Текст книги "Операция «Змий»"

Глава 8. Таинственный остров

Вблизи остров выглядел хуже, чем издали. Серые гранитные скалы поднимались из тёмно-синей воды вертикально, а кое-где с отрицательным уклоном, и, несмотря на то, что были ярко освещены солнцем, казались холодными. Никакого намёка на то, что где-то имеется пляж, не было. На верхушке острова кое-где торчали изогнутые дугами стволы пальм. Следов жизнедеятельности человека не наблюдалось вовсе, каких-либо животных или птиц тоже. Для того, чтобы назвать этот островок райским уголком, не хватало не только зелени и порхающих в небе птичек, но и ещё чего-то – скорей всего, приветливости. Он казался если не мёртвым, то, по крайнеё мере, необитаемым.

Зайдя с северной стороны, катер юркнул в затенённый узкий заливчик. Попетляв по гранитному лабиринту, уткнулся носом в пологую каменную осыпь; матросы сбросили на берег трап. Скиф с Дантистом, забрав поклажу, сошли на берег, и, ожидая Аристократа, который отдавал распоряжения команде, огляделись. В осыпи была прорезана каменная дорога, которая вела в грот явно естественного происхождения, но вход в него был облагорожен и немного расширен. Рядом с гротом находилась металлическая лестница, идущая до самого верха. Она состояла из пяти пролётов, метров по шесть длиной, с площадками на каждом уровне.

Матросы стали заносить в грот привезённые грузы.

– В пещере есть грузовой лифт, – пояснил Аристократ. – Но вы, господа, после двухчасового сидения в кают-компании, наверное, не откажетесь прогуляться пешком. – Аристократ указал рукой на лестницу, и, не дожидаясь ответа, пошёл первым. Дантист и Скиф последовали за ним. Когда они поднялись на один пролёт, Аристократ тихо сказал:

– Все помещения прослушиваются и просматриваются. Жучки и камеры наблюдения установлены на всех деревьях, слава Богу, деревьев тут не так много. Впрочем, зачем я это вам говорю? Вы же запомнили карту острова, составленную Герцогиней, все мёртвые зоны там указаны. Здесь – одна из них. Но всё равно громко говорить не советую – у местных «зверьков» очень хороший слух.

Дантист и Скиф удивлённо переглянулись.

– Каких «зверьков»? – спросил Скиф. – Ты имеешь ввиду жучки?

– Ах, да. Вы ещё не знакомы со здешней терминологией. «Зверьки», – пояснил Аристократ, – это жертвы первых неудачных экспериментов Штольца. Они имеют значительные отклонения во внешности, и совершенно необучаемы. У них хорошая память, запоминают всё, как ходячие магнитофоны, но анализировать полученную информацию не могут. Способны выполнять только простейшие функции. Штольц их использует в качестве прислуги, уборщиков и доносчиков. У вас у каждого будет по одному такому личному доносчику. У меня тоже есть. А у Герцогини целых два. Один из них – Ларкин любимчик. Она зовет его Че.

– Уж не сокращённое ли имя Чебурашки, зверька неизвестной породы? – в шутку предположил Дантист.

– Да, именно так, – серьёзно ответил Аристократ. – Только об этом никто не должен знать, пусть все думают, что Ларка назвала слугу в честь… другого персонажа… Теперь о системе общения. Устные контакты ограничиваются мёртвыми зонами, это понятно. Сообщения друг другу оставляем в тайнике, на Ларкиной карте он отмечен буквой «Т». Это – душевая кабина, рядом с бассейном. Кабина, естественно, из пластика, но стойки – деревянные, вторая стойка слева, сучок вынимается… Так, вроде всё. Какие вопросы?

– Кроме «зверьков», сколько человек на острове? – спросил Скиф.

– Нас четверо, – начал перечислять Аристократ. – Команда катера – четыре человека, вы их видели. Сам Штольц. Повар. Три инструктора – два мужика и баба. И Чен. Итого – четырнадцать.

– Хорошо, хоть не тринадцать, – усмехнулся Скиф. – Кто такой Чен?

– Сейчас его нет на острове – отбыл в Илию по поручению Штольца. Чен – телохранитель Штольца, его порученец и по совместительству пилот вертолёта. Он же – служба безопасности в одном лице.

– Не маловато? – удивился Скиф. – Один в поле не воин.

– А клоны? Сегодня ты с ними познакомишься. Они за хозяина на клочки порвут любого, только свистни.

