Текст книги "Все мы грешные"

Глава 6
Антон. 1990—1992 годы

1

Возвращаясь с отсидки в родные края, Антон в очередной раз решил больше не попадаться к ментам на крючок. Осторожность, осторожность и еще раз осторожность! Завязывать он не собирался. Преступное ремесло подогревало азарт жизни. А как можно без азарта?..

Три года отсидел он, от звонка, как говорится, до звонка. Три года долой из жизни...

Его звали Хмурым. И не зря. Не лицо, а каменная маска, взгляд неприступный, ледяной. Не ухватиться и за краешек его мысли. И никому не улыбнется. Его побаивались, с ним считались. До вора в законе он пока не дорос, но его слово имело авторитетный вес.

Хмурый...

Но сейчас он мог позволить себе и улыбнуться. Он на свободе, и этим все сказано.

И вот Антон наконец в родном городишке. Скоро войдет в отчий дом, прижмет к себе маму.

Бедная мама! Как она страдает из-за него, такого непутевого сына!

Она никогда не поощряла его образа жизни. Но и не проклинала. Не отреклась от него, когда он попал за решетку. Какой-никакой, но он ей сын, плоть ее и кровь. И если он не раскаивался ни в чем, то она ходила в церковь, молилась за него, ставила свечку.

Встретила она его со слезами.

Первые дни Антон нигде не показывался, даже из дому не выходил. Балдел на своем диванчике перед телевизором с бутылкой пива в руках. Спал вволю. Потом к нему пожаловали его друзья-подельщики. Мама без слов пропустила их в комнату. Только тяжело вздохнула.

Клык и Понт. Сколько дел он с ними переделал... Интересно, притянули они бабки, две штуки «деревянными»? Его доля от ювелирного магазина, последнего их совместного дела.

– Тут сорока на хвосте принесла, что, мол, сам Хмурый к нам пожаловал. – Клык первым протянул ему руку.

– Только что-то он не заявляется. Че, может, завязать хочешь? – улыбнулся во весь рот Понт.

– Не-а, – покачал головой Антон. – Все остается по-старому... Ну, чего нового?

– Нового, как говна... Короче, крутые перемены. Шушеры всякой развелось, хоть отстреливай. Фраера вообще оборзели. Какие-то спортсмены, мать их так. Всех, у кого башли водятся, данью обложили. И к честным ворам даже руку протягивают... Короче, беспредел творят!

– Ладно, разберемся. Вы-то как?

– Да мы-то что... Все хаты чистим. Короче, забашлять есть чем.

– Хорошо работаете, раз на зону не загремели.

– Да стараемся... А вот Сом, он уже там. Не повезло бедняге. Полгода уже парится. А впереди еще шестерик...

– Да-а, дела, – протянул Антон.

– Ты-то когда за дело?.. – спросил Понт. – Есть тут у меня на примете один магазинчик. С тобой мы его мигом распотрошим...

– Не-е, я пока повременю, осмотрюсь... Времена-то, говорят, поменялись... Да, в натуре, я погулять хочу, в кабаке погудеть.

– Само собой, – понимающе кивнул Клык. – Да, тут бабки твои без тебя скучают.

И он протянул ему сверток. Две пачки червонцев.

* * *

Антон вместе с друзьями сидел в том самом кооперативном ресторане, где он в последний раз гулял вместе с Настей. Много воды утекло с тех пор.

Ресторан этот кооперативным уже никто и не называл. А на месте Насти сидела незнакомая девка, совсем еще молодая. Ее притащил с собой Понт, этот мастер по женской части. Постарался, девка-то красавица. С такой каждый захочет провести ночь. А если ты к тому же три года ни-ни, для тебя это вообще подарок.

Но на Анютку – так звали девку – Хмурый посматривал равнодушно. Есть и есть, пусть будет.

Антон вспоминал Настю. Вот с кем ему было бы сегодня по-настоящему хорошо.

Но ее, увы, нет. Он наводил о ней справки. Но так и не узнал, где она. Никто этого не знает. Брат ее где-то в детдоме, а может, уже где в «бурсе» штаны протирает. Отчима посадили, за изнасилование.

«Петух» сраный!»

