Текст книги "Девушка из снов: тантра боевого искусства. Наука и магия"

Глава 8

Мы подошли к моему дому.

– Побуду немного на улице, зайду через пару минут, – сказала Леа. Я неслыханно обрадовался такому повороту событий – успею навести хоть какой-то порядок!

Поднявшись на свой второй этаж, я достал из кармана ключ и привычным движением попытался открыть дверь. Ключ почему-то не подходил. Я присмотрелся и с удивлением обнаружил, что замок в двери был совершенно иной системы. Замочная скважина, так сказать, требовала ключа другой формы. «Чёрт побери, видимо, ошибся этажом, – подумал я, – наверное, от волнения это». И поднялся выше. На двери была прикреплена табличка с чужой фамилией. Я спустился – опять ключ не подходит. «Что за чушь!» – вырвалось у меня.

Недоумевая, я вышел на улицу и огляделся вокруг. Леа стояла невдалеке. «Так, улица моя? – спросил я у себя. – Моя. Дом мой? Мой». Снова войдя в подъезд, я поднялся и позвонил в дверь, которую считал своей. Открыл волосатый мужчина в майке. «Вам кого?» – спросил вежливо. Я назвал свою фамилию. «Ошиблись, молодой человек. Здесь таких нет, – ответил он и задумался. – Я тут двадцать лет как живу, всех знаю. Жильцы, конечно, съезжают и новые приезжают, но такой фамилии что-то не помню. А память у меня, надо сказать, отменная! Программистом работаю!» – сказал он гордо. Сквозь открытую дверь я успел разглядеть квартиру. Планировка точно как у меня, но вся обстановка внутри совершенно другая: и обои другого цвета, и на полу ламинат, а не линолеум. Было совсем непохоже на то, что жилец недавно вселился.

Дверь закрылась. Я пытался спокойно осмыслить ситуацию. Так, сегодня утром у меня ещё была квартира – с мебелью, компьютером, книгами, бумагами, документами, а сейчас её нет. Не мог же этот тип за то короткое время, пока меня не было, ко мне переселиться! Не мог же он и обои переклеить, и пол перестелить, и мебель поменять.

Произошло нечто совершенно невероятное – у меня пропала квартира. Конечно, можно украсть какую-то вещь, деньги или, например, автомашину, но как можно украсть из здания отдельную квартиру, сохранив при этом в целости и сохранности всю остальную часть дома?! Этого я никак понять не мог. Выйдя на улицу, я встряхнулся, сконцентрировался и сделал ещё один заход в подъезд. Ничего не изменилось – квартира не появилась. «Вот он, извечный «квартирный вопрос»!» – вспомнился мне роман Булгакова.

Я позвонил в дверь соседям по этажу в надежде узнать что-нибудь, но мне открыли совсем незнакомые люди. С соседями этажом ниже повторилась та же история – никто не знал меня, как и я их.

«Всё, пиз…ец, приплыли», – промелькнула мысль. Меня прошиб холодный пот.

Ситуация принимала критический характер – у меня не стало «ни гнезда, ни норы». Никаких документов при мне не было, все они лежали в ящике стола, а стол находился в квартире, которая исчезла! В карманах джинсов и в куртке я обнаружил лишь кое-какую мелочь, бумагу от конфет, которую тут же со злостью бросил в кусты, и ненужные уже теперь ключи.

Обращаться в полицию с заявлением о пропаже квартиры было просто нелепо. Да и как я мог пойти в полицию без паспорта?

– Маг должен быть всегда готов к самому невероятному повороту событий, – сказала Леа, подойдя ко мне. Она улыбалась. Мне захотелось выругаться, но я сдержался.

В прострации я брёл по улице куда глаза глядят. Жизнь рушилась. Я как бы внезапно, за один миг, иммигрировал в иное, параллельное измерение, где у меня не было жилья, не было людей, меня знавших, а всё остальное почему-то было.

