Текст книги "На кону – жизнь"

Глава 11

Илья Данильцев не без удовольствия принимал от водителей денежные купюры в обмен на свою лояльность. Ну а что делать, когда зарплата небольшая. Да еще начальству нужно отстегнуть...

А действительно, что тут такого, если он возьмет у нарушителя пятьдесят или сто рублей. И ему наказание, и себе польза. К тому же риск оправдан. А его служба сопряжена с риском для жизни. Не зря же ему полагается бронежилет и автомат...

– Вот это скорость! – восторженно воскликнул напарник Гоша.

Он держал на прицеле радара зеленую «девятку», только что показавшуюся из-за поворота.

– Сколько? – спросил Илья.

– Стольник!

– Да быть не может. Я ж на глаз вижу, что здесь все сто двадцать, не меньше...

– Если точнее, сто двадцать пять. Как раз на стольник тянет. Если меньше ста рублей давать будет, не бери. Маловато будет...

«Девятка» сбавила скорость. Но это ее не спасло. Илья махнул жезлом.

Но вместо того, чтобы затормозить, «девятка» прибавила ходу.

– Ни фига себе! – возмутился Гоша. – Сто рублей уходят!.. Ильюха, давай в машину!

Автомобиль у них не самый лучший. У других – «Ауди», «Фольксвагены», «Дэу»... А у них просто «семерка». Но и у нарушителя не «Мерседес».

Машина взвыла сиренами и, резко набирая ход, помчалась за удаляющейся «девяткой».

Гоша разогнал машину до ста сорока. Но и «девятка» шла ходко, не догнать. Только все равно ей не уйти. Через два километра КПМ, там нарушителя перехватят. Илья уже связался с коллегами, те наготове.

Но «девятка» вдруг свернула на проселочную дорогу. Утопая в клубах поднятой пыли, рванула к лесу. Не снижая скорости, Гоша поравнялся с поворотом, резко ударил по тормозам. Машина развернулась и при этом точно вписалась в поворот. Снова рев мотора, опять машина набирает ход. Гоша – мастер, и от него не уйдешь.

Но в «девятке» этого не понимают, у них еще есть надежда. Только вот мастерства не хватает... Клубы пыли осели наземь, и Илья увидел преследуемую машину. Она стояла, смятым носом уткнувшись в дерево. Но людей в машине нет. Через кусты они сломя голову несутся в лес, только пятки сверкают. Их двое. Оба в спортивных костюмах. Как будто знали, что им предстоит бег с препятствиями. К этому они готовы. Но готовы ли они бегать наперегонки с пулями?

Данильцев еще в машине снял автомат с предохранителя, передернул затвор. Сейчас он уже мог жать на спуск. Автоматная очередь прошла над головой беглецов. Это предупредительный выстрел. Если они не остановятся, можно стрелять на поражение.

А беглецы остановились. Только их не видно. В кустах залегли. Илья и Гоша бросились к ним. У одного автомат, у другого пистолет. И наручники из машины прихватили...

Данильцев сначала почувствовал сильный толчок в грудь и только затем услышал звук выстрела. Один, второй, третий... Рядом упал Гоша. Пуля угодила ему в ногу... Илью спас бронежилет. Но все равно больно. Как будто бык рогом боднул. Задница сама к земле приклеилась, автомат выпал из рук...

Это были не просто беглецы, это были преступники. И притом вооруженные... Если бы они хотели добить милиционеров, они бы легко сделали это. Но они предпочли просто скрыться...

Илья кое-как поднялся с земли, взял в руки автомат. Стрелял он для острастки. Пока не опустошил оба магазина. Но ни одна пуля не угодила в цель. Зато в их экипаже потери. Ранен Гоша.

К счастью, ранение пустяковое. Пуля прошла навылет, не задела кость. Артерия тоже не задета, поэтому крови не очень много. Гоша сам остановил ее. Просто перетянул ногу ремнем.

– Остались мы с тобой, Ильюха, без стольника, – уныло вздохнул он.

Трудно понять, шутит он или нет.

