Текст книги "Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1"

§ 3. Основные этапы развития масонства в России, его соотношение с конституционализмом

Итак, дав краткий обзор развития масонств в Англии, США, Франции, Германии и Швеции, мы подошли, наконец, к проблеме становления и развития российского масонства. В первую очередь нас будут интересовать проблемы типологизации и периодизации российского масонства, а также ключевой для нас вопрос о соотношении масонства с мировым и отечественным конституционализмом.

На основе работ большинства исследователей можно выделить следующие этапы развития масонства в России (применительно к хронологическому отрезку с XVIII в до 1-й четверти XIX в):[177]177
  См. например, уже упоминавшиеся исследования Масонство в его прошлом и настоящем (под ред. Мельгунова С. П. и Сидорова Н. П.). СПб. Т. 1–2. 1914–1915; Пыпин А. Н. Русское масонство // Вестник Европы, 1867, т. 4, № 7; История масонства. Смоленск. 2003; Соколовская Т. О. Капитул Феникса: высшее тайное масонское правление в России (1778–1822). М., 2000; Янчук Н. А. Знаменитый зодчий XVIII века В. И. Баженов и его отношение к масонству. Пг., 1916; Макогоненко Г. Николай Новиков и русское Просвещение XVIII века. М. – Л., 1951; Дербов Л. А. Н. И. Новиков. Саратов, 1970; Пигалев В. А. Баженов. М., 1980.


[Закрыть]

• 1698–1730 гг. – легендарный этап.

• 1731–1762 гг. – этап становления, бессистемная деятельность отдельных масонских лож;

• 1762–1778 гг. – преобладание в России английской (символической) системы (или елагинское масонство);

• 1778–1781 гг. – переходный этап (поездки А. Б. Куракина в Швецию и И. Г. Шварца в Берлин в поисках высшей масонской мудрости, истинного масонства);

• 1781–1792 гг. – преобладание «теоретического» (или научного) масонства («шведская система «Капитула Феникса» и розенкрейцерство Шварца-Новикова) вплоть до запрета масонских лож Екатериной II в 1792 г. как следствие «дела Новикова»;

• 1792–1801 гг. – этап негласного развития российского масонства, когда оно формально находилось под запретом (несмотря даже на вступление на престол Павла I);

• 1801–1810 гг. – этап Возрождения масонства в России, фактическое снятие запрета с деятельности масонских лож; многообразие конкурирующих масонских систем;

• 1811–1817 гг. – господство «шведской системы» Капитула Феникса под гласным надзором правительства вплоть до раскола в 1817 г.;

• 1817–1821 гг. – сосуществование двух масонских систем: «шведской системы «Капитула Феникса» и «Великой ложи Астреи» (английская система);

• 1821–1822 гг. – объединение двух систем в одну на компромиссной основе вплоть до официального запрета тайных обществ 1 августа 1822 г.

Данная периодизация развития масонства является авторской, существуют и другие её варианты. Предложенная же периодизация, на наш взгляд, наиболее логично и объективно отражает смену основных векторов развития масонства в России от его возникновения до запрета в 1822 гг.

Теперь попробуем дать краткую характеристику каждого из этих этапов.

1-й этап: 1698-1730 гг. – условно его можно назвать легендарным. Согласно масонским (и английским) преданиям масонство в России учредил Петр I сразу по возвращении Великого посольства из Западной Европы, то есть в 1698 г. По этой легенде Петр I был принят в масонство во время пребывания в Англии либо знаменитым архитектором Кристофером Реном, либо самим англо-голландским королем Вильгельмом III Оранским. По прибытии в Россию Петр I якобы основал ложу в Москве. Мастером стал Ф. Лефорт, первым надзирателем П. Гордон, вторым надзирателем – сам Петр I[178]178
  Харитонович Д. Э. Указ. соч. С. 96–97; История масонства. Смоленск. 2003. С. 148–149; Минаева Н. В. Н. И. Панин // Вопросы истории, 2001, № 7. С. 73.


