Текст книги "Кольцо Уракары"

Видимо, карточная дама предупредила о визите, и букинист уже ожидал моего появления. Дамой наверняка был передан мой словесный портрет – а может быть, и не только словесный; так или иначе, я был принят без удивления, хотя бы чисто показного, и приглашен в маленькую комнатку позади торгового зала, попасть в которую можно было только из склада. Мне предложили стул, венценосный хозяин уселся напротив, держась очень прямо, что должно было, видимо, означать, что разговор будет строго официальным. Положив ладони на стол, он чуть откинул голову и задал всеобъемлющий вопрос:

– Итак?

Но я уже решил, в каком ключе буду вести разговор.

– Мне нужно уехать. Не привлекая особого внимания. Точнее: улететь с планеты.

Против ожидания он не спросил – куда. Похоже, проблему он рассматривал с другой стороны. Правая ладонь его протянулась ко мне:

– Покажите.

Кажется, он был сторонником мнения: краткость – сестра таланта. Я решил перещеголять его, и не произнес в ответ ни слова – просто вынул карточку с номером моего ЛК и прочими установками, и вложил в его пальцы. Он проглядел их бегло, что вовсе не означает – невнимательно. Поднял брови:

– С этим?

– Нет, конечно. Нужно все перекрасить.

– Возможно, и получится. Но обойдется недешево.

Это я и так понимал. Но мне хотелось большей точности.

– Сколько?

– Ну, смотря куда и как… Чем располагаете?

Я вытащил банкирку. Мою собственную – ту, в схеме которой сейчас значилась очень убедительная сумма: выплаченный Веригой аванс. Король взял карточку, повертел в пальцах. Сунул в прорезь моего телефона. Нажал кнопку. Поднял брови:

– Полная лажа. Платеж был, но счет заблокирован полчаса тому назад. Вы не сможете снять оттуда ни гроша.

Сукин сын, подумал я о том человеке, что сделал мне второе предложение в тот день, с которого я начал это повествование. Но и я хорош: мог бы понять сразу же, что мои бывшие коллеги постараются надавить на меня, чтобы вернуть под их гостеприимный кров. Жаль, что у меня сейчас нет времени, чтобы разобраться с ними.

– Посмотрите вот эти карточки…

Я выдал ему все три, что у меня еще оставались: дамы, Аргона и Тела. Уж на последней должно было лежать немало. Результат по всем трем был до уныния одинаков, что его нимало не удивило. Он отодвинул карточки ко мне, сопровождая это действие печальным вздохом. А на словах изложил:

– Глухо. Все заперто.

У меня тоже не было причин изумляться: прошло уже достаточно времени, чтобы заблокировать все счета участников эпизода – и живых, и мертвых. Раз уж в игру вступил Казенный дом.

Быстро же стали сбываться предсказания. Но ведь Пифия говорила и о том, что этот человек мне поможет. Значит, надо продолжать.

– Что-нибудь помимо? – безразлично спросил он.

Я покачал головой. В ответ он лишь двинул ладонями, как бы собираясь развести руками. Мы, наверное, со стороны походили на двух мимов. Но, выдержав достаточно выразительную паузу, он снизошел до слова:

– Увы.

Быть может, он ожидал, что, услышав это междометие, я встану и попрошу извинения за напрасное беспокойство. Пришлось дать ему понять, что такой вариант для меня неприемлем.

– Мне нужен кредит, – сказал я, стараясь выглядеть совершенно спокойным.

Король пентаклей медленно моргнул.

– Я не предоставляю кредита никому. Даже если бы о нем попросил президент Армага.

– Значит, есть другой выход.

Он решил, что в моей дрессировке зияют пробелы. Вздохнул.

– Возможна ссуда. Но только под залог.

Можно было счесть это большим шагом вперед.

– Это меня устраивает.

Он посмотрел на меня взглядом, в котором ясно читалось: «Главное – устроит ли это меня». И сказал:

– Залог должен быть портативным. Никакой недвижимости, здесь не ипотечный банк. Никаких документов. Никаких третьих лиц. От ценности залога зависит величина ссуды. Можете предложить?

