Текст книги "Вольному – воля"

– Да я бы с удовольствием с тобой выпил, но мой код как сварка – если сварил, тот уже ничем не отдерешь. Рвать надо, с мясом, или автогеном резать. А это для психики плохо, с ума можно сойти...

– Да я сейчас с ума схожу!

– Можешь сойти, – на полном серьезе сказал он. – Тогда в психушку тебя заберут. Аминазином обколют, овощем сделают, будешь улыбаться всем как идиотка и под себя ходить...

– Под себя ходить? – ужаснулась Венера.

– Ага, и жрать все это, потому что убирать будет некому, да и кормить перестанут...

– Ты меня убиваешь.

– Заявление в милицию писать не станешь? – усмехнулся он.

– Стану! Скажу, что ты убить меня хочешь. Ты же за это срок мотал! Тебя обратно отправят, понял!

– Пока ты заявление напишешь, я уйду. Ищи ветра в поле... И некому тогда будет советом помочь.

– Каким советом?

– А как жить дальше. Как депрессию снять.

– Как?

– Делом тебе заняться надо. Порядок в квартире навести. Ты знаешь, как чувствовал себя Геракл, после того как расчистил Авгиевы конюшни?

– Как?

– А как наведешь здесь шик да блеск, так и узнаешь. Тут разгребать и разгребать...

– Ты мне поможешь? – с надеждой посмотрела на него Венера.

– Ну, краны я починю, а так – все сама. Чем тяжелее физически, тем легче на душе... Давай, запрягайся.

Смеситель в ванной и унитазный бачок в туалете Дима починил за час-полтора. Удобно устроился в кресле, наблюдая, как пашет Венера. Как-то спонтанно все вышло: взял за заморочил женщине голову. И, похоже, накрепко вбил в нее клин сомнений. Жажда жизни в ней сильнее пагубного пристрастия, поэтому и старается она – пылесосит, скоблит, намывает. Приятно осознавать, что ты вернул человека на путь истинный...

Глава 7

В стекло за спиной что-то с силой ударило. Как будто молния в оконную раму врезалась. Аврора вздрогнула, резко обернулась. И с ужасом уставилась на вмятину, которую могла оставить только пуля. Стекло бронированное, оно смогло выдержать смертельный для нее удар, но факт оставался фактом – в нее стреляли.

В страхе она сползла с кресла на пол, в панике нащупала кнопку звонка под столешницей.

Охрана прибыла незамедлительно. Крепкий, непроницаемо спокойный парень уверенно задернул шторы на окне, помог Авроре подняться, подвел ее к дивану, а сам занял место у дверей. Другие охранники бросились за снайпером, который в нее стрелял. А там и Алик Мотыхин подоспел.

– Спец стрелял, издалека, – сказал он. – Похоже на «СВД».

– Это мне ни о чем не говорит, – мотнула головой Аврора.

Она так и осталась сидеть на низком диване: страшно было подняться во весь рост в этом, как ей казалось, насквозь простреливаемом кабинете.

– Или заказали тебя, или...

– Что или?

– Да это ладно, – неприязненно поморщился он. – Так, мысль одна есть...

– Что за мысль?

– Да так... Давай подумаем, кто тебя мог заказать. Юра Босой мог бы, но с ним конкретно разобрались... Авдотьев мог, но это вряд ли, он обычно через прокуратуру гадит. Коротков, тот через администрацию области или через мэра... Даже не знаю. Спокойно все вокруг тебя... Моими стараниями...

– Что там за мысль у тебя была?

– Не знаю, неправдоподобно, но все ведь может быть...

– Что может быть?

Прежде чем ответить, Алик подсел к ней, обнял ее за плечи с уверенностью человека, имеющего на нее права. Аврора промолчала, но руку с плеч сбросила. Алику пришлось сделать вид, что он этого даже не заметил.

– Я не хотел тебе этого говорить, но... В общем, сбежал твой Ролан.

– То есть как это сбежал?

Аврору так потрясло это известие, что она не смогла сразу разобраться в себе – то ли огорчаться ей, то ли радоваться.

– Из колонии сбежал.

– Я понимаю, что сбежал. Но почему? Ведь его охранять должны были!

– Ты же не станешь писать письмо в правительство с требованием ответить, почему ты платишь налоги, а порядка нет? – усмехнулся Алик.

– Но ведь его должны были охранять...

