Текст книги "Бандитские шашни"

Возможно, и Женя станет когда-нибудь сильным мира сего, разбогатеет, а его дети станут депутатами, министрами. А может, он и сам выбьется во власть. Все-таки дикий капитализм на дворе, сейчас все возможно. Его кровавое прошлое забудется, он вдруг превратится в добропорядочного отца семейства. Все может быть, потому что он сильная личность. А Вайс останется никем. Потому что слабак.

Он вовсе не стремился войти в историю, но большим человеком мог стать Женя так же как и Кирзач. Потому что они идут по трупам, потому что не прощают обид. А Вайс может их остановить. Если он сильная личность…

Вайс посмотрел на Павлова, хотел что-то сказать, но сознание вновь ускользнуло от него. А когда Вайс очнулся, то увидел медсестру Вику. Бредовое у него состояние, и мысли под стать. Зачем ему нужно кому-то что-то доказывать, если можно просто жить? Ему двадцать пять лет, о женитьбе нужно думать, о детях, а не о войне. Зачем трогать бандитов, если они отстали от него?..

* * *

Кирзач весело крутил на пальце связку ключей от машины. «Шестисотый» «Мерин» еще в пути, зато без всяких ожиданий он смог взять «восьмидесятый» «Ауди». Машине всего год, пробег только тридцать тысяч, и то по немецким автобанам.

– На, держи!

Ключи ловко перекочевали Оксане в руки. Эти сто тридцать лошадей предназначены для нее. Хотя, если честно, она не очень этого заслужила.

В постель к нему она легла в первый же день, но сделала это в невменяемом состоянии. До икоты налакалась виски, и Кирзач понимал зачем. Не нравится он ей, мягко говоря. А говоря грубо, терпеть она его не может. Потому и нажирается перед тем, как лечь к нему в постель.

Но ничего, он заставил ее любить себя без отвращения. Сегодня подарил ей машину, завтра у нее будет своя квартира. И пусть только Джек попробует что-нибудь сказать.

Оксана с восторгом села за руль, а Джек с недовольным видом, глядя на нее, качнул головой.

– Ты чего задницу морщишь? – раздраженно глянул на него Кирзач.

– Да нет, ничего, – пожал тот плечами.

– А я говорю, чего…

Они стояли возле небольшого кафе, в сотне метров от МРЭО ГАИ, откуда Кусок только что привез номера и техпаспорт на машину. Кафе это контролировал Кирзач, но он и так чувствовал бы себя здесь хозяином. Он уже знает, как подобраться к Шварцу. Да и Дачника он уберет со временем. Скоро весь город будет принадлежать ему одному. Он же не виноват в том, что здесь просто нет никого круче, чем он.

– Не нравится, что деньгами кидаюсь? Так скажи, что не нравится. А кривиться здесь не надо, я этого не люблю.

– Ну, не нравится, – признался Джек.

– Я тебя понимаю, – по-приятельски хлопнул его по плечу Кирзач. – Деньги учет любят. Но это шальные деньги, брат. Сколько мы их наколотили, мрак!

– И направо-налево?

– И налево-направо!.. Слышь, а может, ты Ксюху ко мне ревнуешь?

– Да нет, мне по барабану, – ничуть не сфальшивил Джек.

– Может, хочешь своей подруге тачку взять? Так ты скажи.

– Без тачки обойдется.

– А ты жлоб!

– Деньги в дело надо вкладывать.

– В какое дело?

Кирзач знал, что Джек хочет открыть свой клуб, чтобы и казино там было, и ресторан, и стриптиз-бар. Он даже здание нашел, где все это можно устроить. Быстрый он. И врагов лихо мочит, и далеко вперед смотрит. Еще стволы автоматные не остыли, а он уже бизнес делать хочет. И Кирзач не может его ругать. Что ни говори, а без Джека он как без рук. И даже без головы.

– Кабак хочешь? Будет тебе кабак… И главный бухгалтер будет, чтобы деньги считать…

– Ну, если Ксюха наш главный бухгалтер, тогда не вопрос, – улыбнулся Джек.

– А насчет бабок не переживай, я тачку на себя оформил… Так, давай на рынок сгоняй, глянь, что там да как. И стволы подготовь. Ночью выезд.

– Понял.

Шварц приговорен, и сегодняшняя ночь станет последней в его жизни. Кирзач верен себе, и на дело он поедет сам. И Джек с ним будет. Он тоже понимает, что, кроме них, некому решать такие вопросы. Верней, желающих найти можно, но вдруг облажаются? А в себе Кирзач на сто процентов уверен.

