Текст книги "Эндогенное дыхание – медицина третьего тысячелетия"

2. В поисках здоровья

Открытия в представлении людей обычно ассоциируются с яблоком, падающим на голову счастливчиков. Настоящих открытий в мире совершается не много, и история каждого из них по-своему интересна. Эндогенное Дыхание входит в жизнь миллионов людей. Безусловно его история любопытна уже тем, что рожденное явление оказывает благотворное влияние на человеческие судьбы. Но одновременно это долгожданный подарок утомленному болезнями человечеству.

Когда меня спрашивают, долго ли создавался новый метод, я отвечаю – около тридцати лет. Столько времени отделяет мою первую серьезную болезнь от состояния наилучшего здоровья.

Туберкулез в 25 лет был неожиданным и, на первый взгляд, трагическим событием. Хотя все оказалось не таким страшным. Туберкулез нельзя вылечить за неделю или месяц. На лечение в стационаре ушло шесть месяцев, а с учета я был снят через три года.

Проблема многих больных, а также здоровых людей в том, что они не имеют четкого представления о зависимости между поведением, образом жизни и риском заболеть. И в этом, нередко, пока беспомощна медицина.

Теперь, владея новой теорией, я четко представляю главные причины собственного туберкулезного инфильтрата: южное солнце и стрессовая работа. Утверждают, что солнце возбуждает и активизирует туберкулезную палочку. Вопрос дискуссионный. Но бесспорно, что избыток солнечного облучения и стрессы резко снижают иммунитет. Для меня, жителя средних широт, последствия первой встречи с крымским солнцем оказались драматическими. Мне еще повезло, поскольку, в конце концов болезнь сошла на нет. Я хорошо помню своих коллег по туберкулезному госпиталю, которые так же удачно пройдя в терапии первый этап лечения, через некоторое время вынуждены были вернуться в то же учреждение, но в хирургическое отделение.

Мне пришлось подумать о корректировке образа жизни и режима. В 60-70-е годы с целью укрепления здоровья широко пропагандировалась физкультура, туризм, йога, лечебное голодание. Увлекались бегом, прыжками, плаванием, спортивными играми. Я не стал изменять своей прежней привязанности волейболу, но в перерывах, в межсезонье, занимался бегом. По пропагандируемости бег тогда стоял на первом месте. Сегодня я не могу назвать свою формулу противотуберкулезной физкультуры оптимальной. Сейчас имеется возможность предложить более эффективную методику профилактики и реабилитации туберкулеза, доступную для всех возрастных групп. Но в те годы идеология оздоровления предполагала напряжение и упорную длительную работу. Таким способом я около пятнадцати лет старался поддерживать здоровье и физическую форму.

Все имеет начало и конец. Наступило время, когда заниматься с прежними нагрузками стало невозможно. Надрыв во время тренировки седалищного нерва в 1978 году имел долговременные последствия: парез правой ноги, прекращение физических нагрузок, длительный период неэффективного лечения. В моем состоянии философию всепобеждающей физкультуры стали вытеснять идеи щадящих способов оздоровления.

Необходимо отметить, что информацию о новых средствах я стал отслеживать с 1970 года. Осуществлялся системный поиск новинок. Появляющиеся методы, системы испытывал на себе и одновременно изучал и старался глубже познать человеческий организм. Перспектива бегать до самой смерти не казалась вдохновляющей. Я уже видел тех, которые прежде много бегали, но были вынуждены перейти на ходьбу. Все чаще передо мной возникал вопрос: «Неужели нет ничего лучшего для обеспечения здоровья, чем систематическая физическая нагрузка?». Переход на работу, где почти не оставалось времени для физкультурных занятий, вынудил изменить свой двигательный режим. Пришлось приспосабливаться к жизни с меньшим объемом физических занятий. Поневоле это так же обуславливалось парезом правой ноги, которая не поддавалась никакому лечению. Кстати, реабилитация поврежденных периферических нервов является одной из сложнейших проблем. Нога была слабой, быстро уставала, что резко ограничивало объем физкультурных занятий.

