Текст книги "Последняя надежда"

Глава 3. Герма

Не только мир Ориса изначально был разделен на две части, одной из которых являлась сумеречная зона. Илат, когда-то тоже был разделен – на мир людей и Герму. Что представляла собой Герма, помнили только перворожденные, но даже они не желали вспоминать о её трагической участи и о тех, кто там жил. Последний бой уничтожил остатки цивилизации много тысячелетий назад и лишь на материковом плато сохранились древние колонны, олицетворяющие собой падших ангелов, не вставших на сторону ада. Именно этому миру в прошлом пришлось испытать на себе всю мощь уничтожающей ярости великой армии Ада. Преданная своими братьями Герма, до конца держала оборону, пытаясь спасти остатки человечества, не подозревая, что они сами являлись причиной всех людских бед. Войска Ориса не ввязывались в бой ради спасения Гермы, обрекая её на мучительную гибель от рук демонов. Демоны же, видя, как Герма пытается спасти смертных от гибели, были безжалостны, уничтожая одного брата за другим. Как только последний защитник Гермы был уничтожен, войска ангелов оттеснили демонов от Илата и закрыли врата преисподней. Имена героев, защищавших людей, были забыты и стерты со скрижалей истории, отмеченные страшным позором.

Герма располагалась недалеко от земель Альмерата, государства, созданного задолго после её падения. На горизонте развивались исполинские паруса, мерно вздымающиеся под потоками легкого бриза. С суши можно было легко определить, что это был за корабль, украшенный вдоль борта красной линией, означающей смерть. Это судно перевозило рабов и трупы, используемых магами Альмерата в своих темных таинствах. Причалив к берегу, по сходням спускались заклейменные рабы, пойманные в далеких землях. Капитан этого судна был неимоверно счастлив и громко хохотал, сходя на берег. Обычно при захвате рабов капитан терял по нескольку дюжин своих разбойников, но на этот раз удача ему улыбнулась, и пойманные люди не оказали ему должного сопротивления. Все люди были живы, никого не пришлось усмирять палками или убивать, оттого счастье так и лилось с лица капитана. Особенно колоритно среди пойманных рабов выделялись девять мужчин, статно сложенных и на удивление мирных, как будто приученных к невыполнимым работам, что сулило огромный куш при продаже, так как усмиренный раб стоил в два, а то и в три раза дороже, чем свободный человек, наделенный неимоверными амбициями. В землях Альмерата право на свободу принадлежало только коренному населению, и то не всем. Если человек являлся полукровкой или пришлым из других земель, он сразу становился рабом, независимо от его социального статуса вне Альмерата. На торговую площадь выводили рабов группами, чтобы продажа была выгодней, особенно ценны были крепкие руки. Рослые мужчины, привезенные из-за моря, продавались за большие деньги на рудники, остальные уходили с молотка на корм скоту. После продажи всех мужчин капитан вывел на центр площади хрупкую девушку, трясущуюся от взглядов алчных глаз. Торговля была дикая, каждый хотел иметь такую красоту в своем гареме. Была предложена самая высокая цена в три тысячи золотых, но к распорядителю торгов подошел невзрачного вида мужчина в ветхих одеждах, что-то прошептал тому на ухо. Молоток торговца, взлетающий и опускающийся при совершении покупок, задрожал в руке, и тот выкрикнул: «Чужестранка продана за сто тысяч золотых храму Дораса!». Мужчина подошел к ней, освободил от пут и приказал идти вслед за ним, не отставая. Женщина повиновалась беспрекословно, так как не знала ни этой страны, ни семьи, ни своего имени. Все воспоминания ушли с её сознания, возможно, она испытала неимоверную боль утраты, но память не возвращалась. Впереди шел мужчина, вслед за ним плелась худощавая женщина с накинутым на её голову капюшоном. Лишенная сил, измученная долгим морским переходом, она не чувствовала в себе ни малейшей искорки жизни, доверившись странному мужчине. Её сознание подсказывало, что можно довериться и идти. Постепенно, проходя квартал за кварталом, её потускневшему взору открывались злачные места города. Мужчина вел ее обходными путями, минуя центральные улицы. Достигнув места назначения, им открылась огромная площадь, в