Текст книги "Доктор, дым и зеркала"

Здесь больше никто не застанет меня врасплох, не заставит чувствовать себя слабой. Я раньше ничего не слышала о бултунгинах, не знала, чего от него ожидать, ну так что? Зато я знаю, на что способна я. Если именно мне придется доказывать здешней публике, что люди – далеко не слабый вид, так тому и быть.

– Мы оба знаем, что я нарушил правила, – сказал бултунгин, продолжая буравить меня взглядом. – Ты ведь так просто меня не отпустишь?

– Если уйдешь прямо сейчас, прямиком в свою палату, отпущу.

– Похоже, убегать ты не намерена, – вздохнул Локи. – А следовало бы. Но если ввяжешься в драку, постарайся ударить его ножом в пасть или в шею. Это не убьет его, не сразу, по крайней мере, а тебе даст огромное преимущество.

Я кивнула, не сводя глаз с бултунгина. Он больше ничего не говорил, но я почти физически чувствовала магию, сгущавшуюся вокруг него. Он готовился к обратному перевоплощению.

Это был мой первый шанс почувствовать себя настоящей охотницей – той, кем я стала бы, если бы не убеждения отца. Страх и азарт в моей душе переплетались так тесно, что я не знала, чего там больше. Я бы не провоцировала оборотня на драку, если бы решение осталось за мной, однако теперь, когда все сложилось само собой, я хотела этого.

И мы бы кинулись друг на друга – я из упрямства, он – из наглости, – если бы нам не помешали. Бултунгин вздрогнул, повернулся к лесу, а вскоре и я почувствовала постороннее присутствие. Это было так странно: не видеть кого-то, не слышать его, а именно чувствовать, как он надвигается. Даже Локи засуетился:

– Так, сегодня определенно не твой день: сюда движется какая-то нереальная чертовщина, которую я не могу распознать.

Что я могла сделать теперь? Да ничего – только стоять и ждать.

Но незнакомец оказался не таким пугающим, как бултунгин; по крайней мере, на первый взгляд. Из леса к нам вышел мужчина лет тридцати, высокий и худощавый, но не слишком худой. В его чертах было что-то лисье – или бесовское, сложно сказать, и он не был классически красив, но в обаянии я ему отказать не могла. У него была чуть загоревшая кожа и светлые волосы, которые американские маркетологи в рекламе шампуней называли «грязный блонд» – сложный оттенок, будто русые волосы присыпали пеплом. Голубые глаза равнодушно скользнули по бултунгину и сосредоточились на мне.

– Я впервые вижу местную знаменитость, человеческую девушку, рискнувшую тут работать, люди в Эпионе нечастые гости, – сказал он. – Но я понимаю, почему ваш вид обходит нас стороной. Не слишком приятно работать в местах, где нелюди настолько близки к животным, что скачут тут с хозяйством наголо. Мой юный друг, я бы на вашем месте постыдился такое показывать даме, и не только из правил приличия.

Если бы я сказала такое, бултунгин наверняка огрызнулся бы – или сразу впился бы мне в горло, что уж там. Но этому типу он и слова сказать не смел! Недавно грозный оборотень отвел взгляд, а секундой позже обратился обратно в гиену. Однако не для того, чтобы напасть – куда там, он рванул в другую сторону, огибая неожиданного собеседника по большому кругу. Он скрылся в лесу, и я не сомневалась, что скоро он будет в своей постели.

Грозный бултунгин не был дураком: он не хотел оставить на этом пляже свою шкуру.

Я убрала руку со скрытого кинжала, но не потому, что доверяла своему неожиданному спасителю. Просто я чувствовала: с ним я точно не справлюсь. К счастью, он и не собирался нападать.

– Кто он такой? – спросила я.

– Понятия не имею, – отозвался Локи.

И тут незнакомец удивил нас обоих:

– О, да тут призрак! Первый из встреченных мной в Эпионе. Хотя, если задуматься, это странно: где еще умирать, как не в больнице?