Даже в условиях напряженной работы я не забывал о своем хобби – изучении возможностей улучшения здоровья и продления жизни. Прошедшие годы совпали с периодом наступления во всех областях достижений научно-технической революции. Достаточно оптимизма также выражалось в публикациях о грядущих возможностях биологии, медицины и даже по решению проблемы онкологических заболеваний. Но опыт и интуиция подсказывали, что беспомощность медицины в лечении обменных и иммунных заболеваний еще не скоро будет преодолена. Количество больных сердечно-сосудистыми заболеваниями, астмой, диабетом, язвенной и другими болезнями с каждым годом увеличивается. Но, может быть, это касается основной массы людей, которые ничего не предпринимают для обеспечения здоровья? Пора было подводить итоги эксперимента, который продолжался около двадцати лет.

Если человек увлекается определенными идеями, верит в свою систему оздоровления, субъективности избежать трудно. Обычно успехи и польза преувеличиваются, а негативные моменты сглаживаются. Как правило, в этом случае человек воспринимает себя более здоровым, красивым и молодым. Изменения в организме происходят незаметно, микроскопически. И если не пользоваться объективными критериями, самообмана не избежать.

Вы систематически занимаетесь физкультурой, держите вес, не курите, редко употребляете алкогольные напитки. Это продолжается много лет. Но вот возникает интерес оценить результаты своей системы здорового образа жизни. Чтобы быть объективным и беспристрастным, Вы осторожно выясняете мнение знакомых и незнакомых людей о своем возрасте, сравниваете себя с коллегами – одногодками. И вдруг обнаруживаете, что выглядите в свои 50 лет на 50 лет. Кстати, как утверждают геронтологи, внешний вид в этом случае весьма объективный показатель. Далее целесообразно осуществить сравнительный анализ состояния физических показателей и тех изменений в здоровье, которые наблюдались за прошедшие годы. Человек как бы привыкает сам к себе, и поэтому нередко принципиальные изменения в состоянии органов, тканей и в целом организма сглаживаются в памяти. Но стоит в спокойной обстановке и не спеша представить себя моложе на два десятилетия, сравнить свои нынешние и прежние физические возможности, проанализировать изменения на лице и голове, животе и бедрах, в сердце и сосудах, печени и почках и т. д., то окажется, что все меняется быстрее, чем нам казалось.

Вот так же в 1989 году я подводил итоги своего двадцатилетнего эксперимента. И мне пришлось признать, что мой внешний вид практически соответствует возрасту, физические показатели достаточно снижены, в организме произошли изменения, которых не было или которые менее проявлялись 10–15 лет назад. Мое тело, внешне мало изменившееся, по внутренним мышечным ощущениям будто было сковано железобетонным каркасом, а суставы словно наполнены вязкой массой. Казалось, что кости, связки, мышцы остались прежними, но в них нет ни свободы, ни легкости движений, ни энергии. Требовались усилия для того, чтобы нагнуться, надеть обувь и завязать шнурки.

Значительные изменения отмечались в состоянии здоровья: ухудшение функционирования сердца (брадикардия, снижение электрической проводимости), атония, кровоточивость и нарушение проходимости кишечника (впоследствии обнаружен рак толстой кишки), недостаточная функция печени, простатит в начальной стадии, остеохондроз, ишиас, ухудшение зрения, прогрессирующее облысение головы и появление седых волос, повышение веса.

Резюмируя итоги эксперимента, я вынужден был согласиться, что физические занятия, особенно в условиях напряженной длительной нагрузки, не дают человеку преимуществ по обеспечению здоровья и продления жизни. Более того, условия напряжения могут оказывать неблагоприятное воздействие на организм, способствуя возникновению заболеваний. Сегодня это заключение нуждается, по крайней мере, в двух дополнениях, значение которых ранее мною занижалось. Несомненно, важная роль принадлежит стрессовым условиям, которые в течение семи последних лет сопровождали мою работу. Еще одной причиной является любовь к солнцу. Только в 1995 году я окончательно пришел к выводу о том, что находиться под солнцем обнаженным можно только кратковременно. Конечно, если человек здоров. В те же годы, пытаясь избавиться от радикулита и ишиаса, хотя и не злоупотребляя (опасаясь возвращения туберкулеза), я нередко в летнее время грелся на открытом солнце. Время облучения составляло 30–40 минут, а иногда и более.