конце которой располагался огромный храм Дораса. Это было монументальное строение, врата которого превышали человеческий рост примерно в десять раз. Войдя в храм, мужчина предложил женщине взять у входа огромную пику, не объясняя своих намерений. Взяв оружие, которое превосходило ее своими размерами, она последовала за мужчиной дальше. Пятиметровая пика, утяжеленная на конце бронзовым набалдашником, с трудом удерживалась женщиной. Они поднимались по округлой лестнице на второй пролет здания. Женщина разглядела вдали небольшой трон, на котором восседала жрица, по мановению руки которой её приближенный человек, находящийся с ней рядом, поклонился и направился прямиком к поднимающейся женщине. Подойдя к ней, он предложил избавить её от тяжелой ноши и, взяв одной рукой неподъемную пику, крутанул её вокруг себя и легко опустил древко на блестящий пол. Мужчина приказал следовать дальше на третий ярус здания по узкому мосту, сделанному из металла. Проходя по мосту, женщина услышала в своей голове голос, спрашивающий: «кто ты? Как твое имя?». В ответ она мысленно произнесла: «мое имя? Я не помню». Голос ответил: «тебя будут звать Луиза». Пройдя узкий мост и выйдя на широкий лестничный тракт, Луиза увидела народ, который тыкал в нее своими пальцами и кричал: «зачем ты пришла сюда? Тебя никто не звал! Убирайся!». Мужчина посоветовал держаться от них подальше и не слушать. Луиза прошептала: «Будьте терпеливы к оскорбляющим вас». Провожатый остановился и спросил: «Что ты только что сказала?». Луиза ответила себе под нос: «Это не мои слова, это сказала ваша пророчица». Мужчина очень удивился таким словам и, не говоря ни слова, последовал дальше. Люди продолжали кричать, и голос зазвучал вновь в голове Луизы: «Хочешь, чтобы они замолчали? Ты можешь это сделать, только пожелай». Голова Луизы звенела от бесчинствующей толпы, кричащей и отвлекающей её, а впереди виднелся трон, с восседающей жрицей Дораса. Не было больше сил идти вдоль визжащей толпы и Луиза, подняв руку вверх, щелкнула пальца, выкрикнув: «Молчать!». Звуки, издаваемые людьми, замерли. Луиза, окинула взглядом окружающих её мужчин и женщин, схватившихся за свои шеи. Нет, их никто не душил, просто голосовые связки отказались выплескивать хоть какие-то звуки. Мужчина, за которым она шла, произнес: «мы пришли, и не беспокойтесь за этот сброд, скоро они смогут говорить». Жрица, восседающая на троне, медленно поднялась и, приблизившись к Луизе, сказала: «А ты подаешь большие надежды. Кто тебя учил? С каких ты краев? Мне было видение, что мне нужно тебя выкупить на невольничьем рынке, что ты должна изменить многое в этом мире». После недолгой беседы жрица поняла, что Луиза будет достойной ученицей, и велела приступить к обучению немедленно, как только та получит комнату, поест и помоется.

Оказалось, что Альмерат, будучи раздираем внутренними разногласиями, стремится упрочить свое положение захватом других земель. Жрица Альцения была настоятельницей в храме Дораса и поведала Луизе интересную историю: «Жрецы Альмерата проводят опыты с мертвой плотью, стремясь воссоздать непобедимого воина. Мы с сестрами совершили небольшую вылазку в темные казематы жрецов. Зайдя в темное помещение, освещаемое скупыми потемневшими лампадами, мы заглянули в одну из опочивален, где обычно отдыхали жрецы после свершенного ритуала. На красиво выстланном ложе возлежал жрец, а рядом с ним находилось женское тело с оторванной головой, и черная кровь, выплескивающаяся из обезглавленного тела, заливала кровью постель. Мы видели, как жрец пытался обесчестить безголовое тело, а затем, будто одержимый бесами он, не видя нас, с черными, как смоль, глазами, кинулся к чаше омовения, где находилась проточная вода. Из его рта бурными потоками извергалась трупная сущность. Мы решили тогда прекратить эту алхимию и сожгли лабораторию, но заметили, что на окраинах Альмерата, в отдаленных деревнях стали появляться странные лесные существа – мертвые дети, покрытые одеревенелыми коростами. Вреда эти детишки местному населению никакого не приносили, но вызывали сострадание со стороны женщин, которые, соболезнуя их участи, проявляли к ним своеобразное радушие, видя в них своих умерших детей».

