Текст книги "Человек свиты"

Владимир Маканин
Человек свиты

© ООО Центр «Златоуст», 2002

Владимир Маканин
(родился в 1937 г. в городе Златоусте на Урале)

Один из интереснейших современных российских писателей.

Писатель родился в далёкой уральской провинции. По образованию он математик (и первая его книга – это серьёзное научное исследование по математике). Возможно, он мог бы стать известным учёным, если бы не автомобильная авария, в которой он получил тяжелейшие травмы. В течение нескольких лет он был между жизнью и смертью. За время своей болезни он хорошо узнал и изучил не только физическую, но и душевную боль. Именно в этот период он и начинает писать.

Позже Маканин заканчивает Высшие сценарные курсы (в Москве), о которых потом с иронией и узнаваемыми персонажами рассказывает в романе «Портрет вокруг нас».

Маканин всегда старается быть в стороне от литературной и общественной жизни. Так, например, на протяжении нескольких десятилетий он печатался только в литературных журналах (это, кстати, уникальный случай в нашей литературе). И сегодня он считает, что «писатель должен держаться как можно дальше от средств массовой информации», потому что это «огромная сила, которая делает пишущего человека своей частью… Пресса писателя включает там, где ей это удобно. Его используют как картинку… Поэтому писатель, чей голос куда слабее, должен… себя беречь».

Маканин работает много. В 90-х годах читатель познакомился с такими новыми произведениями писателя, как «Сюр в Пролетарском районе», «Лаз», «Стол, покрытый сукном и с графином посередине», «Квази», «Кавказский пленный», «Андеграунд, или Герой нашего времени» и др. В 1993 году ему присуждают премию Букера.

Писатель в своих произведениях рассказывает о будничной и полной драматизма жизни обыкновенного «маленького» человека. Писатель показывает вечное в конкретном, иллюстрируя происходящее огромным количеством бытовых и психологических деталей.

Каждый из его героев хочет получить своё место: либо свою жизненную территорию, либо своё «место под солнцем». Некоторые из них находят своё пространство или в доме (бараке, коммунальной квартире, общежитии), или снова и снова в узком «лазе» – коридоре между двумя мирами. Проблема у всех у них одна – они не чувствуют себя в безопасности даже тогда, когда получают желаемое.

Иностранный читатель уже знает Маканина, т. к. многие его произведения уже переведены на иностранные языки. В 1996 году «Нью-Йорк таймс» так охарактеризовала персонажей писателя: это послечеховские герои, которые поселяются в художественном пространстве Сальвадора Дали.

Герой рассказа «Человек свиты» – из галереи людей 70-ых. Такие люди всегда были, есть и будут, потому что они активно участвуют в создании почти ритуальных отношений между «начальством» и «коллективом», они – скрепляющий материал любой пирамиды.

Митя – герой рассказа – был приближен и введён в круг тех, кому позволено пить чай в приёмной директора. Однажды совершенно неожиданно и немотивированно он оказывается исключённым из этого круга «императрицей» – секретаршей директора…

Принятые сокращения

в знач. прил. – в значении прилагательного

груб. – грубое

зд. – здесь

идиом. – идиома

ирон. – ироничное

книжн. – книжное

крат.ф. – краткая форма

–л. – -либо

неодобр. – неодобрительное

НСВ – несовершенный вид глагола

перен. – переносное значение

прич. страд. прош. – причастие страдательное, прошедшего времени

прост. – просторечное

разг. – разговорное

ср. – сравнить

шутл. – шутливое

Человек свиты[1]1
  свита – люди, которые окружают важное лицо, персону


[Закрыть]

1

– … Но что-то случилось!

– Не знаю.

– Ты, Митя, подумай.

– А ты сама, Вика, подумай – уже сердито говорит мужчина. Но сердитые фразы их единству не мешают.

– Это не каприз. Аглая Андреевна прекрасно контролирует себя. А вывод: недовольство её чем-то вызвал[2]2
  (вызывать —) вызвать что; чем; у кого – стать причиной чего-л.


[Закрыть] я.

– Но чем?