Результаты проведенного анализа могли быть убедительными, если бы они обосновывались теоретически. Но теории здоровья не существовало. Тем не менее, сомнения относительно полезности действенности своей физкультурной системы усилились. Что же делать? Время уже подготовило подсказку.

3. Новая концепция

Как-то в газете я прочитал статью о методе К. П. Бутейко. Судя по содержанию, главная цель публикации заключалась в том, чтобы привлечь внимание общественности к новому методу. В то же время, информация о методике дыхания была крайне ограниченной. То есть, как дышать по Бутейко, читатель должен был только догадываться. Но для меня принципиальное значение имели два интересных фактора:

Первый – действие метода Бутейко, судя по публикации, является полезным. Метод рекомендуется для лечения многих болезней.

Второй – освоение метода Бутейко – сложный и длительный процесс. Обучение проводится на специальных занятиях под руководством инструктора. Этот фактор меня не устраивал. Если есть метод дыхания, при котором не требуется специальных условий и аппаратуры, почему нельзя им пользоваться самостоятельно, в домашних условиях.

Анализ достоинств и недостатков метода Бутейко имел вполне конкретную цель. Все глубже в мое сознание проникала идея о создании Прибора Для Каждого Человека. Это должен быть недорогой и одновременно эффективный индивидуальный прибор, с помощью которого можно действительно обеспечить хорошее здоровье. Метод Бутейко мог стать в качестве идейной основы такого прибора. Поэтому нужно было разобраться в этом дыхании по существу.

В чем главный смысл этого метода? Основа его – авторское предположение о главенствующей роли углекислого газа в организме человека. По Бутейко, болезни начинаются при понижении концентрации углекислого газа в крови ниже определенного уровня. Чтобы этого не случилось, необходимо поддерживать в альвеолах легких (где газы граничат с кровью) повышенное содержание углекислого газа (гиперкапния), что обеспечивает физиологические и биохимические процессы надежного обеспечения кислородом клеток тканей.

В 1989 году меня больше интересовали практические результаты метода и способы его реализации. Теорией процесса я не владел и принимал концепцию Бутейко на веру. Знакомство с этим методом утвердило меня в мысли, что поиск новых технологий наиболее перспективен в области дыхания.

Дальнейшие поиски привели к знакомству с методом нормобарической гипоксии, автором которого является московский профессор Р. В. Стрелков. Эффект достигается за счет дыхания воздушной смесью с пониженным содержанием кислорода. Известно, что в воздухе находится около 21 % кислорода. Гипоксия означает пониженное содержание кислорода. В гипоксическом методе Стрелкова в дыхательной смеси концентрация кислорода постепенно уменьшается от 15 до 9 %. Поскольку дыхание сопровождается выделением углекислого газа, в аппаратуре предусмотрено поглощающее устройство. Оказалось, что гипоксический метод также оказывает полезное и универсальное воздействие на организм. Методы Бутейко и нормобарической гипоксии показывали хорошие практические результаты, но не имели достаточно убедительного теоретического обоснования. Я не мог найти ответ на главный вопрос: «Каков механизм лечения и реабилитации организма?». Каждый автор по-своему мог объяснить явление. Но ни одно из них не могло меня удовлетворить. Судите сами. Бутейко добивается положительного результата, повышая содержание углекислого газа в легких. Стрелков достигает аналогичного эффекта, но за счет снижения в легких концентрации кислорода. Парадокс разрешается если сопоставить концентрацию кислорода в обоих методах. Оказалось, что оба метода объединяет примерно одинаковый режим гипоксии (пониженной концентрации кислорода). Это предполагало большую вероятность полезного эффекта при гипоксии, чем при гиперкапнии (повышенном содержании углекислого газа). В дальнейшем предположение подтвердилось. Ознакомившись с информацией о дыхании, я пришел к выводу, что небольшое сопротивление дыханию может оказать полезный эффект. Я еще не знал конструкции будущего прибора, но предполагал возможность обеспечения в этом приборе сопротивления на выдохе и вдохе.

В июле 1989 года была сформулирована концепция Прибора Для Каждого Человека. С его помощью должны обеспечиваться эффекты Бутейко и Стрелкова и сопротивления на выдохе и вдохе. Такая комбинация должна была обеспечить создание прибора с надежным лечебно-реабилитационным воздействием. Приобретая такой прибор, человек фактически находит для себя верного друга, готового в любую минуту прийти на помощь.

