Текст книги "Сиреневый туман"

Ростик снова был с Галиной. Но Стелла на это совершенно не реагировала. Разве что демонстративно заигрывала с Костей. И очень тесно прижималась к нему в медленном танце.

– Пойдем отсюда, – тихо шепнул он ей на ухо.

– Куда? – так же тихо спросила она.

– Ко мне... Олега сегодня не будет.

– А что мы будем у тебя делать?

– У меня есть две бутылки отличного шампанского.

– Зачем две? Ты хочешь меня споить?

– Ну что ты! Просто была возможность взять две бутылки, вот и взял...

– А если окажется мало?

– Не волнуйся, достану еще.

– Точно достанешь?

– Для тебя все, что угодно!

– А звезду с неба?

Вопрос пафосный, но простой. Костя может ответить на него однозначным «да», и это будет простой ответ. Она же хотела услышать от него что-то необыкновенное... Если ответ ей понравится, она пойдет с ним в номер...

– Зачем куда-то лезть? – засмеялся он. – Зачем, если ты сама звезда? Ты же знаешь, как переводится с латинского «Стелла»?

– Как?

– Звезда, так и переводится...

Странно, но она это не знала. И не похоже, что Костя врет.

– К тому же на небе нет таких ярких звезд, как ты!

Ответ ей понравился. И она должна сдержать свое обещание.

Танец закончился. Костя нежно взял ее за руку и повел на выход. Стелла заметила, какими глазами смотрит на нее Ростик. Но ей было уже все равно. Этот хитрый жук перестал для нее существовать.

О своем решении Стелла пожалела через пять минут. Ровно столько времени понадобилось им с Костей, чтобы дойти до мужского корпуса. Он жил на первом этаже, и, чтобы попасть к нему в обход дежурного администратора, пришлось лезть через окно. С одной стороны, это была романтика южных ночей. Но с другой – это было так унизительно. Но ведь она дала себе слово. И она его сдержит...

В номере пахло хорошим одеколоном и плохими сигаретами. Не очень приятный запах. Но Стелла нашла в нем что-то необычное, волнующее.

– Включи свет, – попросила она.

– Только не это! – чуть ли не падая перед ней на колени, театрально взмолился он.

– Почему?

– Ты что, не поняла? Мы с тобой находимся на вражеской территории и обязаны соблюдать светомаскировку...

Как известно, темнота – друг молодежи. А у современной молодежи платоническая любовь не в почете. Есть повод для серьезных размышлений...

– Могу зажечь свечи, – предложил Костя.

– Чтобы потом погасить?

– Ну почему же, этим делом можно заниматься и при свечах.

– Каким делом?

– Странный вопрос. Ну конечно же, пить шампанское!

А после шампанского он постарается затащить ее в постель. Темной стороной своего сознания Стелла хотела познать животную сущность мужской любви. Она хотела быть с Костей. Но светлая половина разума тормозила этот безрассудный порыв. Со стороны могло показаться, что все ее мысли направлены в постель. На самом же деле все ее женское естество противилось грубому вторжению.

Костя выставил на стол бутылку шампанского, откупорил ее. Стелла попыталась отыскать взглядом фужеры или хотя бы обычные семикопеечные стаканы. Но на столе, кроме бутылки, ничего не было.

– А из чего мы будем пить? – удивленно спросила она.

– Извини... – подсаживаясь к ней, прошептал Костя.

Его близость обволокла ее разум сладкой истомой. Так не хотелось сопротивляться нарастающей волне запретного желания.

– Извини, но стаканов нет... Но мы можем пить из горла... Ты первая!

Он подал ей бутылку. Стелла смело взяла ее, запрокинула голову, поднесла к губам горлышко. И только тут до нее дошло, что порядочной девушке не подобает пить шампанское таким образом. Хотя бы потому, что Костя нарочно мог спрятать стаканы. А она должна догадаться, какие ассоциации вызывает в нем бутылочное горлышко.

– Не буду! – мотая головой, возвратила она бутылку.

– Ну почему?

Костя дышал тяжело и часто. В глазах затуманенный блеск.

– Не хочу, и все...

– А ты через «не хочу»!

Казалось, он сейчас насильно начнет совать ей в рот бутылку.

