Текст книги "Функция. Часть 3"

Chapter Третья

2-6. Интерлюдия-2 (Ч+11)

11-й день после Вторжения

Михаил предпочитал называть помещение, в котором работал, операционным залом, хотя остальные новусы считали его отделом аналитики командного центра Стрельницкого. И не ошибались, ну разве что в мелочах. Например, считалось, что отдел аналитики предоставляет отчеты, собирает, обобщает и интерпретирует информацию. В то время как его задачей было моделировать события, которые затем станут информацией для других Аналитиков.

Впервые столкнувшись с неверным именованием своего детища, Михаил попытался объяснить невежам разницу. Но не преуспел. А потому махнул рукой и продолжил заниматься делом. Создавать вероятности.

Но сегодня все решили его отвлекать. Первым это сделал руководитель боевой группы, отправленный приглядеть за тем, чтобы запущенное Аналитиком событие прошло штатно. Вместо того чтобы наблюдать и докладывать, новус – Воин, что не удивительно, – решил поделиться своим бесценным мнением относительно происходящего. Михаил потратил три минуты, выслушивая язвительные комментарии, параллельно набрасывая приказ о переводе бойца на менее ответственный фронт работы.

А затем появилась Антонина Ланская. Как всегда, роскошно выглядящая и, как всегда, похожая на ураган. Она влетела в операционный зал, игнорируя царящую здесь тишину и Аналитиков, занятых работой. Заодно она проигнорировала элементарные нормы вежливости, начав разговор без приветствий или хотя бы вопроса, уместен ли ее визит.

– Как ты посмел его отпустить?!

Остановилась у него за спиной, шагах в трех. И выплюнула свою фразу так, словно он служил ей, а не Стрельницкому.

– Не знал, что он в немилости, – бесстрастно отозвался Михаил. Даже не оторвав взгляда от мониторов, когда она вошла.

По боковым экранам ползли ломаные линии биржевых показателей, оценочные коэффициенты материалов в СМИ, выскакивали сообщения от агентов и инсайдеров. Но это была статика, которая не слишком интересовала Аналитика. Все его внимание занимал центральный монитор, на котором в записи шел репортаж. Очень знаковый репортаж, который способен был многое изменить, если его выпустить в эфир. Михаил как раз решал, стоит ли это делать.

– А я не знала, что аналитики твоего типа способны работать столь избирательно.

Гостья продолжала вести себя бесцеремонно. Ворвалась в помещение, заставила оторваться от работы, а теперь еще и пыталась язвить.

Он обернулся. Встретился взглядом с рыжеволосой и пожал плечами. Молодая женщина была красавицей и знала об этом. Он – классическим «ботаном», в очках, с лишним весом и полным пониманием того, как выглядит. Она одевалась дорого и со вкусом, подчеркивая образом принадлежность к высшему обществу. Он предпочитал мешковатую одежду, которая должна была скрывать полноту, но вместо этого акцентировала на ней внимание. К тому же биологически ему было только девятнадцать лет, не самый расцвет войны гормонов, конечно, но все же. По всем канонам Михаил должен был чувствовать себя в присутствии Антонины скованно и смущенно. Но уже привык к ней за то время, пока работал «замом по мозгам» у Ляха, а потому был спокоен и холоден. И знал, что ее это бесит.

– Ну, вот теперь знаешь.

Глаза Антонины опасно сузились. Она не привыкла к такому отношению. На ее лице было написано очень много текста, который Михаил читал столь же легко, как если бы оно было открытым файлом.

– Ты обеспечил его всеми необходимыми документами! – прошипела она.

– Да.

– Никого не поставил в известность!

– Нет.

– Ты знаешь, что тебе теперь грозит?

Впервые за все время обмена репликами Аналитик позволил себе эмоцию. Поднял брови. Слегка, ровно настолько, чтобы продемонстрировать одновременно иронию и заинтересованность. Это еле заметное сокращение лицевых мышц он тренировал перед зеркалом несколько дней.

– Расскажи мне.