– Туман, говорят, очень сильный был, ни зги не видно. Он ушел и еще один с ним...

– Давно?

– Да недели три уже...

– И ты ничего мне не говорил, – упрекнула его Аврора.

– Меньше знаешь, крепче спишь... Он мог в тайге пропасть, а мог и к людям выйти, до Черноземска добраться...

– Зачем?

– Странный вопрос. Он здесь многих знает, из этих, из блатных. Они ему и документ надежный могут справить, и винтовку одолжить...

– Зачем ему винтовка?

– А затем, чтобы вмятину на твоем окне оставить... Он это мог стрелять. Он!

– Не мог он в меня стрелять! – испуганно сжалась в комок Аврора.

– Не мог?.. А ты бы могла в него выстрелить?.. Он тоже думал, что ты не сможешь. Я же помню, как он смотрел на тебя, когда я в него целился. Не думал он, что ты дашь отмашку. А ты дала...

– Ты хочешь сказать, он сбежал для того, чтобы добраться до Черноземска и свести со мной счеты?

– Что, нелогично?

– Вот именно, что нелогично!

– У чокнутых своя логика. А он чокнутый. В голову раненный! Он теперь только одним полушарием думать может!

– Прекрати. У меня голова кругом идет...

– Поехали, я отвезу тебя домой...

– Да, скажи, пусть приготовят машину.

– Машина уже под паром ... Я бы сам хотел тебя подвезти.

– Не надо.

– Но я начальник твоей службы безопасности. Я должен ехать, – в голосе Алика сквозило отчаяние.

Он то, наверное, думал, что поймал птицу счастья за хвост в ту ночь, когда переспал с ней. Но не вышло у него ничего, Аврора по-прежнему держала его на расстоянии, хотя и признавала, что как мужчина он очень даже ничего. Есть обаяние самца, есть темперамент, и силы в плавках не занимать. Но хоть убей, не лежала к нему душа.

В машине он сел рядом с ней. Аврора приготовилась скинуть его руку со своей коленки, но в этот раз он вольничать не стал.

– Тебе бы детей забрать да уехать, – сказал он. – Пока не разберемся, что да как...

– Куда?

– За границу куда-нибудь.

– Не хочу. Там я оторвана от жизни.

– Ну, можно в деревню.

– Зачем в деревню, если у меня загородный особняк?

– Но Ролан о нем знает. И еще он знает много всяких пакостей. Например, радиоуправляемый самолет взрывчаткой нашпиговать, а потом на цель направить. Пойми, он киллер очень высокого класса. Уж я-то это знаю...

– Ролан не мог в меня стрелять.

– Ну, если не он, то еще кто-нибудь. Все равно опасно тебе здесь...

– У меня нет домика в деревне.

– Найдем. У тебя в Новомухино завод, для управляющего дом хороший построили, в нем бы и пожила...

Аврора задумалась. В Новомухино действительно достраивался аграрно-производственный комбинат, состоящий из нескольких пищевых перерабатывающих заводов. Стройкой века его не назовешь, но деньги в это предприятие вложены немалые. Инвестиции частного порядка, но с долей государственного участия, строительство российское, оборудование германское. Места в Новомухино красивые – леса, поля, река. Но далековато – в Тульской области, в двухстах километрах от Москвы. Зато дом там действительно хороший. Тот, который для управляющего... Есть и похуже, для его заместителей и просто сотрудников администрации. Для высококвалифицированных рабочих построены трехэтажные дома. По сути, при заводе образовался целый поселок, со всей необходимой инфраструктурой. Школа и десткий сад – за счет области, магазины – за счет заинтересованных лиц, а салон красоты и фитнес-клуб Аврора построила на свои средства. До первого сентября еще есть время – почему бы не пожить там с детьми? Можно и дольше остаться: домашний учитель у детей есть, с собой его забрать не проблема. Заодно и заводом займется – объект достаточно серьезный.

– Не знаю...

– Только ты не думай, я не настаиваю.

– Почему не настаиваешь? – Аврора удивленно глянула на Мотыхина. – Ты должен настаивать. Ты должен обеспечить мою безопасность.

– Тогда ты должна принять мой вариант. Мне кажется, что тебе грозит очень серьезная опасность...

– Хорошо, я подумаю. А завтра скажу... Если что, завтра же и уедем...