[Закрыть]. У легенды этой нет никаких документальных подтверждений и она является именно легендой в чистом виде. Если Петр I и был куда-либо принят, то только в «оперативное масонство», ведь идейное масонство оформилось не ранее 1717 г. Легенда о Петре I как первом масоне в России, видимо, была придумана российскими масонами во 2-ой пол. XVIII в. с целью повысить авторитетность своего учения в глазах дворянского общественного мнения. A сверхавторитетная фигура Петра Великого, да ещё и с его прозападными взглядами (а масонство было заимствовано тоже с Запада), подходила для этого как нельзя лучше.

2-й этап: 1731—1762 гг. – это этап становления российского масонства, характеризующийся возникновением и количественным увеличением масонских лож самых разных систем и направлений.

Первое документальное известие о существование масонства в Росси относится к 1731 г., когда Гроссмейстер Великой Лондонской ложи лорд Лоуэлл назначил капитана Джона Филипса Великим провинциальным мастером «для всей России» (сей факт упомянут в одном из изданий «Конституции» Андерсена). Но судя по всему, в «русские» масонские ложи (количество которых неизвестно) входили одни иностранцы, в основном, видимо, англичане. Так что считать основателем российского масонства вышеупомянутого Д. Филипса можно с очень большой натяжкой.

Сами российские масоны считали настоящим основателем масонства в России генерала на русской службе Джеймса (Якова) Кейта, который в 1740 г. был назначен Великой Лондонской ложей Великим провинциальным мастером России. Именно в 1740-е гг. в ложи стали вступать русские дворяне. Какого-то единого центра или преобладающей масонской системы в то время, судя по всему, не существовало. По отрывочным данным можно установить, что масонских лож в 1750–60-е гг. существовало не более десятка, в основном в крупных городах, действовали они изолировано и принадлежали к самым разным системам: и английской, и французской, и особенно немецкой (сохранились косвенные данные о связях петербургских лож с берлинской ложей «Грех Глобусов»)[179]179
  История масонства. С. 150; Минаева Н. В. Указ. соч. С. 73.


[Закрыть].

Во время правления Елизаветы Петровны масонство становится модным. В состав масонских лож вошла целая плеяда известных деятелей той эпохи: канцлер, генерал-аншеф Р. И. Воронцов (отец Е. Р. Дашковой), князья Голицыны, Трубецкие, Чернышевы, представители зарождающейся интеллигенции И. Н. Болтин и кн. М. М. Щербатов, литератор-классицист А. П. Сумароков, военный историк и статс-секретарь Екатерины II И. П. Елагин. Что же привело в масонство этих столь разных людей? Существует вполне обоснованное мнение о том, что в русском обществе елизаветинских времён ещё не оформились идейные и нравственные запросы, которые могли бы способствовать сознательному восприятию масонских идей. Поэтому масонство было модной забавой, освященной в глазах русской знати её заграничным происхождением[180]180
  История масонства. С. 150; Минаева Н. В. Указ. соч. С. 150–151.


[Закрыть].

В этой связи уместно привести отрывок из воспоминаний И. П. Елагина, будущего руководителя с 1770 г. английского масонства в России. Елагин пишет, что хотя он и интересовался масонскими тайнами как средством духовного обновления, он вступил в масонство в 1750 г. больше из любопытства и тщеславия, его привлекала возможность общения с людьми, «кои в общежитии знамениты» и стали высоко над ним «и чинами, и достоинством, и знаками», а значит, могли оказаться, «друзьями, споспешествующими его счастью». По его словам, в масонстве тогда не было никакого глубокого духовного содержания, «никакой мудрости, никакой пользы, а лишь предметы неудобь постижимые, обряды странные, действия почти безрассудительные…, символы нерассудительные, катехезисы, уму не соответствующие, повести, общему о мире повествованию прекословные, объяснения тёмные и здравому рассудку противные, которые или не хотевшими, или не знающими мастерами без всякого вкуса и сладкоречия преподавались». Работы в ложах казались ему «игрою людей, желающих на счет вновь приемлемого забавляться, иногда непозволительно и неблагопристойно». По его словам, братья-масоны «умели только в открытой ложе шутить и при торжественном вечере за трапезою несогласным воплем непонятные реветь песни и на счёт ближнего хорошим упиваться вином…, да начатое Минерве служение оканчивалось празднеством Бахусу»[181]181
  Харитонович Д. Э. Указ. Соч. С. 98–9.


[Закрыть].