Лицо девушки неуловимым образом изменилось. Поза тоже стала другой. Только что она выглядела фурией, готовой растерзать свою жертву, и вдруг сделалась – Михаил покопался в памяти, подбирая верное слово, – милой. Да, именно милой. Улыбающейся, доброжелательной и, казалось, искренне обеспокоенной.

Аналитик знал, что истинные эмоции Дипломаты не демонстрируют. Не был уверен, но имел достаточные основания полагать, что у них и не имелось настоящих чувств. По крайней мере, в том виде, в котором они полагаются обычным людям. Они, Дипломаты были совершенным инструментом воздействия, подстраивающимся под обстоятельства.

– Мы все беспокоимся, понимаешь? Соглашение с функциями и так выглядит шатким и ненадежным. Ты, как никто другой, должен это понимать! Мир замер на грани войны! А ты даешь зеленый свет Ликвидатору на боевую операцию в Африке! Ни с кем ее не согласовав!

Михаил кивнул. Жестом указал на одно из офисных кресел, кучкой стоявших в нескольких метрах от стены с мониторами. Дождался, когда Антонина сядет. Неторопливо устроился сам.

– Мы говорим с тобой только потому, что долгое время клан «пшеков» был дружен с твоим. Сейчас я у Стрельницкого, а он дружен с вашим Лидером и Наставником. Ты это понимаешь?

– Что ты хочешь сказать?

– Только то, что я не обязан перед тобой отчитываться. Ланские входят в коалицию кланов, которую возглавляет Стрельницкий. А я один из ведущих Аналитиков этой коалиции. С точки зрения иерархии не я, а ты должна отчитываться передо мной. Так яснее?

– Не путай теплое с мягким, Миша! Я Дипломат, а ты Аналитик…

– Именно мой тип и позволяет максимально сдержанно реагировать на твое вторжение. Поскольку я понимаю, что заставило тебя прийти и говорить подобным тоном. Тебе, прости за прямоту, накрутили хвоста в клане. Ланские же по-прежнему считают Ликвидатора своим активом? Не отвечай, вижу, так и есть. Так вот, тебе выразили неудовольствие поведением Ляха. Скорее всего, ваши Аналитики сделали вывод, что если он своими действиями вызовет неудовольствие руководства коалиции или даже альянса в целом, то виновными посчитают Ланских. Я прав? Прав, не отвечай. И ты решила сыграть на опережение. Заявилась ко мне и попыталась высказать претензии. С тем, чтобы, когда и если руководство клана попытается обвинить тебя в пособничестве Ликвидатору, оставался козырь в виде беседы со мной. Демонстрация непричастности, если хочешь. Неважно при этом, чем закончится разговор – ты прикрыла себя и Ланских. Уже. Другими словами, задача выполнена, и мы можем на этом закончить.

Девушка подняла обе ладони на уровень глаз и трижды медленно сомкнула их, обозначая аплодисменты.

– Браво. Очень подробный анализ, Михаил. Теперь я вижу, что ты вполне заслуженно занимаешь должность.

– Сарказм неуместен. Напомню, я говорю это все, потому что Лях – мой друг. А ты, несмотря ни на что, беспокоишься не только о себе и клане.

– Разумеется!..

– Я имею в виду, что он тебе небезразличен.

– Как важный актив.

– Пусть так. Хотя мы оба понимаем, что это ложь.

– По-моему, у тебя звездная болезнь, Миша! Слишком высоко взлетел, не можешь справиться с головокружением из-за недостатка кислорода на такой высоте.

– Так тебе дать ответ, ради которого ты пришла? Настоящий ответ, а не тот, которым ты его прикрыла?

Дипломат замолчала. Сделалась серьезной и внимательной. Молча кивнула.

– Большинству я отвечу так: Ликвидатор один из ведущих полевых офицеров коалиции. У него достаточный уровень допуска, чтобы самостоятельно проводить операции любой сложности. Ему не требовалась моя помощь как друга, чтобы получить необходимые документы для посещения Африки. Он мог просто приказать мне, и я бы выполнил.

– Но он не приказал.

Фраза Антонины не была вопросом.

– Нет. Не приказал. Он попросил. И я помог. Всем, чем мог, и даже сверх того. А потом позвонил Стрельницкому и все ему рассказал. И тот санкционировал миссию Ляха, но велел не говорить ему об этом.

