Текст книги "Время Черной Луны"

Москва, площадь Дзержинского, д. 1.

Февраль 1936 года

Народному комиссару внутренних дел С.С.С.Р.

Ягоде Генриху Григорьевичу

Ваше высокопревосходительство!

Хотя, наверное, письмо, которое Вы сейчас читаете, и весьма удивит Вас, но все же настоятельно прошу отнестись к нему со всей серьезностью. Полагаю, и обстоятельства, при которых оно попало к Вам, послужат доказательством того, что это не чья-то глупая шутка.

Дело в том, что я представляю московских и до некоторой степени всех советских вампиров.

Чтобы не тратить время на пространные объяснения, скажу лишь – да, мы вампиры, и вампиры существуют. Однако это совсем особый и долгий разговор, поэтому я позволю себе сразу перейти к сути моего предложения.

Не разделяя утвердившуюся ныне в России политическую доктрину, тем не менее, хочу указать, что как лично я, так и мои соплеменники всегда были лояльными к любой власти, какой бы она ни была, и не вмешивались в дела людей. Но в нынешнее время я и ближайшие ко мне соплеменники сочли, что нам будет выгоднее во всех отношениях получить легальный, пусть и тайный, статус в рамках сложившейся в России социально-политической системы.

Нам будет во всех отношениях удобнее не таиться от власти, а с ней сотрудничать, благо религиозные предрассудки, прежде не позволявшие даже думать о чем-то подобном, не имеют в глазах сегодняшних правителей России никакой силы.

Но и Вы не будете разочарованы. Мы обладаем рядом способностей, которые могут быть весьма полезны как возглавляемому Вами ведомству, так и в целом государству.

Например, мы могли бы оказывать помощь Вашей организации в розыске и допросе преступных элементов – присущие нашему народу способности это позволяют.

Да и в разведывательной деятельности тоже можем немало: наши собратья разбросаны по всем странам мира, и им многое известно, чем они не откажутся поделиться с себе подобными.

И это далеко не все, чем мы можем быть полезными существующей власти.

В частности, мы накопили значительный медицинский опыт и владеем разнообразными способами врачевания человеческого тела, который готовы предоставить в Ваше распоряжение.

Что же касается специфики нашего образа жизни, в частности питания, то, полагаю, тут не возникнет никаких проблем. Насколько я знаю, ежегодно в России казнят десятки тысяч человек, признанных врагами Советской власти.

Этого количества более чем достаточно для обеспечения потребностей моих соплеменников. Мы даже готовы взять на себя исполнение высоких приговоров власти и сокрытие трупов – по понятым причинам мы имеем немалый опыт в данном вопросе.

В случае, если Вы намерены продолжить переговоры, мы бы хотели получить доказательство Ваших добрых намерений. А именно – Вам следует арестовать причт храма Всех Святых на улице Семецкого (бывшей Большой Поповской) и провести там тщательный обыск. Уверяю Вас, Вы найдете много такого, что Вас заинтересует и во многом подтвердит мои слова.

На этом позволю себе закончить.

Ваш слуга

Чижинский Станислав Петрович.

* * *

– Ну и что ты на это скажешь, Андрей Иванович? – осведомился нарком.

Старший майор[5]5
  Специальное звание, соответствующее комбригу РККА.


[Закрыть] госбезопасности Дьяконов, отложив странное послание, внимательно посмотрел на Ягоду, стараясь понять, что хочет услышать от него шеф. Но на непроницаемом лице наркома нельзя было прочесть ровно ничего. Вновь посмотрел на белый лист, покрытый рядами мелких безупречно начертанных букв с завитушками и извивами. Именно таким четким разборчивым почерком заполняли анкеты всякие арестованные «бывшие люди» да еще именно им писали свои заключения эксперты из числа старорежимных профессоров.

В конце концов Дьяконов сдался.

Машинально разглаживая на зеленом сукне стола письмо, он передернул плечами и сказал:

– Психи, товарищ генеральный комиссар[6]6
  Генеральный комиссар государственной безопасности – воинское, затем специальное звание начальствующего состава НКВД/НКГБ СССР в 1935 – 1945. По статусу соответствовало воинскому званию «Маршал Советского Союза».


[Закрыть], совсем уже, видать, того! Раньше Наполеонами себя воображали, теперь вот до кровососов разных докатились!

