Текст книги "Ангел тысячи лезвий"

– Что ты имеешь в виду?

– Если мы отправимся в место, где очень много магии, мы там можем делать что угодно.

Особенно если в этом месте есть защита от Великих Кланов!

– И ты знаешь такое место?

– Все знают! Нам нужно кладбище.

– Что за готические шутки пошли? – насторожилась Дана.

– Это не шутки, она права! – оживился Рин. – Большинство кладбищ для нелюдей закрыты для Великих Кланов, и аура там такая, что фиг рассмотришь отдельное заклинание. Уни, ты гений!

– А ты сомневался? – рассмеялась ведьма.

Наверно, логично было предположить, что существуют кладбища для нелюдей, но Дана просто никогда не думала об этом. Видя ее замешательство, Амиар тихо пояснил:

– Когда чудовища умирают, их тоже нужно где-то хоронить. Нельзя же бросить огромное тело рядом с городом! Это при жизни они могут принимать форму человека, в смерти они обретают свою истинную внешность. Тогда семьи или просто представители их видов относят их в кластерные миры, где размещены могилы. А поскольку не все нелюди в восторге от Великих Кланов, иногда там устанавливается защита. Так что Уника права, это хорошее место для заклинания.

Если бы Дана взялась составлять список мест, куда ей никак не хочется попадать, кладбище для нелюдей точно оказалось бы в нем – где-то между чернобыльской деревней и концертом бойз-бэнда. Да и заклинание это радости не прибавляло. Но свои страхи девушка держала при себе, она не хотела расстраивать Амиара, ему и так досталось.

– Ты сможешь незаметно отправить нас туда? – спросила Уника, глядя на Наристара.

– Думаю, да. Это не так сложно.

– Тогда вперед, зачем время терять!

– Стоять! – вклинился Катиджан. – Я один знаю, что кладбища нелюдей опасны, или всем остальным просто плевать на это? Это, вообще-то, не детский парк с розовыми пони!

– А чего им бояться? – беззаботно поинтересовался Рин. – Мы ведь защитим их!

– Да ты, девятая ветка, никак тормозной жидкости хлебнул на дорожку, – усмехнулся Катиджан. – То, что кладбища защищены от Великих Кланов, касается не только наших врагов. Нас тоже! Ни я, ни Наристар, ни Амиар не сможем войти туда. Ты тоже не сможешь, хоть ты и своему клану не пришей кобыле хвост. Получается, этот баб-слет сможет отправиться туда только самостоятельно.

Час от часу не легче…

– Исключено, – уверенно заявил Амиар. – Я не позволю Дане идти на такой риск, должен быть другой способ.

– Дана сама может решать за себя! – возмутилась девушка. – И Дана, говоря о себе в третьем лице, готова идти на кладбище и колдовать. Хоть и веет от этого чертовщиной.

– Это опасно!

– Можно подумать, что тут мы все в безопасности сидим!

– Вся эта пустая болтовня ни к чему не приведет, – прервала их обоих Света. – Нет никакого другого пути. Мы должны пойти, втроем – я, Дана и Уника. Пока они будут колдовать, я смогу защитить их. Все уже решено.

Дана была даже рада, что Амиар не сможет отправиться с ней. Ему нужно хоть немного отдохнуть, иначе он рисковал умереть от переутомления до того, как Хорана доберется до него. Они смогут справиться втроем. Света, вон, вообще голем, ей ничего не страшно!

Самообман, на который так надеялась Дана, пока не помогал. Кладбище нелюдей напугало даже Катиджана, мага третьей ветви, а уже это говорило о многом.

* * *

Над белыми чашками поднимался легкий дымок. В воздухе пахло травами, медом и ванилью. Суета осталась где-то в стороне, а на открытой террасе было тихо и спокойно.

– Все стало таким скучным в старости, – недовольно заметил Лукиллиан. – Ты не находишь? Один только чай… А были дни, когда наши встречи не обходились без бутылки старого доброго коньяка!

– Кто тебе сейчас мешает? – улыбнулась Хиония.

– Дочь мешает. Говорит, для здоровья плохо. Даже не заметил, как вырастил такую зануду!