И отвел взгляд – словно бы мой ответ его совершенно не интересовал.

Именно в это мгновение я понял: ему известно, что именно могу я предложить. Нет, не содержание, наверное; но, так сказать, категория того, что я ему намерен показать. Король был более серьезным человеком, чем я думал, подразумевая в данном случае под «серьезностью» уровень его информированности.

– Да, могу.

– Это у вас с собой?

Я уже успел прощупать ящики его стола и знал, что в правом верхнем у него лежит «грюндер» – пулевой, одиннадцать, в магазине – двенадцать птичек, тринадцатая в стволе. Двинься его рука в том направлении – пришлось бы принимать меры. Но он не шевельнулся. И смотрел не в глаза, а на мою грудь – именно туда, где во внутреннем кармане лежал футляр с кристеллами. Я сунул туда руку (Король остался совершенно спокойным) и вынул футляр. На столе раскрыл его. Вытащил кристеллу с записью. Положил. Он секунд тридцать смотрел на нее; потом поднял взгляд на меня – так медленно, словно взгляд этот весил больше, чем рекордная штанга тяжеловеса. Встопорщил брови.

– Это не антиквариат.

– А я и не говорю. Есть у вас сканер, чтобы вы смогли взглянуть на содержание?

Он проворчал себе под нос что-то вроде «Было что-то такое…» и кивнул мне:

– Идемте.

Мы прошли по слабо освещенному складу, где не было ни души, и вошли в дверь, за которой оказалась такая же тесная комнатка; вернее, она казалась тесной потому, что была уставлена всяческой электроникой, производившейся, как говорится, от Ромула до наших дней. К некоторым аппаратам были прикреплены бирки; возможно, они тоже являлись залогом – в давние времена, сейчас они могли заинтересовать разве что коллекционера. Король подошел к одному из них.

– Думаете, он заработает? – усомнился я.

– Здесь все на ходу, – ответил он неожиданно многословно. – Каждая мелочь. Давайте кристеллу.

Он включил аппарат. Вложил кристеллу в приемник. Загрузил. Раскрыл.

Секунда, другая – и Король неожиданно расхохотался.

– Прекрасно придумано! – сказал он, отсмеявшись, и даже поднял было руку, похоже, хотел похлопать меня по плечу – но вовремя передумал. – Браво, браво. Но кот в мешке не годится для залога. Извините. Однако спасибо за развлечение. Боюсь только, что у меня совсем не осталось времени для вас.

Он хитрил, я видел это совершенно четко. И глаза его, и нервно шевелившиеся пальцы свидетельствовали об этом. А кроме того, за проведенные у него минуты я успел достаточно разобраться в нем и заключил, что в эзотерической подготовке я мог бы в одиночку выступить против пятерых таких, как он. Я готов был поклясться, что название «Межправительственный проект 00485» было ему известно: на Армаге, как это нередко случается, произошла утечка информации. Однако никто толком так и не узнал, что подразумевалось под этими цифрами; тем не менее все разноречивые предположения сходились в одном: это был замысел, реализация которого могла просто-напросто перевернуть всю жизнь – и не только на той планете. Что же касается сути – то одни утверждали, что это был военный проект, другие – энергетический, третьи – генетический; каждый обозреватель, как тогда казалось, почитал своим долгом выдвинуть собственную гипотезу. Короче и категоричнее всех остальных было заявление правительства Армага, в котором утверждалось, что указанного проекта вообще не существует, а все предположения и утверждения относительно него просто высосаны из пальца. Но когда вы слышите подобное официальное заверение, можете спорить на любую сумму, что на самом деле опровергаемая информация соответствует действительности – хотя бы в том, что указанное явление действительно существует и оно достаточно важно. После заявления все разговоры о проекте как по команде прекратились; похоже было, что Армаг сильно надавил, а независимость прессы не делает ее неуязвимой. И это внезапное молчание лучше всего остального говорило о том, что правительству великого мира и на самом деле наступили на любимую мозоль. На Теллусе же всегда относились к планам и намерениям Армага более чем внимательно: как-никак, это был соперник номер один в борьбе за авторитет и влияние в Федерации, где Теллус был центром традиционно-официальным, Армаг же – фактическим.