– Что, любезный, восприятие изменилось? В трансе пребываешь? – как сквозь сон доносились до меня слова шедшей рядом Леа. – Это уж точно – человек есть состояние транса. А этот материальный мир восприятия можно рассматривать как положительную галлюцинацию. Существуют и отрицательные галлюцинации – когда не замечаешь того, что есть. Человеку можно внушить всё что угодно. Ну, например, то, что у него что-то исчезло или же этого вообще никогда не было…

Я почти не обращал внимания на болтовню Леа, мне было не до неё. Когда я очнулся, уже стемнело. Предстояло решить, где провести ночь. Денег на гостиницу не было.

– Ночевать негде? – услышал я голос Леа. – Ну что ж, пойдём, у меня переночуешь.

Я с радостью пошёл за ней. Леа продолжала подкалывать:

– Нынче всё воруют – идеи, деньги, квартиры. Поэтому лучше иметь лишь то, что украсть никак нельзя. Хотя, впрочем, умудряются красть и это… Ну вот, пришли, – наконец сказала она. – Располагайся, будь как дома, – и вдруг захохотала.

Мы стояли возле скамейки посередине большого городского парка – поглощенный мыслями о пропаже квартиры, я не заметил, куда мы шли. Было поздно, вокруг ни души. «Здесь реально ограбить могут, а то и похуже, – подумал я. – А, всё равно ничего нет. Плевать». Неожиданно мою душу наполнили совершенное безразличие и удивительное спокойствие. Я расслабился. «Будь что будет. Всё равно».

– Вот моя кровать, – сказала Леа, показывая на скамейку. – И квартира вот, – она обвела рукою пространство вокруг. – Когда дома нет, то твой дом везде. Или, иначе выражаясь, нет ни дома, ни «отсутствия дома»… Конечно, немного простовато, без наворотов, зато квартплату платить не надо. Да и за газ и воду, кстати, тоже. Вот так и живу. Вообще-то я здесь, как, впрочем, и везде, временно живу…

Я смотрел на неё и слушал весь этот бред.

– Извини, мне по делам пора, – Леа притворно засуетилась. – Ты тут, слышь, располагайся у меня, обживайся. В общем, будь как дома! – и, хохотнув напоследок, она изчезла в темноте парка, будто растворилась в воздухе.

– Ещё увидимся-услышимся, – прозвучал издалека её голос.

«Вот они, глюки, какие бывают», – почему-то подумал я.

Усталость сделала своё дело, я прилёг на скамейку, накинул на голову капюшон куртки и, поворочавшись пару минут, заснул…

Глава 9

…Хотя было ещё совсем раннее утро, я почувствовал, что выспался. Как в пословице: «Упал колышком – встал воробышком!» Не то что раньше, когда мог долго лежать на диване, не в силах проснуться. Несмотря на всё произошедшее, у меня было как-то хорошо на душе – «по-природному», что ли. В парке ещё никого не было, лишь весело пели птицы. «А ведь раньше я и не слышал их щебетания, – отметил я про себя, – всё заглушал городской шум, телевизор да гудение компьютера». Я встал и огляделся: рядом был небольшой прудик, окружённый проволочным забором. Я перелез через ограждение и умылся. Вода была удивительно свежая, какая-то живая, не то что из-под крана. И вообще везде чувствовались свежесть и жизнь. В траве суетились насекомые, деревья приятно шелестели листвой, а солнце грело всё это ласковыми утренними лучами.

Я вернулся к скамейке. На ней сидела Леа.

– Ну как, выспался?

Я кивнул. Леа тоже была сегодня свежая, вся светилась.

– Ах природа, мать-природа! – воскликнула она. – Маг живёт в пространстве природы, а не в пространстве государства и социальных отношений. В пространстве природы – значит «не в миру». В Боге, как сказали бы верующие. В природе – значит как дикое животное…

– Сейчас бы позавтракать да кофейку попить – для полного кайфа! – сказал я мечтательно, прерывая её размышления.