Джек все подготовит к ночному выезду, за это можно не переживать. А сейчас надо бы немного развеяться. И нервное напряжение снять, и сексуальное. Сейчас они с Оксаной прокатятся на новой машине, заедут в лесок и он оформит ей право собственности по самое некуда.

Кирзач открыл водительскую дверцу, хозяйским взглядом окинул сидящую за рулем Оксану. Хороша. Платье на ней не очень короткое, но подол задрался высоко. А ножки у нее супер.

– Сама поедешь, или как?

– Сама. Я умею.

– Ну, давай.

– Прямо сейчас? – игриво улыбнулась молодая женщина.

Кирзач самодовольно хмыкнул. Ну вот, она уже сама заигрывает с ним. Потому что не хочет остаться без машины, без ничего. Знает, сука, в ком ее счастье.

– Немного подождем…

Он сел на пассажирское сиденье, одной рукой закрыл дверцу, а другую – положил ей на бедро, задрав подол еще выше.

– И не стыдно? – хихикнула Оксана.

– Ни капли.

– Тогда ладно.

Она не стала оправлять платье, хотя Кирзач и убрал руку, чтобы не отвлекать ее.

Для новичка она достаточно уверенно стронула машину с места, выехала на дорогу, влилась в автомобильный поток. Хорошо у нее получается, только напряжена излишне, слишком внимательно смотрит на дорогу. И даже язычок высунула от нервного возбуждения.

– Да, мы тут с Джеком работу для тебя нашли.

– Интересно, – не отрывая глаз от дороги, улыбнулась молодая женщина.

– ЗАО у нас будет, «Кирзач и Ко».

– Кирзач и козлы?

– Кирзач и коза, дура, – засмеялся он. – Ты в нашей компании работать будешь. Главным бухгалтером.

– Что, и оклад у меня будет?

– Если хочешь…

– А почему я не должна хотеть?

– Потому что ты со мной жить будешь. И все у тебя будет. Квартиру тебе куплю. Завтра начну этим делом заниматься.

– Так же, как и машину? На себя оформишь? – саркастически усмехнулась Оксана.

– Тачка твоя. А то, что на себя оформил, так это подстраховка. Вдруг ты от меня уйдешь.

– И ты меня отпустишь?

– Нет. Но ты сбежать можешь… Или я просто тебя убью.

– За что? – дрогнула она.

– Мало ли за что. Вдруг с Джеком снюхаешься. Ты же от него нос не воротила, как от меня. Может, чувства остались… Нет, мне все равно, какие там у вас чувства. Просто убью обоих, если вдруг что.

– Знаю… Не хотела бы я быть Дездемоной.

– Так не изменяй, и все будет пучком.

– Но так ведь Дездемона не изменяла. А ее задушили…

– С тобой этого не случится. Я тебя просто застрелю.

– Спасибо, ты так благороден.

– Что, заметно? – осклабился Кирзач.

– Отелло отдыхает.

– Кстати, и тебе пора отдохнуть… Там сейчас поворот направо будет…

Машина уже шла по загородному шоссе, а дорога, на которую указывал Кирзач, вела к перелеску между полями. И привела в укромное место между пышными вербами. Впрочем, ему все равно, укромное это место или не очень. Любого, кто подойдет к машине, он убьет, не задумываясь.

Кирзач откинул спинку сиденья, лег.

– Иди ко мне!

– Боюсь.

– Чего?

– Ты же сказал, что застрелишь…

– Ну, хочешь, ты меня застрели.

Бандит вытащил из оперативной кобуры свой «ТТ», передернул затвор, протянул ствол Оксане. Курок, правда, взводить не стал. Мало ли, вдруг слишком резко пальцем поведет.

Но Оксана даже касаться не стала спускового крючка. Открыла вдруг дверь, взяла пистолет и зашвырнула его в кусты.

– Что, так спокойней? – засмеялся Кирзач.

– Да.

– Сама потом за железом полезешь, – сказал он, расстегивая брючный пояс.

Оксана с невеселым видом кивнула. Ей придется шарить по кустам в поисках пистолета, но не это ее удручало. Это для нее пустяк по сравнению с тем, что ей сейчас предстояло сделать, Кирзач не хотел, чтобы она делала это под принуждением, но, увы, пока по-другому никак не получается. Ничего, когда-нибудь она сама будет напрашиваться на секс. Он обязательно добьется этого.