Вот так обстояли дела вовсе не столь давно, и я никак не мог поверить, что все это в то время ускользнуло от внимания моего собеседника. Нет, выражая свои сомнения столь картинно, он просто-напросто хотел сбить цену.

– Ну что же, – сказал я ему, не выказывая ни малейшей обиды. – Жаль, конечно, что вы не хотите мне доверять.

– Я вовсе не утверждаю, что вы сами это сделали, – проговорил он. – Вас самого могли обмануть.

– Их – тоже? – При этих словах я кивнул на стоявший на видном месте всеволновый интерком. Он был включен; и хотя слышимость понижена до минимума, я уже по одним интонациям определил, что хозяин этого помещения прослушивал то же, что интересовало и меня: переговоры между группами захвата и теми, кто координировал их деятельность. Король наверняка настроился на эту волну после звонка Пифии. Не дожидаясь его разрешения, я протянул руку и усилил громкость. В тихую комнату ворвались сердитые голоса:

– …Ни малейших следов. Вернее всего, его тут вообще не было. Он нас провел.

– Пробу на запахи брали?

– Без результата. Я же говорю: ни следа.

– Сукин сын…

– Вы установили, откуда шел звонок?

– Только что.

– Может, нам перепрыгнуть туда?

– Уже послана другая группа. Вы на всякий случай пройдитесь там. Может, кто-нибудь видел…

– Пройдемся. – Судя по интонации, ни малейшей веры в успех у говорившего не было.

– Давайте, давайте, работайте!..

Я снова убавил звук, чтобы стало можно говорить самому:

– Несколько групп сбиваются с ног, гоняясь за мной. Ради призрака? Или кто-то все же знает, что тут – не пустышка?

Он явно собирался что-то возразить. Я не дал ему перебить меня.

– Конечно, риск есть. Мне он не кажется чрезмерным – хотя, если не повезет, пристрелят меня, а не вас. Но если вы не сторонник делового риска – значит, я обратился не по адресу. Однако, как вы понимаете, есть и другие люди…

Король пентаклей поморщился.

– Я ведь не говорил, что отказываюсь. Однако я был вправе высказать сомнения.

Тон его был примирительным – чего я и ожидал.

– Давайте, – продолжал он, – поговорим спокойно, по-деловому.

– За этим я и пришел, – согласился я.

– Взгляните на обстоятельства с моей позиции, – сказал он. – Вы предлагаете мне в залог вещь в себе. Допустим, она стоит многого; но только в случае, если ее можно сбыть. Попробуем продолжить ситуацию. Я ссужаю вас деньгами и помогаю исчезнуть отсюда. Залог остается у меня. Очень хорошо. Но вас ищут – и, если эти записи – то, за что вы их выдаете, то есть государственная тайна наивысшего уровня секретности, вас будут искать не только на Теллусе. Шанс, что где-нибудь они на вас наткнутся в течение ближайших двух-трех недель, достаточно велик. Вас убьют или в лучшем случае арестуют и упрячут очень глубоко. Следовательно, прежде всего мы должны будем заключить соглашение такого рода… если, конечно, я решусь на какое-либо соглашение, – тут же поспешил оговориться он, – условиться, что в случае, если вы не выкупаете залог в течение определенного времени, он переходит в мою собственность.

– Это подразумевается любым соглашением о ссуде.

– Хорошо, что не надо объяснять вам это. Но, допустим, я получил эти записи в собственность. Вы из игры вышли. Что, по-вашему, я смогу сделать с этим товаром?

– Продать. Вам дадут больше, чем вы собираетесь ссудить мне.

– Вам легко говорить. А кто это купит? Кому я смогу предложить это? Государству?

Я позволил себе усмехнуться:

– Оно заплатит не так, как вам хотелось бы.

– Вот именно. Значит, придется искать надежного покупателя. То есть сделать известным, что у меня имеется такой товар. Придется дать его название и предупредить о затруднениях с пользованием: я честный делец и не могу обманывать контрагентов.

