Текст книги "Танцы с Судьбой. Часть 7. На пределе"

ГЛАВА 4
СМЯТЕНИЕ ЧУВСТВ

Люди продолжали бороться, и постепенно их жизнь становилась комфортнее и безопаснее. Конечно, до прежнего уклада было еще далеко. Но страх и смятение уже отступили. А вместо них появились собранность и стремление к достижению цели. Но женщины все еще не могли рожать детей. Лишь в организме Вэй рос и развивался сын Бенжамена Риддла. На улице по-прежнему царили темнота, холод и снег. Связи с Федерацией не было. Реанимировать космофлот не удавалось. «Дьявол» подготовили к длительной и опасной экспедиции. Был назначен день вылета.

Софья сидела в кабине управления пока еще стоящего в космопорте трансформера. В тусклом дежурном свете панели выглядели нереальными, созданными на графических программах визуалами. В центре панели управления ярко-синим цветом выделялся основной навигационный монитор. Видимо, искусственный интеллект вел какое-то тестирование, поскольку периодически подсвечивались те, или иные приборы. Софья забыла про пилотское кресло, а просто стояла и смотрела на подсвеченный монитор. Отблеск от него делал лицо женщины суровее и старше, придав зеленым глазам сосредоточенное и мрачное выражение.

Мертвая тишина пока еще пустующего и замершего в ожидании «Дьявола» нарушилась тихим шуршанием. Позади щелкнула, дойдя до упора, дверь кабины, и в помещении возникла темная тень. Софья вздрогнула и повернулась навстречу. В ответ на движение двоих людей кабину залило холодным белым светом, и густые каштановые волосы женщины заблестели в нем. Ее глаза тоже загорелись, глядя на вошедшего с тревогой. Нежностью и еще каким-то скрытым чувством:

– Бэнни, ты не в отеле?!

– Нет, – ответил Риддл, усаживаясь в кресло стрелка. – Надоело мне там. Хотел провести эту ночь на борту.

Софья вздрогнула, вспомнив такую же ночь, их первую ночь на «Дьяволе», после того, как он стартовал с разгромленной во время бунта S-3. Только сейчас Бэн вошел с улицы, и от него все еще веяло холодом.

– Я думал, ты давно спишь, – серые глаза сощурились, внимательно глядя на женщину. – Ведь завтра в полдень мы улетаем.

– Не хочу лежать без сна в пустой постели, – с грустью в голосе ответила Софья. – Я уже вещи сюда перенесла. Хотя бы последнюю ночь мечтаю провести спокойно. «Дьявол» помогает мне восстановить душевные силы.

– У тебя что-то случилось?! – С тревогой спросил Бэн, видя, что женщина готова расплакаться.

– Случилось не со мной, – тяжело вздохнула доктор Салинос и, прислонившись к панели, сунула руки в карманы. – Что-то происходит с Фернандо. После того, как спокойствие Федерации было нарушено, мы с ним не то, что не занимаемся любовью, а даже не спим в одной постели. Вернее, ложимся вместе, а как только я засну, он уходит. Что-то тяготит его и отталкивает от меня. Знаешь…

Но Бэн не дал ей договорить. Он встал рядом с ней, и его сильные руки сомкнулись на женских плечах:

– Я столько раз предлагал тебе стать моей женой. Представь, ты и я. Мы вместе превратили рудники во вполне приличное место, по сравнению со многими тюрьмами. Кто знает, чего еще мы смогли бы добиться. Но ты грезила воспоминаниями о Фернандо. И вот, Судьба и Бог услышали тебя. Он вернулся. А что ты получила? Эти годы пропастью лежат между вами. И ты, и он изменились за это время. И обратного пути нет. Родная, опомнись, пока не поздно!

Из-под дрожащих ресниц взгляд зеленых глаз встретился с серыми глазами стрелка:

– И ты смеешь мне говорить подобное, когда тебе родит ребенка женщина из абсолютно чужого мира?!

– Да, смею! – Бэн даже и не думал отводить взгляд и оправдываться. – Мне плевать на Вэй! Она сама стала соблазнять меня, а я – идиот, поддался. Это был мимолетный порыв мужской физиологии. Я знаю, что ребенок ей на х… не сдался. Поэтому заберу сына и тебя на S-3. Ты станешь ему матерью, как когда-то я хотел стать отцом сначала для Рико, а потом – для Франко.

