Текст книги "Рассказы из русской истории. Петр I. Империя. Книга четвертая"

Брачная дипломатия

В январе 1716 года русская делегация организованно покидает столицу. Петр на этот раз едет не инкогнито, а под собственным именем. Едет не учиться, а работать, договариваться и вершить большие дела.

Первая большая остановка – в нынешнем польском Гданьске. Только он тогда был не польским, а немецким и назывался Данциг¹.

Неизвестный художник. Карл Леопольд Мекленбургский. XVIII в.

Анны Леопольдовны будущий папа

Там должна состояться свадьба его племянницы Екатерины Иоанновны с Карлом Леопольдом Мекленбургским. Тот считался чудаком за подражание своему кумиру, шведскому королю, в одежде, жестикуляции и манере речи (его даже называли «обезьяной Карла XII»). Кстати, у племянницы Петра Великого есть еще сестра Аня, тоже недавняя невеста. Будущая императрица Анна Иоанновна была выдана замуж раньше своей старшей сестры за герцога Курляндского и к этому времени уже успела овдоветь. Герцог Мекленбургский сначала сватался именно к ней, рассчитывая таким образом стать еще правителем герцогства Курляндии и Семигалии. Однако в планы Петра I это не входило.

Катя – девушка образованная. Ее обучали иностранным языкам, немецкому и французскому, танцам, хорошим манерам. Невеликая красавица, полновата, даже по меркам того времени, и небольшого росточка. Но белолицая, темноволосая, веселая и доброжелательная. Впрочем, красота невесты для этой свадьбы никакого не имела значения. О замужестве договаривались «большие дяди»: Петр I и Август Саксонский, ну и немного – сам Карл Леопольд².

Петру нужен был союзник на севере Германии, а герцогство Мекленбургское очень удачно расположено. Буквально на полпути к Франции, если двигаться по морю из Балтики. На побережье имеются хорошие порты для военного и торгового флота. Петр, таким образом, получал более защищенный от шведов морской торговый путь.

В результате этого брака и все герцогство переходило под протекторат России: в портах размещались русские корабли, в крепостях ставились русские воинские части – Россия брала Мекленбург под свою защиту. А дальше, как ожидалось, с ним произошло бы то же, что с Курляндией, – поэтапное вхождение в состав России.

Петр все это рассчитал, ему все это понравилось, и бракосочетание состоялось. Дело, как вы уже поняли, не столько семейное, сколько государственное.

Согласно брачному договору, Россия размещала в герцогстве свои военные базы, а герцог обеспечивал своей супруге свободу вероисповедования: она не была обязана переходить в лютеранство. Наоборот, в Мекленбурге разрешалось строительство православных храмов.

Также муж обязывался ежегодно выплачивать Кате шесть тысяч ефимков «шкатульных денег». Девушки, запомните: это деньги, которые идут в женскую шкатулку, на себя. Шесть тысяч ефимков в год – это можно жить вполне безбедно. Для примера, главный линейный корабль российского флота «Полтава» вместе с пушками, оснасткой, всем оборудованием обошелся в 30 тысяч ефимков. То есть Катя каждые пять лет на свои «шкатульные» (или, как говорили иначе, жене «на булавки», «на заколки») могла строить по самому большому кораблю нашего флота.

Коллизия в Копенгагене

Удачно выдав племянницу замуж³, Петр выдохнул и после свадьбы двинулся дальше. Из Данцига Петр I отправил галерный флот в Померанию, а сам за месяц проехал по маршруту: Штеттин, Шверин, осмотрел только что захваченную у шведов крепость в Висмаре, потом посетил Гамбург и Ганновер. Побывал в гостях у короля Пруссии Фридриха Вильгельма I, а потом поехал к своему новоиспеченному зятю Карлу Леопольду, где охотился в его владениях и «добыл оленя». В Гамбурге ходил в оперу с королем Дании и Норвегии, в Ганновере встречался с родственниками английского короля.