Илья помог раненому товарищу добраться до машины. Затем подошел к «девятке», осторожно заглянул в салон. Никого. И пусто – ни сумок, ничего. Только в бардачке водительский хлам. А что в багажнике?

Данильцев с опаской открывал багажник. Как чувствовал, что там не чисто. И не ошибся. В багажнике лежал труп молодого человека. Его остекленевшие глаза смотрели прямо на милиционера...

* * *

Кирилл собирался ехать домой, когда зазвонил телефон.

– Это Ирина! – услышал он в трубке.

– Какая Ирина? – не сразу понял он.

– Ирина Варенкова. Вы что, не помните меня?

– Ах, Ирина... Давненько мы с вами не виделись...

– Да где ж давненько, и двух месяцев не прошло... Товарищ майор, вы просили, чтобы я вам насчет Сергея позвонила...

– Какой Сергей?.. Ах, Сергей...

История с убийством Норильцева уже начинала выветриваться из головы. Других дел хватало.

– Я его видела.

– Давно?

– Только что... И знаете, где? В «Криминальной хронике». Его нашли гаишники в багажнике машины. Обнаружен труп неизвестного мужчины... Это для них неизвестный, а я-то его сразу узнала...

– Так, погоди! Давай сначала. Гаишники нашли труп. И это попало в «Криминальную хронику». Труп неизвестного мужчины – это и есть тот самый Сергей...

– Совершенно верно... Товарищ майор, я бы могла вам этого не сообщать, – совсем не весело сказала Ирина.

– Мы бы сами все узнали, – парировал Кирилл.

– А если бы не узнали?.. Товарищ майор, я вас очень прошу, не впутывайте меня в это дело. Не вызывайте меня на опознание. А то еще Виктор узнает. А у нас уже все хорошо... Знаете, он после общения с вами стал просто золотым. Только одно плохо, ревнивый, жуть...

– Ирина, давайте так. Вы мне завтра позвоните. Где-то после обеда. Сами позвоните, чтобы я вас не искал. А я скажу вам, когда вам приехать на опознание. К сожалению, это необходимая процедура. Но вы постарайтесь, чтобы ваш муж ничего не узнал. А я со своей стороны гарантирую, что не стану просвещать его насчет ваших отношений с Сергеем... А вы точно уверены, что это он?

– Он это, он... Нет, я не могла перепутать...

После разговора с Ириной Кирилл связался с Якушевым, поделился новостью. Они вместе навели справки о криминальном трупе, найденном в багажнике машины. Такой случай в самом деле имел место быть. На Ярославском шоссе. Два сотрудника дорожно-постовой службы преследовали «девятку» «девяносто девятой» модели с двумя пассажирами. При задержании нарушители оказали сопротивление. В результате оба гаишника получили ранения. Преступники скрылись...

Оперативно-следственная группа описала труп, обследовала машину. Сейчас труп уже в морге, машина на штрафной стоянке. А преступников и след простыл.

В кои-то веки Кирилл мог отправиться домой по окончании рабочего дня. Мог, но не смог. Полковник Толстопят тоже спешил домой. Но ему пришлось задержаться. Нельзя сказать, что ему это понравилось.

– Ну и на кой ляд нам этот труп? – недовольно посмотрел он сначала на Диму, затем на Кирилла.

– Это может быть киллер, которого мы ищем.

– А кого мы ищем? Убийцу Норильцева? Так он уже задержан, следствие на стадии завершения...

– Вы же знаете, что истинный убийца на свободе.

– Знаю... И в то же время не знаю. Нет у нас пока оснований предъявить обвинение Идолу. Нет!..

– Пока нет. А через труп киллера мы сможем выйти на вора. Во всяком случае, исключать эту вероятность нельзя...

– Кто труп на себя взял?

– Мытищинское УВД.

– Представляю, как там обрадуются, если мы заберем у них труп... Вы поезжайте на место. Но прошу вас, отпихивайтесь от этого воза...