– Что за женщина-инструктор? – встрял в разговор Дантист.

– Кто о чём… – вздохнул Аристократ. – Ну, как тебе сказать… так себе, не в моём вкусе. Закомплексованная какая-то, фригидная, наверное. У тебя будет шанс проверить.

– Вообще-то я не в том смысле, – заметил Дантист. – Чем барышня на острове занимается?

– Обучает клонов компьютерной грамоте. Ну и… что-то вроде сисадмина.

– Компьютерная сеть локальная?

– Выход в Интернет есть, но… компьютерная безопасность у них поставлена… Даже не пытайся. Хотя… – Аристократ задумался, потом искоса посмотрел на товарища: – Может, через неё попробуешь? А что, это идея…

– Через кого, – не понял Дантист.

– Через компьютерного гения Штольца, через Бажену Яржебинску.

– Полька?

– А хрен её знает, – честно признался Аристократ. – Сам спросишь… Ещё вопросы имеются? А то скоро из мёртвой зоны выйдем.

Они поднялись на верхнюю площадку, и Аристократ простёр широкую длань в сторону компактно расположенных строений. Лагерь стоял на дне неглубокой котловины прямо по центру острова. Несомненно, раньше эта котловина была кратером вулкана. По периметру лагеря возвышались ангары со стеклянными крышами и со стенами из полупрозрачного пластика. В центре лагеря ярко сверкало бирюзовое овальное пятно бассейна. Вокруг располагались небольшие и весьма уютные с виду, но из-за абсолютной идентичности навевающие скуку коттеджи-бунгало. Их стены были окрашены бежевой краской, а крыши покрыты красно-коричневой черепицей. Кое-где росли невысокие пальмы и фикусы.

– Добро пожаловать в наш «рай», – сказал Зигфрид Вульф. – Сейчас я отведу вас к местам проживания. Обед на острове, – он взглянул на часы, – в два часа. Кухня неплохая, немецкая…

«Придётся впихивать в себя ненавистные протертые супы и айнтопфы, изображая на лице блаженство, и давиться тушёной капустой со свиными сардельками, – уныло подумал Дантист.

– …но, кроме национальной кухни, подаётся много морепродуктов, выпечки и фруктов, – продолжал Аристократ. – Из фруктов особенно рекомендую финики…

Скиф хрюкнул, подавив смешок, и сделал вид, что закашлялся.

– …За территорией лагеря гулять не запрещено, – продолжал между тем невозмутимый гигант Зигфрид, – но там нет ничего интересного, уверяю вас, господа. Лишь камни и десятка три деревьев. Фауна тоже представлена небогато. Из птиц – только чайки и бакланы, да и то, увы, нечастые гости на нашем острове. Из животных – змеи, но не пугайтесь, они не опасны, в смысле – не ядовитые. Здесь вообще, если можно так выразиться, территория абсолютной безопасности…

Бунгало Дантиста состояло из одной, но довольно просторной комнаты и санузла. В санузле ничего лишнего – унитаз, раковина, душ без шторки. В комнате – низкая тахта, отгороженная японской бумажной ширмой, довольно мощный компьютер (в этом Дантист убедился сразу, как только включил его и протестировал) и миниатюрный столик, на котором лежала сложенная вчетверо белоснежная салфетка, придавленная перевёрнутым вверх дном стаканом. Внутри замкнутого круга ползал какой-то маленький чёрненький жучок. На полу комнаты лежала жёсткая, сплетённая из каких-то растительных волокон циновка. Справа от входа стоял плательный шкаф, слева тихо шелестел бар-холодильник. В нём Дантист обнаружил две бутылочки диетической пепси, две бутылочки минералки и две алюминиевые банки баварского пива.

«Каждой твари по паре, – мысленно констатировал он, и, приподняв стакан, выпустил пленника на волю. – Ползи, куда хочешь, бедолага. Надеюсь, ты для меня не опасен»…

До предстоящего обеда (Аристократ показал коттедж, оборудованный под общую кухню-столовую) оставалось ещё более двух часов, и Дантист решил продолжить знакомство с лагерем. Он вышел на крыльцо и, сунув в рот сигарету, щёлкнул зажигалкой. Неожиданно что-то тёмное и стремительное вынырнуло откуда-то сбоку, вырвало из его губ сигарету и так же неожиданно исчезло.

Дантист стоял совершенно ошарашенный, он даже вздрогнуть не успел.