Дал знать о себе мобильный телефон, на дисплее высветился номер Венеры. Аврора решила ответить на звонок.

– Как дела, сестренка?

– Ничего, нормально. Хотелось бы, чтобы и у тебя все было хорошо.

– А у меня все хорошо.

Голос Венеры звучал бодро, даже звонко. И язык совершенно не заплетался. Можно было биться об заклад, что сестра трезва как стеклышко. Что это с ней?

– Рада за тебя. Что-то случилось?

– Случилось. Я пить бросила. Закодировалась.

– Быть этого не может.

– А ты приезжай, увидишь.

– Подъеду, обязательно подъеду, – пообещала Аврора.

– Может, денег немного подвезешь? – искательно, елейным голоском спросила Венера. – Собой заняться хочу, жирок на животе убрать, все такое...

– Кому-то нравиться хочешь?

– Почему кому-то? Может, всем хочу нравиться!

– Ну, ну... Завтра буду, поговорим...

– Жду.

Аврора убрала трубку в сумочку.

– Кто звонил? – заинтересованно спросил Алик. – Венера?

– Говорит, что пить бросила. Кажется, у нее кто-то есть. И сдается мне, что это серьезно...

– Кто?

– Не знаю. Может, нашла какого-нибудь приблудного, а он порядочным оказался...

– А если Ролан к ней вернулся? – Мотыхин спросил, как ушат ледяной воды вылил.

– Она бы сказала, – не совсем уверенно покачала головой Аврора.

– Если он в бегах, то ни за что не скажет...

– Ты к ней поедешь?

– Да, проверить надо. Тебя отвезу и поеду...

– Я с тобой.

– Это может быть опасно.

– Венера тебе дверь не откроет. А мне – да, потому что ждет. Ребят мне своих дашь, мне по статусу положено с телохранителями быть – Венера к этому привыкла. А они уж пусть действуют...

– Ты прямо-таки стратег, – поощрительно улыбнулся Алик.

– Ну, допустим, глупой я никогда не была... Поехали.

Она не хотела рисковать своей жизнью. Но она должна держать руку на пульсе событий, она не может позволить, чтобы Мотыхин снова застрелил Ролана. Даже если это он стрелял в нее, она должна пощадить его.

Аврора назначила встречу с Венерой на завтра, а нагрянула к ней в гости сегодня. Одна, с двумя телохранителями. Сестра сразу открыла дверь. Прическа, косметика, свежий красивый халат. Запах французских духов вместо убойного сивушного духа. Располневшая, не очень красивая, но это последствия угарного образа жизни, который она вела в последнее время. Можно через косметологический салон пропустить ее или даже пластическую хирургию, если она захочет. Деньги не проблема.

– Привет, сестренка!.. Ты позволишь? – кивнув на стоявших за спиной парней, спросила Аврора.

– Только пусть разуются, – не моргнув глазом, согласилась Венера. – И на квартиранта моего пусть не кидаются, он сейчас на кухне, обед готовит...

– Квартирант у тебя? – пропуская вперед своих телохранителей, удивленно и с подковыркой улыбнулась Аврора.

– А что, нельзя? – загадочно просияла Венера.

– Как зовут?

– Дима... Хороший парень.

Хорошего парня Диму Аврора обнаружила на кухне. И невольно позавидовала сестре. Синеглазый красавчик-брюнет в женском переднике на мускулистом торсе. Выглядел он сногсшибательно. Красивая улыбка, задорный гипнотический взгляд. На плите в сковородке шипит мясо, в руке у него нож, в воздухе слезоточивая луковая смесь. Он и сам с интересом смотрел на Аврору, а по щеке медленно стекала слеза. Это было так трогательно, как будто, до сумасшествия влюбленный в нее, он до слез был рад ее видеть.

На вставшего рядом с ней телохранителя парень не обращал никакого внимания. Зато Сергей смотрел на него в оба.

– Нож положи! – потребовал он.

Парень пожал плечами, но послушно избавился от кухонного инструмента.

– Сюда подошел!

Сергей держал руку под полой пиджака, на рукояти пистолета. Он был уверен в своих силах. Но и Дима производил впечатление человека, готового постоять за себя. Похоже, он не собирался выполнять предъявленное ему требование.

– Эй, ты чего к нему пристал? – заступилась за него Венера. – Это, между прочим, частная собственность, а ты не участковый!