Может, он и Настю изнасиловал? Вот и сбежала она, куда, неизвестно.

Но горевать о ней он не горевал.

Может, он и любит ее. Но чувства – штука скользкая. Попробуй удержи их. Была бы Настя сегодня с ним, он бы радовался. А раз ее нет – что уж тут поделаешь? Видно, такова судьба.

А может, он когда-нибудь найдет ее. Случайно... Вот тогда и будет видно, быть им вместе или же нет.

Его волновало сейчас собственное будущее.

Что делать? Воровать, как прежде? Или взяться за что-нибудь новое? За тот же рэкет, например. И это только для начала. Взять под свой контроль часть города, а то и весь целиком. Определить сферы влияния – так это, кажется, сейчас называется.

Раньше обкладывали данью тех, кто занимался незаконным бизнесом, «цеховиков», валютчиков... Сейчас «на карман» ставят всех без разбору, у кого водятся деньги. За это им дают «крышу», защиту.

Но рэкет – это еще не все. Есть криминальный бизнес. Кража автомобилей, поставленная на широкую ногу. Фальшивая водка, наркота. Проститутки, игорный бизнес... И если все это держать под контролем, снимать сливки, карманы полопаются от денег.

Только как всего добиться? Все территории, сферы влияния уже поделены. Отголоски этого дележа доносились до зоны, где он сидел. То одного вора в законе замочат, то другого. Совсем обнаглели беспредельщики.

Впрочем, понять их можно.

К большим деньгам и власти нельзя идти иначе как через трупы и реки крови. Закон джунглей – выживает сильнейший! Какое уж тут уважение к кому-то, когда, бывает, теряешь уважение даже к самому себе.

Да и воры тоже лютуют. Блатные, что ни говори, они покруче спортсменов-рэкетиров. Если что не так, «перо» в бок или пулю в лоб. И карате там никакого не надо. И организованы воры лучше. Воровская иерархия создавалась десятилетиями, все учтено, все продумано.

И все же фраера все чаще заявляют о себе как о достойных противниках... Да-а, дела. Как же быть?

Ответ прост. Действовать! Не сидеть сложа руки. И, главное, решить твердо: да или нет.

Если нет, то возвращайся, брат, к старому. Потихоньку взламывай магазинчики, шныряй по квартиркам. Деньги неплохие. Но какой риск! Да и делать все приходится своими руками. И власть над людьми не та.

Зато никто не упрекнет в неуважении старых воровских законов.

Если да, то готовься к смерти. Мало шансов остаться в живых. Но если останешься, будешь на высоте положения, на вершине благополучия.

Рэкет и криминальный бизнес – это не только постоянное напряжение ума, мысли, безошибочный просчет каждого шага и все такое, без чего нельзя держать в повиновении своих людей, уходить от закона. Это еще и ломка собственных моральных устоев.

Итак, он говорит себе «да».

Да, он вступит в безжалостную борьбу за сферы влияния в криминальном мире. Только так он сможет добиться больших денег и власти. Или умрет. Третьего не дано.

С чего же начать?

Прежде всего нужно сколотить крепкую команду, костяк будущего сообщества. А сделать это можно.

У него есть Клык и Понт, они за ним и в огонь, и в воду. Ведь не предали, сохранили его долю. А могли пустить ее по ветру. Насколько он понял, первое время после его ареста дела у них шли из рук вон плохо. Бывало, в карманах свистел ветер.

Антон глянул на Клыка.

Не атлет, конечно. Но жилистый. Большая сила в руках. Резкий, быстрый. Кого угодно заломает. И «перо» в ход пустит, не задумываясь. И, главное, не из болтливых. Исполнительный. Все сделает как надо, ни к чему не придерешься.

Вот он, сидит со своей девкой, грудастой крашеной блондинкой. Какой он уже год с ней. Сразу видно, серьезный мужик.

А вот Понт...

Среднего роста, худощавый. Улыбка во весь рот. Есть слабость – любит набивать себе цену, словами, бывает, сорит. Но о деле с посторонним – никогда, даже намеками. И черепок работает отменно. Частенько подает недурные советы.

Этот красавец. Бабы к нему так и липнут. Вот и сегодня привел с собой красотку. И ему, Антону, подогнал не хуже.

