Текст книги "Королевы Маргины"

13

Неро, дом Нагора. 10 меркурия

Рик Нагор выключил справочник. Откинулся на спинку кресла. Закрыл глаза, помассировал веки.

Только что удалось найти, наконец, этот пресловутый Улус. Среди самых новых записей. Эта датирована вчерашним днем. То есть, все в порядке. Есть такое небесное тело, и если на нем начата какая-то разработка, то она действительно свободна от налогов. Можно не беспокоиться ни сборщикам податей, ни вообще кому бы то ни было.

Может быть, и лететь туда не стоит?

Не стоит. Но не потому, что там полный ажур.

Лететь не нужно по той причине, что Рик там уже бывал. И совсем недавно.

И никаких других Улусов в справочнике не значилось.

Кстати, правдой было и то, что работы на Улусе велись. И Рик все это видел своими глазами. Даже как-то участвовал в этих работах.

Потому что Улус оказался тем самым, тогда еще безымянным, астероидом, на котором и в котором ничего полезного не было, и потому его и использовали для испытаний образцов гравин-оружия.

А сейчас, когда сотрудникам Компании понадобилось как-то подстраховать свой блеф, они ухватились за то, что оказалось под рукой. За эту самую глыбу. Она существует, и все. Годы пройдут, пока Федерация захочет послать туда своих чиновников – поглядеть, что там и как. Те самые три года, свободные от налогов.

Ну вот, кажется, все и встало на свои места. Это значит, что сейчас от коллег можно ожидать самых крутых действий.

Печально. Обидно. Но – неизбежно.

Что надо сделать немедленно? Вывести Зору из зоны опасности.

Завтра же, рано утром…

– Рик! – донеслось до него. – Ужин стынет! С шампанским!

Вот такая свадьба получилась. Интимная. Вдвоем.

– Бегу, Нежик! Лечу!

14

Неро, офис МГ, 12 меркурия 127 года

Еще одна встреча состоялась у руководства компании «Маргина Гравин». Началась она с представления немногочисленным участникам нового лица. Представление несколько напоминало допрос – что совершенно не удивительно, поскольку дело не только выглядело серьезным, но и было таким на самом деле. Вел совещание федеральный эконом-советник Яр Ганиф, как уже говорилось, первый вице-президент «Маргина Гравин». Вот выдержки из записи:

Советник Ганиф: Уважаемый господин Рогнед, мои коллеги хотели бы, пусть в самых общих чертах, познакомиться с вами, чтобы решить, какой уровень доверия возможен в наших отношениях. Вы не против?

Рогнед: Разумеется, нет. Однако мое резюме у вас имеется, а если возникают дополнительные вопросы – сделайте одолжение. Итак?

Ганиф: Как вы хотите, чтобы к вам обращались?

Рогнед: Обычно меня называют мастером ситуаций, или кратко – МС.

Штель, Начальник службы охраны МГ и лично г-на Рика Нагора: Вы прибыли на Неро специально для участия в наших делах?

Рогнед: Нет, я прибыл сюда по мотивам, не имеющим к вашей компании никакого отношения. Оказалось, однако, что нужные мне люди сейчас в отъезде, возникло свободное время, а я не люблю находиться в простое: за него не платят. Так что мое присутствие среди вас можно рассматривать как случайность. Я благодарен господину Горту, с которым встречался и раньше, за то, что он рекомендовал меня вам.

Ганиф: Мы решили просить вас об участии в нашей деятельности – в определенных границах, конечно.

Рен, юридическая служба: Мастер, насколько тесным может быть ваше сотрудничество с компанией?

Рогнед: Это будет определяться двумя факторами: первый – это уровень оплаты моих услуг, и второе – мое участие не выходит за рамки законных действий. Поэтому не посвящайте меня в то, что может быть связано с правонарушениями.

Рен: Правонарушения – не наш профиль, мастер. Но, во всяком случае, я благодарен вам за откровенность.

Рогнед: Взаимно.

Ганиф: Благодарю всех. В таком случае приступим. Насколько вы в курсе причин и возможных последствий ситуации на Маргине?