Бандит вошел в раж, а она уже стала получать удовольствие, когда вдруг со звоном разлетелось заднее боковое стекло, и осколки полетели Кирзачу в лицо. Тут же открылась дверь, и чьи-то сильные руки схватили бандита за голову, а потом и вовсе взяли на удушающий прием.

Его вытащили из машины, бросили на землю, животом вниз, на руках за спиной защелкнулись браслеты. Только тогда прозвучал суровый голос милиционера:

– Гражданин Кирзачев, вы арестованы!

– Менты, падлы, кровью умоетесь! – взревел он.

Но, увы, кровью пришлось умыться ему. Он уперся, когда его затаскивали в машину и кто-то локтем ударил бандита по носу, откуда хлынули красные сопли…

Глава 7

Усатый мент с раскосыми глазами разозлился не на шутку. Есть в его лице что-то азиатское, но дух русский, угарный. Потому и врезал он Кирзачу от всей души, кулаком, в солнечное сплетение. А руки скованы за спиной – не защитишься. И еще, он поймал удар на вдохе. Кирзача чуть не стошнило от боли и унижения.

– Ты что творишь, мент? – прохрипел он. – Совсем с катушек съехал?

– Это ты, Кирзач, с катушек съехал! Пятнадцать трупов на тебе! Пятнадцать!!!

– Гонишь ты, начальник! Какие трупы?

– А это ты Шварцу объяснишь.

– Кому?!

– Шварцу!

– Не знаю такого.

– Знаешь! Он сейчас за Техасца. И у него к тебе очень много вопросов.

– А кто такой Техасец?

– Издеваешься?

– Это ты издеваешься, начальник. Устроил здесь тридцать седьмой год… Я прокурору на тебя накатаю, он тебя самого за одно место возьмет…

– За одно место тебя Шварц возьмет! Мы тебя сейчас к нему отвезем. Он очень хочет тебя видеть…

– Ты, мусор, совсем рамсы попутал! Куда ты меня повезешь? Там братва. – Кирзач кивком показал на окно. Он точно знал, что Джек уже где-то рядом, и пацаны с ним. И автоматы у них, и гранаты. А с ментами по-другому нельзя. И Джек это лучше всех понимает. – Они вас очередями посекут. И Шварца на форшмак пустят!.. Ты чего, начальник, не вкурил, с кем связался?

– Ну вот, и нутро твое поганое проклюнулось, – презрительно скривился мент.

Злился он, оттого, что Кирзач в тупик его загнал. Может, он и в самом деле собирался отдать его Шварцу на растерзание, но сейчас понял, что ему не позволят этого сделать. Здесь, в здании РУОП он чувствовал себя в безопасности, а на улице Кирзач хозяйничает, и его пацаны запросто могут устроить ментам Чикаго. Тем более что «АКМ» будет покруче автомата Томпсона…

– Да пошел ты, мусор!

На этот раз мент ударил его в челюсть. Справа, с размаху, и опять же от всей души. На пол Кирзач упал вместе со стулом. Но никто не думал его поднимать.

– Давай, мусор, давай, зарабатывай себе на гроб! Гадом буду, гроб тебе из красного дерева закажу! А сдохнешь ты скоро. Как собаку пристрелят!

Кирзач уже заметил, что два опера из трех курят в сторонке, не лезут в дело, просто наблюдают за происходящим. Все правильно – они знают, кто такой Кирзач, и не хотят с ним связываться. А этот зверствует, сука. Хотя и боится Кирзача. А как объяснить, что он не называет своей фамилии?..

– Сдохнешь ты! На параше! Я тебя в СИЗО отправлю! Там из тебя петушка на палочке сделают, это я тебе гарантирую. А потом удавят на параше…

Мент схватил Кирзача за грудки, оторвал от пола вместе со стулом, придал вертикальное положение.

– Ты меня слышишь, урод? Сдохнешь на параше!

– Какое СИЗО, начальник? Нет на мне никакой вины! Так что гонишь ты. И никто меня не тронет. Потому что я Кирзач! Потому что я любого урою!

– Правильно! Вентиля ты урыл. Техасца урыл. И еще много кого урыл…

– Да, я их всех урыл! Но ты ничего не докажешь, мусор.

– Докажу!

– Ну давай, начинай! Где свидетели, а? Кто видел, кого я убивал?