Король Пруссии Фридрих Вильгельм I (автопортрет). 1737

Подарил нам Янтарную комнату

К. Б. Франке. Готфрид Вильгельм Лейбниц. 1695 Подарил нам идею «регулярного государства» (см. «Мифы о России» В. Р. Мединского)

Под Ганновером состоялась четвертая и последняя встреча со знаменитым Готфридом Лейбницем – ученым-энциклопедистом, создателем математического анализа. Они познакомились еще во время Первого Великого посольства, потом пересекались в Европе, а теперь провели вместе два дня. Лейбниц в своих частных письмах дал Петру I такую оценку: «Он со всех сторон собирает около себя сведущих людей, и когда он с ними говорит, они совершенно поражены: с каким пониманием он ведет с ними речь. Он осведомляется о всех механических искусствах, но главный его интерес сосредотачивается на всем, что относится к мореплаванию, и поэтому он любит также астрономию и географию. Я надеюсь, что через него мы узнаем, соединена ли Азия с Америкой».

Петр отправился на воды в Бад-Пирмонт, где провел больше двух недель (с 27 мая по 14 июня), пока не кончился рекомендованный докторами лечебный курс.

Потом был Копенгаген. Долгая коллизия вокруг нереализовавшегося союза между русскими, датчанами и англичанами против шведов. Две вишенки на этом виртуальном торте: несостоявшийся русский десант в Швеции и неслучившийся захват Стокгольма.

Все началось с попытки русских установить с англичанами не только торговые, но и военно-политические отношения. Англия была заинтересована в торговле с Россией, поскольку получала от нас жизненно важные кораблестроительные материалы. Англия – владычица морей, но лес, пеньку, парусину и так далее она ввозила из России⁴. Без всего этого попросту не было бы английского флота. Но в том, что касалось российских политических интересов, Англия традиционно держалась в стороне.

Однако на каком-то этапе шведы попытались устроить нам торговую блокаду, захватывая на Балтике все суда, идущие в Россию, в том числе английские. Только весной 1715 года шведские корабли перехватили около 30 английских судов, направлявшихся в Россию⁵.

На почве нарастающих финансовых сложностей англосаксы занервничали, что привело к естественному сближению русских и английских интересов. Шведский король Карл XII, видимо не понимая, что с англичанами можно договариваться о чем угодно, но нельзя ущемлять их финансово, подписал так называемый Каперский устав, который открыто узаконил морской разбой на Балтике. Все суда, направлявшиеся в Россию и из России, могли захватывать каперы, шведские пираты, с последующим дележом добычи с королевской казной⁶.

Англия терпит убытки, а английские власти не выносят ситуации, когда они терпят денежные убытки.

Они решают, что пора этого Карла урезонить. Может быть, стоит поддержать русских?⁷

Начинается сосредоточение флотов: британского, датского и русского, который прибыл вместе с Петром в район Копенгагена. Идут переговоры по поводу высадки совместного десанта в Швеции. До нее, можете посмотреть на карте, рукой подать⁸.

Неизвестный датский художник. Панорама Копенгагена

Пришло так много русских кораблей, на них столько русской морской пехоты…

Но вся эта история 1716 года – для историков – большое темное пятно. Мало что известно. Хотя об этом вскользь я рассказывал. Три союзника – англичане, датчане и русские – друг другу не доверяют.

Петр считал, что нас просто хотят использовать, и имел на это основания. Главной ударной силой десанта планировалась, естественно, русская армия. Петр опасался, что наших высадят в Швеции и бросят там сражаться одних.

Англичане боялись, что в результате этого десанта, если все пройдет успешно, русские усилятся настолько, что начнут диктовать свои условия.

Датчане лавировали и тоже боялись. Пришло так много русских кораблей, и на них столько русских морских пехотинцев, что они могут шутя захватить не только Стокгольм, но и, между делом, Копенгаген.

