Текст книги "Санай и Сарацин"

Вот он стоит в тридцати метрах. Одно из самых опасных и ужасных порождений Зоны, похожее на человека, с которого сорвали кожу, а потом зажарили до твердой хрустящей корочки. Вздрагивающие щупальца, уродливо торчащие из нижней части лица, смахивали на грязную красную бороду. Глубоко посаженные глаза кровососа мерцали двумя незатухающими угольками. Не было никаких сил смотреть на них. Во взоре мутанта светился нечеловеческий, извращенный разум. Но любопытного монстра, задравшего голову и внимательно всматривавшегося в пролом, образовавшийся после взрыва, нельзя назвать лучшим представителем своего вида. Это была не крупная особь, скорее подросток. Молодой, глупый, неосторожный, зеленый еще, всего-то двухметровый. Мутант стоял и смотрел вверх.

«Замечтался, что ли, дружок?» – подумал Сарацин, разглядывая в оптику винтореза каждую трещинку на коже неадекватного кровососа.

Указательный палец занял привычное место на спусковом крючке. При желании Сарацин мог бы пустить пулю прямо в зрачок кровососа. Но что-то подсказывало ему, что делать этого не следует, хотя выстрел выйдет наверняка крайне эффективным. Видимо, интуиция выспалась и решила немного поработать. Вдруг рядом с молодым кровососом проявился силуэт второго, более крупного. Санай и Сарацин не успели даже охнуть, когда за вторым обозначился третий, самый массивный, настоящий патриарх. Так называли матерых кровососов почти трехметрового роста, лет десяти, а то и двенадцати. Попадались экземпляры еще большего размера, но этот был необычайно широк в плечах. Настоящий самец, невероятно сильный и мощный! Он не стал входить в конус света, рыкнул мощным низким басом, и двое других трусливо присели. Они смотрели на него в полной тишине, не издавая ни звука. На груди мутанта-рекордсмена уродливыми рубцами расползлись обширные шрамы.

«А папик-то пуганый, – подумал Сарацин, а потом молча взглянул на Саная, замершего с пулеметом на изготовку. – Но три твари – уже явный перебор».

На этом сюрпризы не закончились.

После продолжительной стрельбы наверху и непонятной возни из отверстия в потолке на молодого кровососа упал рослый белокурый монолитовец. Причем вниз головой. Неприятный для кровососа нюанс заключался в том, что монолитовцы разгуливали по Зоне вовсе не в розовых стрингах. Убежденный последователь истинного восхваления великого «Монолита» грохнулся на сыночка, как его условно окрестил Сарацин, в полной выкладке. Одного только железа – каркасных конструкций, бронированных щитков, серводвигателей, пневмошарниров, а также прочего электронного и электрического оборудования – на безумном адепте было килограммов на сто семьдесят. Все компетентные чуваки знали, что самые крутые экзоскелеты и прочее индивидуальное специальное оборудование, известное в Зоне на текущий момент, применяли именно монолитовцы. Вдобавок на спине боевого роботизированного костюма первого класса защиты в специальных зажимах переносился запасной боекомплект сменных элементов для гаусс-пушки, четыре выстрела для гранатомета, несколько противопехотных мин. Но главное состояло в том, что в комплекте с костюмом монолитовец нес на себе компактную энергетическую установку, работающую на неизвестных аномальных принципах. К слову сказать, сам блондинчик весил не менее ста двадцати килограммов. Суммарно монолитовец тянул на добрую треть тонны. Вся эта тяжесть эффектно упала прямо на загривок мутанта. Хорошо припечатало, как будто бы трактор с посевной возвращался и завалился на пьяного механизатора. Сплюснуло только так!

Жаль только, что монолитовец был уже мертвый. Иначе он точно навтыкал бы по кровососьим сусалам своими железными кулачищами. Видать, неслабые противники схлестнулись там наверху.

Удивительно, но пострадавший мелкий кровосос одним взмахом руки смел с себя гибрид убитого человека и механизма. Зарычав на весь подвал, перейдя на ультразвук, он крутанулся под тяжестью, свалившейся на него.