Софья внимательно вглядывалась в серые глаза стрелка, пытаясь понять его чувства. Потом уловила момент, когда осознала, что тонет в его взгляде и сопротивляться этому не может.

– Бэнни, я не могу понять, что происходит, – тихо проговорила она, ощущая, что ее неумолимо тянет к этому мужчине.

– Зато я могу, – все так же не отводя взгляда, ответил Риддл. – Ты сама не заметила, как свыклась с фактом, что Фернандо больше нет. А теперь подсознательно отталкиваешь его, чувствуя, что он стал чужим, прожив столько лет в другом мире. Эти годы разделили вас не устраняемой пропастью. И вы, пытаясь перебраться через нее, делаете больно друг другу. Прошлое не вернешь и не склеишь. Надо жить дальше, приняв то, что Салинос больше не твой.

Софья ничего не ответила, пытаясь привести разум и сердце к общему знаменателю. А Бэн крепко обнял ее и со всем жаром страсти припал к пухлым женским губам. Доктор Салинос поддалась напору чувств, и лишь когда поняла, что они не устоят перед соблазном, прошептала:

– Пойдем в каюту.

– Лучше в мою, – ответил Бэн и тут же спохватился. – О твоем присутствии на борту никто не знает?

– Нет, – снова тихо прошептала женщина. – А все камеры выключены. Алекс запустит их завтра, после того, как инженеры доставят и подключат анализатор частот различных излучений. Он нам нужен…

Но Риддл не дал ей договорить, а поднял на руки и понес в свою каюту. Едва дверь закрылась за их спинами, а замок заблокировался по воле хозяина, эти двое больше не смогли контролировать себя. В порыве дикой страсти стрелок и медик освобождали друг друга от одежды. И тут Софья поняла, с каким наслаждением гладит сильное мужское тело, с какой страстью осыпает его горячими поцелуями. Бэн был не в состоянии чего-то ждать. Не отрывая губ от нежного тела, он уложил бортового врача на противоперегрузочное ложе каюты, и через доли секунды женщина почувствовала его возбужденную плоть внутри себя. Как давно они не дарили друг другу подобного! Софья и Бэн наслаждались тем, что вернулось, нахлынуло неожиданно через столько лет. Стоны страсти рвались из груди каждый раз, как резкие движения мужского члена доставали до самого края женской анатомии. Сейчас Риддл завладел каждой клеточкой тела той, с которой прожил бок о бок на рудниках, но ни разу не делил за эти годы любовное ложе.

Страсть была дикой и безумной. Софье казалось, что тело Бэна вытянет из нее все соки. Оргазм накрывал за оргазмом. И сквозь гормональную пелену, застилающую сознание, женщина с трудом поняла, что стрелка уже затрясло от бурной разрядки. Бэн растянулся рядом, часто и глубоко дыша, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Софья с нежностью смотрела на него и понимала, что этот человек, столько лет живший ряжом с ней и ни разу ни к чему не принуждавший, а всегда приходивший на помощь, достоин нечто большего, нежели горячий и бешеный полковник Фернандо Салинос. Риддл рассматривал женщину сквозь хитрый прищур серых глаз, а потом спросил:

– Милая, скажи честно, ты хочешь лететь на «Дьяволе»?

– Да, я хочу помочь Президенту. Но не желаю видеть на борту Вэй. Нет никакой необходимости залетать на Альфу-3, – Софья резким движением уселась на мужских бедрах.

– А против Нины и Франчески ты ничего не имеешь?! – Спросил Бэн, жадно разглядывая обнаженное женское тело.

– Нет. А почему ты спрашиваешь?! – Бортовой врач прикинулась дурочкой.

– Хочу понять, ради кого ты участвуешь в этой затее, – серые глаза стрелка скользили взглядом по телу медика, стараясь запечатлеть как можно больше деталей.

– Я делаю это ради себя, – улыбнулась Софья и потянулась к губам Риддла.