Проклятье, да кто же он? Одет в обычные джинсы и черную майку, значит, не из врачей. На сгибе локтя я заметила катетер, перевязанный тонким бинтом. Получается, он пациент? Но почему он здесь? Да какая разница!

– Вы видите его? – поразилась я.

– Только слышу, – покачал головой незнакомец.

– Вы медиум?

– Нет, просто это одна из сопутствующих способностей моего вида. Андреас Габриэль, к вашим услугам.

– Доктор Дара Сотер, – представилась я. – Вы из пациентов? Я вас еще не видела.

– Потому что интерны редко заходят в отделение доноров.

Вот, значит, кто он! Главный врач ведь объяснял мне, что доноры могут выходить на прогулку, когда им вздумается.

– Ну а кто же наш призрак? – поинтересовался Андреас.

Локи угрюмо молчал. Ему бы радоваться, что теперь он может поговорить с кем-то еще… А он вместо этого косился волком на моего спасителя. Наверно, потому, что не мог понять, кто перед ним – и поделом! Пусть знает, как это неприятно: не догадываться, с кем ты имеешь дело.

– Мне нужно возвращаться, – признала я, поднимая с песка книгу. Я обронила ее, когда пришел бултунгин-эксгибиционист. – Я обещала вернуть это в библиотеку.

– Конечно, и мне нужно быть в отделении минут через десять, – кивнул Андреас. – Мне давно хотелось познакомиться с вами, Дара, хотя я надеялся, что это произойдет при более мирных обстоятельствах. Но что поделаешь – за каждой гиеной не уследишь! Надеюсь, вы заглянете в отделение доноров, и мы с вами попробуем начать нашу беседу сначала, на более позитивной ноте.

– Я подумаю об этом.

А он оказался не так плох. Он не давил тем могуществом, которое я чувствовала в нем, и вел себя вполне вежливо. Андреас первым ушел с пляжа, оставляя мне необходимое уединение.

Но как только он скрылся за деревьями, Локи испортил момент.

– Тебе нужно держаться от него как можно дальше, – объявил он.

– Потому что ты ревнуешь? – язвительно осведомилась я.

– Нет. Потому что я вспомнил, кто лежит сейчас в донорском отделении. С тобой только что говорил король зомби, и уж поверь мне: среди монстров, от которых тебе нужно держаться подальше в Эпионе, он всегда должен стоять на первом месте.

Глава 10
Хепри

Локи так и не смог мне толком объяснить, кто такой король зомби, – или не захотел, что вероятнее. Да я особо и не настаивала: одного названия этого вида мне было достаточно, чтобы держаться подальше. Да, Андреас помог мне и вел себя как истинный джентльмен, королева Великобритании без сомнений пригласила бы его на чашку чая. Но я-то не английская старушка, то, что он зомби, для меня было важнее, чем его манеры. Поэтому донорское отделение я теперь обходила стороной.

Да и не до того мне было: пришел день операции Демми. Начало было назначено на полдень, а до этого я и доктор Хакир предприняли последнюю отчаянную попытку ее вразумить.

– Ты уже не станешь прежней, – предупредила я.

– Ну и пусть.

– Сама процедура опасна для жизни, ты можешь не очнуться от наркоза, – указал Хакир.

– Ничего, мертвым уже не страшно.

– Тебе может не понравиться результат.

– Хуже не будет.

– Даже при успешном исходе, это очень травматичная процедура, требующая длительного восстановления.

– Пускай, я готова потерпеть, меня ведь потом ждет целая жизнь.

Мне это напоминало игру в пинг-понг: мы делали подачу за подачей, но Демми без труда их отбивала. Под конец я уже не надеялась, что она нас послушает. Я просто смотрела на нее, стараясь запомнить ее такой, как сейчас. Я, постоянно разжигавшая свою ненависть к нелюдям, отчаянно не хотела, чтобы тролль превращался в человека. Иронично, не так ли?