Санай и Сарацин, каждый со своего места, с явным чувством разочарования наблюдали за тем, как кровосос, практически неуязвимый, поднялся в полный рост, раскинул руки в стороны, как самец гориллы, выходящий на брачное ристалище, и закричал. Теперь его голос стал низким, пронзительным. От этого звука друзья почувствовали, как волосы зашевелились у них на затылках!

Санай покрепче схватил «Печенег-2». Было видно, что он волнуется, но наставник дядя Вася учил, что делать это надо незаметно. В этот момент Сарацин непроизвольно посмотрел на друга, ища поддержки. Внешне Санай излучал нормальную мужицкую надежность. Это немного успокоило Сарацина.

«Не психи же мы пробитые! – подумал он. – Нормальные люди! И как только Господь позволяет таким исчадиям ада ходить по Земле! Если у них есть такое разрешение, значит, это кому-нибудь нужно! Я, конечно, не Антуан де Сент-Экзюпери, но когда-то у матушки-природы должно же закончиться терпение. Она наконец-то включит свой иммунитет!»

В отличие от напарника Санай, выцеливая противника, не думал о всяких высоких мотивах и мелочных проблемах. Он уже четыре раза порывался нажать на спусковой крючок пулемета. Пару раз мутанты располагались крайне удобно для прицельной очереди, которая ударила бы наверняка. Казалось, что одним посылом, резким кинжальным огнем можно порешить всех трех щупальцемордых архаровцев. Но каждый раз что-то не давало человеку нажать на курок. Наверное, это был страх. Санай ощущал, что этот выстрел может оказаться последним в его жизни.

В этот момент из отверстия вниз скользнул на электронной лебедке наемник. Это было красиво, эффектно, непредсказуемо, но глупо. Он спустился со скоростью среднего падения. Было видно, что парень не ожидал такой встречи. Он только и успел пальнуть из автомата по второму кровососу, но тот моментально ушел в режим невидимости и убежал. Вообще-то, группа встречающих оживилась. Ведь еда сама опускалась на стол. Вот и второе блюдо подоспело. Но кровососы были раздражены. Они буквально разорвали горемычного наемника на части. Все случилось очень быстро. Санай даже не успел выдохнуть.

«Минус два, – устало подумал Сарацин. – Но это делу не поможет. Хорошо, конечно, что противники убавляются сами по себе, но в тактическом плане все по-прежнему. Проход закрыт, как ни крути! Семейка кровососов, видимо, здесь постоянно обитает».

Между тем кровососы завелись по-настоящему. Запахи свежей крови и теплой человеческой плоти разбередили их темные души. Они чувствовали, что ужин у них сегодня будет наверняка. Напарники знали, что во время боя между различными группировками кровососы любят схватить раненого или контуженого бойца и утащить беспомощного человека к себе в укромное логово. Там бедолаге уже никто и ничто не поможет.

Кровососы забегали. Они угрожающе рычали и мерцали. Самый молодой внезапно возник в дверном проеме перед замершими сталкерами. Он почуял опасность и заверещал, как беременная бюрерша.

– Да и хрен с ним, – прошептал Санай и нажал на спусковой крючок любимого пулемета.

«Печенег-2» не подвел, выдал по полной программе. Кровососа откинуло назад. Попутно очередь оторвала одну конечность, разворотила уродливую морду, шею и грудь мутанта. Кинжальный пулеметный огонь в упор не оставил шанса кровососу. От него в разные стороны полетели ошметки и брызги. Тварь упала на бетонный пол, дернулась в агонии и замерла.

– Назад! – закричал Сарацин.

Не переставая стрелять, Санай короткими шажками отступал за напарником, рванувшимся в темноту коридора.

«Куда назад-то?» – нервно подумал он, но стрелять не перестал.

Грохот и вспышки работающего «Печенега» не позволяли рассмотреть, что происходило в зале на самом деле. Оставшаяся парочка монстров мелькала там, исчезая и вновь проявляясь. Было ясно, что надо уходить, но как и куда, пока непонятно. Оставалось одно – отступать от огромного зала в коридоры и быстро искать боковой проход.

Тем временем Сарацин достиг разбитого погрузчика. Иссохший водила никак не прореагировал на живого человека.