– У каждого свой пунктик, – Перед Дантистом стояла Герцогиня, то есть Лора Вибе. Одежды на ней было совсем мало. – Кто-то боится воды, кто-то огня. Лунатик не выносит дыма… Я – Лора Вибе. Добрый день, господин Тихофф.

– Добрый день… фрау Вибе.

– Фрейлейн, – кокетливо поправила его Герцогиня.

– Простите… А кто это – лунатик?

– Это ваш слуга.

– Хорош слуга… – начал сетовать Дантист, но замолчал, увидав за спиной Герцогини странную фигуру.

Существо (язык бы не повернулся назвать его человеком) было ростом с десятилетнего ребёнка и имело короткие кривые ноги, длинные руки – едва ли не до самой земли – и большую яйцеобразную голову, на самой верхушке которой наблюдалась жёсткая коричневая шёрстка. В добром лице угадывались черты, характерные для людей с синдромом Дауна.

«Чебурашка, – догадался Дантист. – Вернее, Че – надо не забывать и постараться не ляпнуть как-нибудь…»

Ушки у зверька Че были не такими большими, как у его мультяшного тёзки, но такими же круглыми и точно так же торчали по бокам, практически под прямым углом к черепу. На верхних концах золотились тонкие редкие волоски.

Че смотрел широко открытыми ярко-голубыми глазами прямо перед собой, и вполголоса бубнил:

– Здравствуйте господин вульф… вы очень любезны господин вульф… именно такой крем я и заказывала… сегодня вечером будьте моим гостем я сберегла бутылочку текилы выпьем поболтаем… че идём познакомимся с новыми людьми… у каждого свой пунктик…

– Идём, мой хороший, – мягко, по-матерински, сказала Герцогиня. – Теперь мы направимся в гости к господину Паку. – Герцогиня повернулась к Дантисту, и, мило улыбнувшись, сказала: – Увидимся на обеде, герр Тихофф.

– Ну, ты и жеребец иоганн… – бубнил Че.

Дантист задумчиво посмотрел вслед удаляющейся Герцогине и машинально достал из пачки новую сигарету. Потом, вспомнив про Лунатика, сунул её обратно и осмотрелся. Существо, не терпящее дыма, сидело в позе Будды в тени фикуса и внимательно следило за каждым его движением.

«Лунатик на страже, – подумал Дантист. – Его нужно было назвать Пожарным».

Видимо, Лунатику достались гены африканца – он был чёрен, кудряв и толстогуб. Внешне он ничем не отличался от представителей своей расы, но с пальцами было что-то явно не так. Дантист решил их пересчитать, и оказалось, что у его слуги на каждой руке по шесть пальцев, а на каждой ноге по четыре.

«Всё правильно, – кивнул он самому себе. – Пальцев на обеих руках и обеих ногах в сумме должно быть двадцать штук, вот их и двадцать у Лунатика… Стоп! Чего это я, в самом деле, зациклился на пальцах одной из жертв Штольца?.. Сдаётся, мне много чего интересного придётся здесь увидеть. О каждом думать – свихнуться можно…»

Дантист подошёл к Лунатику и присел на корточки.

– Будем знакомиться, – сказал он. – Моё имя Александр. А твоё?

Лунатик осклабился и промолчал. Потом он указал одним из шести пальцев на пачку сигарет, выглядывающую из кармана рубашки Дантиста.

– Это мои сигареты. Я хочу курить, и, если ты будешь мне мешать, я тебе уши оторву, – пообещал Дантист.

– Номер тринадцатый, – сказал Лунатик.

– Что? – не понял Дантист.

– Уши для того, чтобы слушать, – тоном, не терпящим возражений, заявил Лунатик и ткнул пальцем себе в грудь.

Дантист немного оторопел.

– Ты вообще-то понимаешь хоть что-нибудь? – сказал он. – Повтори моё имя.

– Номер тринадцатый, – бодро отрапортовал Лунатик и указал на Дантиста.

Дантист хмуро посмотрел на жертву эксперимента и подумал: «Плохой из тебя шпион получился. Недоработал тебя Штольц»

– Александр! – обрадованно произнесла жертва, и Дантиста осенило: Лунатик не был тупицей, просто его ответ следовал с некоторым запозданием.

– Тринадцатый – это твой порядковый номер. А как тебя зовут люди? – на этот раз Дантист подождал ответа. Лунатик молчал и улыбался секунд шесть.