4. Рождение дыхательного тренажера

Создание популярного оздоровительного средства обычно привлекает внимание общественности. Интерес представляет не только новый продукт, но и отдельные стороны его разработки, процессы творчества. Человек открывает свои творческие возможности чаще от необходимости, чем по инициативе. Но когда он осознает, что ему помогает не только удача, но и собственные способности, появляется интерес. Россия имеет богатый генофонд людей, способных к научному и техническому творчеству. Но это не вечное состояние. Мой бывший начальник любил повторять: «Если в научном коллективе десять или даже пятьдесят сотрудников, но нет ни одного творца, то ничего ценного от такого коллектива Вы не дождетесь». Этот человек, около двадцати лет занимавшийся наукой, знал, что говорил.

Нужно согласиться, что истинное творчество – это всегда удел одиночек. Вам известно, чтобы несколько музыкантов создали одну оперу, или два-три поэта сочинили поэму? В науке и технике примерно так же. Здесь свои поэты. Ведь «поэт», буквально в переводе с греческого, означает «творец».

Так уж совпало, что изобретательство также было моим любимым занятием. В этой сфере я не был новичком. К тому же я хорошо разбирался в процессах и устройствах, связанных с движением газов и жидкостей. Поэтому, почти одновременно с формированием концептуальных идей, я размышлял о возможных вариантах будущего прибора. В сентябре 1989 года был изготовлен макет «Ингалятора Фролова» (таково первое название прибора, зарегистрированного в Роспатенте), который впоследствии получил название «Индивидуальный дыхательный тренажер» (ингалятор Фролова). Для удобства далее по тексту прибор будет называться: дыхательный тренажер, тренажер.

Тренажер показан на рисунке 1. Он состоит из двух камер, которые расположены друг в друге, и дыхательной трубки. Внутренняя камера снабжена насадкой с отверстиями, а ее горлышко соединено с дыхательной трубкой. Наружная камера снабжена крышкой. Внутреннее отверстие крышки образует с трубкой зазор для прохода воздуха. В прибор заливается вода.

Тренажер, собранный и заправленный водой, как это показано на рисунке 1, готов к работе.

Для пользования прибором пациент садится за стол и устанавливает тренажер так, чтобы конец дыхательной трубки находился во рту. Дыхание, т. е. вдох и выдох осуществляется только через рот и через трубку. Нос отключается от дыхания за счет легкого касания сверху с двух сторон средними и указательными пальцами руки.

Рассмотрим процессы, происходящие при дыхании. При вдохе воздух через зазор поступает в наружную камеру, а затем через донный зазор и отверстия насадки во внутреннюю камеру, в дыхательную трубку и дыхательный тракт пациента. При выдохе воздух идет по этому же пути в обратном направлении. При вдохе вода засасывается во внутреннюю камеру, а вслед начинает проходить через отверстия воздух. При выдохе вода выталкивается в пространство между стенками внутренней и наружной камеры, а воздух через нее барботирует.

Важно уяснить связь сопротивлений при вдохе и выдохе с гидромеханическим воздействием на дыхательный тракт. При вдохе давление в легких уменьшается, при выдохе – давление увеличивается. Таким образом, благодаря наличию гидравлического затвора между камерами, обеспечивается повышенное и пониженное давление в легких.

Немаловажно применение в гидравлическом затворе насадки с малоразмерными отверстиями, через которые при каждом акте дыхания (вдохе, выдохе) проталкивается вода. Это обеспечивает ритм, чувство времени вдоха, выдоха и стабилизацию определенного давления в дыхательном тракте.

Наружная камера, кроме того, оказывает определенное влияние на химический состав вдыхаемого воздуха. Известно, что атмосферный воздух содержит около 21 % кислорода и 0,045 % углекислого газа. В выдыхаемом воздухе около 16 % кислорода и 4 % углекислого газа. После первого выдоха в тренажере остается воздух именно с таким содержанием углекислого газа. При очередном вдохе этот воздух в первую очередь попадает в легкие, тем самым сразу создавая там состояние гипоксии и гиперкапнии. Постепенно, за счет тренировок, осуществляется увеличение продолжительности дыхательного акта и соответственно расширяется диапазон изменений концентрации газов.