Я изо всех сил заставил себя не улыбнуться при этих словах.

– От этой информации пойдут круги. И никакой гарантии, что они не попадут очень быстро к… вот к этим, – и он кивнул в сторону все еще бормотавшего интеркома. – Или к другим. Они ведь существуют?

Я не стал отрицать такой возможности.

– И тогда, – продолжал он, изображая крайнее уныние, – мы с вами встретимся вновь – но уже не в столь удобных условиях, как сейчас. Вы согласны? Или я, по-вашему, преувеличиваю?

– Нет, – сказал я, – если исходить из вашей модели ситуации.

– А разве может быть другая?

– Она не может быть; она есть, – сказал я тоном, каким говорят о вещах, само собою разумеющихся.

– Вот как! В таком случае, может быть, вы…

– Конечно. Моя модель такова: предположим, что вам достался ларец с драгоценностями, стоящими большую кучу денег. И не только денег, но еще и авторитета, влияния и так далее. Сложность в том, что открыть ларец можно лишь с помощью ключа, а его-то у вас и нет. Взламывать нельзя: предположим, ларец заминирован. Если бы вам предложили приобрести, хотя бы в качестве залога, такой ларец, вы согласились бы, понимая, что нет такого замка, к которому нельзя подобрать ключа…

– В данном случае подбор исключен, – возразил он, показывая, что внимательно следит за моими рассуждениями.

– А если нельзя подобрать, то остается уверенность, что на свете существует подлинник этого ключа – а может быть, и еще несколько дубликатов: существование его в одном экземпляре было бы слишком рискованным.

– Допустим; и что же?

– Раз он существует, то есть человек – или люди, которые если и не владеют им, то знают, где он – они – находятся.

– Предположим. – Король снова вернулся к своей лаконичной манере.

– Эту информацию, как и любую другую, можно купить. Можно найти этих людей. И через них – ключ.

– Воображаю, – сказал он, – во что это станет.

– Чего бы ни стоило – сальдо будет в вашу пользу.

– Ну пусть так. Как же, по-вашему, искать этих людей? Дать объявления в газетах, на ТВ, в вариабле?

– А вот об этом позабочусь я.

– Гм…

Я решил, что имею право на порцию блефа.

– Поясню. Мне в отличие от вас известно, каким путем этот товар попал к человеку, от которого перешел ко мне. Далее: известно и то, по какому каналу он должен был уйти. То есть у этого груза имелся, самое малое, один получатель – или, может быть, даже заказчик.

– И вы его знаете?

– Нет еще; но мне известно направление, в котором следует его искать. Согласитесь, что в этом варианте объявления не обязательны.

– Так-то так, но… тут подразумевается, что вы продолжаете располагать свободой действий…

– Безусловно.

– Кто же может гарантировать это?

– Да вы, конечно. Вы обеспечиваете мне не только надежный способ ускользнуть отсюда, но и хорошее укрытие там, где я буду находиться после этого и где буду вести поиски обладателя ключа.

Король, кажется, все еще сомневался.

– Я полагаю, – сказал он затем, – что ту информацию о направлении поисков, которая есть у вас, следует продублировать – на всякий пожарный. Если такой дубликат будет храниться у меня…

Увидев мою ухмылку, он не стал продолжать.

– Помилуйте, – сказал я. – Информация – товар, эта же – очень недешевый товар; вы хотите, чтобы я… но я не так богат, чтобы делать подобные подарки.

Я вовсе не собирался позволить ему списать меня со счета. Нет, пусть он действительно потрудится, чтобы обеспечить мою безопасность. Я был уверен, что это в его возможностях.

Король улыбнулся; но на сей раз в его улыбке было уважение.

– Вам нельзя отказать в логике суждений.

– Сознание этого избавит нас от взаимного непонимания.

– Итак, мы заключаем залоговое соглашение, о котором я говорил…

– Не только. – Сейчас он разогрелся, и надо было ковать его, не теряя времени.

– Еще что-то?