В общем, союз расстроился. В конце концов, сильно на всех обидевшись, мы направили флот с десантом обратно – в сторону Кронштадта⁹.

Захолустная Голландия

После неудачи с союзнической высадкой 1716 года Петр отправляется в Амстердам¹⁰.

Здесь нужно небольшое отступление: двадцать лет назад молодой Петр был очарован Голландией, считал ее лучшим местом на земле – страна культурная, архитектура прекрасная, каналы чудесные, все образованные, все богатые, носят удобную одежду, девушки веселые и все курят.

Неизвестный гравер. Амстердам. XVIII в.

Но вот проходит двадцать лет, и Петру в Голландии как-то не очень. Маловата она. Все как-то мелкобуржуазно, а хочется масштаба, величия. Но он по старой привычке посещает в Голландии мастерские, фабрики, нанимает мастеров, ведет переговоры.

С возрастом Петр все больше и больше интересовался историей, что мне почему-то особенно приятно. Так вот, в Голландии он побывал у одного местного коллекционера, который обладал большой редкостью, диковинкой: сохранившимся римским саркофагом. Хранился раритет где-то в темном подвале, был такой огромный, мраморный, тяжелый. И голландский коллекционер потом с трепетом описывал, как великий государь Московский, пригнувшись, залез в этот подвал, потребовал как можно больше свечей, сам взял огромный канделябр и, встав на колени, долго рассматривал саркофаг снаружи и внутри, каждый барельеф.

«Зело любопытен» был наш государь Петр Алексеевич.

Ошибка «Короля-Солнца»

Звезда Голландии закатывалась. Петру был нужен союзник помощнее. А главная держава на Европейском континенте той поры – это Франция. Она достигла пика своего геополитического могущества при Людовике XIV. При этом Франция, не забываем, все время поддерживала Швецию, стояла у нее за спиной. Петру же нужно договориться с Францией о стратегическом союзе и признании в будущем результатов Северной войны.

Н. де Ларжийер. Портрет Людовика XIV с семьей. 1715–1720

Вот она, держава помощнее

Л. Эрсан. Петр I в гостях у малолетнего Людовика XV. 1838–1840

«Всю Францию держу я в руках»

Он начал переговоры с французским послом в Амстердаме. Посол петляет, юлит, ответственности на себя не берет, бумаг подписывать не хочет. В конце концов Петр, человек нетерпеливый, сказал: коль не можешь сам, отписывай королю, что я сам к нему в Париж приеду и все на месте решу.

Сказано – сделано. Из Парижа еще не успели толком ответить, согласны ли они Петра принять, как он уже пересек границу и въехал с севера в пределы Франции.

Людовик XIV умер буквально за год-два до этого необъявленного визита, и на смену ему пришел необычный наследник. Необычность была в том, что наследнику престола на момент смерти старого короля… пять лет. Это не сын и даже не внук «Короля-Солнца», это его правнук (!) Людовик XV.

Естественно, правит не сам пятилетний мальчик, а регент, герцог Орлеанский. И, конечно, политика потихоньку меняется. Французским властям, элите уже очевидно, что верность престарелого Людовика XIV союзу со Швецией была не во французских интересах. Карл XII давно потерял берега, и надо с Россией договариваться. Смерть «Короля-Солнца» создает удобный момент для Петра, чтобы с французами передоговориться в свою пользу.

Людовик XIV всегда относился к Москве с высокомерием, с ним вообще разговаривать было бессмысленно. Он поддерживал всех врагов России: и шведов на севере, и турок на юге.

Скончался он в 1715 году, после семидесяти двух (!) лет правления. Это абсолютный рекорд Европы всех времен. Королева Британии Елизавета II уже в наши дни приблизилась, но даже она не догнала.

