Текст книги "Теоретик. Храм из хрусталя"

Глава седьмая

Дворик у дома Анфисы оказался на удивление ухоженным. Климат во всех тех местах, где мне уже удалось побывать, – земные тропики, и потому неудивительно, что растительность буйно растет везде, где только обнаружит более-менее подходящий клочок земли. Но нет, даже кроны у деревьев подстрижены. Не идеальной формы шарами и овалами, но достаточно аккуратно. Вдоль солнечной стены дома сушились какие-то растения. Вряд ли Анфиса травница, поскольку все они одного вида. Но сушилось много, занимая практически всю площадь стены. Которая, кстати, была глухой. Там, где дом создавал тень, во всяком случае, большую часть дня, виднелся очаг. Рядом с ним стол, скамья и выглядевший здесь нелепым шифоньер. Не новый, но целый. «Вероятно, в нем на полках хранится все, что требуется для готовки пищи», – решил я.

– Игорь, давай-ка я сам. А еще лучше будет, если отойдешь в сторонку, – сказал Трофим.

Он приблизился к двери, встал сбоку, побарабанил по ней пальцами и позвал:

– Анфиса, к тебе гости пришли!

Дверь представляла собой одно название. Прямоугольный кусок фанеры, где вместо ручки болтался кусок веревки с завязанным на ее конце узлом.

Трофим подождал несколько секунд, постучал еще раз и позвал уже куда громче.

– Анфиса!

– И чего кричать? – раздалось за нашими спинами. – Сама вижу, что пришли.

Когда она успела подойти и почему мы не услышали шум ее шагов, было непонятно. Женщина была обряжена в длинную, до самых пят цветастую ситцевую юбку и совсем не гармонирующую с ней камуфлированную футболку. Волосы с проседью на висках связаны на макушке шнурком, образуя недлинный хвост. Несомненно, когда-то она была весьма и весьма привлекательной женщиной. И даже сейчас на ее рано постаревшем лице сохранились остатки былой красоты. Сколько же ей? Да не больше тридцати пяти. Возраст, когда на Земле многие женщины в полном расцвете и им еще цвести и цвести. У Анфисы же и морщин хватало, и глаза какие-то тусклые, без всякого блеска. Справедливости ради, ничего в женщине не выдавало того, что о ней говорили. И еще, определенно ее не было на берегу. По крайней мере, к столу Анфиса не подходила. Иначе бы точно запомнил: есть в ней нечто, что выделяет из толпы и чего сразу не забудешь.

Слава рассказывал, что психиатры своих пациентов первым делом внимательно рассматривают. Признаком многих психических расстройств является то, что человек перестает за собой следить. Не соблюдает элементарных правил гигиены, плюет на то, как он выглядит, и так далее. Анфиса такого впечатления не производила. Ну разве что ее футболка никак не сочеталась с юбкой. Но и то, и другое было чистым, а модных бутиков в этом мире нет.

– Здравствуйте! – приветствовал я женщину. – Мне хотелось бы с вами поговорить.

– Ты тот самый эмоционал, к которому сегодня утром все бегали?

И мне не оставалось ничего другого, как утвердительно кивнуть.

– Что у тебя с рукой?

– Побаливает.

Рука действительно периодически одаривала острой болью, хотя старался ею не шевелить. Но опухоль как будто немного спала, и цвет кожи уже не так походил на цвет вареного рака. По возможности я старался не вынимать ее из кармана, почему-то в полусогнутом состоянии она вела себя более мирно. Рука и сейчас продолжала в нем оставаться. И как она тогда поняла? Но пришел к ней в дом в надежде получить ответы совсем на другие вопросы и потому сказал:

– Анфиса, мне бы очень хотелось кое-что у вас узнать.