Рогнед: Боюсь, что я об этом не знаю практически ничего. Ваше любезное приглашение я получил час и десять минут тому назад, и хотя к нему приложена целая горсть кристаллов с документами, посвященными Маргине, у меня просто не хватило времени просмотреть их даже по диагонали. Прошу простить.

Ганиф: Приношу в свою очередь извинения за то, что все произошло в такое спешке. Однако печальный факт обострения отношений между большинством членов правления и президентом компании господином Нагором заставил нас торопиться. Итак, Маргина обладает обширными запасами вещества, известного как гравин «Б», который в остальных освоенных мирах обнаруживался лишь в ничтожных количествах. Напомню, что без этого вещества создание гравин-оружия так и оставалось бы лишь теорией. Компания МГ и была создана для добычи вещества, основным ее предприятием является база «Круг» на Маргине. До сих пор никаких серьезных сбоев в деятельности базы не происходило.

Рогнед: Признаюсь, пока мне еще совершенно не ясны причины возникших сложностей – да и их характер тоже.

Ганиф: Я как раз подошел к этому. Для того чтобы понять это, нужно представить себе структуру базы. Это десять производственников, управляющих всей тамошней, достаточно сложной, техникой. И кроме них – двадцать человек, которых мы относим к административному персоналу. Ага, вы, я вижу, удивились?

Рогнед: Вы не ошиблись. По-моему, эта структура стоит на голове. Почему? Что за нелепость?

Ганиф: Дело в том, мастер, что уже с самого начала вопрос укомплектования базы производственным персоналом столкнулся со многими сложностями.

Рогнед: Еще не встречал такого дела, какое с ними не сталкивалось бы. По-моему, смысл прогресса вообще заключается в том, чтобы сложности множились прежде всего остального. С чем же пришлось столкнуться вам?

Ганиф: Видите ли, природные условия на этой планете являются, я бы сказал, достаточно своеобразными. А именно: они каким-то образом многократно усиливают один из человеческих инстинктов, конкретно – продолжения рода. Почему-то не голод и даже не страх смерти является там доминирующим, но именно этот. Поэтому, как вы уже поняли, для создания условий, которые устраивали бы работающих там людей, необходимо было присутствие обоих полов. Но компания не так богата, чтобы содержать там просто женщин. А поскольку изначально их там не было, возникли затруднения при наборе людей, готовых работать в предлагавшихся нами условиях. Нет, и оплата труда, и страховки, и всяческие привилегии после истечения контрактного срока всех устраивали, более привлекательных условий в Галактике просто не существует. И тем не менее мы оказались перед угрозой провала именно в кадровом вопросе. Люди просто побежали оттуда.

Рогнед: Господи, но ведь проблема решается простейшим образом. Как в войсках: подмешивайте им в еду или питье что-нибудь вроде брома – и этот пресловутый инстинкт перестанет проявляться с такой неотвратимостью.

Ганиф: Это было первым, что пришло нам в голову. Результат оказался вдвойне плачевным. Работники перестали пользоваться нашей пищей.

Рогнед: То есть объявили голодовку?

Ганиф: Если бы! Беда в том, что на Маргине в изобилии имеется, так сказать, подножный корм. И растительный, и животный. К тому же кто-то догадался завезти туда и семена культурных растений. И в итоге они, вместо того чтобы заниматься работой, для которой их наняли, взялись за сельское хозяйство. Практически тогда мы столкнулись с первой забастовкой, хотя так ее никто не называл. Мы пошли на уступки: стали приглашать на работу и женщин, хотя сначала об этом и разговора не было. Как вы знаете, женщин-специалистов в любой области в Галактике не меньше, чем мужчин, пожалуй, даже несколько больше. И, как ни странно, привлечь их к этому делу оказалось легче, чем мужчин. Сработало; какое-то время дела там шли – лучше не придумаешь.

Рогнед: А потом федеральное правительство запретило доступ женщин на Маргину, не так ли?

Ганиф: Если вы успели обо всем узнать – зачем я тут перед вами распинаюсь?

Рогнед: Я ничего не успел, просто логика подсказывает.