– Не знаю.

– Ну так вспомни…

Громада серых зданий разных учреждений осталась позади. Дождь становился сильнее, но уже близко метро.

– Зачем думать – скоро узнаем.

– Неплохо бы, Митя понять – понять и исправить. Нам надо быть начеку[3]3
  быть начеку – быть готовым к чему-л.


[Закрыть].

Родионцев интуитивно чувствует, что Аглая Андреевна недовольна больше им, а не Викой. Когда прощались, Аглая Андреевна была холодна, ничего не сказала о новой встрече, потом ни разу не позвонила по телефону. Наверное, есть лучшие способы сообщать, что с тобой больше не контактируют и что тебя больше не любят (что тобой недовольны). Но им – Вике Журавлёвой и Родионцеву – придётся, вероятно, жить с этой недосказанностью.

В метро вспоминаются типичные нюансы реплик Аглаи Андреевны. Но её чувства, которые выражаются молчанием и неподвижностью красивого лица, остаются им непонятны.

Когда Аглая Андреевна звала их пить чай, всегда в приёмной директора было солнце. Почти мистика: здесь не бывает непогоды. Светло, комфортно, а в фарфоровом чайнике свежий и горячий чай.

Декоративных цветов в приёмной нет. Только один-единственный: старая роза. Эта роза каждый день давала новый цветок. Красивая старостью (аристократ, который сохранился и выжил), роза была достойна солнечной приёмной и её хозяйки Аглаи Андреевны. В их общем чаепитии роза была четвёртым и обязательным персонажем. Аглая Андреевна была секретарём директора. С царственной, холодной и одновременно доброй улыбкой она сидела за столом. Красивые глаза. Ухоженное[4]4
  ухоженный; холёный – имеющий привлекательный, приятный, аккуратный вид


[Закрыть] крупное тело. Два дорогих кольца, иногда сигарета. А на столе – чашка с горячим чаем. С утра в «Техпроекте»[5]5
  «Техпроект» – название организации


[Закрыть] начиналась активная работа. Здесь была вершина всей конструкции. К концу дня – часам к пяти, шести жизнь стихала, директор уходил, и Аглая Андреевна могла немного отдохнуть. Аглая Андреевна пила чай, дел нет – час чая. Если кто-то заглядывал, даже из руководителей, Аглая Андреевна улыбалась, как бы говоря: видите, отдых. Или же конкретизировала словами: дела закончены, директор ушёл.

В час чая Аглая Андреевна звала к себе Родионцева и Вику. Они говорили не о делах, а о слухах, о семейных конфликтах. Родионцев, например, рассказывал о дочери-студентке, которая не хотела учиться.

«Чего же она хочет?» – ласково и спокойно спрашивала Аглая Андреевна.

«В том-то и проблема, что сама не знает».

Аглая Андреевна задавала вопросы. Она всё помнила о дочери Родионцева, а также о его жене, а также о муже и маленьком сыне Вики Журавлёвой (и о родных, и о друзьях, и о знакомых).

Говорили о школе и об учёбе.

Аглая Андреевна со вздохом замечала, что раньше было учиться легче.

«Честно сказать, я училась трудно, я ленивая была. Правда – красивая».

«Вы и сейчас красивая».

«Ну уж!..»[6]6
  Ну уж!.. (разг.) – выражение некоторого сомнения, недоверия к словам собеседника


[Закрыть] – улыбалась Аглая Андреевна. В солнечной приёмной наступала минута грусти. Потом Аглая Андреевна говорила: поговорим-ка о весёлом…

Дома Родионцев вдруг почувствовал усталость (а ведь он спортивный, моложавый мужчина, быстрый для своих сорока лет). Он прошёл в кухню, где сел за стол, надо поесть, но есть он не хочет. Все его сорок лет сейчас с ним.

– Митя, когда ты едешь на Староволжский завод? – спрашивает жена.

Он молчит. Жена думает, что он не слышит, и спрашивает громче:

– Мне, Митя, всё равно, когда ты уедешь. Но мне важно знать: в конце месяца или в начале. Ты меня слышишь, Митя?