Я уже знала, что в отделении хирургии проводятся только плановые операции. Пациентов в тяжелом состоянии доставляли сразу в отделение реанимации, где с ними работали совсем другие врачи. Но это не означало, что жизни Демми ничто не угрожало, просто она добровольно шла на этот риск. Она даже подписала согласие на возможную смерть!

При такой операции рядом с ней должен был находиться ее лечащий врач. Хакир мужественно взял эту роль на себя, хотя чувствовалось, что ему неприятно: ему предстояло стоять всего в паре шагов от стола и при необходимости ассистировать хирургу.

Я же могла не смотреть на это, уйти, но я предпочла остаться, наблюдая за операцией через специальное стекло. Другие интерны не пришли, и компанию мне составлял только Локи.

– Как думаешь, она все понимает? – спросила я.

– Скорее всего. Тролли, вот скажу как на духу, не самые умные ребята, да и ее поступок я бы разумным не назвал. Но это не каприз, она и правда не может дальше жить в своем теле, и шут ее знает, почему.

Демми привезли в операционную, уложили на стол. Хирурга там пока не было, с ней работали анестезиологи. Хакир стоял рядом, держал ее за руку, но больше ничего не говорил.

Смысл что-то говорить? Даже сейчас Демми оставалась самой уверенной из всех, кто собрался в той комнате.

– А умирать – это больно?

Вопрос сорвался прежде, чем я успела сообразить, что говорю. Локи сто раз давал понять, что не любит обсуждать свою смерть. Я его не винила: если ты призрак, не очень-то приятно, когда тебе напоминают об этом. А что делать? Он был единственным из моих знакомых, кто знал ответ.

– Тебе статистику привести? – криво усмехнулся он.

– Нет. Ты прав, нужно спрашивать честнее: тебе было больно?

Он задумался, потом еле слышно ответил:

– Нет. Для меня, скорее, это было прекращение боли… О, смотри, вот и хирург! Мне было любопытно, кто возьмется за такое дело.

Он сворачивал тему так демонстративно, что задавать дополнительные вопросы было бессмысленно. Да и потом, меня тоже интересовало, кто взялся сделать из тролля человека. Сиара, например, сразу сказала, что заниматься этим не будет.

Но не все врачи хирургического отделения отличались таким уважением законов природы. Служебная дверь наконец открылась, и вошел высоченный, не меньше двух метров, араб в белом халате. С помощью медсестер он натянул перчатки, закрыл половину лица маской, и теперь над белой тканью горели лишь его черные, как угли, глаза – сплошная тьма без разделения на зрачок и радужку. Однако в остальном он казался мне обычным человеком, и гораздо больше меня удивил не сам врач, а то, что медсестры покинули операционную, когда закончили помогать ему.

Я уже видела несколько операций, знала, что порядок тут такой же, как во внешнем мире, – хоть какое-то сходство! Был главный хирург, были его помощники, были медсестры. Но в этом случае, рядом с ним остался только Хакир, который, в общем-то, тоже не рвался к операционному столу.

Получается, сложнейшую операцию он решил проводить в одиночку?

– Мне это уже не нравится, – тихо сказала я.

– Вообще-то, тебе это не нравилось с самого начала, – напомнил Локи.

– Да, но теперь все становится особенно диким. Посмотри, он собирается уменьшать скелет тролля – сам, без помощи!

– Значит, так нужно. У Эпионы и правда неплохая репутация; не буду врать, что тут вообще не умирают, но происходит это крайне редко. Раз он взялся за такое самостоятельно, остальные только мешали бы ему.

Высоченный врач и правда действовал уверенно, он был единственным, кто сейчас не волновался. В мире людей не было ничего похожего на эту операцию, поэтому я просто смотрела, не зная, чего ожидать.

Он сделал несколько разрезов – на животе, груди, руках и ногах, смазал их чем-то белым, почти остановившим кровотечение.

– Кровь древесной дриады, – распознал вещество Локи. – Умно, химию лучше не использовать.