– Меня зовут Лунатик.

– Ну, вот и познакомились, – облегчённо вздохнул Дантист. – Контакт установлен, да?

Он выждал положенное время и получил ответ:

– Да, установлен.

– Тогда слушай меня внимательно, – назидательно произнёс Дантист. – Я – человек курящий. Без дыма жить не могу. Точно так же, как ты – без свежего воздуха. Я сейчас закурю, а ты не смей мне мешать. Не нравится дым – не нюхай.

Дантист встал и отошёл в сторону на несколько шагов. Видя, что Лунатик порывается встать, он махнул рукой, приказывая сидеть. Слуга остался на месте, и стал с тревогой следить, как его хозяин достал из пачки сигарету, сунул в рот, прикурил и выдохнул через нос первую порцию дыма. Человек курил, а в грустных глазах клона стояли слёзы.

Дым долгожданной сигареты вдруг показался Дантисту горьким. Он затушил сигарету о край глиняного горшка, стоящего возле крыльца, бросил окурок, и решил больше в присутствии Лунатика не курить.

Лагерь был намного больше, чем казался с высоты. Ангары, расположенные по периметру – по два с каждой стороны лагеря – имели в длину около ста пятидесяти метров каждый. Двери и ворота в ангары были плотно закрыты, но Дантист и не пытался попасть внутрь, демонстрируя возможным наблюдателям если не своё полное безразличие, то, во всяком случае, хорошее воспитание. Он побродил между коттеджами, подошёл к бассейну и пожалел, что не взял с собой полотенца и купальных трусов. Вода в бассейне оказалась морской. Поразмышляв (впрочем, не особо долго), он решил всё же вернуться в своё бунгало и взять купальные принадлежности.

В комнате Дантист застал Лунатика, который без его разрешения бесцеремонно раскрыл чемодан и аккуратно раскладывал вещи по полкам плательного шкафа.

– Ты, конечно, молодец, Лунатик, – сказал Дантист, – но впредь запомни: к своим вещам я тебе прикасаться запрещаю. Уяснил?

– Всегда и во всём должен быть порядок, – заученной фразой ответил Лунатик через несколько секунд. – Следить за порядком – моя обязанность.

«И докладывать обо всём Штольцу» – мысленно продолжил за него Дантист. Спорить с Лунатиком казалось занятием бесперспективным. Он взял полотенце, трусы и, сложив всё в пластиковый пакет, отправился к бассейну.

Возле бассейна на белом пластмассовом лежаке сидели двое мужчин, пожилой и молодой, и тихо вели беседу на английском языке. О чём шла речь, Дантист не услышал, потому что, едва заметив приближающегося незнакомца, они замолчали и выжидающе уставились на него. Дантист молча кивнул и получил два молчаливых кивка в ответ. Переодевшись в душевой кабине и проверив состояние тайника (он был пуст), Дантист вышел и обнаружил, что эти двое ушли. Воду в бассейне, видимо, недавно поменяли, она ещё не успела нагреться и приятно охлаждала тело…

Кормёжка в столовой была организована по принципу шведского стола. Дантиста приятно удивило большое количество свежих овощей и фруктов. Вопреки его ожиданиям, вместо свиных сарделек в качестве основного блюда была баранья лопатка. Но, как положено «истинному арийцу», Дантист зачерпнул из титанового бачка хороший половник томатного супа-пюре. Кроме него в столовой находился один лишь Скиф, с которым они приветливо раскланялись при входе. Скиф невозмутимо и основательно пережевывал овощи, и не смотрел как Дантист, изображая на своем лице удовольствие, впихивал в себя ненавистную жидкую пасту, в которой неизвестно чего было больше – помидоров или крахмала. Баранья лопатка с острой чесночной подливкой немного улучшила настроение спецагента.

Скиф пришёл чуть раньше Дантиста, но обед они закончили одновременно. Выходя из столовой, столкнулись с Герцогиней и Аристократом. Те двое, которых Дантист встретил у бассейна, шли следом.

– Ну, и как вам обед, господа? – Аристократ приветливо улыбался.

– Великолепно! – ответил Дантист за обоих. – Словно на родине побывал!

– Да, наш повар, Фриц Шмульке – большой мастер.

– Господин Тихофф, – вступила в разговор фрейлейн Вибе, – доктор Штольц ждёт вас сегодня в четыре часа в коттедже номер шесть. А вы, господин Пак, встречаетесь с доктором, – она взглянула на маленькие элегантные часики, – через полчаса во втором ангаре, это северная сторона.

