Текст книги "Планета супербарона Кетсинга"
Автор книги: Виталий Заяц
Жанр: Попаданцы, Фантастика
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
Новых вопросов возникло не меньше, чем получено разъяснений. Первый – как же они смогут изображать, если совсем не в курсе?
– Уже изображают, – хихикнул коварный спрут. – Я им сказал, что реалити-шоу снимается про Древний Вавилон. Рыцари там всякие, турниры, викинги. Вот они сидят в трюме и играют. Получили общее направление, конечно же, согласно сценарию шоу, а в остальном пусть по обстоятельствам действуют, так сказать, импровизируют.
Может, Вок и не хорошо учился в школе, но про Вавилон и викингов слышал. Потому сразу возмутился – между теми и другими больше тысяч лет, чем между турнирами и этим вот космическим кораблем.
– А вы точно уверены? – огорчился осьминог. Вздохнул и решил не заморачиваться: – Ну и ладно. В кино у вас еще хуже показывают, водолазы привыкли.
– И вы считаете, что они не догадаются про космический корабль?
– А вы бы догадались?
Уел, нечего сказать. Если бы не сжатие, Вок в жизни бы не поверил, что летит куда-то. Скорей, действительно вообразил бы, что заперли в подвале и снимают реалити-шоу. От обиды на собственную тугодумность у него взыграло чувство справедливости.
– Значит, они вот так, ничего не зная, будут все время за мной бегать? Опасности и такое прочее?
– Зачем все время, это совсем ни к чему. Покажутся местным жителям, ваши вещи на место доставят и домой отправятся. Мы двое останемся, больше-таки не надо.
– А кто назад корабль поведет?
Спрут только щупальцем махнул – найдется кому. Если так, то ладно, но что-то не складывалось в получавшейся картинке. Не верилось, что инопланетянин не в состоянии снабдить своего агента должным окружением на все время визита.
– Эти ваши аквалангисты. Если честно, почему не остаются со мной на все время? Хотя бы из соображений веселья, безопасности и гораздо большего количества глаз на местности?
– Нужен разведчик, шпион, если желаете так называться, таки надо вращаться в местном обществе. А с ними – как? С ними вы суверенное баронство организуете, никак не меньше. Независимое и неприступное баронство, возьмем, например-таки, ваше собственное княжество Монако.
В воображении возникло Монако в космосе, казино, гонки «Формулы-1», туристы с Земли, проигрывающие миллионы, осьминоговы родственники, делающие то же самое. Но неплохая бизнес-идея рушилась на корню из-за нежелания инопланетного спрута придать своему шпиону команду каких-то там водолазов. Вок хмыкнул, махнул рукой и пошел в каюту спать. Времени прошло достаточно, адреналин отхлынул, усталость чувствовалась зверская.
Два одинаковых кресла естественным образом вписались в интерьер салона-рубки. Точнее, если Вок оказывался здесь в одиночестве, кресло обнаруживалось одно, понятно – осьминога нет, некому и второе сиденье использовать. Интересно, а присутствовала бы целая шпионская группа, так посадочных мест наставили бы как в кинотеатре? Наверное, да, много ли труда для космической цивилизации мебель клонировать.
Вок сидел и смотрел. Капитан сидел и возился с пультом, что-то поглаживал, слегка нажимал – не на кнопки, а около, поглядывал на экраны, ничего, кроме черноты, не показывающие. Вдруг откатился вместе с креслом на середину помещения и объявил:
– Мы приехали по назначению, то есть на орбиту. Теперь-таки ждать погоду.
Опять не складывалось одно с одним – лететь через какие-то там чертовы парсеки, без проблем находить планету среди множества небесных тел, «еще лучших», по словам того же осьминога. И вдруг ждать летной погоды, чтобы приземлиться. Вок, естественно, спросил, что же за странные уязвимости у инопланетянской техники, почему она ветра или, может, грозы боится, но спрут отвечать не стал.
– Вам таки надо спрашивать правильные вопросы, использовать доступное время. Вдруг сейчас спускаться, а вы ничего про там внизу не спросили.