– Не участковый, – согласилась с ней Аврора. – Больше никого нет?

– Никого.

– Точно?

– Еще раз проверим.

Телохранители еще раз обследовали всю квартиру, заглядывая в шкафы, под кровати.

– Да нет там никого, – раздраженно прикрикнула на них Венера.

– Никого, – спустя время уже с полной уверенностью подтвердил Сергей.

– Идите в машину, – распорядилась Аврора.

– Мы лучше у дверей.

– Тогда с той стороны...

Телохранители убрались, Венера недоуменно посмотрела на сестру.

– Чего они так? В прошлый раз дохляка Гену найти не могли, лень было, а сейчас как с цепи сорвались.

– Думали, что Ролан у тебя, – сказала Аврора и невольно глянула в сторону кухни – в надежде увидеть заинтриговавшего ее красавчика.

Но, видимо, тот встал к мойке, поэтому не попал в поле ее зрения.

– Ролан?! У меня?! – удивилась Венера.

– Ты думаешь, что Ролан сидит? А он сбежал, недели три назад...

– Я не думаю, что он сидит. Знаю, что сбежал. Ко мне из милиции приходили, спрашивали про него. Сказали, чтобы я позвонила, если вдруг появится...

– Из милиции приходили, – автоматически повторила Аврора. – К тебе... А ко мне не приходили... Я ничего не знала...

– А чего к тебе приходить? Я бывшая жена, а ты для него кто?

– Ты знаешь, кто! – уязвленно нахмурилась Аврора.

Казалось бы, Ролан – слабая тень из прошлого. А ведь смогла уколоть ее сестра.

– Эй, мы что, ругаться из-за него будем? – всполошилась Венера.

Она и сама поняла, что сделала Авроре больно.

– Да нет, ты все правильно сказала, я для него никто, – невесело усмехнулась Аврора. – Я его чуть не убила... Ладно, проехали. Ты мне лучше про своего парня расскажи.

– Про Диму? А чего про него рассказывать? Парень как парень.

– Откуда он взялся? – стараясь скрыть внутреннее волнение, спросила Аврора.

Венера ответила не сразу. Какое-то время чесала затылок, затем сказала:

– Да сантехником работает. Кран пришел починить. Да так и остался.

– Из-за него пить бросила?

– Ну, можно сказать, что да... Новую жизнь начать хочу.

– Это я уже поняла... Сколько ему лет?

– Двадцать восемь.

– И мне двадцать восемь. Было. Совсем недавно.

– Эй, сестренка, ты это о чем?

– Да так... Деньги тебе нужны, говоришь?

– Ну да, липоксацию хочу сделать, живот убрать...

– А пресс качать не пробовала?

– Да пробую. Дима, он у меня за тренера. Он же когда-то тренером работал. Каратэ, фитнес... Или ты думала, что стриптизером? – лукаво и с издевкой спросила Венера.

– Я?! Так думала?! – растерялась Аврора. – С чего ты взяла?

– Ну, фигурка у него такая, что стриптиз в самый раз танцевать. А ты таких мальчиков любишь...

– Кто тебе такое сказал?

– Да есть одна знакомая. Видела, как ты к одному красавчику ездила, на Социалистическую улицу. Она в том же доме живет...

– Дура она, твоя знакомая.

– Может, и дура, но не врет.

– А я говорю, врет!

– Ну, врет так врет... А Дима стриптиз не танцует, так что лучше не заглядывайся на него.

– Я не заглядываюсь.

– Ну и хорошо... Так денег дашь или как?

Аврора выгребла из кошелька всю рублевую наличность – тысяч тридцать, не меньше.

– Если мало, завтра еще подвезу...

Она уже знала, что завтра будет здесь. Дима ей очень понравился. И это хорошо, что стриптиз он не танцует. Может, и мозгов у него побольше, чем у тех красавчиков, с которыми она имела дело до него...

– Ты же раньше переводом высылала, – усмехнулась Венера.

– Но ты же раньше здоровый образ жизни не вела. И гадюшник у тебя здесь был. А сейчас приятно побыть здесь, вспомнить, как мы все вместе тут жили...

– Жили... А сейчас я тут живу. Но ты конечно же можешь приезжать...

– А сейчас остаться нельзя? Посидели бы, выпили по чуть-чуть...

– Я не пью. И тебе не советую...