– Естественно. Вы ведь понимаете: поскольку сам товар остается у вас, я, разыскивая ключ, буду работать в первую очередь именно на вас, и лишь во вторую – на себя самого. Таким образом, я буду действовать как ваш работник, не так ли? Но если вы меня нанимаете, вы должны платить за работу. Значит, кроме суммы, которую вы мне ссудите, мне следует получить с вас еще и аванс за работу, и деньги на служебные расходы. Отчет будет представлен после моего возвращения.

Он ухмыльнулся:

– Вам, как говорится, пальца в рот не клади.

– Согласны?

– Надеюсь, ваши требования не будут чересчур завышенными…

– Ну что вы. Я всегда ограничиваю себя самым необходимым.

– Мое условие: это второе соглашение останется устным. Джентльменская сделка.

– Я и не думал иначе.

– Однако даже и такая сделка должна быть подстрахована, – предупредил он. – Вы же не хотите, чтобы я вскакивал среди ночи от кошмарного сна, в котором вы гибнете, а я теряю всякую надежду получить волшебный «Сезам, откройся!»?

– Насколько могу судить, вы обладаете крепкими нервами. – В этих моих словах была, конечно, изрядная доля лести.

– Видимость, друг мой, одна видимость. Наяву еще так-сяк, но стоит мне уснуть… право же, не пожелаю вам таких видений. (Король пентаклей снова стал многословным, и это, как я уже успел понять, означало, что он успел измыслить какой-то очередной подвох.) Поэтому, если вы не желаете мне зла, то должны принять вот какое условие. Поскольку в нашей жизни и смерти волен только Создатель…

(Разумеется, – подумал я. – Но и свое умение тоже кое-что значит.)

– …постольку, – продолжал он, – вы изложите в записи все, что вам известно относительно возможных обладателей ключа, мест их нахождения и так далее. Постойте, дайте закончить. Эту запись вы заберете с собой – но на ней будет ваше распоряжение: в случае, если вы не сможете продолжать поиски, она будет переслана мне. По «Галакт-экспресс» – вполне надежно. Мне думается, это справедливо: пока с вами все в порядке – вся информация остается у вас. Но если, упаси боже, у вас возникнут серьезные неприятности (я мысленно усмехнулся: он очень деликатно дал понять, что так или иначе мне не сносить головы), она перейдет ко мне. В конце концов, это ведь я вкладываю в ваше предприятие необходимые средства – и даже с лихвой. Не правда ли?

Словопрения уже начали надоедать мне, и я сказал:

– Наверное, вы правы. Хорошо, я запишу. Таким же образом, как записан интересующий нас текст: с уничтожением при попытке взлома. Запишу шифром. Ключ и шифр останутся у вас. Запись – у меня. Устраивает?

Он поразмыслил еще немного.

– Согласен, – проговорил он наконец. – Вы успеете это сделать, пока я буду готовить все необходимое для вашего исчезновения. А вы, однако, недоверчивы…

– Просто осторожен.

Он вздохнул.

– И осторожность, – продолжил я, – побуждает меня выдвинуть еще одно условие.

– Что же она вам подсказывает?

– Что смертен не только я, а жизнь наша полна неожиданностей. Вам не хочется, чтобы с моей гибелью оборвались все концы; то же самое верно и в отношении вас. Поэтому я должен знать – где будет находиться мой залог и где я смогу получить его – в случае, если что-то помешает вам продолжить участвовать в деле.

Он изобразил намек на улыбку; похоже, его позабавила моя деликатная формулировка. И кивнул:

– Ну пусть.

– Вряд ли вы собираетесь хранить это здесь, не так ли?

– А вы бы стали? – ответил он вопросом же, но дожидаться ответа не стал. – Систем-банк, сейф номер два-один-семь.

– Лично ваш?

– Номерной – на владельца ключа.

– Надеюсь, у вас есть запасной ключик?

– Нет, – сказал он. – Но к вашему отъезду дубликат будет готов. Однако, пока я еще обитаю в этом мире, не пытайтесь им воспользоваться: он хорошо подстрахован.