– Я, может быть, не поеду.

– Почему не поедешь?

– Может же Аглая Андреевна взять не меня, а другого…

Жена бросает свои дела в комнате, подходит к нему.

– Митя, что-то нехорошо?

Жена часто болеет, а дочь плохо учится. Это делает жизнь нелёгкой. Но жена у него молодец. Она понимает, что молодость прошла. Теперь нам можно иметь немногое, а всё остальное в мире пусть проходит мимо, нам не надо.

Сначала Родионцев отвечал как полуглухой, но жена понемногу и ласково начала спрашивать: значит, что-то случилось? а вспомни? а почему ты думаешь, что Аглая Андреевна стала относиться к вам с Викой по-другому?

Она даже успокаивает.

– Бывает, Митя, что из-за чего-нибудь переживаешь, а дела этого нет.

Родионцев вспомнил, что, как пришёл, не видел дочери.

– Где она?

– Гуляет.

– У неё сессия, а она гуляет!

Но теперь молчит жена. Днём она была на работе, потом пришла домой, приготовила обед, она устала, она не хочет дискуссий и долгих разговоров.

Сынишка – пяти лет – сидит и играет с детским автоматом[7]7
  детский автомат – игрушечное оружие


[Закрыть], а у мужа (он перед телевизором) сейчас лучшие минуты жизни: смотрит футбол. Вика снимает пальто и говорит:

– На работе скоро будут новости.

Муж реагирует коротко: «Ну и ладно!» – в переводе это означает: не мешай смотреть. Футболисты на экране прыгают, бегают, бьют справа и слева. Вика думает. Вообще-то она говорила не ему, а себе. Интуиция работает на максимуме (Вике тридцать пять. Она вышла замуж недавно, а до замужества она хорошо узнала, что такое жизнь). Интуиция не обманывает. Аглая почему-то ставит на Родионцеве крест[8]8
  ставить (– поставить) крест на ком; на чём (идиом.) – отказаться от кого– / чего-л.


[Закрыть]. А, может быть, на Родионцеве и на Вике вместе. Но почему? Они оба своё «солнечное местечко»[9]9
  солнечное местечко – зд.: особое положение (ср.: место под солнцем (идиом.) – прочное, высокое положение в обществе)


[Закрыть] заслужили. Они много раз делали услуги Аглае: съездить, сбегать, узнать, всегда помочь.

Раздражение переходит на мужа, который смотрит по телевизору футбол. Муж у Вики весёлый и добрый. И сын у Вики тоже весёлый и добрый. И когда-то Вике казалось, что такая семья – абсолютное счастье, тем более что замуж Вика вышла поздно и почти без любви. Как говорится, наконец-то. Однако прошло несколько лет, и она поняла, что кроме замужества и семьи, и сынишки, есть ещё жизнь, в которой надо жить. Да, Вика суетная[10]10
  суетный – мелкий, пустой, ничтожный, суета – мелкие житейские интересы, заботы


[Закрыть] и, может быть, примитивная женщина. Но возле Аглаи Андреевны она чувствует себя активной, даже нужной: тонус жизни – это совсем немало. Не будет тонуса – Вика заболеет. Кстати, многие люди в городе заболеют, если лишить их активности.

– Ну, ты, лентяй, – обращается Вика к мужу, который накормил сына, а потом взял пиво и сел к телевизору, думая, что сегодня всё сделал для семьи и человечества.

– Дай посмотреть… Не мешай.

– Ну конечно, разве можно не смотреть футбол! А ты подумал, как твоя семья – твоя жена и твой сын – будут отдыхать летом? Нет, ты скажи: должен или не должен муж думать о лете? (Аглая Андреевна помогла Вике с местами в пансионат. Муж, кажется, решил, что так будет всегда.)

– Футбол надо смотреть с удовольствием. А так, лучше выключить.

– Ну и выключи! – Вика сердита.

Она хочет выключить телевизор.

– Ну что, выключить?