Ганиф: Именно. И люди пустились оттуда наутек. На каждом транспорте, вывозившем гравин, удирали двое-трое. У нас более не нашлось ничего такого, что могло бы заставить их остаться. Не забывайте: все они были полноправными гражданами Федерации, и не существовало такого закона, который мог бы помешать им… Мы попытались воздействовать на них через суды: как-никак они нарушали контракт и должны были платить очень болезненную неустойку. Однако они успели получить у нас отнюдь не хилые авансы, то есть у них была возможность нанять хороших адвокатов, а наши позиции были, конечно, достаточно уязвимыми, поскольку в контрактах, как вы понимаете, не упоминалось о неизбежном воздержании как обязательном условии. Если бы дело дошло до судебного разбирательства, то такая информация сделалась бы всеобщим достоянием, и тогда нам пришлось бы вообще отказаться от этого предприятия – а вложено было уже очень много. Так что мы предпочли сделать вид, что ничего, собственно, не случилось – захотели уехать, и уехали, – а чтобы дело не погибло, мы все-таки нашли источник нужных нам кадров, которым сейчас и пользуемся.

Рогнед: Федерация пошла вам навстречу. И организовала там у вас – вернее, позволила организовать – небольшую исправительно-трудовую колонию. Об этом мне приходилось уже кое-что слышать.

Ганиф: Да, именно так мы и сделали. К счастью, уровень механизации там таков, что десяток специалистов прекрасно справляется с объемом работ. Люди эти – с большими сроками, нам удалось договориться с властью так, что год работы там засчитывается за три… Выбираем тех, кто больше остальных соответствует требованиям – по возрасту, здоровью, а также и по характеру преступления: убийц, например, не берем, насильников и им подобных. Потом не менее года готовим каждого по специальности, для этого на одном из миров нам пришлось создать другую колонию – своего рода университет. Мы обучаем человека, отправляем его туда – и он не старается поскорее вернуться обратно, потому что больше нигде год за три ему не зачтут, а на волю всем хочется. Я думаю, вас вряд ли интересует ее местоположение…

Рогнед: Что тут интересного? Она на Серпе.

Ганиф: Знаете, к разговору с вами надо, видимо, заранее привыкать. Ну, я почти закончил: дальнейшее вы и сами понимаете.

15

Неро, дом Нагора, 12 меркурия

Они сидели в музыкальной комнате, почему-то именно здесь Зора и Рик проводили немногие свободные часы, половинки и четвертушки. Часто сидели молча: каждому было достаточно ощущения, что любимый человек рядом и испытывает те же чувства. Но порой хотелось о чем-то поговорить. Как, например, сейчас.

– Знаешь, Нежик, мне, откровенно говоря, стало не по себе, когда подумал, что они могут придумать какую-нибудь пакость, чтобы заполучить тебя туда – на Маргину. Пожалуй, нам надо поторопиться с твоим отъездом.

– Рик, а тебе не кажется, что мне и в самом деле стоило бы попасть туда? Ведь, если подтвердится то, о чем я тебе говорила… что узнала от сестры... то мое место – как раз там?

– Не сейчас. Позволь мне сперва начать реформирование. Тогда… а почему, собственно, ты подумала об этом?

– Не хотелось тебе говорить, но… о моих способностях ты ведь знаешь, да?

– Если бы не знал – мы бы с тобой и не встретились.

– Естественно. Но скажи: у тебя ни разу не возникало сомнений в том, что наши отношения возникли не сами собой, а… как бы это сказать… созданы мною? Что я просто использовала свой дар, чтобы – ну, попросту говоря – влюбить тебя в меня, как говорится, укрыться за широкой спиной, обеспечить себе безмятежную жизнь и все прочее. Приходили такие мысли?

– Зора, что ты!

– Только откровенно!

Рик даже поежился, словно резкий порыв ветра налетел, прежде чем ответил:

– Ну, мелькало иногда такое. Но я в это не верю. Не так я слаб, чтобы…

– Будь уверен: тебя еще будут убеждать в этом, всеми силами. И я хочу, чтобы ты был совершенно уверен в нашей любви.

– Да мало ли кто что станет болтать!

– И все же, тебе самому уверенность не помешает. И мне, кстати, тоже: я, конечно, ничего подобного не делала – сознательно, намеренно; но ведь иногда, как ты знаешь, что-то срабатывает подсознательно. Верно?