Всем своим видом Венера показывала, что Авроре пора закругляться. Деньги провезла и гуляй вальсом, сестренка. Не хотела она отдавать ей красавчика Диму. Как будто не понимает, что в обмен на свои деньги Аврора имеет право кое-что у нее забрать... или кое-кого. Не навсегда, на время, наиграется и вернет...

Вот Ролана бы у сестры одалживать она не стала. А если все-таки дернул бы ее бес, то забрала бы его раз и навсегда... Но лучше вообще не встречаться ей с Роланом. Ни к чему ей это...

* * *

Алик за Аврору не тревожился. Он точно знал, что Ролана у Венеры нет. Хахаль там с ней какой-то, с ним она живет. А Ролан где-то в бегах и вряд ли он сейчас разгуливает в окрестностях Черноземска.

А стрелял в Аврору сам Алик, вернее, нанятый им человек. Сам установил бронированное стекло в ее кабинете, сам выбрал винтовку и пулю, которым оно было не по зубам. Ему нужно было снова выбить Аврору из колеи, и он это сделал.

В прошлый раз ему не повезло, но все равно он кое-чего добился. Аврора переспала с ним. Теперь он должен был заставить ее покинуть город. Пусть за границу едет, пусть в Новомухино, путь хоть к черту на кулички, но лишь бы с ним. Ее нужно вырвать из шумной городской среды, где много ярких для нее соблазнов. В тиши Средиземного моря или в глуши деревенских селений она обретет покой, расслабится и душой и телом. Тогда Алик с лихвой заменит ей красавчиков-стриптизеров. Да ей и не с кем будет спать, кроме как с ним... А потом они вернутся в Черноземск – она с мужем, а он с победой....

Глава 8

Ролан проснулся от толчков – справа сотрясалась обнимавшая его Татьяна, слева хлестал по лицу брезент шатающейся палатки. Ночная тьма уступила место более приятным для глаз предрассветным сумеркам, поэтому Ролан очень быстро нашел возмутителя спокойствия. Это был Зубодер. Он должен был сейчас досматривать сны в своей палатке, а он бодрствовал – пробрался к нему, бесстыже пристроился к Татьяне и самым наглым образом пользовался ею. Эта глупая уступчивая самка отдавалась ему без стонов, с закрытыми глазами. И при этом жалась к Ролану, делая вид, что спит.

– Твою мать! – взорвался Ролан.

– Извини, братан, приперло! – ничуть не смутившись, ответствовал Зубодер.

И, ничего не стесняясь, продолжал справлять свое непотребство. И Татьяна продолжала делать вид, что спит, даже после того, как Ролан оттолкнул ее.

– Это тебе не сортир, чтобы нужду справлять!

Сегодня была его очередь спать с Татьяной, и то, что совершил Зубодер, он воспринял как личное оскорбление. Одной рукой он схватил его за шею, другой задрал кверху подбородок и, не давая ему спуску, вытащил из палатки, швырнул на землю. Пару раз ударил ногами, затем коленом придавил его спину и вжал голову в траву.

– Брат, не надо! Я больше не буду! – заскулил перепуганный Зубодер.

– Лучше бы ты сдох, падла!

Ролан ослабил хватку, позволив ему выбраться из захвата.

– Но не сдох же! – растирая грязь по лицу, озлобленный и в то же время жалкий в своей беспомощности, прохрипел Зубодер. – И ты, пока я загибался, с Танькой спал...

– Заткнись!

Ролану не хотелось разговаривать с этим идиотом. Не достоин он был этого. Лучше бы вспомнил, как они с Танькой травы для него собирали, сушили их на солнце, отварами его поили. То ли заворот кишок у него был, то ли еще что, но обошлось без больницы и операции. Кишечные спазмы прошли, но живот все равно болел, не давая покоя. И тошнило Зубодера, и днище выбивало. Подохнуть мог от обезвоживания. Но Татьяна выходила его. Травами поила, ухой подкармливала. Оклемался Зубодер. Первое время вел себя тише воды ниже травы, а сегодня вот башню снесло...

– Я тебе на днях еще говорил, давай Таньку на круг распишем. И тебе хорошо, и мне...

– Тебе вчера хорошо было?

– А если мне мало? А если меня приперло?.. Ты вот с ней целую неделю сам с усам...

– Я тебе сказал, заткнись... И к Таньке этой ночью не мылься, ты с ней сегодня был...