«Скелеты только в сказках бегают и на людей нападают, – не вовремя подумал Сарацин. – А этот так и сидит на своем месте».

Снайпер изготовился к стрельбе. Он приблизился вплотную к оранжевому автопогрузчику и встал на колено, чтобы обезопасить себя хотя бы с одной стороны. Сарацин поводил винторезом туда-сюда и, ориентируясь по вспышкам пулемета, принялся разыскивать силуэт Саная.

«Он вернется, и мы проскочим под погрузчиком в боковое ответвление, – размышлял Сарацин. – Там, в узком месте, проще обороняться будет. Да и выход наверх, может быть, найдем. Нефиг было надеяться, что по прямой, через все подвалы, получится пройти без казусов».

Санай по-прежнему стрелял где-то в глубине коридора.

Сарацин напрягся и подумал: «Вот сейчас кореш появится, и я открою огонь, чтобы его прикрыть».

Он поймал паузу между пулеметными очередями и закричал:

– Я готов!

Боковым зрением Сарацин заметил движение слева от себя. Он резко повернул голову, чтобы взглянуть на потенциальную опасность, если она там вообще присутствовала. До противоположной стены подземного коридора метра четыре. Десять секунд назад там ничего не было. Обычный набор ржавых коммуникаций: канализационные трубы, кабели, провода. Но движение повторилось. Сарацин похолодел, не колеблясь, завалился набок, стараясь заползти спиной под захват автопогрузчика, при этом зашарил на поясе в поисках ГШ-18. Для ближнего боя винторез совсем не годился.

То непонятное, что пару секунд представляло из себя желе, грязное размытое пятно на разорванной теплоизоляции труб водоснабжения или хрен его знает что еще, тут же вполне проявило свой кошмарный облик, зашевелив ротовыми отростками-щупальцами. Мутант расположился под самым потолком и был готов к нападению на зазевавшуюся добычу. Он стоял, согнувшись, как сжатая пружина, и неотрывно смотрел на Сарацина, наводя на него ужас тлеющими углями своих голодных глаз.

«Еще один кровосос! Четвертый! Да их тут целый клан, твою маму!»

А кровосос просто взял и прыгнул.

Сарацин дернулся, уткнувшись плечом в какое-то препятствие. Единственный путь к спасению был за разваливающимся погрузчиком, но времени для маневра не оставалось. Что-то ему мешало, а посмотреть некогда.

«Санай, бля, где ты?»

Стремительная тварь нанесла резкий удар когтистой лапой. От первого же выпада мутанта винторез полетел из рук вон, звякнула разбитая оптика прицела. Второй удар ошеломил Сарацина. Когти монстра разорвали рукав армированного комбинезона, зацепили левую руку, обжигая сталкера нестерпимой болью. Вдобавок Сарацин после мощного толчка ударился виском о металлическую конструкцию подъемника. В глазах потемнело, сталкер оказался на грани потери сознания.

– Я ведь Сарацин! Хрен ты угадал, – по слогам прохрипел сталкер, приставил пистолет к грудной клетке мутанта и выстрелил.

Содержимое обоймы ГШ-18 гарантированно упокоилось в месте пребывания сердца этой нечисти.

«Эффект нулевой! – констатировал Сарацин. – В морду надо было стрелять».

Он почувствовал, как кровосос вытаскивал его за ноги из-за хилого укрытия, создаваемого автопогрузчиком, на открытое пространство коридора. Сарацин пытался дотянуться до ножа, но очередной удар отправил его в кратковременный нокаут.

Придя в себя, Сарацин обнаружил перед глазами тело кровососа, но не все, только спину и зад. Видимо, тот забросил свою добычу на плечо и теперь энергично улепетывал. По всей видимости, уносил добычу в свое логово, чтобы потом скушать не торопясь, вдумчиво и смачно, не отвлекаясь на своих соплеменников, которые могут заставить поделиться, а то и вовсе отобрать деликатес.

Голова сталкера налилась свинцом. Он изо всех сил старался не потерять сознание, но через кроваво-красный туман в его мозг лишь иногда поступали обрывочные ощущения и образы.