Ягода промолчал, поджав губы. Потер щеточку усов…

– Значит, ты думаешь, что автор этой цидули сумасшедший?.. Что нарком внутренних дел Эс Эс Эс Эр потратил твое и свое служебное время на бред какого-то ненормального?! – в речи Ягоды звучал злой сарказм. Знаешь – он вдруг невесело усмехнулся – а ведь хорошо бы чтобы и впрямь это было так! Только вот не вытанцовывается! Потому что это кто угодно, только не сбрендившие придурки писали!

Он щелкнул зажигалкой и нервно затянулся папиросой из зеленой с золотом коробки.

«Герцеговина Флор», – машинально отметил Дьяконов. Сейчас многие их курят в подражание хозяину Кремля. Чутье матерого контрразведчика подсказывало майору: дело плохо. Когда шеф – опять-таки в подражание Самому– начинал говорить о себе в третьем лице – жди неприятностей.

– Знаешь, как я это письмишко получил? Нет? – демонстративно выпустил Ягода дым в сторону Дьяконова. – Так вот, я его сегодня вынул из пакета, доставленного фельдъегерем, – печати, адрес, распишитесь в получении – все честь по чести. А знаешь, откуда пакет?

Привстав, нарком наклонился к уху майора и прошептал несколько слов.

– Не может быть!! – только и выдохнул Дьяконов в ответ.

– Не может, – согласился Ягода. – Но вот прислали же!

– Провокация! – воскликнул старший майор. – Надо пройти по всей цепочке и всех, у кого этот пакет хоть на минутку оказывался, взять в разработку! И вытрясти из них…

– Да погоди ты! – раздраженно унял старого товарища Ягода. – Вам бы всем только трясти, а тут думать надо! Да и проследили уже… И даже трясти никого не пришлось! Выяснили. Вот. Читай!

Он вытащил из груды бумаг несколько сколотых канцелярской скрепкой листков.

– Иванова Нина Прохоровна, девяносто второго года рождения, беспартийная, из крестьян, сотрудница отдела спецсвязи Управления делами Центрального Комитета. Вдова красного командира, инвалида Гражданской войны, двое детей, трудится на своем месте с двадцать пятого года, принята на работу по рекомендации Орджоникидзе, – он выдержал короткую паузу, – в свое время лично знавшего ее мужа еще по Северо-Кавказскому фронту. Сообщила, что, когда запечатывала очередной конверт со спецпочтой, неожиданно потеряла сознание на пару минут. По ее словам, ощущения непонятные, но слегка похожи на обмороки при беременности – она даже испугалась, хотя, как говорит, после смерти мужа ни с кем дела не имела. Все семь лет.

Дьяконов подавил скабрезную улыбку.

– Да… Видать, тогда-то бумажку и подсунули, – резюмировал нарком. – Еще есть показания фельдъегеря, но другого, не того, что пакет доставил. В дверях служебного входа он столкнулся с неизвестным, которого прежде не встречал, хотя работает давно и многих сотрудников знает в лицо. Бледный худой мужчина неприятной внешности и белогвардейского, как он отметил, облика. Никто похожий в управлении не работает.

Ну, так что скажете, товарищ старший майор государственной безопасности? – Ягода впился взором в подчиненного.

– Гипнотизеры? – осторожно предположил Дьяконов. – Нужно ускорить нашу работу…

Хозяин кабинета без слов понял о чем речь – специальный отряд телохранителей устойчивых к внушению набирался уже полгода – с тех пор как из Германии пришли достоверные данные насчет того что в ведомстве Гиммлера стали активно привлекать на службу разных спецов по тайным наукам и прочей мистике.