Бэн понял, что хочет продолжения любви. Доктор Салинос приняла в себя его снова возбудившуюся плоть, стараясь доставить стрелку удовольствие. Когда же Бэн разрядился в ее сокровенной глубине, она молча встала и отошла к иллюминатору, на котором были опущены защитные пластины. Не понимая такой реакции, стрелок подошел сзади, прижал к себе, а его руки заскользили по женскому стану, остановившись на груди и животе.

– Совесть замучила? – Вопрос прозвучал прямо в ухо, и мужское дыхание зашевелило мелкие завитки волос на висках.

– По-хорошему, мы не должны были этого делать, – Софья развернулась в сильных руках и оказалась обнаженной грудью к тренированному торсу.

– Знаешь что, доктор Салинос, – усмехнулся стрелок. – Благодаря тому, что ген старения больше не работает, я дождусь того дня, когда ты будешь только моей.

– Ты совсем офонарел?! – Софья хотела вырваться, а сама понимала, что вряд ли сможет это сделать.

– Я хочу, чтобы ты знала, – зашептал ей Бэн. – Придет день, и твои взгляды, чувства, да и сама ты изменитесь. И тогда я предложу тебе стать моей женой, и ты не сможешь ответить отказом.

– Ты издеваешься?! – Не унималась женщина. – С какой радости я должна бросать мужа?! Из-за этого минутного порыва?!

– Из-за того, что ты разочаруешься в нем, – усмехнулся стрелок. – А теперь давай я помогу тебе собрать вещи, и ты пойдешь в свою каюту. Не хочу, чтобы нас спалили здесь.

– Я могу сама прекрасно с этим справиться. – язвительным тоном проговорила женщина, но понимала, что ей не хочется уходить.

– Как скажешь, королева «Дьявола», – Риддл вернулся на кровать, не сводя цепкого профессионального снайперского взгляда с женщины.

Бортовой врач не торопилась, поскольку сбор был объявлен на восемь утра следующего дня, а время только подходило к полуночи. Она присела рядом с Бэном, и ее пальцы озорно побежали с торса на плоский живот и обратно. Ей нравилось это тренированное и закаленное в передрягах тело. Но она понимала, что ни за что на свете не сможет сама расстаться с Фернандо. Он был смыслом ее жизни, несмотря на нанесенные обиды. А Бэн являлся лекарством от ран после этих обид. Софья еще не понимала, что Судьба и слепой Случай могут в любой момент поставить ее перед выбором.

Бэн не удержался, сгреб ее в охапку и снова начал целовать. Но здравый смысл все же одержал верх. И Софья ушла в их с капитаном каюту, но лишь после того, как покрыла нежными поцелуями каждый сантиметр сильного мужского тела.

В семь утра ее разбудил настойчивый стук в заблокированную дверь. Медик томно потянулась и, накинув халат, открыла. На пороге стояла Франческа. Увидев заспанную и непричесанную подругу, она смутилась:

– Извини, я думала, ты не спишь.

– Я настолько измоталась в последнее время, что моментально вырубилась, едва добравшись до постели, – Софья пропустила биолога и снова закрыла дверь. – А что случилось?!

– А то, что Фернандо с ног сбился, разыскивая тебя, – Франческа опустилась в эргономичное кресло.

– А он не мог подняться на борт?! – Сделав удивленный вид, спросила Софья.

– Он спросил у охранников, и они сказали, что здесь только Бэн, – Франческа пристально наблюдала за реакцией подруги.

Софья, желая скрыть волнение, повысила голос:

– А, полковник Салинос вспомнил о том, что у него есть жена! Так вот, я всю ночь проспала здесь и не видела никого из экипажа.

Она хотела пойти в санузел, но Франческа остановила ее, поймав за руку и развернув к себе:

– Что происходит между тобой и Фернандо?!

– Так это лучше спроси у своего дорого братика! – Вырвалась Софья. – Я не знаю, почему он избегает меня и даже уходит спать в другую комнату. Но при всем этом, если я спрашиваю, что его беспокоит, он не желает со мной разговаривать.

– Он считает, что тебя раздражают шрамы на его лице, – ответила Франческа. – Он думает, что тебе противно целоваться и делить постель с ним таким.