На всякий случай мною был приготовлен заполненный жадр, но предложи она заполнить свой собственный, отказывать бы не стал. Надеясь, что рука после этого не отвалится. И еще прихватил с собой немного чаю. Это настолько редкостная здесь вещь, что, возможно, совместное чаепитие заставит ее заговорить на интересующие меня темы. Общаться возле дома не хотелось, все-таки перквизиторы – не та тема, которую стоит обсуждать, встретившись случайно где-нибудь на улице. Но Анфиса продолжала стоять, пристально уставившись в мое лицо. Трофим теперь находился практически за ее спиной. Вероятно, для того, чтобы успеть перехватить, если она вдруг бросится.

– Пошли в дом, Степан, – наконец сказала женщина.

– Меня зовут Игорем. – Но она ни малейшего внимания на мои слова не обратила.

Внутреннее убранство тоже было весьма скромным и напомнило мне тот дом, в котором мы с Лерой прожили целый день в Радужном, а больше и не получилось. Ничего лишнего – полка на стене, стол, два табурета. Разве что вместо набитого травой надувного матраса – целый топчан.

Кстати, аккуратно застеленный. На стене, той самой, где снаружи сушились пучки какой-то травы, висела картина – местный пейзаж. О чем с уверенностью можно сказать, ведь центральную ее часть занимало дерево, и на Земле таких нет. Где ствол и стволом-то назвать нельзя – как будто сплетение корней, которым не нашлось под землей места, а листья походят на длинные, ярко-оранжевого цвета спирали. Справедливости ради, таких деревьев я и здесь ни разу не видел. Так что вполне может быть, оно – порождение фантазии автора.

– Давай-ка я руку тебе посмотрю, – сказала Анфиса, даже не предложив присесть.

И я послушно ее протянул.

Разглядывать она ничего не стала, а сразу же начала руку мять. Сильно, как будто месила в ладонях глину. Было довольно больно, но я стоически терпел, надеясь, что Анфиса знает, что делает.

– Так о чем спросить-то хотел? – не прерывая своего занятия, поинтересовалась женщина.

– Понимаете, Анфиса, мне очень нужно найти перквизиторов.

Удивительно, она не вздрогнула, чего стоило бы ожидать.

– Зачем?

– Они украли у меня девушку, которую я люблю.

– Другую найди, – неожиданно уронила Анфиса. Как будто речь шла не о живом человеке, а об украденной вещи. Когда рассердился, затем плюнул и купил себе новую. – Возьми себе ту же Ольгу.

– Какую еще Ольгу? – У меня на этой планете даже знакомых девушек с таким именем нет.

– Она вместе с вами на катере приплыла.

Не было на нем никакой Ольги. Пришлось покоситься на Трофима. Возможно, он что-нибудь понимает? Тот едва заметно развел руками: самому бы знать, о ком она именно.

– Которая блондинка.

Светловолосая среди девушек только Ирма. Неужели о ней идет речь? И еще, совсем ли не правы те люди, которые утверждают, что у Анфисы проблемы с головой? Я для нее – Степан, Ирма вдруг стала Ольгой. И откуда такое у нее равнодушие? Женщины куда более впечатлительные, особенно когда дело касается любви. Тут как будто бы мужик заявил. «Игореха, да чего ты печалишься? Ну пропала и пропала! Ты посмотри, сколько их! И одна другой краше, выбирай любую!»

– Анфиса, – я постарался сделать голос как можно мягче, – мне не нужна другая. Я хочу вернуть Леру. Скажи мне, пожалуйста, или хотя бы намекни: где их искать? Мне бы только ниточку!

– С рукой не хочешь навсегда попрощаться? Тогда неделю в нее жадры не бери.

Да при чем тут моя рука? Речь идет совсем о другом!

– Отстань, я сказала! – довольно зло произнесла Анфиса.