– Это потому что ты ее не растил. Ты стал обращать на нее внимание, когда ей исполнилось сорок.

Они вели светские беседы уже полчаса, и оба делали вид, что ничего особенного не происходит. Лукиллиан не позволил себе обмануться: Хиония Интегри никогда не приезжала в гости просто так. Она вообще ничего просто так не делала.

Даже если сейчас она напоминала самую обычную старуху, укрывшую колени теплым пледом, рядом с ней нельзя было расслабляться.

– Наши-то мальчишки начудили! – проворчал он. Он знал, что тема опасная, и прощупывал почву осторожно. – Слышала? И моего, и твоего объявили в розыск за помощь Огненному королю. Вот времена пошли! Но у тебя хорошо, девятая ветвь, всегда можешь сказать, что это окраина клана. А вот у меня… эх…

– Почему тебя это беспокоит? Ты давно не возглавляешь клан, а значит, не тебе и оправдываться за внука.

– А вот тебе придется.

– Не придется, – отмахнулась Хиония. – Он сам за себя в ответе, а нам не нужно лезть в дела молодых.

– Ты считаешь, что они правы, помогая Огненному королю?

Он пошел ва-банк. Только это и было важно сейчас – и Лукиллиану, и всему клану. Но Хиония осталась верна себе, вместо того, чтобы ответить нормально, она лишь загадочно улыбнулась:

– Кто знает? Время покажет.

Она демонстративно поднесла к губам чашку с чаем, давая понять, что больше говорить об Огненном короле не будет. Возраст ее не смягчил, все та же хитрая лисица!

Над ними проплывали перья облаков, тронутые розовым закатом. Где-то вдалеке пели птицы. Такой Лукиллиан и представлял когда-то свою старость – тихой, мирной и благородной.

Но когда старость все-таки пришла, оказалось, что он не готов к покою.

– Ветер меняется, – задумчиво произнесла Хиония. – Так резко, и именно сейчас. Кто бы мог подумать…

– Что-то мне подсказывает, что ты совсем не о ветре говоришь, – нахмурился Лукиллиан.

– Не обращай внимания! – рассмеялась она. – Просто бессмысленная болтовня старой женщины.

В молодости он бы, может, поиграл бы словами подольше. Но старость лишила его терпения, и Лукиллиан не выдержал первым:

– Ты не просто так приехала, я ведь прав? Чего ты хочешь от меня?

Кто-то другой счел бы его резкий тон оскорбительным, но Хиония и бровью не повела.

– Я просто рада тебя видеть. Мало кто из нашего поколения задержался на этом свете, и это делает тебя особенно ценным.

– Мило. Но что ты хочешь на самом деле?

Она наконец повернулась к нему, заглянула в глаза.

– А на самом деле я хотела расспросить тебя про часы, которые ты создал для меня тридцать лет назад.

Глава 4
Мир вечного тумана

Славные курганы в сказках полагались только героям. У чудовищ была незавидная судьба: им предстояло либо лишиться головы под мечом богатыря, либо сгинуть в пучине, либо обратиться в камень. Только в последнем случае было ясно, что становилось с их телами. А так… Дана никогда не задумывалась о том, куда можно деть, скажем, двухтонную тушу мертвого дракона.

Теперь она не имела права судить мир по сказкам – после всего, что ей стало известно. Чудовища разумны: принимая форму людей, они ничем не отличаются от нее и всех, кого она знает. У каждого вида были свои законы и традиции во всем, похороны не могли стать исключением. И все равно она не представляла, что увидит на кладбище для нелюдей.

Они выбрали кластерный мир Аменти – он находился к ним ближе всего, а значит, Наристару было проще открыть туда портал. Много времени на сборы не понадобилось, и Амиар до последнего держался рядом с ней. Дана знала, что ему тяжело отпускать ее одну, а самому отсиживаться здесь, но другого способа просто не было.

– Не забывай, что моя сила идет от тебя, – попыталась подбодрить его девушка. – Получается, что это ты меня бережешь.

– Я предпочел бы беречь тебя по-настоящему, а не условно, – вздохнул он. – Нужно ли говорить тебе, чтобы просто так ты по кладбищу не бродила?