Постепенно шло разложение Альмерата под властью деспотического императора, который был одержим жаждой власти и имел в своем ближайшем окружении в качестве советника ведьму, которая, подчиняясь своему совету, расположенному в Лесах забвения, делала все, чтобы совратить императора с пути истинного и направить его на поддержание сил воинств ада. Целью ведьм было отвлечь внимание сил Илата от вторжения адских легионов, чтобы Илат разделил свои силы и не нанес значительного ущерба союзникам мира демонов. Ведьмы являлись проводниками демонических созданий в мире Илата, оттого были незаменимыми союзниками для Зирдалла. Делясь с ними незначительными крохами исторгнутых душ, архидемон преследовал свои цели, не сильно заботясь о дальнейшей судьбе своих подопечных.

В незапамятные времена, когда силы Ориса были в превосходстве над силами Ада и могли полностью подчинять своей власти действия демонов, Архангелы могли с легкостью проникать в любые из миров и вершить правосудие над непокорными монстрами. Не было никаких запретов, и ангелы могли летать даже в Сумеречной зоне, наблюдая за мерно происходящими процессами, чтобы весы судьбы неуклонно соблюдали равновесие. Многие демоны сочли за оскорбление ограничение их могущества в мирах и выказали своё недовольство, что повлекло за собой противостояние между ними. Зирдалл с другими демонами был на стороне хаоса, вечно недовольный своей участью второсортного божка, он хотел подчинить своей власти близлежащие миры, до которых мог дотянуться. На этом его планы не ограничивались, и он яростно пытался воплотить их в жизнь. Ад исторг из своих недр законопослушного архидемона Тардаса, подчиняющегося законам равновесия, чтобы он урегулировал недоразумения между светлым советом архангелов и Зирдаллом. Воплощенный дух в совершенном темном теле, отливающим фиолетовым оттенком, навевал на всех, кто его видел, невообразимый трепет, но не ужаса, а благоговения. Таким он и предстал перед светлым советом в надежде разрешить назревающий конфликт. Такого демонического совершенства никто не мог представить даже в светлом совете. В речах Тардаса все уловили здравый смысл сотрудничества и искоренения беззакония со стороны других демонов. Он же, в свою очередь, заверил совет в том, что сам лично накажет бунтовщиков. Армитала находилась в совете и выказала желание помочь Тардасу в поимке мятежников. Совет одобрил порыв архангела и отпустил их вершить правосудие. Узнавая Тардаса все лучше и лучше, Армитала невольно привязывалась к нему, видя в его лице идеального защитника. Архидемон же, ведомый благими намерениями, не позволял себе лишнего и соблюдал определенную дистанцию. То, что льстило душе Армиталы в лице союзника Тардаса, то же и отталкивало её – демонические флюиды, источаемые его телом, были ей тягостны и в то же время желаемы. Пытаясь пересилить себя, она отводила от себя дурные мысли и, пытаясь что-то сказать, осекала себя на полуслове. Тардас же, видя мучительное желание обладать его телом, по-другому взглянул на архангела. Бросив на нее свой демонический взор, Тардас увидел свою сущность, способную к возвышенным чувствам, доселе ему не ведомым. И он сделал первый шаг. Подойдя к ней и взяв ее за руку, Тардас посмотрел в её большие глаза и увидел в них свое отражение. Не просто отражение, а желаемое, вожделенное чувство полного поглощения. Обняв её хрупкое тело и окутав своими темными крыльями, архидемон нарушил все мыслимые законы мироздания – их тела слились в вечной страсти и яростные поцелуи направили её тело к истокам мироздания, создавая ощущение вечного колеса жизни. Это ограничение в законах поставили изначальные боги, сотворившие мир и ушедшие за пределы мироздания. Все миры содрогнулись от изменения чаш весов, и на поимку сдвинувших чаши были отправлены легионы Ада и Ориса. Архидемон и Армитала не хотели бежать, и отдались в руки ищущим. Приговор