Впечатление о характере масонской деятельности в России тех времён складывается удручающее. Легкомыслие, праздность, безнравственность, карьеризм, стремление к развлечениям – такими рисуются стимулы вступления в масонство в 1740–1750-е гг. Хотя стоит учитывать, что писал эти строки Елагин несколько десятилетий спустя, пытаясь, видимо, всячески оттенить и возвысить собственную роль в становлении «правильного» масонства в России, выставить себя в качестве чуть ли не спасителя масонской идеи из того плачевного состояния, в котором она находилась. Так что, наверное, не всё было так печально и бездарно в раннем русском масонстве. Не только карьеризм и мода вели русских дворян в масонские ложи. Наверное, было и искреннее стремление к духовному совершенствованию и возрождению. Иначе сложно объяснить, почему, например, уже упоминавшийся Р. И. Воронцов приказал похоронить себя в Дмитриевском соборе во Владимире и украсить надгробие масонской символикой (пирамида, пеликан как символ мудрости и т. д.)[182]182
  Харитонович Д. Э. Указ. Соч. С. 99.


[Закрыть]. Наверное, для него она что-то да значила.

Если же говорить об организационном уровне развития российского масонства в этот период, то о нём почти ничего не известно. Отсутствуют сведения о количестве лож и о том, по каким системам они работали; известны только ложа «Скромности» в Петербурге, основанная в 1750 г. и учрежденная от нее ложа «Северной Звезды» в Риге[183]183
  История масонства. С. 153.


[Закрыть].

3-й этап: 1762—1778 гг. – характеризуется организационным оформлением российского масонства и господством английской системы (елагинское масонство).

В 60-е и особенно в 70-е гг. XVIII века масонство приобретает в кругах образованного дворянства все большую популярность. Количество масонских лож увеличивается в несколько раз, несмотря даже на скептическое (если не сказать полувраждебное) отношение к масонству Екатерины II. Естественно возникает вопрос, почему значительная часть российского образованного общества столь заинтересовалась масонским учением? Современный исследователь истории масонства Д. Э. Харитонович достаточно убедительно, на наш взгляд, считает, что рост популярности масонства в 1760-70-е гг. является прямым следствием изменений общественно-политической жизни и в общественной психологии, произошедших после смерти Елизаветы Петровны. К этому моменту в дворянском обществе окончательно прижились западные культурные ценности и образ жизни, начавшие внедряться во время реформ Петра I. Отмена обязательной государственной службы в 1762 г. предоставила русскому дворянству массу свободного времени, которое использовалось, конечно, по-разному, но в том числе и для личного самообразования, ознакомления с достижениями мировой культуры и науки.

И чем больше активизировался процесс овладения знаниями, тем сильнее и отчетливее звучал вопрос о смысле человеческой жизни. Ответ пытались найти в философии Просвещения, особенно в вольтерьянстве, которого придерживалась и сама императрица Екатерина II. Однако рационалистическая концепция Вольтера, сильная своей критической направленностью к существующим в мире порядкам, не давала положительного этического идеала.[184]184
  Харитонович Д. Э. Указ. соч. С.100–101.


[Закрыть] Мало того, её прагматическая направленность фактически оправдывала нравственный цинизм придворных кругов. Недаром Н. Я. Эйдельман, великолепный знаток той эпохи, назвал 1760-70-е гг. временем правления «просвещенных циников».[185]185
  Эйдельман Н. Я. Грань веков. Политическая борьба в России. Конец XVIII – начало XIX столетия.// Страницы политической истории России XVIII века. М., 1988. С. 296–299.


[Закрыть] Но среди дворянства, охваченного Просвещением, был и заметный процент людей мыслящих, с чуткой совестью, которые не могли примириться с распространенными при дворе и в высшем обществе алчностью, погоней за удовольствиями, фаворитизмом, желанием «попасть в случай», подсидеть ближнего своего и т. п.[186]186
  Харитонович Д. Э. Указ. соч. С. 101.


[Закрыть] Для них жизнь не сводилась к тривиальному карьеризму. Они нуждались в новом морально-нравственном идеале. Традиционное православие их удовлетворить не могло по вполне понятным причинам. В ходе петровских государственных реформ церковь превратилась в придаток государственного аппарата, прислуживая ему и оправдывая любые, даже самые безнравственные действия его представителей.

