Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 24. Сентябрь 1913 – март 1914"

Сиятельный либеральный помещик о «Новой земской России»

За шумом ходячих либеральных фраз у нас слишком часто забывают действительную классовую позицию настоящих «хозяев» либеральной партии. Князь Евгений Трубецкой в № 12 «Русской Мысли» превосходно вскрывает эту позицию, показывая наглядно, до какой степени сблизились уже теперь у нас либеральные помещики Трубецкие и правые помещики Пуришкевичи во всех серьезных вопросах.

Один из таких самых серьезных вопросов – столыпинская аграрная политика. Сиятельный либеральный помещик говорит о ней:

«С начала премьерства Столыпина все правительственные заботы о деревне определяются главным образом двумя мотивами: страхом пугачевщины, натворившей столько бед в 1905 году, и стремлением создать в противовес пугачевщине новый тип крестьянина – зажиточного, а потому дорожащего собственностью, не доступного революционной пропаганде…»

Уже словечком «пугачевщина» наш либерал обнаруживает свое полное согласие с Пуришкевичами. Разница только та, что Пуришкевичи произносят это слово свирепо и с угрозами, а Трубецкие по-маниловски, приторно, мягко, с фразами о культуре, с отвратительно-лицемерными возгласами о «новой крестьянской общественности» и «демократизации деревни», с умилительными речами о божественном.

Благодаря новой аграрной политике, гораздо быстрее, чем прежде, растет крестьянская буржуазия. Это бесспорно. Крестьянская буржуазия не может не расти при всяком политическом и при всяком аграрном строе России, ибо Россия капиталистическая страна, вполне втянутая в оборот мирового капитализма. Либеральный князек знал бы это, если бы имел хоть азбучные сведения об «основных началах марксизма», о которых он говорит с бесконечным апломбом и с таким же бесконечным невежеством. Но князек все усилия направляет к тому, чтобы затушевать коренной вопрос о том, каково бывает развитие капитализма без всяких Пуришкевичей и при всевластии их класса. Князек захлебывается от успехов коопераций, травосеяния, от «подъема благосостояния», не говоря ни единого словечка ни о дороговизне жизни, ни о массовом разорении крестьян, ни об отчаянной нищете и голодовках, ни об отработках и т. п. «Крестьяне обуржуазиваются» – это князек видит и этим восторгается, а того, что они становятся наемными рабочими в условиях сохранения крепостнически-кабальных отношений, этого наш либеральный помещик видеть не хочет.

«Первое соприкосновение интеллигенции, – пишет он, – с широкими крестьянскими массами имело место уже в 1905 году, но тогда оно имело совсем другой характер – разрушительный, а не созидательный. Тогда соединение происходило единственно в целях совместного разрушения старых форм жизни, а потому было поверхностным. Интеллигент-демагог не вносил своего самостоятельного содержания в крестьянское сознание и в крестьянскую жизнь, а скорее сам руководствовался инстинктами народных масс, льстил им, приспособляя к ним свою партийную программу и тактику».

Знакомые, пуришкевичевские речи! Маленький пример: если на 2000 десятин земли господ Трубецких устроить 80 крестьянских хуторов по 25 десятин, то это будет «разрушением»; а если устроить десяток-другой подобных хуторов на земле разоренных общинников, то это будет «созиданием». Не так ли, сиятельный князь? Не догадываетесь ли вы, что в первом случае Россия была бы действительно «буржуазно-демократической», а во втором она на долгие десятилетия остается пуришкевичевской?

Но либеральный князь, прячась от неприятных вопросов, уверяет читателей, что крупные землевладельцы, распродавая земли, «скоро, очень скоро» окончательно исчезнут.

«Если правительство своими мероприятиями не слишком ускорит будущую революцию, то, когда она наступит, вопрос о «принудительном отчуждении» вовсе перестанет быть вопросом, ибо уже почти нечего будет отчуждать».

По последней статистике министерства внутренних дел{115}115
  Имеется в виду книга «Статистика землевладения 1905 г. Свод данных по 50-ти губерниям Европейской России». СПБ., издание Центрального статистического комитета министерства внутренних дел, 1907.