– Хватит! – грубо кричит муж. Вика уходит в кухню, думая о нём, что он ничтожество…

Она начинает готовить еду, чтобы успокоиться. Бросает это дело и идёт в ванну. Под душем ей становится легче. Она понимает, что муж – это муж[11]11
  муж – это муж; товарищ – это товарищ – предложение фразеологизированной структуры, в котором предмет (зд.: муж, товарищ) определяется как соответствующий обычному, не имеющему индивидуальных особенностей


[Закрыть], приносит деньги домой и смотрит по вечерам телевизор, весёлый, любит сына – разве мало?.. Она кричит из ванной:

– Какой счёт?

– Ноль – ноль, – охотно отвечает муж.

Вика думает, вот их суть[12]12
  суть – самое главное, существенное


[Закрыть]: мужики смотрят своё ноль – ноль. Вика идёт к столу, зовёт мужа и сына ужинать.

– Что ты говорила про лето? – спрашивает муж. – Мы же решили (он жуёт[13]13
  жевать (НСВ; зд.: неодобр.) – есть


[Закрыть]), что едем все трое (жуёт) в ваш пансион в Подмосковье (жуёт)…

– В это лето едем.

– А что может измениться?

– Всё бывает.

– До будущего лета дожить надо! – он уходит от забот, с аппетитом продолжает есть. А Вика нервничает. Если перемены, если не будет солнечного местечка, она сделается такой же, как муж.

Поздним вечером звонит телефон. Аглая Андреевна, извинившись за позднее время, просит Вику зайти к ней завтра: надо помочь, поговорить. За чаем. (О Родионцеве ни слова.)

У Вики легко на сердце[14]14
  легко на сердце у кого (идиом.) – спокойно


[Закрыть]: простила! – хоть и не знает, в чём была виновата. В голове как от вина легко, она улыбается, она придёт, она обязательно придёт. Она воркует[15]15
  ворковать (НСВ; ирон.; шутл.) – мягко, нежно говорить


[Закрыть] в телефонную трубку. Однако товарищ – это товарищ[16]16
  муж – это муж; товарищ – это товарищ – предложение фразеологизированной структуры, в котором предмет (зд.: муж, товарищ) определяется как соответствующий обычному, не имеющему индивидуальных особенностей


[Закрыть], и Вика спрашивает у Аглаи Андреевны:

– А Митя тоже завтра будет?

– Милая Вика, не создавайте проблем. Я жду только вас.

– Я понимаю. Извините… – лепечет[17]17
  лепетать (НСВ) – говорить так, как говорят маленькие дети


[Закрыть] Вика. Они прощаются, пожелав друг другу спокойной ночи.

Муж смеётся.

– Ну видишь, всё хорошо.

Муж ложится спать, тишина; сынишка уже давно спит. А Вика думает: позвонить ли Родионцеву?

Она долго обдумывает всю ситуацию. Однако ночь всё ближе. Чувство приятельства побеждает. Как бы за спиной[18]18
  за спиной (идиом.) – тайно


[Закрыть] Аглаи Андреевны она звонит Родионцеву и сообщает, что завтра её позвали, а его – нет.

– Был у тебя какой-то промах[19]19
  промах (перен.) – ошибка


[Закрыть], Митя, вот только какой?

2

После её звонка Родионцев ищет этот промах. Он находит два случая, которые он внимательно и аккуратно анализирует. Родионцев их называет чаепитие-один и чаепитие-два.

В первом была (скажем так) вольность. Известно, что Аглая Андреевна в молодости боготворила[20]20
  боготворить (НСВ) – 1) обожать; 2) относиться как к Богу


[Закрыть] их директора. Говорили, что у них был роман. Внешне либеральная, смелая на язык[21]21
  боготворить (НСВ) – 1) обожать; 2) относиться как к Богу


[Закрыть], она втайне всё ещё могла боготворить его. А он, Родионцев, сказал: «Вот ещё![22]22
  смелый на язык (идиом.) – такой, который открыто может всё сказать о ком-/о чём-л.


[Закрыть] Будет наш директор думать и помнить о Птицыне!»[23]23
  Вот ещё! (идиом.; разг.) – выражение несогласия с чем-л., отрицательного отношения к чему-л.