– Думал об этом! – встав, Ягод прошелся взад-вперед по ковру, побарабанил пальцами по столешнице красного дерева, помнящей наверное важных господ из страхового общества «Россия», на место которого восемнадцать лет назад въехали чекисты. – А работу мы ускорили насколько можно, но ведь ты же знаешь, Андрей Иванович, устойчивых к этой чертовщине людей кот наплакал – только на самые важные объекты и охрану… сам понимаешь, кого, и хватает. Да только вот есть у меня сомнения – я уже успел тут потолковать с Барченко[7]7
  БАРЧЕНКО Александр Васильевич (1881-1937?).
  Российский и советский ученый-медик немалое время отдавший изучению таких предметов как оккультизм, астрология, хиромантия а также феномены телепатии и гипноза. Судьба и биография его достаточно мифологизированы в 90е годы так что правду уже весьма трудно отделить от сенсационных выдумок желтой прессы. По образованию – врач-невропатолог. Участник Первой мировой войны, ранен на фронте в 1915. Был консультантом Главнауки, заведовал нейроэнергетической лабораторией Всесоюзного института экспериментальной медицины. По слухам был также главным советником НКВД по вопросам магии и оккультизма. Арестован в мае 1937, и приговорен к смерти за шпионаж. (По другим сведениям умер в заключении в 1943 или вообще продолжил жить и работать до 50х годов под другим именем). Ряд литературоведов даже предположили что именно Барченко стал прототипом (или одним из прототипов) булгаковского Воланда из «Мастера и Маргариты».


[Закрыть]. Тот говорит, что для простого гипноза картина нетипичная. Очень нетипичная. Понимаешь, о чем я, Андрей Иванович?

Они некоторое время молчали.

Оба были большевиками, чекистами и материалистами до мозга костей – людьми, которым по должности не полагалось верить ни в Бога, ни в черта.

Но оба также были людьми неглупыми и, тоже по должности не умевшими жить с закрытыми глазами.

И сейчас оба вспоминали …

Донесения о странных происшествиях, рапорта с мест, в которых за сухими строками канцелярской речи проскальзывали непонимание и страх; заключения экспертов, с ученым видом разводивших руками. Сообщения разведки, ставившие аналитиков из ИНО[8]8
  ИНО – иностранный отдел НКВД, занимавшийся разведкой.


[Закрыть] в тупик. Старые, пожелтевшие документы с печатями Отдельного Его Императорского Величества корпуса жандармов – ох, не зря их так старались спалить в феврале семнадцатого года!

– Так вы думаете, товарищ нарком, что… – Дьяконов не договорил: были вещи, о которых вслух сказать было выше сил.

– Будем для начала исходить из того, что и в самом деле имеет место хитрая провокация, – изрек Ягода. – Хотя не исключено, что это какая-то секта, члены которой возомнили себя настоящими вампирами. Да, хорошо бы, если так… – он опять нервно пробарабанил по столу пальцами. Но есть одна закавыка – сам понимаешь, дело мутное, сомнительное, как ни крути…Одним словом, есть ли у тебя на примете толковый человек, неболтливый и надежный? Что называется: железнонадежный?

– Есть, Генрих Григорьевич, – подумав, ответил старший майор. – Как раз в моем отделе – Аня Гуменник, недавно из Харькова перевели.

– Баба? – прищурился Ягода. Ты уж извини – но ты уверен?

– Не был бы уверен – не предлагал, Генрих Григорьевич, – не смутился столь нелестным высказыванием о своей сотруднице Дьяконов. Работник она деловой, хваткий, член партии с двадцать девятого. Еще в Гражданскую отличилась – самого атамана Струка брать помогала. Правда, вот служба чего-то не задалась – тридцать семь, а все еще сержант[9]9
  Специальное звание, соответствующее старшему лейтенанту РККА.


[Закрыть].

– Ладно, действуй, товарищ Дьяконов. Если эта твоя… Анка – пулеметчица, – усмехнулся в усы нарком, – чего накопает путного: быть ей лейтенантом а то и старшим лейтенантом.

И в любом случае пусть проверит эту церкву и хорошенько тряхнет попов – может, знают чего.

* * *

От старшего майора госбезопасности Дьяконова А.И.

Сержанту госбезопасности Гуменник А.Б.

Провести проверку по представленным материалам.

* * *

«Генрих Григорьевич!

С этим вашим поручением получилось непонятно! Ту церковь мы проверили, но там как корова языком всех слизнула – никто не знает, куда пропал поп с помощниками, все до одного сгинули.

Да еще под ней имеются занятные подземелья. Если б не искали специально, не нашли.

Эксперт сказал, что построены при Иване Грозном и жили в них люди до сих пор.

В патриархии мы, конечно, навели шороху, но там ничего не знают – и кажется, не врут.

Но это ладно, а вот насчет сержанта Гуменник – похоже я ошибался. Что-то у неё с этим делом не так – бледная, больная, хотя отнекивается, и вообще – чего-то неладно – нутром чую. Кажется мне что она тормозит дело – хотя по какой причине понять не могу. Я думаю, надо выделить особую группу для продолжения проверки, а Гуменник арестовать и заняться ей всерьез.