О чем спрашивать? Путного в голову про Средние века не приходило. Рыцари, флаги, одежда двухцветная в шахматном порядке. Съехидничал:
– Что там в Средневековье было особенного? У каждого лорда свои цвета?
Осьминог понял вопрос буквально. Или сделал вид, что буквально.
– Честно скажу я вам, таки не много знаю про внизу. Выбирайте какие хотите – может, выйдет и как лучше. Какой цвет больше всего нравится?
Вот уж никогда не задумывался. В детстве очень любил зеленый. Зеленый? Пожалуй, по-робингудовски. Еще, если о рыцарстве вспомнить, красиво красное с черным.
– Может, вы имеете в виду красное на зеленом? – Осьминог будто угадал мысли, тут же их перепутав. – Очень приятное сочетание.
– Дикое сочетание, – огрызнулся Вок. Вспомнил, как на уроке рисования в четвертом классе училка рассказывала про несочетающиеся цвета.
– Почему-таки дикое? – обиделся спрут. – Я в одно хорошее воскресение гулял, между прочим, смотрел, как земляника растет. Очень красиво.
Вок представил себя в зеленом бархатном наряде, расшитом, будто детская пижамка, земляничками. Хохотнул, не удержался. Процитировал:
– Если ляжете на газоне, то вас не будет видно, – и добавил: – Ну и ладно, потом хоть посмеемся.
Вдруг вспомнил про самое, наверное, главное и к местной планете совсем не относящееся. Выпалил:
– Сколько лет на Земле прошло? И сколько пройдет, когда вернемся?
Важностью вопроса осьминог не проникся, пошевелил неопределенно самым левым щупальцем:
– Таки тогда посмотрим, лет… наверное, года четыре. Или два, и почему это для вас важно?
– Четыре? Я считал, тысячи могут пройти! – Вок не стал уточнять, что читал про это в фантастике.
– Могут, разумеется, могут, – согласился осьминог. – Но ведь есть компенсация, технологии таки не отстают. Не полностью, конечно, компенсация, немножко все-таки пройдет.
Глава 4. Море, волны, водолазы
Пожалуй, самым большим отличием от всех представлений о кораблях – что о морских, что о космических – было отсутствие всякой тряски во время полета. Да что тряски, никакого ощущения движения. Видимо, группа поддержки с кодовым названием «водолазы» и не могла ни до чего догадаться. Организм, вестибулярный аппарат, настойчиво утверждал – и каюты, и салон, и кресло с осьминогом неподвижны в пространстве, что твоя гора Эверест. Тот случай, когда корабль корежило, не считался – прыгали стенки, пол, потолок в разные стороны, но цельного движения все равно не ощущалось.
А вот теперь каюта покачивалась. Слегка, но не очень приятно. Опять корежит? Потолок на месте вроде. Но не до раздумий, Вок вскочил в джинсы и пробкой вылетел в верхний салон. Салона не наблюдалось, вместо него имелась обычная железная палуба обычного катера. Бело-синяя с такими же бело-синими ограждениями, кое-где тронутыми ржавчиной. Катер качало на серых морских волнах. Ветер срывал пену, иногда бросая мелкие брызги в лицо. Соленые.
Вок повертел головой – сзади о борт терлась пришвартованная лодка. Деревянная, с мачтой и сложенными внавалку веслами, вокруг суетились люди в кожаных доспехах, рогатых шлемах, с мечами на поясах. Викинги? Да нет, «водолазы», догадался Вок. Какие же это викинги, если грузят на ладью обычные спортивные сумки, на одной даже логотип Adidas мелькнул. Ролевики, понятное дело.
Ну, теперь хоть выяснилось, зачем ждали погоду – может, гордые северные воины и пересекали Атлантику в любой шторм, а вот с имеющейся массовкой осьминог мудро решил не рисковать и в викинговской ладье их прямо внутрь урагана не запихивать. И Вока, кстати, тоже не запихивать, за что осьминогу большое спасибо.