«Воняет-то как не по-детски! Я в школьные годы боролся с одноклассником, но тот не был кровососом. От него воняло поменьше. А не так уж и плохо умирать. Санай, бля, где ты? Дотянуться бы до гранаты».

Кровосос забрался на большой металлический ангар, когда-то построенный прямо здесь, в подвальном помещении. Он бросил добытого человека на желтые кости предыдущих жертв и довольно заурчал. Сарацин грохнулся на эту хрустящую кучу, как мешок с перегноем, и застонал от непереносимой боли. На секунду сознание прояснилось. Последним, что он увидел, были ротовые щупальца кровососа с тысячами мелких язвочек-присосок, приближающиеся к его лицу.

«Сейчас поцелует взасос, сука», – подумал Сарацин и закрыл глаза от омерзения и обиды. Навсегда…

Осознание того, что он все еще жив, оглушило сталкера не хуже контузии, полученной в результате компрессионного взрыва в закрытом помещении. В глазах потемнело, на языке появился металлический привкус. Где-то в глубине коридора не замолкая строчил пулемет Саная. А Сарацин по-прежнему стоял на одном колене возле пресловутого погрузчика, изготовившись прикрывать отход напарника. Родной винторез, целый и невредимый, как и положено, в руках, направлен в сторону противника! Все вернулось на круги своя!

– Бляха ты муха! – Сарацин оцепенел, ощутив тошнотворный комок, подступивший к горлу. – Опять «зеркало жизни» предупредило. Значит, эта тварь сейчас на меня прыгнет.

Мобилизовав все душевные силы, какие только были, он заставил себя не смотреть в сторону места, откуда через пару секунд должен был напасть четвертый кровосос. Сталкера так и подмывало повернуть голову, но делать этого было нельзя ни при каких обстоятельствах. Иначе можно спровоцировать мутанта на немедленную атаку. Сарацин аккуратно, не делая резких движений, отложил в сторону снайперскую винтовку, задвинул ее под автопогрузчик, медленно достал из кобуры на поясе пистолет ГШ-18, заметил, что дрожь в руках все-таки проявилась, и сосредоточился на предстоящем прыжке мутанта. Он решил, что под захваты погрузчика теперь не полезет, а отпрыгнет в последний момент в сторону, если, конечно, повезет. Некоторые и от кошки-то увернуться не смогут, а тут быстрая невидимая зверюга! Она моментально покроет расстояние, отделяющее ее от жертвы.

«В морду надо было стрелять, – припомнил свои впечатления Сарацин. – Так и поступим».

До этого он не сталкивался с кровососом лицом к лицу. Стрелять с большого расстояния доводилось, а вот сходиться врукопашную – никогда.

«Терпеть не могу этот подземный зоопарк! Теперь все, вроде бы готов! Дальше тянуть смысла нет!» – подумал Сарацин и медленно-медленно повернулся лицом к опасности.

Кровосос как будто только этого и ждал. Он вышел из режима невидимости, показав себя будущей жертве во всей своей дьявольской красе. Видимо, хотел сразу страху нагнать. Он всегда так делал. Гулко зарычав и зашевелив щупальцами, монстр дернулся, но не прыгнул. Он внимательно рассматривал добычу, казавшуюся ему легкой. С едой можно и поиграть. Видимо, скучно здесь, в подвалах-то, будь они неладны. Кровосос снова исчез из видимого диапазона и явно решил переместиться поближе к будущему ужину. Сарацину показалось, что монстр даже похохатывал при этом.

«Почему все пошло не по тому сценарию, который показало зеркало жизни? – подумал Сарацин. – Непонятно. Видимо, в первый раз я испуганно озирался. Мутант почувствовал мой страх, поэтому и стартовал. Сейчас я повел себя как-то не так, иначе, непривычно для кровососа. Вот и пошло все по-другому».

Перед глазами сталкера возникли вздрагивающие ротовые отростки кровососа, но теперь Сарацин был готов к такому развитию событий.

– Хрен ты угадал! – прошептал сталкер и нажал на спусковой крючок, стараясь попасть в глаза и переносицу кровососа.

ГШ-18 выплюнул две трети обоймы. Пули теперь угодили туда, куда и следовало.