– Я сказала, не хочу! – вспылила Стелла.

Она попыталась подняться с кушетки, но Костя крепко обнял ее двумя руками за талию, плотно прижал к себе.

– Почему ты все время куда-то уходишь? – Его голосом говорила сама злость. – Тогда с Горшковым куда-то ушла. Сегодня просто уходишь... А я? Ты подумала обо мне? Ты бросила меня в прошлый раз. И сейчас хочешь бросить... Нет, так не пойдет! Ты сегодня от меня никуда не уйдешь...

Он с силой швырнул Стеллу на кровать, попытался уложить ее на обе лопатки. Она извернулась и влепила ему пощечину. Но это еще больше разъярило его. Он схватил ее за руки и всем своим телом вжал в матрас. У нее не было возможности пошевелиться. А он еще и присосался к ее губам. Это был глубокий поцелуй. Его язык доставал ей до неба.

Нельзя сказать, что этот поцелуй был ей приятен. Она нарочно расслабилась, сменила страшную гримасу на блаженную улыбку...

В какой-то момент Костя решил, что пора праздновать над ней победу. Он отстранился от нее, поднялся с постели сам и помог встать на ноги ей.

– Теперь ты можешь ударить меня снова, – с виду великодушно, а изнутри надменно улыбнулся он. – Только по левой щеке...

– Пощечин больше не будет, – покачала она головой.

На этот раз он улыбался, торжествуя полный успех. Стелла больше не брыкается, значит, она покорена и с ней можно делать все, что угодно.

– Будет другое!

Он не понял значения ее коварной улыбки. А когда понял, было уже поздно. Стелла ударила его коленкой в пах. Костя взвыл от боли, схватился руками за отбитое причинное место.

Стелла воспользовалась моментом и метнулась к выходной двери. Но пока она возилась с замком, Костя пришел в себя, догнал ее, сгреб в охапку и снова швырнул на кровать.

Он был страшен в своем гневе. Лицо перекошено от злобы, в глазах дьявольский огонь. А сколько в нем было силы! Он крепко держал ее под собой, одной рукой зажимал ей рот, чтобы она не кричала. И при этом свободной рукой умудрился стянуть штаны с себя и сорвать с нее трусики.

Стелла сопротивлялась, стремилась вырваться из-под него, но Костя обращал ее силу против нее же самой. Она пыталась отталкивать его ногами, но в конечном итоге вышло, что она лежит под ним с раздвинутыми ногами. И он уже вот-вот вторгнется в нее.

Он уже начал рвать ее девственную плоть, когда за его спиной послышался шум. Вспыхнул свет, и чьи-то сильные руки схватили его за плечи и сорвали со Стеллы.

Она мигом сжала ноги, оправила задранную юбку. И только после этого посмотрела на своего спасителя. Это был Ростик.

– Ах ты, мразь! – заорал он.

Стелла решила, что его ярость обращена к ней, и в ужасе закрыла глаза. Как ни странно, но она чувствовала себя перед ним виноватой.

Послышался шлепок, а за ним шум падающего тела. Стелла открыла глаза и увидела лежащего на полу Костю. Вид у него жалкий и смешной. Лицо искажено от боли. Видно, крепко ударил его Ростик. И при этом он пытался натянуть спущенные до колен штаны.

Стелла знала, куда ударить этого подонка. Видимо, Ростик читал ее мысли. Он с силой и ненавистью двинул ногой лежащего Костю. Удар пришелся по низу живота. Насильник взвыл от боли и засучил ногами.

Ростик не унимался. Он жестоко избивал Костю ногами, пока тот не лишился чувств от болевого шока. Возможно, он продолжал бы избивать его и дальше, но Стелла вцепилась в его руку:

– Не надо!

Она не хотела, чтобы Ростик взял на душу грех смертоубийства.

– Почему не надо? – возмутился он.

И обратил к ней пылающий взор. В его глазах было столько гнева, что ей стало не по себе. Она отошла от него, села на край кровати.

– Ну и чем вы здесь занимались? – надвигаясь на нее, зло спросил Ростик.

– Он... Он хотел меня изнасиловать...

– Да?! А может, ты сама ему дала?

– Нет... Я хотела уйти, а он... Я не виновата, честное слово!

– Зачем ты сюда пришла?