Еще занятная штука – в архивах мы нашли про какого-то Станислава Чижинского, который якобы был злым колдуном и слугой дьявола. Но вот дело было при царице Екатерине Второй. В общем – темное дело, но я разберусь, товарищ Ягода…»

Черновик служебной записки, оставшийся среди бумаг арестованного старшего майора госбезопасности Дьяконова А.И.

8. Игра продолжается

…Станислав Петрович раздражённо отшвырнул трубку и задумался. Ардаганов, заглянувший было в его комнату мигом оценил настроение своего хозяина и быстро ретировался. Глава Семьи пребывал в тяжких раздумьях. Стая оборотней потому и была Стаей, что защищала каждого, даже самого никчёмного своего члена и жестоко мстила за погибших. Вампиры никогда не могли этого понять, но вот оборотни не могли иначе жить. Чувство локтя у них было заложено генетически. А потому не было ни малейшей надежды, что Старейшина просто так простит смерть своих воинов. Чижинский вздохнул и притянул к себе взглядом трубку телефона.

– Алло, это Станислав. Я звоню тебе обсудить наше маленькое недоразумение…

– Разве Борис уже мёртв? – спросил Жабин с нескрываемой иронией.

– Нет, и именно по этой причине я тебе звоню. Скажи мне, чтобы ты хотел за жизнь «птенца» Дмитрия? Что показалось бы тебе равноценной заменой?

– Повелитель Стай, – подумав ответил Старейшина. – Принеси мне его голову и отменю Дикую Охоту на Бориса.

Чижинский выругался и бросил трубку.

На другом конце провода Старейшина усмехнулся своим мыслям…

* * *

Время: 7.40

Анна постаралась покинуть подъезд как можно быстрее, и поспешила прочь, деловито перебирая ногами, словно опаздывала на работу – благо подоспевшей группе захвата было не до нё. В любом случае оборотню придется туго – если тот еще жив.

Что же. Она знала теперь Повелителя в лицо, и это было превосходно. Жаль лишь не знала как его звали, но это исправить не сложно. По адресу можно будет узнать владельца квартиры, по фотографии узнать в нем Повелителя (или не узнать), а там – главное не упустить время. Уже подходя к метрополитену, она снова достал айфон, и набрала номер одного криминального дельца, Александра Грубина (погоняло «Искандер) который давно и плодотворно работал на Семью, не зная, разумеется – кто его наниматели.

– Искандер, ты? Хорошо. Сможешь по адресу вычислить владельца квартиры? Запросто? Хорошо, записывай адрес…

– Андрей Градов, точно? Ты уверен? – уже через пять минут переспрашивала Гуменник.

– Искандер, это важно, очень...

– Анна Богдановна – я не первый год этим занимаюсь, Вы поймите, никаких накладок быть не может, – похоже Александр обиделся, ведь он действительно был профессионалом.

– Я знаю – но это не просто важное: это можно сказать, дело жизни и смерти. Я хочу чтобы ты нашел его любым способом… Подключи этого своего компьютерного гения – как его: Хвоста? Пусть хоть базы ФСБ взломает! Мне все равно!

– Но госпожа Гуменник, это потребует времени, денег...

– Меня не интересует как, но учти – если ты сделаешь это в течении двух суток, то я заплачу сто тысяч долларов наличными – сразу как только возьму этого человека.

А облажаешься: не обессудь – спущу штаны, и выдеру шомполом по мягкому месту!

Тон был будничный, и потому бандит понял – «госпожа Гуменник» не шутит.

Тем более она почти и не шутила тем более что в своей боевой юности, и в бытность офицером НКВД она и наблюдала, да что греха таить – и проделывал что-то подобное – и даже похуже.

Пугнув бандита, Анна отрубила связь.

…Алло, Дмитрий? – голос Чижинского был как обычно ровным и непроницаемым. – Увы, я не смог тебе ничем помочь, Старейшина не отменит Охоты. Да. Не ори на меня, сам знаю, что ты занимаешься сверхважным делом! Предоставить Борису защиту я не могу. И телохранителей выделить тоже не могу. Единственное, чем я могу тебе помочь...