– Погулять мне, конечно, больше негде! Успокойся, я сама в ужасе перед этим местом. Ты хотя бы примерно знаешь, как оно выглядит?

– Я бывал на кладбищах для нелюдей, но не в Аменти, а они все разные, – пожал плечами Амиар. – Забыла, что представителям Великих Кланов туда нельзя? Черт, никогда не думал, что буду жалеть о запрете ходить на кладбище!

– Успокойся, а? Мы скоро вернемся. Будешь хорошо себя вести – привезу тебе магнитик!

– С кладбища? Пожалуй, не надо…

Рину и Наристару сейчас было не легче, чем ему. Но если Рин не боялся показывать это открыто, то Наристар стеснялся собственных чувств, отводил взгляд и обращался к Свете резко, будто она в чем-то провинилась. Девушка не обижалась. Она уже научилась понимать его.

Один Катиджан оставался спокоен. Он наблюдал за ними с любопытством и легким раздражением.

– А побыстрее нельзя? – поинтересовался он, демонстративно постучав по циферблату часов. – Еще немного этих слезных прощаний, и Ангел постучится к нам в дверь. Тогда никакие заклинания не понадобятся, лично спросим, что ей надо!

– Тебе не понять, – огрызнулся Рин. – Я на тебя посмотрю, когда твоя невеста в опасности будет!

– Будет в опасности – заведу новую, – рассудил Катиджан. – В этом и преимущество брака по расчету.

– По расчету – может быть, но любовь так не работает, – заметила Уника.

– Вот поэтому я и не связываюсь с любовью, курительными смесями и телемагазинами.

Никакой стабильности. Эй, Ярославны, вы уже закончили свой плач? Пора выдвигаться!

За исключением грубости, он был прав, они действительно задержались. В борьбе с Ангелом эта сентиментальность может быть лишней, поэтому Дана заставила себя отстраниться и первой вошла в портал, открытый Наристаром.

Света и Уника тоже не задержались, и в Аменти они прибыли одновременно.

Дана ничего не ожидала от этого мира, поэтому сейчас не была ни удивлена, ни разочарована. Она просто смотрела вперед, впитывая новую реальность.

Аменти тонул в тумане. Густая влажная дымка опускалась на все вокруг, молочно-белой пеленой застилая пологие холмы и просторные равнины. Горизонт стирался, как и переход к светло-серому небу. Была только земля, покрытая темно-зеленой травой и расчерченная гравиевыми дорогами, и рваные облака тумана над ней. Они постоянно двигались, плыли в разные стороны, хотя ветра Дана не чувствовала. Казалось, что вот-вот пойдет дождь, а его все не было, и только туман оставлял на коже крохотные капельки воды – словно Аменти плакал обо всех, кто похоронен здесь.

Первые могилы Дана заметила сразу. Они льнули к холмам, ютились у подножья – внушительных размеров надгробные камни, металлические стелы, темно-черные обелиски и даже ажурные склепы из белого мрамора. Крестов не было. Это тоже казалось нормальным здесь.

– Не так жутко, как я предполагала, – признала Дана. – Почти как у людей…

– Не спеши с выводами, – многозначительно посмотрела на нее Уника. – Мы пока на входе, здесь похоронены одиночки: ведьмы, колдуны, шаманы и оракулы. Они жили среди людей, поэтому и могилу получили почти человеческую. Дальше будет по-другому.

– А зачем нам дальше? – поежилась Света. В своем новом теле она не чувствовала ни холода, ни влажности, так что движение было лишь старой привычкой. – Давайте тут ритуал проведем и вернемся!

Став каменным големом, она казалась естественной частью магического мира. Из-за этого Дана иногда забывала, что они обе раньше ничего не знали о колдовстве и обеим это все в новинку. Из них троих, только Уника чувствовала себя уверенно в Аменти.

– Нельзя это делать тут, – покачала головой ведьма. – То, что мы в Аменти, спрячет нас от наблюдения кланов, это правда. Но для заклинания лучше, если мы будем находиться рядом с захоронением сильного существа, это даст больше силы и нужное покровительство. Да и потом, нам не помешает тихий уголок на случай, если сегодня тут будут проходить похороны.