– Я... Я сама не знаю...

– Зато я знаю! Ты хотела мне насолить, да?

– Может быть... Да, наверное...

– Считай, что насолила самой себе, – презрительно усмехнулся он. – Теперь я знаю, какая ты дрянь. Знаешь, ты кто? Шлю...

Последнее слово заглушил звук пощечины. В удар Стелла вложила всю свою силу – Ростик едва устоял на ногах.

Она повернулась к нему спиной и направилась к выходу. Вот будет номер, если сейчас Ростик набросится на нее сзади, затащит в постель и сделает с ней то, что пытался сделать Костя.

Ростик в самом деле нагнал ее. Он схватил ее за руку и потянул на себя. Только в постель он ее тащить не собирался.

– Не через дверь нужно выходить, через окно, – сказал он. – Нам перед администрацией светиться нельзя...

Стелла его поняла. И лаз через окно не такой уж и сложный. Если она сумела забраться в эту комнату, то выбраться сможет и подавно.

– А ты сам как сюда попал? – спросила она.

– Через окно, – с достоинством лорда ответил Ростик.

Костя лежал на полу. Он уже пришел в себя. И наблюдал за ними из-под руки, которой он закрывал голову. Стелла не удержалась, схватила со столика полный графин и вылила на него всю воду. Ростик гневно сжимал кулаки – у Кости даже мысли не возникло сделать ей что-нибудь в ответ. Он уже сделал все, что мог. За то и поплатился. А впереди еще более суровое наказание...

Стелла выбралась на свежий воздух и облегченно вздохнула. Но до полного облегчения было далеко. На душе скребли кошки.

– Как ты узнал, что я здесь? – виновато спросила она.

– Знал! – метнул молнию Ростик.

Они медленно шли по парковой аллее.

– Ты что, следил за мной?

– А ты считаешь, что я не имею на это права?.. Я, между прочим, тебя сюда пригласил. И несу за тебя персональную ответственность. Довольна?

– Довольна... Еще как довольна. Если бы не ты, не знаю, что бы со мной было...

– И я не знаю. Вернее, не хочу знать... Мне этот скот сразу не понравился. И где ты его нашла?

– Он сам меня нашел... Ростик, ты меня прости. Я не должна была идти с ним. Но ты сегодня был с Галиной...

– Я нарочно взял ее с собой. Чтобы раззадорить тебя. А получилось, что это ты раззадорила меня... Я видел, как ты уходила с этим. Думал, с ума сойду от ревности...

Ростик смотрел на нее с обожанием. Стелле это нравилось. Она видела перед собой благородного рыцаря без страха и упрека, протянувшего ей руку. Почти без упрека...

– С ума Костя сошел... Ты что собираешься с ним делать? – спросила Стелла.

Она нисколько не возражала против сурового наказания.

– В милицию бы его сдать, – задумчиво проговорил Ростик. – В тюрьму бы ему годика на три, на четыре, чтобы проняло... Но лучше без этого. Милиция – это же следствие. Тебя на беседы таскать будут, всю душу из тебя вынут. Да и люди узнают... Тебе нужна огласка?

– Нет! – уверенно ответила она.

– Вот и я так думаю... Давай-ка считать, что Костя получил свое. И забудем про него. И про все, что было...

– Давай, – с радостью согласилась она.

Ей и самой хотелось забыть обо всем, что связано с Костей. Она смотрела на Ростика с восхищением и благодарностью. Красавец-мужчина. Благородный, сильный и заботливый... А случай с деньгами... Так ведь и на старуху бывает проруха...

Стелла смотрела на Ростика и сама себе удивлялась. Как могла она столько времени динамить этого парня? Недоразумение какое-то...

– Тебе нужно успокоиться, – сказал он.

– Как?

– Пошли ко мне.

Ей стало не по себе от этого предложения. Сначала Костя звал ее к себе. Известно, чем это чуть не закончилось. Теперь вот Ростик... Если он предложит ей шампанское, она пошлет его на три буквы.

– У меня есть отличный кофе. Настоящий, бразильский...

Вот от кофе Стелла бы не отказалась. Да и в свой номер не хотелось возвращаться.

Ростик жил в отдельном номере класса люкс. Кровать, диван, кресла, телевизор, электрическая плитка для кофе. В холодильнике бутылка армянского коньяка.