Леа лукаво посмотрела на меня и спросила, явно с издёвкой:

– Итак, основной вопрос философии: что первично – материя или сознание? – И тут же сама ответила: – Всё, оказывается, довольно просто – первичны деньги! Ибо какую же приличную материю достанешь без денег? Задарма дерьмо одно, а не материя! И какое сознание без денег? Плохое, прямо скажем, сознание. Никакого то есть сознания – тоска одна, да и только. Потому вывод один: деньги первичны. Вот тебе и вся философия высоких материй! – Леа улыбалась.

Я проигнорировал «подколку».

– Ты можешь меня не слушать, – продолжала моя наставница. – Неважно, что я говорю. Передача информации всё равно идёт по другим каналам – мысль-то от слов и языка не зависит. Да и понять ты можешь совсем не то, что я хотела сказать. Главное, чтобы хоть что-то понял – неважно что. Главное, чтобы знания набирался… любого знания. Глядишь, когда-нибудь и пригодится. И даже если не понимаешь, то просто слушай и делай то, что я говорю, осознание придёт позднее…

Я молчал и думал о кофе и завтраке. Денег у меня не было, а желудок потихоньку начинал требовать пищи. Философствовать не хотелось – хотелось есть. Сознанию, так сказать, хотелось «съедобной материи», а не пищи духовной.

– Забота о деньгах – вот что отличает человека от животного, – назидательно дополнила тираду Леа.

– Да иди ты… – беззлобно огрызнулся я. И добавил избитую фразу: – Не учите меня жить, лучше помогите материально.

– О душе бы подумал, материалист хренов, – не осталась она в долгу и замолчала. Вероятно, помочь материально в данный момент не могла.

Мы встали и побрели в город.

– Живи практически по Библии. Как там сказано: «Будет день – будет и пища», «Довольно для каждого дня своей заботы»… А потому не думай о дне завтрашнем, живи в сегодня, в «здесь и сейчас»! – подбадривала меня Леа. Её глаза сверкали. – Расслабься! Не думай ни о прошлом, ни о том, что будет, – есть только вечное «сейчас». Живи и наслаждайся – природой, каждым своим вздохом, каждым движением, ощущением! Живи, и всё тут!

«Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие», – утверждает та же Библия. – Поэтому то, что денег нет, это даже хорошо! Нет денег – зато есть шанс попасть в Царство Небесное, туда, где и пребывают душою маги. Эх, не везёт мне в смерти – повезёт в любви! – пропела Леа и добавила: – Потерявший всё просто не знает своих других побед.

У меня вот тоже денег сейчас нет, – рассказывала она. – Я практически живу по Библии. В ней говорится: «Не собирай себе сокровищ…» – я и не собираю, точно выполняю. А другой тоже вроде по Библии живёт: «Да разве ж это богатство, разве ж это «сокровище» у меня? Всего-то машина, дом загородный да квартира трёхкомнатная. Так, средний уровень, а не богатство!» Лицемер. Маг не должен вообще ничего иметь. Практически. Он должен пройти в своей жизни фазу потери всего – даже самого себя. Тогда он поймёт, о чём идёт речь в Библии. «Ибо нельзя служить сразу двум – и Богу, и мамоне», – сказанно в ней. Даже самой маленькой мамоне нельзя служить, если, конечно, действительно хочешь познать Бога, а не играть в познания, лишь формально выполняя церковные ритуалы, не затрагивая сути.

Потом, когда поймёшь что-то очень-очень важное, познаешь Бога – можешь много чего иметь, внешне, но внутренне будешь абсолютно не привязан к тому, что у тебя есть. Будешь иметь «дзеновски» – как бы и не имея. И не будешь бояться не иметь. Уйдёт мирской страх потери мирского. Тебе всегда всего будет хватать. Даже если вообще ничего не будет… Ничего, кроме познания Бога…

Леа сделала паузу.

– Меня лично «со всех денег» интересует свобода, а не излишества и показушная роскошь. Деньги – как элемент свободы от социума. – Как сказал Ошо, «экономическая свобода – основа любой свободы».