Почему я сказал про европейский рекорд? Потому что в мире есть еще один, думаю, просто недостижимый рекорд, который удерживает король Свазиленда. Да, африканский Свазиленд – абсолютная монархия, большая редкость по нынешним временам. У них был король, который правил 82 года. Правителем он стал, будучи годовалым младенцем. За всю жизнь у него было 70 официальных жен и 120 официально признанных детей. Думаю, там непременно должны возникнуть некоторые династические проблемы в связи с борьбой за трон. Тем не менее абсолютная монархия Свазиленд живет и развивается. Сейчас тамошние власти, правда, переименовали страну, ушли от английского языка колонизаторов «земля племени свази», теперь это Королевство Эсватини. Означает, полагаю, то же самое, только на местном наречии. Кому не лень – проверьте.

Болезнь косила королей

Итак, во Франции XVIII столетия с престолонаследием было попроще, чем в современном Эсватини. Но тоже не без чудачеств. После смерти Людовика XIV на трон официально восходит его – барабанная дробь – правнук. Правнук, Карл.

Почему так вышло? За несколько лет до этого сын Людовика XIV и, соответственно, наследник престола¹¹ умер от оспы¹². После этого родители будущего Людовика XV, отец и мать, умерли от кори. Тоже смертельная болезнь по тем временам.

Наследником становится старший правнук «Короля-Солнце» Людовика XIV, который тоже, не поверите, вскоре умирает от кори¹³. Такая вот нон-стоп эпидемическая трагедия в фамилии французских монархов. «Богатые тоже плачут».

А.-С. Белль. Людовик XV. 1723

Правнук Людовика XIV

В итоге остается последний полностью легитимный¹⁴ мальчик в череде Бурбонов во Франции, правнук короля и тоже Людовик. Над ним все дрожат и молятся о здравии. Но он – снова барабанная дробь! – тоже заболел корью!

Здесь сделаем «мхатовскую» паузу.

О счастье! Людовик XV выжил! Выжил, потому что у него оказалась очень продвинутая няня. Она не позволила лечить его варварскими методами, которыми лечили его брата. Иммунитет у ребенка оказался посильнее, выкарабкался, шарлатаны-эскулапы кровопусканиями не загубили мальчишку. Людовик XV проживет долгую жизнь, много десятилетий будет на троне. Прославится и он сам, и его многолетняя фаворитка маркиза де Помпадур приписываемой им фразой: «После нас хоть потоп»¹⁵.

Умрет в 64 года все-таки от… нет, не от кори, от оспы. На тот момент Екатерина II уже прививалась.

Людовик XV, по замыслу Петра, был отличным кандидатом в женихи для его дочери Елизаветы. Она даже в совершенстве выучила французский язык. Но союз не сложится. Есть много разных объяснений, почему так произошло, но факт – не случилось.

Женился король Франции на дочке бывшего короля Польши¹⁶.

Брак счастливым не был. Тем не менее у супругов родилось 11 детей.

Гарем при Версале

Итак, напомню, дипломатические цели визита во Францию были следующие: Петр I желал видеть Францию союзником в войне со Швецией и гарантом территориальных приобретений России на Балтике.

Ф. Буше. Мадам де Помпадур. 1750-е

«После нас хоть потоп», – сказала она. Если сказала

Брачная дипломатия, столь удачно использованная Петром на севере Германии, казалась верным способом закрепить союз между Версалем и Санкт-Петербургом. Петру так хотелось договориться о браке короля со своей дочкой Лизой, что его не смущал семилетний возраст потенциального жениха¹⁷.

Но, как говорится, не срослось, и, может, к лучшему для Елизаветы Петровны.

Век-то какой был? Галантный. Много фавориток у всех, у кого много денег. Но Людовик XV впоследствии превзойдет всех остальных европейских монархов по этой части. Маркиза де Помпадур просто оставалась самой влиятельной из фавориток, а было их не счесть.