В тот же день, вернее, вечер Кирилл и Дима прибыли в Мытищи. В УВД их уже ждали местные следователь и оперативники. Они не скрывали, что жаждут избавиться от трупа. Но обнадеживать их никто не стал.

Кирилла интересовали результаты осмотра места происшествия, описание трупа, результаты оперативной работы. Следователь охотно делился своими наблюдениями и впечатлениями.

– Задушили мужика, – рассказывал он. – Удавку на шею, и все дела...

Парню лет двадцать пять, не больше. Но видно, что не одно раскрытое дело за ним. И держится он раскованно. Руки в брюки, в зубах сигарета.

– В карманах пусто. Ни документов, ни фантиков. Вообще ничего... Одежда чистая, без следов уличной грязи, туфель нет. Предположительно, преступники убили его в доме, а затем погрузили в машину, чтобы вывезти за город. В багажнике была обнаружена лопата, понятно, зачем...

– Личность убитого установить не удалось? – спросил Дима.

– Чего нет, того нет... Говорю же, никаких зацепок. Но мы ищем...

Он с надеждой посмотрел на Якушева. Как будто спрашивал, ну когда же у него заберут это дело.

– С машиной что? Личность владельца установили?

– А как же? Мартиросян Роберт Акопович. Но он здесь ни при чем. Машину у него угнали... Кстати, это говорит о том, что преступники заранее готовились к преступлению...

И еще один вывод, который Кирилл прочел в глазах следователя. Возможно, это было заказное убийство. А если так, то им должен заниматься ГУБОП... Да, лихо работают территориалы. Сначала ищут, кому бы сбагрить труп, а затем уж, если не повезет, начинают искать убийцу...

– Отпечатки пальцев?

– Нет отпечатков. Преступники успели их уничтожить. У них же было время, пока уходили от погони...

– А в багажнике, на лопате?..

– Тоже ничего... Или они в перчатках его грузили, или перед тем, как сесть в машину, все уничтожили... Говорю же, грамотные ребята. Скорее всего, профессионалы...

Эти ублюдки стреляли в сотрудников милиции. И следователь должен был сделать все, чтобы это дело осталось за ним. Есть такое понятие, как дело чести... Но Кирилл понимал его. Может, он и не прочь был рассчитаться за коллег-гаишников. Но у него практически не было шансов распутать это дело. Преступники действовали грамотно, поэтому не оставили после себя практически никаких следов.

Кто они такие, как выглядят – не ясно. Только отпечатки ног на земле. Кроссовки сорок второго и сорок третьего размеров. Протекторы подошв – ерунда. Они или уже избавились от своей обуви, или избавятся от нее в самое ближайшее время.

Можно плясать от трупа. Но и здесь глухо. Личность не установлена. И будет ли установлена вообще? Это мог быть тот самый парень, которого Ирина знала под именем Сергей. Но совсем не факт, что это его настоящее имя. И вообще про него абсолютно ничего не известно... У Кирилла тоже не было никакого желания вешать на себя «глухаря». Поэтому, скорее всего, эту кашу придется расхлебывать мытищинскому угро. Но если им понадобится помощь рубоповцев, они могут на нее рассчитывать. Больше Кирилл обещать ничего не будет...

– У кого, говорите, была украдена «девятка»? – спросил Якушев.

– Мартиросян Роберт Акопович, место жительства город Москва... Это, между прочим, не Мытищи, – уныло пояснил следователь. – А труп нам оставили...

– Ну так вы же не машину ищете...

– А вы думаете, преступники угнали машину в Москве, а потом погнали ее в Мытищи, чтобы увезти труп... Нет, в Москве они его убивали...

– Логично, – не мог не согласиться Кирилл. – А откуда именно угнали машину?

– Никитский переулок, дом два... Говорю же, Москва. Самый центр. УВД Центрального округа должно этим делом заниматься...

Кириллу порядком надоела эта слезная песня. Поэтому он только обрадовался, когда Дима заявил, что им уже пора.

– Да, незадача, – невесело вздохнул он. – Стопудовый «глухарь». А ты, Кирилл, как думаешь?