Похороны нелюдя – это было даже страшнее, чем кладбище. Но пока их окружали тишина и покой, рядом не было ни души, и даже звук их шагов тонул в тумане. Уника повела их вперед так уверенно, что Света полюбопытствовала:

– Ты что, была здесь раньше?

– Да, когда-то была. Здесь есть участок с могилами ведьм.

– Мы туда идем?

– Нет, мы идем не туда.

Больше она ничего пояснять не стала.

Они миновали холмы и оказались перед равниной, окруженной ими. И вот теперь Дана поняла, что имела в виду ведьма. Сходство с человеческим кладбищем закончилось.

Пространство, не уступавшее, пожалуй, двум футбольным стадионам, было полностью занято серыми статуями. Дорожка вилась вокруг них, а сами они стояли на траве – совсем как живые, но застывшие навсегда. Одни замерли спокойно, будто бы обреченно, другие остановились в движении, и все были настолько реалистичны, что Света, еще живая, легко могла затеряться среди них, перестав двигаться.

Некоторые статуи ничем не отличались от людей – здесь были мужчины и женщины, чаще пожилые, но попадались и исключения. Хватало и тех, кто выглядел человеком лишь отчасти. Девушка с изящными изогнутыми рогами, мужчина средних лет с крыльями, как у летучей мыши, старик с хвостом и заостренными ушами. Статуи не касались друг друга, не были связаны, но все вместе они превращали это место в бальный зал под открытым небом, где собрались гости со всего мира – а вернее, со всех миров.

– Какие реалистичные памятники, – тихо заметила Дана.

– А это потому что они не памятники, – спокойно пояснила Уника. – Это и есть трупы.

– Чего?!

– Ничего, не ори, – поморщилась ведьма. – Пока вы в Аменти, постарайтесь говорить как можно тише, никогда не знаешь, кого тут встретишь. А эта долина – место ритуального самоубийства.

– Ты хочешь сказать, что они… – начала Света и запнулась.

Ей было особенно тяжело здесь. Серый камень, из которого были сделаны статуи, ничем не отличался от ее новой плоти.

– Думаю, ты догадалась верно, – кивнула Уника. – Они воспользовались услугами Горгон.

Насколько я помню, одна из них и превратила тебя в голема.

– В голема меня превратил Наристар, а та стерва сделала из меня статую. И я об этом точно не просила!

– А они просили, – Уника обвела рукой статуи. – У некоторых народов в мире людей тоже есть ритуальные самоубийства, так что не слишком удивляйтесь. Это считается почетной смертью. Вроде как вместо медленного умирания и разложения они выбрали взгляд в глаза вечности.

– Но ради чего? – поразилась Дана.

– Не ради чего, а почему. Все, кого ты видишь здесь, и так умирали по разным причинам. Кто-то был ранен, кто-то поддался проклятью или тяжелой болезни. Выжить они не могли, им оставалось лишь выбрать свою смерть. Некоторые дожидались ее в постели, рядом с близкими, совсем как люди. А эти вот решили иначе. Они последний раз заматывали раны, чтобы хватило сил добраться сюда, надевали лучшую одежду и платили Горгонам, чтобы те обратили их в камень и навсегда оставили здесь.

Даже от ее рассказа Дане становилось не по себе, и она не представляла, что должны были чувствовать все эти люди и нелюди. Хотя по их лицам несложно было догадаться. Какими бы смелыми они ни были, за секунду до смерти их истинные эмоции вырывались наружу, чтобы навсегда остаться на каменном лице. Некоторые были напуганы, но немногие, чаще всего Дане доводилось видеть решимость, смирение, гордость и даже радость – от того, что все закончилось.

Она понимала, что Уника говорит правду, что все эти существа давно мертвы. Но смотреть им в глаза или касаться их она боялась до дрожи.

– Мы что, здесь останемся?

– Нет. Нам нужен холм.

– Который из? Их здесь полно, – заметила Дана. Уника не собиралась расставаться с таинственностью:

– Тот, что нужен нам, вы узнаете сразу, уж поверьте.