– Ну… бывает, конечно.

– Между тем есть способ все проверить. Объяснить?

– Нежа, повторяю: мне этого не нужно. Но если ты считаешь…

– Да. Ты ведь знаешь, что мое влияние проявляется только при контактах. Я не могу влиять, внушать на расстоянии. И вот если мы на какое-то время разъедемся, то что-то навязанное мною исчезнет, развеется. Ты вдруг подумаешь: «Да, собственно, зачем мне эта девка? Что я в ней нашел? Помрачение, да и только!» И сделаешь так, чтобы мы с тобой больше не встречались – для тебя тут не возникнет сложностей.

– Зора! Не смей!..

– А вот если останется все, что есть сейчас, то никакие сомнения не вернутся к тебе никогда! Ради такого исхода – разве не стоит рискнуть?

– Знаешь – если это сделано тобой, то пусть оно так и остается! Не хочу лишиться тебя ради какой угодно ясности.

– Искренне?

– Как на исповеди.

– Хорошо. Но знай: это всегда в твоем распоряжении. И стоит тебе передумать – буду готова пройти через такое испытание.

– Но без моего согласия – и не думай. Все равно ведь я найду тебя.

– За меня, Рик, можешь быть совершенно спокоен.

– Как и ты за меня. Иди ко мне. Ближе…

16

Теллус, 25 июля, или 12 меркурия по Неро

У каждого свои заботы. У новобрачных – одни, у компании «Маргина Гравин» другие, более масштабные. А на планете Теллус, в федеральном правительстве и заботы галактического масштаба. И у политиков, и у военных.

И заботы эти время от времени вступают в противоречие.

– Господин президент, господа, основной проблемой развития Федерации сейчас следует считать нарастающий дефицит человеческого фактора. Экономика и, следовательно, само благополучие человечества требуют открытия и ускоренной разработки новых миров: старые, увы, истощаются. Даже на уже открытых планетах, богатых нужными нам продуктами, мы не можем наладить нормальную разработку: некому работать! Сейчас это приводит к неприятностям, через поколение они превратятся в катастрофу. Например, на открытом недавно Улусе, богатом гравином, добыча явно отстает от возможностей по причине недостатка людей – хотя добыча там предельно механизирована и компьютеризована. Мало того: у нас сейчас нет даже людей, чтобы послать туда хоть сколько-нибудь серьезную экспедицию для исследования запасов и условий, приходится принимать на веру данные компании – но все мы знаем, что они порой грешат, мягко выражаясь, неточностью. Катастрофа! Единственный выход: все возможные средства обратить на рост населения. Чтобы не только рожали, но и могли вырастить! Наша цивилизация, к сожалению, облегчает процесс жизни только для тех, кто перешел уже оба критических рубежа: натальный и пубертальный, младенческий и подростковый. Но ничего не делает для обеспечения максимального выживания в этих возрастах, поскольку сама ее сущность неразрывно связана с ухудшением экологии, сколько бы мы ни говорили о ее защите. Надо ориентировать все миры с оптимальными экологическими условиями на производство – не побоюсь сказать – населения, свернув на них все другие производства. Потому что если людей не будет – не понадобится производить и все остальное из-за отсутствия покупателей.

– Господин министр здоровья, откуда же, по вашему мнению, мы можем изъять средства, чтобы вложить их в набросанную вами программу?

– Господин президент, их можно взять хотя бы у вооруженных сил…

– Возражаю!

Это было выкрикнуто хорошим командным голосом и прозвучало так: «Вазз-ррражжаю!»

– Точнее, господин командующий!

– Господин президент, сейчас, когда на повестке дня перевооружение сил, внедрение новейшего гравин-оружия, мы как раз нуждаемся в дополнительных средствах как для производства самого оружия, так и на расширение добычи гравина «Б». Не говорю уже о том, что и переучивание личного состава встанет в копеечку. Но безопасность наших миров – прежде всего! Не верю, что нормальный человек может думать иначе.

– С кем вы собираетесь воевать, командующий?

– Со всеми, министр, кто посмеет напасть!

– Не хотите ли назвать их?

– Насколько я знаю, министр, у вас не тот уровень допуска к сверхсекретным материалам.