[Закрыть], в 1905 году было 70 миллионов десятин у 30 000 помещиков и столько же у 10 000 000 крестьян, но либеральному князю нет дела до этого! Уверять читателей, что Пуришкевичи исчезнут очень «скоро», ему надо для того, чтобы защитить Пуришкевичей. Его интересует всерьез только то, что

«людей, заинтересованных в собственности, в деревне будет достаточно, чтобы бороться не только против пугачевской, но и против всякой социалистической пропаганды».

Благодарим за откровенность!

«Каков же будет результат?» – спрашивает либеральный князь. «Перевоспитает ли правительство при помощи интеллигенции» (идущей в кооперативы и пр.) «крестьян в благонамеренных мелких помещиков или же, наоборот, интеллигенция, за счет правительственных ссуд, даст им воспитание?»

Князь ожидает, что не будет ни того, ни другого. Но это только лицемерный оборот речи. На деле он, как мы видели, всей душой стоит за перевоспитание крестьян в «благонамеренных мелких помещиков», уверяя, что «интеллигенция становится почвенной» и что для «демагогической аграрной программы» социалистов (в корне противоречащей – по мнению его сиятельства – «основным началам марксизма», не смейтесь, читатели!) не найдется места.

Неудивительны такие взгляды у помещика. Неудивительно его возмущение ростом атеизма и его богомольные речи. Удивительно, что есть еще на Руси такие глупые люди, которые не понимают, что, покуда такие помещики и такие политики задают тон во всей либеральной, в том числе в кадетской, партии, до тех пор смешно надеяться, что действительное отстаивание народных интересов может происходить «при участии» либералов и кадетов.

«Путь Правды» № 13, 5 февраля 1914 г.

Печатается по тексту газеты «Путь Правды»

Народничество и класс наемных рабочих

Десятилетие со дня смерти либерально-народнического писателя Михайловского подало повод народникам поднять старый спор о значении марксистской борьбы с народниками. Этот спор представляет немалый интерес: во-первых, исторический, ибо речь шла здесь о возникновении марксизма в России; во-вторых, теоретический – спор касался основных вопросов теории марксизма; в-третьих, практический, поскольку левонародническая газета в Петербурге делает попытки привлечь рабочих на свою сторону. Народник г. Ракитников пишет:

«Конечно, теперь никто не поставит вопроса в той форме, в какой он ставился в 60-х и 70-х годах: о миновании Россией фазы» (т. е. ступени, полосы) «капитализма. Россия уже находится в этой фазе».

Это интересное заявление левонародника сразу вводит нас в «суть» вопроса. Верно ли, что о «миновании Россией фазы капитализма» говорили только в 60-х и 70-х годах? Нет, это совершенно не верно. И в 80-х и в 90-х годах об этом говорили народники вообще, писатели из журнала «Русское Богатство» (т. е. из группы Михайловского) в особенности. Достаточно назвать, например, г. Николая – она.

Зачем же г. Ракитников скрыл от читателей 80-ые и 90-ые годы? Неужели только затем, чтобы прикрыть ошибки народников и тем облегчить их распространение среди рабочих? Прием этот – весьма плохой, и плохи дела у того, кто такие приемы употребляет.

Какое значение имеет теория о «миновании Россией фазы капитализма», теория Михайловского и его группы, державшаяся до 90-х годов прошлого века?

Эта теория была теорией утопического, мещанского социализма, т. е. мечтанием мелкобуржуазных интеллигентов, которые искали выхода из капитализма не в классовой борьбе наемных рабочих с буржуазией, а в воззваниях ко «всему народу», к «обществу», то есть к той же буржуазии.

Во всех странах до возникновения рабочего движения преобладали такие учения «социализма», которые на деле были лишь мечтанием мелкобуржуазных теоретиков об избавлении от классовой борьбы, о том, чтобы обойтись без нее. Во всех странах, как и в России, сознательному рабочему движению пришлось выдержать упорную борьбу против подобных учений мелкобуржуазного, соответствующего положению и точке зрения мелких хозяйчиков, «социализма».

