Текст книги "Невероятная зоология. Зоологические мифы и мистификации"

Доусон рассказал, что нашёл этот череп ещё четыре года назад в разработках гравия у местечка Пилтдаун в графстве Суссекс. Доусон много раз просматривал добываемый там гравий – сперва один, а с 1909 года вместе с увлечённым антропологией студентом иезуитского колледжа в Гастингсе Тейяром де Шарденом.

Смит Вудворд немедленно отправился в Пилтдаун и обследовал место находки. Там отыскались ещё и кости ископаемых животных: мастодонта, древнего слона, носорога, гиппопотама, лошади, бобра. Нашлись и грубо обтёсанные кремнёвые орудия, и странно обработанная кость, напоминающая клюшку для крикета. Смит Вудворд датировал эти находки ранним плиоценом – это почти два миллиона лет назад. Другим исследователям казалось, что это средний плейстоцен – около 800 тысяч лет назад. За спорами о датировке как-то потерялся всесторонний анализ главной находки – черепа и челюсти. Одно стало ясно – сделано открытие мировой значимости, его нужно опубликовать. И Смит Вудворд сдает в печать описание черепа «самого раннего англичанина», дав ему научное название «Eoantropus dawsoni», ранний человек Доусона. Конечно, находка была бы полнее, если бы нашлись недостающие зубы… И в 1913 году Тейяр де Шарден нашёл в том же гравии ещё один зуб – клык, похожий на обезьяний, но прикус этой обезьяны был подобен человеческому. А в 1915 году Доусон, в паре миль от места первой находки, обнаружил ещё два фрагмента такой же толстой черепной кости и один зуб.

У английских учёных сомнений не было: в окрестностях Пилтдауна некогда обитал предок человека. С этим согласились анатом Грэфтон Эллиот Смит, палеонтолог сэр Артур Кейт, а Смит Вудворд вообще считал, что неандертальская раса была неким «дегенеративным побегом» раннего человека, в то время как современный человек возник от других предков. Следовательно, пилтдаунский человек – первое тому доказательство. Грэфтон Эллиот Смит в свою очередь полагал, что первым признаком перехода к человеку у его предков было увеличение черепной коробки, что человек – «обезьяна с разросшимся мозгом», все остальные изменения вторичны и менее важны; пилтдаунский череп прекрасно укладывался в эту теорию.

В 1915 году была написана картина, изображающая группу учёных, в том числе Смита Вудворда, Кейта, Эллиота Смита и, конечно же, Доусона, благоговейно рассматривающих пилтдаунский череп и сравнивающих его с черепами обезьяны и человека. В тридцатые годы на месте находки был поставлен памятник.

Надо сказать, что сомнения в подлинности «эоантропа» появились с самого начала. В Англии их высказывали другие дилентанты-палеонтологи, недолюбливавшие Доусона за его заносчивость и завидовавшие его находке. Их мнения в печать не попали. Но американские, французские и немецкие учёные не молчали. Зоолог из Вашингтона Геррит Миллер утверждал, что пилтдаунская челюсть принадлежит предку шимпанзе, а немец Франц Вейденрейх заявил, что череп попросту человеческий, а челюсть не имеет с ним ничего общего, это челюсть современного орангутана. С ними спорил куратор отдела антропологии Британского музея Пайкрофт, считавший, что подлинность черепа показывают рентгеновские снимки. Были сделаны кое-какие химические анализы кости черепа. Но как раз челюсть не была детально исследована, и вообще дальнейшая работа с находкой оказалась крайне затруднительной. Луис Лики, прославившийся открытием африканских предков человека, писал, что когда в 1933 году он хотел детально изучить пилтдаунский череп, то новый хранитель отдела геологии в Британском музее Батер вынул этот череп из сейфа вместе с его прекрасной гипсовой копией. Когда Лики убедился, что копия полностью соответствует оригиналу, череп был убран обратно в сейф и дальнейшее исследование пришлось делать по копии.