Именно поэтому и стал так популярен орден свободных каменщиков, ведь он предлагал своим адептам братскую любовь и священную мудрость на основе неискаженных истинных ценностей раннего христианства. В одном из частных масонских писем приводится следующий этический идеал: «истинный масон должен суетные забавы, как-то: карточную игру, сладострастие в столе и сему подобное – совсем от себя отторгнуть, а наипаче в доме своем он николи не тратит драгоценного времени в забаве карточной или неге столовой, но, яко истинный воин Христов, дом его есть Храм, в котором он, упражняясь в познании себя и в чтении божественных книг, познает свою немощь, злодеяния свои, свое падение и грех, и непрестанно сам с собой борется и, так упражняясь и познав ничтожность свою, и что он есть падший и грешник, он упражняется кротостию, диавольскую духовную гордость от себя отторгает и, так украшен смирением, он примером своим ставит пред человеками и неизвестным братьям, не говоря, дает о себе знать, что он в числе их».[187]187
  Харитонович Д. Э. Указ. соч. С. 102.


[Закрыть]

И, во-вторых, помимо внутреннего самосовершенствования, многих привлекала возможность овладеть тайными мистическими знаниями.

Ну и наконец, пышные ритуалы, одеяния, иерархичность, романтическая обстановка заседаний масонских лож ни могли не привлечь внимание русских дворян как людей, прежде всего военных, привыкших к военной форме и атрибутике, чинопочитанию и т. д.

Но среди этих причин главенствовала, на наш взгляд, все-таки первая – поиски нового этического идеала, смысла жизни.

В 1760-е гг. в масонство вступает большое количество представителей высшей дворянской аристократии и зарождающейся дворянской интеллигенции, как правило, оппозиционно настроенных по отношению к политическому режиму Екатерины II. Достаточно упомянуть вице-канцлера Н. И. Панина, его брата генерала П. И. Панина, их внучатого племянника А. Б. Куракина (1752–1818), друга Куракина кн. Г. П. Гагарина (1745–1803), князя Н. В. Репнина, будущего фельдмаршала М. И. Голенищева-Кутузова, уже упоминавшегося кн. М. М. Щербатова, секретаря Н. И. Панина и известного драматурга Д. И. Фонвизина и многих других.

Во многих дворянских семьях формируются целые библиотеки из книг масонского содержания, которые передавались из поколения в поколение. В качестве примера можно привести семью Паниных. В их семейном архиве (хранится в фондах РГАДА) сохранилось несколько рукописных книг, в которых содержатся выписки из истории масонства, а также из рекомендуемых масонам для домашнего чтения книг И. Арндта «Об истинном христианстве», И. Масона «О самопознании», «Карманной книжки для вольных каменщиков», «Апологии и защиты вольных каменщиков», «Хризомандера», «Таинство креста» Фомы Кемпийского и др.[188]188
  РГАДА. Фонд 1274. Оп. 1. Д. 3148 (книга о происхождении и учении вольных каменщиков).


[Закрыть]

Что касается организационной структуры российского масонства этого периода, то ее развитие шло по двум направлениям. Большинство российских лож входило в систему английского или иоанновского масонства, состоявшую только из 3 традиционных степеней с выборным руководством. Главной целью провозглашалось нравственное самосовершенствование человека, взаимопомощь и благотворительность. Главой этого направления российского масонства был Иван Перфильевич Елагин, назначенный в 1772 г. Великой Лондонской ложей (старых масонов) Великим провинциальным мастером России. По его имени и вся система именуется елагинским масонством.

Меньшая часть лож работала по различным системам Строгого Наблюдения, признававшим высшие степени и делавшим упор на достижение высших мистических знаний (немецкое направление масонства). Начало было положено в 1762 г., когда была образована «Ложа счастливого случая» в Петербурге получившая патент от берлинской ложи «Трех глобусов», которую фактически возглавлял барон фон Гунд. В этой ложе признавались высшие тамплиерские степени, для управления которыми в 1765 г. был создан рыцарский Капитул во главе с немецким купцом Людером. В «Ложу счастливого случая» входили в основном немцы по происхождению.