Только вот телка Понта, шатеночка с шаловливыми глазками, так и пялится на него. Совсем, похоже, забыла о своем дружке. Надо бы проучить ее. Негоже приходить с одним, а таращиться на другого. Видно, неученая. Сука!

Антон пил и не пьянел. А ведь уже давно крепкого во рту не держал. Самопальный суррогат на зоне не в счет.

Он обвел взглядом сидящих в зале. Все лица незнакомые. Серая какая-то публика. Блатными и не пахнет. Видно, перекочевали уркаганы в другие места. Наверняка пооткрывались новые, более шиковые кабаки. Да и менты уже не гоняют, как прежде. Чушки, переключились на пьяниц.

Но расслабляться нельзя. Есть еще среди легавых стоящие ребята, неподкупные. Есть кому наступить на горло твоей песне. Но таких, к счастью, становится все меньше. Все чаще долг перед родиной служит разменной монетой. И если у тебя есть башли, ты на коне, никто до тебя не дотянется...

Но пока у тебя нет ничего, почти ничего...

Ладно, хватит о делах. Пора и о телке своей подумать. Надо бы ее сегодня поиметь.

– Мальчики, а почему мы не танцуем? – весело прощебетала шатеночка. – Пойдем?

И где Понт откопал это чудо? «Мальчики!..» Хм, смешно! «Мальчики, танцевать!» Да он сроду не танцевал.

Антон покачал головой. Остались сидеть, конечно же, и его друзья.

– А вы идите, потрясите своими попками, – бросил девкам Понт.

Подруга Клыка отказалась наотрез. Зато две другие весело выскочили из-за стола, подбежали к сцене и запорхали в быстром танце.

Худые, стройные, в коротких платьях, в туфлях на высоких каблуках, они смотрелись великолепно.

– Ночуем сегодня у моей, – шепнул Понт. – Хата у нее нынче пустая.

Через пару часов, сытые и пьяные, на машине Клыка все вшестером возвращались в свой город. Скоро были на месте.

Клык и его подруга пошли в одну сторону, Антон и Понт со своими – в другую.

Катерина, подруга Понта, жила вместе с родителями в трехкомнатной квартире. Родители уехали куда-то по своим делам и оставили ее одну на всю ночь. Но, видно, девочка боялась спать одна... Ха-ха!

Антон и Анютка уединились в спальной комнате.

* * *

Антон, Клык и Понт сидели на скамейке в городском парке. Посторонних поблизости нет. Подслушивать некому.

Антон долго думал, с чего начать свой путь к большим деньгам и власти. И решил начать со своего города, прибрать его к рукам весь без остатка.

Среди блатных в городе нет единства. Все они занимаются своими, мелкими на его взгляд, делами. Воруют, «кидают» и все такое прочее. Конечно, их побаиваются, с ними считаются. Но тем не менее они не в силах поставить заслон на пути самозваного авторитета. Этот бывший вояка, спец по карате, сколотил крепкую группу из боксеров, штангистов, короче, спортсменов. И обложил данью всех, кого можно. И бизнесмены-частники попали под его гребенку, и даже кое-какие государственные предприятия.

Кто отказывался платить, известное дело, после встречи с бритоголовыми крепышами горько в этом раскаивался. Шутить эти ребята, понятно, не умели.

Но рэкет – это еще не все. В городе появился героин и кокаин. Заморский товар, крутой наркотик. Не конопля какая-то там, традиционная шальная травка местных охламонов. И продается все это под эгидой бывшего десантника.

Фурункул – такое прозвище дал ему кто-то из блатных.

Этот Фурункул занимается и девочками, местными красотками. Находятся такие, кто ради денег готов лечь под кого угодно, хоть под мамонта. Но проституткам в их тихом провинциальном городишке делать почти нечего. Не тот размах. Вот и вывозят их на ночь в Катайск. Там они зарабатывают прилично и, конечно же, отстегивают процент.

Обо всем этом рассказал Понт. Он всегда в курсе всех событий.

– Тягаться с Фурункулом опасно, – заключил он.

– Но возможно, – рассудил Антон. – Будем с ним воевать.