Я шёл, слушал и думал о том, где бы «нажить денег», чтобы купить чего-нибудь на завтрак. Но ничего реального на ум не приходило. Я уже был вроде и не человек, а у животных денег, как известно, не бывает. Этим они и отличаются от людей. Конечно, внешне я выглядел как человек, но общечеловеческих атрибутов, таких как паспорт, квартира, счёт в банке, деньги, у меня не было. И надо было как-то добывать средства к существованию. Есть, как дикому лесному зверю, траву мне совершенно не хотелось.

– А ты поработай нищим, – для Леа, как обычно, не составило труда прочитать мои мысли. – Для разнообразия, чтобы и другие стороны жизни вкусить. И чтобы «крутизну» и важность свою немного пообломать, чтобы гордыню поубавить. Для этой работы не надо никаких анкет заполнять, да и график свободный. Она в данной ситуации как раз по тебе. Благо времени у тебя достаточно – идти тебе всё равно некуда, да и незачем. Давай, начинай свой первый рабочий день!

Я встал около входа в подземку, и сразу же страшно заволновался. Через некоторое время, собравшись с духом, обратился к проходящему мимо мужчине:

– У меня нет этого… ну как его… я всё время забываю… ну этого… – Тот посмотрел недоуменно. – Ага, вспомнил! – радостно воскликнул я. – Денег! – Мужчина повертел пальцем у виска.

Леа, наблюдая эту сцену, каталась от смеха.

– Ты ещё очень, очень важный. Бороться с этим надо. «Кто унижает себя, тот возвысится», – это тоже из Библии. Пойдём, я покажу тебе, как это делается, – она взяла меня за руку. – Стой здесь и смотри.

Леа встала на колени у входа в супермаркет, поставила перед собой пластмассовую банку, которую вынула из урны, наклонила голову вперёд и стала легко раскачиваться из стороны в сторону, негромко причитая. Вид у нее был очень жалостный. Люди шли мимо, не обращая внимания. Потом какой-то прохожий остановился и бросил ей несколько монет. Затем ещё один, ещё. Приблизительно через полчаса Леа поднялась, разогнула спину. Взяв банку, поманила меня пальцем. Я пошёл за ней.

На собранные деньги мы позавтракали в булочной. Хватило как раз на кофе и рогалики.

– Всё-таки первичная «ци» человека образуется из пищи! – Леа поставила поднос на столик, и мы принялись за еду. – Ну вот, а ты волновался! Насладись каждым отдельным моментиком жизни, каждым глотком, каждым кусочком. Не торопись жить, а то пройдёт жизнь – и не заметишь. Не выполняй двадцать планов в смену, как в эпоху социализма, а делай столько, сколько получится, не считая, но смакуя каждое отдельное действие. Тогда и продукция твоей жизни будет качественной, а не браком на выброс. Даже если делаешь что-то быстро, торопишься, то торопись наслаждаясь, а значит, гармонично. Торопись не спеша, в гармонии со Вселенной и её ритмами.

У меня в животе заурчало и легко кольнуло. «Наверное, оттого, что долго не ел», – подумал я.

– Наблюдай за тонкими ощущениями своего тела, осознавай их – и гармонизируйся, – Леа, должно быть, почувствовала то, что чувствовал я. – Морихей Уесиба, основатель борьбы айкидо, говорил о поиске гармонии в бою, а ты расширь тезис, ищи гармонию везде и во всём «по жизни». Пусть в любую секунду тебе будет хорошо и гармонично, пусть твоя энергия в любой отдельный момент циркулирует свободно. Следи за этим! Думай о правильной телесности. Живи телом, его ощущениями, ведь реальные удовольствия – телесные. Расслабься, сядь удобно, – сказала она, заметив мою скрюченную позу. – Энергия в любом бытовом жизненном процессе должна течь свободно. Контролируй, чтобы пища «ложилась» в тело мягко. Делай всё мягко. Ешь не быстро и не медленно, ешь в резонансе. Точнее, не ешь, а медитируй на всех тонких ощущениях во время еды. Чуть опоздаешь с глотком кофе – и сухо во рту, и потерян кайф! Делай всё так, чтобы в любой момент телу было максимально хорошо и удобно. Спрашивай его о том, что оно хочет для гармонии, и пусть оно действиями отвечает на вопрос. Никуда не спеши, и везде успеешь. А не успеешь – значит, не надо тебе туда на самом деле! И только так войдёшь в резонанс с Силой, с Богом… в гармонию с ними… Через такое медитативное состояние «по жизни»…