Тем временем анализ галечных отложений, в которых был найден череп, показал, что они относятся не к среднему плейстоцену, а к значительно более позднему времени. Кости же ископаемых животных, найденные вместе с черепом, были намного старше. Может быть, они были принесены водой – и череп вместе с ними?

В 1935 году другой любитель, на этот раз не адвокат, а дантист, Алвин Теофил Марстон (кстати, знавший Доусона), нашёл около Сванскомба, в тридцати километрах от Лондона, череп первобытного человека, жившего около 300 000 лет назад, и множество кремневых орудий. И если пилтдаунская находка выпадала из эволюционного ряда, казалась каким-то странным довеском, то человек из Сванскомба полностью соответствовал теории эволюции.

Марстон, как и полагалось дантисту, особое внимание обратил на зубы и челюсть из Пилтдауна. По его мнению, челюсть не только напоминала обезьянью, но и принадлежала какой-то древней обезьяне, родственной шимпанзе. Череп же, как он считал, принадлежал человеку времен раннего ледникового периода. Но это казалось невероятным – как челюсть первобытного шимпанзе, которого, кстати, никогда не находили в Англии, могла оказаться именно там, где лежал человеческий череп?

Шли годы, и уже после войны новый хранитель отдела геологии Британского музея Кеннет Оукли вместе с двумя другими учёными разработал довольно простой способ определения древности ископаемых костей – пробу на фтор. Выяснилось, что содержание фтора в кости возрастает пропорционально времени, которое она пролежала в земле. И вот Марстон предложил Оукли проверить на содержание фтора черепа из Сванскомба и Пилтдауна. Оукли согласился с некоторой, правда, неохотой – для анализа нужно было отломить кусочки кости от бесценных экземпляров. И в 1949 году анализ был сделан.

Оказалось, что человек из Сванскомба действительно жил в среднем плейстоцене, а в черепе из Пилтдауна содержание фтора было ничтожным, и это потрясло Оукли – сбывались самые худшие его подозрения. Анализ кусочка челюсти дал тот же результат. Затем и челюсть, и череп были подвергнуты серии других анализов – на содержание железа, на радиоактивный углерод, подробно изучены зубы. Выяснились совершенно невероятные вещи. Дентин найденных зубов под тёмным верхним слоем был белым, неизмененным – оказывается, Доусон обработал и череп, и челюсть бихроматом калия, чтобы придать кости тёмный, «древний» вид. Но это было только цветочки. Самые сенсационные результаты дало исследование зубов под микроскопом, что следовало сделать за много лет до этого. Зубы оказались подпилены!

Это были зубы обезьяны – по-видимому, орангутана, – искусно обработанные так, что они приобрели прикус, свойственный человеческим зубам. Зуб, найденный Тейяром де Шарденом, тоже оказался подделкой – это был клык молодой человекообразной обезьяны, тоже мастерски подпиленный. Сам пилтдаунский череп оказался черепом современного человека, а челюсть некогда принадлежала орангутану.

Чем дальше разбирались в этом конфузном деле Оукли и работавшие с ним учёные из Оксфорда Ле Грос Кларк и Вайнер, тем больше открывалось удивительных фактов. Найденные вместе с черепом кремневые орудия были обработаны современными металлическими инструментами, а палеонтологические сборы никак не могли происходить из Англии. Кости древнего слона, мастодонта и прочих животных могли быть собраны только в Северной Африке!

Более того, удалось узнать происхождение найденного в Пилтдауне зуба ископаемого слона. Он обладал высокой радиоактивностью, в отличие от всех других костей. Такая радиоактивность свойственна только находкам, сделанным в хорошо известном палеонтологам месте, а именно в Ишкуле, в Тунисе. Кстати, зуб этот принадлежал новому, до той поры неизвестному виду древних слонов.

Четыре года длилось скрупулёзное исследование. И вот 22 октября 1953 года взорвалась бомба. В бюллетене Британского музея было сделано официальное заявление о том, что череп «первого англичанина» оказался подделкой, причем настолько мастерской, что ею были обмануты крупнейшие учёные Англии. О том, что никто из них не догадался осмотреть находку под микроскопом, умалчивалось.