[Закрыть] Аглая Андреевна негромко сказала: «Он думает и помнит о всех». Родионцев не отреагировал. «Ну вот ещё, станет он помнить о… Птицыне!» – продолжал он упрямо. Аглая Андреевна вдруг тихо произнесла: «Уверяю вас, он помнит о всех…» Вика сделала знак, он замолчал, а Вика, помогая, быстро стала говорить о другом.

Второе чаепитие было ровно через неделю (тоже во вторник). В кабинете было много вечернего солнца. Аглая Андреевна была утомлена. Утомление заметил и он, заметила и Вика. Пили чай, что-то обсуждали. Стали наконец прощаться, и тут Аглая Андреевна сказала, что она останется, так как есть ещё дела. И она как-то особенно сказала: «До свидания». – «До свиданья». Вика пошла вперёд. «Вернитесь, Митя, выкурим ещё по сигарете, хотите?» – сказала Аглая Андреевна, и он, конечно, кивнул. Когда вышли, Вика восторгалась:

– Замечательная женщина.

– Да… Для меня каждое общение с ней в радость! – В гардеробе он взял свой плащ и сказал Вике: «Я к ней. Она просила».

Аглая Андреевна сидела не за столом, а в кресле. Он подошёл и увидел, что она сидит, прикрыв глаза. Он тихо позвал её. Она не отреагировала. Он позвал чуть громче. Она подняла лицо и сказала:

– Утомилась… Дайте же сигарету.

Она закурила. Он – стоял и держал плащ и портфель, она – сидела в кресле. Аглая Андреевна сказала:

– Ну-ну, продолжайте. Продолжайте наш разговор…

Тут он не понял:

– О… чём?

Он забыл. Она подняла глаза уже со значением, а он улыбнулся: забыл…

– Как же это можно – забыть?

Она не рассердилась, она прекрасно контролировала себя – забыл и забыл, но всё было зафиксировано.

И тогда Родионцев заговорил:

– Вы хотели, чтобы часть бумаг я отвёз на ксерокопию… Я смогу… Но вообще-то нам пора иметь…

Аглая Андреевна про ксерокопию не стала говорить. Он быстро менял темы, но без успеха. Сигареты были докурены, и Аглая Андреевна сказала: идите, а у меня работа на завтра. «Не помочь ли?» – «Нет-нет». Теперь Родионцев кажется вспомнил, что разговор перед уходом был о директоре.

О втором чаепитии говорила и Вика. «А помнишь, – говорила она, – Аглая просила тебя, и ты к ней вернулся…» – «Ну и что?[24]24
  Будет наш директор думать… (разг.) – зд.: утвердительная конструкция имеет значение отрицания (= Наш директор не будет думать…)


[Закрыть]»

Вика пришла к ним домой и сначала говорила с женой Родионцева, а теперь (жена Родионцева на кухне варит им кофе) Вика спрашивает его снова:

– А ничего ли там не случилось, Митя? – У Вики всё хорошо. Вика хочет помочь и ему. Ей кажется, что он что-то не говорит, не рассказывает о своём промахе. Всё можно нормализовать, но надо знать промах. Если человек не знает, не помнит, он должен заставить себя и вспомнить – не так ли[25]25
  Ну и что? – употребляется для выражения безразличия к тому, что говорит собеседник


[Закрыть]?

Вика на шесть лет моложе Родионцева, но она практичнее. Она расспрашивает, не нарушил ли он, Родионцев, дистанции между мужчиной и женщиной в отношении с Аглаей Андреевной?.. Родионцев смеётся: нет, конечно!..

Вика кричит: «Мы взрослые люди, и мы обсуждаем твой промах!.. Галя!» – Она зовёт жену Родионцева. Когда жена прибегает с кухни, Вика говорит: «Галя, так я и знала: этот идиот не хочет рассказывать. Пойми, Митя, мы говорим не о пустяках, мы говорим о жизни!» Он сердится. «О господи!» – говорит жена. Родионцеву не нравится всё это. Он молчит. Возникает общая пауза. Кофе они пьют молча. А уходя, Вика шепчет жене Родионцева: «Узнай всё у своего идиота».