– Да, хотелось бы жить, как он, – протянул Клык. – Ничего не делай, только купоны стриги. Бабок море. Тачка, особняк в два этажа, бассейн. А девки какие! Закачаешься!.. Но голыми руками его не взять, это точно. Охрана у него будь здоров. Да и менты под ним ходят. Всех купил...

– Клык, ты со мной? – пробуравил его взглядом Антон.

– А то как же, – не задумываясь, ответил он.

– А ты, Понт?

Тот промолчал. Но утвердительно кивнул.

– Втроем нам Фурункула не взять, – сказал Клык. – Нужно подкрепление.

– Есть кто на примете?

– Да вроде есть.

– И у меня, – добавил Понт.

– Не сдадут?

– Исключено, – ответили и тот и другой одновременно.

– А теперь об оружии. Где его взять? Стволов хотя бы десять.

Антон понимал: без оружия в такое дело ввязываться бессмысленно.

– Есть у меня волына. Но засвеченная, – развел руками Клык. – С такой на дело не пойдешь.

– Здесь воинская часть неподалеку. Зенитный дивизион. Может, почистим их склады? – предложил Понт. – Вдруг на что наткнемся...

– Нет, на «вдруг» дело не пойдет, – решительно сказал Антон. – Наверняка надо действовать.

– Базара нет. Хмурый, я все разузнаю.

* * *

Антону Анютка нравилась.

После их первой встречи он уже и не думал встретиться с ней. Но она сама нашла его. И вот уже три вечера подряд он проводит с ней.

Антон поставил на ход свой старый мотоцикл. На нем они и ездили к ней на дачу.

Обшитое деревом двухэтажное строение, терраса, наружная лестница. Видно, родители ее не бедствуют.

«Предки никогда сюда не заглядывают. Не хотят», – сказала она в первый вечер, стягивая с него брюки.

Не хотят, и не надо!

Дом обставлен добротной мебелью. Кухня, четыре комнаты. До города километров пять. С трех сторон лес. Красота! У Антона даже мелькнула мысль обосноваться здесь. На время, конечно. А что? Будет кому охранять жилье от волков, от двуногих в особенности.

Анютка ублажала его не только французской любовью. Она старалась угодить ему и своей стряпней. Она обожала готовить ему ужин. И этим еще больше покорила его.

В тот день она возилась на кухне, Антон же лежал на диване в комнате на первом этаже, думал о своем.

С оружием пока ничего не получается. На складах дивизиона, кроме боевой специальной техники, ничего нет. Можно разоружить караул. Но не так это просто... Ничего, что-нибудь он да придумает.

И тут в дверях послышался подозрительный шорох. Антон обернулся и увидел мальчишку лет четырнадцати. В цветастой рубахе и шортах, он смотрел на него широко распахнутыми глазищами.

– Ты кто такой? – спросил его Антон.

Но тот не ответил. Его глаза вдруг угрожающе сузились. Одну руку он прятал за спиной.

– Ты вор! – выкрикнул малец и выставил перед собой пистолет. Немецкий «вальтер», времен Второй мировой.

– Где ты его взял? – мгновенно отреагировал Антон, нисколько не испугавшись.

С таким видом, будто ничего не происходит, стал медленно подходить к подростку.

– Стоять! Буду стрелять!

– А ты его с предохранителя не снял, – засмеялся Антон.

Мальчишка испуганно перевел взгляд на пистолет. Ловким ударом Антон выбил у него из рук опасную игрушку.

– Так где ты его все-таки взял? – беззлобно спросил Антон, подбирая с полу оружие.

Мальчик ничего не ответил. Повернулся к нему спиной и побежал к выходу.

Но в коридоре столкнулся с Анюткой. – Алешка, ты куда? – послышался ее удивленный голос.

Это, оказалось, ее младший брат.

Он уже почти год как увлеченно работал в поисковом отряде, отыскивая места захоронения погибших в войну солдат. Возвращал из безвестности имена павших героев. Работы пионерам хватало.

И вот сегодня далеко-далеко в лесу отряд наткнулся на брошенный немецкий склад боеприпасов. Замурованный глубоко в земле, он лишь по чистой случайности попался на глаза поисковиков.