был суров: Тардас был отдан демонам на растерзание, и сам Зирдалл приложил руку к его уничтожению в глубинных залах Ада. Армитала же предстала перед Светлым судом совета и приговорена вечно служить на благо Ориса под началом Медива, верховного главнокомандующего. Давшая клятву, она не могла ослушаться. Связь демона и ангела не могла принести плоды греховной связи, но Армитала чувствовала, что ждет ребенка. В момент рождения совет предпринял некоторые шаги, чтобы отнять ребенка у матери. Когда она попросила после родов показать ей младенца, ей сказали, что ребенок умер, не в силах пережить преступления со стороны родителей. Армитала, спустя тысячи лет, смирилась с утратой, но не забыла того, кого любила. Последний раз перед бесконечной разлукой с любимой Тардас сказал: «Я хотел быть вашим защитником, прости меня». Ребенок Армиталы был отдан на воспитание и находился под неустанным вниманием своего наставника, архангела Корины, в мире Илата. Михаил – имя, полученное им при рождении, полностью соответствовало характеру полукровки. Его учили ненавидеть демонов и истреблять их с неимоверной жестокостью во славу светлого совета. К моменту вхождения в храм Луизы Михаил полностью овладел мастерством своей ангельской сущности, был полностью подготовлен к уничтожению демонов и яростно ненавидел Тардаса, с которым искал встречи на поле боя. Михаил знал, что Тардас уничтожил её мать, со слов Корины, которая вещала от имени Светлого совета.

Пришло время предстать перед Светлым советом и определить дальнейшую участь Михаила. Корина велела своему ученику готовиться к встрече с верховным советом архангелов и быть готовым к любой уготованной ему роли. Она, вопреки всем наставлениям, очень привязалась к Михаилу, он вырос на ее руках и она, будучи обуреваема материнскими заботами, не хотела бы горькой участи для своего ребенка, потому вложила в Михаила все навыки, которым он соответствовал, и рьяно вырабатывала в нем гнев против демонов и его отца. Становление Михаила закончилось, и Корина была готова отдать его на растерзание высшему совету, потому как была уверена в том, что ее чадо сможет постоять за себя в любой уготованной для него ситуации. Как только забрезжил рассвет, Корина велела Михаилу готовиться к первому своему взлету, благо крылья, которыми он располагал, были кристально белыми, как у его матери. Михаил ничем не отличался от других ангелов, разве только тем, что нестандартно мыслил и показывал разные способы решения конфликтов. Корине и Михаилу предстояло преодолеть барьер между мирами и следовало воспользоваться одной из сфер, способных мгновенно перемещать ангела с одного мира в другой. Чтобы достичь сферы, нужно было добраться до вершины горы Санура, расположенной на южной оконечности земель Альмерата. Выйдя на открытую всем ветрам площадку, Корина подумала о предстоящем взлете. На её спине расцветали белоснежные крылья ангела и, подхваченная ветром, она, зависнув над Михаилом, велела проделать то же самое. Михаил встал в центр учебной площадки и подумал не о том, что нужно было расправить крылья, а о том, что необходимо ему попасть в мир Ориса. Неожиданно под ногами Михаила начала открываться иссиня-черная бездна мрака, открывая портал в иные миры. Такого поворота событий не ожидала даже Корина. Быстрым ударом крыла она оттолкнула Михаила от открывающейся ловушки, сбив тем самым трансформацию мыслеобраза для открытия портала. «Ты еще не готов к таким сложным манипуляциям, – резко бросила Корина, – ты предстанешь перед советом должным образом и только после этого сможешь сам распоряжаться своей судьбой, сможешь даже убить себя, если захочешь!» После этих слов Корина протянула Михаилу руку, подняла его и, взлетев чуть повыше, замерла в ожидании. Михаил в те мгновения испытал чувство чего-то родного, что ему было ранее не подвластно. Расправив белые крылья, Михаил