Дочь ещё не пришла, а жена пытается что-то выспросить.

– Ты что думаешь, я там, в приёмной, когда вернулся, стал сразу её обхаживать[26]26
  Не так ли? = Правда?


[Закрыть]?

– ?!

– Или ты думаешь, я стал заваливать[27]27
  обхаживать кого; как – проявлять интерес, оказывать знаки внимания кому-л.


[Закрыть] её там, прямо на диване?

– Ничего я не думаю, Митя.

Он замолчал, а жена обиделась на грубые слова и интонацию. Но теперь она не будет говорить на эту тему. Она бы и не стала говорить, если бы не Вика, которая профессионал в этих делах.

Приходит дочь.

– У тебя сессия, а ты всё гуляешь! – встречает её Родионцев.

Он опять вспоминает второе чаепитие. Каждую его секунду, каждую деталь. Оно показалось ему нормальным: «Ну вот ещё, станет он помнить Птицына…» Аглая Андреевна прикрыла на секунду лицо, потрогала свою красивую бровь мизинцем. Этот жест он видел. Он вспомнил этот жест: какой-то хам хотел пройти к директору. Аглая Андреевна вежливо и корректно, по-королевски, его не пускала. И отреагировала она не на брань хама, не на манеры хама, а на два-три мещанских[28]28
  заваливать (– завалить) кого; на что; куда (груб.; разг.) – пытаться положить кого-л. куда-л.


[Закрыть] словечка. И, чтобы скрыть эмоцию, она вот так же потрогала бровь рукой, закрыла на миг лицо, по-королевски контролируя себя.

К Родионцевым домой Вика на этот раз пришла с мужем. Она опять хотела найти промах: его уже два раза не звали на чаепитие. Мужчины курят. Женщины готовят ужин. Вика нервничает.

– Надо срочно исправлять промах… Аглая может найти кого-нибудь другого.

– Как – другого? – спрашивает жена.

– А так: найдут в каком-нибудь отделе говоруна[29]29
  мещанский – свойственный мещанину (мещанин – человек с мелкими и примитивными интересами)


[Закрыть] или говорунью[30]30
  говорун; говорунья (разг.) – тот, кто любит поговорить


[Закрыть]. Той рыжей девчонкой Аглая уже интересуется.

Жена говорит:

– Ты говорила: рыжая и совсем молоденькая.

– Да.

Думая о своём промахе, Родионцев рассуждает, почему Вика пришла к ним в дом с мужем. Он понимает – это же соболезнование. Они оба явились соболезновать, так же как это делают на похоронах. Родионцев понимает: Вика к ним в дом больше никогда не придёт, ни с мужем, ни даже одна. Ей теперь надо отдаляться. Теперь Вика будет только звонить.

Родионцев сидит рядом с её мужиком[31]31
  её мужик – зд.: муж Вики


[Закрыть] – тот прост, не понимает, зачем пришли. Сидят. Курят. Лишь однажды муж Вики сказал, выпив ещё стакан[32]32
  стакан – зд.: стакан водки


[Закрыть]:

– Слушай, а может, и правда стоило ублажить[33]33
  (ублажать —) ублажить кого; чем – сделать приятное кому-л.; доставить удовольствие кому-л.


[Закрыть]… старуху[34]34
  старуха (груб.; разг.) – зд.: Аглая Андреевна


[Закрыть].

Это было очень по-философски.

– Не лезь не в своё[35]35
  не лезь не в своё… (груб.; часть идиомы «лезть не в своё дело») – зд.: выражение неодобрения по поводу интереса к проблемам другого человека


[Закрыть]… – Родионцев ответил ему грубовато, но как соседу. Он сразу понял, извинился. И теперь муж Вики только пьёт и пьёт, иногда тяжело вздыхая. Женщины сегодня много говорят или же обе просто нервничают, как нервничают женщины при всякой перемене, опасаясь худшего.