Ее нежелание отвечать нормально немного раздражало, и все же Дана была рада, что им не пришлось остаться рядом со статуями. Эту долину они пересекли быстрым шагом, стараясь не смотреть по сторонам.

Возле внешней границы из холмов они даже не задержались, хотя могилы были и там. Но Унику интересовали не они. Через перекресток из нескольких узких дорог она провела их к равнине, оплетенной, как паутиной, серебристыми линиями рек. Хотя по размеру они скорее напоминали ручьи, и берег каждого из них занимали ряды плакучих ив, золотых, зеленых и перламутровых, Дана таких в жизни не видела. Каменных памятников здесь не было, но эти деревья, мерцавшие необычной листвой, говорили о многом.

Света тоже догадалась, для чего они:

– Кто похоронен здесь?

– Древесные дриады, – ответила Уника. – Когда они умирают, их сестры приносят их сюда, отдают земле, и на их месте вырастают деревья.

– Дриады, как Колинэ? – Дана невольно вспомнила свою мучительницу из Красного гарема.

– Колинэ была верховной дриадой, для них есть отдельный храм. Но ты прекрасно знаешь, что ее тело сгорело. А вообще, в мире десятки видов дриад, и каждый вид – отдельный народ. Но нам нужны не они, мы идем вон туда.

На окраине равнины возвышался холм, поросший дубами, настолько высокий, что верхушка его тонула в тумане. Дальше, за холмом, началась новая равнина, с широкой дорогой, окруженной бронзовыми чашами с пылающим в них пламенем. Но туда они не пошли, Уника свернула у подножия холма и начала подниматься наверх.

Здесь Дана впервые увидела жизнь. Среди густых дубовых крон с ярко-красными и зелеными листьями кружили маленькие птички, похожие на колибри. На крупных цветах, поднимавшихся из земли, замерли серые ящерицы. Среди травы что-то двигалось, быстрое, скользкое и крупное, как мокрицы, и Дана уже боялась сойти с дорожки.

Отвлеченная всем этим, она постоянно оглядывалась по сторонам. А когда Уника остановилась, вынуждая ее посмотреть вперед, девушка не удержалась, вскрикнула от удивления.

На ковре из травы и опавших листьев лежал дракон. Величественный ящер не повалился здесь, как загнанная лошадь, а застыл с гордо расправленными крыльями и поднятой головой. Это, да еще его сияющая медная чешуя, создавало иллюзию жизни. Лишь присмотревшись повнимательней, Дана поняла, что дракон давно мертв. Его бока больше не двигались в дыхании, а там, где раньше блестели глаза, теперь зияла пустота.

– Тоже статуя? – робко спросила Дана.

– Нет, – покачала головой Уника. – Просто драконы все умеют делать красиво, даже умирать. Это драконий холм, здесь и проведем ритуал.

– Ты уверена? – Дана с опаской покосилась на скользкие тела, ползающие в траве. Ведьма проследила за ее взглядом.

– О, их можешь не бояться! Хотя в чем-то ты права, драконий холм – не самое безопасное место в Аменти. Но здесь очень сильная энергетика, а драконы спокойно относятся и к ведьмам, и к магам из Великих Кланов. У нас будет всего одна попытка, так что нужно использовать все! Да, есть опасность, но ведь для того мы и взяли с собой Свету.

– Рада, что вы цените меня как человека, – проворчала Света. Уника не смутилась:

– Как человека – тоже, но сейчас ты нам нужнее как каменный голем.

Ведьма принесла с собой сумку, которую теперь бросила на землю и приступила к подготовке. Она достала мешочек с искристым белым порошком и начала чертить круг перед мертвым драконом. Не прекращая работу, она пояснила:

– Сейчас я и Дана будем заняты заклинанием. Этот круг защитит нас от многих здешних обитателей, но не от всех. Света, от тебя требуется отгонять от нас остальных, пока мы не закончим.

– А здешние обитатели, это кто? – уточнила Света.

Ведьма ненадолго оторвалась от работы, чтобы посмотреть на них.