– Ческа, я не могу вбить в его голову, что мне плевать со шрамами он, или без! – Выпалила на одном дыхании бортовой врач. – Я люблю его! Но, видимо, с его стороны годы разлуки не прошли бесследно. Он не понимает, что нужен мне в каком бы виде не был! Все уладится, жизнь войдет в прежнее русло, и первое, что я тогда сделаю, так это избавлю его от этих шрамов.

Выговорившись, доктор Салинос ушла принимать душ, а Франческа направилась в каюту разбирать вещи, свои и Хикса.

ГЛАВА 5
НАВСТРЕЧУ ОПАСНОСТЯМ

В тот же день «Дьявол» покинул Каиру. Ник увел его в гиперпространственный прыжок, и через пять суток вернул в реальность в секторе за Альфой-3. Приблизительно зная со слов Вэй, что по расчетам ученых излучение происходит из секторов за созвездием Королевы (по федеральным картам сектора глубоко космоса J 232), пилот направил трансформер по курсу, по которому боялись летать. Судя по рассказам дальней разведки, здесь находилась тот ли аномалия, то ли сверхновая звезда. Но разработанный инженерами анализатор, установленный на носу корабля, четко показывал, что экипаж на верном пути.

Ник старался вести «Дьявол» на скорости, максимально приближенной к форсированной, позволяющей уходить в измененное пространство. Атмосфера на борту царила отнюдь не комфортная. Все знали, что запросто могут не вернуться. Да тут еще и Вэй играла на нервах, постоянно ссорясь с женщинами и тайком распыляя наркотик.

А за корпусом «Дьявола» проплывали чужие миры и системы. Фильтры экранов, защищая глаза экипажа, переводили любые цветовые спектры в такой вид, какими они казались бы через атмосферу Каиры с ее защитным озоновым слоем. Корабль шел совершенно спокойно, в абсолютной пустоте. Лишь иногда слышались негромкие щелчки панели управления. Это мощные маневровые двигатели направляли курс «Дьявола» и уклоняли его от мелких астероидов, попадающихся на пути. От микроскопических каменных частиц надежно защищали противометеоритные и дефлекторные щиты. Естественно, никто не выводил дефлекторы на боевую мощность. Для защиты от естественного мусора хватало от трех до пяти процентов. Планетарные и маневровые двигатели трудились в штатном режиме. Грозный и мощнейший главный двигатель молчал, поскольку никто не собирался уходить в гиперпространство, или наоборот, экстренно тормозить.

Сутки сливались в недели, а те в месяцы. Алекс откровенно скучал у панели связи. Эфир был мертв, а по сигналу анализатора, который фиксировал возрастающую силу излучения, спокойно и точно строил курс Центральный (искусственный интеллект «Дьявола»).

Разделившись на две тройки, мужская часть экипажа следила за состоянием корабля и дежурила в кабине, меняясь через сутки. Всех напрягал тот факт, что приближался срок родов Вэй. Обстановка продолжала накаляться.

Дейв, проверив все в энергетическом отсеке, ввалился в кабину и, зло посмотрев на Ника, грубо сказал:

– Следи за курсом, чертов водила!

– Что?! – Взбесился Бекет. – Я не отклонялся от расчётных данных. Это совершенно ни к чему.

– Тогда протри глаза и посмотри вперед! – Злым тоном проговорил в ответ механик.

Экран переднего обзора чернел поразительной пустотой. Складывалось ощущение, что корабль идет в самый центр этой тьмы. Странное чувство тревоги пробежало по нервам сидящего у огневой панели Бэна. Все было спокойно, но что-то заставляло не отрывать взгляда от зловещей тьмы. Ник заметил беспокойство стрелка и долго присматривался к приборам и прислушивался к ответам Центрального на заданные вопросы.

– Не нахожу ничего, – ответил он. – Что тебе показалось?

– Сам не знаю, – пожал плечами Риддл. – Тревожит эта пустота впереди. Уж слишком подозрительно.

– Согласно показаниям аппаратуры где-то в этой темноте и находится источник излучения, который мы ищем, – сказал Бекет, сверившись в данными Центрального.