На том конце корабля-трансформера, который Вок назначил кормой, возвышалась надстройка, за ее стеклом даже виднелся классический деревянный штурвал. «Космический пульт превратился в рубку траулера, что же необычного, каждый день такое видим», – прокомментировал про себя Вок и полез по лесенке на крышу этой самой рубки. Там обнаружилось знакомое кресло с осьминогом, которое появилось, пока Вок штурмовал железный трап. Осьминог объявил:
– Вам пора-таки переодеться, и несите багаж.
Понятно, дальше со свитой и на лодке. Только неожиданно как-то, без прощальных объятий и, главное, детальных инструкций.
– Сомнение меня гложет в плане направления. Куда плыть-то? – озвучил Вок.
– В порт. – Спрут, видимо, состоял в родстве с капитаном Очевидность. Подумав, он добавил: – Там город, и я надеюсь-таки, местная столица.
– Иду я, значит, к королю, предъявляю свиту, и занимаю вакантную должность инопланетного шпиона?
– Не так быстро, не так быстро. Просто разместитесь, отдохните, вас сами заметят. Люди везде народ любознательный, еще и отбоя не будет от приглашений, чтобы посмотреть на иностранца глазами.
– Значит, на постоялый двор, – заключил Вок.
– Да что вы, что вы, – в ужасе замахал щупальцами осьминог. – Вы же благородный человек, граф, например… наверное, так у местных это называется. Идите на площадь и стучите в самый большой дом. Здесь ведь-таки Средние века – наглый человек сразу барон, а очень наглый даже и граф.
– А платить как? – спохватился новенький барон или даже и граф.
– Золотом, конечно же, золото еще никто нигде не отменял. Блестит, знаете ли, тяжелое, не ржавеет, все цивилизации внимание обращают. Хотя… бароны в большинстве миров не платят, они же благородные люди. Вы только не беспокойтесь, пожалуйста, разберетесь по обстоятельствам, в конце концов, это вы таки на местных похожи, а не я.
Пока болтали на палубе, в каюте появился соответствующий костюм. Откуда – непонятно, Вок вошел и увидел разложенные на койке штаны, куртку. Или, может, камзол? Пусть «камзол», все равно не понятно, как эти разноцветные-раззолоченные изделия надо называть. Нарядился, немного путаясь в незнакомых деталях. Одевание заняло какое-то время – не то чтобы молний или липучек, даже пуговиц не наблюдалось, все на шнурках и завязочках. Вот в какую древность занесло. Пуговицы им изобрести, что ли? Или прогресс лучше начинать с древней застежки-фибулы?
Отложив мысли о продвижении технического прогресса в портняжное дело, Вок поднялся на палубу, перевесился через ограждение и бросил сумку с книгами в ладью. Перебрался сам и потащил багаж в небольшой шатер, который успели установить водолазы. Выглядела палатка по-дурацки – зеленая в крупный красный горошек. И еще она выглядела совершенно неуместной на деревянной некрашеной ладье, среди плохо оструганных скамеек, которые, кажется, называются банками.
По идее трудолюбия от благородного хозяина интернациональной галеры не ожидалось, да и не знал Вок, чем можно заняться. Покрутил головой, прошел туда-сюда вдоль палубы, заглянул через борт – вода совсем близко. Романтика, открытие Америки задолго до Колумба. Много ли от Воронежа до той Америки по сравнению с вот этим местом посреди то ли чужого моря, то ли даже океана!
Гребцы оттолкнулись от железного борта космического корабля, который все еще выглядел катером, и начали развешивать по сторонам откуда-то взявшиеся деревянные щиты. «Ну, точно, викинги со своим викинговым драккаром», – ухмыльнулся Вок. Делать ему было совершенно нечего, нашел в шатре маленькую табуреточку и уселся перед входом наблюдать. Водолазы мерно гребли, изредка переговариваясь на незнакомом языке. По интонациям, мелодике понятно – славяне, но вот слова ни одного знакомого. Балканцы какие-нибудь, там национальностей и языков, наверное, не меньше, чем на Кавказе.