При Версале он официально держал целый гарем девочек. В этом гареме их выращивали, буквально с подросткового возраста, для короля. Там же они находились до тех пор, пока королю не надоедали, и он не выдавал их замуж за кого-то из придворных.

Почему с подросткового возраста?

Французский монарх очень боялся венерических заболеваний, требовал, чтобы все его потенциальные любовницы с самого начала были изолированы от любого общения с представителями другого пола, чтобы вариантов заразиться у них не было в принципе.

Своего рода бесконечный карантин перед «общением с солнцеподобным».

Но Людовику все равно не повезло. Молодая любовница заразила его оспой. Так что брак Людовика XV с дочерью Петра вряд ли был бы счастливым. А так она стала не забытой женой очередного забытого ныне историей французского короля, а Императрицей Всероссийской и свои честные двадцать лет проправила весьма милостиво и успешно.

Хотя замуж так и не вышла.

Протокол побоку

На самом деле это не был экспромт, когда Петр «неожиданно» повернул на Париж. Петр к визиту во Францию готовился заранее. Русские агенты в Париже заранее закупали французские книги, гравюры, инструменты, а также занимались наймом для работы в России французских ремесленников, архитекторов, художников.

Накануне отъезда в Европу, в 1715 году, Петр получил из Франции целый сундук книг по архитектуре, военному делу и кораблестроению. Многие из них просматривал сам, оставляя пометки на полях. Перед поездкой Петр был достаточно глубоко погружен в тему французской политики, культуры, обыденной жизни.

Вид на Дюнкерк со стороны моря. Гравюра. XVII–XVIII вв.

Есть где разгуляться взгляду русского царя

В Кале и Дюнкерке, на севере Франции, он традиционно интересуется укреплениями, кораблями, заводами, арсеналом, обустройством эллингов для кораблей и столь же традиционно остается совершенно равнодушен к внешней, протокольной части своего визита¹⁸.

Такое поведение вступало в полнейший диссонанс с неписаными правилами протокола. Франция на тот момент – мировая столица придворного этикета. Она диктует моду, как надо жить и как себя вести, всем, включая государей.

Французское дворянство осознавало себя особой кастой, даже особым этносом, неизмеримо выше простолюдинов. Ведь на полном серьезе считалось, что французская знать ведет свое начало от франков, от германцев, а крестьяне – происходят от галлов. Аристократия и народ – как бы просто люди разных национальностей.

Единая французская нация возникла пока еще только в умах французских просветителей, которым тогда еще лишь предстояло выйти на сцену.

И вот на этом фоне Петр демонстративно пренебрегает общением с благородным сословием, зато много и тесно общается с мастеровыми и ремесленниками. По французским меркам, ведет себя просто неприлично. Царь осматривал где-то в Нормандии суконную фабрику, поговорил со всеми – от хозяина фабрики до работников, а потом наотрез отказался встречаться с местными епископами и дворянской знатью, заявив, что «на это» у него нет времени¹⁹.

Неизвестный голландский художник. Кале. Конец XVI – начало XVII в.

Царь традиционно интересуется кораблями, арсеналом, обустройством эллингов

Ему было бессмысленно напоминать о протокольных мероприятиях. Если он не желал на них присутствовать, то в последнюю секунду менял программу визита без всякого согласования с принимающей стороной. Общался только с теми, с кем ему интересно²⁰.

Кстати, уже на севере Франции Петра поразила нищета сельского населения. Он много путешествовал по России и, как мы понимаем, неплохо представлял уровень жизни наших крестьян. Но теперь задумайтесь, как жило французское крестьянство той поры, если даже Петр оставил резкие замечания о нищете как в местных деревнях, так и в предместьях больших городов, особенно Парижа²¹.

Передвигался он по Франции на странной комбинированной повозке. У нее были нижняя часть от кареты, дроги. Но в карете окошки маленькие, из нее нет хорошего обзора, а Петр любопытен, хочет все вокруг видеть. Поэтому верхняя часть повозки, кузов, был от одноколки, полуоткрытый.