Вспыхнул сигнал на панели системы искусственной гравитации. Это обозначало, что она сменила режим работы, поскольку начала расти сила тяготения снаружи.

– Пойду, разбужу капитана! – Встревоженно сказал Дейв и ушел в жилой отсек.

Время, казалось, остановилось. Лишь снова сменился режим искусственной гравитации. Вернулся Хикс:

– Сейчас он придет!

Продолжительный сигнал тревоги заставил всех вздрогнуть. Сейчас, глядя на панель системы гравитации, Ник понял, что еще немного, и корабль пройдет некую точку невозврата, за которой ему грозит смертельная опасность. Сейчас судьба машины и экипажа была в руках пилота. Бекет стер с висков пот, потуже затянул сенсорные перчатки и перевел планетарные двигатели в режим торможения. Сигнал системы гравитации умолк, что говорило о безопасной скорости. Но едва пилот выключил режим торможения, как тревога от системы гравитации снова резанула слух. Судя по всему, «Дьявол» шел к какому-то крупному космическому телу, или гравитационному колодцу аномалии.

Тут уж и электроника корабля почувствовала впереди скопление чего-то неизвестного и опасного. Маневровые и планетарные двигатели заработали автоматически. Но несмотря на это, трансформер начал терять курс, а корпус откликнулся противной вибрацией.

Последнее поколение противоперегрузочной мебели не могло до конца загасить возросшую многократно силу тяжести. Люди начали терять сознание. Тут уж Центральный включился в борьбу и практически остановил все пары планетарных и маневровых двигателей. Вибрация прекратилась, и Ник рискнул активировать главный двигатель.

В специальной прорези панели управления взвилась ярко-белая энергетическая спираль, перешедшая в узкий луч, поскольку сейчас «Дьявол» не разгонялся для гиперпрыжка, а наоборот – тормозил. Бекет вывел работу двигателя на максимум, с каким-то трепетом глядя на этот ослепительно-белый поток энергии.

Едва Фернандо покинул жилой отсек, как сразу понял, что «Дьявол» экстренно тормозится главным двигателем. Это означало лишь одно, что-то случилось. Капитан поспешил в кабину, преодолевая противную вибрацию. Как только он ввалился в кабину, то понял, что главный двигатель умолк одновременно с вибрацией. На экране переднего обзора появилась огромная неизвестная звезда, испускавшая тусклый красноватый свет. На мгновение все оцепенели, не сводя глаз с этого смертоносного гиганта, возникшего из темноты на курсе корабля в зоне прямой видимости.

– Вот, дрянь! Разъеб… все к чертовой бабушке! – Выругался Ник, рассеянно глядя то на экран, то на друзей. – Мы попали в Зону Мрака. Это – звезда Упокоения, которой пугает дальняя разведка!

По команде Центрального «Дьявол» качнулся в сторону, пропуская несущийся с колоссальной скоростью неизвестный объект непонятного происхождения, который быстро пропал из поля видимости задних камер.

Фернандо, стараясь сохранять спокойствие, занял свое кресло и застегнул страховочные ремни:

– Да, это самый страшный сектор для межпланетников! Но судя по данным дальней автоматизированной разведки здесь находятся шесть планет. А наш анализатор излучения показывает, что оно идет из этой системы. Ник, мы идем туда!

– Капитан, это верная гибель! – Бледный, как бумага, Бекет развернул свое кресло в сторону командирского.

– Мужики! – Фернандо окинул строгим взглядом всех присутствующих в кабине. – У нас особо выбора нет. Или мы идем в эту адскую систему и помогаем Федерации. Или возвращаемся назад ни с чем и с репутацией трусов, а сюда посылают другой экипаж.

– Эта система уже внесена в звездные карты, – Ник вывел основной монитор последнее издание. – Хоть и с пометкой «Открыта автоматизированной разведкой и не будет изучена в ближайшей перспективе». В принципе, дальше наши разведчики пока не были.

– И не будут, если мы не сделаем свое дело, – пробурчал сидевший за огневой панелью Бэн.

– Вот именно! – Повысил голос Фернандо, поддержав стрелка, и коснулся гарнитуры связи на своем ухе. – Внимание, экипаж! Мы добрались до нужной нам системы. Если есть желание, приходите посмотреть на первозданную и смертоносную красоту Вселенной.