Кирзач на все сто пудов был уверен, что никто не посмеет дать показания против него. Все знают, насколько он крут и как жестоко умеет наказывать.

– Будет. Все будет, – совсем неубедительно отозвался мент.

И как-то беспомощно глянул на своих коллег, что молчали в сторонке.

– Нет у тебя ничего, мусор! – захохотал Кирзач.

При нем даже ствола не было, когда его брали. Спасибо Оксане за то, что избавила его от палева. А ствол у него, кстати сказать, из той партии, которую он засветил, расстреливая Вентиля… Когда все уляжется, надо будет стволами заняться. «Глок» взять, или «беретту», чтобы перед коза нострой не краснеть…

– Есть. Всё есть!

Возможно, менты рассчитывали взять его с волыной на кармане, но вышел облом, поэтому оперу так не хватало сейчас уверенности.

– Если есть, предъявляй! Нет – отпускай!

– Отпускай… Ты обвиняешься в убийстве пятнадцати человек, Кирзачев. Тебе вышка светит. Вышка! Знаешь, зачем лоб зеленкой перед расстрелом мажут? Чтобы пуля инфекцию не занесла…

– Ты себе башку зеленкой облей, мент! На всякий случай. Случаи ведь всякие бывают…

– Давай, давай, гавкай. Гавкай и думай, как выкручиваться будешь. Есть у тебя один вариант – можешь вообще сухим из воды выйти…

– А у тебя, мусор, только один вариант: застрелиться!

И снова после сильного удара в челюсть Кирзач оказался на полу.

– Слушай сюда, гниль! Сейчас ты валишь все на своих дружков, списываешь на них все свои трупы и получаешь срок за организацию преступного сообщества. Через пять лет выйдешь на свободу. Это единственная возможность уйти от наказания…

– Какие трупы?! Какие дружки?! Ты меня, мусор, не смеши. Я человек воспитанный, над больными смеяться не приучен. Тебе лечиться надо, придурок… Ни в чем я признаваться не буду. И сдавать никого не стану. Я жалобу прокурору накатаю. И адвокаты здесь будут, они тебя, мусор, на части порвут. Сам на параше сдохнешь!

– Ну, это мы еще посмотрим, кто сдохнет! Завтра тебя в следственный изолятор переведут, хлебнешь дерьма полной ложкой…

– Какой изолятор? За что? У тебя, мусор, ничего против меня нет!

– Да? А на кого автомобиль «Ауди» оформлен? На тебя он оформлен! А откуда деньги на такую дорогую машину?

– С детства копил, начальник. Копилку разбил и купил…

– Где ты копилку разбил? В «Ростбанке»? А может, рынок обнес на стадионе?

– Свою копилку разбил. Свинья такая глиняная. На тебя, мусор, похожа… Может, и в тебе бабки есть? Надо кишки тебе выпустить, может, мильон вылезет…

Мент не смог сдержать эмоций и врезал Кирзачу ногой в живот.

– Я все запоминаю, легаш! Я с тебя еще спрошу…

Он не сомневался в том, что Джек сможет организовать адвокатов, подкупить следствие, судью. А это значило, что быть ему скоро на свободе. Красными слезами мент умоется…

Опер схватил Кирзача за шкирку и в бешенстве выволок его в коридор. К нему присоединился другой мент, и они вдвоем спустили его в подвал, где находились камеры предварительного заключения.

Дежурный старшина открыл облезлую дверь, опера затолкали Кирзача в камеру и швырнули на унитазную чашу, вмурованную в скользкий и грязный постамент. Там с него и сняли наручники.

– Мусора, падлы, убивать буду! – в припадке бешенства взревел Кирзач.

Но в ответ он услышал гнусный кряхтящий смех. И не менты над ним смеялись – они уже ушли, – а два уголовника, что сидели на нарах в глубине камеры. Не амбалы, один худой, другой, можно сказать, костлявый, с впалой грудной клеткой. И этот отощалый закашлялся вдруг, как чахоточник.

– Че такое? – вскочил на ноги Кирзач и руки раскинул так, как будто в одной из них держал нож.

Но не было у него никакого оружия. Только кулаки, только клыки.

– Ты, парашник, чего быкуешь? – спросил чахоточный.

– Как ты сказал? Да ты знаешь, кто я?!

– Парашник ты зашкваренный! – ухмыльнулся второй, помоложе который и поздоровей, с узким покатым лбом и огромными надбровьями, под которым гнездились красные рачьи глаза.