Из курьезов той поездки можно упомянуть, что Петр взял к себе на службу какого-то великана француза, который был выше ростом даже его самого: два метра семнадцать сантиметров. Царь шутливо писал жене, а вся переписка с Екатериной, как вы помните, всегда велась в ироничном ключе:

– Посылаю тебе, Катя, карлу (то есть карлика), карлу француженина.

Когда этот «карл француженин» приехал в Россию, его женили на какой-то особо высокой чухонке. Петр, наверное, рассчитывал вывести породу широкоплечих, мощных людей, но тут ничего не получилось. «Француженин» умер, не оставив детей. Говорят, из его тела сделали чучело для Кунсткамеры.

«Париж воняет и от смрада скоро вымрет»

Первые впечатления от Парижа у Петра были не восторженные. Он любил порядок, прямые улицы, регулярную застройку. Это мы видим по Петербургу. А в Париже – наследие Средневековья, грязь, узкие улочки, те самые, по которым бегали друг за другом королевские мушкетеры и гвардейцы кардинала. Центр Парижа, который мы знаем сегодня, вся эта красота с бульварами появятся только во второй половине XIX века, после масштабной перестройки города бароном Османом. Кстати, барона-префекта современники даже обвиняли в том, что он Париж… изуродовал. Вот извращенцы…

П.-Д. Мартен. Париж. Людовик XV, пятилетний новоиспеченный король, совершает торжественный выход из Королевского дворца на острове Сите. 1715

Людей много, пахнут плохо

Мы же признаем, что только тогда столица Франции, ее современный центр точнее, и приобрела свой прекрасный с архитектурной точки зрения вид.

Париж же при Петре был городом грязным, вонючим. Нашему государю приписываются следующие слова:

– Париж воняет и от смрада скоро вымрет.

Поначалу французы хотели поселить царя в королевском дворце, в Лувре, со всем почетом. Подготовили для него огромные покои. В двух залах зачем-то накрыли сразу два огромных стола на 60 персон каждый. Хотя наша делегация была существенно меньше. Видимо, предполагалось, что русские будут постоянно устраивать званые попойки.

Петр осмотрел спальные покои, осмотрел эти две гигантские столовые, походил там для приличия, отведал королевских кушаний. После чего попросил себе пива, хлеба с репой и, заметив: «Знаете, тут как-то неловко мне», переселился в находившийся неподалеку особняк под названием «Отель “Ледигьер”».

Э. Бушардон. Женщина, продающая дрова. 1746. Париж

Парижанка

Там он чувствовал себя хозяином. Отметим, Петр поступил очень тонко, поскольку предполагал пробыть в Париже долго. В Лувре ты все время на глазах у кого-то, на чужой территории. Притом каждый, кто станет посещать царя России, будет приходить во дворец короля Франции. А так Петр сам вызывал попросту французских вельмож к себе. И даже регент короля герцог Орлеанский тоже будет не принимать Петра в Лувре, а приедет к нему в Отель “Ледигьер”».

Л. Леймоннер. Отель «Ледигьер». 1870

Отель, который не гостиница

Петр очень точно определял свой вес в европейской политике. Он умел правильно расставлять акценты и сделал так, что все протокольные мероприятия проходили теперь по его сценарию.

В особняке ему понравилось. Как вы помните, он не любил больших комнат и высоких потолков, а здесь для него определили самую подходящую, небольшую спальню. Петр затащил туда свою знаменитую походную постель – некий полушкаф или полугардероб, и в этом спальном шкафу и ночевал.

Тогда это было очень модным. Спать в замкнутом помещении, полусидя считалось полезным для позвоночника. Честно, представить не могу, как двухметровый Петр засыпал в этом шкафу.

Наверно, вопрос привычки. Привычка – вторая натура.