И я бы принял слова на свой счет, когда бы она в тот самый момент не повернулась и не поглядела куда-то в угол, на абсолютно пустое место. Мы с Остапом переглянулись: что это было? Она разговаривает с кем-то, видимым только ей самой? У нее такая манера разговаривать с собеседниками? Но в любом случае явно у нее не все дома. Вздохнув, полез в карман за жадром. На всякий случай, правой рукой. Вынул его и положил на стол. Жадр и без того выглядит замечательно. Но сейчас, когда через стекло на него падали лучи солнца, он завораживал своей красотой. Затем сделал очередную попытку:

– Анфиса, давайте договоримся. Вы мне всего несколько слов о том, где их искать, а я вам в подарок жадр. Его очень надолго хватит, уверяю вас. И еще заполню ваш собственный, если попросите. А еще у меня есть…

И уже собрался было выложить свой последний козырь – чай, когда услышал ее крик.

– Забери его немедленно!

Громкий, требовательный, но совсем не истеричный.

– Пошли, Игорь. Сдается мне, ничего мы от нее не узнаем. Случай тяжелый и, по-моему, безнадежный.

Трофим сказал это так, как будто в доме, кроме нас двоих, никого не было. Я с надеждой посмотрел на Анфису: ну скажи хоть что-нибудь, что мне смогло бы помочь? Но, по-моему, женщина нас уже не видела. Да и смотрела она туда, куда и был обращен ее крик, – в угол.

– Пошли.

Но тут ее слова заставили меня остановиться на пороге как вкопанного.

– Не надо искать ту, кто теперь дитя Вазлеха.

Я понятия не имел, кто такой Вазлех. Самый главный у перквизиторов или даже бог, которому они поклоняются, но определенно речь шла именно о них.

«Только демонического смеха нам в спину и не хватает», – подумал я, закрывая за собой дверь.

– На катер? – спросил Трофим. – Кстати, возьми, – протянул мне жадр, который должен был стать платой Анфисе. И когда успел его забрать?

– Себе оставь.

Почему-то забирать жадр не хотелось. Наверное, все-таки правильней было бы оставить его там, где он лежал. Хотя крик Анфисы, пусть даже смотрела она в другую сторону, наверняка относился именно к нему.

– Как скажешь, – не стал отказываться Трофим. – Так все-таки куда теперь?

– До ближайшей лавки прогуляемся.

– Будем Ирме форму покупать? – улыбнулся он. – Надо было ее с собой захватить, как бы с размером не промахнуться.

– Посмотрим, что там вообще есть. Заодно, может, патронами разживусь.

– Патронами – это святое дело. Если найдутся. Что-то в последнее время ситуация с ними стала не очень. Как бы на луки с мечами не перейти.

На луки с мечами вряд ли, но на дымный порох – вполне может быть. Говорят, уже в нескольких местах наладили его производство. И здесь, и на юге. Так что самое время обзавестись про запас оружием, из которого им можно стрелять. С капсюлями сложнее, но как будто бы и их научились делать. И что самое забавное, вместо свинца для пуль или дроби используют золото, которого здесь хватает. Так что не думаю, что проблема с огнестрельным оружием встанет слишком остро. Уж что-что, а инструменты для убийства люди научились делать лучше всего.

– Кстати, Трофим, ты раньше это имя слышал?

– Которое именно? Вазлех?

Нет, Анфиса!

– Да.

– Нет, не приходилось.

Вот и мне тоже нет.

– Как ты думаешь, что она хотела сказать?

– «Не стоит искать детей Вазлеха?» Игорь, понятия не имею. Да и стоит ли вообще на ее слова внимание обращать? Понятно же, что дама гусей гонит. Эй, дяденька! – окликнул Трофим спешащего куда-то мужика. – Где тут у вас ближайшая лавка?

– Так идите прямо, никуда не сворачивайте, в нее и упретесь. – И тут же: – Слышали новость?

– Какую именно?

– Говорят, на островах вещей начало появляться немерено много! Что ими все чуть ли не завалено!

– Слышали, – кивнул Трофим. – Поторопись, иначе без тебя разберут: завтра опять все будет по-старому.

Мужик действительно рванул с удвоенной скоростью.

– И когда это ты успел узнать? – удивился я.