Рабочее движение не может существовать и развиваться успешно, пока не опровергнута эта теория добрых хозяйчиков о возможности «миновать» капитализм. Прикрывая коренную ошибку группы Михайловского, г. Ракитников тем самым запутывает теорию классовой борьбы. Между тем только эта теория указала рабочим выход из их положения, указала, как сами рабочие могут и должны стремиться к своему освобождению.

«Россия уже находится в фазе капитализма», – пишет г. Ракитников.

Это замечательное признание равняется признанию коренной ошибки Михайловского и его группы.

Мало того. Оно равняется полному отречению от народничества.

Левонародники, согласные с этим признанием, борются с марксистами уже не как народники, а как оппортунисты в социализме, как сторонники мелкобуржуазных отступлений от социализма.

В самом деле, если «Россия находится уже в фазе капитализма», значит, Россия есть капиталистическая страна. Значит, в ней, как и во всякой капиталистической стране, мелкие хозяйчики – в том числе и крестьяне – являются мелкими буржуа. Значит, в ней, как и во всякой капиталистической стране, только классовая борьба наемных рабочих с буржуазией является путем к осуществлению социализма.

Программа левонародников (не говоря уже об их друзьях из «Русского Богатства») до сих пор не решается признать Россию капиталистической страной. Г-н Ракитников защищает народничество тем, что сдает марксистам программу народников! Ненадежная защита.

Г-н Ракитников не по-народнически, а оппортунистически спорит с марксистами, говоря:

«поддерживать крестьянское хозяйство отнюдь не значит прать против рожна неотвратимого экономического развития. И все больше социалистов на Западе становится именно на эту точку зрения».

Мы подчеркнули слова, головой выдающие бедного «левонародника»! Известно, что на Западе только класс наемных рабочих сумел, как класс, создать социалистические партии. Известно, что крестьянство на Западе, как класс, создает не социалистические, а буржуазные партии. Известно, что не социалисты, а оппортунисты на Западе проводят поддержку хозяйства мелких буржуа.

«Поддерживать крестьянское хозяйство»!.. Посмотрите вокруг себя. Хозяева-крестьяне устраивают союзы, чтобы продать подороже хлеб, сено, молоко, мясо, чтобы подешевле нанять работников. Чем свободнее крестьяне, чем больше у них земли, тем яснее это видно.

Классу наемных рабочих г. Ракитников навязывает «поддержку хозяйства» мелких буржуа. Вот так «социализм»!!

Наемные рабочие поддерживают только борьбу крестьян с крепостниками и крепостничеством – это совсем, совсем не похоже на то, чего хочет г. Ракитников.

В России великие годы, 1905–1907, окончательно доказали, что класс наемных рабочих один только выступал и сплотился как социалистическая сила. Крестьянство выступало и сплачивалось как буржуазно-демократическая сила. С каждым днем развития капитализма различие классов становится все сильнее.

«Левонародническая» проповедь сводится на деле к развращению и дезорганизации движения класса наемных рабочих мелкобуржуазными лозунгами. Лучше бы гг. левые народники обратились к демократической работе среди крестьян – для этого годны и не социалисты.

«Путь Правды» № 15, 18 февраля 1914 г. Подпись: В. И.

Печатается по тексту газеты «Путь Правды»

Еще о «Национализме»

«В наше время», когда делаются попытки устроить второе дело Бейлиса, следует почаще присматриваться к агитации националистов. Недавний второй съезд представителей «всероссийского национального союза» показало особенной наглядностью, какова эта агитация.

И было бы большой ошибкой думать, что значение этой агитации ничтожно, ибо ничтожен и фиктивен (призрачен) весь этот «всероссийский союз», представленный всего 21 делегатом со всех концов России. Ничтожен и призрачен «всероссийский национальный союз», но его проповедь поддерживается всеми правыми партиями и всеми официальными учреждениями, его проповедь ведется в каждой деревенской школе, в каждой казарме, в каждой церкви.