и Корина поднимались все выше и выше, пока мир Илата не показался им серой точкой на фоне голубого неба. В верхних слоях атмосферы они сделали сильный рывок, и ветер засвистел у них в ушах. За считанные секунды проносились сотни лиг пустынных земель, солнце согревало их тела, и Михаилу показалось, что Корина слишком слаба в отличие от него и не подготовлена к долгим перелетам. Корина тоже чувствовала возрастающую силу своего ученика, и гордилась им. Достигнув вершины горы Санура, они заметили странную каменную скрижаль. Корине были знакомы нанесенные на нее руны и она, взмахнув рукой, бросила в скрижаль сфокусированный энергетический сгусток. Скрижаль затрещала, по ней пошли трещины, и она рассыпалась, затем неведомая сила подняла её осколки в воздух, и они начали вращаться с очень большой скоростью, пока не образовали яркий энергетический портал, рассеивающий по всей округе невообразимый свет, который, казалось, можно потрогать рукой.

Войдя в портал, Корина и Михаил почувствовали леденящий холод пронизывающего ветра, сбивающего с ног, но они не падали, как будто были заключены в некую магическую сферу, создающую потоки ветра. Это продолжалось не так долго, но достаточно, чтобы прочувствовать всю прелесть холода. Внезапно их просто выкинуло во внешний мир Ориса и, если бы не крылья, раскрытые в нужный момент, они бы просто упали навзничь на каменные плиты цитадели архангелов. Их взгляду открылись высокие кафедральные колонны, поддерживающие монолитные шпили башен, разнесенные друг от друга на большие расстояния. Создавалось впечатление грандиозного храмового комплекса, предназначенного для великого служения богам и для длительной осады, в случае вторжения темных сил. Корина с Михаилом убрали крылья и шли по золотым лестничным маршам, направляясь в верхние помещения, предназначенные для заседаний верховного совета. Дойдя до основных врат, отделяющих малые залы цитадели от главного зала верховного совета, Корина посоветовала Михаилу внимательно слушать, поменьше говорить и ни в коем случае не возражать после принятия советом решения. Члены совета знали о приближении полукровки и приготовились дать свой ответ, они хотели уничтожить чужеродную жизнь, но пачкать руки им не позволяло происхождение. Двери совета отворились и глазам совета предстал ангел, полный сил и самоотверженного рвения защищать порядок и законы мироздания. Совету данный оптимизм льстил, но факт сокрытия тайного союза архангела и демона, результатом которого являлся преставший пред взором совета ангел, заставлял поступать заведомо неприязненно, и решение совета, не заставило себя ждать. Глава совета поднялся, подошел к Михаилу, вручил ему в торжественном оформлении святой клинок, выкованный в святом горне цитадели специально для его матери, хотя об этом умолчали, и произнес приговор: «Ты, получивший святой меч, отправляешься в Мерцающие горы для наведения порядка. Там, на границе с миром людей, демоны собрали большую силу, которая может погубить род людской, который пока не готов отразить такой натиск. Ты, ангел, вооружившись крепкой верой, должен покарать вторгнувшихся демонов любой ценой, даже ценой собственной жизни». Корина упала на колени и просила пощадить Михаила, просила дать ему в помощники других ангелов или отпустить её вместе с ним, на что получила отказ. Единственное, что сделал совет – разрешил использовать в борьбе с демонами весь арсенал заклинаний и оружия, которым владел Михаил. Покидать пределы Ориса Корине было запрещено. Михаил долго искал возможности отомстить демону, убившему его мать, и такая возможность ему, как он считал, была предоставлена. Совет был удовлетворен стремлением Михаила покарать бесчинствующих отродий ада и, не мешкая, отпустил ангела свершать святой долг. Не ведал Михаил, что цитадель отправляет его на верную гибель, но вера в свою святую миссию придавала ему сил.