Девушка чуть подалась вперед, демонстрируя интерес.

– Ты хочешь сказать, что наш замечательный Лидер не просто в курсе того, что Ликвидатор в Африке, но и ничего против этого не имеет?

– Именно это я и сказал.

– Но он же должен быть против! Он ведет переговоры с Иерархией, а Лях может пустить все прахом! Ты же знаешь его!

Михаил пожал плечами. Жест, как он полагал, достаточно полно отвечал на вопрос Ланской: знаю, мол, совершенно непредсказуемый тип, никто не угадает, что он способен выкинуть, и даже я не могу просчитать этот хаос на ножках. Но его поведение в данных условиях не слишком важно. Потом он подумал, что язык тела может не сказать всего Дипломату, и произнес:

– Стрельницкий хочет иметь возможность выбора.

– Я уже поняла.

– Тогда мы закончили.

Аналитик поднялся и повернулся к экрану. Он не беспокоился о том, насколько невежливо выглядит его поведение – в конце концов, именно она пришла к нему, а не он к ней. Нажал кнопку на пульте, который держал в руках весь разговор, и статичная картинка на центральном мониторе ожила. Некоторое время он молча смотрел на разворачивающееся действие, отмечал акценты, которые делает журналист, анализировал очередность кадров. Затем обнаружил, что Антонина до сих пор не ушла. Что она продолжает сидеть за его спиной.

– Что ты так внимательно изучаешь? – спросила она, когда он повернулся.

– Модель, – тут же отозвался он. И поправился через секунду: – Жизнеспособность социальной модели. Реакцию населения на новусов.

– Так это не фейк?

Михаил посмотрел на экран. Сейчас там крупным планом показывали мужчину в черно-белом облегающем костюме и маске, полностью закрывающей лицо. Он только что выпрыгнул из окна десятого этажа горящей высотки, нисколько не пострадав в результате этого акробатического трюка. Сейчас он охотно позировал на камеру, держа на руках укутанного в одеяло малыша. Медики уже бежали навстречу, чтобы забрать ребенка, а стоящие в оцеплении полицейские мялись, не зная, как реагировать на ряженого героя, словно сошедшего со страниц комиксов.

– Нет, – ответил он после недолгой паузы. – Не фейк. Эксперимент.

Симбио́з (греч. «совместная жизнь») – форма тесных взаимоотношений между организмами разных видов, при которой хотя бы один из них получает для себя пользу.

Chapter Четвёртая

3-1. Бложик Видок-3

В этом посте я не буду никого разоблачать. Хотел бы, но никаких инсайдов у меня для вас нет.

Этот пост демонстрирует, что я так же, как и большая часть так называемых экспертов, ничего не понимаю в происходящем. Но, в отличие от них, не стесняюсь это признать.

Да, ребят, я ничего не понимаю. То есть у меня есть версии, и их больше одной, но ни одна не отвечает на вопрос: что, вообще, на хрен, происходит?

Я говорю о супергероях, если кто-то не понял. О ряженых в костюмы клоунах, которые вдруг появились в каждом крупном городе мира. Сперва все восприняли их появление, как какой-то флешмоб, грандиозную постановку, которую разыгрывают неизвестные энтузиасты по всей планете. Но даже поверхностный анализ материалов показал, что это не подделка. Должна быть подделкой, но не является ею.

Я понимаю, что после того, что я скажу дальше, вы, мои дорогие подписчики, начнете массово уходить с канала. Не буду никого удерживать, хотя мне больно от каждой отписки. Но я всегда старался быть честным со своими читателями. Не изменю своему кредо и сейчас.

Похоже… Похоже, народ, супергерои настоящие. Не знаю, как, не знаю, откуда они взялись и где скрывались, но это не фейк. Комиксы ожили и выплеснулись на улицы. Паралюди, металюди, похоже, даже комиксовская терминология сейчас на устах у всех экспертов. Что неудивительно: они носятся, как Флеш, стреляют молниями с рук, как Электро, управляют металлом, как Магнето. Одни из них сильны, как Супермен, другие лечат раны наложением рук, как Панацея.