– Так ты что, снова с ней спать будешь? – возмутился Зубодер.

Вместо ответа Ролан смерил его уничтожающим взглядом и забрался в свою палатку. Оттолкнул от себя использованную Татьяну и постарался заснуть. Зубодера он не боялся, тот хоть и жестокий человек по своей натуре, но тормоза у него есть. Он уважает тех, кого боится. И как бы ни злился он сейчас на Ролана, в спину его не ударит. А вот если бы не боялся его, если бы Ролан грузил его не грубыми матюками, а сопливыми увещеваниями, он бы в грош его не ставил. И к Таньке бы лез в любое время дня и ночи...

Что ни говори, а устроились они на природе с комфортом. Глушь лесная, река, солнечная полянка, две палатки с запасом провизии, охота, рыбалка. И баба под боком – симпатичная и безотказная. Она могла злиться, могла и обматерить, если что не так, словом, характер у нее был. Но слабый передок делал ее беззащитной как перед Роланом, так и перед Зубодером. И от групповушки она бы не отказалась. Шлюха, одним словом. Но именно такая баба и нужна была Ролану, чтобы чувствовать себя здесь как в санатории. Еще бы грузовик с консервами, сухарями, солью да сахаром, можно было хоть на зимовку оставаться, а может, и на годы. Землянку бы с Зубодером построили, Танька бы детей нарожала – не важно, от кого. Жили бы не тужили...

Не боялся Ролан Зубодера, не опасался удара в спину, поэтому заснул довольно быстро.

Проснулся, когда солнце стояло уже над макушками деревьев. Зубодер у костра, чистит рыбу, Татьяна рядом, что-то варит в котелке. Ни дать ни взять – идиллия. В палатке карабин, в железной коробке сто семнадцать патронов к нему, в любой момент можно пойти в лес и настрелять зверья. Но нет желания, и необходимости не наблюдается. На днях оленя завалили, часть мяса засолили, часть завялили. Припасов на много дней хватит. Лишь бы только егеря не нагрянули, у них оружие и, возможно, ориентировка на беглых зэков. А возвращаться в лагерь так не хотелось...

Ролан пошел к реке. Для начала хорошо размялся, затем разделся и голышом зашел в холодную воду. И здесь разминка – мощная, интенсивная, чтобы побыстрей согреться. В конце концов тело привыкло к холоду, возникло долгожданное ощущение комфорта. К этому времени к воде подошла и Татьяна. Спортивные штаны, привычная ветровка. На лице блудливая улыбка, в глазах обожание.

– Ко мне пойдешь? – спросил он.

Он был уверен, что женщина не решится присоединиться к нему. Разве что после обеда, когда вода станет немного теплей, чем утром. И то вряд ли... Но Татьяна вдруг стала раздеваться. С самым решительным видом избавилась от одежды, закрывая глаза от страха, ринулась в обжигающую воду.

– Ой, мамочки! – заверещала она.

Но все же она стерпела холод, не выскочила обратно на берег. Подплыла к Ролану, прижалась к нему всем телом.

– Так теплее, – сказала она.

Он чувствовал, как утихает дрожь в ее теле. Она действительно согревалась.

– С тобой хорошо, – сказала она.

Только что у нее зуб на зуб не попадал, но уже сейчас она говорила ровно и спокойно. Как будто в ванне с парным молоком находилась.

– И что дальше?

– С тобой хочу. А с Ленькой нет.

– Хочешь не хочешь, а надо. Договор у нас.

– Это у вас с ним договор, а у меня никто не спрашивает. Хожу как эстафетная палочка...

– Но тебе же нравится.

– С тобой да, с ним нет... Зачем он со мной так сегодня?.. И с тобой, зачем?.. Я же с тобой должна быть, а он как тот вор... Я знаю, у вас в зоне таких крысами называют. Это те, которые у своих крадут...

– Есть такое.

– Ты правильно сделал, что морду ему набил.

– Сам знаю.

– Не любишь ты его. Я же вижу, что не любишь. Не друг он тебе. Ты его всего лишь терпишь...

– Это мое личное дело.

– И личное горе... Давай уедем, а? У меня дом в деревеньке есть, от бабки остался, там сейчас никто не живет. Окна расколотим, печь затопим, жить будем, огород разведем, живность там. Со мной тебе хорошо будет, поверь, я ни с кем и никогда, только с тобой...