Оказывается, бразильский кофе очень хорошо идет под коньяк. Стелла попробовала, ей понравилось. Кровь разогрелась, в голове просветлело. С каждой рюмочкой тело становилось все легче. В конце концов у нее возникла потребность куда-то лететь.

Но в комнате установилась нелетная погода. Это Ростик выключил свет. А хмельные крылья распахнуты во всю ширь – надо куда-то лететь...

В какой-то момент Ростик привлек ее к себе. Голова пьяно закружилась, тело стало совсем невесомым. И наконец-то возникло чувство полета.

Стелла летела куда-то вместе с ним. Ростик шептал ей нежные слова, целовал в губы, ласкал языком мочки ушей. Его голова опускалась все ниже и ниже... Она должна была умерить свой пыл, пойти на снижение. Но ее тянуло все выше и выше, в открытый космос. Мягкими, нежными движениями Ростик избавил ее от одежды, тесной для верхних слоев стратосферы. Вот тут ей нужно было бы броситься в крутое пике. Но Стелла лишь выпустила и развела в стороны стойки шоссе. Чем Ростик не преминул воспользоваться...

Она добралась до открытого космоса, вышла на дальнюю орбиту. И перед глазами засияли звезды. И тут Ростик пошел на стыковку, чтобы продолжать полет в одной связке. Тупая боль спустила ее вниз, но чувство полета осталось – она продолжала нестись вокруг Земли по ближней орбите...

Скоро Стелла поняла, почему секс можно сравнить с полетом. Потому что женщины летают и залетают. Оказывается, «открытый космос» богат на новые формы жизни. Она подхватила одну из них и через три недели узнала, что беременна...

Нельзя сказать, что это ее обрадовало. Но и не огорчило. Ведь Ростик сделал ей предложение. Отказываться Стелла не стала...

Часть II

Глава первая

Ростислав не зря был лидером сразу двух комсомольских организаций – институтской и районной. Это по его инициативе в течение каких-то двух лет на пятачке между институтом и городским троллейбусным парком был отстроен молодежный центр.

Великолепное двухэтажное здание издали чем-то напоминало носовую часть корабля. Часть окон была спроектирована в виде иллюминаторов, чем было достигнуто еще большее сходство с белым океанским лайнером.

Внутри – сказка. Просторный холл с мраморными колоннами, мягкие кресла, кадки с пальмами, буфет. На том же первом этаже дискозал и очень приличный по размаху безалкогольный бар.

Ростиславу этот центр достался немалой ценой. Сколько нервов, сил и энергии вложил он в это дело. Ну и конечно же, партийное начальство по достоинству оценило его заслуги. И очень лихо прокатило его на должности второго секретаря городского комитета ВЛКСМ. А он так к этому стремился.

В принципе, не так уж и плохо в его неполных двадцать лет быть первым секретарем райкома. Но ему казалось, что он засиделся на этой должности. Ладно, если бы ему светила перспектива. Но похоже, кто-то из сильных мира сего поставил на нем крест. Видно, кому-то не понравилось его чрезмерное рвение по части молодежного центра.

Мало того, что он пострадал из-за собственного детища. Так ему на «усиление» прислали инструктора из горкома ВЛКСМ. Если бы он пришел в качестве комиссара при директоре, а он сам занял кресло шефа... Ростислав же как был, так и остался координатором молодежных программ по линии райкомовского и вузовского комитетов.

Толик Лавров не скрывал своего превосходства над ним, держался с Ростиславом как начальник с подчиненным. Ни капли благодарности за директорское место. Пришел на все готовенькое и еще что-то строит из себя. А ведь реального веса в нем всего ничего. Ну кто он такой? Двадцать шесть лет, а ничего в жизни не добился. Секретарь горкома, это еще куда ни шло. А то всего лишь инструктор. Он возглавлял молодежный центр, ну и что с того? Одно дело – занимать кабинет начальника, и другое – правильно организовать работу. А Толик был из тех товарищей, кому бы бока на печи отлеживать. Это Ростислав как белка в колесе вечно крутится. В заднице – шило, в голове ворох всевозможных идей. И если разобраться, Толик ему вообще не указ.