– А что я думаю? Ничего не думаю... Завтра опознание проведем, там видно будет...

– Ну а если все-таки на нас это дело перебросят?

– Будем копать... Слушай, а где у нас Никитский переулок находится?

– Тю! Да это просто! В районе Большой Никитской улицы...

– Да это и без тебя понятно... Так, Большая Никитская улица, говоришь. А кто у нас там живет?

– Кто?

– Виолетта Ландышева...

– Ну и что?

– Да ничего. Просто подумал...

– Просто только дураки думают, а ты, Астафьев, не дурак... Ты в совпадения веришь? Нет. И я не верю... Так что давай соображать...

Дима заерзал на сиденье, глаза заблестели. Кто-то ищет смысл жизни в азартных играх с экзотической начинкой, а Якушева хлебом не корми, дай только выйти на след преступника. Только тогда он живет полноценной жизнью... А он, казалось, взял след.

– Кто у нас проходил по делу Норильцева? – взбудораженно рассуждал он вслух. – Вершинин, Варенков и любовник Виолетты Ландышевой, так?.. Затем появился предполагаемый киллер с предполагаемым именем Сергей. Мы его к кому приклеили? Правильно, к законному вору Идолу. А почему не к Роману Шурыгину? Кто его знает, может, это от него киллерские уши растут? Но дело темный лес. Вершинин под следствием. Шурыгин вроде бы ни при чем... А тут мы находим этого типа, Сергея. И выясняется, что его убили в районе Большой Никитской...

– Ну, это еще не выяснилось, – оспорил его довод Кирилл.

– Не выяснилось, так выяснится. Нутром чую, что скоро все прояснится...

– Нутро твое к делу не пришьешь. Факты нужны, что Сергея убили в доме Ландышевой...

– Вот! Его убили в доме Ландышевой!.. Заметь, я тебе этого не говорил. Ты сам до этого дошел! Может быть, даже раньше, чем я...

– Это все интуиция, Дима. А нам факты нужны, факты...

– Будут факты. Чуют мои ноздри, что будут...

Дима Якушев взял след. И рвался идти по нему до конца. Но если честно, что бы он ни говорил, не было у него твердой уверенности в удачном исходе.

Но, как говорится, главное ввязаться в бой, а там будет видно...

Глава 12

В этот раз они явились к Виолетте Ландышевой под собственным соусом. Не было никакого розыгрыша. Зато снова были цветы. И обольстительные улыбки.

Виолетта сразу открыла дверь.

– Снова вы? – принужденно улыбнулась она.

– И снова и опять... – Дима сиял, как медный котелок после чистки.

Нравилась ему Виолетта. Да и Кирилл не мог отказать ей в самой высокой оценке. Десять баллов из десяти возможных... Не зря же нефтяной магнат Шурыгин так холит ее и лелеет. Красивая женщина. Как бы слюнки не потекли...

Кирилл невольно вспомнил Алика из охранной фирмы. Насчет слюнок, это его выражение. Он-то как раз про свою нанимательницу рассказывал. Красивая баба, говорил, аж слюнки текут... Но, конечно же, Виолетта Ландышева к той женщине не имеет никакого отношения...

– Виолетта Михайловна, мы пришли к вам извиниться! – протягивая ей цветы, пояснил он.

– Что ж, спасибо!.. За цветы спасибо! А извинения... В чем вы передо мной провинились, чтобы извиняться?

– Ну как в чем? Мы тогда к вам так некстати пришли. Роман Валерьянович вам тогда из-за нас нагрубил...

– Ничего страшного. Вы же не просто так приходили? Вы убийство Игоря Норильцева расследовали... Кстати, мне так никто и не сообщил, нашли убийцу или нет?

– Нашли, – кивнул Кирилл.

Виолетта изобразила удивление. Но что-то не очень убедительно у нее получилось. Возможно, знает она про Вершинина.

– И кто же он?

– Да есть один товарищ. Он Игоря Норильцева к своей подруге приревновал.

– Что это за товарищ? И к кому он его приревновал?..