– Девочки, чем здесь пахнет?

До ее вопроса Дана даже не обращала на это внимания, потому что особого запаха в Аменти не было. Только сырость и легкие ароматы влажной земли и прелой листвы, совсем как в осеннем лесу.

– Травой, – отозвалась Света. – Хотя мне тяжело судить, запахи я чувствую плохо.

– Действительно, травой. И листьями, – добавила Дана.

– Правильно. А при этом на холме не меньше пятнадцати драконьих туш. Уж поверьте, если бы их просто бросили тут разлагаться, они бы выглядели не так красиво, да и запах бы разлетелся на весь кластер.

Света первой догадалась, к чему все идет:

– Эти существа – падальщики?

– Да, и специально выведенные, – кивнула Уника. – Они не пожирают тело целиком. Не потому что умные, просто они неспособны раздробить кости, броню и чешую большинства крупных чудовищ. Они действуют изящней: пробираются внутрь тела и выедают все, что помягче, остается только скелет, обтянутый шкурой, но уж он хранится веками.

– Хорошо, что я не завтракала, – поморщилась Дана.

– Это просто традиция, и не самая худшая. Падальщики – важная часть Аменти.

– И они нападут на нас?

– Пока мы двигаемся, они к нам даже не приблизятся, – отозвалась ведьма. – Но есть нюанс: для заклинания мне и тебе нужно оставаться неподвижными. В этот момент они могут принять нас за трупы и куснуть.

– Плохая идея!

– Это точно. Не трясись ты, это нас не убьет, даже не ранит серьезно. Но концентрация будет нарушена, а попытка, как я уже сказала, у нас одна. Я создам вокруг нас защитный круг, и он сдержит всех, кто двигается по земле, а это насекомые и ящерицы. А вот с теми, кто летает по воздуху, круг не поможет, здесь нам останется только рассчитывать на Свету.

Дане не слишком хотелось, чтобы ее даже несильно кусали эти твари. А что если они пробраться внутрь ее тела попробуют? У нее-то чешуи нет! Об этом и думать не хотелось.

– И что им может сделать Света? – мрачно поинтересовалась каменная девушка.

Вместо ответа Уника показательно хлопнула в ладоши, так, словно комара пыталась раздавить.

Защита была, мягко говоря, сомнительной. Дана знала, что Света не испугается и не бросит их. Но сможет ли она остановить всех маленьких падальщиков вовремя? Что если они нападут одновременно? А ей в этот момент придется лежать на земле! А если ветер сдует защитный круг и до нее доберутся эти мокрицы?

Страх и отвращение закипали в душе, и Дане понадобилась вся сила воли, чтобы подавить их. Она не имела права отступать, она пришла сюда ради Амиара! Мысли о нем привычно приносили покой.

Света, похоже, чувствовала то же, что и она. Каменному голему не хотелось брать на себя такую ответственность, не хотелось оставаться наедине с целым лесом маленьких хищников. Но она лишь кивнула, показывая, что все сделает.

Уника сказала верно: пока они двигались, падальщики не рисковали приближаться к ним. Они лишь наблюдали издалека, затаившиеся среди травы и ветвей. Но вот пентаграмма на земле была завершена, пришло время заклинания.

– Тебе ничего не нужно делать, – предупредила Уника. – Просто ложись, закрой глаза и думай только об одном: о самом сокровенном желании Хораны Иллари. Мысленно представь ее себе, нарисуй ее образ до мелочей, спроси у нее, чего она хочет, к чему стремится. Только этот вопрос, Дана, не отвлекайся, иначе ничего не выйдет.

– Да поняла я уже!

Все это казалось ненадежным и зыбким… Не просто казалось, оно и было таким. Уника знала об этом, они все знали. И Дана не представляла, что они будут делать, если ничего не выйдет.

Но пока они не проиграли, и нужно было пытаться. Поэтому девушка, тяжело вздохнув, вошла внутрь круга и легла на белые линии. Уника опустилась рядом с ней на колени и коснулась ее висков прохладными пальцами.