В 1768 г. выходец из Германии некто доктор Штарк основывает Тамплиеркий Клерикат (духовная отрасль тамплиерской системы), который, правда, особого развития не получил. Начиная с 1765 г. ложи Строгого наблюдения пытался объединить брат куратора Московского университета П. И. Мелиссино, введя пышные церемонии и семистепенную систему с полукатолической обрядностью[189]189
  История масонства. С. 160.


[Закрыть]. Дальнейшего развития «система Мелиссино» не получила, но на ее основе в России в 1770-е гг. стала распространяться немецко-шведская Циннендорфская система.

В 1771 г. в Петербурге бывший гофмейстер герцога Брауншвейгского фон Рейхель основал в Петербурге ложу «Апполона» как дочернюю от ложи «Трех золотых ключей» в Берлине, главой которой был сам Циннендорф. В 1774–76 гг. Рейхель вместе с князем Николаем Трубецким основали еще 7 лож: «Гарпократа», «Горуса», «Латоны» и «Немизиды» в Петербурге, «Изиды» В Ревеле, «Апполона» в Риге, «Осириса» в Москве.[190]190
  История масонства. С. 164.


[Закрыть] Однако, затем они столкнулись с серьезными трудностями. Дело в том, что в 1773 г. Берлинская ложа подписала конкордат с Великой Лондонской ложей и обязалась не открывать новых лож вне Германии. Рейхель и Трубецкой оказались в изоляции, обратились было за поддержкой в Швецию, но там им посоветовали заключить соглашение с Елагиным.

В результате в сентябре 1776 г. был заключен союз рейхелеских и елагинских лож во главе с Елагиным, но при этом он дал согласие на автономию рейхелевских лож. В новый союз вошли 18 лож: 5 лож Рейхеля («Гарпократа», «Гаруса», «Немизиды», «Латоны», «Совершенного Согласия», «Девяти муз» (ее непосредственным главой был сам Елагин), «Утренней звезды», «Беллоны» в Петербурге, «Клио» в Москве) и 8 лож, получивших патент от Елагина, но по-прежнему работавших в своих системах (ложа «Скромности» в Петербурге, «Св. Екатерины трех подпор» в Архангельске, «Постоянства» в Москве, «Минервы» в Молдавии, «Талии» в Москве, «Равенства» в Петербурге, «Candour» в Москве (работала по французской системе), «Благотворительности» в Петербурге).

Вне союза остались ложа «Апполона» в Петербурге (наместный мастер-Розенберг), ложа «Осириса» в Москве (наместный мастер кн. Н. Трубецкой), ложа «Апполона» в Риге и «Марса» в Яссах.

Точное количество масонских лож в России в тот период до сих пор не установлено. Из тех же, что известны, большинство вступило (пусть и на разных условиях) в союз во главе с Елагиным. Однако союз этот оказался крайне недолговечным. Сам Елагин, несмотря на то, что отрицал высшие степени и резко критиковал «систему Гундову (Строгое Наблюдение) подлинно собачью», тем не менее с сочувствием отнесся к стремлениям многих масонов найти высшую масонскую мудрость. Именно с его подачи князь А. Б. Куракин, друг детства цесаревича Павла Петровича, под предлогом объявления шведскому королевскому дому о новой свадьбе наследника, отправился в 1776 г. в Стокгольм с тайной миссией – установить контакты со шведскими масонами, которые по слухам обладали этими высшими знаниями.

Однако миссия Куракина породила очередной раскол российского масонства.

4-й этап: 1778–1781 гг. – переходный этап в истории русского масонства. Характеризуется стремлением русских масонов приобщиться к высшим мистическим знаниям. С этой целью состоялись поездки кн. А. Б. Куракина в Швецию в 1776 г. и профессора Московского университета И. Г. Шварца в Курляндию и Берлин в 1781 г. В результате русское масонство разделилось на 3 части: ложи, подчинившиеся шведской системе (ими управлял так называемый Капитул Феникса); ложи, работавшие по английской системе (елагинские), сам Елагин, кстати, не признал внедрения шведской системы, хотя сам посылал в Стокгольм Куракина; аргументировал он это тем, что для него неприемлемо полное подчинение русских лож шведским, к тому же никаких особых высших знаний из Швеции получено так и не было. Наконец, третью часть составили московские ложи, также не признавшие шведскую систему, зато после поездки Шварца в Берлин воспринявшие немецкое розенкрейцерство в чистом виде без рыцарских степеней.