– Господин командующий, скажите, известны ли вам выводы, касающиеся гравин-оружия, сделанные группой авторитетных ученых – химиков, физиков и биологов? «Продолжением»? Там прямо говорится…

– Обычная болтовня. Фантазии. У них нет никаких доказательств. Да их уже и вообще закрыли. Их просто нет! Значит, и доказательств нет.

– Вы уверены? Вынужден огорчить вас: скоро они появятся.

– Вот тогда и будем разговаривать.

Не первая стычка такого рода и не последняя. Но равно безрезультатная. В политике это отнюдь не новость.

* * *

Когда дискуссия закончилась, командующий, медленно направляясь к выходу, деликатно взял под руку главу Федеральной службы покоя:

– Скажи, что это за ученые? «Продолжение»? Известно что-нибудь о них?

Спрошенный улыбнулся:

– Все на свете. Что тебя волнует?

– Ты слышал – что он трепался насчет доказательств. Кто-нибудь из них летал в какое-то из мест, связанных с гравин-оружием?

– Не волнуйся: никто.

– И никого не посылали? Я не боюсь, понимаешь, но сейчас всякий шум по этому поводу ни к чему.

– Какие-то контакты с приезжими у них бывали. Могу уточнить.

– Если кто-то из этих приезжих может оказаться в наших горячих точках… Понимаешь, речь идет о возможной утечке стратегических секретов. Этого не следует допускать, как думаешь?

– Будь спокоен. Из этих приезжих каждого установим. И при малейшем подозрении – если человек серьезный – до тех мест никого из них не допустим. Нейтрализуем. Вычислим любого, кто прилетал на Теллус из малых миров.

– А если все-таки…

– Я ведь сказал: не допустим.

– Спасибо. Твой должник.

17

Неро, офис МГ, 12 меркурия

Продолжение записи беседы в правлении «Маргина Гравин».

Рогнед: И все же проблемы у вас возникли и с этим контингентом. Иначе вы меня не пригласили бы.

Ганиф: Собственно, они вам уже известны. Арестанты – тоже люди и инстинктами не отличаются от вольнонаемных. Это мы понимали с самого начала. И придумали не самый плохой ход. Что вы, мастер, знаете о комбионах?

Рогнед: Ну, в общем, то же, что и все. Компьютерно-биологические андроиды, производятся для использования на работах, которые людям выполнять запрещено вследствие их опасности. В таком вот объеме. А что? Да, вспомнил: производятся в мужском и женском оформлении. Ах, вот что вы придумали! Остроумно, ничего не скажешь. Но, значит, разница не только во внешнем оформлении?

Ганиф: Конечно. Это, безусловно, удорожает выпуск, но так было задумано с самого начала – потому, что комбионы чаще используются в смешанных группах, то есть вместе с природными людьми, и, естественно, всегда в сложных условиях, где моральный климат должен быть оптимальным. Никакого расизма, деления на людей и… ну, вы понимаете. Так что если вам показать комбиона – его или ее – в чем мать родила, в смысле – прямо из процессора, вы скорее всего и не заметите разницы. С другой же стороны, это все-таки не люди, значит – их существование регулируется совсем другими нормами. Иными словами, на Маргину запрещено ввозить женщин – ну и прекрасно; но комбионы – не женщины, а всего лишь вид промышленной продукции, и дизайн не делает артефакт человеком.

Рогнед: Остроумно. Блесна.

Ганиф: Простите, не понял.

Рогнед: Так рыбу удят. Вместо червяка или там живца забрасывают удочку с блестящей железкой или искусственной мухой. Рыба на это клюет. Значит, вы закупили таких дамочек и завезли. Ну и как – клюнули на них ваши аквариумные акулы?

Ганиф: Мы толком даже не успели разобраться. И не потому даже, что это оказалось делом весьма сложным: комбионы вообще находятся лишь в федеральной собственности, их разрешено использовать только в планетарной разведке или в вооруженных силах. Нам, хотя и с трудом, удалось получить десяток, то была целая эпопея. Привезли. А дальше все получилось как-то почти мгновенно: вместо того чтобы объединиться с нашими зэками в здоровый коллектив, «кукушки» просто исчезли. Сбежали.