– Кирзач я! Я таких, как вы, на завтрак хаваю!

– Кирзач?! – изумленно повел бровью чахоточник. – Так это ты в городе беспределишь?

– Кто беспределит? Я порядок ставлю! Свой порядок!.. И вы, козлы, за свой базар ответите! На воле вас на куски…

– Ты сам ответишь! – вскинулся ракоглазый.

Он вытянул свои «клешни», и в одной из них Кирзач увидел шило.

– За козлов у нас гасят!

– Особенно парашников! – оскалил гнилые зубы чахоточник.

– Я не понял, вы чо, за ментов подписываетесь?

Кирзачу стало страшно, но контроль над обстановкой он не терял. Он не знает приемов, чтобы обезоружить ракоглазого. Но он умеет бить, и кулаком, если не промажет, сможет сломать ему нос. Тут главное на шило не напороться…

– Почему за ментов?

Чахоточный тоже настроен был по-боевому, но заточки у него не было. Похоже, он надеялся на своего дружка.

– Да потому что менты меня на признанку крутят! Вы чо, мусорам подыгрываете?

– А нас твои мусора не парят. Нас ты напрягаешь, – злобно скривился ракоглазый. – Ты беспредел творишь. Дачник сказал, что тебя на нож надо ставить…

– Дачник?!

Кирзач знал, что Дачник не просто бандитский, он еще и уголовный авторитет. «Синие» под ним, расписные и всякие прочие меченые. Шпана, одним словом, босота. Именно к ним и закинули его менты. Может, случайно, но, скорее всего, с умыслом.

– Не повезло тебе, фуфел, что ты к нам заехал. Мы тебя сейчас опускать будем. И никто нам ничего не предъявит. Потому что ты зашкваренный и за тебя ни один приличный человек не подпишется…

– Какой зашкваренный? – взвыл Кирзач. – Это менты в парашу ткнули! Мусора это!

– А это без разницы кто. Ты зашкварился и теперь не отмоешься. Теперь тебе один путь – в петушиный куток… Давай загибайся, падла!

Ракоглазый поднес к его лицу шило. Одно резкое движение, и Кирзач мог остаться без глаза. Страшно. И все-таки не на того нарвались урки.

Левой рукой Кирзач отбил шило, а правой влепил уголовнику в нос кулаком. Удар вышел, что надо, но левый бок вдруг что-то обожгло. Ракоглазый удержал шило в руке и даже сумел вонзить его в Кирзача. Из колеи, правда, это его не выбило, напротив, только придало злости. Чахоточного он избивал, пока тот не перестал подавать признаки жизни…

А рана оказалась несерьезной. Так, царапина, но крови вытекло много.

Что ж, эта кровь на совести ментов. И они еще заплатят за нее.

* * *

Оксана в изнеможении лежала на животе, лицо зарыто в подушке, волосы раскиданы по спине. Не очень тепло в комнате, но под одеяло она лезть не торопится, а Джек не настаивает. Ему нравится смотреть на ее обнаженное тело. Фигурка у нее супер, да и лицо точно на заказ вытачано. Все хорошо в ней, одно плохо: стара она для него. Джеку всего двадцать три, и если он вдруг женится когда-нибудь, то на девушке лет на семь-восемь себя моложе. Впрочем, пока его невеста подрастает, он мог потешить себя красавицей Оксаной. И пока Кирзач на киче отмокает…

Кирзач – крутой мэн, и Джек даже гордился дружбой с ним. Но с его подружкой переспал без всякого зазрения совести. В конце концов, Оксана принадлежала ему, пока под Кирзача не легла. Он, в общем-то, был не против, чтобы она перешла к нему. Хотя и восторга по этому поводу не испытывал.

Хороша Оксана. Даже лучше, чем юные восемнадцатилетние создания, с которыми привык мутить Джек. Те хоть посвежей и понежней, но не такие сладкие. И опыта у них нет. А Оксана такую свистопляску в постели устроила, что нет никаких сил для продолжения. Лежать бы и лежать…

Джек потянулся за сигаретами, которые лежали на краю тумбочки. Оксана вдруг встрепенулась, руками вцепилась ему в шею.

– Не пущу!

В глазах страх и мольба. Она явно боялась его потерять.

– Эй, ты чего? – снисходительно усмехнулся Джек.

– Не уходи, мне страшно!

– Дура. Я за сигаретами.

Он и сам закурил и ее угостил.