В предсмертных муках кровосос взмахнул руками, пытаясь схватить противника, прижать его к себе и, видимо, разорвать на самые мелкие фрагменты, но после восьмого прямого попадания в голову мощные ноги подкосились и он упал на спину. Сарацин подошел к поверженному охотнику и хладнокровно всадил остаток магазина ему в правый глаз.

– Вот теперь правильно, – пробормотал сталкер и выпустил воздух из легких.

Он понял, что от страха и нервного напряжения не дышал почти две минуты. Сарацин уселся на бетонный пол и вытянул ноги. Сапоги уткнулись в труп кровососа. Тот был однозначно мертв. Сталкер вздрогнул и обернулся в поисках винтореза. Душа требовала сигареты. Ему всегда хотелось курить после бани, обеда, секса. Теперь, когда он выстоял в смертельной схватке, он рефлекторно желал затянуться дымком. Но бой еще не закончился, он был в самом разгаре. Сарацин поднял свой винторез, зачем-то дунул на него, проверил, заряжен ли, а то все позабыл с кровососом этим.

Потом он дважды крикнул:

– Санай! Санай!

Вдруг все смолкло. Стрельба прекратилась, стихли вопли кровососов. Сталкер замер, стараясь услышать хоть что-нибудь в тишине темного коридора. Окружающий мрак и уродливый труп кровососа добавляли к этому тревожному ожиданию перчинку зарождающейся безнадеги. Если бы сейчас с Санаем случилось что-нибудь непоправимое, то шансов на благоприятное завершение этой сумасшедшей вылазки не осталось бы. В одиночку живым не выбраться, имея столько разномастных противников. Сто процентов не выжить!

С этой секунды Сарацин забеспокоился не на шутку.

«Что же, вот, похоже, и настал конец моей карьере, – подумал он. – Спаситель, сделай так, чтобы Санай выжил».

Видимо, Господь держал происходящее в Зоне отчуждения под личным контролем, потому что из глубины коридора донесся топот бегущего человека. Это был Санай.

– Ты охренел что ли? – заорал он. – Улепетываем! Их было не трое, а четверо как минимум! Там целый зверинец этих тварей! Я из них парочку железно положил и одного ранил, но патриарх, сука, живехонек! Сматываемся!

Сарацин с облегчением выдохнул. Чертовски приятно видеть друга вместо монстра. По крайней мере, Санай смотрелся симпатичнее кровососа. Хотя в тот момент эта сентенция была явно спорной.

– Ты уснул что ли? Они злые как собаки! Уходим! Если сейчас патриарх прибежит, то все, жопер!

Санай развернулся и дал короткую очередь в сторону зала. То ли цель увидел, то ли так, для острастки.

После всех этих переживаний Сарацин восторженно смотрел на своего друга и думал о том, что если бы не Санай, то сам он, скорее всего, использовал бы сейчас последний патрон по прямому назначению. Шмальнул бы себе в башку из пистолета, и делу край! Лишь бы не попасть на полдник Кровососу Ивановичу и его друзьям или родственникам. Ну их теперь всех на хрен! Прорвемся! Слава тебе, Господи, обошлось!

– Это… – начал было Сарацин, но от волнения смог только ткнуть пальцем в сторону поверженного кровососа.

– Твою мать! – прокомментировал увиденное Санай. – Молодец! Время даром не терял!

– Брат, зеркало жизни опять сработало, а так шансов не было бы.

– Я понял. – Санай выпустил еще одну пулеметную серию в сторону опасного зала. – Я не уверен, но, по-моему, только что морду патриарха зацепил.

– Как дела с патронами? – спросил Сарацин.

– Маловато, конечно, – ответил Санай. – Но пулемет не брошу! Даже не проси!

Сарацин пригляделся к темному силуэту напарника. Что-то в нем кардинально изменилось. В запарке вот так сразу и не определишь, что именно. В темноте подвала деталей не разглядишь. И тут до Сарацина дошло.

– Санай, а где твой рюкзак? – строго спросил он. – Где призрак Петров?