– А вы думаете, к вам?

– С чего вы взяли, что я могу так думать? – сошла с лица Виолетта.

– Да нет, ни с чего не взял. Просто показалось...

– Что вам показалось?

– Показалось, что вы можете обидеться, если Норильцева убили не из-за вас, а из-за другой женщины... Вы не сердитесь. Просто я знаю женщин. И знаю, что они любят, когда мужчины ломают из-за них копья...

– Здесь несколько иной случай, вы не находите? Если бы Игорь погиб в честном поединке... А это было заказное убийство. И мне кажется, ирония здесь неуместна...

– Действительно. Ирония здесь неуместна, – поддержал ее Дима. – Тем более что погиб не только Норильцев. Его убийца тоже погиб...

Для вида он немного подумал, показывать ей этот снимок или нет, но решил, что это не будет лишним. Он достал из кармана фотографию покойного Сергея, дал посмотреть Виолетте.

А Кирилл смотрел на нее. И от его проницательного взгляда не укрылось, как дрогнул ее взгляд. И краска схлынула со щек...

– Это и есть убийца Игоря, – пояснил Дима.

Он тоже заметил, в какое замешательство привел Виолетту этот снимок.

– Зачем... Зачем вы мне это показываете? – дрогнувшим голосом спросила она.

– А вы сами думаете, зачем?

Виолетта потрясенно вскинула на Диму глаза. Взгляд пылает, длинные ресницы дрожат, как стрелы на тетивах.

– Опять вы начинаете во здравие, а заканчиваете за упокой, – с упреком сказала она. – Вы меня в чем-то подозреваете?

– А разве у нас есть основания вас в чем-то подозревать? – изобразил изумление Кирилл. – Или вы считаете, что есть?.. Скажите, вы знали Сергея?

Этот вопрос застал ее врасплох.

– Сергея?! А-а, Сергея... Погодите, какого Сергея?.. Если Сергеем звали этого человека, то я его не знаю...

– Виолетта Михайловна, а вы юлите. Юлите вы, Виолетта Михайловна! – бравурно пригрозил ей пальцем Кирилл. – Знаете вы этого парня. Знаете! И по глазам я вижу. И вообще...

– Что вообще?

– Вы думаете, мы просто так к вам пришли? Нет, конечно... Мы знаем, что вы знакомы с Сергеем... А может, это он вас приревновал, Виолетта Михайловна? Может, это он из-за вас Игоря Норильцева убил?..

Женщина молчала. Взгляд опущен к полу, губы дрожат, руки нервно гладят коленки. Верный признак сильнейшего волнения. А просто так люди не волнуются...

– Виолетта Михайловна, да не переживайте так! – дожимал ее Кирилл. – Все ж нормально. Ваш Сергей мертв. Он уже не свидетель. Так что можете смело признаваться...

– В чем? – глухим голосом спросила она.

– В том, что знали Сергея. В том, что он ревновал вас к Норильцеву, грозился убить его. Вы, конечно, отговаривали его. Но он вас не послушал... Виолетта Михайловна, вы не бойтесь, никто не собирается обвинять вас в соучастии в убийстве...

Прежде чем ответить, она долго молчала. Что-то взвешивала в уме, отмеряла, прикидывала. Наконец сказала:

– Да, мне есть в чем признаться... Но говорить я буду только в присутствии своего адвоката. И не с вами, а со следователем, который ведет дело об убийстве Норильцева. А сейчас я прошу вас покинуть мою квартиру...

– Виолетта Михайловна, ну зачем же вы так! Мы к вам со всей душой! Добрый совет вам хотели дать...

– Мне звонить в прокуратуру?

– Все, все, мы уже уходим...

Кирилл и Дима не заставили себя долго ждать. И быстро спустились в свою машину. Радиоприемник уже настроен на нужную частоту, можно слушать, что творится в квартире у Виолетты. Не зря же Дима вместо себя оставил в гостях у нее «клопа».