А 25 ноября того же года шесть депутатов Британской Палаты Общин внесли на рассмотрение Палаты вотум недоверия Совету Британского музея «за слишком позднее выявление того, что череп человека из Пилтдауна частично является фальсификатом». А в состав советников музея (их был 51 человек) входили такие персоны, как премьер-министр Черчилль, министр иностранных дел, лорд-канцлер, архиепископ Кентерберийский, один из членов королевской семьи и многие другие знаменитости. Под хохот Палаты проект был провален, но газеты выжали из этой конфузной истории всё, что могли. В частности, писали, что науке впервые удалось найти первобытного человека с искусственной челюстью.

Годы спустя на выставке, организованной Британским музеем и кратко названной «Подделка!», пилтдаунский череп занял почётное место рядом с золотой короной персидского царя Тиссаферна, за баснословные деньги купленной Британским музеем. Как потом выяснилось, она была сработана в Одессе, на знаменитой Малой Арнаутской…

Но кто же, какой научный хулиган смастерил пилтдаунскую фальшивку и подкинул её в гравий вместе с поддельными кремневыми орудиями и собранными в Северной Африке костями?

По-видимому, сам Доусон был замешан в этой истории, как написал один из исследователей, по уши. На той же выставке подделок были выставлены некоторые его «находки» – от поддельных римских кирпичей до мумифицированной жабы, искусно помещённой в кремневую конкрецию (как тут не вспомнить профессора Берингера?!) Но за спиной Доусона маячил ещё Некто, лучше его разбирающийся в антропологии и палеонтологии, к тому же неплохой химик (череп и зубы были обработаны не только бихроматом, но и солями железа). Кто же это мог быть? Немало учёных ломало над этим голову.

Смит Вудворд был вне подозрений. Этот видный учёный всю свою жизнь посвятил изучению пилтдаунской находки, и уже перешагнув за восемьдесят лет, ослепший, диктовал свою последнюю книгу «Самый первый англичанин». Но в качестве кандидатов на изготовление подделки назывался добрый десяток имен. Это мог быть Баттерфильд, хранитель Музея естественной истории в Гастингсе, ненавидевший Доусона за то, что тот не передал в Гастингс найденную им часть скелета игуанодона. Не исключался из списка тот самый сэр Грэфтон Эллиот Смит, который принял живейшее участие в изучении находки. Виновным мог быть профессор геологии в Оксфорде Соллас, враждовавший со Смитом Вудвордом. Могли быть причастными к подделке геолог Льюис Эбботт, зоолог Мартин Хинтон, химики Самуэль Вудхед и Хьюитт. Наконец, это мог быть сэр Артур Конан-Дойль, бывавший в Пилтдауне, знакомый с Доусоном и поздравивший его с «выдающимся открытием». Воистину загадка, достойная Шерлока Холмса!

Но к тайне Пилтдауна был причастен ещё один человек. Как мы помним, Доусону помогал молодой священник Тейяр де Шарден. Когда началась Первая мировая война, он стал санитаром и за отвагу на поле боя был награждён орденом Почетного Легиона. После войны он посвятил себя антропологии и философии, участвовал в открытии первобытного пекинского человека – синантропа, руководил экспедициями в Центральную и Юго-Восточную Азию и стал одним из крупнейших антропологов мира. Его философские труды были настолько ярки и своеобразны, что орден иезуитов, в котором он состоял, запретил их печатание. Никем не подвергалась сомнению его научная и человеческая порядочность. Неужели человек такого калибра мог участвовать в дерзкой подделке, обманувшей учёный мир? Но ведь именно он нашёл третий зуб, оказавшийся такой же подделкой, как два остальных. Был ли он в те годы восторженным растяпой – или ехидным мистификатором?