5-й этап: 1781–1792 гг. – характеризуется преобладанием так называемого теоретического (или научного) масонства, существовавшего в двух вариантах. Первый вариант – это шведская система, проникшая в Россию после поездки Куракина в Стокгольм. Оформилась она в феврале 1778 г., когда после визита шведского короля Густава III в Россию был открыт Капитул Феникса как Высшее масонское правление шведской системы в России. О его существовании знали только избранные – «просветленные братья» высших степеней (с четвертой и выше). Для непосвященных в высшие степени главным органом управления являлась Великая Национальная ложа, фактически alter ego Капитула Феникса (состав почти тот же). Первым префектом и того и другого был назначен князь Гавриил Петрович Гагарин (1745–1803), тайный советник, сенатор, склонный к мистике.

Как уже сообщалось выше, шведская система была во многом компилятивной, эклектичной, объединяя в 10 степенях и английскую систему (степени 1–3), и шотландскую (степени 4–5), и тамплиерство (степени 6–9), и, наконец, розенкрейцерство (10-ая степень). Основывалась она на принципах строгой иерархичности, беспрекословного подчинения низших братьев высшим, анонимности высшего руководства, отсутствия выборности, сословности на стадии рыцарских степеней, нетерпимости к другим масонским системам. Глава Капитула Феникса назначался главой Стокгольмского Капитула герцогом Зюдерманландским, тем самым русские масоны должны были оказаться в полном подчинении у Швеции. Именно этот момент сразу же вызвал подозрения у правительства Екатерины II, которая и дальше относилась к шведской системе с недоверием. Тем не менее, на первых порах шведская система приобрела большую популярность и по подсчетам Т. О. Соколовской к 1780 г. к ней примкнули 14 лож: «Апполона», «Горуса», «Феникса», «Благотворительности», «Блистающей звезды», «Св. Александра» в Петербурге, «Трех мечей», «Осириса», «Аписа», «Трех христианских добродетелей», «Союз молодых воинов» (состоял из французов) в Москве, «Нептуна» в Кронштадте, «Трех секир» в Ревеле, «Военного союза» в Кинбурне.[191]191
  Соколовская Т. О. Капитул Феникса: высшее тайное масонское правление в России (1778–1822). М., 2000. С. 10–14.


[Закрыть]

В мае 1780 г. глава всех масонов шведской системы герцог Карл Зюдерманландский прислал в Россию инструкцию об учреждении при Капитуле Феникса Директории для централизованного управления русским масонством. Интересно, что введение такой системы для России объясняется в духе концепции Монтескье – обширностью пространств и необходимостью быстрого и точного выполнения законов, а также особого надзора для пресечения злоупотреблений и беспорядков. Не менее интересна структура Директории, которая делилась на 2 палаты (явное сходство с Парламентом): нижнюю (исполнительную, туда должны были входить масоны 7–8 степеней посвящения) и верхнюю (законодательную, куда входили братья 9 степени или командоры).

Директория подчинялась Великому мастеру IX Провинции, т. е. Карлу Зюдерманландскому. Все новые ложи могли утверждаться только с его разрешения, вводились обязательные полугодовые отчеты, направлявшиеся в Стокгольм, право Великого Стокгольмского Капитула присутствовать на заседаниях Директории Капитула Феникса и т. д.

С другой стороны, видимо, чтобы не оскорбить патриотических чувств русских масонов, в текст клятвы вступающего в рыцарскую степень были внесены изменения, и она была отредактирована так, чтобы не нарушать присягу российскому монарху: «клянусь повиноваться Великому Гроссмейстеру (т. е. Карлу Зюдерманландскому) во всем, что не противно верности, повиновению и покорности, коим я обязан моим законным государям и, как светским, так и церковным властям»[192]192
  Соколовская Т. О. Капитул Феникса: высшее тайное масонское правление в России (1778–1822). М., 2000. С. 20.


[Закрыть].

Таким образом, возможные обвинения со стороны верховной власти в нарушении верности российскому престолу становились безосновательными.

В состав Капитула Феникса вошли представители высшей аристократии: князь Г. П. Гагарин (префект Капитула), князь Н. В. Репин, граф Ф. С. Строганов, граф А. И. Мусин-Пушкин, князья Долгорукие, князья Куракиных, графы Апраксины, графы Шуваловы и другие.