– Почему ты отдал меня Виталику? – с упреком, но без злости спросила она. – Ты бы мог сказать, что я твоя женщина.

– Честно?.. Если честно, мне тогда не до тебя было. Дела вроде бы утрясли, а бардак в голове остался…

Как-то спонтанно все произошло. Кирзач собирался отбить деньги, чтобы закупить стволы. Он хотел всего лишь взять торговые ряды в своем районе, но ему вдруг так поперло, что до сих пор голова от успехов кружится. Сначала Вентиль, за ним Техасец… Казалось бы, на этом надо было и остановиться, но тут появилась информация о бандитской сходке в «Ночном рандеву». Грех было ею не воспользоваться. А тут и автоматы, и гранаты…

Карусель эта до сих пор крутится, но Джек уже зацепился за нее, нет больше страха вывалиться из седла. И планы он строит, несмотря на всю эту круговерть. А почему нет? Бригаду они с Кирзачом хоть и впопыхах сколачивали, но, вроде, нормально все вышло. Много у них людей – и уже отхваченную территорию можно удержать, и новыми пастбищами разжиться. Но Шварца трогать не хотелось, и с Дачником связываться тоже. Передышка нужна. Порядок надо во владениях навести, проверку бойцам на вшивость устроить. Может, и хорошо, что Кирзач на нары загремел, и в Шварца не пришлось стрелять. Пока его нет, Джек все внутренние проблемы выровняет. Да и с ментами заодно разберется. Прикармливать их надо, чтобы не зарывались. И к городской администрации неплохо было бы мосты навести. А еще со Шварцем надо бы перемирие заключить. И с Дачником все уладить. Крови Джек не боялся, но в омуте с чертями должно быть тихо. Такая у него точка зрения.

Он и со своими планами разобрался, и обстановку вокруг себя более-менее разрядил. Может, потому и потянуло его на Оксану. И поиметь ее захотелось, и заодно деловой вопрос решить. Вот и забил он ей стрелку на съемной квартире.

Таких квартир у него уже много. Только за последние три дня с десяток снял. Человек у него для этого есть, он эти вопросы решает. Жизнь у Джека лихая, и менты его не меньше, чем Кирзача ищут. И к другим пацанам также много вопросов. Шварц с пистолетом в руке в затылок дышит, и Дачник тоже на боевом взводе. Нельзя братве долго на одном месте оставаться, потому и кочуют бойцы с одной стоянки на другую, само собой, под чутким руководством Джека. Он единственный знает, кто и где сейчас находится. Все веревочки у него в руках, и он знает, как за них дергать, чтобы управлять всей структурой.

Бандитская у него структура. И сам он бандит. Хотя когда-то был маменькиным сынком, учился в музыкальной школе по классу скрипки, дворовые пацаны его презирали и унижали. К счастью, он вовремя бросил скрипку, записался в секцию бокса. А потом и с Кирзачом связался. Сейчас он большая величина; те пацаны, которые когда-то чморили его, теперь перед ним заискивают. А как с девчонками у него лихо выходит! Сказал бы ему кто в седьмом классе, что он первым парнем на деревне будет…

– А сейчас у тебя что в голове?

– Ты.

– Я знаю, ты после Виталика первый человек.

– И что с того?

– Он тебя уважает. И во всем слушает.

– С чего ты взяла? – Джек внимательно посмотрел на Оксану.

Здорово с ней в постели, головокружительно. Но еще она нужна ему, как шпион. Она живет с Кирзачом, и Джек через нее может за ним следить, знать, какие мысли бродят у него в голове. И это хорошо, если Виталик откровенничает с Оксаной.

– Он сам говорил. Говорил, что без тебя как без рук. Ты и в деле, говорил, первый, и голова у тебя варит… Ты же сейчас за него. А кто еще может быть, как не ты?

– А к чему этот разговор?

– К тому, что Кирзач тебя очень ценит. И не станет ругаться с тобой из-за меня. Ты скажешь ему, что хочешь быть со мной, и он меня тебе отдаст…

Джек едва сдержал насмешку. Кирзач не из тех, кто бросается женщинами, тем более такими красивыми, как Оксана. А если вдруг такое случится – ну мало ли – Кирзач обяжет его быть с ней всегда. И еще жениться заставит. Хотя бы из вредности. А зачем Джеку такая обуза, если Оксану можно просто потряхивать время от времени, не обременяя себя заботой о ней?

– Отдаст. Твою голову. Отдельно от тела. Ты этого хочешь?