Этот вопрос подробно разбирает американский зоолог и историк науки Стивен Джей Гоулд. Он пишет о том, что Тейяр де Шарден, ставший в свои поздние годы суровой, почти божественной фигурой, некогда был молодым весёлым студентом. Незадолго до пилтдаунской истории он побывал в Египте и мог привезти оттуда кости, собранные кем-то в Северной Африке – те самые, что подчеркнули подлинность пилтдаунской находки. Он был приятелем Доусона, не раз они просиживали вечера за кружкой пива. Тут и могла возникнуть идея грандиозного розыгрыша. Доусон недолюбливал профессионалов-палеонтологов, свысока взиравших на него – скромного любителя. А молодой французский священник с удовольствием натянул бы нос английским учёным, так и не нашедшим у себя первобытного человека, тогда как во Франции таких находок было уже немало. Вероятно, они вместе смонтировали находку с тем, чтобы посмеяться над конфузом тех коллег, которые в неё поверят. Но они никак не могли ожидать, что фальшивка будет воспринята так серьезно – и тем более что события выйдут из-под контроля. Доусон неожиданно умер в 1916 году, Тейяр был на фронте до конца войны, а вернувшись, с ужасом обнаружил, что крупнейшие английские учёные, которых он искренне уважал, поручились за подлинность находки и что раскрыв истину, он навеки опозорит своё имя. Оставалось молчать…

О том, что могло быть именно так, говорят две детали. Как мы помним, в 1915 году Доусон нашёл ещё два обломка черепа и зуб, причем довольно далеко от места первой находки. Но из писем Тейяра ясно, что он знал о существовании этих фрагментов ещё до ухода на фронт, то есть задолго до их «находки». Кроме того, впоследствии он уверял, что впервые он встретил Доусона в 1911 году, тогда как сам Доусон говорил, что они познакомились в 1909 году и не раз вместе выбирались на раскопки. Это можно объяснить только одним – Тейяр не хотел, чтобы раскрылось его знакомство с Доусоном во время подготовки фальшивки.

А подделка могла быть разоблачена с самого начала. Ещё в 1913 году сотрудник Лондонского университета Дэвид Уотерстон писал в журнале Nature, что череп и челюсть не могут принадлежать одному существу, так же как ступня шимпанзе не могла бы соответствовать бедру и голени человека. Но его никто не хотел услышать – ведь был открыт свой, английский первобытный человек! И так вошла в науку одна из крупнейших фальсификаций в её истории.

Глава 3. Подводные чудовища

О таинственных гигантских животных, вроде бы обитающих в водах озер Европы, Азии, Африки и Америки, написаны многие десятки книг и тысячи статей. Но чаще всего они рассказывают о неуловимой Несси, обитательнице озера Лох-Несс в Шотландии.

Если где-нибудь в печати скользнет название этого озера, каждый более или менее начитанный человек вспоминает одно и то же – фотографию с изображением странного существа с длинной шеей и высоко поднятой головой, плывущего среди мягких, невысоких волн. Снимок, по-видимому, сделан издалека, детали не видны, но вокруг длинного, почти целиком погружённого в воду туловища заметны расходящиеся по воде круги – животное, вероятно, только что вынырнуло. Это знаменитая «фотография хирурга», как её обычно называют. Она была сделана военным врачом (правда, не совсем хирургом, а гинекологом), подполковником Робертом Кеннетом Уилсоном, в апреле 1934 года. Уилсон вместе с приятелем Морисом Чамберсом из Торнбери охотился на уток, но в машине у него был фотоаппарат с телеобъективом. Недалеко от южного конца озера они остановились у небольшого мыса, поросшего деревьями. Уилсон писал, что он спустился на несколько ярдов[1]1
  Здесь и в дальнейшем упоминаются британские и американские меры длины. Фут равен 30,48 см, ярд – 91,44 см, а миля (сухопутная, в отличие от более длинной морской) равна 1,609 м.