Куда плыть, балканцы определенно знали. Или, может, осьминог выдал им компас и задал азимут. В мореходстве Вок силен не был и доверился гребцам – в конце концов, ладья плывет по воде, а их за что-то прозвали водолазами. Жаль, парус собранный висит, серый, на вид как картофельный мешок, с ветерком красивей бы гляделось.
Море на горизонте начало загибаться вверх. Похоже, берег находился не особенно далеко, да и приближался быстрее, чем можно ожидать, сидя на гребном судне. Берег? Волна! Навстречу ползла огромная волна, совсем не похожая на земные. Она не спеша надвигалась по совершенно ровному морю. Конец! Не может ладья, даже самая продвинутая, взобраться на вертикальную стену. Гребцы! Они же не видят, сидят спиной вперед! Вок вскочил, крикнул, замахал руками. Викинги тоже повскакали, но паниковал, судя по всему, он один. Ну да, для них же здесь просто съемки. Компьютерный эффект или что еще? По одному нырнули под палубу, вытащили сумки с пожитками, прикрепили их к своим скамейкам.
Вок схватил ближайшего за плечо, не задумываясь, заговорил по-русски. Объяснить – волна настоящая. Не о вещичках думать надо, а одежду тяжелую скидывать. Тот улыбнулся и показал большой палец – все нормально. Потом свистнул, сказал что-то отрывистое. Еще двое подхватили Вока под мышки и, не спрашивая, привязали к мачте. Во дают, теперь точно вниз рыб кормить.
Волна уперлась в нос, поставила ладью на попа, и получилась такая картина, что Вок даже бояться забыл. Судно ползло вверх по почти вертикальной стене воды, викинги, вдев руки в лямки своих сумок и рюкзаков, спокойно свисали вдоль палубы. Нет, не спокойно, один все пытался отвернуть голову от болтавшегося рядом грязного сапога, другому висеть казалось неудобным, и он цеплялся коленями за уворачивавшуюся скамейку. Вок вывернул шею, сколько мог, – шатер стоял на своих растяжках как ни в чем не бывало, а табуреточка исчезла.
Когда драккар закончил восхождение и смачно плюхнулся на плоскую верхушку волны, Вок неприятностей уже не ждал. Уверился, что хитрый спрут заранее прознал местные навигационные заморочки и заложил в простую древнюю ладью не простой и не древний потенциал.
Как только волшебное плавсредство спустилось по другой отвесной стене, шпиона отвязали от мачты. И сразу начали привязывать снова – вдали показалась вторая волна. После четвертой он еще долго стоял арестантом, пока команда не решила, что шторм миновал. Развязанный шпион, а также барон или граф на карачках уполз в сумерки шатра, рухнул на подстилку и врезался не успевшей зажить бровью в спрятавшуюся здесь от шторма табуреточку. От черт! Бровь тут же заболела, но зато в голове просветлело достаточно, чтобы вытащить зловредную мебель на свет божий и, стараясь выглядеть как ни в чем не бывало, усесться для медитации на виду у гребцов.
Город появился на горизонте как раз между мыслью, что пора идти спать, и воплощением этой мысли в жизнь. Команда устало шевелила веслами, не сделав за все время ни одного перекура. Берег почти не приближался, и Вок задремал прямо в сидячем положении – не до конца, а продолжая, уже во сне, думать про перекуры. Проснулся почти с тем же вопросом – а как здесь с пороками? Курить Вок не курил, да и не пил практически, спорт – профессия, излишеств не допускающая. Но ведь Средневековье, должны быть пьянки, гулянки, охота, турниры, женщины и прочее обязательное для каждого уважающего себя человека. Придется привыкать, назвался шпионом – полезай в… куда лезть, Вок не додумал, ладья вошла в гавань.
Наперерез тут же выскочили две легкие лодочки, замельтешили перед носом. На каждой гребец и солдаты – по три человека. Один из водолазов бросил весло, вышел на нос, закричал, недовольно размахивая руками. В борт под ним впилась стрела. Предупредительный выстрел, понятно с первого раза. Костюмированные викинги тут же сменили тактику, сбросили веревку с узлами, по которой на борт ловко забралась тройка таможенников. Гребцы и тот, что с луком, остались на своей территории.