– Понимаешь, там казуистика вышла. – Санай замялся. – Если бы не простое человеческое везение, то я сейчас с тобой не разговаривал бы. Короче, луплю я, значит, по бегающим тварям из пулемета, и вдруг сзади кто-то навалился. Причем деликатно так, со стороны, где никого до этого не было. А я-то стрелял как раз. Из-за грохота ничего не слышу. Чувствую, держит меня кто-то. Я рванулся в сторону, отмашку прикладом произвел точно в зубы. Хрен его знает, есть они у кровососов или нет. Но гад завыл. Да, это был еще один. Он, наверное, в засаде, скот, сидел. Поэтому мы с тобой его и не видели. Так вот, он как махнул своими когтями, лямки рюкзака и не выдержали. Помню только, что призрак жалобно так заныл, видать, и ему, бедолаге, когтями досталось. Тут патриарх опять привязался. Слышу, ты стреляешь! Я к тебе. А тот, кто рюкзак стырил, куда-то в темноту сиганул.

Сарацин перезарядил пистолет, посветил фонариком в коридор, убедился в том, что мутантов там нет, сплюнул и заявил:

– Плохо. Курить хочу.

– Все правильно, только двигать пора. Мы и так задержались. Я слышу, что наверху бой не затихает.

Сарацин посмотрел в голубые глаза напарника и шепотом спросил:

– Что предлагаешь? Призрака нашего пойдем спасать или в ближайший ларек за пивом? Я так понимаю, что нас из-за него гоняли, а теперь как? Призрака нет, преследователи долбят, еще и кровососы эти привязались. Одной Зоне известно, что творится на поверхности.

– Знаешь, – задумчиво произнес Санай, – мне показалось, что монстр, который у меня рюкзак подрезал, не кровосос был.

– А кто еще? – забеспокоился Сарацин.

Вопрос не праздный. Монстров в Зоне хватало с избытком. Случалось, что и незнакомые тварюги попадались.

Санай пожал плечами и произнес:

– Баба ихняя – кровососиха! Вроде даже как на сносях. Я, конечно, не буду утверждать, но вроде бы рассмотрел все ее женские прелести как спереди, так и сзади. Даже снизу кое-что.

– Ты что, ей под хвост заглядывал?

– Тихо! – Санай изготовился к стрельбе.

Сарацин привычно повернулся в ту сторону коридора, откуда они пришли, и настроился на драку.

Друзья прислушались.

Звуков хватало. С потолка капала вода на бетонный пол, лопались пузыри в недалеком киселе, непонятно где что-то громыхнуло. Если не считать этих звуков, то можно сказать, что вокруг тишина.

– Оставшиеся кровососы почему-то не нападают, – прошептал Санай. – Неужели ушли?

Со стороны лифта долетел звук двух взрывов.

Санай присвистнул и заявил:

– Похоже, в шахту нашего лифта кто-то гранаты бросил.

Сарацин кивнул.

– Надо срочно принимать решение, куда идти. Не ровен час, с тыла появятся монстры с автоматами и пистолетиками. Они похлеще кровососов будут.

Санай вытер лицо правой ладонью. Это движение оказалось вялым, выдавало усталость, накопившуюся за последние часы. Погоня всегда выматывает. Хоть убегай, хоть догоняй – одинаково.

– В боковые коридоры сворачивать не будем, – сказал он. – Потеряем время в случае завала. Сам понимаешь, придется возвращаться из тупика, а преследователи могут оказаться здесь с минуты на минуту. Все зависит от их опытности, мастерства и численности. Предлагаю все-таки шпарить через зал кровососов. Их там двое осталось: раненый патриарх и баба его. Думаю, что пройдем. Заодно Петрова поищем.

– Хапы! – Сарацин сунул пистолет в кобуру и придирчиво осмотрел винторез. – Двигаем. Ты первый, я замыкаю с детектором. А там – по обстановке.

Через пару минут они достигли зала. Пролом в потолке по-прежнему рассеянно освещал подвал, напоминая грязную люстру. Останки монолитовца и растерзанного наемника валялись там, где их бросили кровососы. Друзьям открылась безрадостная и омерзительная картина. Кровь и фрагменты тела наемника раздражительно действовали на психику людей. Сталкеры по дуге миновали освещенное пространство. Детектор аномалий молчал, поэтому они прошли там, не задерживаясь. Парни достигли громоздкого сооружения из листового метала, стоявшего в конце зала, не то промышленного кондиционера, не то насосной станции. Это смог бы определить только специалист.