[Закрыть] по склону и вдруг увидел какое-то движение на воде в двухстах или трехстах ярдах от берега. «Я следил за ним минуту или две и увидел нечто, поднимающееся над поверхностью. Мой приятель закричал: «Боже, это чудовище!» Уилсон бросился к машине, схватил камеру и выбежал к берегу. «Я не могу сказать, чем был этот объект, я был слишком занят моей любительской вознёй с камерой». Следует добавить, что камера снимала на пластинки – перед съёмкой надо было навести на резкость по матовому стеклу и каждый снимок делать, меняя кассеты. За две минуты Уилсон успел сделать четыре снимка, пока «нечто» не ушло под воду. Два снимка оказались испорченными, на одном – «нечто» исчезало под водой, четвёртый же и оказался тем самым, всемирно известным. По совету проявлявшего снимки фотографа Уилсон послал его в газету «Дейли Мейл», где он и был опубликован 21 апреля, вызвав бурную реакцию и публики, и учёных. К сожалению, в газете этот снимок пропечатался отнюдь не идеально, а купленный редакцией негатив был уничтожен. Поэтому в дальнейшем бесчисленные перепечатки этой фотографии были репродукциями с газетного снимка, а чаще всего репродукциями с репродукций, что отнюдь не улучшало качество изображения.

Но началось всё не с этой фотографии, а гораздо раньше. Согласно легендам, ещё святой Колумба, в VI веке обративший шотландцев в христианство, увидел в озере чудовище, погнавшееся за пловцом. «Тогда благословенный человек, видя это, поднял свою святую руку и, призывая имя Господа, сотворил крестное знамение в воздухе, приказав свирепому монстру – «Впредь ты не должен трогать человека; убирайся!». Монстр повиновался».

3.1. Знаменитое, тысячи раз размноженное в печати «фото хирурга»

Впоследствии чудовище появлялось, но редко; между 1600 и 1700 годами его видели только дважды. Ходили слухи о «плавающем острове», а в 1802 году некий Александр Мак-Дональд божился, что, вытаскивая из озера упавшего в воду ягнёнка, увидел существо, похожее на гигантскую саламандру. Он так часто рассказывал о нём, что и сто лет спустя шкипера паромов, ходивших через озеро, окликали друг друга: «Не видал ли ты сегодня саламандру?»

Что же представляет собой это озеро, о котором так много говорят и спорят? Оно расположено на северном конце колоссального тектонического разлома Грейт Глен, наискосок пересекающего северную часть Шотландии. Геологи считают, что разлом возник 300–400 миллионов лет назад. Сейчас Грейт Глен – это цепочка сообщающихся друг с другом озёр, но совсем еще недавно (с геологической точки зрения) он был покрыт колоссальным ледником толщиной до 1200 м. Последнее оледенение кончилось около 9–10 тысяч лет назад; и до, и после оледенения место, где находится Лох-Несс, было морским заливом и отделилось от моря только несколько тысяч лет назад. Берега его сложены гранитом и красным песчаником, в северной части есть выходы глины, содержащей морские ракушки. Берега круто уходят в воду, дно же более или менее плоское. Длина озера – более 38 километров, ширина – от 800 до 1600 метров, максимальная глубина – почти 300 метров. От северного конца озера в XIX веке был проведён Каледонский канал, ведущий к морю и небольшому городу Инвернесс, столице Северной Шотландии. Лох-Несс – крупнейший резервуар пресной воды в Великобритании. Озеро не бесплодно, в нём обитают лосось, форель, голец – но водорослей в нём немного. Вода холодна: на глубинах более 30 м температура постоянна и держится на уровне +5°С; озеро никогда не замерзает. И – вещь немаловажная для дальнейшего рассказа – вода в нём коричневая как кофе из-за взвешенных частиц торфа, приносимых ручьями и реками, поэтому видимость в ней не превышает двух-трех метров.