Запоминай! Казанский вокзал, камера хранения, ячейка номер Г1239. Там найдёшь ключи и адрес. Это вполне безопасная квартира, где твой «птенец» сможет отлежаться некоторое время. Да. Там есть всё необходимое и даже чуть больше. Какой запас пищи? Где-то на неделю или на две, если экономить. Ну а ты сам поговори со Старейшиной. Может сможете прийти к чему-нибудь. Только сразу предупреждаю: не недооценивай его! Так что постарайся решить дело миром. Как только разберёшься со своими проблемами займись Повелителем. А я пока приставлю к нему кое-какую охрану...

Поднял глаза на стоявшего истуканом Ардаганова.

– Отправь Анне сообщение, – отрешенно произнес Древний. – «Действуй по обстоятельствам. Привлекай любые средства. В твое полное распоряжение передается «Схрон». Магистр»

– Всё? – для порядка переспросил Турок.

– Нет, – спохватился Чижинский. Еще два слова: «Тьма бессмертна!»

* * *

Когда Дий – Владыка Небес обложил людей слишком тяжелой данью, они перестали ему давать жертвы.

Тогда Дий стал карать отступников, и люди обратились за помощью к Велесу.

Бог Велес откликнулся и одолел Дия, разрушил его небесный дворец, сложенный из орлиных крыльев. Велес сбросил Дия с неба в царство Вия. И люди возликовали.

Но потом Дий с помощью Вия вновь поднялся на Землю и устроил пир, на который был приглашен и сам Велес будто бы для примирения. Когда Велес пришел на сей пир, Дий предложил ему чару с отравой. Велес выпил ее и ушел сам в царство Вия, был заточен в самой дальней пещере. И тогда ему на помощь пришла Азовушка. Она спустилась к Вию и упросила его отпустить Велеса.

И тогда Велес и Азовушка пошли по подземным залам и дворцам к выходу. Но у самого выхода из пещер раздался голос Всевышнего Вышня, сказавшего, что Азовушка здесь может выйти, но Велесу, потерявшему прежнее тело, придется проходить через иные ворота, то есть через многие поколения снова родиться.

Но Азовушка не захотела оставить Велеса. И после того как закрылась Азов-гора она осталась с Велесом ждать иных времен. И потом Велес умирал и рождался много раз, он был и Доном, сыном Дану, и Рамной, сыном Ра, и Тавром, а также Асом…

Таков был предок наш, дети, пращур великий людей-волков…

«Сказание о Велесе и злом Дие» Запись легенды предположительно XII века, архив Московской Стаи.

Время: 8.15

Яркий ментальный след Повелителя вел в подворотню, и Ника, увлеченная погоней, не сразу заметила бойцов СОБРа. Она бы так и пробежала мимо них, но, видимо, людям она чем-то не понравилась, и они выпустили в нее град пуль. Только звериный инстинкт спас ее от очередных дырок в шкуре. Забавно подпрыгивая на всех четырех лапах, Ника вполне успешно избегала пуль, пока не добралась до микроавтобуса. След вел туда, ловко пробравшись под днищем машины, она оказалась в полумраке подворотни. Несколько пуль клюнули металлический бок автобуса у нее за спиной. Хотелось развернуться и показать всему миру, что значит гнев оборотня, но Ника остановилась . На сегодня уже достаточно напрасно пролитой крови...

…Наступает время, когда хочется умереть – Чекану вдруг ужасно захотелось. Он до сих пор ни разу не позволял себе даже думать о подобном, а теперь вдруг решил, что это – единственный выход.

Они бежали, потом уворачивались от свинца, потом снова бежали, потом прыгали, потом бежали...

«Да она уже не знает, куда бежать», – тень сомнения захватила Виктора целиком – он проскочил под микроавтобусом, встал возле Вероники и начал оборачиваться обратно. Трансформация длилась около тридцати секунд, едва получив возможность говорить, он обратился к волку:

– Все еще чувствуешь его, сможешь показать, где он?

«Если бы только быть уверенным, что Эльфу нельзя было помочь, если бы только знать наверняка, что другого выхода не было, если бы только...» – самоистязание не добавляло сил, но добавляло злости – лицо оборотня на миг стало страшнее любой волчьей морды...

Ника вернула себе человеческий облик. Все тело ныло, измученное постоянными трансформациями. Она выпрямилась и, наверное, впервые посмотрела в глаза Чекану.

