белела красивая голень Клары, укрывавшейся тонким одеялом. Она лежала на животе. Максим перебирал пальцами со стороны спины длинные её волосы. Ночник слабо освещал спальную.

– О чём ты думаешь? – спросил Максим.

«Сказать о Гаврилове и Рыбакове? – думала Клара. – Он сам может о них узнать, и что тогда? А вдруг он скажет, что она сама во всём виновата? Дескать, это я вела себя таким образом, что дала им повод на что-то рассчитывать. Но у меня ничего не было с ними. Я не сделала ничего дурного. Что же я боюсь?»

– Так.

– А конкретней? – попросил расшифровать Максим.

– Я думала о детях.

– Милая, у нас всё получится.

Максим поцеловал Клару в голову.

Они условились не предохраняться и не предохранялись. Максим готов был стать отцом ещё раз, несмотря на то, что женятся ли они или нет в будущем. Он обещал не бросать ни Клару, ни ребёнка.

– Я тебя люблю, – говорил он. – А, что значит штамп в паспорте, так это всего лишь метка, казённый знак. Разве можно поставить клеймо, печать на любовь, на чувство? Нет. Моя любовь к тебе сильнее любых формальностей.

Клара не беременела.

12 глава.

Был май.

Вечер.

У Максима в квартире находился гость Артём Ковалёв. Они пили виски в гостиной и разговаривали.

Клара лежала в спальной на кровати и читала любовный роман. Дверь спальной была открыта и из гостиной доносились голоса Максима и Ковалёва. Клара напрягла слух и поняла, что может расслышать их разговор. Она отложила книжку в сторону.

– Это большая промзона на востоке Москвы – лакомый кусочек, – говорил Ковалёв. – Ты умный человек Максим и можешь придумать, как его прихватить.

– Кто хозяин этого кусочка? – спросил Максим.

– Олег Воробьёв.

– Что за птица?

– Мелочь.

– За ним может стоять более крупная дичь.

– Вряд ли. Я наводил о нём справки. Раньше, когда он занимался мелким бизнесом, его доили ореховские.

– Как-то странно. Как ему удалось отхватить такой сладкий кусок пирога?

– Приватизация.

После паузы Максим сказал:

– Есть кое-какие мысли. Что, если мы подадим иск о незаконной приватизации? Мы найдём прежнего хозяина этой собственности. Он и подаст в суд на Воробьёва. Потом, когда отсудит всё это, продаст или передаст промзону вам.

– Ты гений Максим.

– Подожди, Артём. Такие дела быстро не делаются, и удачный исход я не могу обещать.

– Я верю в тебя.

– Спасибо. Давай выпьем за дружбу.

– За настоящую дружбу, за настоящего друга, за тебя.

В ноябре дело по промзоне Максим выиграл в пользу Ковалёва. Воробьёв потерял свой бизнес. Старый хозяин промзоны продал Ковалёву возвращённую собственность за копейки.

Ковалёв решил отметить удачное приобретение, устроив праздник в своём загородном особняке. Особняк представлял собой двухэтажный дом с фасадом, выкрашенным в морковный редкий цвет, построенный в стиле барокко. Архитектор лишь ввёл немного изменений в проект, за основу которого была взята усадьба одного из князей Голицыных. На праздник были приглашены известные артисты и юмористы, некоторые из них были одеты в белые одежды официантов и ходили с подносами.

Вечером в чёрное небо полетели жёлтые, красные, зелёные, голубые фейерверки. Радостно визжали женщины, а мужчины глядели вверх надменно и равнодушно.

Клара ходила вместе с Максимом, который держал её под руку. На ней было красивое красное платье, поверх которого было накинуто чёрное пальто, а Максим был в модном сером пиджаке и джинсах. Они прошли по мостику через пруд по форме напоминающий знак бесконечности. Прошли мимо куста орешника. За кустом белела фигура официанта. Клара пригляделась. Известный актёр Земляникин, сгорбившись, отсчитывал купюры евро, полагая, что его в этом месте никто не видит. Пошли к дому. Рядом с домом стоял длинный накрытый самыми разнообразными яствами стол, посреди которого возвышалась большая запечённая, нашпигованная фруктами, овощами и ягодами рыба-меч. Артём в белом костюме на розовой рубашке разговаривал по сотовому телефону. Увидев Максима и Клару, он радостно позвал их:

– Где вы ходите? Я хочу выпить с вами. Вы для меня теперь, как родные.

– Я уже прилично выпил, – посетовал Максим.

– Плевать, выпьем ещё. Если будет завтра плохо, сделаешь себе капельницу. Ты теперь можешь себе это позволить. Прикинь, звонил мой помощник Кирилл. Возможно, я стану членом Совета Федерации.

– Поздравляю.

– Рано пока. Нужно много денег, но я думаю, что решу этот вопрос. Идём же.