Влияние параметров процесса дыхания на его эффективность будет рассмотрено специально.

5. Открытие августа 1993 года

В конце 1989 года дыхательный тренажер был представлен на комиссию Минздрава и сразу преодолел первый барьер. Затем, благодаря поддержке профессора Р.С. Винницкой, без задержи прошли испытания во Втором медицинском институте (сегодня академия им. И.М. Сеченова). Условиями следующего этапа предусматривалось представление промышленных образцов на клинические испытания. Для этого потребовалось много времени. И я продолжал дальнейшую работу по совершенствованию технологии. Здесь было достаточно вопросов. Временные параметры и продолжительность дыхательного акта, вид дыхания (диафрагмальное, полное, грудное), объем воды и величины сопротивлений дыханию, объемы наружной емкости. Все это нужно было еще и еще проверять. И время незаметно двигалось.

Исследования значительно сдерживались из-за отсутствия теории дыхания. Хорошая теория – это 90 процентов успеха. И, чтобы добиться успеха при 10 процентах, необходимо было очень много экспериментировать. И в итоге получилось, как в известной пословице: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Растянутый на несколько лет эксперимент привел к важному открытию.

Когда пытаешься разобраться в различных технологиях дыхания, невольно возникает ощущение погони за ускользающей истиной. Какие элементы дыхания определяют успех? Что требуется воспринять от предшественников для достижения результата? Передо мною устройство, с помощью которого можно реализовать эффекты нескольких методик. Как добиться наилучшего результата? Когда нет убедительной теории, следует полагаться на опыт, интуицию и логику. С помощью тренажера можно было обеспечивать сопротивление на выдохе, гипоксию и повышенную концентрацию углекислого газа (гиперкапнию) одновременно. Примерные величины параметров процесса, обеспечивающих полезные эффекты, были известны. А так как действующие факторы применяются в комплексе, предполагалась возможность достижения более высоких результатов. Немаловажна и цена этих результатов. Не покажется ли она современному человеку слишком обременительной?

Знакомство с принципами тренировочного процесса в спорте подсказало наиболее интересный вариант реализации новой технологии дыхания. Занятия должны иметь пролонгированный характер, т. е. каждая новая дыхательная тренировка стартует с уровня, достигнутого на предыдущей. Это предполагает постепенное увеличение продолжительности дыхательного акта, состоящего из вдоха, задержки дыхания и выдоха. Реализация такого предположения могла означать, что в организме на одной и той же порции вдыхаемого воздуха (кислорода) более продолжительно поддерживается жизнь, а следовательно организуется более эффективный обмен. Поскольку это в той или иной форме было засвидетельствовано в методах Бутейко и Стрелкова, ставилась задача иметь более высокие достижения, чем у предшественников. Любое средство лечения воспринимается по результату. Чем быстрее он достигается, тем выше успех. Но очевидных улучшений в организме я не наблюдал, поскольку дыхательные тренировки проводились периодически и по времени были непродолжительными. Кроме того, они осуществлялись на фоне занятий бегом, который резко снижает эффективность дыхания на тренажере. Осознание этого пришло гораздо позднее. И все же перелом наступил, когда в феврале 1992 года я выбрался на отдых в сочинский санаторий. Все 24 дня по утрам я проводил 30-40-минутные дыхательные тренировки. К окончанию отдыха стало заметным, что моя «деревянная» нога (парез) стала «оттаивать». Приехав домой, я провел двухнедельный эксперимент, не сделав ни одной пробежки и зарядки. Занимаясь на тренажере 6 раз в неделю (кроме субботы), продолжал наблюдать медленные положительные изменения. С этого времени я практически отказался от бега и других интенсивных упражнений. И, если не считать дыхания, то мой режим являлся гиподинамичным: дом – городской транспорт – место работы (практически без физической нагрузки) и обратно. Но медленное улучшение здоровья по всем показателям свидетельствовало, что наконец-то в моем распоряжении находится действительно эффективная технология.

Меня увлекал процесс постепенного наращивания продолжительности дыхательного акта. И это был один из главных стимулов, способствующих преодолению дистанции длиною в полтора года. Сегодня мои ученики осваивают аппаратное Эндогенное Дыхание за 2–3 месяца, имея хорошую методику и ясное понимание цели. Я же шел медленно, словно впотьмах, наощупь через незнакомый лес. Вспоминаю, что гордился, когда мог делать на тренажере четыре дыхания в минуту и сравнивал себя с йогами, когда без аппарата мог обходиться в минуту одним дыханием.