На работе Родионцев думает, что сейчас на втором этаже Аглая Андреевна говорит с Викой, – чаепитие, бывшее когда-то радостью, становится раздражителем. Коллеги, наверное, скоро поймут, что он не ходит на чаи к Аглае Андреевне, что его не зовут, что ему не звонят. Время тянется, делать нечего.

Он сидит и считает. Это то, что ему дают, доверяют на работе, и что он умеет. 396, 2 + 17,85 = 414,05. Безделье давит. Тяжело дышать. Он встаёт и уходит. Ему не надо отпрашиваться, потому что он вроде как идёт туда на чай. Он спускается на второй этаж, где начальство; этаж невысок, но там небо и небожители[36]36
  небожитель (книжн.) – тот, кто живёт на небе (обычно о богах древнегреческой мифологии)


[Закрыть]. Много ходить там нельзя, но раз-другой пройти мимо дверей можно. За дверьми по вторникам и четвергам (иногда по средам и по пятницам) пьёт чай в конце рабочего дня Аглая Андреевна. Однажды он слышит голоса Вики и самой Аглаи Андреевны, а третьего человека пока нет. Как-то он встречается в коридоре с Аглаей Андреевной. Они поздоровались. Аглая Андреевна проходит по коридору дальше, у неё много дел. Аглая Андреевна поздоровалась, руки не дала, на чай не пригласила. Она не больна, выглядит прекрасно, как и раньше. Ничего не изменилось за эти шесть или восемь дней. Ему вдруг приходит новое объяснение: в последнее время он много говорил, много расспрашивал. Может быть, это весна. Он не был ироничен, он просто много говорил.

Вика не заходит в его отдел, не подходит в коридоре, не обедает с ним, но Вика звонит – и пока довольно часто. Вика говорит теперь с Родионцевым определённым телефонным голосом.

Вика звонит: да, она смело спросила за чаепитием у Аглаи Андреевны, точнее намекнула[37]37
  (намекать —) намекнуть кому; на что; на кого – сказать о чём-л. не прямо, не открыто


[Закрыть], что Родионцев грустный. Аглая Андреевна ответила ей спокойно: «Вика, разве мы вдвоём не справимся? Или вы ищете кого-то третьего?» Вика считает, что Родионцев должен что-то срочно делать. Аглая явно намекает, что надо искать кого-то третьего, кто будет вместо Мити.

Вике теперь легче. Всё-таки она старалась ему помочь. Он же, Родионцев, с тупостью всё чего-то ждёт.

Но на десятый день, кажется, пришла большая обида, он всё больше думает об Аглае Андреевне. Обида оказывается неожиданным чувством. Он думает об Аглае Андреевне, притом так много и так странно о ней думает, что чуть ли не любит её, – именно на влюблённость похоже это чувство. Как юнец, он представляет, что Аглая Андреевна заболела и осталась одна (он один помогает ей с лекарствами. И она, одинокая, понимает наконец, кто ей реально предан[38]38
  предан кто; кому – крат.ф. от прич. страд. прош. преданный – верный, надёжный


[Закрыть]. Мысли уносили его далеко). Оказалось, что его, Родионцева, давно не обижали. Он жил и жил, и не испытывал ни в себе, ни на себе никакого более или менее сильного чувства. Вдруг обида дала короткую вспышку злобы:

– Да что такое! Старая холёная[39]39
  ухоженный; холёный – имеющий привлекательный, приятный, аккуратный вид


[Закрыть] баба – чего я о ней думаю?!