Однако уже с конца 1781 г. из-за того, что кн. Г. П. Гагарин поступил на государственную службу и был переведен в Москву на должность обер-прокурора 6 департамента Сената, собрания Капитула Феникса в Петербурге приостановились, центр российского масонства постепенно перемещается в Москву. К тому же отнюдь не всех русских масонов устроила новая шведская система. Тот же Елагин ее не признал, продолжая вести работы по английской трехстепенной системе. Примерно также поступило и большинство московских масонов во главе с И. Г. Шварцем и Н. И. Новиковым. В результате около половины всех российских лож шведскую систему не признали. Причина кроется в том, что из Швеции были присланы акты посвящения и обрядники не выше 7-ой степени. Из-за этого не была сформирована верхняя (законодательная) палата Директории (она должна была состоять из командоров 9-ой степени). К тому же никаких обещанных высших тайных знаний русские масоны от шведских лож не получили.

На волне этого разочарования и возникло второе направление «теоретического» масонства – московское розенкрейцерство. Связано оно прежде всего с деятельностью профессора Московского университета по кафедре философии и беллетристики И. Г. Шварца (1751–1784) и известного российского просветителя и издателя Н. И. Новикова (1744–1818). В 1779 г. и Шварц, и Новиков (к тому времени руководитель петербургской ложи «Латоны») переехали в Москву. Оба оказались не удовлетворены ни шведским, ни «елагинским» масонством. В первом их не устраивал явный перекос в сторону ритуалистики и обрядности, которые сильно смахивали на бутафорскую и ничего не давали для развития души. К тому же, еще раз отметим, что к тому моменту (а прошло уже 3 года с момента организации шведской системы в России) русские масоны никаких обещанных тайных знаний высших степеней не получили. Во втором, «елагинском» масонстве, Шварца и Новикова не устраивала сама постановка целей масонской деятельности. В елагинском катехезисе говорилось, что «вступать в масоны надо не для приобретения добродетелей, которые можно найти через веру и гражданские узаконения, и не для снискания премудрости, которую можно найти в школах, но для открытия и предания потомству некого важного таинства»[193]193
  История масонства. С. 200–201.


[Закрыть], т. е. подразумевалось высшее мистическое знание, скрытое в масонстве, обнаружить и воспринять его – именно в этом, по-Елагину, состояла главная цель масонства.

Иначе рассматривал этот вопрос Новиков: «Душа и дух да будут единственными предметами нашими». Цель масонства Новиков, как и Шварц, видел в стремлении найти «правду человеческих отношений, освободить религиозное чувство от ложных заблуждений, пролить свет на природу личности и ее отношение к миру вообще, самому себе и своему ближнему в частности[194]194
  История масонства. С. 20; Новиков Н. И. Избранные сочинения. М. – Л., 1951.


[Закрыть].

Тем самым масонская идея приобретала у Новикова и Шварца антропоцентрическое содержание: высшее знание не ради его самого, а ради поиска света истины и собственного самосовершенствования, а затем и совершенствования всего человечества. Видимо, Новиков и Шварц считали, что в каждом человеке скрыта искра божественной высшей истины, задача заключается в том, что ее пробудить.

В 1779 г. начинаются их поиски «истинного масонства» и «истинного знания», в Москве они создают ложу «Гармония», которая была объявлена тайной и «сиентифической» (т. е. научной). В нее, помимо Новикова и Шварца, вошла элита московских масонов: глава ложи «Осириса» Н. Н. Трубецкой и его брат Ю. Н. Трубецкой, поэт М. М. Херасков, кн. А. М. Кутузов, кн. П. И. Репнин, глава ложи «Трех знамен» П. А. Татищев, представители мистического направления в масонстве кн. И. В. Лопухин и С. И. Гамалея. Позднее к ним примкнули И. А. Поздеев, А. Ф. Лабзин и знаменитый архитектор В. И. Баженов. Обрядность и ритуал были сведены к минимуму. Главной целью был поиск высших истин для самосовершенствования. Свой идеал члены ложи «Гармонии» нашли в работах Клода де Сен-Мартена «О заблуждениях и истине» и Иоанна Арндта «Об истинном христианстве». В первой из них московских масонов привлекла идея деятельного добра и любви к ближнему, во второй – практический путь к этому идеалу. По мнению Арндта, путь к истине предельно прост – его указал еще Иисус Христос; суть его в том, что нужно идти на помощь ближнему, идти к слабым и больным, помогать своим братьям – людям, ибо в этом истинная вера, истинное служение Богу. В современном мире люди забыли Христа, они заменили его Богом из золота, камней и драгоценных металлов. Надо вернуться к истинному Христу и тогда через любовь «истинный» христианин обретет Царствие Божие внутри самого себя»[195]195
  РГАДА. Ф. 1274. Оп. 1. Д. 3148. Л. 117–120; История масонства… С. 207.