Подавляющее большинство оборотней Стаи знали, что Чекан может все. Ну, конечно были варки не уступавшие ему, а то и превосходившие – ну может пара-тройка. (И Старейшина, конечно) Но Чекан каким-то непостижимым образом стал любимым персонажем легенд среди рядовых оборотней. Ника тоже знала, что Виктор справится с любой задачей, она ведь в свое время с удовольствием слушала эти легенды. Но теперь Ника увидела в глубине волчьих глаз внутреннюю борьбу: смертную тоску, неуверенность, злость. «Все-таки он не боевая машина» – почему-то с нежностью подумала волчица.

Чекан оглянулся на последнего выжившего бойца своей команды...

«Да, больше нет никого – она одна, и смирись... хотя бы пока!»

Щенок еще, но когда вырастет – будет красивой волчицей, хоть в том облике хоть в этом. И будет рассказывать внукам об этом походе... Сколько он бы отдал сейчас за то, чтобы она выжила!

Да – дикое зрелище они сейчас являют. Громадный голый мужик и тоненькая обнаженная (красавицы ведь не бывают голыми, а лишь нагими) девушка с изящной небольшой грудью, механически прикрывающая ладонью низ живота.

Он еще раз прокачал в уме ситуацию. Все было плохо. Единственное хорошее – что он успел перед бегством вырвать зубами карман куртки и проглотить документы. (Другие отправились на дело без бумажек – слава Гее).

– Бежать им некуда, они выйдут на поверхность и станут искать убежище, догонять их сейчас мы не будем, тем более, что чувствуешь Его только ты одна... – варк немного помолчал, собираясь с силами. А пока оденемся.

– Где? В магазине? – злая ирония сквозила в ее голосе. Она только что убила человека, причем не защищаясь – а потому что так было надо. И вот теперь… Хватит – это воля Старейшины и судьба ее народа!

– Зачем же в магазине, – пожал плечами Чекан, указывая на видневшийся сквозь ветви бок строительного вагончика.

Перед дверью Первый Воин задержался ровно на пять секунд, призывая в тело немного силы четвероногой своей ипостаси.

Затем одним ударом пробил дерево, и через минуту они были внутри.

Им повезло. Среди пропахших потом и пылю, никогда не стиранных спецовок, и телогреек, которыми похоже вытирали машинное масло со всех окрестных бульдозеров и экскаваторов они отыскали шорты, пару условно чистых футболок, почти не замаранные в краске спортивные штаны с лампасами, и когда-то дико модный выцветший малиновый пиджак. Затем обулись в найденные тут же кроссовки – пусть старые и потрескавшиеся но еще крепкие.

Теперь гару выглядели как в общем ничем не примечательная парочка – амбалистый пьянчуга, и его только начинающая путь вниз юная подружка по вину и прочим нехитрым развлечениям.

Денег в вагончике не нашлось.

– Ничего – ободряюще бросил Виктор, выходя. Сейчас поедем с комфортом и удобствами...

Он подошел к припарковавшейся у обочины вишневой «восьмерке», хозяин которой – нагломордый пузан средних лет решил отлить в укромном месте. Улыбнулся несчастному автолюбителю своей волчьей улыбкой и, вынул из замершей длани ключи… Проводил взглядом убегающего прочь от родной машины мелкого хулигана, сел за руль.

– Садись, будешь указывать направление...

Потом его лицо изменилось, постарев, и голос его прозвучал совсем по-иному.

– Страшно?

Страшно ли было Нике? Она сама не знала ответа на вопрос Чекана. Да, ей было страшно, но каждое мгновение то в большей, то в меньшей степени. Чаще страх уходил на задний план, отдавая позиции гневу, ярости, неуверенности, тоске, азарту...да мало ли чему еще. Сейчас оборотни вновь оказались в более привычной им роли охотников, и страх снова отступил. Нет, Ника не могла объяснить свои чувства. Вместо этого она просто улыбнулась Чекану. Ситуация действительно отдавала гротеском – пусть и кровавым. Чего только стоила выходка Чекана, да и ехать по Москве в угнанной машине... Но было еще кое что – проклятый Голос. Они ехали по поверхности, а он почти физически тянул ее под землю. Нике все время казалось, что ее хотят похоронить заживо. Уже привычно прислушиваясь к своим ощущениям, волчица стала говорить приблизительное направление. Она не знала точно, куда двигался Повелитель, а Голос не давал ей ответа...