Прослушивающее устройство опера взяли с собой на всякий случай. Они не знали, как поведет себя Виолетта. Но смутно догадывались, что результат будет. Их ожидания оправдались: женщина узнала Сергея. И Дима решил, что нужно действовать. «Клоп» как будто сам соскочил с его руки и приклеился к креслу, на котором он сидел.

«Жучок» функционировал. Но Кирилл слышал только фон. А вот в комнату кто-то вошел. Это Виолетта. Идет тихо, безмолвно. Какой-то писк. Как будто цыпленок механический у нее завелся. Писк все громче. Шум, треск. Слово:

– Идиоты!

И гробовая тишина в эфире. Как будто передающая станция отключилась. Да и не как будто...

– Идиоты – это мы, – досадливо поморщился Дима. – А она умная... Сканер у нее был, понял?

– Да уж понял, не совсем же дурак...

– Съела она нашего «клопа»... Чувствуется организация!

– Сканер у нее откуда?

– Да уж нетрудно догадаться. Лето сейчас, норковая шубка в подарок – не актуально. Поэтому Шурыгин ей сканер подарил... Не дурак мужик, понял, что мы еще раз прийти к ней можем, да не с пустыми руками... Нет, Кирилл, ты только подумай, нас баба сделала. Баба сделала нас. Сделала нас баба. На-ас! Сделала!..

– Ладно, бывает и хуже. Правда, реже... Что делать будем?

– К трах-шоу готовиться. «Большая вздрючка» называется. Слыхал о таком?

– Завтра и увижу, и услышу...

Как в воду они оба смотрели. Видимо, Виолетта пожаловалась своему любовнику, Шурыгин подцепил «клопа», повез его в прокуратуру, настрочил жалобу с требованием возбудить уголовное дело по факту нарушения неприкосновенности частной жизни гражданки Ландышевой. В общем, поднялась волна. Естественно, она докатилась до рубоповского начальства. Полковник Толстопят вызвал к себе Кирилла и Диму.

– Ну что, соколы, долетались? – закуривая, спросил он.

– Высоко летали, – кивнул Якушев. – Далеко смотрели...

– Не знаю, как далеко вы летали, но крылышки вам подрезали. И кто, баба!

– Так бабы сейчас лучшие спецы по крылышкам. Хотя, конечно, бывают прокладки и без крылышек...

– Шутник ты, Дима. А прокурор у нас тоже шутник. Вот заведут против вас дело, всем весело будет...

– Какое дело? Что мы такого сделали?.. Слышал я про какого-то «жучка». Так это не мы... Пусть Шурыгин докажет, что это мы!.. Не докажет он. Я ж не совсем кретин, чтобы пальчики свои на «клопе» оставлять. А он мог появиться еще до того, как мы пришли. Или вообще фальсификация налицо...

– А если у нее видеокамера в комнате была? Если она зафиксировала, как ты «жука» ставил?

– Не было видеокамеры, я бы заметил... А вообще, конечно, ребята они шустрые. Крепко забаррикадировались. О чем это говорит?

– О чем?

– О том, что не все у них чисто. Сначала Норильцев погибает. Затем Сергей... А Ландышева его знает. Точно знает... Сергей убил Норильцева, затем погиб сам. Зачистили его как исполнителя, и все дела. А может, Норильцева кто-то другой убил. И он же с Сергеем расправился... А вокруг кого знак вопроса закручивается? Вокруг Ландышевой и ее любовника. Что, если это Шурыгин и Норильцева убрал, и Сергея... Я так думаю, Ландышеву за жабры нужно брать. А вместе с ней и Шурыгина...

– Лихо ты, Якушев, разогнался. Только на поворотах тормозить надо... Ты мне лучше скажи, почему Вершинин Норильцева на себя взял? Или ты уже про Идола забыл?

– А что Идол? Да, были у него причины убивать журналиста. Но не факт, что он дал на него отмашку. Может, он всего лишь перестраховался? Была возможность, вот он и подставил Ваню Вершинина, чтобы на него самого не грешили. Мы-то на него грешим. Даже в разработку взяли. А что толку? Все равно Вершинин остается крайним... Кстати, это на руку Шурыгину. Уж он-то знает, кто Норильцева убил...