Теперь хирургу предстояло каким-то образом уменьшить скелет. Но как? Вырывая кости? Подпиливая их? Заменяя на другие? Как это можно сделать?

Вместо того, чтобы взять очередной инструмент, хирург стянул медицинские перчатки. Он вытянул обе руки над телом Демми, ладонями вниз, и замер.

– Какого черта он делает? – разозлилась я. – Сейчас не время шаманить, он до инфекции дошутится!

– Просто смотри, – посоветовал Локи.

А что еще оставалось? Если бы я сейчас ворвалась туда, стало бы только хуже. Хакир все это время оставался невозмутим, а значит, операция шла по плану.

Я не сводила глаз с хирурга, чтобы ничего не упустить, и не зря. Даже через стекло я сумела разглядеть, как на его ладонях появились два отверстия – они были очень похожи на порезы, но крови я не видела. Казалось, что его кожа просто разошлась, потому что так и было задумано.

Теперь из этих отверстий один за другим появлялись крупные черные жуки – безупречно гладкие, глянцевые, чем-то похожие на обточенные водой камни. Они деловито спрыгивали с пальцев врача – прямо в открытые раны пациентки. Насекомые действовали настолько слаженно и четко, что казались миниатюрными роботами. Сначала их было несколько, потом – с десяток, а теперь, подозреваю, счет шел на сотни. Они распределились по телу Демми, закрывая ее живым черным одеялом.

– Это что… скарабеи?! – пораженно прошептала я.

– Они самые. Похоже, наш умелый доктор – хепри.

– Кто?

– Хепри, повелитель скарабеев, хотя это не единственная его способность, – пояснил Локи. – Это довольно редкий вид, и очень могущественный – некоторых его представителей в древности считали богами. Мне следовало догадаться, что если кто и согласится работать с Демми, это будет существо такого уровня.

– Но что он делает?

– То, что она и просила, – уменьшает ее тело.

Хирург держал руки над пациенткой, даже когда новые жуки прекратили появляться из его ладоней. Похоже, так он управлял ими, заставляя делать то, что ему нужно. Они стачивали кости тролля, соединяли разломанные края, избавлялись от ненужных теперь мышц. Все, что они убирали, насекомые отбрасывали в сторону, и скоро вокруг стола скопилось странное ало-белое месиво.

Даже Хакиру, опытному доктору, было не по себе от этого зрелища: он достал из кармана платок и прижал его к лицу. А ведь я знала Демми, я разговаривала с ней. Теперь я должна была смотреть, как армия насекомых разрывает ее на части? Нет уж, это слишком!

Я вырвалась из наблюдательной комнаты и побежала прочь. Знаю, это было непрофессионально, но только так я могла остановить себя. Потому что если бы я наблюдала за этим и дальше, я бы вошла в операционную и попыталась помешать хепри, а я понятия не имела, к чему это привело бы. Может, только его жуки теперь поддерживали жизнь в Демми!

Мой побег был настолько внезапным, что даже Локи не успел на него среагировать. Он отстал от меня, и ему пришлось материализовываться на моем пути, а не бежать следом.

– Дара, подожди!

– Да все в порядке, – солгала я. – Все хорошо, мне просто… просто нужно проветриться.

Я оставила белый халат в служебном гардеробе и покинула больницу. Снаружи все так же царило лето, было хорошо и спокойно. Пахло розами и морем, а не наркозом и кровью. Здесь повсюду царила жизнь, никого не волновало, что происходит в одной из операционных.

И это, пожалуй, правильно, все шло своим чередом. А вот чего я извелась – непонятно. Охотница на нелюдей, ничего не скажешь! Мне полагалось ненавидеть Демми так же, как и всех остальных, а я просто не могла, я жалела ее.

Я сейчас не находила в себе сил оставаться рядом с больницей: розовые кусты напоминали мне о том, как Демми спасла меня. Поэтому я направилась прямиком в общежитие, а там – в бар.

Я давно уже знала, где он находится: в моем номере была схема здания. Но раньше меня туда не тянуло: меня настораживали и трезвые нелюди, не хватало еще оказаться среди них, когда они упьются!