– Нет! – Поежилась от страха молодая женщина.

– Раньше надо было думать, когда он спрашивал. Сейчас уже поздно… Извини, виноват…

– Извини, – робко передразнила Оксана Джека. – Знал бы ты, как меня от него тошнит… А если его посадят?

– Если посадят, будет сидеть, – пожал плечами он.

– А посадят?

– Нет. Не за что. Нет свидетелей – нет доказательств. И улик даже нет… Кстати, он тебе большое спасибо передает, – вспомнил Джек.

– Мне? Спасибо?

– Да, ты ствол в кусты закинула. Ему бы за ствол три года могли дать.

– Бес меня дернул…

– Не понял.

– Он сказал, что застрелит меня.

– За что?

– Ну, если мы вдруг с тобой…

– Это уже интересно, – усмехнулся Джек.

Он знал, на что идет, когда соблазнял Оксану. Но ведь они вместе, и поздно уже бояться. Да и не было страха – только азарт героя, рыщущего в заповеднике великана-людоеда. Сказали бы ему в детстве, что он будет ловить кайф от чувства смертельного риска, он бы расплакался.

– И тебя сказал убьет, и меня… А мне страшно стало. Я ведь тебя представляла, когда с ним… ну, тогда… А у него пистолет, я и подумала, что убьет. Поэтому выбросила его… Не надо было этого делать.

– Почему?

– Тогда бы его посадили. Тогда бы я могла быть только с тобой…

– А так и с ним будешь, и со мной. Не страшно?

– И страшно. И мерзко… Может, его все-таки посадят? – с надеждой спросила молодая женщина.

– Нет. Адвокаты «заряжены», прокурору на лапу дали; менты выламываются, но и с ними все решим…

– А может, не надо ничего решать?

– Хочешь, чтобы я от него избавился? – хищно усмехнулся Джек.

– Да, хочу… Терпеть его не могу! С тобой хочу… Лучше с тобой, чем с ним…

– Зря ты это мне сказала, – нахмурился Джек.

– Почему?

– Потому что мы с Кирзачом друзья.

Джек выполнил норму КМС по боксу, на ринге у него были одни победы, а дворовые пацаны по-прежнему не жаловали его. Но все изменилось, когда Кирзач взял его под свое крыло. Джек тогда доказал свое право на дружбу с ним. И дальше будет доказывать… Хотя, если честно, где-то в глубине души хотелось избавиться от Виталика. Но разум при этом подсказывал, что без него Джек не сможет удержать власть. Кирзач хоть и отморожен на всю голову, но, может, поэтому люди к нему и тянутся. И Джек для них большая величина, но только потому, что Кирзач за ним. Ну, может, и не только потому, но все равно, без Виталика он может загнуться.

– Друзья, – хмыкнула Оксана. – Братья по оружию… И по бабе. Одна баба на двоих, да?

– И много у меня таких братьев? – нехорошо посмотрел на нее Джек.

– В каком смысле?

– С кем ты еще после меня была?

– Ни с кем! – слишком поспешно ответила Оксана. И глаза подозрительно отвела.

– А чего к себе домой отказалась ехать?

Она жила с Кирзачом в съемном доме, а Джек предложил встретиться на ее квартире. Но Оксана сослалась на беспорядок, тогда он предложил ей приехать сюда.

– Я же сказала, там не убрано.

– Так и здесь не очень чисто.

– А если бы тебя соседи увидели? Вдруг бы они Виталику сказали?

– Логично. Но ты это сейчас только придумала… Давай, колись, с кем еще была. Может, с Белояровым, а? А может, с Васей?

– С каким Васей?

– Водителем Белоярова. Ты же знаешь, я могу в «Супер-Строй» съездить и все узнать.

– Зачем тебе это?

– Мне, в общем-то, все равно. Просто не хочу, чтобы ты меня обманывала. И если ты меня обманываешь, мое отношение к тебе изменится… Кстати, я завтра в «Супер-Строе» буду…

– С Вайсом была, – не выдержала напряжения Оксана.

– С кем?

– С Васей. Он себя Вайсом зовет.

– Он к тебе домой мог сегодня прийти?

– Мог… Он же не знает, где я. Может, домой ко мне ходит…

– Ходит. Маленькими шагами. По больнице, – засмеялся Джек.

– Это ты о чем?

– О ком. О твоем Вайсе… Ты же знаешь, я обид не прощаю.

– Что ты с ним сделал? – возмутилась вдруг молодая женщина.