Вот газетное сообщение об одном из докладов, прочтенном на этом съезде 2-го февраля:

«Член Государственной думы Савенко прочел доклад о «мазепинстве», как называется на жаргоне националистов украинское движение. Докладчик считает особенно опасными стремления к сепаратизму (т. е. к отделению от государства) среди белорусов и украинцев. Движение украинское в особенности представляет большую и реальную опасность для единства России. Ближайшая программа украинцев сводится к федерализму и автономии Украины.

Украинцы связывают свои надежды на осуществление автономии с разгромом России в будущей войне с Австро-Венгрией и Германией. На развалинах великой России будут основаны под скипетром Габсбургов в пределах Австро-Венгрии автономные Польша и Украина.

Если украинцам удастся, действительно, оторвать 30 миллионов малороссов от русского народа, тогда наступит конец великой Российской империи. (Аплодисменты.)»

Почему же этот «федерализм» не мешает единству ни Соединенных Штатов Северной Америки, ни Швейцарии? Почему «автономия» не мешает единству Австро-Венгрии? Почему «автономия» даже укрепила на долгое время единство Англии и многих из ее колоний?

Г-н Савенко особенно нелепо представил защищаемый им «национализм», так что облегчил опровержение своих идей до крайности. Единству России, извольте видеть, «угрожает» автономия Украины, а единство Австро-Венгрии укрепляет всеобщее избирательное право и автономия отдельных ее областей! Что за странность такая? Не придет ли в голову читателям и слушателям «националистической» проповеди, почему невозможно укрепление единства России посредством автономии Украины?

Помещичий и буржуазный национализм стремится травлей «инородцев» разделить и развратить рабочий класс, чтобы легче было усыпить его. Сознательные рабочие отвечают на это отстаиванием полного равноправия и единства рабочих всех национальностей на практике.

Объявляя инородцами белорусов и украинцев, гг. националисты забывают добавить, что великорусов (единственных не «инородцев») в России не более 43 проц. населения. Значит, «инородцы» в большинстве! Как же меньшинство может удержать большинство, не предоставляя выгод этому большинству, выгод политической свободы, национального равноправия, местной и областной автономии?

Травя украинцев и др. за «сепаратизм», за стремления к отделению, националисты тем самым отстаивают привилегию великорусских помещиков и великорусской буржуазии на «свое» государство. Рабочий класс против всяких привилегий; поэтому он отстаивает право наций на самоопределение.

Сознательные рабочие не проповедуют отделения; они знают выгоды больших государств и объединения крупных масс рабочих. Но большие государства могут быть демократичны только при самом полном равноправии наций, а такое равноправие означает и право на отделение.

Борьба против национального гнета и против национальных привилегий неразрывно связана с отстаиванием этого права.

«Путь Правды» № 17, 20 февраля 1914 г.

Печатается по тексту газеты «Путь Правды»

Крестьянство и наемный труд

Нет более ходкой фразы у народников, как та, что марксисты «сшибают лбами» трудящихся, разделяя наемных рабочих от крестьян и противополагая первых вторым. И нет фразы более лживой, прикрывающей защиту интересов хозяйчика, мелкого буржуа, эксплуататора наемных рабочих.

Вот интересные данные из московского земско-статистического издания за 1913 год («Экономическо-статистический сборник», вып. VII, М. 1913). Московские статистики исследовали огородничество и садоводство в Московском уезде. Исследование охватило свыше 5000 дворов, которые разделены статистиками на 7 районов поблизости от Москвы и по степени интенсивности хозяйства (т. е. затрате большого количества капитала и труда на каждую десятину земли).

Довольно подробно исследован вопрос о наемных рабочих у крестьян. Что же оказалось?

Общее число дворов, нанимающих рабочих, равняется 67 процентам (т. е. более двух третей всего числа дворов) в первых четырех районах; в остальных районах от 43 процентов до 64 процентов. Ясно отсюда, что подавляющее большинство крестьянских дворов под Москвой представляют из себя хозяйства маленьких капиталистов, нанимающих рабочих.