Один из прибывших, главный, судя по надутости, что-то сказал, Вок не расслышал, а ведь так и зудело проверить, не наврал ли спрут про сонное обучение местному языку. В школе считал иностранный самым ненавистным предметом, не давался он, а тут раз, и все должно быть в порядке. Если не накосячил осьминог.
Викинги с представителем власти не церемонились, шестеро поднялись с банок и присоединились к разговору. На своем, балканском, конечно, но и вида их было достаточно, чтобы понять – таможенная пошлина не обломится. Начальник над податями огорчился и немного сдулся. Заговорил быстро, размахивая руками, показывая на гору, где, на склоне, торчал довольно приличный замок. Указывал он средним пальцем, что заставило Вока хмыкнуть по поводу особенностей местного воспитания. Из слов удалось уловить только обрывки – «положено», «так правильно», «высокий принц». Или может быть «высокий» относилось к замку? Не важно. Как говорилось в великом фильме, на котором зациклились все телеканалы: «Понять его немудрено, они Кемскую волость требуют».
Вок встал со своей табуреточки, сделал несколько шагов к вражескому представителю, приобнял того за шею. Не по-дружески, как в кино, а с легким нажимом на болевую точку – таможенник не посол, а так, типа холоп боярский. Хотел нашарить в кармане что-нибудь вместо той же шариковой ручки из фильма. Не нашел и предъвил врагу кукиш. Не очень вежливо, конечно, но, по всему, в Средневековье именно так и разговаривали вниз по вертикали иерархической лестницы. И уж тем более так следует разговаривать с теми, кто средними пальцами размахивает. Получатель недоуменно посмотрел на незнакомую фигуру, покосился на вооруженных викингов. В глазах его мелькнула дилемма – если отступить, накажут, может, и казнят, не отступать – придушат прямо сейчас. Вок же подвел черту, с непривычки коверкая чужой язык:
– С высоким принцем высокий гость говорить сам, – разозлился на себя и добавил уже нормально: – Без посредников.
Таможенники прыгнули к своим гребцам и помчались прочь еще быстрее, чем появились. Ладья же тяжело двинулась к причалу, вывесив далеко перед носом деревянные сходни.
Глава 5. Супербарон и опять водолазы
Высадку закончили только в сумерках, не спеша двинулись вдоль улицы. Впереди двое с факелами, за ними третий с флажком на палке. На зеленом флажке земляничка – ну что тут поделаешь. За Воком маршировали остальные викинги – изображали охрану, а заодно волокли три тяжелых сундука. С богатством, надо понимать.
Площадь нашлась достаточно быстро – не бог весь каких размеров у высокого принца столица. Строго по спрутовой инструкции забарабанили в самую массивную дверь. Открылась она почти сразу, предъявив пожилого человека со свечой, из-за спины которого выглядывал не менее пожилой стражник, скорее привратник, в железном шлеме набекрень.
Вок подавил желание представиться, вовремя сообразил – хозяева в таких домах сами двери не открывают. Задрал подбородок и шагнул вперед, оттесняя одним плечом дворецкого, другим охранника. Повернулся к первому и коротко бросил:
– Веди.
Сработало, человек чуть заметно, так, что аристократическому гостю и придраться не к чему, пожал плечами и прошествовал в коридор, сзади викинги затаскивали в прихожую тяжелые сундуки.
Хозяин оказался такого же немолодого возраста, по виду – отставной вояка. Хотя шрам на брови и смятое ухо можно и в кабаке получить, да и – вспомнился Бинин – даже в драке с боксером.
– Граф де ла Коста, – кивнул Вок. Из каких глубин всплыло имя и почему именно граф, осталось непонятным и ему самому.
– Супербарон Кетсинг. – Хозяин протянул вперед руку ладонью вверх.