Те двое подошли и остановились возле них. Аристократ сказал:

– Познакомьтесь, господа. Сэр Генри Сулл, – он представил старшего.

Сулл позволил друзьям пожать свою большую и тёплую, почти горячую, руку. Дантист никак не мог поймать бегающий взгляд сэра Генри, и сразу ощутил в себе острую неприязнь к этому человеку. Суллу было далеко за шестьдесят, но он был довольно крепок и силён на вид. Совершенно седые волосы подстрижены под бобрик, крупный нос, массивная с нижним прикусом челюсть. Ему бы сигару в зубы, стентон на голову, звезду на грудь и кольт под мышку – вылитый шериф с дикого Запада.

«Я буду звать его Шерифом» – решил Дантист.

– А это – синьор Чезаре Луккини, – Аристократ представил второго.

Чезаре протянул для рукопожатия жёсткую ладонь. Итальянец был молод – не старше тридцати, – но бурная жизнь оставила вполне конкретные отметины на его лице и во всём облике. Упрямые чёрные кудри изрядно посеребрила седина, на смуглой коже лица и рук во множестве белели тоненькие ниточки шрамов. Он был похож на прожжённого морского волка. Это сходство дополняла золотая серьга в левом ухе.

«А этот будет «Пиратом» – присвоил Дантист кличку итальянцу.

– Господин Пак. Господин Тихофф, – Аристократ поочередно представил Скифа и Дантиста. – Ближе можете познакомиться сегодня вечером. После ужина здесь же в столовой будет открыт бар. Вечеринка посвящена прибытию новых островитян…

Глава 9. Условия контракта

Через полчаса Скиф стоял у дверей указанного Герцогиней ангара. Войдя внутрь, он сразу увидел Штольца. Тот сидел за низким столиком, спиной ко входу, и изучал какие-то бумаги. Спецагент огляделся. Всё говорило о том, что ангар предназначался для занятий спортом. В дальнем конце зала, справа, располагался неплохо оснащённый тренажёрный уголок, слева – спарринг-площадка, по обеим сторонам зала стояли макивары и пластиковые кабинки. Кабинок Скиф насчитал полсотни.

– Здравствуйте, господин Пак, – оглянувшись, Штольц увидел Скифа и жестом пригласил к столику. – Прошу, присаживайтесь. Это, – Штольц покрутил перед собой рукой, – ваша вотчина. Здесь вы будете обучать моих бойцов своему искусству.

– Это не моё искусство, – поправил Штольца Скиф.

– Да, да, конечно… Я имел в виду ваше мастерство. Как устроились? Как вам здешняя кухня?

Скиф неопределённо пожал плечами.

– О размере вашего гонорара мы договорились, – вопрос не требовал ответа, и Скиф промолчал. – Помимо оплаты вашего труда – полный пансион, один вечер в середине недели и в выходные – бесплатный бар. Напитки на любой вкус и в любом количестве. На острове немного развлечений, но развлекаться особенно-то и некогда будет, весьма насыщенный график. Вот, ознакомьтесь, – Штольц протянул Скифу листок, который просматривал перед его приходом. – Это расписание занятий.

Скиф внимательно прочитал расписание и вернул Штольцу. Учебный день клонированных людей длился тринадцать часов с двумя часовыми перерывами – на обед и на ужин. График занятий был составлен довольно плотно: на физическую подготовку ежедневно отводилось по пять часов, на теоретические и практические занятия по разным видам оружия и организации терактов – шесть. Преподавателями этой науки значились Сулл и Луккини. На завтрак был запланирован один час, перед отбоем – два часа свободного времени. Выходные дни предусмотрены только для преподавателей – и в субботу и в воскресенье с клонами занималась Яржебинска. её занятия назывались: «Общая и компьютерная грамотность». Скифа название развеселило, но он умел управлять своими эмоциями.

– Вас всё устраивает в расписании? – спросил Штольц.

– Не всё. Подъём – на час позже.

– Но тогда сместится на час весь график, – возразил Штольц.

– На завтрак – только сок. Много времени не займёт.

– Только сок… – задумчиво повторил Штольц. – Ещё есть какие-нибудь замечания?

Скиф молча качнул головой.