На берегах озера располагалось несколько деревушек и ферм, редкие туристы останавливались в небольших гостиницах. Здесь есть на что посмотреть – суровые и живописные пейзажи, развалины старинных замков издавна привлекали людей, ищущих уединения и общения с природой. Раньше эти места были захолустной сельской глубинкой, но в 1933 году всё изменилось. Вдоль северного берега озера проложили двухрядную асфальтированную дорогу, и Лох-Несс на всём его протяжении стал доступен для моторизованных туристов. Именно с этого времени начинает нарастать число рассказов об увиденном в озере странном существе. Некоторые энтузиасты полагали, что именно взрывы, которые велись во время прокладки дороги, выгнали чудовище из глубин.

Одними из первых, наблюдавших «нечто», были супруги Маккей, управлявшие небольшой гостиницей в небольшом местечке Друмнарлохит, расположенном в самой живописной части озера, около развалин замка Уркварт. 14 апреля 1933 года они возвращались домой из Инвернесса, и внезапно миссис Маккей увидела, что посредине озера появилось «необычное, покачивающееся и ныряющее существо». Слухи о странном явлении разошлись быстро, и уже через несколько дней о нём узнал местный корреспондент газеты «Инвернесс Курьер». Статья о чудовище стала гвоздём номера «Курьера» от 2 мая. На Лох-Несс повалили туристы.

Оказалось, что супруги Маккей – далеко не первые, видевшие «нечто» в озере Лох-Несс. В частности, в газете «Норзерн Кроникл» от 27 августа 1930 года описывалось, как трое молодых людей, удившие рыбу из шлюпки, встретили на озере нечто необычное. Молодые люди сперва увидели в 600 ярдах (примерно 550 м) от лодки летящие вверх брызги, а потом – живое существо длиной около 20 футов, выступающее из воды фута на три. Оно приблизилось к шлюпке на расстояние около 300 футов, описало полукруг и нырнуло; идущая от него волна с силой качнула лодку. Так много лет спустя один из троих удильщиков описал своё приключение Николасу Уитчеллу, автору одной из многих книг о Лох-Несском чудовище.

3.2. По мнению шотландского карикатуриста именно так происходила встреча святого Колумбы с Несси

После публикации в «Кроникл» посыпались письма людей, видевших что-то подобное. Потом говорили, что работавшие на озере трое водолазов вышли на поверхность полуживые, более того – поседевшие от страха. Они рассказывали о подводных пещерах, в которых кроется нечто ужасное, о подводных течениях, уносящих человека. Но именно рассказ супругов Маккей, перепечатанный во многих газетах, привлёк внимание Англии к таинственному существу. Журналисты сначала почему-то прозвали его «Бобби», но привилось другое, известное всему миру прозвище – «Несси». Впрочем, авторы многих книг и статей предпочитают более серьезное название – «Лох-Несское чудовище».

3.3. «Слизень», увиденный доктором Спайсером

Встречи с ним происходили все чаще, и видели его не только в воде, но и на суше. Миссис Мак-Леннан, возвращавшаяся с семьей из церкви в первое воскресенье августа, остановилась, чтобы снять неудобные туфли. В этот момент она увидела на берегу огромное, футов 25 в длину, серое существо с несколькими небольшими горбами на спине. Она позвала ушедших вперёд спутников, но испуганное животное кинулось в воду. Через многие годы она рассказывала, что чудовище имело ноги; передние с копытами, похожими на свиные, только намного толще, задние лежали на земле, как ласты тюленя. Существо это выглядело слишком тяжёлым для своих ног – но берег был крут, и, по мнению этой дамы, оно должно было «взбираться на него, как обезьяна».

22 июня 1933 года Джордж Спайсер, директор лондонской компании, вместе с женой ехал по восточному берегу озера и увидел в 200 ярдах перед машиной странное существо, сползающее через дорогу со склона холма в сторону озера. «У него было туловище с длинной шеей, которая покачивалась из стороны в сторону на высоте 2–3 футов над землей». Туловище было 4–5 футов высоты, серое («цвета слона»), животное двигалось рывками. Длина его показалась миссис Спайсер примерно в 6 футов, но когда она узнала, что ширина дороги – 12 футов, она изменила своё мнение и утверждала, что в нём было 25 футов; тремя годами позже она говорила уже о 30 футах. Репортёр, описавший это происшествие со слов Спайсеров, писал об «огромном слизне с длинной шеей».