В основном там хранились орудийные снаряды. Но лежало и несколько ящиков с пистолетами и патронами к ним. Один такой пистолет и прихватил с собой Анюткин брат.

Он собирался припрятать его на даче. Пацаны любят баловаться с оружием. Но застал в доме постороннего человека и принял его за вора. Вот и решил его немного постращать.

Весь в оружейной смазке, «вальтер» будто только что сошел с конвейера крупповского завода.

– Где этот склад? – спросил Антон.

– Зачем вам? – испуганно спросил Алешка.

– Я из милиции, – соврал он.

– А мы туда уже сообщили.

«Плохо... Значит, скоро менты накроют эту лавочку».

– Ты мне покажешь это место?

– Покажу, – пообещал мальчик.

Менты могут нагрянуть туда только завтра. Или вообще не заявятся.

И все же нужно спешить.

– Тогда садись на мотоцикл.

Анютка поехала вместе с ними. Не глупая, догадалась прихватить с собой фонарик.

Ехали долго, по ухабистой дороге. Но до места добрались еще до наступления темноты. Ментами здесь и не пахло.

В затхлом подземелье темно, хоть глаз выколи. Но фонарик работал исправно.

Ящики, везде деревянные ящики. А вот и те, которые с пистолетами. Один вскрыт. Но Антон не остановился на них, продолжил поиск. И скоро наткнулся еще на несколько ящиков, больших, чем с пистолетами, и меньших, чем снарядные. Он вскрыл один и обомлел.

В промасленной бумаге, в густой оружейной смазке, в ряд лежали десять немецких автоматов. Знаменитые «шмайсеры»! Рядом еще два ящика. Значит, всего тридцать стволов. Какая удача! А где же патроны к ним?.. Ага, вот и они, два ящика поменьше.

– Так ты говоришь, об автоматах разговора не было? – спросил Антон Алешку.

– Нет, – робко ответил тот.

«И с пистолетами, конечно, ящики не считали...» Значит, о «шмайсерах» никто не знает. И никто не хватится. Итак, срочно за Клыком, пусть хватает свою тачку. За ночь они управятся... Так, а как же быть с пацаном?

– Алеша, а зачем ты украл пистолет? – спросил он тоном участкового.

– Не знаю...

– Так знай, это уголовное преступление. Ты что, хочешь в колонию для малолетних преступников?

– Нет, не хочу. – Мальчик чуть не плакал. – Ну я же случайно, я не хотел...

– Не хотел, но украл... Ладно, я ничего никому не скажу... Кстати, этих штучек, – он кивнул на автоматы, – ты не видел... Ты меня, надеюсь, понял?

– Понял.

Похоже, он и в самом деле все понял. Толковый, видно, парнишка. Да и Анютка знает, как себя вести.

Они не подведут, это несомненно. Автоматы будут храниться на даче, в подвале. А подвал хороший, настоящий бункер.

* * *

Анютке стукнуло семнадцать. В этом году она закончила школу. Прошла всего неделя после выпускных экзаменов. Но учиться дальше, поступать куда-нибудь она не собиралась.

– Почему? – спросил ее как-то Антон.

– А зачем? – пожала она плечами. – Отец открывает магазин. Если что, работать буду у него. А вообще-то я работать не хочу. Не женское это дело.

Она принадлежала к числу тех женщин, которые не стремятся к карьере, деловому успеху. Плевать она хотела на положение в обществе.

Она хотела удачно выскочить замуж, родить ребенка, всю жизнь прожить в тесном семейном мирке. А на работу ее могла выгнать только нужда. Но она пока ни в чем не нуждалась. Разве что только в Антоне.

Похоже, она втрескалась в него не на шутку. И это даже начало беспокоить его.

Ведь он-то ее, пожалуй, не любил. Хотя с каждым днем, как ему казалось, все крепче привязывался к ней.

А девчонка она ничего. Красивая, добрая, преданная. Из таких выходят отличные жены.

2

Клык и Понт оказались отличными помощниками. Вкупе с ними Антон сколотил небольшую группу в восемь человек. Все из блатных, крепкие ребята. Из тех, кто умеет держать язык за зубами. За себя и за других мог постоять каждый. Фурункула все они терпеть не могли.