Видишь: есть день, есть и пища! Надо будет ещё – достанем! Главное – не волноваться и, как ни странно, поменьше иметь и ничего лишнего не брать, только самое необходимое – так живут в природе дикие животные. Иначе это лишнее придётся с собой таскать – зримо или незримо. И не бери того, что тебе не надо, пусть даже и даром отдают! А то получится, как в анекдоте про автомобилиста, которому подарили автомобиль и который рассказывает своему другу: «Сегодня я успел съездить в автоцентр отрегулировать мотор, потом в магазин – забрать тормозные колодки, потом на заправку – там бензин подешевле, да ещё и к приятелю в гараж – зимнюю резину сменить. Разве ж я успел бы всё это, если бы у меня не было машины?»

Маги предпочитают ходить пешком: для здоровья полезно и нервы не тратятся, – резюмировала Леа.

Мы с аппетитом ели сдобные булочки, запивая их ароматным кофе. Наверное, это было следствием особого душевного настроя, но такого наслаждения от завтрака я ещё не испытывал.

– На земле нельзя ничего украсть, можно только переместить, – продолжала поучать Леа. – А потому нельзя ничего и иметь. Всё принадлежит Земле – всё принадлежит Богу. И если кто-то говорит «моё», значит он украл у Бога. Я не говорю «моё», я только беру у Бога во временное пользование: попользуюсь немного в этой жизни и отдам назад. А так как я с ним дружу, то у меня есть всё – конечно, только во временном пользовании, но мне большего и не надо! На тот свет, как известно, ничего с собою не возьмешь.

Наш завтрак подходил к концу. Всё было выпито и съедено.

– Когда энергия начнёт функционировать правильно, ты будешь оптимально использовать и другие её источники, а не только пищу. Жрать станешь меньше! – Леа состроила гримасу и засмеялась, промокнув губы салфеткой. – Однажды провели эксперимент. Вживили мышкам электроды в центр удовольствия мозга и поставили в клетку два выключателя: нажмёшь один – раздражаются электроды и испытываешь кайф, нажмёшь другой – получаешь пищу. Так вот, мышки почти забыли про еду, лишь изредка нажимали «пищевую» клавишу, в основном на «кайф» давили. Если ты научишься получать удовольствие, некий «оргазмический» кайф от любого жизненного процесса – от напряжения мышц, от дыхания, от лучей солнца, то о еде забудешь. Будешь есть только тогда, когда уже действительно надо, – потому что предостаточно других «жизненных кайфов». И ограничивать себя в еде не придётся – просто лишнего при всём желании не съешь, не захочешь: зачем божественный кайф-то ломать из-за какого-то бутерброда, пусть на вид и аппетитного? Но это только тогда, когда «ци» будет правильно циркулировать…

Глава 10

Я прожил на «квартире» у Леа в парке, наверное, с месяц и постепенно перестал вспоминать о пропавшей квартире, забыл о работе… стал как-то привыкать к бродяжничеству. Я полностью освободился от социальных забот и хлопот – такое вот дитя природы! Мне не надо было никуда спешить. У меня появилось достаточно времени, чтобы наслаждаться жизнью, изначальной жизнью, самим её процессом, а не участвовать в бешеной гонке – «автоцентр, за колодками, за бензином, шины менять…» У меня просто как бы не стало автомобиля! И я получал гораздо большее удовольствие от пеших прогулок.