Если на тренажере достигнуто устойчивое дыхание с 65-70-секундным дыхательным актом, значит Вы у ворот в Эндогенное Дыхание. До этого дыхательный акт растет очень медленно, по одной – по две секунды за тренировку, да и то не каждый день. Вход в Эндогенное Дыхание прежде всего означает увеличение на одном занятии продолжительности дыхательного акта на 20–30 секунд. Сейчас уже показано, что люди с высокой энергетикой могут увеличить в этом случае дыхательный акт сразу на несколько минут. У меня же энергетика ниже среднего. Тем не менее удалось за два дня прибавить к 70 секундам соответственно 20 и 30 секунд. Эти прорывы для меня явились приятной неожиданностью и были восприняты с воодушевлением и надеждой относительно перспектив новой технологии.

К этому времени у меня сформировался устойчивый режим дыхания. Дыхательный акт состоял из 2-3-секундного вдоха, задержки – паузы 6–9 секунд и продолжительного порционного выдоха, состоящего из повторяющихся одинаковых микровыдохов. Формула микровыдоха 1-1-3, т. е. выдох – 1 секунда, напряжение мышц глотки и шеи для подавления рефлекса на вдох (первая версия) – 1 секунда, расслабление диафрагмы – 3 секунды.

Когда мой дыхательный акт превысил 2 минуты, потребовалось теоретическое объяснение феномена. Но его нельзя было получить, исходя из того, что к этому времени было создано мировой наукой. Цикл трикарбоновых кислот и окислительное фосфорилирование – два основных процесса, последовательно обуславливающих получение энергии в виде АТФ из органических веществ. Первый процесс протекает без участия кислорода. А потребность в последнем возникает только в финальной стадии окислительного фосфорилирования. По моим расчетам я потреблял в 3–4 раза меньше кислорода, чем требовалось. Но чувствовал себя хорошо. Может постепенная адаптация вывела организм на какой-то неизвестный процесс? Попытки найти в специальной литературе объяснения феномену были безуспешными. И я продолжал дыхание, надеясь, что со временем все прояснится. Неизвестное всегда вызывает интерес. Особенно, если тайна касается такого явления, как жизнь. Лучшие ныряльщики мира могут находиться под водой около пяти минут. Значит, можно еще наращивать дыхательный акт. С такой установкой я проводил ежедневные тренировки, постепенно продвигаясь вперед. Когда мой дыхательный акт достиг 9 минут, появились опасения, не будет ли вреда. Ведь были перекрыты все известные пределы адаптации. Но хорошее самочувствие как после тренировки, так и в течение дня постепенно рассеивало сомнения. Тренировки велись творчески и продолжались от 25 до 40 минут, в зависимости от лимита времени. В то же время они проводились по отработанной схеме: врабатывание (1–2 укороченных дыхательных акта), основной режим и проверка новых возможностей (1–2 дыхательных акта с превышением основного режима). Вот, например, структура 30-минутного занятия с 6-минутным дыхательным актом: первый дыхательный акт – 5,5 минуты, три дыхательных акта – по 6 минут и один акт – 6,5 минут.

В августе 1993 года мой дыхательный акт вплотную приблизился к 30 минутам. Вдохнув, после задержки 6–8 секунд, я непрерывно выдыхал 29 минут. Хотя состояние здоровья значительно улучшилось, все же голову сверлил вопрос: «Чем все это закончится?».

В то раннее субботнее утро я направлялся в баню, размышляя о своей проблеме. Утро вечера мудренее. Мысли, которые последние несколько дней не давали, мне покоя, похоже, стали приобретать свою логику. Ведь каждую минуту делается около 12 микровыдохов (по 5 секунд), значит за 30 минут – 360 микровыдохов. Не может человек после вдоха 360 раз выдохнуть, воздуха не хватит. А если это происходит, значит, этот человек сам производит этот воздух. Следовательно, дыхание является преимущественно эндогенным. Чтобы проверить это, надо просто измерить количество микровыдохов после вдоха.