Пройдя через портал цитадели ангелов, Михаил оказался у отрогов Мерцающих гор, в надежде найти убийцу матери и отомстить за ее смерть. Обозрев открывающиеся просторы, ангел не обнаружил какой бы то ни было демонической активности, и с полной уверенностью в своих действиях, взял направление в глубины горной прилегающей территории. В борьбе с демонами полегло огромное количество ангелов, великих воинов, стоящих на страже справедливости. Архангел Медив, закрывший врата вторжения, часто повторял: «Ангел, отдающий свою жизнь ради спасения других, должен умереть правильно. Какое значение он вкладывал в эти слова никто не понимал, но все понимали одно – Медив умер правильно, уничтожив орды демонов и запечатав врата. Когда ангел собирался умереть, он раскрывал свои крылья, отдавая свою силу живым сражающимся братьям. Но, с каждой смертью одного из ангелов, силы святого воинства таяли. Дух ангела воспарял над своим пронзенным умершим телом и все, что он видел в последнее мгновенье – это крылья в мире живых, которые он раскрывал в миг перед смертью. После гибели тела, души ангелов уходили в запредельные миры, недоступные для живых. Расправив крылья, ангел взлетел над равниной, выискивая следы мракобесов, готовящихся к штурму людских поселений. В горах завывал ветер, а крылья, рассекая небо, открывали Михаилу всю прелесть мира Илата, изборожденному неестественной мерцающей составляющей мира демонов. Полет ангела длился довольно долго, пока на горизонте его внимание не привлек неестественный свет, струящийся из скалистых разломов. И действительно, на равнине перед ущельем располагалась большая армия мракобесов, готовых в любой момент по приказу атаковать людские поселения. Из ущелья разносились страшные крики и звон металла, из которого ковали оружие для демонических приспешников. Самим мракобесам не требовалось оружие, оно у них имелось в виде клыков и зубов, изрядно посаженных в нужных для того местах. Оружие требовалось для еще более страшных тварей, способных управляться магическими предметами. Все монстры, которые более-менее превосходили мракобесов в умственном развитии, отторгали в своем эволюционном развитии когти и зубы, ограничивая тем самым свою физическую агрессию в обмен на мозговую активность. На равнине некоторые из командиров, облеченные властью, сдерживали неуемную агрессию мракобесов, тем самым, не давая им разбредаться по пустоши в поисках пищи. Оголодавшие, сходящие с ума от бездействия, руководимые одними лишь вышестоящими демонами, мракобесы источали жуткую вонь, будто разлагались под внешними факторами окружающей их среды. Тела демонов и мракобесов не в состоянии были восполнять в мире Илата свою адскую субстанцию, поддерживающую в них жизнь, оттого приходилось либо убивать окружающих живых существ, будь то зайцы или олени, либо время от времени покидать мир Илата для возобновления сил, опускаясь вглубь Мерцающих гор. Спуском в горы обычно занимались демоны, а мракобесы в силу отсутствия должного ума, предпочитали питаться на поверхности живым мясом, аккумулирующим для них энергию и восполняющим запасы отторгаемой плоти. Ангелы же давали демонам после своей смерти безграничный запас энергии, даже больший, чем они получали в Мерцающих горах.