– Не сомневаюсь. Но могли бы и не говорить. Я честный игрок.

Он покивал головой, как бы говоря: «Все мы честны – пока не возникает искушения…» Вслух же сказал:

– Полагаю, теперь мы можем перейти к деталям?

– Сделаю это с большим удовольствием, – искренне ответил я.

– Что, по вашему мнению, нужно, чтобы покинуть планету с наименьшим риском?

Перечень был у меня давно готов:

– Вневремянка отпадает.

– Вы так считаете?

– Уверен. Судя по услышанным разговорам, меня ищет казенная Служба. А в городе нет ни одной ВВ-станции, которую они бы не контролировали.

– Я могу дать вам новое обличье. На высшем уровне, сменное. И генератор астрала – самый компактный.

– Этим можно провести любого – но не Службу. Я работал там много лет и записан у них весь – на молекулярном уровне. Так что никакая наружность не собьет их с толку. Идти на ВВ – значит просто сдаться на милость победителя, а я вовсе не признаю себя проигравшим. Хотя, если у вас есть выходы на людей «Т» с их ВВ-сетью…

Король развел руками:

– Жаль, но…

– Итак – отпадает. Следовательно, остаются корабли. Потеря времени, но выигрыш надежности.

– Ну корабли тоже под приглядом.

– Не все. Вы знаете, о чем я говорю.

– Гм… Пожалуй.

– А для этого нужны, кроме смены облика – об этом вы уже сказали, – разумеется, проездные документы, транспорт, чтобы добраться до космостарта, деньги… Одним словом, все то, чем запаслись бы вы сами, покидая наш милый Теллус в подобных обстоятельствах.

– Что же, все логично.

Однако мне показалось, что логичным было далеко не все. И я спросил:

– Вы даже не спрашиваете, куда я собираюсь лететь?

Король пентаклей выстрелил в меня взглядом – навскидку, словно я был вальдшнепом:

– Я знаю, куда. Если только вы действительно серьезный человек. Туда, где существует наибольшая вероятность найти ключ. А кроме того, там достаточно легко затеряться. Теперь можете сказать, куда же вы собрались. И если я не угадал – договор тут же расторгается.

– Мне нужно попасть на Рынок.

Он усмехнулся уголком рта:

– Так и есть: на Топси. Хороший ответ. Скажу откровенно: за ключом сам я полетел бы именно туда. Если бы не настоятельная необходимость находиться на Теллусе все ближайшее время, я не стал бы полагаться на вас. Увы, сейчас я должен безотлучно пребывать в Столице. И знаете, я вам даже немного завидую. Ах, где мои шестнадцать лет…

Они были там же, где и его шестьдесят. Но этого я говорить не стал. Сказал вместо этого:

– Ваши – там же, где и мои шестнадцать и все остальные. Но на Топси старты только по десятым числам. А сегодня – пятнадцатое. Я не могу оставаться на Теллусе так долго; да и к чему терять столько времени?

– Вы плохо информированы, – промолвил он с удовольствием. – Кроме гражданских лайнеров, от которых мы с вами отказались, туда время от времени летают военные корабли. В том числе транспортные «Титаны».

Знать-то я это знал, однако…

– Но они не берут цивильных пассажиров.

– Вот вы и станете военным.

Спорить не приходилось.

– Согласен.

Он кивнул:

– Что же: прекрасно, что мы обходимся без разногласий.

Но этого мне было мало.

– Надеюсь, у вас там найдется человек, на которого можно положиться?

Он едва заметно улыбнулся. Наверное, подумал, что я уверовал в безграничность его возможностей.

– Поищем, – пообещал Король неопределенно. Но я понял: человека он мне даст.

– В таком случае – когда я лечу?

– Старт послезавтра.

– Прямой рейс?

– Нет. Одна промежуточная остановка. Но все равно вы хорошо выиграете во времени.

– Документы будут надежными?

– Не волнуйтесь. Новые будут убедительнее подлинных. Даже лучше: они и будут подлинными. Без подвоха.