Короче, несмотря на всю бредовость происходящего, это реальность. Последним доказательством для меня стало выступление главы полицейского департамента в Лос-Анжелесе (ссылка на видео с субтитрами ниже), в котором он заявил, что готов сотрудничать с паралюдьми, если они будут придерживаться правил и законов.

Мир окончательно съехал с катушек, но у нас, к сожалению, нет никакой возможности свалить с этого куска камня. Осталось только дождаться появления суперзлодеев.

Из телеграм-канала «Видок»

Chapter Пятая

3-2. Ч+11. Синхронизация

11-й день после Вторжения

Считать себя лучше других плохо. Высокомерно. Это я еще с детства помнил, мама говорила, пытаясь заложить основы «хорошо-плохо» в маленького мальчика Ваню. И у нее получилось. Так вот, считать себя лучше других плохо и высокомерно.

Но я считал.

Более того, благодаря силам, обретенным в результате мутации, привык к этому. Думать, что я лучше большей части населения Земли. И даже не замечал этого.

У такого отношения к себе были вполне веские основания. Суперсила, суперскорость, суперрегенерация. Крик, способность определять на внутреннем радаре других мутантов, чувствовать движение видеокамер, видеть ночью так же хорошо, как и днем, а еще так далеко, как будто у глаз бинокль. То есть я обоснованно считал себя лучше большинства живущих на планете людей. Не на нравственном уровне, просто совершеннее.

Поэтому каждый раз, получая по лбу, казнил себя гораздо жестче, чем любой другой на моем месте. Потому что у этого любого другого не было моих возможностей. А у меня были. И я облажался. Ну, это типа, как у Человека-Паука с его дядей: «Чем больше сила, Питер, тем больше ответственность!» Произносится донельзя пафосным голосом, если что.

Сколько я допустил ошибок? А ведь каждая могла привести к смерти! Остался один в подвале с незнакомыми функциями, не предусмотрел никаких дополнительных мер безопасности, кроме тех, что уже были реализованы, отказался от помощи легионеров (высокомерно, кстати). Наконец, я не долбанул сучек Криком, хотя и не был уверен, что он подействует на пришельцев, устроившихся в некоем подобии гибернации.

В общем, олень ты, Лях. Натуральный Бэмби. Но живой пока, что не может не радовать.

Отвешивание себе пинков никогда не занимало у меня много времени. В этот раз я справился буквально секунду, а может, и того меньше – все же обстоятельства не располагали к долгому самобичеванию. Попытался подняться и, к собственному удивлению, преуспел.

Женщины оставались в гробах, и это вызвало у меня вздох облегчения. Цепи держали пленниц, хотя они и не оставляли попыток освободиться. Значит, по меньшей мере суперсил у них нет. Их заменяли другие способности. Не менее жуткие.

Они больше не повторяли попыток атаковать меня ментально. Однако практически сразу после возвращения в сознание я обнаружил присутствие в голове кого-то еще. Не мысли и не голоса, как у психа. И не властелина, захватившего разум, чего, кстати, можно было ожидать после псионической атаки. Нет, у меня голове было именно «присутствие». Некое понимание, что я не один, но без конкретики. Стоило попытаться сосредоточиться на этом ощущении, как тут же начинала болеть голова. Жутко.

– Что вы со мной сделали?

Одним длинным шагом я приблизился к гробам и недвусмысленно дал понять, что ответы хочу получить сразу и без уверток. В смысле, приложил мачете к горлу Баскетболистки и надавал. Та сразу же прекратила пытаться освободиться от цепей и уставилась на меня пустым взором.

Она была Воином. Функции пробудились достаточно для того, чтобы я мог определить их тип. Баскетболистка была Воином, Статуэтка – Наставником, а Кукла – Аналитиком. Ни одного псионика, что характерно. Кто же тогда меня атаковал?

А еще они меня не понимали. Безо всяких «словно» и «будто». То есть я точно знал, что они меня не понимают. Не язык, я, кстати, на сомали говорил, а глубинный смысл произносимых слов. И догадывался об этом той частью разума, в которой таилось чужое присутствие.