Демон распорядитель оскалился и рыкнул на одного из мракобесов, вздумавших отойти от своего места расположения, и в этот же миг был рассечен надвое ударом клинка, обрушившегося на него с небес. На изумление всем мракобесам и демонам перед ними не возник, скорее упал ангел со сверкающим мечом в руке. Мракобесы и без того находились на грани голодного обморока, а теперь, видя добычу, которая сама пришла лечь им в зубастые пасти, с диким рычанием и воем без приказа бросились на предоставленный им шанс насытиться. Сотни мракобесов сорвались со своих насиженных мест, готовые в тот же миг растерзать вставший на их пути кусок плоти. Они готовы были прогрызать брешь в отрядах врагов, лишь бы утолить свой безмерный голод. Но, на их пути стоял не отряд и даже не армия доблестных воителей, а просто ангел. Пробиваться через укрепления не приходилось – просто подойди и возьми, укуси и проглоти. От осознания этого простого способа глаза демонов наливались кроваво-красным оттенком злобы и, не в силах сдерживать свое желание убивать, они лезли на светящийся клинок в порыве последней надежды на пир. Меч взлетал и падал, быстро кроша туши мракобесов с завидным усердием. Волны атакующих низших демонов разбивались о веерную защиту Михаила, не в силах дотянуться до вожделенной плоти тела. Отточенные годами способы уничтожения демонов делали свое дело, кромсая и без того поредевшие войска врага. Пару раз пришлось прибегнуть к убийству сознательных демонов, атакующих боевыми заклинаниями, но меч, отданный советом, на удивление даже Михаилу успешно отбивал пущенные в него заклятьем огненные шары. Ангел постепенно отступал, закрывая перед собой путь убитыми мракобесами, падавшими перед ним разрубленными тушами мяса, клацающими пастями и отрубленными хвостами. На месте павших демонов возникали другие, более подготовленные к бою, и запах разложения уже не присутствовал при их убийстве, было видно, что подкрепления идут из ущелья Мерцающих гор. Пару раз Михаилу приходилось взлетать на пару футов, чтобы произвести удар крыльями, сбивающий с ног, или скорее с лап, наваливающихся тварей. Силы постепенно покидали его, и с каждым ударом взмах меча становился все тяжелее.

Из ущелья раздался жуткий скрежет, и в проеме скал показалась туша демона, окруженная его подопечными. Это была группа горгулий, необычных горгулий, с золотым оперением, перемещающаяся скачками с небольшим взлетом, из-за отягощающей их экипировки. Демон представлял собой огромного человекоподобного существа с торчащими выгнившими зубами, обвисшей кожей на лице, говорящей о том, что это был уже не совсем простой демон, а существо пятого дивизиона, являющийся архидемоном. Страх на недолгое время проник в Михаила, но гнев поборол его, и ангел направил меч в сторону направляющегося к нему демона. Взмахнув крыльями, Михаил отлетел от атакующих сотен мракобесов и опустился вблизи более сильного врага. Враг остановился, а мракобесы, увидев своего бога, разбежались по сторонам, не вмешиваясь в происходящее. «Как твое имя?» – выкрикнул Михаил. В ответ раздалось: «Зирдалл-л!» Демон атаковал без промедлений, вытянув руку с обмотанной на нее цепью, указывая горгульям цель для атаки. Каждая горгулья несла на своей спине огромную каменную плиту, оттого их движения были немного замедленны и нелепы. Все три горгульи, сопровождающие Зирдалла, бросились в атаку, поднимая плиты. Михаилу пришлось срочно ретироваться и занять обороняющую позицию, так как он не понимал, как вести бой с таким странным противником как горгульи. Первая плита полетела в голову Михаила, но тот моментально увернулся и рассек плиту на две части. Это было ошибкой, потому что, вооружившись двумя осколками плиты, скорость атаки горгульи возрастала вдвое. Зирдалл медленно приближался к отступающему Михаилу, он уступал в скорости перемещения своим сопровождающим. Михаил же, яростно отбивая сыпавшиеся на него удары, нет-нет, да и пропускал меткий и, главное, сильный удар горгульи. В очередной раз, откатившись после удачного пируэта, Михаил, сильно ослабевший, еле держа равновесие, оперся рукой о насыпь, стоя на одном колене. Волна ярости накатила на ангела и первая горгулья, напавшая на него, захлебнулась собственной кровью, которая толчками выплескивалась из её пробитой шеи. Михаил, понимая, что сил на Зирдалла у него не останется, даже если он победит горгулий, решил испытать судьбу. Он откинул на мгновенье свой меч, увернувшись в очередной раз от удара, схватил поверженное тело и им ударил атакующую горгулью прямо в грудь. Удар был сильным, и горгулья не могла вовремя подняться с земли, будучи оглушенной и лишенной временно ориентации, этим и воспользовался Михаил. Опершись на одно крыло, он оттолкнулся и, пролетев под очередным выпадом горгульи, оказался возле приходящей в себя твари. Пока живая горгулья поднимала плиту, а Зирдалл медленно, но верно его настигал, шествуя неспешным шагом, Михаил пальцами рук вырвал у летающей твари глаза и впился в исступлении в их отверстия, высасывая льющуюся кровь. Атакующая горгулья была ослаблена боем, и к тому времени как она подняла плиту, меч Михаила уже отведал её крови, подрубив ноги. Плита падала на горгулью, ломая ей кости, а Михаил молча смотрел, как её дух покидает тело. «А ведь и правы были демоны, когда пили кровь своих жертв, восстанавливая свои силы», – подумал ангел.