– Великий мертвый дракон, мы обращаемся к тебе, – прошептала она. – Духи земли, мы обращаемся к вам. Сила, затаенная в Аменти, веди нас…

Ее голос звучал мерно, ровно, он внушал спокойствие и убаюкивал. Заклинание начинало работать.

Дана закрыла глаза и заставила себя позабыть обо всем, что ее окружало – мертвом драконе, падальщиках, людях, обращенных в камень, и вечном тумане. Она чувствовала, как ее тело переполняет энергия, призванная ведьмой. Эта энергия подхватывала ее, кружила водоворотом, несла куда-то, как горный поток, которому невозможно сопротивляться. Чтобы не утонуть, нужно лишь подчиниться течению.

Не было больше ощущения пространства и отдельного мира. Дане казалось, что она парит в пустоте, иногда темной и безлюдной, а иногда – ослепительно светлой. Вокруг нее мелькали сотни незнакомых людей, звучали тысячи голосов, и ни один из них не был известен ей. Она неслась через бесконечность живых душ, не успевая рассмотреть ни одну из них.

Девушка не позволила этому испугать себя. Она помнила указания ведьмы и следовала им. Дана постаралась вспомнить ту Хорану Иллари, которую она видела у своего дома. Молодая воительница, красивая и смертоносная. С безжалостными глазами и идеальной кожей, которую покрывали темные линии, так похожие на засохшую кровь. Наемницу, которую боялись свои, а чужие чуть ли не боготворили.

В чем была основа ее силы? Что могло стать главным желанием для такого могущественного создания? Были ли у нее вообще мечты, или она жила лишь для того, чтобы убивать? Такие, как она, безразличны к золоту и бриллиантам, им не нужны огромные дома и спортивные машины. Да и семейные ценности – это не для них, не для вечных странников, окруженных лезвиями мечей. Но что тогда, что?

Наконец Дана почувствовала ее. Полет сквозь пустоту завершился, позволяя ей коснуться души Ангела – всего на секунду, как и предупреждала Уника, но этого должно быть достаточно.

Это была сложная душа. Не примитивная энергия зверя, а калейдоскоп страстей, эмоций, воспоминаний, обид и разочарований. Не тысячи даже, а миллионы фрагментов, в которых Дана не могла разобраться. Но она и не пыталась. Уника не зря предупредила ее, что нельзя отвлекаться на мелочи. Поэтому Дана продолжала думать лишь об одном, она искала ту часть души, где хранились желания.

А здесь как раз было пусто. У Хораны было много навыков, связей, ожиданий, целый лабиринт памяти, но желание – всего одно. На пути сюда Дана миновала много душ, однако такого не видела ни разу. У всех остальных под мечты отводились настоящие воздушные замки, где хранилось все – от глобальных желаний вроде здоровья до маленьких капризов, таких, как новое платье.

Хорана Иллари не хотела ничего. Деньги для нее были лишь инструментом, материальные вещи не имели цены, потому что она могла получить что угодно, и это не принесло бы ей радости. Даже собственная гибель не пугала ее, она не мечтала о бессмертии, как многие другие воины. В этой пустоте лишь одно желание имело вес, оно было алтарем ее души, абсолютной святыней, ради которой Хорана просыпалась каждое утро, сражалась, переживала бои, сделавшие ее легендой. Одна фраза, определявшая все ее существование, ее личный бог.

«Чтобы он остался жив».

* * *

Ее сердце давно перестало биться, и лишь поэтому оно не трепетало сейчас. Но Свете все равно было страшно. За себя она не боялась – ее каменное тело было почти неуязвимо, и она привыкла к этому. Однако теперь от нее зависели две другие жизни, хрупкие, и она должна была защитить их. Света надеялась, что ей хватит на это сил.

Если бы ее когда-то не выбрали для Красного гарема, у нее была бы обычная жизнь. Сейчас она сидела бы в университете, изучала программирование и даже не думала о чудовищах! Она бы не рассталась с родителями. Ей не пришлось бы перекраивать все свои планы, надежды и мечты. Может, она была бы счастлива…

Но у нее не было бы Наристара. Об этом Света напоминала себе, когда депрессия подбиралась слишком близко. Она не любила свое каменное тело, но в нем была сила, чтобы защитить тех, кто стал ее новой семьей, и за это девушка была благодарна.