В декабре того же 1933 года миссис Рейд, жена местного почтмейстера, ехала в Инвернесс и на берегу, около деревьев, увидела странное существо. Миссис Рейд не была уверена в деталях, но ей показалось, что у него была грива на затылке, а сам зверь казался волосатым. Он был 6–7 футов длиной, тёмный, с большой закругленной головой, короткими толстыми ногами и напоминал гиппопотама.

Первая фотография существа была сделана 12 ноября 1933 года неким Хью Греем. Он прогуливался возле своего дома в Фойерсе, на восточном берегу озера, на всякий случай взяв с собой фотоаппарат. Внезапно вода в озере забурлила и появилось длинное тёмно-серое тело, поднимающееся на 2–3 фута над водой. Грей заметил гладкую, блестящую поверхность тела и нечто, похожее на вытянутую шею. У Грея фотоаппарат был плёночный, позволяющий быструю съемку. За несколько мгновений, пока «нечто» находилось на поверхности воды, Грей успел сделать пять снимков.

Плёнка пролежала в столе пять недель – вещь странная для снимков чего-то уникального. Наконец брат Грея собрался ехать в Инвернесс, где снимки были проявлены. Четыре кадра были пустыми, на пятом в облаке брызг виднелось нечто тёмное и изогнутое; снимок был нерезким. Он был куплен у Грея шотландской газетой «Дейли Рекорд». До публикации негатив изучили специалисты компании «Кодак», следов ретуши на нём не обнаружили. Фотографию показали зоологам; профессор Керр из университета в Глазго счёл, что фото «неубедительно как изображение живого существа». Другие специалисты высказывали разные предположения – на снимке с равным успехом могло быть и скверно изображенный кит-бутылконос, и просто ствол дерева. Очень странно было то, что облако брызг было за объектом – как будто он скатился в воду. Тем не менее снимок был напечатан 6 декабря 1933 года; его сразу же перепечатали многие газеты мира, но уже в подправленном, отретушированном виде. В Норвегии он вообще был напечатан вверх ногами и, по правде говоря, в этом ракурсе он наиболее убедителен.

3.4. «Несси», сфотографированная Хью Греем

Всё это вызвало в печати волну новых сообщений о встречах со странным существом, произошедших и в этот год, и годы назад. Вопрос о его изучении и охране был поставлен в британском парламенте одним из его членов, а цирк Бертрама Миллза предложил 20 тысяч фунтов за поимку живого чудовища. Нью-йоркский зоопарк пообещал добавить к этому ещё 5 тысяч, а некое частное лицо – ещё тысячу. На одной из появившихся в печати фотографий можно было увидеть постройку колоссальной клетки для будущей добычи, а на другой полицейский предупреждает местных жителей и туристов о том, что беспокоить чудовище запрещено. «Лихорадка чудовища», или «чудовищная лихорадка» охватила Англию. «В следующие шесть недель не прошло ни дня без каких-либо свежих новостей на эту тему»; «В обзоре событий 1933 года французская печать писала об открытии «чудовища» как о самом важном событии года» – пишет один из исследователей феномена Несси Николас Уитчелл. А правительство Австрии заявило, что вся эта шумиха – просто-напросто шотландский трюк, сфабрикованный с целью оттянуть туристов от Австрии.