Проблема с оружием решена раз и навсегда. Тридцать «шмайсеров», двадцать «вальтеров» – все в отличном состоянии. Довольно мощный арсенал. А еще Понт где-то раздобыл три «лимонки». Неплохой довесок.

Но в открытую борьбу с Фурункулом пока не вступали. Выжидали, присматривались. Не все еще пока готово к выступлению.

Антон продолжал встречаться с Анютой. Все чаще при мысли о ней в нем пробуждалась какая-то нежность. Так бывало с ним, когда он встречался с Настей.

Правда, с Настей все происходило по-другому.

Он подъезжал к дому Анютки на своем мотоцикле каждый вечер, в определенное время. И всегда она подходила к нему со стороны своего дома.

Но сегодня она шла вдоль автомобильной дороги, по обочине. Видно, ходила куда-то. Мало ли какие у девушки могут быть дела!

В лучах заходящего солнца она смотрелась великолепно. Впрочем, она так выглядела всегда. Облокотившись на руль мотоцикла, Антон откровенно любовался ее красотой, ее легкой плавной походкой.

Возможно, когда-нибудь она станет его женой.

До нее оставалось метров пятьдесят, когда рядом с ней вдруг затормозила черная иномарка. Раскрылась дверца, и чьи-то руки втащили ее в глубь салона. Она даже не успела закричать. Так все быстро произошло.

Дверца захлопнулась, автомобиль рванул с места в карьер и на бешеной скорости помчался прочь из города.

Вне себя от ярости, Антон быстро завел мотоцикл и пустился в погоню.

Он мысленно благодарил Клыка за новый движок на его старой «Яве». Вот почему он так уверенно держался на хвосте не нового, видавшего виды «мерса».

Машина шла в сторону дач. Но на полпути к ним резко остановилась. Распахнулись дверцы, и на дорогу вышли три качка.

Бритоголовые, в широких спортивных штанах, майках-безрукавках, они нагло ухмылялись, когда Антон остановил перед ними мотоцикл.

«Фурункуловские ублюдки!»

– А это что за Вася? – спросил один у другого.

Послышался хлопок – один из них стукнул себя кулаком по ладошке. Демонстрация силы!

– Вы че, припухли, бычье поганое? – хищно прищурился Антон, слезая с мотоцикла. – Отдавайте девку, козлы!

– Фи-и, да это кавалер сраный нашей соски... Под блатного косит... Вали отсюда, пока цел!

Они все явно были навеселе. Или нажрались, или обкололись.

Так, они не знают, кто он. Значит, похищение Анютки чистая случайность.

«Жаль, „вальтера“ с собой нет!»

Антон смело шагнул навстречу одному из них. Подступил, резко присел, широко расставив ноги, и сильно ударил в пах. И тут же ударил снова, в то же место.

Крепыш взвыл от боли, схватился руками за отбитое место и присел на корточки.

Антон сунул руку в задний карман брюк и вынул нож. Щелк! Это выскочило лезвие.

Но ударить он никого не успел. Его рука оказалась вдруг в цепких тисках второго качка. И тут же сильный удар в висок выбил из него сознание.

Его били лежачего, били беспощадно. Признаков жизни он не подавал. И это помогло ему спастись. Его сочли мертвым и перестали добивать.

На земле он пролежал часа два, и все без сознания. За это время мимо него пронеслось несколько десятков машин. Но ни одна не остановилась, не подобрала лежачего.

Когда Антон пришел в себя, было уже темно. От боли голова раскалывается. Но он терпел. Завел мотоцикл и поехал по той же дороге, которой уходили от него бритоголовые.

Он проездил по дачным дорогам всю ночь, но никаких следов не обнаружил.

А на следующий день город облетела страшная весть.

В одном из канализационных колодцев нашли труп девушки. Лицо ее исполосовано ножом до полной неузнаваемости. На руках, ногах, спине и животе следы от ожогов утюгом.

Девушку изнасиловали, а затем зверски убили. Кто это сделал? Милиция так и не дала ответа на этот вопрос. Хотя вроде бы ее всю подняли на ноги.