По затылку пополз холодок – до меня, кажется, стало доходить, что произошло. Желая проверить догадку, я задал вопрос пленнице не как человеку, а как функции. Бесстрастному существу, суть которого то ли машина, то ли разумная плазма.

– Какое действие вы трое пытались совершить?

– Синхронизацию, – отозвалась негритянка ровным голосом, лишенным интонаций. На английском. – Отправили запрос. Не получили ответа.

– Ага. Ясно.

Ясно? Серьезно? Что тебе ясно? Так, без паники, без эмоций! Ты говоришь с роботом, веди себя соответственно!

– А потом?

Снова пустой взгляд – не понимала.

– Что вы сделали, когда не получили ответа на запрос?

– Повторили запрос.

– И? – поощрил я ее и тут же мысленно стукнул себя по загривку. Она же не человек, блин!

– Как долго вы повторяли запрос?

– До тех пор пока не получили ответ.

Ну, логично, блин. Что делает свихнувшийся комп, когда команда не выполняется? Продолжает приказывать ее выполнять. А когда накапливается критический объем ошибок, сгорает. Ну, я, по крайней мере, так думаю.

Применительно к нашим баранам узел, к которому обращались функции, был моим мозгом. И постоянным запросами на присоединение, на которые я просто физически не был способен дать устраивающий их ответ, они мне его чуть не сожгли. Что произошло дальше, я до конца не понял. Может, пуля опять спасла, может, мозг человека куда мощнее, чем принято считать. Но он, похоже, все-таки ответил на запрос. И…

Бли-и-ин! Если я прав, то ко мне присоединились три инопланетных модуля! Типа, как к Лидеру! Трындец…

– Освободи.

Баскетболистка не просила, не требовала – просто обозначала проблему. Без эмоций. Я не успел даже послать ее подальше, как то же самое выдали и две ее товарки.

– Освободи.

После чего Кукла добавила:

– Организм истощен длительным пребыванием без движения, пищи и воды. Существует риск отказа важных внутренних органов.

– Да ладно! – отозвался я со смешком. – Люди по месяцам голодают, и ничего. Не помрете!

– Причина отказа?

Я только сейчас обратил внимание, что функции больше не были ко мне враждебны. Лежали спокойно, не пытались вырваться и будто ждали чего-то. Чего? Что я их освобожу? Как это, интересно, пришло в их инопланетные головы?

Ладно. Попытаемся мыслить логически, да? Они связаны, уязвимы и вроде повторно атаковать меня не пытаются. Действительно принимают меня за нового Лидера? Или усыпляют бдительность? Как бы проверить? Отрубить одной голову и посмотреть на реакцию остальных?

Я уже почти поднял тесак, но остановился. Не, так не пойдет! А если правда? Если ко мне действительно подключились три функции? Тогда, получается, я убью часть себя? Правда, я не чувствую их, вообще ничего не чувствую, кроме этого вот «присутствия». А должен? Как это работает?

Обстоятельства сложились: и хочется, и колется. Одна часть меня требовала обеспечить безопасность и устранить угрозу, другая – изучить уникальную возможность и понять, как ее использовать в своих целях. В качестве основного аргумента вторая половина моего разума приводила такой аргумент. Если я прав, и функции мне послушны, решается большая часть проблем. Станут не нужны легионеры, ведь функции в качестве проводников куда полезнее и к тому же знают, куда идти!

Но где гарантия, что я прав? Никаких же доказательств, только «присутствие» в голове и нейтральное поведение пленниц. Остальное догадки, не более чем. А ну как я начну сейчас экспериментировать, а они меня за нос водят, чтобы освободиться. И только и ждут возможности напасть.

А что они могут сделать? Воин, Наставник и Аналитик – не смешно! Как там в каком-то мушкетерском фильме говорил кто-то – смазка для клинка! В прямом столкновении мне опасен только Воин, да и то, если я буду сидеть спиной, когда она нападет.

«Что ты теряешь?»

«Да, вообще-то, много чего! Жизнь, например!»

«Ты же знаешь, что прав в своих догадках! Функции приняли тебя за Лидера и присоединились!»

Это обычный для меня диалог здравого смысла с деятельной натурой, или невесть как забравшиеся в голову функции нашептывают? Блин, все, надо заканчивать! Так недолго себя до паранойи накрутить!