– То, что нужно. Кстати, кто будет работать с моим обликом? Вы ведь понимаете: чем меньше людей знают – тем надежнее.

– Когда-то, – сказал Король не без гордости, – я добивался немалых успехов в этой области. Вашим преображением займусь сам. Лишних глаз не будет. Я уже прикинул. Дайте ваш ЛК. Теперь глядите: такая метаморфоза вас устроит?

Я закрыл глаза, чтобы увидеть то, что Король транслировал мне со своего мика.

– Или, может быть, сделать вот так? А можно еще и вот каким образом…

На экране фигуры людей сменяли друг друга. Они совершенно не были похожи друг на друга – различались даже ростом, что обычно является самым сложным для фальсификации.

– Вы действительно способны серьезно помочь, – сказал я. – Вот этот – четвертый мне подойдет, по-моему.

– Второй тоже неплох, но хозяин – барин. Итак, все как будто бы ясно. Займитесь записью, а я – вашим снаряжением.

– А как вам удастся дать мне новый ЛК? – поинтересовался я. Мне было любопытно, к какому из существующих способов обойти Федеральный учет собирался прибегнуть мой собеседник.

– О, самым простым образом. Дадим вам подлинный номер – из законсервированных. Чистый, хороший номер, нигде не засвеченный.

Я согласно кивнул. Этот способ огибать закон был мне давно знаком. Заключался он в том, что некоторые люди, безвременно ушедшие из этой жизни, официально продолжали оставаться в живых (не безвозмездно, разумеется), их личные маячки по-прежнему подавали сигнал благополучия, – звучали, естественно, записи, сделанные еще при жизни подлинных владельцев этих кодов. При надобности запись вручалась новому владельцу номера, в то время как подлинный его ЛК надежно заглушался его же собственным миком. В результате розыски владельца подлинного номера могли достаточно долго завершаться ничем, а разыскиваемый спокойно жил, посылая в эфир ничем не замаранный сигнал. За последние два-три десятилетия в системе власти «Т» возникла целая служба создания и обслуживания таких номеров. Для работы, конечно, годились Л-коды не всякого погибшего, но лишь людей одиноких, официально нигде не работавших и даже не имевших постоянного места жительства. Но на планете с шестисотмиллионным населением (примерно столько насчитывалось сейчас на Теллусе) таких людей имелось достаточно, чтобы служба не испытывала недостатка в материале. Не следует думать, конечно, что для властей эта практика оставалась секретом; однако знать – одно дело, а поймать – совершенно другое, как скажет вам любой розыскник.

– Вы, помнится, только что сказали, что не работаете с людьми «Т». Кто же вам сделает новый ЛК?

Король покачал головой:

– Сразу чувствуется человек Службы. По-вашему, законы обходят только те, кто принадлежит к «Т»-организациям? На самом деле вольных стрелков вроде меня существует достаточно много. Так что не волнуйтесь: качество будет высоким.

– Хорошо, – согласился я, – вы меня успокоили. Кстати, а вы успеете получить нужные деньги?

– На дорогу я дам вам рули, ну, скажем, тысячи три – три с половиной, а для Топси возьмете именной трэвел-чек Интерглобального Банка. Сумма будет вот какой: пятьдесят тысяч галларов.

Чек меня вполне устраивал. Чем меньше бумаги, тем лучше. Что же касается карточек, то после сегодняшних разочарований мне на них и смотреть не хотелось.

– Прекрасно, – одобрил я. – Давайте наконец займемся делами. И, надеюсь, вы предоставите мне ночлег?

– Спать будет некогда, – заверил он.