Теперь ситуация изменилась. Бар, небольшой темный зал, оформленный деревянными панелями под старинную таверну, только-только открылся и пока пустовал. Меня встретило сонное лохматое существо, похожее то ли на вставшую на задние лапы ламу, то ли на давно не мывшегося хиппи.

Мне было все равно, кто это такой, я не ради него пришла. Я залпом опрокинула в себя стакан виски – тут его подавали не со льдом, а с охлажденным шунгитом, – потом – еще один, и уже с третьей порцией я отошла за дальний столик.

– А ты не слишком налегаешь? – полюбопытствовал Локи.

– В самый раз.

Обычно я в себя столько не заливаю – но обычно я не наблюдаю за тем, как беспомощного подростка разрывают на части скарабеи. Я и раньше скептически относилась к пластической хирургии, а теперь моя неприязнь вышла на новый уровень.

Поэтому двух стаканов виски было как раз достаточно, чтобы мои нервы перестали напоминать натянутые канаты.

Локи окинул меня задумчивым взглядом, усмехнулся.

– Знаешь, охотница за нечистью из тебя получилась бы так себе. Ты бы оплакивала каждую свою жертву, а потом упивалась в ноль! Проще было бы сразу перейти к алкоголизму.

В чем-то он был прав, я чувствовала, что больше трех порций мне пить нельзя, так ведь я и не собиралась!

– Я понимаю, что операция показалась тебе чистым варварством, – отметил Локи. – Но ты должна понимать: хепри очень сильны. Демми повезло, что он взялся за дело. Есть разные методы сделать то, что она хочет, но этот, пожалуй, самый безопасный. Ей придется долго восстанавливаться после такого, однако человеком она, скорее всего, станет.

Я не представляла, какого человека может сделать из тролля эта ползучая орава, но скоро мне предстояло все выяснить.

Вопреки моим ожиданиям, я недолго была в баре одна. Начали приходить и уходить посетители – врачи, служащие, работники кухни, сюда только пациентов не пускали по понятным причинам. На меня не обращали никакого внимания, а мне их присутствие было полезно: в зале стало шумно, и мало кто замечал, что я вроде как разговариваю сама с собой.

Но даже так я не ожидала компанию – и все равно получила ее.

– К тебе, похоже, идет твой друг, – предостерег Локи.

– Который из? У меня тут уже много друзей, – фыркнула я.

– Который тебе жизнь может подпортить.

– Ты только что описал их всех.

– Короче, сейчас увидишь!

«Другом» оказался Флор Уинслоу собственной персоной – сатир, управляющий общежитием. Чувствовалось, что я не нравлюсь ему как человек, а вот мое тело он все еще разглядывал примерно так, как выбирают курицу в магазине. Пойти против собственных инстинктов он то ли не мог, то ли не хотел.

Но сейчас сатир подошел ко мне не просто так, в руках он держал большой конверт с несколькими восковыми печатями.

– Вас непросто найти, – проблеял он. – Убегаете рано утром, возвращаетесь поздно вечером, прямо как неродная!

– Так я вам и есть неродная. Чего пришли-то? – поинтересовалась я.

– Вам пакет от межкластерного банка Арма.

А вот это уже любопытно: Флор только что назвал один из самых больших и уважаемых банков магических миров. Им владел Великий Клан Арма – элита среди колдовских семей, а значит, клиентами банка становились только самые сильные и влиятельные нелюди.

К которым я, как ни крути, не относилась.

– Ничего не понимаю, – нахмурилась я. – Что им от меня нужно?

– Не могу знать, доктор. Банк Арма хорошо хранит секреты своих клиентов.

– Но я не их клиент!

– Это уже не мое дело. – Флор положил конверт на мой столик. – Их курьер просил передать это лично вам. Тут стоит магическая печать, которую никто, кроме истинного получателя, не откроет. Если окажется, что это какая-то ошибка, вы просто не заглянете в конверт, вот и все, тогда вернете его мне, а я перешлю его обратно в банк. Хорошего дня.