– Кто я такой? – спросил я у Баскетболистки, обрывая внутренний спор. Увидел ее пустой взгляд и поправился: – Кем ты меня воспринимаешь?

– Ядром. Центром Структуры.

– А себя?

– Защитным модулем.

– Будешь меня слушаться? – еще один вопрос без ответа. Не поняла. Ну правильно, это слишком по-человечески, надо более машинно спросить. Прежде чем я успел перефразировать вопрос, она произнесла:

– Организм истощен. Эффективность низкая.

И с вопросом посмотрела на меня. Мол, правильно поняла вопрос? Правильно ответила? Это было первое проявление какой-то инициативы со стороны пленниц. Попыткой наладить контакт с довольно бестолковым Лидером, который им достался. И даже демонстрацией некой эмоции вместе с зародышем индивидуальности.

Сама того не зная, Баскетболистка дала мне ответ сразу на множество вопросов. Но, главное, я понял, почему выжил при попытке функций синхронизироваться со мной.

Мне достались молодые функции. Только что прибывшие на Землю, не успевшие обучиться и войти в курс дел. У них имелся только базовый набор знаний, которые они обнаружили в головах своих носителей, ну и то, что было заложено в них изначально. Они, вероятно, даже не знали о новусах, поэтому и полезли с подключением. Увидели своего и…

Что ж, по крайней мере, это мы выяснить сможем.

– Расскажи, как вы оказались здесь, – приказал я. И негритянка начала говорить:

Все оказалось примерно так, как я и предполагал: стечение обстоятельств, на которые так щедра жизнь. Я уже много успел повидать и был убежден, что ни один фантастический блокбастер не способен закрутить сюжет невероятнее, чем нам порой подкидывает реальность.

Структура прописалась в группу из нескольких человек, один из которых был признан подходящим кандидатом. Мне тут же захотелось уточнить, как и по каким критериям функции отбирают носителей, но это могло подождать, и я не стал перебивать Баскетболистку.

Целью оказался крупный чиновник Сомалиленда. По иронии судьбы в момент Вторжения он проводил время в элитном борделе в компании нескольких шлюх. Прежде чем захватившая тела десяти человек Структура поняла, где она находится, на публичный дом напали боевики.

На самом деле целью их был не бордель, а тот самый военный чиновник, который там весело проводил время. Пришелец не успел отреагировать адекватно, слишком мало времени прошло от захвата носителей. Поэтому погиб, то есть потерял большую часть модулей, в том числе и Лидера.

После гибели ядра оставшиеся три функции растерялись. То есть, грубо говоря, зависли и не смогли оказать достойного сопротивления. Бандитам удалось их скрутить. Видимо, заинтересовавшись, что собой представляют шлюхи, способные игнорировать пулевые ранения, они решили сохранить им жизнь. Сковали и, надо полагать, решили продать. Это уже я додумывал, пленницы ничего такого не говорили. С момента смерти центральной части Структуры они утратили индивидуальность и поступили в соответствии с протоколом для нештатных ситуаций – погрузились в спячку. А обнаружив меня, «обрадовались» и попытались подключиться.

Вполне возможно, что именно Пирату Толстяк собирался подарить функций. Точнее, планировал заинтересовать его, чтобы втереться в доверие. Судя по всему, у него получилось.

Прошло несколько минут с момента, когда Баскетболистка закончила рассказ, и подвал погрузился в тишину. Я обдумывал полученные сведения и решал, что делать дальше, функции терпеливо ждали. Наконец, я определился. Быстро, чтобы не передумать, освободил от цепей Куклу и стал смотреть, что она станет делать.

Девушка поднялась одним движением. Встала на пол, осмотрела помещение, потом меня. И замерла. Я тоже стоял без движения, готовый к тому, что она нападет. Так, в тишине и неподвижности мы провели еще несколько минут. Молчание нарушила функция.

– Организму нужна пища и жидкость.

– Здесь нет.

– Надо найти. Риск отказа внутренних органов.

– Жди.

Она не ответила, просто замерла. Видимо, выполнила приказ.

То есть это работает? Она меня слушается? И как ей управлять?