Зирдалл, видимо, был ошарашен увиденным. Он ускорил шаг, чтобы немедленно уничтожить врага. Этого хватило Михаилу, чтобы оценить ситуацию и понять, что же такое произошло. Тело ангела отливало синевой, а крылья, все испещренные мертвенной тенью, были безжизненны, но сила в них чувствовалась необычайная. Глаза приобрели цвет крови выпитой жертвы, и всё существо Михаила будто было преобразилось. Он был и не демоном, и не ангелом, такой смеси не видели ни в одном из миров. Михаил отвлекся от боя, рассматривая свои руки, и пропустил прямой удар в голову. Отлетев на добрых десять шагов, он, расправив крылья, встал на ноги. Взяв свой меч в руку, ангел атаковал Зирдалла с воздуха, взлетев над его головой. Но не тут-то было, Зирдалл предвидел этот шаг и вовремя закрылся своим демоническим плащом, что был незаметен ранее на его сгорбленной спине. Меч Михаила отскочил от умело зачарованного плаща и ангел, будучи открыт для удара, пропустил выпад демона по диагонали. Цепь обвилась вокруг его тела и поступательным движением его ударили о землю, меч вылетел из его ослабшей руки. Подойдя вплотную к обессиленному Михаилу, Зирдалл ударил его со всех сил ногой и, не выпуская цепь из рук, позволил отлететь ангелу от удара как можно дальше, освободив своё оружие. Михаил не мог пошевелиться, и тело изнывало от боли, необыкновенный дар, полученный им, позволил сохранить силы только на короткое время. На бой с Зирдаллом сил не оставалось. Михаил лежал на спине, раскрывать крылья не имело смысла, бой был проигран. Медленно подойдя к ангелу, демон наклонился, чтобы взять меч врага. Грубым захватом своих корявых рук Зирдалл ухватился за гарду меча и замахнулся. Михаил приготовился к худшему и поднял руку для защиты от удара, хотя какой от этого был смысл. Сокрушительный удар обрушился на Михаила. Левая рука ангела, выставленная для защиты, неосознанно обагрилась пламенем ада, и на ней в момент до удара возник демонический щит, об который ударился клинок. Зирдалл не ожидал такого поворота событий и, отброшенный ударной волной, медленно пятился, стараясь сохранить равновесие и не упасть. Меч лежал у ног Михаила, выпавший из рук демона. Щит медленно исчезал и ангел, схватив меч, бросился бежать. Сил на атаку не было, поэтому пришлось искать другие пути к выживанию. Демон же что-то завопил на не понятном языке, и ущелье исторгло из себя все те силы, которые намеревалось бросить на истребление Илата. Нападение демонов на Илат началось, но Михаил, разозлив Зирдалла, отвел удар легионов ада по землям Тродаса, оттянув их в земли Альмерата. Что еще выйдет из Мерцающих гор и смогут ли силы Илата отразить в одиночку вторжение сил зла, никто не знал.