В других обстоятельствах он, может, покрутился бы у моего столика чуть дольше и не ушел бы без пары сальных шуточек. Но моя возможная связь с банком Арма насторожила его, сатир хотел держаться от нее подальше.

И не он один! Взяв в руки конверт, я убедилась, что это не подделка: на нем стояла настоящая банковская печать – прямо над моим именем.

– Ты забыла мне сказать, что ты на самом деле принцесса крови? – присвистнул Локи.

– Ага, потому что об этом забыли сказать мне! Я понятия не имею, что происходит.

– Можешь, конечно, проигнорировать мнение какого-то там призрака, но я бы не рекомендовал тебе разбираться с этим в баре.

Что верно, то верно, многие посетители уже подозрительно на меня косились. Поэтому я забрала конверт и направилась с ним в свою комнату.

Я достаточно знала о магических печатях, чтобы понять: сатир сказал мне правду. Если конверт предназначался не мне, а какой-то другой Даре Сотер, я бы его не открыла. Это обычную бумагу может порвать кто угодно, с колдовской такой трюк не сработает! Я почти надеялась, что у меня ничего не выйдет.

Но нет, конверт поддался легко, и на кровать передо мной упала стопка документов.

– Ну и что это? – напомнил о себе Локи. – Только не говори мне, что банк Арма опустился до рекламной рассылки подозрительным личностям!

– Это завещание, – пораженно прошептала я.

Передо мной лежало завещание моего брата, делавшее меня его единственной наследницей. Вроде как логично: Леон мертв, с дедом он не ладил, поэтому следовало ожидать, что после смерти все перейдет ко мне. Но ведь это уже случилось! Я получила его завещание, когда во внешний мир доставили его тело. Согласно тем бумагам, мне доставались деньги, которые он заработал в больнице, все его вещи, хранившиеся здесь, а больше у него ничего не было. Там речь шла о самом обычном банке, далеко не элитном, в больнице и не могло быть иначе.

Сейчас передо мной лежало второе завещание. Насколько я поняла, Леон его не заказывал, это была лишь дополнительная услуга, которую предоставлял банк уровня Арма. Мой брат открыл там счет и при оформлении документов указал меня своим единственным доверенным лицом.

Теперь, когда банку стало известно, что Леон мертв, все переоформили на меня. Мне оставалось лишь прибыть в нужный кластер и поставить пару подписей, чтобы получить его накопления. И это были совсем другие суммы! Счет с его официальной зарплатой был куда скромнее, чем цифры, которые я видела перед собой сейчас.

Локи тоже их видел. Он сидел рядом со мной на кровати, разглядывал бумаги и понимал не больше моего.

– Слушай, когда твой брат стал тайным миллионером?

– Самой хотелось бы знать! – отозвалась я.

Банк подошел к своему делу с особым вниманием, вместе с завещанием я получила всю информацию о поступлениях на счет. Похоже, мой брат регулярно получал очень большие суммы, и всегда от одного человека – или компании, там было не указано.

Леон никогда не упоминал никакие подработки, но это как раз понятно, учитывая наши с ним отношения. Проблема в том, что я даже представить не могла, где он мог взять столько денег! Эти два года он жил в Эпионе, по-моему, даже отпуск не брал. Он полностью выкладывался на работе и получал за это неплохое вознаграждение – и все же не такое сказочное, как эти деньги.

А теперь он мертв. Я была уверена, что это связано с ним лично – с тем, что он охотник, с тем, что единственный человек среди нелюдей. Но тут появился новый мотив: за такие деньги убивают в любом мире.

Мне срочно нужно было узнать все о том, чем мой брат занимался в Эпионе. Я должна была поговорить с кем-то, кто хорошо его знал, кому он доверял, и на ум приходило только одно имя.

Оказалось, что и Локи об этом подумал:

– Похоже, тебе пора подружиться с его бывшей!