Опля, так он сразу денег просит? Как запросто, без церемоний, меркантильный народ, нечего сказать. От конфуза уберегло воспоминание. Где-то слышал – в древности руки жали, чтобы проверить, нет ли камня в кулаке. Ладонью вверх даже яснее, чем рукопожатие, значит, надо повторить жест. Угадал – носящий немецкую фамилию супербарон улыбнулся. Улыбка тоже, кстати, из той серии – покажи зубы, но не рычи. Вот только забыл Вок, зачем их показывать, если не рычать.
Супербарон оказался человеком гостеприимным, с расспросами к человеку уставшему не приставал, а лично проводил в небольшую комнату, где измученный морскими приключениями граф де ла Коста тут же и отрубился, кажется не дождавшись убытия хозяина.
Как отдыхалось свите, Вок не вникал, не графское это дело, в конце концов. Даже и не хозяйское, на то дворецкий имеется. Сам же граф подольше провалялся в постели, поднялся, когда колокольчик зазвонил, правильно угадав в звуке сигнал к завтраку. На свежую голову с интересом осмотрел дом. Выглядело жилище скромнее, чем можно было ожидать, и по внешним размерам, и для супербаронского титула. Или это признак древности рода, когда фрески на стенах еле различимы, а гобелены нуждаются в штопке?
Кстати, что за титул супербарон? Хотя… есть ведь старший лейтенант, где-то суперинтенденты существуют, почему же отказывать местной аристократии во внутри-баронской иерархии? Наверное, здесь и суббароны встречаются – по аналогии с редкостными, но не вымершими пока младшими лейтенантами.
Но – ближе к завтраку насущному! Один раз по телику говорили про прогресс кулинарии. Типа то, что сейчас деликатес, лет через сорок вкусовых восторгов не вызовет, а то, что лопали двести лет назад, сегодня в рот возьмешь разве с голодухи. Истинная правда, на завтрак в этом средневековом доме шла незнакомая пенопластовая каша, сверху ее силилось прикрыть маленькое жареное яйцо. Вок скосил глаза – на длинном низком столе, за которым сидели слуги, виднелись такие же миски, только каша в них была единственным ингредиентом.
– Рад приветствовать гостя в моем хлебосольном доме! – важно произнес хозяин и отправил в рот немного каши.
Черт его знает, может, это тост такой, под гарнир? На всякий случай Вок повторил формулу:
– Рад гостить в твоем хлебосольном доме!
Каша, под которую произносятся тосты… Ну что ж, вчера ведь без ужина обошелся, посчитал – сон важнее. Так что спасибо барону – пошла каша.
Разговаривали после еды, когда слуги – и баронские, и фальшивые графские – покинули зал. Беседа велась под легкое вино, напомнившее сидр, сделанный почему-то из винограда. К тому же сидр был а-ля натурель, в смысле – с довольно навязчивым дрожжевым запахом.
– Вы иностранец, – утвердительно сообщил барон. – По акценту слышно. Откуда, если не секрет?
По акценту? Не чувствовал Вок за собой такого, но осьминог говорил, конечно, говорил. Самопровозглашенный граф взял и честно признался:
– Из России, – помахал рукой в сторону, надеясь, что именно в том направлении находится юг, и добавил: – Не знаю названия на языке вашего королевства. Я живу далеко на юге.
Как там говорилось про шпионов? Надо придерживаться правды, вставляя ложь минимально, только когда это совсем необходимо. Вот и сейчас – есть ведь определенная вероятность того, что Россия вместе с Землей находится в сторону юга от баронской столовой. К тому же жителю Воронежа, находящегося к югу от Москвы, правомерно считать себя южанином.
– Остров? – Барон, надо понимать, ориентировался в сторонах света, знал, что к югу от его дома находится океан.
– Нет, материк, самый большой.
– Самый большой? – не то переспросил, не то усмехнулся хозяин, но спорить не стал. – Туда мало кому добраться удается, море неспокойное. Десять отправятся – один вернется. Да и то непонятно, добрался или с полпути повернул и придумал, что в голову пришло, про дальние страны. Расскажите, много ли там у вас особенного?