Встреть я сам себя в таком обличье, каким наделил меня Король пентаклей, я наверняка прошел бы мимо, даже и не подумав поздороваться. Только пренебрежительно покосился бы. Мой новый работодатель (а именно так я теперь воспринимал его) обратил меня в туповатого старшего унтера службы продовольственного снабжения ВКФ Федерации – то есть военно-космического флота. Теперь я обладал толстой красной мордой, слегка искривленным носом, стрижкой ежиком, ушами летучей мыши и невыразительными белесыми глазами. За глаза я беспокоился больше всего: их изменить – самое трудное (не разрез и величину, конечно, а рисунок радужной оболочки – один из основных признаков для идентификации). Линзами пользоваться бессмысленно: их обнаружат на первой же проверке. А вот такую пленку, которую он нанес на мои глазные яблоки, трудно было бы обнаружить без микроскопа; я привык к ней через пятнадцать минут, так что никаких неудобств не было. Я стал чуть выше ростом (это было уже делом обуви) и на десяток лет моложе, причем без всякого грима; то, что Король сделал, скорее можно было отнести к области ухода за кожей. Правда, он предупредил:

– Долететь вы с этим долетите. И тамошний контроль пройдете. Но потом придется превратиться в змею: как она, сменить кожу.

– Постараюсь научиться шипеть, – пожал я плечами.

– Вот именно, – согласился он. – А также бесшумно ползать.

– Это я и сейчас умею.

– Нимало не сомневаюсь, – усмехнулся он. – Если уж вползли в мое доверие…

Я еще раз полюбовался на себя в зеркало, даже отдал честь своему отражению. Получилось довольно лихо. Недаром у меня за плечами были годы службы. Правда, не в службе продовольственного снабжения. Но мундир остается мундиром, он молодит, дисциплинирует и во многом определяет ход мыслей.

Однако на месте Короля я на все это не очень бы рассчитывал.

– Машина ждет, – сказал он и протянул руку, прощаясь. Я пожал ее и отдал ему честь – чтобы Королю не обидно было.

Машина была военной, водитель – тоже. Причем и то, и другое ничуть не было фальсификацией. Меня это не удивило: все жилье Короля пентаклей пропахло запахом разнообразных связей – на низших и средних уровнях. Но чтобы получить на пару часов машину, не нужно обращаться к военному министру. Достаточно водить дружбу с командиром батальона, а то и со старшиной. Билет на челнок тоже был солдатским, литерным, бесплатным; правда, в третий класс – но у каждого достоинства есть свои недостатки. Все прочее в моей экипировке соответствовало избранному образу – включая командировочное предписание и сухой паек.

В челноке моими соседями были: корнет рядом, и два солдата – через проход.

Корнет чуть не опоздал к старту; тяжело дыша, влетел в кабину и плюхнулся на свободное место, тщетно стараясь привести в норму совершенно расстроенное дыхание и одновременно разглядывая каждого пассажира и доброжелательно, хотя и с некоторым трудом, улыбаясь каждому. Отдышавшись, он принялся болтать без остановки; похоже, молчать он совершенно не умел. Он сразу же поведал нам, что принадлежит к летному составу; однако облик его и манеры недвусмысленно свидетельствовали о том, что на деле он был каким-то технарем группы маршевых движков, страшно задирал поэтому нос и, чтобы показать, какой он шикарный специалист, все принимался объяснять нам троим, как будет действовать в каждый момент команда челнока и как – механизмы. Мне это быстро надоело, и я слегка залез в его психику, чтобы заставить парня умолкнуть, не вызывая скандала. Кое-что в его начинке меня заинтересовало, и я решил, что парень заслуживает определенного внимания. Но, в общем, короткий перелет к кораблю прошел в дружеской атмосфере, хотя мне, как снабженцу, пришлось раскошелиться на пиво для всех четверых. При этом пиво в челноке почему-то стоило вдвое дороже, чем на поверхности Теллуса. Грабеж на материнской планете продолжал процветать.

Когда взлетели, я глянул в иллюминатор на Теллус, со смутным беспокойством подумав, что вижу его, быть может, в последний раз; никак не хотелось отрывать глаз от ее таких знакомых, хотя и на две трети скрытых облаками очертаний.

На корабле я опять оказался в одной каюте с корнетом, и он принялся расспрашивать меня о том, как служится на Топси и какие корабли на ней и вокруг нее базируются. Сам он, по его словам, служил в Семнадцатой эскадре, чьей базой была Симона, и ему там не очень нравилось: по его мнению, планетка была – глушь непролазная, а население ее еще позавчера висело на хвостах и питалось семечками.