Обидно: ему не очень были нужны эти мелкие блага от секретаря директора (как, возможно, они не были нужны Вике, хотя и её практичность можно понять). Ему нужны были, как видится теперь, тепло и солнечная приёмная, занятость в жизни, суета смышлёного человека при директоре. В этом было его значение. Этого значения его вдруг лишили. Он был хорошим (он дарил цветы Аглае Андреевне, он пил не больше пятидесяти граммов коньяку, он не встречался с молоденькими женщинами). Теперь он не нужен. В сорок лет… Десять, нет, больше, пятнадцать лет он провёл в делах и чаепитиях в этой приёмной. Можно считать, это было всегда. Он закончил институт, пришёл сюда на работу, Аглая Андреевна выделила и приблизила его. Она почувствовала, что у него гнущийся позвоночник[40]40
  гнущийся позвоночник у кого (перен.) – о человеке, который всегда готов 1) идти на любой компромисс; 2) угождать – угодить начальству


[Закрыть], что он мил, вежлив, быстр, весел, а иногда остроумен. Родионцев взрослел и из него получился, как однажды сказала Аглая Андреевна, работник свиты. Он чувствовал себя нужным. И Аглая Андреевна тоже, конечно, чувствовала, что такой вот человек, мягкий и спокойного ума, поможет в деловой суете[41]41
  гнущийся позвоночник у кого (перен.) – о человеке, который всегда готов 1) идти на любой компромисс; 2) угождать – угодить начальству


[Закрыть] больше и верней, нежели нервный гений. Поэтому и приблизила, подняла Родионцева – себе в помощь. Его и Вику, двоих. При всём том Родионцев и Вика оставались в жизни людьми обычными, живущими на прежних деньгах и в своих же небольших квартирах.

Митю заменили… Вика встревожена, ей важно знать, где Митя сделал промах. Возможно, Митя действительно стал немного однообразен.

И не нравится Вике его поведение, его голос. Слабый какой-то. Ну и плевать[42]42
  Ну и плевать на кого; на что (груб.; разг.) – употребляется для выражения полного равнодушия, безразличия, пренебрежения к кому– / чему-л.


[Закрыть], думает Вика, что я ему и кто я ему? сестра родная? жена? Даже не любовница в прошлом… Однажды она крикнула в телефонную трубку:

– Надо же бороться за место под солнцем!

На что он слабо ответил:

– Видно, это место мне досталось случайно.

– Митя, всё на свете поначалу достаётся случайно. А уж дальше люди борются!..

Вика начинает стирать в ванной, чтобы успокоиться, но покоя нет. А звонить надо. Телефонную трубку не взять, она сначала открывает холодильник, берёт лекарство, пьёт этот транквилизатор. Она звонит.

– Ну что, – говорит она Родионцеву, – доигрался?[43]43
  Ну что, доигрался? (разг.; неодобр.) – выражение неодобрения по поводу несерьёзного и неосторожного поведения, в результате которого возникли серьёзные проблемы, неприятности


[Закрыть] Я же тебе, Митя, говорила: ищи промах, показывай интерес.

Он понял:

– Нашли замену?

– Нашли…

– И ладно, – говорит Родионцев, хотя обида поднимается волной; не показывая боль, он передаёт трубку жене. Вика всё рассказывает жене с деталями. Родионцев наконец сам может слушать, он вновь берёт трубку и расспрашивает.

Вновь говорит с Викой жена: да, да, она понимает, ну а на будущее, неужели Митя из сердца Аглаи Андреевны выброшен[44]44
  выбросить из сердца кого (идиом.) – забыть; выброшен – крат.ф. от прич. страд. прош. выброшенный (от (выбрасывать —) выбросить)


[Закрыть] навсегда.

– … Вика, когда всё успокоится, ты можешь взять как бы случайно Митю на чай или хотя бы сказать Аглае Андреевне…

– Я говорила!

– И что она?

– Молчит. Или переводит разговор на другое.

Родионцев не спит. Звонит телефон. Он думает, что это Вика и хочет сказать, что с ним всё в порядке, ей не надо ему звонить, пусть живёт спокойно. Обиды нет. Родионцев её поймёт. Однако звонок – ошибка. Родионцев не спит. Картинки снова перед глазами, он ищет логику. Он встаёт и подходит к окну. Его выбросили как ненужный старый шкаф… Тогда, конечно, и Вику тоже скоро…

Он произносит негромко:

– Нет…

Неожиданно ему становится больно, он берётся рукой за грудь. Раскрывает пошире окно – вот он весь перед Богом; в серенькой пижаме он стоит и дышит холодным ночным воздухом.