Рогнед: «Кукушки»?

Ганиф: Это на жаргоне их изготовителей. От QF – quasi females, как бы женщины. Исчезли, и все. Мы и по сей день не знаем: то ли они обитают там где-нибудь в лесах, леса там богатейшие; а может быть, удрали каким-то образом. Для нас главное, что замысел не сработал и ситуация сделалась и вовсе напряженной.

Рогнед: Могу себе представить. Не успели увидеть женщин, как те исчезли. Это куда хуже, чем если бы их вообще не было.

Ганиф: Именно так и случилось. Народ разволновался. А поскольку удрать они не могут, они просто прекратили работу.

Рогнед: Не сказать, чтобы я вам завидовал.

Ганиф: Но мы не сдались. И, похоже, нашли все-таки выход: если не удается воздействовать на их физиологию, атакуем психику. Не тело, так дух. Предпримем психическую контратаку, чтобы подавить это влияние и заменить его нашим, положительным. Чтобы люди стремились работать, прямо-таки горели таким желанием, а остальные потребности отодвинулись бы на задний план. Конечно, для этого нужен хороший специалист, психооператор – и к тому же управляемый, вы понимаете? Без особых запросов. Потому что если зэки поймут, что человека туда прислали для воздействия на них, то… у него смогут возникнуть серьезные проблемы. Очень серьезные. У него – значит, и у нас. Следовательно, этот специалист должен был оказаться таким, что при взгляде на него не будет возникать представления о профессионале, но сложится какое-то другое. В идеале это должна была быть женщина – и привлекательная.

Рогнед: Не совсем понял: какой профессионал вам требуется?

Ганиф: Бывают люди с таким природным даром ненавязчивого внушения; они словно бы ничего не делают, не уговаривают, не настаивают, не заставляют – они просто сами настраиваются на такое желание, оно может быть любым – и это желание передается окружающим, они ему не противятся просто потому, что его не ощущают, им кажется, что они сами так решили, возникла в них такая потребность – и люди подчиняются и рады этому. Такие вожаки – скрытые лидеры – чаще встречаются среди политиков, это те, кто осознал свои возможности и стремится ими воспользоваться для собственной карьеры. Людей, знающих о своем даре, но не пользующихся им, немного, и найти их очень нелегко. Нам, однако, удалось уже чуть ли не год тому назад отыскать такого человека и вывести его, так сказать, на нашу орбиту. Вероятность успеха представлялась стопроцентной.

Рогнед: В чем же проблема? Зачем вам мои услуги? Я, во всяком случае, такими способностями не обладаю.

Ганиф: Позвольте мне закончить. Итак, мы нашли, как нам казалось, прекрасный выход. Затратили бездну усилий, но все же получили в свое распоряжение нужного человека. И хотя женщин ввозить на Маргину запрещено, мы нашли способ обойти запрет, простой и элегантный. Для этого надо лишь, чтобы она отбывала срок. А находись она под смертным приговором, проблем вообще не возникало бы. Мы убедили бы кого следует, что отправка ее на Маргину – всего лишь способ исполнения судебного решения. Но все это так и осталось мечтами.

Рогнед: Почему?

Ганиф: Потому, что она не совершала преступлений и не сидит в тюрьме. А о добровольном согласии речь не идет. Первоначально мы на это и рассчитывали, готовы были предложить исключительно привлекательные условия, на которые она просто обязана была согласиться – исходя из ее жизненного уровня и возможностей. Однако произошло непредвиденное: ее жизненные условия внезапно изменились настолько, что наши предложения оказались ей совершенно ни к чему. И согласие не было получено. И ее, и… другое, главное.

Рогнед: Ах, вот как обстоит дело. Есть некто, чье согласие важнее?

Ганиф: Вы поняли. Она, как мы понимаем, обратила свои способности на человека, рядом с которым работала, пока мы готовили ее к этой миссии, и… Словом, он, во-первых, влюбился в нее, а во-вторых, она внушила ему такие идеи, которые ведут к полному разрушению нашей компании. Поскольку человек этот – наш президент.