Часто, наблюдая за нервными водителями, решающими нецензурщиной и драками свои дорожные конфликты, я думал: «Ребята! И действительно вам так уж нужен автомобиль? Действительно жить без него не можете? Жаба душит, когда у других есть – а у меня нет? Хотя, может, и не нужно мне этого…»

Я ел, когда хотел есть, но «по голоду» и «резонансно», а потому с огромным аппетитом и удовольствием. Ел простую буханку хлеба, запивал её водой – и наслаждался этим. Я спал, когда хотел спать. Там, где меня сваливал сон, всегда находилась какая-то скамейка или площадка.

Я стал «человеческим животным», не имеющим «ни гнезда, ни норы». Но моя жизненная энергия, как психическая, так и физическая, текла свободно, её поток не прерывали социальные дела: встречи, на которые надо спешить, телефонные звонки, автомобильные пробки. Я просто следовал ритму природных перемен. Жил в резонансе с природой, с естественностью, а значит, и с Богом. Ведь Бог прежде всего отражает естественность, природность, а не искусственность социальных порядков.

Спешка, привязанности исчезли из моей жизни. У меня было хорошо на душе. Свободно. Я понял, что дело не в том, чтобы иметь, а в том, чтобы понять, что всё необходимое уже имеется. Имеется просто жизнь… «Вот она какая – Божественная Благодать!» – подумал я однажды.

Несмотря на отсутствие всего, вернее – на наличие только самого необходимого, «качество» моей жизни было очень высокое. Я получал огромное наслаждение от самого процесса жизни, от всех её мелочей – ведь из них и состоит, по сути, жизнь. От булочки и кофе, деньги на которые я уже научился добывать, выполняя разовую работу на кухне или в магазине. От сна. От созерцания людей. «Чего они все суетятся?» – удивлялся я, наблюдая безумные толпы снующих туда-сюда прохожих. – Чего им не хватает? Одеты, обуты, сыты. А всё ещё хотят! Больше! Но ведь пять штанов одновременно не наденешь и на трёх машинах сразу не поедешь! Эх, сколько всё-таки лишнего берут люди, вместо того чтобы довольствоваться самым необходимым и пребывать в Благодати! Солнышку и свежему ветру радоваться!» И я не понимал их – ведь я находился вне людской суеты, «по ту сторону» мира, как религиозный отшельник, «не в миру». Вернее, наоборот, взглянув со стороны, я наконец-то понял, осознал всю абсурдность безумного мира людей. И поняв, я перестал завидовать кому-либо – зависть ушла так же, как ушла и гордыня…

В общем, я уже как-то свыкся с жизнью бродяги, и она мне в чём-то нравилась. Такого удовольствия от жизни я не получал, даже когда имел достаточно материальных благ, потому что тогда у меня не было главного – свободы. Один из эпизодов моей бездомной жизни я даже выразил в стихотворной форме:

 
Однажды я шёл по улице и увидел собаку
Она лежала и боялась.
Хозяин бил собаку за то, что та ему не повиновалась.
 
 
Большая, сильная собака.
Она могла бы растерзать хозяина,
Но вместо этого только скулила и терпела удары.
 
 
И стало мне жалко собаку.
И стало мне больно и противно:
Сильный зверь стал рабом.
 
 
Сильного зверя лишили его свободы.
Сильного зверя лишили его собственного мнения.
И теперь собака должна соглашаться с хозяином, иначе она не получит пищи и крова.
 
 
Зверь забыл, что может быть и совсем иначе.
Он забыл, что такое свобода, и то, как самому добывать себе пищу.
Да к тому же все знакомые ему собаки повинуются своим хозяевам – к чему ему-то выделяться?
 
 
И лишь только бездомный, одинокий, голодный пёс свободен.
Лишь он и не имеет хозяина…
 

Жалостливый такой стишок. Слезу пробивает… Кап, кап, кап… Пойду платок возьму, утрусь…

Я был бомжем – но безупречным бомжем. Я не опустился – не употреблял алкоголя, наркотиков, не курил. Хотя моя одежда и износилась, она была опрятна: я соблюдал гигиену. В этом было моё радикальное отличие от обычных опустившихся и деградировавших бомжей – к тому же у них внутри не было Духа..