Проверка состоялась в тот же день вечером. Трижды проведя измерения, я убедился, что при обычном дыхании после вдоха можно сделать 12–13 микровыдохов. Это подтвердило «эндогенность» дыхания. Но как проверить, действительно ли это на самом деле? Если я дышу эндогенно 30 минут, что же помешает мне дышать дальше. Я уверенно сел за тренажер и спокойно продышал один час. Это было легче, чем на всех последних тренировках! Теперь все сомнения отпали.

В этот день я подводил итоги аппаратного освоения эндогенного дыхания. Мой путь к нему составил 18 месяцев. Неудивительно, ведь методика дыхания, по нынешней оценке, обеспечивала мне лишь 5-10 % успеха. Но это стало понятно только в 1997 году.

На следующий день был поход к роднику. Я провел первый урок Эндогенного Дыхания без прибора, пройдя пешком более часа. Вдох и выдох осуществлялся только через нос. Вдох 1–2 секунды. Выдох продолжительный и очень затянутый. Короткие микровыдохи чередовались с удлиненными. Все определялось темпом движения. Не все получалось гладко. Иногда ритм дыхания сбивался. Чтобы ограничить подсос воздуха, приходилось напрягать мышцы глотки. Но никаких сомнений не оставалось, что открыто новое дыхание и этим дыханием может овладеть каждый человек.

С понедельника я стал обеспечивать новое дыхание от порога квартиры до учреждения, где я работал. Дорога занимала около полутора часов и включала различные виды транспорта: автобус – метро – троллейбус ходьба. Соответственно этому приходилось приспосабливать дыхание. Поскольку пешеходный участок шел вдоль дороги с интенсивным движением транспорта, я вынужден был уже через неделю включать эндогенное дыхание на этом участке и на обратном пути. Через две недели эндогенное дыхание включалось в пути на работу и обратно. К концу года дыхание контролировалось все время, кроме сна. Я привык к новому дыханию, оно полностью вытеснило прежнее дыхание. Для меня так же чуждым стал вдох, как прежде стала бы попытка не дышать. Я специально описываю, как постепенно и последовательно человек должен переходить на новое дыхание. Как далее будет показано, это имеет важное значение. Открытие и ежедневное экспериментальное исследование Эндогенного Дыхания стимулировало поиск теорий, объясняющих феномен. Было ясно, что при новом дыхании организм обеспечивается кислородом преимущественно эндогенно. Как потом оказалось, мне в поисках подсказки мог помочь только исключительный случай. Считаю, что мне очень повезло, когда в ноябре 1993 года в моих руках оказался второй номер журнала «Русская мысль», 1992, где была напечатана гипотеза Г. Н. Петраковича.

В первые часы знакомства с гипотезой мне казалось, что уже в ближайшие дни можно будет узнать, что происходит в организме при Эндогенном Дыхании. Ведь фраза о том, что каждая клетка организма способна производить кислород, была для меня как драгоценная находка. Она отражала, как мне казалось, главную суть нового явления. Но все оказалось не так просто.

А между тем интересного экспериментального материала накапливалось все больше и больше. С помощью тренажеров лечились успешно люди с различными заболеваниями. И число вылечившихся неуклонно нарастало.

Были получены свидетельства не только высокой эффективности лечения с тренажером. В октябре 1993 года в Первом Московском диагностическом центре выполнены оригинальные исследования клеток крови – эритроцитов. Исследования проводила доктор биохимических наук В.В. Банкова по апробированной методике (метод биохемилюминисценции). Исследования проводились у людей, недавно освоивших Эндогенное Дыхание. Результаты оказались впечатляющими: уровень энергетики у клеток повышен в 2–3 раза; количество свободных радикалов ниже нормы в 4–8 раз (по данным четырех исследований). Комментарий: такие результаты пока не могут быть достигнуты с помощью средств, известных в мире.

Кстати, последние исследования американских ученых свидетельствуют, что избыток свободных радикалов и недостаток клеточной энергетики оказывают непосредственно решающее влияние на процессы старения. Дальнейшее исследование эндогенного дыхания давало богатую пищу для размышлений. Потребность в расшифровке феномена нарастала. Оказалось, что результаты применения внешнего и эндогенного дыхания во многом различаются. Именно в разрешении противоречий нужно было искать истину.