– Да никогда, дурачусь.

В лавке мы пробыли недолго. На удивление, ассортиментом она не баловала, в Станице выбор куда больше. Казалось бы, вот они, острова – рядом, но все лучшее, а соответственно и наиболее ценное уходит вглубь материка. Но одежда имелась, а я стал обладателем еще полутора десятков так необходимых мне патронов нужного калибра.

– Старые запасы, – объяснил мне продавец. – Теперь такие не привозят.

Кстати, мужчина. Что означало – еще одной вакансии для женщины нет. Или наоборот.

– В остальных двух такая же картина?

– Еще бы, – пожал плечами тот. – Хозяин-то один.

Трофим приобрел себе какую-то безделушку, уж не знаю, зачем она ему понадобилась, и мы отправились обратно на катер.

«А вообще, это проблема, которую нужно решать, – на ходу размышлял я. – Нет, не с винтовочными патронами НАТО, которых тут скоро днем с огнем не сыщешь, а вообще. Самым правильным было бы вооружить всех образцами одной системы. Тоже под винтовочный патрон, но отечественный. Их все-таки куда больше, хотя время от времени возникает дефицит и с ними. Проблема почти нерешаемая, ведь даже Греку, который все это отлично понимал, не удалось с ней справиться. Автоматная семерка остро заточена на человека. Да, и ею можно нашпиговать слона так, что тот, в конце концов, сдохнет. Но сколько на него потребуется патронов? Не напасешься. К тому же все их придется нести на себе. И сколько слон успеет натворить бед, раненный и разъяренный? Здесь хватает животных, вполне сопоставимых с ним по массе. Но куда более толстокожих, а то и защищенных пластинами. Как было бы хорошо переделать свой ФН ФАЛ под наш патрон! Но где бы взять уверенность, что после такой кустарщины он не подведет в самый неподходящий момент?»

– О чем думаешь, Игорь? – искоса взглянув на меня, поинтересовался Трофим.

– Патронов бы мне еще пару сотен штук.

На катере нас ожидала забавная картина. То, что она забавна, мы даже сразу и не поняли, мгновенно насторожившись: это что же такое тут происходит?

– Игорь, хоть ты им прикажи! – с ходу попросила Ирма.

– Что именно?

– То самое! – непонятно сказала она. И, сделав голос приторно-сладким, продолжала: «Ирмочка, солнышко, может, в карты сыграем?» – И уже своим обычным: – «А почему бы и нет? – И снова приторным: – «А давай на раздевание?» Тоже не проблема. А сами трусы снимать не хотят!

Те, кто находился вместе с ней за столом, а это Гудрон, Остап, Янис и еще какой-то тип, которого я видел рядом с Филом, действительно сидели в одних трусах.

– Игорь, она мухлюет! – возмущенно заявил Гудрон.

В руках у него появилась колода карт, которую он спрятал при моем появлении.

– Трусы снимай! – потребовала от него Ирма. – И остальные тоже.

Явно она забавлялась. Трофим ржал в голос, его даже согнуло пополам. Наконец он смог выпрямиться.

– Ирма, а тебе самой что-нибудь снять пришлось?

– Туфельку, – стеснительно захлопав ресницами, ответила девушка, всем своим видом показывая крайнее смущение.

И Трофима скрючило снова. Наверняка эта четверка действовала сообща, подыгрывая друг другу, намереваясь заставить Ирму снять верхнюю часть одежды, а у нее там есть что показать.

И вдруг такой казус! Что касается туфелек, на ногах у нее сланцы. Их у прежних хозяев катера почему-то оказалось много, с полсотни пар. То ли наткнулись на них где-то на островах, то ли по какой-то еще причине.