Такого непосредственного вопроса Вок не ожидал. О чем говорить? О Воронеже? Про бетонные двенадцатиэтажки, про троллейбусы, путающиеся в узких центральных улицах, про водохранилище? Про что? Расскажешь, и никто тебя серьезно воспринимать не будет, свой местный Мюнхгаузен образуется – гордость и достопримечательность королевства. Как бы выкрутиться?
– Я вчера прибыл и не знаю, что может оказаться интересным, что у вас не так, как у нас.
– Придворные сплетни наверняка разные, – сказал хозяин таким тоном, что стало понятно – придворные вопросы его мало волнуют. – А остальное интересно. Расскажите то, о чем самому говорить нравится.
А все-таки, что супербарона интересует? Телика нет, футбол не пообсуждаешь. Вспомнился не лезший за словом в карман спрут с его акцентом. Ага, как принято у нас в Одессе, вопросом на вопрос перевести стрелки с расспросов.
– А у вас какие последние события?
Последним событием, барона интересовавшим, оказался большой рыцарский турнир. Уловка сработала, прошедшие состязания заняли минут сорок застольной беседы. В ответ Вок рассказал про последнее российское первенство – то, на котором его выгнали из команды. Приукрасил, конечно, и свои успехи, и само мероприятие. Оказалось, что супербарон большой знаток спортивного регламента, и разговор вылился в бурное обсуждение преимуществ олимпийской системы против соревнований по сетке. Потом пошло сравнение с более сложными местными вариантами, учитывающими знатность и заслуги участников.
Из-за стола встали, когда уже и обедать пора бы садиться, причем чувствовали себя лучшими друзьями и обращались на «ты».
– Знаешь, дружище, – объявил супербарон. – Навести-ка ты нашего принца. И тебе интересно, и его высочество порадуется. Он человек просвещенный, даже купцов слушает с удовольствием, что уж они врут про дальние страны. А ты ведь действительно знаешь, о чем рассказываешь, жизнь там прожил – правда всем интересна.
«Правда, – хмыкнул внутри себя Вок. – Впрочем, Земля, Россия – тоже дальняя страна, кое-какую правду про нее я знаю».
– Представишь меня принцу? – спросил он.
Зря спросил, хозяин смутился. Видимо, не по титулу супербарону гостей коронованной особе представлять. Плохо, одно дело – мелкая услуга, другое – просить, чтобы он замолвил словечко кому повыше. Не к лицу графу такая просительная цепочка. Не надо было этот вопрос задавать. А к принцу? Да просто явиться к замку и подудеть в рог, ежели какой-нибудь рог найдется в доставленных водолазами сундуках. К счастью, барон не обиделся и предложил другую идею:
– Знаешь, в замке скоро большой прием. Пойди, а там или принц тебя по одежде заморской отличит, или ты его.
– Хорошо, если он отличит, а я-то его как узнаю?
Вок ожидал объяснений, как выглядит корона или еще какой-нибудь знак принцевого отличия, но вместо рассказа на столе появился пергамент. Супербарон макнул кисточку в чернильницу и за несколько минут нарисовал тонкое улыбающееся лицо с узкими глазами и выдающимся подбородком. От такого таланта Вок потерял дар речи. Нет, он видел, как уличные художники быстрым штрихом проводят напоминающий клиента профиль, но они и в подметки супербарону не годились. Зеленоватый чернильный рисунок на белоснежном листе украсил бы любую выставку офортов и графики. Хотелось выразить свое восхищение, извиниться за то, что не понял сразу, к какому великому художнику занесла судьба… но промолчал. Возникла мысль – а не тайное ли это хобби? Ведь в земном-то Средневековье баронские успехи измерялись войной и охотой, а рисование считалось ремеслом. Может, не стоит и здесь заострять внимание?
Пока Вок рассуждал, барон смял использованный лист бумаги, потряс его и вновь разгладил. Поверхность сверкала белизной, чернила не оставили и следа, великолепный рисунок исчез. Произведения искусства стало жалко, но вот ведь средневековые технологии – многоразовая бумага. Есть чему поучиться. А может, и у нас было такое, что сегодня забыто? Без всякой Атлантиды или потерянных городов инков? Просто забыто за кажущейся незначительностью, да и все?