В итоге «Дейли Мейл», одна из ведущих британских газет, решила послать на Лох-Несс своего человека, чтобы разобраться, действительно ли существует какое-то чудовище или вся эта история – выдумка шутников и психопатов. Но лучше бы она этого не делала…

«Своим человеком» оказался известный охотник на крупных животных Уэзерелл, член Королевского Географического и Королевского Зоологического обществ. Он взял с собой своего приятеля кинооператора Паули и корреспондента Мемори. В середине декабря они объехали озеро на моторной лодке и действительно нашли ни более, ни менее, как следы неведомого зверя. 21 декабря 1933 года «Дейли Мейл» вышла с огромным заголовком: «Чудовище Лох-Несса – не легенда, но факт!» Уэзерелл рассказывал в своём интервью: «Следы были свежими. Этот зверь имеет ступни восьми дюймов в поперечнике. Я полагаю, что животное должно быть около 20 футов длины, с мягкими подошвами, на ногах у него по 4 пальца с когтями или ногтями. Я убеждён, что оно должно дышать как гиппопотам или крокодил, выставляя из воды только ноздри». Уэзерелл был чрезвычайно рад находке – всего четыре дня поисков, и такой результат! Конечно же, в качестве доказательства он сделал гипсовые отливки цепочки следов. Пресса сообщала, что гостиницы на берегах озера переполнились любопытными. Тем временем в Британском музее естественной истории зоологи изучали отпечатки – сначала с интересом, затем с изумлением.

3.5. Постройка клетки, в которой собирались держать Несси

4 января 1934 года бомба взорвалась. Двое крупнейших зоологов заявили в печати, что следы принадлежат небольшому гиппопотаму, причём все они сделаны правой задней ногой. А надо сказать, что высушенная кожа ног слонов и гиппопотамов нередко использовалась в качестве корзинок для бумаг или подставок для зонтиков, их можно было купить во многих магазинах с экзотическими товарами. И вот какие-то шутники рано утром прогулялись по берегу Лох-Несса с такой ногой.

«Дейли Мейл» оказалась в глубокой луже. Конкурирующие газеты радостно писали о том, что обнаружено удивительное существо, у которого все ноги – задние, и к тому же правые. Взбешённый Уэзерелл заявил, что он сам видел на берегу чудовище, проплывая на моторном катере; к сожалению, другие члены экспедиции в это время смотрели в другую сторону. В следующем году он отказался от членства в Географическом обществе.

Запомним это имя – М.А. Уэзерелл. Оно ещё возникнет в печати через много, много лет…

Но тогда его конфуз был вскоре забыт, появились новые свидетельства. Уже 5 января того же года молодой студент ветеринарии Артур Грант, возвращаясь лунной ночью на мотоцикле из Инвернесса, увидел справа от дороги какой-то крупный серый объект. Внезапно это «что-то» выскочило на дорогу, двумя прыжками пересекло её и исчезло в кустах на берегу озера. Грант рассказывал, что он почти врезался в него своим мотоциклом. Существо имело длинную шею и овальные глаза на маленькой голове, длина его была около 15–20 футов, мощный хвост 5–6 футов длиной, причём конец его был закруглён. Оно выглядело как помесь плезиозавра и тюленя. Грант спрыгнул с мотоцикла и кинулся к озеру, но услышал только громкий всплеск. Вернувшись домой, он сделал грубый набросок увиденного чудовища. Голландский зоолог Удеманс на основе этого наброска и рассказа Гранта сделал более чёткий рисунок. Изображенное на нём существо очень напоминает то, которое через несколько месяцев сфотографировал Уилсон. Кстати, позднее Удеманс написал книги не только о Лох-Несском чудовище, но и о легендарном морском змее, основываясь на множестве свидетельств очевидцев.

Но первая книга, посвященная Лох-Несскому феномену, вышла в 1934 году, немного раньше. Её написал отставной морской офицер Руперт Томас Гулд – человек, увлечённый разными необычными явлениями. Перед этим он тоже опубликовал книгу о морском змее. В книге о Лох-Нессе Гулд собрал сведения о 54 наблюдениях чудовища, сделанных только за один год и иллюстрировал её рисунками очевидцев. Он отверг теории о дожившем до нашего времени динозавре и о тюлене, случайно заплывшем в озеро. По его мнению, в озере обитает существо, близкое к тритонам, но выросшее до колоссальных размеров, – чему не поверили не только зоологи, но и многие очевидцы.