– Итак: с завтрашнего утра, уважаемый господин Пак, включаетесь в учебный процесс. Я обязательно зайду посмотреть. Вы – большой мастер своего дела. В Сингапуре мне посчастливилось стать свидетелем, прямо скажу, незабываемого зрелища… Сколько же времени нужно потратить, чтобы вот так в совершенстве овладеть боевым искусством?

– Чтобы овладеть каратэ как оружием, достаточно шести месяцев, чтобы освоить его как спорт, нужно потратить шесть лет, а чтобы познать каратэ как искусство, нужно изучать его всю жизнь. – Это была самая длинная фраза, произнесённая Скифом в течение всего разговора со Штольцем.

– Ну, шесть лет – это вообще не обсуждается. У меня здесь не спортивная секция. Шесть месяцев… – Штольц взглянул на потолок ангара и покачал головой. – Шесть месяцев – тоже много. Жизнь у моих бойцов слишком короткая. Так что ограничимся одним месяцем, максимум двумя… Ничего, они мальчики способные – быстро обучаются. Завтра сможете в этом убедиться. В вашей группе будет сорок человек. Многовато?.. – Штольц почему-то решил, что Скиф недоволен, хотя никакие эмоции на лице азиата не проявились. – Ничего не поделаешь – необходимость диктует правила…

Когда Скиф со Штольцем вышли из ангара, мимо них прошествовал большой отряд клонов, выстроенных в колонну по четыре человека. Скиф насчитал десять рядов. Отряд в полном молчании проследовал к соседнему ангару. Клонами никто не командовал, но шли они нога в ногу и не глазели по сторонам, смотрели строго перед собой – идеальное самоуправляемое подразделение рослых и крепких на вид бойцов. Лица у клонов были сосредоточенными и… одинаковыми. Сорок близнецов, одетых в одинаковую камуфляжную форму, отличались между собой только номерами, нашитыми на клапаны карманов форменных рубашек. Одной лишь одинаковостью эти ребята способны были внушить страх противнику. Даже видавший виды Скиф слегка оторопел, но не настолько, чтобы это стало заметно со стороны. Однако некоторую растерянность он был просто обязан продемонстрировать Штольцу – ведь о том, что его подопечные будут похожи друг на друга, как однояйцевые близнецы, Афиноген Пак знать не мог. Тогда, на их первой встрече в Сингапуре, состоявшейся сразу после гладиаторского поединка, Штольц предложил ему потренировать за неплохие деньги группу военных курсантов. И в контракте было прописано то же самое определение.

Спецагент Скиф пару раз моргнул и слегка ослабил нижнюю челюсть.

«Ещё слюнку пусти, – зло подумал он о себе. – Наверное, выгляжу сейчас полным идиотом»

– Это ваши ученики, господин Пак, – сказал Штольц, вглядываясь в лицо Скифа. – Вы удивлены их видом?

– Честно сказать, немного удивлен.

– Это не люди, точнее, не совсем люди. Клоны. Вы что-нибудь слышали о клонировании? Про покойную овечку Долли, например?

Скиф молча кивнул. Он понял, что Штольц специально подгадал выход из ангара, чтобы полюбоваться его реакцией.

– И как вы к этому относитесь? – заинтересованно спросил Штольц.

Скиф пожал плечами, что означало – никак.

– У вас нет каких-либо этических или религиозных убеждений, которые помешали бы выполнять условия нашего контракта?

– Нет, – коротко ответил Скиф.

– Замечательно. Если результаты вашей работы превзойдут мои ожидания, мы подумаем… и, возможно, пересмотрим условия контракта в части, касающейся вашего гонорара. В сторону его увеличения, естественно. Вы удовлетворены?

– Вполне, – Скиф позволил себе скупо улыбнуться.

Коттедж Штольца был самым большим в лагере, двухэтажным. На крыше возвышалась внушительных размеров тарелка спутниковой связи. Рядом с коттеджем пустовала бетонная вертолётная площадка.

Штольц ожидал Дантиста, сидя за столиком в плетёном кресле на веранде. Он поздоровался с молодым человеком и указал на кресло, стоящее рядом.

– Можете курить, – разрешил он, пододвинув к Дантисту массивную бронзовую пепельницу. – Лунатик вас ещё не отучил от этого пагубного пристрастия?

– Увы, – вздохнул Дантист, доставая сигареты. – Как заметила фрейлейн Лора Вибе: у каждого свой пунктик.

– Да-да. Она чертовски права… И чертовски хороша, не правда ли?