И только Антон мог дать ответ, кто убил Анютку. Его Анютку!

Над ней надругались люди Фурункула. А может, и сам десантник приложил к этому руку.

Но Хмурый не пошел в милицию, не дал свидетельские показания. С этими ублюдками у него будет свой разговор.

Хоронить Анюту вышел весь город. Эта трагедия затронула душу каждого обывателя. Ведь у многих есть дочери. Не дай бог, и с ними случится такая же беда.

Антон стоял над ее могилой мрачнее тучи. Его давила боль утраты. Все-таки он любил ее. Но она уже об этом никогда не узнает. Была и нет!..

Кто-то тронул его за плечо. Он обернулся и увидел статного, хорошо одетого мужчину лет сорока с небольшим. В глазах у него застыли слезы.

– Мне сказали, что вы встречались с моей Анюточкой...

Это был ее отец.

– Да, это так, – кивнул он.

– Вы любили ее?

– Какое это теперь имеет значение?

– Да, конечно. Это уже значения не имеет... Подонки, сволочи!

«Быть может, когда-нибудь кто-то скажет так и обо мне...»

– Убийцы будут наказаны.

Сейчас Антон выглядел гораздо старше своих двадцати семи лет.

– Кто их накажет? – покачал головой Анюткин отец. – Витюнина так просто не возьмешь. Он держит в кулаке весь город. И милиция перед ним на цыпочках ходит.

Витюнин – это Фурункул. Значит, уже весь город знает, чьи люди убили Анюту. Знает и ничего не может поделать.

– Я обойдусь без милиции, – краешком рта усмехнулся Антон. – Я их сам накажу.

– Вы? Сами? – Отец Анюты посмотрел на него как на чокнутого.

– Сам... Вы, я слышал, открыли свой магазин?

– Открыл и уже торгую... А в чем, собственно, дело?

– И платите Витюнину дань...

– Плачу.

– Так вот, как отец Анюты, вы мне платить не будете ничего.

От удивления глаза Антонова собеседника чуть не выскочили из орбит.

* * *

Игнат Валерьевич Витюнин, крепкий мужчина лет тридцати пяти, сидел в своем офисе – он возглавлял крохотное частное предприятие для отвода глаз – и пил утренний кофе.

Дела у него шли хорошо. Рэкет приносил солидный доход. Капал процент и от торговли наркотиками. Наладил поставку водки, фальшивой, конечно. И девочки на панели стараются.

Одна только беда. Четверо его ребят набедокурили. Трахнули какую-то сучку и, надо же, побаловались над ней с ножичком и утюжком. Ну ладно, если уж удавили «мочалку», так схороните ее незаметно, чтобы никто никогда не нашел. В бетон закатайте, например... Так нет же, эти придурки сбросили ее в канализацию. А там ее нашли в первый же день.

Ну, ничего, свидетелей нет. Менты прикормлены, носом рыть землю не будут. Пошумят, пошумят и перестанут.

А озорников этих он, конечно же, проучил. Лишил премиальных. Пусть поработают месячишко задарма. В следующий раз умнее будут.

Зазвонил телефон.

– Витюнин слушает, – отозвался он.

– Фурункул, ты виновен в смерти Анюты, – послышался тяжелый, хрипловатый голос.

Голос звучал как будто с того света. От него словно тянуло могильной сыростью.

– Кто ты такой?

Его, бывшего майора ВДВ, не так-то легко запугать. Пуганый-перепуганый. Он и сам умеет давить на перепонки.

– Ты ответишь за это. Ты умрешь!

– Кто со мной говорит? – переспросил он.

И все же голос его задел. Ему стало не по себе.

– Ее парень.

– Тьфу ты! Да пошел ты, козел!

Витюнин бросил трубку и откинулся в кресле. Хмыкнул.

Нет, это же надо, чуть было не испугался какого-то недоноска. Ему смеет угрожать какой-то пацан лет так от силы двадцати... Тьфу, блин, и вспоминать об этом смешно.

Но придется держать в памяти. Никто не смеет угрожать ему, самому Фурункулу.

Ну и кличку же ему придумали...

Могила этого сосунка будет рядом с могилкой его подружки. Уж он сам лично позаботится об этом.