– А ты что, переживаешь? Может, у вас любовь?

– Любовь?.. Да нет, какая любовь? – спохватилась Оксана. – Просто… Он сказал, что защитит меня…

– От кого?

– От вас… То есть от таких как вы… От бандитов.

– Он?! Тебя?! Защитит?! Ты меня насмешила… В больнице, если не склеился. Он, вроде, живой был, когда мы уходили, но все могло быть…

– Что вы с ним сделали?

– Да ничего. Подходим к нему и говорим: давай, Оксану от нас защищай. Он в стойку встал. Но защитить не смог. Слабак. Не на того ты поставила… Хотя нет, на того. Правильно сделала, что на Кирзача поставила. Ты с ним человеком станешь… Не красавец он, девки от него всегда шарахались, но ничего, я тебя время от времени потрахивать буду, чтобы слаще было… Или ты к своему Вайсу бегать будешь? Ну, если он вдруг выживет?

– А если выживет?

– Пусть живет. Я с него спросил, мне хватит… Так что, к нему бегать будешь?

– А если буду?.. Шучу, конечно. Зачем он мне? – натянуто улыбнулась Оксана.

– Мой тебе совет, забудь о нем. Эх, шлюха ты. Натуральная шлюха…

Джек поднялся, оделся. Взял со стула «ТТ», тщательно протер его, чтобы не осталось отпечатков пальцев, аккуратно сунул его за пояс брюк таким образом, чтобы в случае опасности он смог вывалиться на землю, проскользнув между ногой и штаниной. Случай с Кирзачом заставил Джека заботиться о собственной безопасности. Потому и фишка такая родилась. Если вдруг менты хватают за руку, нужно сильно вильнуть бедром и топнуть ногой, чтобы избавиться от пистолета. Отпечатков пальцев на нем не будет, а что под ногами валяется, за это Джек не в ответе…

Впрочем, сейчас не он должен был бояться ментов, а наоборот.

– За шлюху тебе спасибо, – расстроенно проговорила Оксана.

– Ты еще и предательница. За это можешь не благодарить, – пренебрежительно усмехнулся он.

– Я?! Предательница? И кого же я предала?

– Виталика предала. Предлагаешь мне, чтобы я от него избавился… Молись, чтобы я ему этого не рассказал.

– А ты молись… – начала Оксана, но спохватилась и поджала губы.

Но Джек ее все равно понял.

– Я могу ему сказать, что ты его предала. А ты можешь ему сказать, что я с тобой спал. Но я советую тебе держать рот на замке. Мне Кирзач поверит, а тебе нет. Без меня он как без рук, а без тебя он обойдется. Меня он не тронет, а тебя убьет. Ты этого хочешь?

– Нет.

– Тогда помалкивай и жди, когда я приду. Посмотрю, с кем ты время в одиночестве проводишь. Должен же кто-то смотреть за тобой, пока муж в командировке…

Джек вышел из дома, спустился к своей машине, включил радиостанцию, связался со Шрамом.

– Джек, ты куда пропал? Мы тут ищем тебя!

Судя по звучанию голоса, ничего серьезного не случилось.

– Понятно, что ищете. Если пропал, то искали. Что там такое?

– Самсон тебя ждет, на седьмом километре. Они только что подъехали.

– Пусть ждут.

На седьмой километр Северного шоссе Джек прибыл в гордом одиночестве. Все-таки с Оксаной встречался, ни с кем-то там. Тут без секретности никак.

Самсон ждал его в разрушенном доме без пола и крыши. Справа химзавод ядовитым дымом чадит, слева – ветер в широком поле свистит, тучи по небу рвет. И сумерки сгущаются, скоро совсем стемнеет. В углу продуваемой комнаты сидел боец из команды Вентиля. Руки у него связаны за спиной, так он сопли плечом размазывает. Страшно ему, трясется как пират перед виселицей. Знает, что судить его будут и казнить.

– Ну что с ним делать? – спросил Самсон.

– А сам как думаешь?

– Мочить.

Коля Балкон сам согласился служить Кирзачу, никто его особо не заставлял. Но Джек взял его на заметку, а Самсон – в разработку. Схема простая. К Балкону подъехали крепкие ребята, сказали, что работают на Шварца, предложили присоединиться. Коля согласился, тогда последовала просьба исполнить Кирзача. Небезвозмездно, конечно. Балкон и здесь прокололся. Потому и привезли его в это безлюдное место.