Еще интереснее данные о числе дворов, нанимающих годовых и сроковых рабочих. Процент таких дворов равнялся:

По общему правилу, чем интенсивнее район, тем выше процент крестьян с наймом годовых и сроковых рабочих.

Но данные о целых районах соединяют вместе бедных и богатых крестьян каждого района. Эти данные, следовательно, очень грубы и подкрашивают действительность, прикрывал противоположность нищеты и богатства, пролетариата и буржуазии.

Возьмем данные о группах хозяйств по землепользованию (т. е. по количеству земли, находящейся в обработке). Эти данные гораздо надежнее, чем данные о надельном землевладении, которое до сих пор далее под Москвой сохраняет крепостнически-казенный характер: среди малонадельных есть богачи, арендующие землю, а среди многонадельных есть беднота, сдающая наделы, и безземельная, вернее, бесхозяйная.

У бесхозяйных крестьян во всех районах процент нанимающих рабочих равен нулю. Это понятно. Бесхозяйный – сам пролетарий.

Крестьяне с хозяйством менее ¹/₂ десятины земли: процент дворов с наемными рабочими колеблется от 0 (нуля) до 57 процентов (мы берем одну из трех подгрупп, чтобы не усложнять дела).

Хозяева от ¹/₂ до 1 десятины земли: дворов с наемными рабочими от 0 до 100 %.

Хозяева с 1–3 десятинами земли: дворов с наемными рабочими от 46 до 100 % (по разным районам).

Хозяева от 3 до 5 десятин земли: дворов с наемными рабочими от 66 % до 97 %.

Хозяева от 5 до 10 десятин под обработкой, – дворов с наемными рабочими от 75 % до 100 %.

Мы видим отсюда ясно, что бесхозяйные крестьяне – сами пролетарии (наемные рабочие). А чем значительнее хозяйство, тем чаще применяется эксплуатация наемного труда: даже у хозяев с 3–5 десятинами уже не менее ²/₃ всего числа хозяев – эксплуататоры наемного труда!!

Вот простой, общеизвестный и очевидный факт, который извращают народники. То, что происходит под Москвой, происходит – в более слабой степени – повсюду. Всякий знает, что каждый город, каждая верста железной дороги втягивают крестьянское хозяйство в торговый и капиталистический оборот. Только «левонародники» не хотят видеть разрушающей их мещанскую теорию правды.

Эта правда состоит в том, что каждая верста железной дороги, каждая новая лавка в деревне, каждый кооператив, облегчающий закупку, каждая фабрика и т. д. втягивают крестьянское хозяйство в торговый оборот. А это значит, что крестьяне распадаются на пролетариев и хозяйчиков, которые нанимают наемных рабочих.

Ни одного улучшения в крестьянском хозяйстве не может быть, которое бы не усиливало эксплуатацию наемного труда улучшающимися хозяйствами.

Поэтому только марксисты отстаивают интересы труда, выделяя пролетариев, наемных рабочих, и в городе и в деревне.

Народники же проводят (на деле) защиту интересов эксплуататоров наемной рабочей силы, когда толкуют о «крестьянстве», о «крестьянском хозяйстве», ибо, чем больше крестьянин похож на «хозяина», тем сильнее эксплуатирует он наемный труд.

Интересы буржуазии (за которой слепо плетутся народники) требуют смешения крестьянского пролетариата с крестьянской буржуазией.

Интересы пролетариата требуют борьбы с этим смешением, требуют ясной размежевки классов повсюду, в том числе и среди крестьян. Нечего обманывать себя и других, толкуя о «крестьянстве»: надо учиться самим и учить крестьян тому, что даже среди крестьянства с каждым днем все глубже становится пропасть между пролетариатом и буржуазией.

«Путь Правды» № 17, 20 февраля 1914 г. Подпись: В. И.