Дана и Уника закрыли глаза, окружавший их белый песок мягко мерцал, а значит, магия работала. От этих двоих сейчас зависело очень многое, и Света не собиралась отходить от них. Пока все было просто, хищники держались в стороне, и хотелось верить, что обойдется без боя. Но нет, удача была не в числе ее союзников. После того, как девушки не двигались несколько минут, первая маленькая птичка сорвалась с древесной кроны, направляясь к ним. Формой тела и мельтешением крыльев она напоминала колибри, но вблизи была не так безобидна. Крохотные глазки мерцали красным, а вытянутый клювик покрывали изогнутые шипы, среди которых постоянно двигался длинный язык. Можно было догадаться, что птица умеет надрывать плоть, и лишь потом высасывает кровь и мягкие ткани. «Колибри» здесь были совсем не безобидны.

Поэтому Света не собиралась подпускать их к девушкам. Когда птица подлетела ближе, одного удара хватило, чтобы отбросить ее далеко в сторону. Человек, может, и не справился бы с этим так ловко, но в жизни каменного голема были свои преимущества.

Из высокой травы между тем вылез мерзкий уродец – с плотным телом слизня, но размером с крупную черепаху. Света пока не трогала его, наблюдая, что будет дальше. Существо попыталось добраться до девушек, однако, едва коснувшись белого песка, с шипением отскочило, сворачиваясь в скользкий клубок.

Значит, Уника все рассчитала верно. Наземные гады были не опасны, и можно было сосредоточиться на тех, что летают.

А это было не так просто. Судьба первой птицы не имела никакого значения для остальных. Видя неподвижных жертв, они старались добраться до них все чаще, и даже со скоростью голема Свете приходилось тяжело. На нее птицы не реагировали, и сначала девушка думала, что это из-за движения. Но она быстро сообразила: хищники чувствовали, что она не живая. У нее не было плоти и крови, поэтому они летели к тем, кем могли поживиться.

Ситуация становилась опасной. В воздухе кружили десятки маленьких тел, и Света не представляла, что будет, если они нападут одновременно. Они ведь и убить кого-то могут! А девушек даже тревожить нельзя, Света чувствовала: у них что-то получается.

Ей пришлось идти на отчаянные меры, иначе сейчас было нельзя. Света поймала одну из птиц и раздавила между ладонями – совсем как показывала ей Уника. Ей было не жаль маленькое чудовище, безопасность ее друзей значила для нее гораздо больше. Света не пыталась стереть кровь с ладоней, напротив, она растерла густую багровую жижу по каменной коже и подняла руки вверх.

Ее расчет оказался верным. Почуяв остывающую кровь, падальщики полетели к ней, позабыв о других людях. Света убила еще нескольких, чтобы крови на ней стало больше. Теперь им было все равно, что она каменная, они бросались на нее, позабыв об осторожности.

И они были сильными! Света чувствовала их удары, их попытки пробраться ей под кожу. Этого все равно было недостаточно, чтобы навредить ей, но для других девушек здешние хищники были большей угрозой, чем предполагала ведьма.

Свете нужно было отвлечь их, увести подальше от остальных. Это был рискованный ход: отдаляясь, она оставляла Дану и Унику без защиты. Но ей пришлось пойти на это, потому что пока все птицы кружили только над ней. Она двинулась вниз, постепенно отдаляясь и от мертвого дракона, и от своих друзей.

Запах крови пленил птиц, тянул к себе магнитом. Света ожидала, что они опомнятся, когда она шагнет за пределы холма, но нет. Деревья больше не прикрывали их, а падальщики и не думали отступать.

Это было плохо. Они покрывали ее сплошной пеленой, и как бы Света ни отбивалась, скольких бы ни уничтожала, избавиться ото всех она не могла. Она едва видела из-за птиц, бросавшихся на ее лицо! Она не могла вернуться с ними к Дане и Унике. Эти твари не атаковали людей в движении, но это раньше, когда они были спокойны. Сейчас, опьяненные голодом, они были способны на что угодно.