Жизнь должна нравиться – какой бы она ни была. И это должна быть твоя жизнь, а не чья-то. Ты не должен доказывать, что живёшь лучше других. Как можно доказать, что дышишь качественнее, «богаче», чем другие? Ты просто дышишь так, как оно дышится, и наслаждаешься дыханием и свежим воздухом! Точно так же ты просто живёшь и наслаждаешься – независимо от социальной формы жизни. Живёшь в Божественной Благодати и наслаждаешься «сладкими муками жизни» – когда живёшь в Боге! Когда свободен от мирской суеты! Когда живёшь, как Будда или великий Иисус…

В моей жизни не стало более пустоты. Я понял, что сидеть и просто смотреть на мир – это тоже своего рода занятие! И я понял, что такое просто жить – жить в Боге…

Однажды Леа с ухмылкой сказала:

– Ладно, пожил у меня, и хватит. Верну я тебе твою квартиру. – И, увидев моё изумление, объяснила: – То, как исчезла твоя хата, – это классический пример негативной галлюцинации. Бывает, что какая-то вещь лежит на виду, а ты её ищешь, ищешь, а найти не можешь. Вот точно так же ты искал и свою квартиру, которая исчезла из твоего мира под моим чутким руководством.

Она, щёлкнув пальцами, ввела меня в транс, а когда я включился, сказала:

– Ну всё. Квартира твоя на месте.

Я поехал к себе со смешанным чувством. Я уже знал, получил знание на своём личном опыте, что можно жить и на улице – не плохо и не хорошо, а просто как-то по-другому. И это тоже жизнь. И она тоже имеет, как и всё во Вселенной, как плохие, так и хорошие стороны. Ведь главное – быть живым. Относительно смерти всё жизнь!

Так, пройдя через опыт бродяжничества, я научился принимать, ценить и любить все формы жизни. Получив такое практическое знание, я стал не привязан к тому, где живу. Слова Библии «Лисицы имеют норы, и птицы небесные – гнёзда; а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» уже не были для меня только красивыми словами, они стали моими осознаниями, почерпнутыми из практического опыта.

– Не иметь ничего – даже и самого желания «не иметь». Есть лишь то, что есть. И будет то, что будет. Не привязан ни к тому, что есть, ни к тому, что будет и что было… Ни к чему не привязан… Даже к достижению непривязанности. Вот она, истинная свобода – та дзеновская «божественная» свобода, которая свободна даже и от самого достижения свободы… Принятие всего…

Я уже не боялся потерять свой социальный статус, я понял, осознал всю условность статуса и социального устройства по отношению к природе, а значит, и к Богу. Понял, что потеря любого социального положения – это ещё не смерть и не трагедия, а лишь смена формы социального существования, и не более. И эта смена была абсолютно нормальна в рамках «магической» идеологии, которую мне давала Леа. Я научился рассматривать все относительно самой Большой Жизни, относительно природы, Бога. А для Бога потеря даже всего состояния, всех денег и материальных благ не имеет абсолютно никакого значения…

Я понял, что значит «иметь, не имея». У меня была квартира, но я уже не был привязан к ней. Я вновь начал работать, выполнять заказы по программированию для фирм и зарабатывать на хлеб насущный, но всё стало как-то по-другому. Я не боялся потерять. Страх отпустил меня, и моя энергия начала циркулировать свободнее. Ведь как ни крути, а страх – это основной фактор, который блокирует движение энергии, разрушает гармонию!

Я выполнил задачу дзен: сбежал из социума, при этом оставаясь в нём. Достиг состояния «внутренней десоциализации». И стал более свободным в душе. Как тот бездомный, бродячий пёс из моего стиха, который в конце концов нашёл конуру, но в душе всё равно остался прежним свободным бродягой…