– Быстро ты скачешь, Дима. Как бы коней не загнать...

– Как учили, так и скачу... Шурыгина в разработку надо брать...

– Вы уже его любовницу в разработку взяли. Теперь вот отгребать будем... И вообще, откуда такая уверенность, что Ландышева знала Сергея? Откуда такая уверенность, спрашиваю?

– Да видели бы вы ее глаза, когда она смотрела на фотоснимок! А потом, она сама сказала, что знает его.

– И кто он такой?

– Остается только догадываться... Ландышевой есть что рассказать. Но разговаривать она будет только со следователем и в присутствии адвоката...

– Умно. Кто-то ж ее научил. Опять Шурыгин?

– А кто ж еще?.. Мы с Кириллом прокололись, не спорю. Но это не значит, что Шурыгина в разработку не надо брать. Надо!

– Размечтался! Он и близко нас к себе не подпустит. Ты же видишь, какой он осторожный. Даже у любовницы «Фумитокс» от ваших «клопов» есть...

– Ну да, бдит мужик. Если бдит, значит, есть чего бояться... А он боится. Бдит и бздит. Не знаю точно, за себя или за свою любовницу, но боится. Может, и за себя...

– Да, дела... Что, если вы в самом деле на гадючью нору вышли? Вот и жалить вас начали...

– Да пусть жалят.

– Якушев! Не знал, что ты у нас мазохист, – усмехнулся Толстопят. – Может, взыскание тебе объявить, чтоб настроение поднять?

– Да ладно, я уж как-нибудь без этого перетопчусь.

– Перетопчешься... Что с Ландышевой делать будем?

– Как это что? Дожимать!.. Возьмем Патокина – и к ней, пусть нам про своего Сергея расскажет...

– Не расскажет она вам ничего. Знать, скажет, его не знает. Можете не сомневаться, Шурыгин уже научил ее, как себя вести. Если он ей даже со сканером помог... Да, скользкий дядя... Не надо бы нам лезть в это дело. А то, чую, скоро большой политикой запахнет. Шурыгин – это большая нефть. У него связи, у него пресса. Поднимут шум. Обвинят нас в том, что мы выполняем чей-то политический заказ с целью передела нефтяного рынка. Первым на прицел попадает Шурыгин. Кто следующий?..

– Товарищ полковник, а у вас неплохо получается. Вы сами можете с обличительными статьями выступать.

– Да вот на пенсию как пойду, так и займусь... А на пенсию меня могут запросто спровадить. Вашими молитвами... Может, в самом деле не трогать Шурыгина? Есть же Вершинин, есть же признательные показания, результаты следственного эксперимента...

– А истина?

– Знаю, про какую истину вы говорите. Но жизнь-то другие истины диктует... В общем, так, трупом из багажника пусть занимаются те, кому положено. А вы в это дело не лезьте. Хватит, наломали дров. Своими делами занимайтесь. Вы меня поняли?

Кирилл и не сомневался, что беседа закончится в таком ключе. Толстопят их понимал. Но и лишние головные боли ему ни к чему.

Из кабинета начальника он выходил в скверном расположении духа. Так бывало всегда, когда распоряжением свыше накладывалось вето на ту или иную знатную персону... Почему сильным мира сего можно делать то, чего нельзя простым смертным? Все знали ответ на этот вопрос. Кирилл в том числе. Но этот ответ не успокаивал, а, наоборот, вносил раздрай в душу...

– В прошлый раз этого Шурыгина выгораживали, сейчас, – возмущался Дима. – А мне лично до фонаря, крутой он или нет. Если груздь, будь добр, полезай в кузов, то бишь в клетку...

– А если не виновен?.. Может, он вообще ни при чем?

– Вот это и надо выяснить!

– Как?

– А как всегда, каком книзу...

У Димы появилась идея. Кириллу она понравилась. И он готов был воплотить замысел в жизнь. Плевать на запреты. Ментовская истина превыше всего.