Я укоризненно посмотрел на Яниса: это что, новейшая методика обучения снайперскому мастерству? Хотя, в общем-то, ничего не имел против: пусть забавляются. Не так уж и много в нашей нынешней жизни способов развлечься. Тем более, откажись Ирма, никто бы не стал ее принуждать. Нет, все-таки какая Ирма, оказывается, молодец! «Туфельку!» – вспомнилось мне, после чего с трудом удалось удержаться от того, чтобы по примеру Трофима не засмеяться в голос.

– А Слава с Дарьей где?

– Они за покупками пошли, – пояснил Остап. – Кстати, уже возвращаются.

Боря Гудрон оделся так быстро, как будто рядом с ним стоял строгий сержант с зажженной спичкой.

– Чувствуется армейская закваска! – не удержался Трофим, который уже успел прийти в себя.

– Теоретик, меня к тебе Фил послал, – сказал тот, который единственный был не из наших. – О чем-то хочет с тобой поговорить. Сказал, что-то важное.

Ну да, а сам ты, придя сюда, решил поучаствовать.

– Сейчас подойду. Ирма… – Девушка сразу же посерьезнела. – Вот тебе денежки, купи то, что считаешь необходимым. Трофим проводит тебя к лавке. Кстати, пистолет ты уже получила?

– Да.

– Он все время должен быть при тебе. Спать ложишься, под подушку кладешь. – И не удержался: – Целуешься с кем-нибудь, одной рукой его обнимаешь, а в другой оружие держишь.

– Надо будет попрактиковаться. – Ирма обратилась к своим незадачливым партнерам: – Желающие найдутся?

Затем, поднявшись на ноги и заложив руки за голову, отчего ее грудь поднялась еще выше, выразительно покрутила бедрами.

– А ремня?

– Игорь, ремнем мы только за слезы договаривались! Пошли, Трофим, отведешь девушку в местный бутик.

– Целоваться по дороге будем? – немедленно спросил он. – Для практики.

– Сейчас! Я – девушка самых строгих нравов.

– Ну хотя бы под ручку взять?

– Только если какой-нибудь классный приемчик покажешь. Мне парни сказали, что ты в них большой мастер.

– Десять покажу!

– Заметано!

Я смотрел вслед удаляющейся парочке и размышлял вот над чем. Как бы там ни было, Ирма явно бравирует. Ей страшно точно так же, как и любому другому на ее месте. В один миг исчезло все родное, привычное, взамен пришло страшное, непонятное, и чего уж там, убогое. Наверняка она уже знает, что вернуться назад на Землю не удалось еще никому. А значит, ей придется провести здесь остаток жизни. Все-таки Лере было значительно проще. У нее практически сразу же появился я.

– Янис, одевайся, к Филу вместе пойдем. Заодно и с Хакимом переговоришь.

Подумав, мы так и не стали перегонять свой катер вплотную к «Парадоксу» Фила. Вспомнив пожар на берегу Радужного, когда Грек сжег примерно такие же посудины, на которых туда и прибыли захватчики. Катера стояли бок о бок, и огонь попросту перекинулся с одного на другой. Ну и зачем повторять чужие ошибки?

– Привет, Фил! Смотрю, тут изменения произошли?

– У вас подглядели, – улыбнулся он. – И решили, что явно имеет смысл.

На кормовой части «Парадокса» тоже появился навес из маскировочной сетки, который прикрывал ее сверху и с боков. И даже частично с кормы, свисая примерно наполовину.

– Присаживайся, – гостеприимным жестом предложил он. – Сейчас подойдет один человек, и уже тогда начнем.

– Что именно? – поинтересовался я, занимая место спиной к морю.

Сетка сеткой, но опасность возникнет, скорее всего, с другой стороны. На столе ничего похожего на вчерашний «чай» не наблюдалось, и потому расслабился. Разговор наверняка предстоит деловой, значит, не будет нужды отказываться всякий раз, когда поднимут очередной тост: хватило вчерашнего.

Фил отвлекся, разговаривая с одним из своих людей, поэтому ответа на вопрос я не получил. Закончив, он сразу же поинтересовался:

– Как рука?

Уже доложили. Или увидел сам.