– Я влюбился в неё с первого взгляда, господин Штольц.

– Да, мы, немцы, народ сентиментальный. Влюбиться с первого взгляда вполне в нашем духе.

– Сентиментальный, но одновременно практичный и весьма работоспособный, – продолжал Дантист светскую беседу, намекая, однако, что пора перейти к вопросу о предстоящей работе.

– Да, вы правы, господин Тихофф, – сказал Штольц. – Итак, перейдём к делу. Прежде чем обсудить ваши обязанности, я бы хотел задать несколько вопросов.

– Я весь – внимание.

– Вопрос первый: в каком объёме вы владеете знаниями в области генетики и генной инженерии?

Александр Тихофф на мгновение задумался и начал говорить очень осторожно:

– Не могу сказать, что мне приходилось практически работать в этом направлении. Но я считаю себя человеком образованным и потому обязанным следить за всеми открытиями и достижениями современной науки. Кроме того, я прослушал курс генетики в Мюнхенском университете и самостоятельно изучил некоторые научные труды по этой теме.

– Очень интересно. И каких авторов труды вы изучали?

– Я знаком с работами Мьёена, Гауфа, Полански…

– Ну, это корифеи минувших лет. А из современных учёных?..

– Работха, Кустов, Ё-Хён-Ён… – Дантист сделал вид, что напрягся, вспоминая, и вдруг, широко открыв глаза, взглянул на Штольца. Тот смотрел на своего потенциального ассистента с лёгкой усмешкой. – О, господи… Ну, конечно! – Дантист изобразил на лице крайнюю степень смущения. – Простите, герр Штольц. Как же я… Я просто не сопоставил… «Геном человека и его мутации», «Ген & Этика». Ну, конечно же!..

– Да, – кивнул Штольц, – это мои последние теоретические изыскания. Далее я распрощался с теорией и стал заниматься практической работой.

– Вы работаете с геномом человека?!

– Естественно. Клонированием овец и коров пусть занимаются животноводы. Цель учёного медика, как я её вижу, не банальная, пусть даже героическая борьба с различными заболеваниями, а создание нового человека, не подверженного болезням и старению. Я с глубоким уважением отношусь к тем, кто трудится в сфере традиционной и нетрадиционной медицины, пусть они спокойно продолжают заниматься своим ремеслом. Я учёный, и должен идти вперёд.

– И вы, герр Штольц, уже добились каких-нибудь результатов? – заинтересованно спросил Дантист.

– Да, и немалых. Я создал нового человека. Теперь я с уверенностью могу это сказать!.. Конечно, созданные мною клоны человека ещё далеки от совершенства, но… начало эры Человека Нового положено.

– И я могу увидеть творение ваших рук собственными глазами?! – с горячностью и небывалым интересом воскликнул Дантист, подумав про себя: «Эх, не переборщить бы с энтузиазмом».

– Для этой цели я вас и пригласил сюда, на остров… Но не для того, естественно, чтобы продемонстрировать вам результаты своей работы. Мне нужен грамотный, а главное, преданный помощник. Он должен быть не столько профессионалом, сколько сторонником моих взглядов на миссию медицинской науки.

– Можете полностью на меня положиться. Я ваш сторонник, поверьте!.. Всегда мечтал о чём-то подобном и очень рад работать с вами, герр Штольц!

Этот душевный порыв Дантист сыграл весьма недурно. Штольц казался удовлетворённым.

– Прекрасно! Если вы читали монографию «Ген & Этика» и разделяете высказанные там вашим покорным слугой взгляды на этическую сторону опытов по клонированию человека, то второй вопрос, который я хотел вам задать, отпадает сам собой… Итак, сейчас мы подпишем контракт, а завтра утром, перед завтраком, вы должны прийти сюда для того, чтобы я мог сделать необходимые анализы. Генный материал – субстанция крайне чувствительная и доступ к нему строго ограничен. Все ваши медицинские показатели мне известны, иначе я бы не делал вам предложения, но с момента вашего последнего обследования прошло некоторое время. Я должен быть полностью уверен, что вы не принесёте невольного вреда эмбрионам… Сегодня в столовой состоится вечеринка по поводу вашего с господином Паком появления в нашем коллективе. Я рекомендую не употреблять ничего спиртного.

– Нет проблем, герр Штольц, – широко улыбнулся Дантист.

– Тогда до завтра, герр Тихофф.