Лавров с ходу возомнил себя важной персоной. Эта бестолочь целую неделю принимал дела. А еще через неделю поинтересовался у Ростислава, почему пустует второй этаж. Он пригласил его к себе в кабинет. Толкнул короткую речь о политическом положении страны. И затем важно сказал:

– Осматривал я второй этаж. Там еще много недоработок.

Ростислав едва сдержал усмешку. Похоже, Толик знает лишь о принципах социалистического строительства. Но не в курсе, что такое социалистическая стройка. А это, между прочим, два принципиально разных понятия, как по форме, так и по содержанию. Социалистическое строительство – это красивая сказка о построении коммунистического общества. Социалистическая стройка – это бардак, халтура и затягивание сроков. Ростислав на этом деле собаку съел. Сколько ему пришлось бегать по разным инстанциям, чтобы строительство центра не затягивалось, сколько раз он сотрясал воздух грозным именем Горбачева и махал лозунгом «Перестройка, Ускорение, Гласность». Для кого-то это пустой звук, а он-то на этой волне поднял грандиозное дело. Всего два года ушло на строительство.

Правда, полностью был завершен только первый этаж. На втором этаже еще нужно было заканчивать отделочные работы.

– Недоработок много? – удивленно спросил Ростислав. – Толик, я не понял, ты начальник или где? Тебя на центр поставили, ты и рули. А мое дело – молодежные программы...

– Ну, во-первых, я не Толик, а Анатолий Васильевич. А во-вторых, горком ВЛКСМ тебе, а не мне поручил строительство этого центра. Средства на строительство комплекса были выделены по линии Центрального комитета, и твоя задача – полностью их освоить и отчитаться перед соответствующими инстанциями...

Лавров умел облекать пустословие в красочную обертку. Он красиво сотрясал воздух, но при этом совершенно не понимал, о чем говорил. Финансирование строительства проходило по сложной схеме. За освоение средств Ростислав отвечал постольку-поскольку. Но разубеждать Толика в чем-то – значит понапрасну тратить время. Если он втянется в демагогию, два-три часа времени будут расстреляны со всей пролетарской ненавистью. А время дорого.

– Если надо отчитаться, отчитаюсь. И второй этаж отделают, – зевая, сказал Ростислав. – На следующей неделе студенческая бригада будет работать. Под твоим, между прочим, Анатолий Васильевич, руководством... Или ты думаешь, я буду этим заниматься. Ты сюда рулить поставлен, а не груши околачивать...

– Ростислав, мне не нравится твой тон! – набычился Лавров.

– Слушай, Толик, ты эти барские замашки брось. Будь проще, и люди к тебе потянутся... Толик долго переваривал услышанное. Серел, бледнел, зеленел. Затем дрожащим голосом спросил:

– И чем будет заполнен второй этаж по окончании строительства?

– Ты закон о молодежных центрах читал?

– Ознакомлен. В общих чертах...

Идиотов на свете хватает. Ростислав знал по меньшей мере двух из них. Первый идиот – это Толик, а второй – товарищ, который воткнул его на это место. По науке это называлось повышением эффективности мер. А по-народному, пятое колесо для телеги.

Впрочем, волноваться нечего. Толик – полный баран. И помехой в делах Ростислава он вряд ли станет. А планов у него громадье.

– А закон о кооперации тебе что-нибудь говорит?

– Ну, в общем-то да.

– А три формы хозрасчета?..

– Да слышал, слышал... Ты к чему об этом спрашиваешь?

– К тому, что на базе нашей организации мы создаем центр научно-технического творчества молодежи...

– Правильно! И будем заниматься молодежным творчеством!

– Вот именно.

– Радиокружки, авиамодельные кружки, да?

– Ага, кружок «Умелые ручки». – Ростислав едва сдерживался, чтобы не рассмеяться.

– Кройки и шитья... – подхватил Толик.

– Какая кройка, какое шитье? Никаких кружков у нас не будет. Мы будем заниматься научной работой. У меня на примете много талантливых ребят из нашего института. Одни будут составлять прогрессивные научно-технические программы для горной промышленности, другие будут внедрять их в производство. Между прочим, очень перспективное направление. И, возможно, прибыльное. Если, конечно, подойти к этому делу с умом...