– И далеко эта деревенька?

– Нет, километров сто. Также на Каме, хорошие места – тебе понравится. И участкового там не бывает. Бабки одни остались, слепые уже все, глухие. А мы оживим с тобой эту деревеньку, детей нарожаем...

Татьяна еще молодая, слегка за тридцать. Симпатичная, в теле, с такой в самый раз в деревне жить, огород копать да в баньке париться. В тишине и в покое...

– Чего ж ты сразу про деревеньку-то не сказала?

– А боялась тебя... Сейчас не боюсь... Только если Ленька с нами, я никуда не поеду...

– Что же мне с ним делать?

– А это твое дело.

– Не убивать же.

– Да по мне, хоть убей, плакать не стану.

– Жестокая ты.

– А он Кольку убил.

– Ну, а я в Пашку стрелял.

– Это в прошлом все. Надо настоящим жить. Мне теперь обратно дороги нет...

Татьяна всерьез считала, что ею будет заниматься прокуратура. На орудии убийства ее отпечатки пальцев, с места преступления она скрылась – так что теперь она наверняка в розыске. Если, конечно, тела убитых обнаружили...

– Так что нам сам Бог велел быть вместе, – заключила она.

– Но Бог не велит убивать.

– И это ты мне говоришь? – с оттенком пренебрежения спросила она. – Сколько за тобой покойников?

– Не твое дело... Не буду я Леньку валить, пусть живет...

– Тогда он за нами увяжется, а я не хочу...

– Здесь его оставим. Пока он спать будет...

– Ну, можно и так, – нехотя согласилась Татьяна.

– Как насчет утреннего моциона? – игриво спросил он.

– Здесь или на берегу? – Она ответила ему зовущей улыбкой.

– Лучше на берегу...

Ролан дал волю своим молодецким чувствам, палатка сотрясалась не меньше часа. Наконец все стихло.

– Можешь пойти погулять, – сказал он, отстраняясь от женщины.

Приятная истома, легкое разморенное состояние. Ролана тянуло в дрему, и Татьяна ему сейчас только мешала.

– Ты же даже не позавтракал, – напомнила она.

– Я тобой сыт...

Есть ему хотелось, но не до такой степени, чтобы он мог перебороть навалившуюся лень и пойти к костру.

– Хочешь, я тебе кофе подам в постель?

– Буду благодарен...

Но кофе Ролан не дождался, заснул еще до того, как Татьяна его приготовила.

Проснулся в полдень. Солнце грело так, что в палатке было душно. И тишина вокруг – ни голосов, ни шумного ветра... Он вышел из палатки. На костре что-то варится, а вокруг никого. Ролан глянул на соседнюю палатку. Решил, что попал в такую же ситуацию, в которую не так давно попал покойный ныне Сашка. Ушел на охоту и прозевал Татьяну. Но палатка не сотрясалась, некому было это делать. Пусто внутри, только вещи да почти пустой ящик с консервами. И у реки никого. Но «уазик» на месте, значит, Зубодер не увез Татьяну. А увести ее пешком, когда есть машина, было бы верхом глупости. При его-то наглости...

От палатки вглубь леса вела слабо протоптанная тропинка, которая, скорее, служила направляющим ориентиром, чем дорогой. Интуиция подсказала, что в этом направлении и надо искать пропавших.

Ролан служил в спецназе, знал, что такое лесная разведка. Он продвигался тихо, а когда заметил Зубодера и Татьяну, вовсе перешел на бесшумный шаг. Почти вплотную подкрался к ним, затих.

Они лежали на покрывале, постеленном прямо на траве. Татьяна была в расстегнутой настежь ветровке, ноги обнажены до самого пупа. Нетрудно было догадаться, какие страсти здесь только что кипели. А сейчас затишье после бури. Зубодер курил, что-то обдумывая.

– В деревеньку, говоришь? Деревенька – это хорошо. А банька там есть?

– Нет, но ты можешь поставить. Мужик ты мастеровитый, я знаю...

Ее голос звучал елейно, заискивающе. Ролан крепко сжал зубы, чтобы от расстройства чувств не выдать себя крепким словцом.

– Во-первых, я не мужик. А во-вторых, да, баньку-то я поставлю. Если мешать никто не будет...

– Это ты о ком? О Ролане? Так мы его с собой не возьмем...