Едва я задал себе этот вопрос, как в той части мозга, где ощущалось чужое присутствие, возник ответ. Это не походило на телепатию, никаких мыслей и слов. Я просто знал, непонятно откуда, но знал, как нужно отдавать приказы.

И пожелал, чтобы она села на пол. Потом поднялась. Обошла подвал, ведя рукой по стене, остановилась напротив меня. Завела руки за спину, расстегивая лифчик…

Так, Лях, стопэ! Это все, на что у тебя фантазии хватило? Блин, она функция, а не секс-игрушка, извращенец ты долбаный!

Руки Куклы опустились вдоль тела. Она снова замерла без движения, что выглядело одновременно маняще и пугающе. Я, чувствуя себя ребенком, которому Дед Мороз вместо заказанной игрушечной машинки подарил настоящую, принялся освобождать вторую пленницу.

Видимо, я утратил чувство времени. По моей команде все три функции маршировали по бетонному полу подвала, поднимали руки, подпрыгивали, замирали на одной ноге. Я видел и не верил в происходящее, экспериментировал и никак не мог наиграться. Черт его знает, до чего бы это все дошло, если бы в дверь не постучали.

– Иван, ты там живой?

Захар волновался. Он оставил меня запертым с тремя женщинами, скованными цепями, лежащими в гробах, и не знал, что происходит за дверью.

– Все норм, – крикнул я в ответ. – Заходи, только один. А парни пусть продолжают держать выход под прицелом.

Я все еще перестраховывался. Да и кто бы на моем месте вел себя иначе.

Наверное, зрелище, открывшееся шеф-капралу, было тем еще. Три полуголые девицы, стоящие манекенами по обе стороны от меня и не мигая глядящие на вошедшего.

– Они живые?

Это было первое, что спросил легионер. Я кивнул.

– Они… люди?

В корень зрит!

– Не совсем. Они функции. Одержимые…

– Почему ты их не убил?

– Я их контролирую.

– Как?

Вместо ответа девушки одновременно улыбнулись и помахали правыми ладошками. Должно быть, зрелище вышло жутковатым. Захар, уж насколько был тертым воякой, отступил на шаг, а его рука дернулась к пистолетной кобуре на бедре.

– Фильм ужасов какой-то, – выматерился он.

– Ага, – согласился я. – Сам в шоке.

– И что ты собираешься с ними делать?

Пожав плечами, я честно ответил:

– Пока не решил. Наверное, оставлю себе. Но нужно еще потестить, с управлением поиграться.

«И понять, не сможет ли первый же встреченный нами настоящий Лидер перехватить у меня управление».

Но последнее я вслух говорить не стал. Земляк и так выглядел напряженным.

– А зачем они тебе? – спросил он, некоторое время изучая женщин. Тех повышенное внимание шеф-капрала совершенно не трогало.

– Потенциал. Информация. Слушай, я не знаю пока, ясно?! Просто чувствую, что отказываться от такого подарка не стоит.

– Сомнительный подарок, как по мне. Ну, дело твое, я спорить не стану. Ты их с нами тащить собираешься?

Я ненадолго задумался. Сперва, еще даже не будучи уверенным, а только догадываясь, что функции стали моими модулями, я думал использовать в качестве проводников их, а от услуг легионеров отказаться. Люди при всех их навыках были для меня обузой. Но пообщавшись с девочками, понял, что от них помощи ждать бессмысленно. Молодые они были, ничего не видели, ничего не знали, на первого попавшегося новуса прыгнули с голодухи и от безысходности.

Значит, проводники мне по-прежнему были нужны.

– Да, берем с собой. Да ты не переживай, я буду за ними приглядывать. Если что – сразу укорочу на голову.

Наверное, не стоило говорить такое в их присутствии. Они же не роботы, просто эмоций у них, как у людей, нет. Но функций моя реплика нисколько не тронула.

– Тогда их надо одеть. А то… – и Захар выразительно помахал рукой в воздухе.

Я посмотрел на стройные ноги женщин, поднял глаза на груди, вспомнил одну из команд, которую отдал Кукле, тестируя возможности управления, и кивнул.

– Да. Надо.