Толик врубался долго, но с таким умным видом, что, казалось, он сейчас сам предложит какое-нибудь ноу-хау.

И ведь предложил.

– Наука – это хорошо... А я вот думаю, нам нужно секцию рукопашного боя открыть.

– Это еще зачем? – нахмурился Ростислав.

– Как – зачем? У тебя вот студенты на примете. А у меня два тренера знакомых. У обоих черные пояса по карате-до. Между прочим, прибыльное дело. Если брать с учеников по червонцу в месяц, можно иметь неплохой доход...

Как ни странно, но это предложение Ростиславу понравилось. Тем более что на первом этаже имелось свободное помещение, которое можно было приспособить под спортзал.

Толик собирался отвести под это дело еще один небольшой зал. Но у Ростислава был свой план на этот счет. На следующей неделе он должен был получить видеомагнитофон и два телевизора. При молодежном центре «Горняк» должен быть свой видеосалон. А у Ростислава Игоревича Горшкова еще один не совсем официальный источник дохода.

Нехорошо поступили с ним господа большие партийные боссы. Не пропустили на вышестоящую должность. Не нравится им его чрезмерная активность на экономической ниве. Плевать на перестройку, плевать на новое мышление. У них все по-старому. Истинный строитель коммунизма должен быть пламенным борцом за чистоту пролетарских идей от материальных благ. Болтуны-демагоги. В кабинетах своих они от реальной жизни материалами партийных съездов прикрываются. Только в номенклатурных саунах не прикрывают свою истинную суть и потрясают своими обвисшими чреслами перед доступными девками, прошедшими специальные тесты на половую и политическую зрелость.

Ростислав еще горит желанием занять более высокий пост. Но уже нет в нем веры в светлое коммунистическое будущее. Его по-прежнему прельщают роскошные квартиры партийных боссов, он совсем не прочь познать на себе прелесть номенклатурных благ. Но все чаще он убеждается, что на достойную жизнь может заработать собственными руками и головой. Новое время, новые взгляды на жизнь, новые источники доходов, мало стыкующиеся с принципами социальной справедливости. Да плевать на принципы. При всей своей показной чистоте взглядов партийные боссы давно наплевали на них и живут себе припеваючи. Чем Ростислав хуже их? И не так уж страшно, если он останется в прежней должности. Лишь бы у него осталась возможность заниматься бизнесом для собственного блага...

Не думал Ростислав, что Толик опротестует идею видеосалона. В принципе, он был не против этого дела, но у него в планах было два зала для занятий рукопашным боем. И он твердо стоял на своем.

Самое интересное, что Ростислав – истинный хозяин молодежного центра. И он запросто может послать Лаврова на три буквы. Но у него нет желания ссориться с этим придурком. Он будет его презирать и смеяться над ним в душе. Но против себя настраивать не станет. Потому что нельзя быть в разладе с человеком, который пока что в курсе твоих дел.

Толика нужно приручать. Они должны работать в одной связке. Нельзя, чтобы воз тянули лебедь, рак и щука. И телега на одном месте останется, и надорваться можно...

– Ладно, пусть будет два зала, – скрепя сердце пошел на мировую Ростислав. – А под видеозал можно приспособить подвал... Подвальные помещения в центре довольно приличные на вид. Сухо, высокие потолки. Смущала только замкнутость пространства и полное отсутствие солнечного света.

– Приспособь, – вальяжно кивнул Толик. – Кстати, надо бы насчет сауны решить вопрос.

– Не понял, тебе что, сауну организовать? В принципе, есть у меня точка...

Каждый уважающий себя партийный и комсомольский функционер просто обязан иметь на примете уютный ресторан или сауну, куда в любое время дня и ночи можно привезти уважаемого гостя. Разумеется, Ростислав не был исключением из правила.

– Это ехать куда-то надо. А нужно, чтобы своя была... В подвале можно сауну сделать, я смотрел...

– Так в чем же дело, вперед и с песней! – усмехнулся Ростислав.

– Я хотел, чтобы ты занялся этим делом.

Толик был непробиваем. Похоже, он свято верил в то, что Ростислав обязан таскать для него каштаны из огня... Да, с Лавровым каши не сваришь. И ссориться с ним нельзя. Но, как говорится, не бывает безвыходных положений.