Печатается по тексту газеты «Путь Правды»

Г-н Струве об «Оздоровлении власти»

Г-н Струве принадлежит к числу наиболее откровенных контрреволюционных либералов. Поэтому бывает часто очень поучительным присматриваться к политическим рассуждениям писателя, который особенно наглядно подтвердил марксистский анализ оппортунизма (ибо г. Струве, как известно, начал с оппортунизма, с «критики Маркса», а докатился в несколько лет до контрреволюционного буржуазного национал-либерализма).

В январской книжке «Русской Мысли» г. Струве рассуждает об «оздоровлении власти». Он признает прежде всего банкротство политики Столыпина, как и всей реакции 1907–1914 годов, и октябризма. Реакция «уперлась в кризис» – пишет г. Струве. Попытки попятных реформ, вроде превращения Думы в законосовещательную, поведут, по его мнению, к тому, что «поставят власть в то же самое положение, в котором она уже находилась до 1905 года», с тем существенным различием, что народ стал уже иным. «Симпатии и инстинкты народных масс в 1905 году переместились в сторону интеллигенции».

Это пишет один из «веховцев», горячий противник революции, сторонник самых мракобесных теорий. И он вынужден признать, что массы стали левыми, но прямее, яснее, точнее сказать, какие классы внутри этих масс к каким партиям примкнули, либерал не решается!

«Наш народ еще не сложился и еще не расчленился. То, что он долго был косным и как бы разом стал революционным, – ничего не говорит о том, чем он будет, когда все заложенные в нем возможности смогут развиваться».

Вот образец фраз, которыми буржуа прикрывают неприятные для них истины. Под народом здесь явно разумеется крестьянство, ибо буржуазия (не говоря уже о помещиках) и рабочий класс достаточно сложились, достаточно определились. Прямо признать, что крестьянство буржуазное «еще не сложилось», несмотря на судорожные усилия новой аграрной политики, либерал не решается.

«Какой же выход из создавшегося положения?» – спрашивает г. Струве и отвечает: «Выходов может быть только два: либо постепенное нарастание государственной смуты, в которой средние классы и выражающие их умеренные элементы…» (итак, умеренные элементы «выражают» средние классы? – Это не очень грамотно, но довольно ясно в политическом отношении; какие же элементы «выражают» крестьянство и рабочих?) «вновь будут оттеснены на задний план стихийным напором народных масс, вдохновляемых крайними элементами, либо оздоровление власти. Первый выход не подлежит сейчас нашему обсуждению. Мы сознательно стоим в русских условиях на точке зрения, исключающей для нас возможность как действенно стремиться к этому выходу, так даже просто желать его…» (Благодарим за откровенность, г. Струве! Вот бы нашим ликвидаторам у кого поучиться прямоте и откровенности, чем ходить кругом да около, подобно Л. М. в январской «Нашей Заре».)

«…Поэтому нам остается только ставить прямо перед общественным сознанием второй выход, как такую очередную проблему, которая должна быть осуществлена совокупными усилиями всех прогрессивных и в то же время охранительных сил».

О втором выходе ничего кроме пустых фраз, абсолютно ничего г. Струве сказать не может. Буржуазия за умеренность, массы за «крайность», – это либерал вынужден был признать. А о том, какова социальная структура (строй, устройство) «власти», подлежащей оздоровлению, какова ее классовая опора, куда делись помещики, безраздельно царившие и правившие до буржуазии, обо всем этом г. Струве боится даже подумать. Беспомощность, бессилие, безыдейность – вот неизбежные черты либеральной буржуазии, пока она пресмыкается (как г. Струве и К^о) перед Пуришкевичами.

«Как это ни странно, – пишет г. Струве, – но ничего в такой мере нельзя пожелать власти, как забыть о том, что были когда-то те события и факты и настроения, которые принято обозначать, как русскую революцию».

Превосходный, глубокий, умный, серьезный политический совет! Пусть «власть забудет» – забывают же иногда старые люди все, что происходит с ними и около них!

На свой аршин меряют других представители собачьей старости российского либерализма.

«Путь Правды» № 18, 21 февраля 1914 г.

Печатается по тексту газеты «Путь Правды»