Все собрались в кабине управления и, не отрываясь, смотрели на неизведанный сектор космоса. «Дьявол» аккуратно вошел в систему, стараясь держаться подальше от ее звезды, которая выбрасывала на миллионы километров языки красно-желтого огня. Где-то в этих языках сканеры нашарили две планеты. Но к ним не мог подойти ни один корабль Федерации. Даже на расстоянии от звезды, выбрасываемые ею энергетические потоки порой болтали трансформер, вызывая приступы страха. Пока еще Федерация не обладала технологиями, которые позволили бы войти в эти потоки.

Ник подвел машину к третьей планете и активировал все сканеры. Планета была большой в диаметре, но имела весьма тонкую и прозрачную атмосферу, которая сносилась потоками исходящей от звезды энергии и тянулась за планетой газовым шлейфом. Выпущенный автоматический анализатор показал, что в этой хилой атмосфере находится лишь смесь ядовитых и инертных газов. В таких условиях жизнь просто невозможна. Поверхность представляла собой отвесные скалы черных, коричневых и красных оттенков. Между ними была изрезана огромными трещинами, из которых вытекала раскаленная лава.

Четвертая планета оказалась похожа на когда-то неосвоенную S-3. Схожее тонкое одеяло атмосферы, та же ровная поверхность пустынных материков с грядами гор, та же зеленоватая водная оболочка морей и океанов. Только тогда на S-3 было много богатых микроскопической живностью болот, но они часто пересыхали до гигантских луж. До терраформирования на S-3 было много вялых, полуживых растений и странных подземных червей, которые до сих пор причиняют людям неприятности.

Только на этой незнакомой планете царствовали колоссальные перепады дневных и ночных температур, которые превращали каменные наросты и гряды в пыль. Из-за этого вся поверхность планеты была усыпана песком самых различных цветовых оттенков.

Пятая планета оказалась окутанной мощным слоем аммиачной атмосферы, под которой царствовал жуткий холод. Под снежным покровом сканеры обнаруживали острые каменные пики и глубочайшие трещины, дно которых располагалось на несколько километров ниже уровня поверхности. Здесь ничего не стоило погибнуть при посадке. К тому же, здесь засекли проявления жизни. А как правило, возникшая в таких условиях жизнь была опасной и смертельной. Организмы людей, веками эволюционируя в иных сочетаниях элементов, просто-напросто не смогли бы сопротивляться совершенно чуждым вирусам и бактериям. А на испытание защитной экипировки времени явно не было. Здесь никто не отменял основной постулат жизни: убивая – пожирать и пожирая – убивать. Все помнили, как во времена колонизации происходили жуткие столкновения хозяйского мира и пришлых поселенцев. Все это проявлялось в виде эпидемий, неизвестных болезней и отравлений, страшных травм. Хорошо, что межпланетные технологии развивались бурно, и это уходило в прошлое.

Но люди не собирались сдаваться на милость Вселенной и неживой природы. Они пришли сюда, чтобы выполнить очень важное задание. И вот Ник подвел корабль к шестой планете, и «Дьявол» выбросил автоматические исследовательские станции. Первые данные показали, что атмосфера поразительно сходна с таковой у Каиры.

– Здесь вполне можно жить! – Улыбнулась Нина, выводя данные на основной монитор.

– Если мы можем жить на такой мрачной планете, то те, кто портит нашу жизнь, здесь процветают, – ответил капитан, ткнув пальцем в данные с анализатора излучения. – Здесь явно эпицентр. Идем в нижние слои атмосферы и ищем место для посадки.

Люди разбежались по своим местам. Бекет передвинул ограничители высоты и включил все габаритные огни. С мощным воем планетарных двигателей корабль вошел в атмосферу, и вскоре сканер нашел идеальное место для посадки. В этот раз Ник не включал нейтралку, поскольку жалеть особо было нечего. Мощные опоры отскочили от корпуса и приняли на себя тяжесть трансформера и первое прикосновение к почве чужого мира. «Дьявол» замер одновременно с полной остановкой двигателей.