Подошли к столу. В белом пальто с пышной рыжей шевелюрой певица Маша Донская разговаривала с пожилой женщиной с чёрной шляпкой и бокалом шампанского в руке. Маша была женой Артёма.

– Машенька, я хочу, чтобы мы выпили с нашими лучшими друзьями, – призвал её Ковалёв.

Маша натужно улыбнулась Максиму и Кларе.

О Маше заговорили полгода назад. О ней невозможно было не заговорить, так как её песни звучали, разве что не из каждого утюга. Два её хита «Отшлёпай меня» и «Мне всё фиолетово» регулярно крутили по телевидению и радио. Разумеется, Ковалёв платил за это. Увы, успеха Маше добиться не удавалось. Народ смеялся над творческими потугами Маши. Критики боялись писать о ней что-либо, так как единственный критик отважившийся оценить её пение блогер Роберт Синеусов уже второй месяц находился на лечении в больнице с многочисленными травмами и ушибами. Артём очень страдал от того, что его любимую жену не любят. Он решил, что во всём виноват продюсер Иван Тростников, который писал песни для Маши. Однажды Ковалёв ворвался в офис Тростникова и избил его на глазах его подчинённых, приговаривая:

– Сука, я же на тебя потратил больше миллиона баксов! И, где результат?

Потом Артём заставил Тростникова сжевать купюру в сто евро.

– Вы, кстати были на последнем концерте Машеньки? – спросил Ковалёв.

Максим и Клара переглянулись и отрицательно помотали головами.

– Ничего страшного, скоро у неё будет новый концерт в Москве. Обязательно приходите, я организую вам бесплатные места.

К Ковалёву подбежал молодой лысый человек в сером пальто и что-то быстро сказал на ухо. Ковалёв помчался в дом, откуда вернулся минут через двадцать с белым осунувшимся лицом.

– Антон погиб, брат мой младший, – сообщил он.

– Соболезную, – сказал Максим.

– И я, – присоединилась Клара.

– Как это произошло? – спросил Максим.

– Автомобильная авария.

– Ты уверен, что это несчастный случай?

– Да. Какие ещё могут быть варианты?

Прошёл ещё почти год.

На новой иномарке Максим и Клара выехали в Подмосковье.

Было начало сентября.

Машина остановилась у дощатого с кирпичными столбами забора. Максим ключом открыл калитку. Вошли в неухоженный двор, заросший сорной травой и кустарниками. Дорожка, ведущая к дому, также изрядно заросла, представляя собой полосу коричневых проплешин. Дом был построен наполовину из бруса, наполовину из кирпича, закрашенного белой краской. Брус имел тёмно-коричневый цвет. Строение было выполнено в австрийском стиле.

Прошли в дом. Большая гостиная была отделана деревом, имевшим после обработки лаком жёлтый цвет. Здесь посередине стоял большой деревянный стол. Камин напротив входа в дом был обложен красным камнем. Отсюда по лестнице можно было подняться на второй этаж и чердак.

– Сколько же надо затратить сил, чтобы здесь убраться, – отметила Клара, оглядывая обстановку.

– Нисколько. Убираться у нас будет прислуга, – сказал Максим, деловито ходивший за Кларой, держа руки в карманах джинсов.

– А я, что буду делать?

Клара недавно уволилась с работы.

– Следить за порядком в доме.

– И смотреть целый день телевизор?

– Дорогая, мы придумаем тебе какие-нибудь развлечения.

Клара грустно посмотрела себе под ноги. Максим, улыбнувшись, приобнял её за талию.

– Моя малышка, совсем не рада новому уютному гнёздышку? – спросил Максим несерьёзным голосом и провёл пальцами по правой щеке Клары.

– Нам вдвоём не будет тут слишком скучно?

– Чтобы нам не было скучно, мы будем часто приглашать гостей.

– Гостей, – повторила Клара.

– Я не люблю, когда ты грустишь, моя маленькая. Почему ты не обретёшь подруг? Мы общаемся со многими людьми.

– Я слишком отсталая в сравнении с ними.

– Не говори чушь, многие из этих светских львиц, когда-то приехали в Москву из вонючих, забытых богом, сраных дыр.

Клара стала у окна и всмотрелась в него. Максим стал за ней.

– Кто здесь жил? – спросила Клара.

– Семья.

– У них были дети?

– Да.

– И что с ними стало?

– Они уехали за границу.

– Семья бизнесмена?

– Нет, чиновника. Его должны были скоро судить, поэтому он и бежал с семьёй. Я заплатил за этот дом шестьдесят процентов его стоимости – выгодное вложение в наше будущее.

Клара смотрела в окно. Среди череды, чертополоха и других сорняков выделялся маленький цветок. Клара не знала его название. Ветерок шевелил его красные с жёлтыми полосками внутри лепестки. Может быть, это был тоже сорняк?

13 глава.

Доктор Пётр Светильников сложил ладони вертикально перед собой, как медитирующий йог, и склонился чуть вперёд, сидя на жёстком стуле.