Вок поблагодарил за идею и решил, что беседу на сегодня можно закончить, объяснив, что назначены кое-какие – неопределенное вращение ладонью в воздухе – дела. Будет еще время поговорить с бароном – человеком, по-всякому, приятным. Встречаются такие люди, которым сразу доверяешь, которым можно рассказывать о себе… не все, конечно, но больше, чем обычному собеседнику.
Попрощавшись с бароном, что выглядело скорее как отпрашивание, Вок отправился гулять по городу – показывать себя. Сзади маршировала свита – показывала графа. Ходили по улицам, для начала осматривая архитектуру, кстати сказать, совершенно не впечатлявшую, потом двинулись на рынок. Ходили и двинулись – это, конечно, общие слова – шел Вок, а свита сопровождала, такова уж роль у массовки.
Рынок приблизительно соответствовал ожиданиям – толпящийся народ, телеги и столы с товарами на продажу, товарами совершенно неинтересными. Зачем сюда притащились? Ну, хоть одно дело вспомнилось – денег наменять. В сундуке ведь только золото обнаружилось, никакой разменной монеты. Зато нашелся драгметалл в количестве достаточном для безбедного шпионствования. Золото, как объяснил спрут, во всей Вселенной идет за эквивалент благосостояния. Со своими недостатками, соответственно – для мелких расчетов малопригодно. Но это ничего, довольно быстро обнаружился обменный пункт – босой человек, сидевший на деревянном ящике. Получив незнакомую монету, он с экспертным видом ее осмотрел, попробовал ногтем и поднялся со своей кассы. За одну монетку Вок выручил немаленькую горсть деньжат из металла подешевле.
Один из викингов – Вок уже разобрался, что он в ватаге старший, – подошел, поклонился. Затараторил на незнакомом языке, жестами показывая в сторону порта. Понятно – пора ехать, у слуг, оказывается, свое расписание, главному шпиону неведомое. Хотя осьминог и говорил возвращаться через день-два. Без вещей. Вспомнились огромные квадратные волны, тогдашний испуг, комментарии супербарона. Стало не по себе. Как-то не хотелось опять болтаться, к мачте привязанным.
На этот раз вышли под парусом – развернутый, он оказался обычным серым прямоугольником, без гербов и рисунков. Гребцы отдыхали, а как только постройки скрылись из виду, притащили свои мешки. Откуда они узнали про шторм, осталось загадкой. Да и не было никакого шторма еще целый час. А когда пришла волна, тоже квадратная, оказалась она пониже и, после позавчерашних впечатлений, не такая и страшная.
Викинги бросились привязывать своего господина. На этот раз один из них сунул Воку в руку два веревочных конца и показал пальцами – если дернуть по очереди, то узлы развяжутся. А дальше у ролевиков новый сценарий нашелся. Гребцы багаж свой развязали, внутри оказались самые обыкновенные акваланги. Вок даже осознать ситуацию не успел, когда ладья в волну носом уперлась, но на этот раз карабкаться не стала, а протаранила склон и ушла в глубину.
В нос, в горло полезла вода – ждал ведь восхождения на водяную гору всем кораблем, не сообразил воздуха в легкие набрать. Водолазы чертовы! Подлый осьминог не им наврал, а ему! Реалити снимает, гибель средневекового графа. Вок задергался и услышал, нет, почувствовал треск мачты. Вспомнил про веревки в руках, дернул, еще дернул, пробкой выпрыгнул на поверхность и ухнул вниз вдоль заднего склона уходящий волны.
Зеркально-гладкое море совсем не напоминало о катаклизме. Если, конечно, не выворачивать шею, глядя на уползающую водяную стену. Рядом болтался обломок мачты с остатками перекладины. Вок на него и взобрался. В общем-то, плавала деревянная штуковина хорошо и, при неимении конкурентов, вполне могла сойти за плот. Вок поднялся в рост, не удержался, шлепнулся в воду, но берег вдали рассмотреть успел. Рядом громко булькнуло, и из глубин выпрыгнул обломок весла.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.