Парни остановились и нервно прислушались.

Конструкция напоминала ангар и опоясывалась монтажными площадками, на одной из которых лежал иссохший труп человека. Он напоминал измочаленный целлофановый пакет, валяющийся в куче ветхого тряпья. Теперь уже не представлялось возможным определить ни возраст убитого, ни принадлежность к той или иной группировке. Прах человека отчетливо свидетельствовал своим примером о том, что бывает, когда вами пообедает кровососущая тварь. Всем известно, что они вытягивают из жертв все жидкости, имеющиеся в организме: кровь, лимфу, желчь, желудочный сок, стекловидное тело глазной жидкости, даже сперму, мочу и прочие экскременты. В итоге человек, обработанный кровососом, превращается в вяленую мумию. В таком состоянии труп может десятилетиями лежать в сухих проветриваемых помещениях.

Заметив место трапезы кровососа и останки неизвестного бедняги, сталкеры понимающе переглянулись.

Металлическая конструкция перегородила проход. После небольшого совещания друзья решили искать дорогу слева. Им казалось, что там меньше нагромождений. Преодолев небольшой завал из баллонов для сжиженного газа, напарники оказались на крохотном пятачке, ограниченном очередной промышленной установкой и небольшим баком. Двигаться можно было только по узкому проходу, но именно оттуда раздался угрожающий рык кровососа.

Сталкеры снова остановились.

Санай молча пожал плечами и двинулся вперед, готовый в любой момент открыть огонь. Преодолев узкое пространство, они увидели удивительную картину. В дальнем углу, рядом с лестничным маршем, на полу была навалена огромная куча хлама, мягкого изоляционного материала, измятых картонных коробок и прочего мусора. Вонь от лежки распространялась на многие метры вокруг. Здесь кровососы устроили свое гнездо, тут они жили, спали и, по всей видимости, размножались. Все окружающее пространство было пропитано мускусом и запахом экскрементов. В центре лежки восседала пузатая самка кровососа. Удивительно, но она держала в руках призрака Петрова, нежно, прямо как младенца, баюкала его и протяжно порыкивала, раскачиваясь из стороны в сторону. Создавалось впечатление, что тварь поет колыбельную песню, склонившись над грудным ребенком.

Санай и Сарацин приблизились.

Кровососиха притихла. Она то угрожающе рычала на сталкеров, то недовольно что-то бормотала. Затем эта особа принялась мерцать, становилась невидимой, потом проявлялась на сером фоне грязного логова.

Санай рассматривал призрака Петрова, пытаясь определить, жив ли тот. В нем действительно произошли разительные перемены. Он увеличился в размерах, ощутимо подрос. Теперь Петров отчетливо смахивал на инопланетянина, имел небольшое округлое тельце, короткие, но крепкие ножки и ручки. Он смешно дергал ими и бессильно отталкивался от уродливой груди кровососихи, прижимающей его к себе.

Жив!

Каких-либо половых признаков на теле у призрака не наблюдалось. Его голова заметно изменилась. Она увеличилась в размерах, но волосяной покров не появился. Череп оставался гладким. Ушки, заостренные, как у сказочных эльфов, топорщились в стороны. Лица не было видно. Самка, завидев врагов, рефлекторно прижала призрака Петрова к груди в инстинктивном порыве защитить детеныша. Оставалось загадкой, почему кровососиха приняла это маленькое тщедушное существо, имеющее зеленоватый оттенок кожи, за своего детеныша.

Санай и Сарацин никогда не видели такой материнской заботы у этих монстров. До этого они не встречали самок кровососа, а тут перед ними разыгралась сцена из фильмов о живой природе телекомпании Animal Planet. Серия первая: «Ареал обитания и материнский инстинкт кровососа».