– Клара Анатольевна, я внимательно изучил ваши анализы, – сказал он. – Никаких отклонений и патологий у вас не обнаружено.

– Так в чём же дело? – не понимала Клара, сидевшая на стуле напротив доктора.

Доктор встал из-за стола и подошёл к окну, став спиной к пациентке.

– Видите ли, милая моя Клара. Человеческий организм, увы, до сих пор, не изучен окончательно. Не все закономерности происходящих в нём процессов разгаданы учёными. Наука, конечно, не стоит на месте, но на ваш феномен, пока дать не может объяснение. Вы не расстраивайтесь раньше времени, не вы одна такая. Если нет причин бесплодия или же мы их не нашли, значит, у вас ещё всё может получиться.

Из глаз Клары потекли слёзы, которые она вытерла носовым платком, достав его из сумочки. Она всхлипнула. Светильников подошёл к ней сзади и положил ладони ей на плечи.

– Ну, ну, девочка, успокойся, ты ещё совсем молодая, – успокаивал он пациентку.

– Я уже не верю, что могу родить.

– Надо верить.

С некоторых пор у Максима появился помощник Костя. Костя помогал Максиму заниматься несколькими делами одновременно, выполняя различные его распоряжения. У Кости была гражданская жена Инна. Клара общалась с Инной. Когда Максим и Костя уехали по делам на три дня в Петербург, Инна уговорила Клару посетить ночной клуб.

Клара чувствовала себя предательницей и шлюхой, когда заходила в увеселительное заведение вместе с Инной. Столики находились наверху, куда надо было подниматься по узкой металлической лестнице. Внизу расположились танцпол, бар и два подиума с шестами, вокруг которых вертелись стриптизёрши. Зачем Клара решилась на этот шаг? Она не могла сама себе дать вразумительный ответ на этот вопрос. Может быть, её тяготило одиночество, так как Максим часто отсутствовал, занятый делами; а в лице Инны Клара увидела возможность обретения близкой подруги.

У Инны были правильные тонкие черты лица и длинные прямые русые волосы. Ей было двадцать пять лет. Одета она была в чёрное платье.

На Кларе было синее с белыми полосами платье.

Девушки заняли столик.

– Что будем пить? Шампанское? – спросила Инна. – Или коктейли?

– Я не знаю даже. – Клару мучали сомнения и страх.

– Не бойся, это в первый раз страшно.

– Ты часто тут бываешь?

– Да.

– А, что говоришь Косте?

– Он думает, что я у подруги. Я люблю тут расслабляться. Ты любишь танцевать?

– Я не умею так, как тут танцуют.

– Ничего, научишься.

Заказали виски с колой и закуску.

Спустя час Инна предложила:

– У меня есть кое-что покруче. Хочешь попробовать?

– Что?

Клара уже захмелела, ей было весело и не так страшно, как в начале.

Инна достала из сумочки пакетик с белым порошком, высыпала его содержимое на стол, при помощи банковской карты сделала две дорожки.

– Что это? – спросила Клара.

– Ты знаешь.

Из пятидолларовой купюры Инна скрутила трубочку и втянула ей в ноздрю одну дорожку.

– Теперь ты. – Инна протянула Кларе трубочку.

Клара сделала то же.

Необыкновенное чувство радости и лёгкости как будто наполнило каждую клетку Клары. Как же прекрасна жизнь! Как прекрасна эта примитивная музыка похожая на долбёжку! Она просто волшебна.

Клара и Инна долго танцевали. Времени будто не было, были только радость, лёгкость и смех. Они показывали друг другу какие-то знаки и говорили какие-то совершенно нелепые вещи, принимаемые ими, как проявление гениального юмора.

На девушек стали обращать внимание мужчины и парни. Клара познакомилась с Андреем. Этим именем представился молодой человек в розовой рубашке и джинсах. Он был очень красив. У него были тёмные блестящие волосы и серьёзный взгляд. Они курили и о чём-то говорили, о чём Клара не помнила. Потом Андрей повёл Клару в небольшую комнатку со столом и небольшим диваном. Андрей задёрнул черную ширму, закрыв вход. На стене еле-еле горел ночник. На диване Андрей сильно обнял Клару и поцеловал в губы. Он гладил её ноги, а потом начал ласкать пальцами грудь. Клара встрепенулась, когда почувствовала, что с неё пытаются стянуть трусики. Она как будто резко вырвалась и побежала. Она долго бежала вниз по лестнице. Потом уже по улице. Светило ярко солнце. Клара чувствовала босыми ногами мокрую землю. Она видела, что бежит по зелёной траве. У неё было много сил, что она ничуть не устала. Потом словно что-то щёлкнуло и Клара провалилась в темноту.

Она очнулась от непонятного шума. Открыв глаза, она поняла, что слышала звук удара швабры о металлическое ведро. Штора резко открылась и в комнатку зашла немолодая уборщица в чёрном халате.