– Почти нормально.

В ладонь перестало бить болезненными уколами, и теперь она лишь изредка дрожала, а пальцы самопроизвольно шевелились. То ли Анфиса помогла, то ли само по себе полегчало.

– Зря ты так усердствовал.

– Не знал, чем грозит.

Рассказывали мне, другие эмоционалы после нескольких заполненных жадров и тошноту до рвоты чувствуют, и сознание теряют, и что-то там еще. Хотя, возможно, и выдумки – кто о них толком знает? А по себе судить сложно, все мы разные. Не самый большой Гудрон может выпить столько, отчего у верзилы Яниса, в два раза его крупнее, еще на четверти дозы случится аут.

– Фил, слышал когда-нибудь о Вазлехе?

Тот на мгновение задумался.

– Нет, не приходилось. А кто это?

– Самому бы знать. Навели меня на одну женщину в Аммоните, якобы ей какое-то время пришлось среди перквизиторов провести. Так вот, от нее и услышал. Она сказала что-то вроде того «не надо искать детей Вазлеха».

– Уж не об Анфисе ли идет речь?

– Именно. – Коль скоро Фил сразу же понял, о ком идет речь, скрывать ее имя не имело ни малейшего смысла.

– Слушай ее больше! Позавчера только видел, как она по улицам с ведром и метелкой ходила, каких-то злых духов из поселка изгоняла. Окунет метелку и вокруг себя обрызгает, снова окунет и опять ею помашет. Да и не до Вазлехов мне сейчас: гостей со дня на день ждем.

«Неужели так быстро? – Поводов для огорчения хватало. – Как будто бы разговор шел о том, что вначале все хорошенько подготовим перед тем, как попытаемся получить, так сказать, суверенитет. И вот смотри-ка, и дня не прошло, а уже гостей ждем. Мне Леру искать нужно! Выходит, Фил меня обманул, добившись согласия и поставив перед фактом?»

– Много их будет? Фил, мы же договаривались, через какое-то время приступим!

Сначала он не понял, взглянув недоуменно. Затем до него дошло.

– Игорь, это другие дела. То, ради чего нас сюда и наняли. Очередная попытка подмять побережье со стороны. Заниматься тем, о чем мы вчера говорили, рано еще. Сначала насущные проблемы нужно разгрести. Причем так, чтобы все хорошенько подумали, не проще ли будет с нами договориться. Сейчас вопрос заключается в другом. Как будто бы дело тебя и не касается, но мы же теперь партнеры? Так вот, сможешь мне по-партнерски помочь?

– Сделаем.

Я ни секунды не сомневался. Ни в себе, ни в своих людях. Помнится мне, чем закончился захват Аммонита в прошлый раз. Частично сожженным поселком, следы от пожарищ видны до сих пор. И еще целым мешком человеческих голов, которые выставили посреди площади соседнего Радужного. Как устрашение. Что, мол, произойдет с его жителями, если они не подчинятся.

– Ну вот и добро… – Фил заметно расслабился. – Может, по маленькой? – подмигнул он.

– Спасибо. Ничего нового о перквизиторах узнать не удалось?

– Особенно много к тому, что уже сказал, добавить не получится. Кое-что есть, но и оно на уровне слухов. Утверждают, где-то посреди джунглей у них целый город. Не такой, конечно, как Звездный, о котором ты сам рассказывал, но тоже немаленький. И тоже почти полностью из домов, которые сюда с Земли перенеслись. Сказали еще, будто культивируют они презрение к смерти. Отсюда и нравы вольные, и женщины общие. Мол, какой тут может быть закон, какая мораль, если завтра тебе предстоит сдохнуть.

«Самураи долбаные! – зло подумал я. – Бедная Лера!»

– Но дисциплина у них железная, мне бы такую… Так, Солдат идет! – И пояснил: – Леха Солдатенков, он в Аммоните, так сказать, глава поселковой администрации. Сейчас и приступим.