Они стояли и молча смотрели на даму-мутанта. Она вела себя очень по-человечески, в то же время проявляла животную агрессивность к чужакам. Самка угрожающе фыркала и топорщила навстречу врагам свои ротовые отростки-щупальца, пыталась напугать или прогнать их. Если допустить, что кровососы разумны, в них остались хотя бы какие-то примитивные зачатки самосознания, то действовала она крайне наивно и неосмотрительно. Если бы не заложник, то Санай не задумываясь открыл бы огонь, но сейчас опасался задеть дружественным огнем призрака Петрова и замер, осмысливая непростую ситуацию. Где-то в зале по-прежнему находился раненый патриарх, поэтому необходимо было немедленно что-то решать. Если папашка вернется и примется защищать свое семейство, то в таком случае жди неприятностей, как любил повторять наставник молодых спецназовцев дядя Вася.

Держа на прицеле своеобразную мадонну Зоны, Санай подошел к гнезду и направил ствол пулемета прямо ей в голову. Невероятная вонь резала глаза, отравляла дыхание, но Санай терпел и вроде бы даже не обращал на нее внимания, сосредоточившись на поведении кровососихи. Самка отодвинулась, закрыла корпусом похищенного у людей младенца и тоненько заревела, причитая и посвистывая. Призрак молчал, пытаясь вырваться из ласковых лап новоявленной мамаши.

– Отдай! – Санай протянул левую руку и настойчиво добавил: – Я ничего тебе не сделаю. Отдай его!

Кровососиха дернулась, вскинула глаза, горящие в полумраке, пристально всмотрелась ненавидящим и в то же время просящим взглядом в лицо Саная. Сарацин подумал, что хозяйка Зоны таким же методом пыталась выпросить призрака, но они его не отдали. Вот и кровососиха может отказаться. Что тогда?

– Я не хочу тебя убивать. Отдай его, – повторил Санай. – Обещаю, что не стану в тебя стрелять. Он не твой детеныш. Считаю до трех. Раз!

Кровососиха все поняла. Она отодвинулась еще дальше к стене и вдруг закричала – отчаянно, громко и протяжно.

Где-то в центре зала на крик самки откликнулся патриарх. Он зарычал, как разъяренный лев, и напарники услышали, как монстр громил все на своем пути. Кровосос рванулся к подруге, зовущей на помощь. Он отбрасывал в сторону двухсоткилограммовые бочки, крушил арматуру, своротил огромный электромотор, помяв станину, на которой стоял этот ржавый агрегат. Кровосос приближался.

– Ну все, трындец! – выкрикнул Сарацин.

Санай сделал два шага в сторону. Он держал под прицелом голову кровососихи и молча ожидал появления монстра. Сарацин сместился к бетонной опорной балке, винторез замер в его руках. Сарацин решил, что патриарх появится там, где недавно прошли они сами. Других маршрутов не было видно, поэтому он направил оружие именно туда.

В баре поговаривали, что кровососы специально создают подобные лабиринты из мусора и обломков для поимки сталкеров, заблудившихся в коридорах. Иногда они предпочитали поиграть с жертвой, попавшей в ловушку. Ужас!

Кровосос появился за считанные секунды. Он встал во весь свой почти трехметровый рост, яростно вращая дьявольскими глазами. Видимо, эти твари и вправду обладали зачатками разума. Кровосос моментально оценил ситуацию и не предпринимал никаких действий. Он неотрывно смотрел на Саная. Жгучая ненависть светилась в его глазах, но, видать, бабу свою монстр любил и дорожил ею, потому что даже не шелохнулся. Мутант стоял в трех метрах от Сарацина и глухо рычал. По его уродливой морде темной струйкой стекала кровь из раны, зиявшей выше лба. При ближайшем рассмотрении Сарацин насчитал еще два пулевых ранения: под левой ключицей и на правом бедре. Видимо, у патриарха не осталось сил. Он даже не пробовал мерцать, просто стоял как памятник самому себе и не обращал внимания на раны. Скорость регенерации тканей у кровососов невероятная, не исключено, что к утру он будет как новый рубль, вполне здоровый и пребывающий в прекрасном расположении духа. Подумаешь, шрамов добавится. На нем и так от рубцов живого места не было. Тем более что шрамы украшают кровососов.