– Да нет, я о ментах... Да и Ролан, конечно, мешать нам будет. Без него было бы лучше...

– Давай его здесь оставим.

– Как? Он за нами пойдет. Хана, если уйти не успеем. Он на расправу крут...

– Но так и ты не лыком шит. Я же видела, как ты моих мужиков порешил. Ролан сопли жевал, а ты раз-два...

– Не жалко мужиков своих?

– Жалко у пчелки. А я человек. Я о завтрашнем дне больше думаю. Вы же меня преступницей сделали, мне теперь только с тобой жить можно. Или с Роланом...

– Он же тебе не нравится, – нахмурился Зубодер.

– Ну, если тебя не будет, мне больше не с кем... А он говорил, что ты ему мешаешь. Говорил, что со мной хоть на край света, но без тебя...

– Еще что он говорил?

– Не знаю, могу ли я говорить, – для виду замялась Татьяна.

– Говори!

– Он сказал, что убить тебя хочет...

– Вот сука! – вскипел Зубодер.

– Ты должен его опередить, – подсказала она.

– Это можно, – немного подумав, кивнул он.

– Ты это сделаешь, и мы уедем...

Ролан понял, что ему пора выходить на сцену и выводить гадюку на чистую воду.

Он появился внезапно для воркующей парочки, а потому произвел ошеломляющий эффект. Зубодер потрясенно уставился на него, Татьяна же испуганно сжалась в комок.

– И ты поверил этой суке? – обращаясь к нему, уничижительно спросил Ролан.

– А-а... Нет... – выдавил из себя Зубодер. – Несет какую-то хрень...

– И не только тебе. Утром хотела, чтобы я тебя убил, сейчас хочет наоборот... Зачем тебе это, тварь? – рыкнул на Татьяну Ролан.

В этот момент он готов был ее убить, и она почувствовала себя на волосок от смерти. Ей бы обвинить его во лжи, объяснить Зубодеру, что не искала она его смерти. Но ее со страху понесло не в ту сторону.

– Ты не понял, родной! Я хотела узнать, что он думает о тебе! Если бы он согласился тебя убить, я бы сразу тебе это сказала!

– Для того и раздвинулась, чтобы узнать! – еще больше взъярился Ролан.

Татьяна не смогла убедить его, зато доказала Зубодеру, какая она дрянь.

– Она раздвинулась, чтобы я тебя сделал, братан. Зачем тебе это, падла?

Зубодер поступил с ней круче, чем Ролан. Одной рукой схватил ее за горло, другой ударил по лицу.

– Говори, мразь!

– Ненавижу! Ненавижу вас, ублюдков! – разрыдалась она. – Сашку зачем убили? Кольку? Пашку? Меня сгубили зачем?.. Ненавижу... Ненавижу!!! Чтоб вы все сдохли!..

– Сдохнем, когда придет черед, – мрачно усмехнулся Ролан. – Боюсь, что ты сдохнешь раньше... Ясно с ней все.

– Ясно, – кивнул Зубодер. – Хотела, чтобы ты меня сделал. А потом бы она тебя... Карабин есть... И ружье в машине. Наши отпечатки бы поставила, отмылась бы... Не отмоешься, мразь!

Зубодер ударил Татьяну с такой силой, что та потеряла сознание. Или притворилась, что лишилась чувств.

– Мочить ее надо.

– Надо, – согласился Ролан. – Но в принципе не за что.

– Как это не за что?! Она хотела, чтобы ты – меня!..

– А ты хотел, чтобы Колька убил Сашку. Убил же... Твоя школа... А любить ей нас не за что, мы в этом сами виноваты...

– Ты это прикалываешься или всерьез? – нахмурился Зубодер.

– Это философия жизни...

– И мне этого не понять, да? Ты это хотел сказать?

– Даже не думал...

– А у меня своя философия. Танька – гадюка, и чтобы она не ужалила – ее надо убить...

– Увы, но я очень хорошо тебя понимаю. И поддерживаю...

– Тогда давай... Или снова я? Пашку – я! И Кольку – тоже я! А ты что, чистеньким хочешь остаться?

– За мной и без того трупов больше чем надо.

– Тогда давай, заглуши эту жабу!

Ролан молча покачал головой, темный как грозовая туча, подошел к Зубодеру, вперил в него убийственный взгляд.

– Запомни, я – профи. Женщин и детей не трогаю. Ты меня понял?