Рогнед: Да, вы оказались в незавидной ситуации. Но я ведь предупредил вас: я не нарушаю законов. Насилие – не мой метод. Следовательно, подвести кого угодно под смертный приговор я не возьмусь. Кстати, вы думаете, что, если удастся забросить ее туда, она успеет хоть как-то вам помочь? Я думаю, она не успеет даже начать свои внушения, как изголодавшиеся мужики просто расплющат ее. Даже если бы я находился рядом, мне вряд ли удалось бы защитить... И вам не жалко?

Ганиф: В меру. Женщины вообще выносливы, подумаешь – десяток мужиков. Куда больше мне жаль нас. Компанию. Защиты от вас и не требуется. То, что мы можем сделать сами – сделаем. Там есть комендант и два десятка охранников. А вас мы намерены нанять для того, чтобы вы нашли и осуществили способ получить ее согласие – и отправить женщину на Маргину.

Рогнед: Ну, что же: тут с законом все в порядке, кажется. Хотя задачка не из простых.

Ганиф: Следует ли рассматривать ваше заявление как принципиальное согласие?

Рогнед: Вы ведь не сомневались в нем с самого начала. Да, я согласен взяться за это дело – при условии полного содействия с вашей стороны.

Ганиф: В нем можете быть более чем уверены. Однако сделать это необходимо очень быстро.

Рогнед: Ну, если вы уже терпели столько времени, то еще неделя-другая вряд ли сыграет решающую роль.

Ганиф: Вот тут вы, к сожалению, заблуждаетесь. В вашем распоряжении для осуществления этого проекта остается три дня – не считая сегодняшнего. Дело в том, что по причинам, не зависящим от нашей воли или желания, рейсы на Маргину можно осуществлять лишь два месяца в году.

Рогнед: Закажите специальный рейс. Это несложно.

Ганиф: Да у нас каждый рейс туда – специальный. Маргина, вся та звездная система располагается так неудачно, что пользоваться этой трассой с приемлемым уровнем риска можно только так, как я сказал. В другое время… Вам приходилось слышать что-нибудь о сопространственных штормах?

Рогнед Не только слышать. Но и попадать в них.

Ганиф: Они вот-вот начнутся. Так что или через три дня – или плюс полгода. А за полгода там может произойти весьма многое, и оно вряд ли будет приятным.

Рогнед: Контракт у вас готов?

Ганиф: С вами? Разумеется.

Рогнед: Давайте займемся им. Когда подпишем, вы объясните мне ситуацию в деталях. Не будем больше терять времени. Пока скажите лишь вот что: в какой степени вас будут волновать способы, какими я буду добиваться цели?

Ганиф: Мы предпочитаем ничего не знать о них. Все – на ваше усмотрение.

Рогнед: Тогда все в порядке.

Конец записи.

Когда участники совещания стали расходиться, советник позвал:

– Штель, задержись. И вы, Рен, тоже.

Названные вернулись.

– Как настроение?

– Все в порядке, советник, – сказал Штель.

Рен только кивнул.

– Он что-нибудь знает о совещании?

– Нет. Ничего.

– А о нашем… проекте?

– Ни одна душа.

– Вот так пусть и остается. Только мы втроем. Ты готов, Штель?

– Полностью. Но вы не забыли – за вами остается нейтрализация ауры.

– Об этом не беспокойся. Никто не станет копаться в оттисках.

– Не уверен. Если делом займется Казус – вы ведь знаете его? У него там такая пропасть хитрой техники, он только что привез с Теллуса три полных ящика, что сможет зацепиться за любой следочек, пусть двух-, трехсекундный…

– Мы тоже не бедные. И перед тем, как ты приступишь, мы твою ауру подавим так, что никто не учует. А что до Казуса – тем хуже для него. Кстати, и некоторые наши спонсоры – ну, те, что помогают нам с людьми на новой базе – почему-то этим парнем тоже заинтересовались. Думаю, если он нейтрализуется, они не будут огорчены. Я обещал, что мы об этом позаботимся. Так что, Рен, возьми это на себя.

Рен снова кивнул.

– Других вопросов нет, – сказал Штель. – Когда?

– Ждать больше нельзя. Этой ночью.

Штель кивнул.

– Удачи обоим, – пожелал федеральный эконом-советник. – Всем нам.