[Закрыть]. Отсюда отрицательное отношение к современному духовенству и обрядам современных христианских церквей, стремление заменить религию обряда религией души.

Одновременно до московских масонов (или мартинистов, как их вскоре стали называть в конкурирующих ложах за увлечение идеями Сен-Мартена и Арндта) дошли слухи, что носителями истинных знаний являются немецкие розенкрейцеры. В результате летом 1781 г. по поручению ложи «Гармония» Шварц едет к знакомым масонам в Курляндию и с рекомендательными письмами от них в Берлин к руководителям немецких розенкрейцеров Вельнеру и Тедену. В октябре 1781 г. Шварц был посвящен ими в тайны розенкрейцерства и назначен «предстоятелем теоретической степени Соломоновых наук» на условии подчинения системе Строго Наблюдения во главе с принцем Фердинандом Брауншвейгским, а фактически Вельнером. С другой стороны, Шварц добился обещания от принца Брауншвейгского ходатайствовать на общемасонском конгрессе в Вильгельмсбаде в 1782 г. о выделении России в отдельную Восьмую Провинцию Ордена, независимую от Швеции.[196]196
  РГАДА. Ф. 1274. Оп. 1. Д. 3148. Л. 117–120; История масонства… С. 180.


[Закрыть]

По возвращении Шварца, в Москве была создана двоякая организация масонства: Провинциальный Капитул и Директория, куда входили 4 ложи – «матери» с правом организации новых лож: «Латоны» (Новиков), «Трех знамен» (П. А. Татищев), «Осириса» (Н. Н. Трубецкой), «Сфинкса» (И. Г. Гагарин). Надстройкой над ними был «Теоретический градус Соломоновых наук» во главе со Шварцем, а после его смерти в 1784 г. – Новиковым. Тем самым, по организационной структуре московское масонство стало 4-х степенным: в обычных ложах работы велись по английской системе из 3 степеней, в качестве необязательного дополнения допускались рыцарские степени, а над ними – розенкрейцеровский «градус Соломоновых наук», цель которого, по словам Шварца, «познание Бога, природы и самого себя»[197]197
  РГАДА. Ф. 1274. Оп. 1. Д. 3148. Л. 117–120; История масонства… С. 226.


[Закрыть].

Однако московские масоны довольно быстро разошлись в понимании путей и способов достижения высших истин. Большинство во главе с Новиковым пошло по пути, указанном Арндтом и Сен-Мартеном), то есть деятельной любви к ближнему и практическому воплощению своих идеалов в реальном мире. Меньшинство во главе с Лопухиным, Трубецким, Поздеевым пошло по пути, указанном в книге Фомы Кемппийского «Таинство креста», суть которого в том, что земная жизнь воспринимается как пролог к будущей небесной жизни, а значит, следовало все свои помыслы устремить к нему и отречься от «телесной жизни». А отсюда следует крайний мистицизм и попытки проникнуть в тайны мироздания при помощи магии, каббалы и алхимии.

Последователи Новикова исходили их того, что знание должно быть не выборочным, а всеобщим и ссылались на выдержки из трактата Тедена «Теоретический градус Соломоновых наук», привезенный Шварцем из Берлина. В нем говорилось, что «тот есть истинный философ, который всеми образы старается Бога, своего творца, самого себя и натуру познавать и ее столь различные действия испытывать». Сам Шварц не раз заявлял, что «человек, скитающийся по полям без просвещения малоспособен к восприятию истины»[198]198
  Харитонович Д. Э. Указ. соч. С. 105.


[Закрыть].